Текст книги "Обладать Кори (ЛП)"

Автор книги: Марис Блэк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Кори, – тихо говорю я, пока мы идем по коридору, – ничего личного, но ты ведешь себя по-детски и меня в это втягиваешь. В этой больнице я глава отделения по персоналу, и моя репутация для меня важна. Я не могу выглядеть непрофессионально. В одну минуту я проявляю слабость, и уже в следующую кто-нибудь из этих придурков-врачей начнет выпрыгивать из штанов, чтобы занять мое место. Они и так наступают мне на пятки и ищут любую мелочь.

Кори выглядит униженным.

– Я не хотел тебя расстроить. Просто развлекался, вот и все. Я бы никогда не сделал ничего такого, что поставит по угрозу твою работу. Наверное, мне непривычно работать в таком серьезном месте, – он пожимает плечами. – Хотя не думаю, что медсестры станут жаловаться. Кажется, им понравилось.

– Плевать я хотел, что им там понравилось, – осадив его, резко говорю я. Он не заслуживает такого обращения, но именно так я ощущаю себя сильнее: когда давлю на него.

Мы идем по стоянке и приближаемся к зарезервированному месту, которое раньше много для меня значило. Там стоит табличка с моим именем, но сейчас мне все равно. Это просто очередная вещь, что, как говорит моя мама, не делает никого счастливым. Кори начинает пятиться назад, будто передумал ехать со мной. Или же он хотел врезать мне на парковке. В любом случае, не могу его винить.

– Доктор Харди, у вас появились сомнения насчет меня, живущего у вас? Если это так, можете быть честным со мной. Я уже большой мальчик, – он остановился и ждет мой ответ. – Может, я должен был понять намек, когда ты не стал ждать меня, и мне пришлось тебя разыскивать.

Проведя рукой по волосам, я делаю глубокий вдох.

– Нет, это не так. Совершенно нет, – наклонившись, я опираюсь руками на колени, чувствуя, что если тут не было так чертовски холодно, меня могло бы стошнить. – Просто… я в замешательстве после произошедшего сегодня днем. После того, что мы сделали. Это… многое поменяло. Во мне в первую очередь.

Кори стоит неподвижно и с настороженным выражением на лице.

– Как именно, Бен?

Он выглядит так, словно не уверен, хочет ли услышать мой ответ.

– Это трудно объяснить. Все ощущается по-другому. Наверное, я больше не хочу быть в отношениях.

Он с облегчением выдыхает.

– Думал, ты сейчас скажешь, что ненавидишь меня, или что я тебя как-то неприятно шокировал, – он делает паузу и подходит ближе. – А ты ни с кем не хочешь отношений или только с ней?

– Думаю, с ней. Давай залезать в машину. Тут холодно.

Мы оба смеемся, хотя ситуация того вряд ли заслуживает. По дороге мы снова возвращаемся к серьезности.

– Разве в настоящих серьезных отношениях не должно быть некой неприкосновенности? – внезапно спрашиваю я, до боли сжимая руль. – Я имею в виду, что Кристина была одержима идеей пригласить кого-нибудь – только без обид – к нам в постель, а я сам этого не хотел. Все это очень даже нормально, если ты не ищешь постоянства, но я подошел к такому этапу в жизни, когда склоняюсь в сторону стабильности. И ни с кем не хочу делить того, с кем я навсегда. Понимаешь?

Кори отвечает не сразу.

– Конечно, и я думаю, многие люди думают так же. Когда двое приглашают к себе незнакомца, естественно, это приведет в замешательство. Но ты забыл еще кое-что.

Я смотрю на него и киваю ему, чтобы продолжал.

Он прикусывает свою нижнюю губу.

– Ты уж не злись на то, что я скажу, но ты даже не приглашал ее к себе домой. Говоришь сейчас про навсегда, а я думаю, она не была тем человеком с самого начала. Еще до меня.

Я громко вздыхаю.

– Боже, я знаю. Думаешь, я это не знаю?

– Если смотреть со стороны, не думаю, что у вас серьезные отношения. Она настояла на тройничке, поставив тебя в неловкое положение, а ты не впускал ее к себе домой, опасаясь, что она захочет остаться.

Я шлепаю рукой по рулю. Он прав, и я это знаю. Но теперь я в неловком положении, потому что нужно с ней расстаться, а мне ужасно хочется отлынить.

– Тебе прям хоть проповеди читать, мужик, – говорю я. – Но мне даже не грустно. Я злой, как черт. Видишь? Вот почему даже не вздумай пускать в свой шкаф в своем доме ни единой сучкиной вещи. Только представь, насколько все усложнится, если бы пришлось позволить ей приехать за ними или как-то отослать.

– А в ее доме совсем нет твоих вещей? – спрашивает он.

– Не-а. Ни единой.

– Я помогу тебе, как только смогу, – тихо говорит он. – Знаю, мы друг друга не очень хорошо знаем, но думаю, можем быть друзьями, понимаешь?

– Да, – я вспоминаю полузабытые старые времена, когда у меня были друзья. А у Кори, кажется, их не так много. – Что с твоими друзьями в Атланте? Уверен, у тебя, с твоей харизмой, они были.

– О-о, значит, теперь я харизматичный? – ухмыляясь, интересуется Кори. – А пару минут назад я вел себя по-детски.

Я обратил внимание, что он не ответил на мой вопрос про друзей, но настаивать не стал.

– Не обращай внимание на то, что я наболтал. Если моя должность главы отделения может оказаться под угрозой из-за небольшого дуракаваляния, то, видимо, я недостаточно хорошо выполняю свою работу. Честно говоря, я был раздражен из-за всего этого с Кристиной, вот и сорвался на тебе. Ты не виноват. Я решил порвать с ней еще до того как она привела тебя познакомиться на той рождественской вечеринке, – достав телефон, я набираю ее номер. – Кстати о Кристине. Пора с этим покончить.

– Пора покончить? – раздается в трубке голос Кристины.

Вот черт.

– Э-э… – рад бы не мямлить, но не могу. Я ведь хотел сказать это ей лично, а не по телефону. – Нам нужно где-нибудь с тобой встретиться, Крис.

– Ты больше не хочешь меня видеть, – это скорее утверждение, недели вопрос, и в ее голосе столько же эмоций, сколько в деревяшке.

– Э-э… – снова протягиваю я. Черт, ну почему бы ей просто не встретиться со мной? У меня в голове была заготовлена целая речь, но она меня опередила и все попортила.

– Все нормально, Бен. У меня уже давно это чувство, даже во время вчерашнего. А когда ты не позвонил после этого, все стало еще очевидней.

Ну ни фига себе. А ведь мне даже не пришло в голову ей позвонить. Как я мог так облажаться?

– Крис, этот разговор я не планировал не таким. Хотел встретиться с тобой где-нибудь лично. А по телефону – это не…

– Не парьтесь, доктор. Полно мужчин, которые пошли бы на убийство ради меня. Мужественный мужчины, сильные, которые знают, что хотят, и не боятся этого добиваться. Я просто слишком женственная для тебя, Бен. Вот и вся проблема. Ты меня не заслуживаешь.

Она отключается, и я ухмыляюсь Кори, который внимательно наблюдает за мной во время разговора.

– Хорошие новости, – говорю я. – Нам не нужно встречаться с Кристиной. Но плохая заключается в том, что я снова одинокий. Хотя, может, это тоже хорошая новость. Я еще не решил.

– Я знаю, как сделать ее хорошей, – Кори показывает на улицу, пересекающую Мейн стрит. – Там есть небольшой клуб «Дно», ты бывал там когда-нибудь?

– Не был, но это весь район города называется Дно, а не только клуб.

– О-о, – он искренне удивлен. – Ну, как бы он там не назывался, я предлагаю пойти туда сегодня вечером.

– Но мы вдвоем. Кто будет трезвым водителем?

– Мы пойдем пешком, – торжественно объявляет он. – Тут всего несколько кварталов до твоего дома. Давай же. Хочу заказать тебе стаканчик. Или десяток.

– Правда думаешь, мне стоит напиться?

– Бен, все напиваются, когда с кем-то расстаются. Кажется, даже есть такое правило.

Глава 7

«Дно» оказывается адски пугающим, честное слово. На нас с Кори джинсы, футболки и кожаные куртки, и на первый взгляд может сложиться впечатление, что мы одеты одинаково, но это не так. У меня куртка Dolce&Gabbana, а его – потрепанное ретро из семидесятых. Мои черные конверсы – как мультяшная версия его военных ботинок. В то время как я идеально вписался бы в атмосферу лос-анджелесского ночного клуба, стиль Кори подходит именно для «Дна».

Прогулка была очень даже не плоха, хотя к тому времени, как прошли середину пути, похолодало, но не настолько, чтобы пришлось согревать руки дыханием. И даже в такую погоду у клуба и на улицах поблизости полно сурово выглядящих парней всех возрастов, и я даже не хочу знать, чем они зарабатывают себе на жизнь.

– Никому не смотри в глаза, – не поворачиваясь ко мне, тихо говорит Кори. Но ему и не нужно было предупреждать. Я интуитивно не хочу никуда смотреть, кроме как себе под ноги. Когда мы подходим к обшарпанному бару, радостно выдыхаю, хотя тот выглядит так, что от порыва ветра может развалиться на части.

Как только мы садимся друг напротив друга за тускло освещенный столик на четверых, к нам подходит усталого вида женщина.

– Что вам предложить, парни, пива или чего-то еще? – монотонно спрашивает она. Ее крашеные блондинистые волосы собраны в низкий хвост, а макияж почти стерся. Она одета обычно, и в руках нет подноса, но я понимаю, что она официантка – не просто мимо проходящая женщина, предложившая нам выпивку.

– Принесите две водки с Ред Буллом, – Кори улыбается мне с противоположного конца стола. – Чтоб взбодриться. В следующий раз выбирай, что хочешь, но плачу сегодня я.

– Тебе ведь еще даже зарплату не дали, Кори. Не стоит тратиться, чтобы произвести на меня впечатление. Я вполне платежеспособен.

– Расслабься, док. У меня есть немного в заначке, но благодаря этому удивительному, потрясающему и замечательному человеку у меня сократились расходы, – он кладет руку мне на предплечье и сжимает. – Пожалуйста, дай мне тебя отблагодарить. Я мало что могу предложить такому парню, как ты, но пусть хотя бы это будет выпивка в день, когда ты расстался со своей девушкой.

Рывком убираю руку, прежде чем понимаю, что делаю, и на его лице замечаю мелькнувшую боль. Я не хотел быть грубым или ранить его чувства. Просто он лучше дружит с чувствами, а я нет, вот и все.

– Я ценю это, Кори, и рад, что ты будешь жить у меня. Это здорово, что рядом наконец будет кто-то еще. Иметь большой дом не так уж и весело, если ты все время один.

– Ну, чисто технически я буду жить не в твоем доме, а домике у бассейна.

– Технически, да, – соглашаюсь я.

– А как ты относишься к вечеринкам?

Его вопрос застигает меня врасплох.

– Ты про что? Что еще за вечеринки?

– Да не беспокойся. Я не планировал превратить домик в притон или место для полночного бухалова, или что-то еще. Я про то, чтобы мы вдвоем устроили вечеринку, пригласили бы народ из больницы, и ты всем мог бы похвастаться своим великолепным домом. Знаю, тебе бы хотелось. Ты же весь сиял от гордости, будто ребенок, демонстрирующий свою любимую игрушку. Это было чертовски мило.

Я краснею от смущения.

– Ну да, после ремонта я думал про вечеринки. С какой-нибудь невероятной красоты музыкой, экзотической едой, хорошим вином и танцами… Даже сделал в доме звукоусилительную систему и еще одну в домике у бассейна. Иногда даже, услышав какую-нибудь песню, думаю включить ее в плейлист для такого мероприятия. Вот только дело никак не доходит до дела.

– Ты должен позволить мне помочь организовать. Я неплохо схожусь с людьми.

– Что значит «неплохо»? Да все вокруг страшно гордятся знакомством с тобой. Больница уже превратилась в гребаный фан-клуб Кори Батлера. А медсестры сейчас, наверное, делают футболки с твоим фото.

Застенчиво улыбаясь, он не поднимает голову, потом смотрит на меня из-под ресниц, как часто делают девочки, когда влюбляются по уши. У меня в животе все сворачивается в двойной узел. Не удивительно, что медсестры растекаются лужицей у его ног. Думаю, он просто случайно зацепил меня своими чарующими лучами и явно не имел в мыслях ничего дурного, но мне стыдно за свою реакцию.

– Ты в порядке, Бен?

К счастью, официантка, словно специально выбрав этот момент, подходит к нам с напитками, и залпом выпиваю свой, пока Кори расплачивается.

– Повторите, и побыстрее, – говорю я ей, пока она не успела отойти от столика. Я не в состоянии сейчас все это обдумывать.

На часах около девяти вечера, и бар постепенно заполняется посетителями – мужчинами и женщинами всех возрастов. Некоторые по виду несовершеннолетние, но, впрочем, я врач, а не полицейский. Вот если кто-нибудь поперхнется оливкой, устроит себе передоз наркотиков или поножовщину, я помогу. А так – это не мое дело. Тут своя культура, свои порядки, которых я пока не знаю.

– Если с выпивкой продолжишь в том же духе, мне придется потом нести тебя на себе, – с улыбкой замечает Кори.

– Просто немного нервозно находиться в этой части города, – это частично правда, но я гораздо больше нервничаю из-за него самого, чем из-за окружающих. – Тебя тут вообще ничего не беспокоит?

– Ты себе даже не представляешь, где я бывал, Бен. Спал под мостами, бомжевал в полуразрушенных домах. Не всегда было плохо, но иногда – хуже некуда. За последние несколько лет стало получше. Учеба и диплом фельдшера полностью изменили мою жизнь. Теперь я законопослушный. Но это не отменяет факт, что я обитал в трущобах, или что могу выжить, где только угодно. Так что, отвечая на твой вопрос… Нет, меня не беспокоит, – он широко улыбается, и мне приходится признать – я очарован.

– Признаю, ты смелый сукин сын. Не так сильно стремящийся к безопасности, как я. Сам я каждый день в больнице встречаюсь с разными людьми и на определенном уровне сближаюсь с ними. Но всегда умудряюсь остаться в своем маленьком мирке, понимаешь? Супермаркет для меня ближе, чем реальный мир. Просто я работаю чертовы дни напролет. Устаю даже от разговоров о работе. Никому не говори, но мне кажется, я выдохся.

– Согласен, ты слишком много работаешь. Даже я это заметил, хотя только недавно пришел. Тебе нужно отвлечься от работы и от всего, что утомляет, – он внимательно оглядывает помещение. – Какую из дам ты бы сегодня предпочел, док? Выбирай.

Я смеюсь.

– Я только что порвал с одной, а теперь ты хочешь, чтобы я выбрал следующую?

– Не нужно ничего серьезного. Просто немного повеселиться. Танец, флирт… Выбери.

– Ну… вон та, – я показываю на кажущуюся натуральной рыженькую, сидящую за столиком рядом с малолюдным танцполом.

– Симпатичная. Но она занята.

– С чего ты взял? Она же сидит одна.

– Я гораздо наблюдательнее, чем ты можешь себе представить. Побочный эффект жизни на улицах. Муж этой женщины берет напитки в баре, но ты это знал, поэтому и выбрал ее. Я не дам тебе так легко отделаться. Давай другую.

Он прав. Я знал, что женщина занята, но ни фига не догадывался, что он меня так быстро раскусит. На этот раз я выбираю брюнетку с длинными волосами и в цветастой вязаной шапочке, выбирающую мелодию в музыкальном автомате.

– Вот это другое дело. Вернусь через пару минут.

Он оставил меня одного, и я чувствую себя уязвимым. Выпивка закончилась, и занять мне себя нечем. Знаю, что выгляжу как необщительный ботан, который помрет, если его друг не поторопится вернуться.

Кори запросто заговаривает с девушкой – он все делает так же запросто. Засунув руки в карманы, выглядит застенчивым, но при этом очаровательным школьником. Гадаю, притворяется ли он, потому что трудно представить, что можно одновременно быть таким бесхитростным и изворотливым. Он либо профи в манипуляциях, либо просто секс во плоти. И то, и другое охренеть как пугает.

Конечно же, женщина клюет. Она идет за ним к нашему столику, и он предлагает ей стул слева от меня, после чего садится напротив.

– Элли, это доктор Бен Харди. Бен, это Элли. Она официантка в рыбном ресторане на 280-м шоссе.

– Приятно познакомиться, Элли, – я пожимаю ей руку.

– Пойду закажу выпить, – говорит Кори. – Что тебе на этот раз, Бен?

– «Манхэттен». И воду со льдом. На каждый стакан алкоголя – стакан воды, помогает от похмелья. Слушайтесь доктора.

– Боже, мы проведем вечер, не выползая из туалета.

Когда Кори рванул в бар за выпивкой, Элли, кажется, так же неловко, как и мне.

– Вы тот самый доктор Харди? Кое-кто из моих друзей и родных – ваши пациенты. Еще и лечащий врач моей мамы, с ума сойти! А вы точно доктор Харди?

– А что, думаете, я называюсь доктором, чтобы клеить девчонок?

Я тут же сожалею о своей грубости, но она смеется.

– Вам никем не нужно притворяться, чтобы клеить девчонок. Просто не ожидала, что вы такой молодой и красивый. Плюс ко всему немного странно видеть доктора в такой дыре.

– Ну да, я здесь еще ни разу не был. Это была идея Кори.

– И я рада, что вы приняли его предложение. Кори сказал, вы сегодня расстались со своей девушкой, – прикрыв глаза, она смотрит на меня таким же взглядом, что и Кори чуть ранее, но ее – бледная копия по сравнению с его, и никак на меня не влияет.

– Ага. И думаю, если этот жеребец нарасхват соизволит дать любовный совет, я просто обязан его принять, – я жестом показываю в сторону бара, где вокруг Кори собрались уже три девушки. Две с одной стороны, одна с другой – прямо сцена из фильма. Никогда не думал, что увижу такое в реальной жизни, но вот, пожалуйста, любуйтесь.

Элли смеется.

– Он пользуется популярностью, это точно. Но не стоит недооценивать себя. Я подошла сюда, потому считаю тебя здесь самым симпатичным парнем.

Она как бы случайно кладет свою руку на стол рядом с моей, но я решаю не обращать внимания.

Приходит Кори с подносом с тремя «Манхэттенами» и тремя стаканами воды.

– Поверить не могу, что ты шел через весь зал и ничего не разлил. Тем более с такими бокалами. Я даже просто держать не могу этот бокал, чтобы не пролить хотя бы каплю.

– Эй, мужик, – говорит он, думая, что с манхэттенским акцентом, но, к сожалению, с очевидным среднезападным. – Если я смог интубировать двухсоткилограммового пациента с узелками на голосовых связках, то удержать несколько паршивых стаканчиков – тем более. Между прочим, рассчитываю на хорошие чаевые.

Мы с Элли покатываемся со смеху, хотя я уверен, она не разбирается в медицинской терминологии.

– Интубировал оперного певца? – спрашиваю я его.

– Нет. Это было у нас в учебниках. Но ты чертов гений, если сообразил. У тебя, наверное IQ 160 или больше.

Насмешливо кланяюсь, после чего делаю глоток коктейля и кашляю.

– Э-э… Этот «Манхэттен» хуже ужасного. Но с другой стороны тут и не Уолдорф-Астория.

– Может, тебе стоит как-нибудь пригласить нас в Уолдорф-Асторию выпить по «Манхэттену», – замечает Элли.

У этой девочки, наверное, папа стекольщик, потому что ее намерения прозрачны донельзя.

Кори смотрит на меня через стол, и выражение его лица мне непонятно. Темный блеск в глазах и полуулыбка создают жуткое впечатление, будто он просто заглянул ко мне в душу и прочитал все мысли.

Или он просто смеется надо мной?

Внезапно я не могу думать ни о чем другом. Мне фиолетово на болтовню этой сидящей рядом со мной официантки про Косумель [остров в Карибском море, популярный курорт – прим. перев.] и про то, что ей нужен новый паспорт. Я просто хочу знать о происходящем в голове у Кори, что заставляет его так на меня смотреть. И хочу знать, что он обо мне думает. Считает меня скованным занудой? Мудаком-трудоголиком? Я ему нравлюсь?

Вот черт. Я пьян.

Одним глотком допиваю остатки этого жуткого пойла и осторожно ставлю на стол пустой бокал, потому что как врач скорой знаю – самый большой процент случаев повреждений нервов и сухожилий кистей рук именно от осколков стекла. Потом встаю и молча иду в туалет. Мне нужно выбраться из прокуренного помещения и проветрить голову. От Ред Булла мое сердце колотится, подхлестывая мысли.

Неожиданно Кори идет за мной.

– Ты в порядке, Бен?

– Да. Нормально. Просто хочу уйти из этого дыма. Я не очень к такому привык.

– Понимаю. Я тоже тяжело переношу дым. Глаза жжет, голова болит и одежда отвратно воняет.

– Точно, – я наклоняюсь над раковиной плеснуть в лицо холодной водой, ощущая, как стало полегче.

– Почему бы тебе не пойти потанцевать с этой прелестной молодой леди, что я привел для тебя? Она на тебя запала. Так и чувствую исходящие от нее флюиды.

– Мне плевать на нее, Кори. У нее доллары в глазах сверкают, – мой голос получается грубее, чем я надеялся.

– Бен, все, чего я хотел, – это чтобы ты хорошо провел время и отвлекся от негативных мыслей. И никак не думал сделать хуже. Просто хочу, чтобы ты был счастлив. Скажи, что могу для этого сделать, и я сделаю. Что бы то ни было.

Я смотрю на свое отражение в зеркале. От стресса взгляд пустой, а на висках слегка вьются влажные после умывания волосы. Чувствую себя наполненным новыми силами, но при этом немного не в себе, что не есть хорошо.

– Хочу поиграть во что-нибудь.

В голове начинает созревать план, но я даже не хочу его анализировать. Учитывая гипернаблюдательность Кори, то будет нелегко, но все же думаю, повеселюсь.

Когда мы возвращаемся к столику, Элли выглядит нервничающей. Я бы даже сказал, она вот-вот удерет.

– Извини нас, Элли, – нежно взяв ее за руку, я поглаживаю каждый ее палец. – Тут слишком накурено, а я плохо переношу дым.

– Тоже терпеть не могу дым, – с энтузиазмом отвечает она, сморщив дерзкий носик. – Им пропахивает одежда, ужасно болит голова.

Кори пожимает плечами.

– На лицо все симптомы воздействия сигаретного дыма. Вы должны написать об этом статью, док.

– Одну уже написал. Теперь вот подумываю написать о сексуальном поведении человека в условиях малой группы. Скажем, речь пойдет о трех участниках. Что скажешь?

– Превосходно. Но разве не понадобится немало исследований?

– Конечно. Я не обойдусь без ассистента с медицинским образованием. Ты готов?

Кори хмурится и медленно качает головой.

– Даже не знаю, Бен. У меня тут не так много опыта. Ты же знаешь, я только начал.

– У тебя талант, уж поверь, – меня преследует излишне четкое воспоминание о его прижимающемся члене к моему сквозь тонкую стенку плоти, и мне приходится сделать глубокий вдох, чтобы не так часто дышать.

Господи, прошу, не допускай больше подобных мыслей в моей голове.

Элли рассеянно улыбается, и я уверен, все это прошло мимо ее хорошенькой головки. Впрочем, это хорошо. Главное, Кори понимает, о чем речь, и ладно. Наконец возвращается наша официантка с тремя «Мохито» на подносе.

– Это вам от того парня, – она показывает на мужчину лет под сорок, подтянутого и симпатичного, со светлыми волосами и в очках в тонкой оправе. Он сидит один, и когда мы поворачиваемся в его сторону, в знак приветствия приподнимает свой бокал с «Мохито».

В своем костюме и белой рубашке он выглядит тут еще большим чужаком, чем я. Видимо, бизнесмен, который обнаружил, что в единственном приличном отеле города толком негде выпить.

– Не трогайте их, – тихо говорит Кори, и мы с Элли удивленно смотрим на него.

– Почему нет? – спрашивает она. – Нас просто угостили коктейлем. Кажется, он вполне может себе это позволить.

Кори ставит свой бокал обратно на поднос.

– Мы не знаем, чего он хочет.

– Может, я ему понравилась, – замечает Элли. – Меня часто угощают.

Под тяжелым взглядом Кори я тоже отставляю свой бокал и кладу руки на колени. После чего он забирает бокал у Элли и пододвигает поднос к официантке.

– Отправьте их назад. Скажите, что мы благодарим, но принять не можем. И принесите нам шесть шотов текилы.

– Как скажете, – взяв поднос, она идет к столику бизнесмена.

Элли надувает губки и скрещивает руки на груди, как ребенок, готовый закатить истерику.

– Там был мой коктейль!

– Кори прав, Элли. Не стоит принимать напитки у незнакомцев. Что, если он какой-нибудь серийный убийца? Мы закажем тебе, сколько захочешь, можешь даже упиться в хлам, так что успокойся.

Бросаю взгляд в сторону нашего таинственного дарителя, чтобы посмотреть, как он примет отказ, но его уже нет. На столике стоят нетронутые бокалы с несколькими купюрами под одним из них.

Какое-то время мы обсуждаем, кто какую любит пиццу, самые жуткие аварии на шоссе, у кого сколько пар обуви, лучшие концерты и важность протеиновых коктейлей после тренировки. Напитки текут рекой, особенно текила. После трех я замечаю, что перебрал.

– Бен хочет поиграть, – говорит Кори Элли. – Не совсем понимаю, о чем он именно. Ты почему не скажешь нам, Бен?

– А, точно, чуть не забыл. Думал, можем сыграть несколько раундов в бутылочку.

От неожиданности брови что Кори, что Элли взлетают вверх. Элли в восторге от этой идеи начинает аплодировать. Кори ошеломленно застыл.

– Доктор Харди, – говорит Элли, – уверена, любой из присутствующих в баре заплатил бы неплохие деньги, чтобы увидеть, как мы втроем играем в бутылочку. Я так особенно.

– Мы не будем баловаться со стеклянной бутылкой, рискуя расколотить ее в этом божественном заведении, так что предлагаю альтернативу: орлянку. Мы в нее играли в колледже, – достаю четвертак из кармана. – Подбрасывать буду я, а двигаться будем против часовой стрелки. Тот, кому выпадет орел, целует соседа справа, кому решка – слева. То есть, Элли, ты говоришь, что твоя очередь, и я подбрасываю монетку. Если выпадет решка, ты целуешь Кори. Если орел – меня.

– У меня вопрос, док, – Кори поднимает руку, как на уроке. – Что будет, если в мою очередь выпадет решка?

– Тогда тебе придется меня поцеловать, – невинно улыбаясь, отвечаю я. – Согласен?

Он тяжело сглатывает. Вижу, как подпрыгивает его адамово яблоко и сжимается челюсть. Он выглядит почти злым, и я задумываюсь, не зашел ли слишком далеко с играми.

Но я продолжаю, прежде чем он успевает что-либо ответить.

– А что насчет тебя, Элли? Ты не против?

– Черт, да! – громко вскрикивает она. – Я же говорила тебе, что даже готова заплатить.

Я решаю уточнить, попутно оценив реакцию каждого.

– Тебе будет некомфортно видеть двух целующихся парней? – откинувшись на спинку стула, я начинаю в полной мере осознавать, что конкретно напился.

– Доктор Харди, я с удовольствием поцелую каждого из вас. С огромным, – она улыбается и соблазняюще касается языком нижней губы. – Но если поцелуются два таких горячих парня, как вы с Кори… Ну вот прям настоящий поцелуй – с языками… Я, наверное, упаду в обморок. Вам придется меня реанимировать.

Я не стал исправлять ее насчет смысла CPR. Вместо этого повернулся к Кори.

– Ты так и не ответил.

– Конечно, я тебя поцелую, – он улыбается и подмигивает Элли. – С языком.

Элли выглядит так, будто сейчас сгорит на месте, а у меня в животе все сжимается от того, как он это говорит… как подмигивает… Моя реакция куда сильнее ее.

Я закрываю лицо ладонями.

– Кажется, я слишком много выпил.

– Да, так и есть, – отвечает Кори, и клянусь, он только что отчитал меня интонацией и взглядом. – Может, пора закругляться и домой? – он начинает подниматься из-за стола, но я жестом его останавливаю.

– Давайте просто пару кругов, ладно? – я уже начал невнятно говорить. – И почему вы трезвее меня?

– Я специально не стал увлекаться. Кто-то же должен довести нас до дома в целости и сохранности.

– Как разумно с твоей стороны, – я подбрасываю монету для Элли и показываю ее на ладони.

– Решка, – говорит она. – Но это ведь старый четвертак, с гербом. Может, стоит называть «картинка»?

Со смехом думаю, неужели она считает, будто на новых четвертаках картинок нет.

– Ладно, видимо, я слишком много выпил, чтобы с этим разбираться. Пусть будет картинка. Что означает… ты целуешь Кори.

Он смотрит на меня, полузакрыв глаза. Либо сломались его сигналы, либо барахлит мой радар, потому что я понятия не имею, с чего он на меня разозлился. Что, это проблема – немного поцелуев с привлекательной женщиной?

Кори наклоняется к придвинувшейся к нему Элли, и их губы встречаются в безразличном поцелуе. Черт, они меня разочаровывают.

– Да ну… – произношу я. – А постараться нельзя было? Вовлечь языки, например.

Элли краснеет и улыбается. А Кори откидывается на спинку своего стула.

– Твоя очередь, – с вызовом говорит он мне.

Подбросив монетку, ловлю ее и со шлепком кладу себе на тыльную сторону ладони, не глядя, но хорошо чувствуя ее сторону пальцами. Показываю им ее, уже зная, какой стороной она лежит. Я никогда не проигрываю, когда сам кидаю.

– Картинка! – кричит Элли, подпрыгивая на месте и хлопая в ладоши. – Обязательно расскажу маме! Она с ума сойдет!

Я наклоняюсь в ее сторону. Решив устроить лучшее показательное выступление, чем Кори, я скольжу языком между мягких губ Элли. Прижавшись ко мне, она явно приятно удивлена. Приобняв ее за плечи, я сильнее притягиваю ее к груди, вторгаясь в ее рот с агрессией, состоящей наполовину из алкоголя, наполовину из напускной храбрости. Но тут нет никакой страсти, потому что, если честно, у меня к ней ноль интереса.

Когда я отпускаю ее и откидываюсь на спинку стула, она чуть не падает на меня. Ее глаза все еще прикрыты, а губы с размазанной помадой слегка припухли. Она бросает на Кори почти злорадный взгляд, и я едва не смеюсь.

Он сидит, развалившись на стуле и в упор глядя на меня своими голубыми глазами. Выражение его лица вызывает у меня желание пойти на попятную.

– Злишься?

– Мой черед, – не отвечая, говорит он, но немного расслабляется.

– Уверен, что хочешь рискнуть? – не знаю, почему я его провоцирую и получаю такое странное удовольствие от этой игры. Уже знаю, чем все кончится, но чувствую, что охвачен неконтролируемым желанием поморочить ему голову.

– О да, – отвечает он. – Давай, не тяни.

– Даже не знаю… Думаю, нужно сделать ставку. Элли, как думаешь, Кори не сольется, если выпадет решка?

– Решка, значит, – бормочет Кори. – Уже решено.

Элли шлепает десятку на стол,.

– Он это сделает.

Я выуживаю из кармана двадцать долларов.

– У меня нет десяти, но ставлю двадцатку, что нет.

Зловеще ухмыляясь, Кори тоже достает двадцатку.

– Даже не сомневайся, Бен. Можешь поспорить на свою сладкую попку.

Элли смотрит то на меня, то на него, будто наблюдая за теннисным матчем.

Я не отвожу взгляд от подброшенной монетки, ощущая знакомую шероховатость герба, ловко управляя ею, чтобы она упала на нужную мне сторону. Решка.

Эффектным жестом открываю монету, но Кори даже не смотрит на результат. Вместо этого он наклоняется и целомудренно чмокает Элли в губы.

– С тобой было приятно, Элли, – тихо говорит он. – Может быть, еще как-нибудь увидимся.

Он встает со своего стула и подходит ко мне с кровожадным выражением лица. Обычно он добродушный, а таким я его еще никогда не видел. Низко наклонившись надо мной, он кладет руки мне на плечи и целует. Прямо в губы. Прижавшись ртом ко мне, он с силой раскрывает мне его и жадно целует, впиваясь губами и глубоко ныряя языком. С каждым агрессивным проникновением я ощущаю себя полностью им захваченным. Он сильно, до боли всасывает мою нижнюю губу и отстраняется, – и в этот момент он словно владеет мной.

Я растерян и запыхался, сижу с приоткрытым ртом. Поцелуй, что я проиграл Элли, не идет ни в какое сравнение с тем, как его рот изнасиловал мой. Он стер все мысли в моей голове, и сейчас я всего лишь пьяная трепыхающаяся оболочка.

– Это тебе за то, что смошенничал, засранец, – он переводит взгляд на Элли, и его голос смягчается. – А юная леди жаждала шоу. Было достаточно зрелищно для тебя, дорогая?