Текст книги "Чужие-IV (Контакт)"

Автор книги: Марина Наумова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

– Правда? – оживилась плачущая. – Я действительно могу назвать его Посредником?

– Да, у него в Карточке Жизни так и будет написано: Посредник Желтый. Так что, не будешь плакать?

– Не буду! – радостно пообещала мама Желтого Посредника.

– Послушай, Сэд – окликнула Сестру Рипли. – Извини меня, но я опять не все понимаю. Вот эти разговоры о том, кто у кого родился, не оканчивающиеся ничем – это традиция? Или мне нужно было что-то добавить?

– Нет, Рипли! – Сэд по-своему рассмеялась. – Просто ты немного другая. Ты больше похожа на нас. Все двуногие очень примитивны, их сложно даже назвать полноценными разумными существами. Они – по своему развитию не старше твоей Скейлси. Может, поэтому они и находят общий язык с детьми так легко. Мы вначале тебя не понимали, думали, что ты просто неправильно воспитана, и не можешь нормально любить. А теперь я вижу, что ты просто слишком взрослая для этого.

– Это у вас считается большим недостатком?

– Ничуть! Наоборот, ты можешь стать Скейлси сразу и первой матерью, и второй. И той, что любит, и той, что учит. Ведь мы с Шеди потому и не взяли девочку себе, что мы обе – взрослые.

– Странно это у вас... – пожала плечами Рипли.

– У вас еще странней, – снова рассмеялась Сэд. – Во всяком случае, я и не представляла себе, что двуногое может объединить в себе столько разных черт. Ты ведь можешь быть самостоятельной, как мужчина, и такой же сильной; ты тонко понимаешь многое, как мы, и умеешь быть ласковой, как все двуногие. Конечно, при таком количестве качеств не все они достигают глубины – но твоя множественная специализация просто замечательна. Я не удивлюсь, если ты сможешь и работать...

– Я работала. И пилотом, и на автопогрузке.

– Вот видишь... Я не удивлюсь. Ты – универсал. У нас работают только Простые и еще немного Посредники.

– А вы с Шеди разве не работаете?

– Мы – сестры. Мы должны всем сочувствовать и помогать. Разве у вас чувства считаются работой?

– Нет. Ну ладно, не буду тебе мешать. – Рипли остановилась у того, что ей показалось скамейкой.

– Ты мне не мешаешь, – Сэд подтянула сверху, как показалось Рипли, небольшие качели. – Мне очень интересно с тобой разговаривать. Надо будет привести к тебе ученых. Ты наверняка сможешь их удивить.

Рипли подумала о том, что ей придется увидеть новые страшные морды, и ей стало неуютно.

– Ты не хочешь? – почувствовала ее настроение Сэд.

– Да.

– Ну хорошо. Я познакомлю вас, когда у тебя появится такое желание...

Рипли отвернулась. Так слушать Сэд было приятней. Можно было представлять ее совсем другой: Рипли заметила, что когда она не видела морд, ее отношение к новым знакомым сразу наполнялось более светлыми чувствами. Разумеется, все эти существа заслужили благодарности.

– О, вы здесь? Я вас всюду искала! – закричала издали Шеди.

– Тише, – поднялась ей навстречу Сэд. – Ты не в себе.

– Может быть. Я потом тебе все расскажу, – затараторила Шеди и вдруг резко замолкла: Большое Эхо запретил ей пересказывать состоявшийся в Управлении разговор.

– Ладно, раз ты здесь, я пойду, – не без определенной грации Сэд пришла в движение, и вскоре только кончик ее хвоста мелькнул за луковым пригорком.

– Рипли... – Шеди наклонилась совсем низко и посмотрела на Рипли снизу вверх, как бы извиняясь. – Я должна тебя предупредить... Понимаешь, мне сказали, что на вашей планете много приспособлений для убийства. Я очень тебя прошу – не рассказывай о них ни при каких обстоятельствах...

– А у вас что, их нет? – спросила Рипли и сама себе ответила: "Еще бы – при их комплекции и силе!"

– У нас есть космические пушки, большие, которыми нельзя пользоваться в одиночку. Так что из них не может стрелять кто попало. Ваше оружие не такое – оно, как мне сказали, рассчитано на одиночек. А раз так, его нельзя будет контролировать.

– Я не понимаю, для чего ты вообще со мной заговорила.

– Так надо, Рипли. На тебя могут напасть: ваше оружие может заинтересовать всяких плохих. Это очень серьезно.

– Не знаю... – Рипли задумалась. Только таких осложнений ей и не хватало.

– Так ты не расскажешь? Вот, видишь эту штучку? – Шеди достала черную горошину. – Если ее сжать, будет дан сигнал, и придет помощь. Но если она не успеет...

Шеди замолчала. Даже на расстоянии Рипли почувствовала, что та считает себя виноватой.

"Что ж, во всяком случае, откровенно, – подумала Рипли, – и, скорее всего, если я откажусь взять взрывчатку, ее мне так или иначе всучат силой. Ладно, будь что будет... Думаю, если бы к нам на Землю явилось существо, знающее о новых видах оружия, вокруг него подняли бы шум намного больший. И так удивительно, что их власти не допросили меня на этот счет... Впрочем, как знать – раз они научили меня своему языку, они могли... нет, здесь другая система. И вообще, все неважно. Я беру эту штуку, а остальное пусть будет на их совести: лично мне терять нечего. Даже если она убьет меня прямо сейчас".

– Ты знаешь, – совсем тихо проговорила Шеди. – У меня точно такая же. Гляди!

И она показала Рипли второй маленький шарик.

– Ага! А мы нору нашли! – налетела на нее Скейлси и запрыгала на одном месте. – Пошли, я тебе покажу.

Рипли сунула горошину в карман своего обгорелого комбинезона – края дыр, чтобы ткань не расползалась, были обработаны каким-то составом, развела руками: мол, что поделаешь, ребенок зовет, – и пошла за радостной "девочкой".

9

Шеди попала в Сестры почти случайно. Долгое время никто не подозревал в ней особу, способную кому-либо сопереживать. Но как-то раз во время Учебы Души священник прочитал длинную и пылкую лекцию: о том, что их цивилизация может выродиться из-за того, что мало стало женщин, занимающихся их исконной профессией, и Шеди, как самая "заводная", прямо на лекции закричала, что хочет стать Сестрой. После такого заявления отступать ей было уже поздно, а через некоторое время она убедилась, что справляется с этим делом ничуть не хуже других, и окружавший в ее глазах других Сестер мистический ореол развеялся. За исключением двух-трех истинных обладательниц Сестринского дара, почти все девушки были ничуть не лучше ее, и избрали Доброту своей профессией по причинам не более уважительным. Кроме того, обе Истинные Сестры работали в других учреждениях, а третьего, собственно, следовало бы назвать Братом, так как пол явно не соответствовал призванию, и работал он исключительно с двуногими и Простыми, избегая всех остальных членов Народа. Зато дар его был настолько силен, что Шеди ощущала волны доброты даже сквозь стену, правда, дырчатую, и только по ним вообще могла определить его присутствие невдалеке.

После разговора с Большим Эхом она вскоре проклинала себя за ошибку в выборе: истинная Сестра ни за что не согласилась бы передать своей подопечной такое гадкое устройство.

"Я нарушила клятву! – сокрушалась Шеди, снова заворачивая в свой закоулок. – Теперь я должна уйти... нет, лучше умереть – я совершенно не представляю себе жизнь вне Зеленого Края!"

Темнота была враждебной. На этот раз Шеди знала, что это не игра нервов. На нее смотрели, и намерения смотрящих были злыми.

"Может, мне пора позвать на помощь? – подумала она, припадая к стене. – Нет, подожду... Или мне не идти домой? Но куда я тогда денусь?"

Осторожно Шеди сделала еще пару шагов.

Ощущение чужой враждебности усилилось. Похоже, его излучали сразу несколько мужчин.

"Может, вернуться?" – Шеди замерла, но потом решила, что в своем доме она будет в большей безопасности, чем в темном переулке: если враг захочет, догнать ее будет несложно – и рванула к дому.

Гибкая дверь расступилась, пропуская ее внутрь, и с хлопком склеилась за ее спиной.

Шеди часто дышала; наконец она была дома.

– Прекрасно, мы уже заждались тебя, – прозвучал над ее ухом, заставив дернуться, незнакомый голос.

– Кто вы? Зачем... – договорить Шеди не успела: в лицо ударила быстро испарившаяся струя и унесла ее в сонное царство.

Пробуждение было тяжелым: от головной боли Шеди застонала. Перед глазами клубился несуществующий туман...

– Где я? – прошептала она. Все мелкие жесты кричали: "Мне страшно!" так что говорить приходилось только с помощью голосовых связок.

– Тебе незачем это знать, – оборвал ее властный голос, и морда в напыленной мягкой маске уставилась ей в глаза.

– Зачем меня сюда привезли? Вы ведь не из Управления секретной службы, да?

– Можешь считать, что да. Можешь – что нет...

– Вы из Оппозиции? – догадалась Шеди, и чешуя ее приподнялась.

Ей вспомнились страшные рассказы Большого Эха.

– А ты догадлива, сестричка... Прямо-таки как мужчина. Что ж, раз ты угадала это, может, тебе понятно и для чего ты тут?

– Из-за инопланетянки, – Шеди сжалась. Так, что говорил Большое Эхо? Подыграть им, добиться, чтобы поверили, и при первом же удобном случае нажать на сигнал-взрывчатку... Но ведь если она действительно такая мощная, как он говорил, может рухнуть дом... Нет, сперва нужно убедить их выйти на улицу – так вреда окружающим будет меньше...

Шеди не думала, что будет с ней самой – приказ заменял ей все.

– Точно... неплохо, смотрю, вас воспитывают... так что это за существо?

– Она – универсал. И двуногое, и мужчина, и женщина, и Простой. Все сразу...

– Слышали? – спросил Маска кого-то, находившегося вне пределов видимости Шеди.

– Сказки! Так не бывает...

– Но ведь те, что хотят воевать, тоже универсалы. Не настолько, но все же... Ладно, продолжай... Где она сейчас?

– Когда я уходила, она была в саду с детьми. Ее вывели туда в первый раз...

– Сколько дней ее ребенку?

– Девочка долго болела. Ее не выпускали, ожидая, пока она выздоровеет... – Шеди снова задумалась. Если бы она была мужчиной, она наверняка знала бы, что делать... Как заставить их выйти из помещения?

– Хорошо... Что ты хочешь за свои ответы?

Шеди зажмурилась. Она не знала ответа на этот вопрос: Большое Эхо его не предусмотрел. Если она откажется – они могут догадаться об игре. Ведь Большое Эхо уверял, что она сможет обмануть их только тем, что будет говорить правду, за исключением нескольких отдельно оговоренных пунктов; если же они заподозрят, что она не честна, то им нетрудно будет вычислить и тех, кто за ее игрой стоит.

Задача, вставшая перед ней, была для нее непосильной – для того, чтобы принять самостоятельное решение, ей следовало родиться мужчиной.

– Что же ты молчишь? – вывел ее из невеселой задумчивости голос Маски.

– Я... выбираю, – дергаясь от страха, сказала Шеди.

– Выбираешь? Ты? – похоже, Маску это удивило. От выбора до принятия решения – один шаг...

– Это она... меня научила, – ляпнула Шеди наугад и съежилась еще сильнее.

В комнате наступило молчание.

О том, что у инопланетян есть малое оружие, они все уже слышали, но о том, что они могут превращать женщину в универсала...

От удивления Маска почесался. Стоящий за спиной Шеди Длинношеий принял позу почти немыслимую: передатчиков информации за ее описание наверняка бы долго ругали, но такова уж была степень его потрясения.

"А что это чужое существо сможет сделать с нами?" – почти разом подумали оба. От одного при этом пошла волна страха, от другого восторга.

"Если я получу способность к интуиции... Я же стану всем! Даже сам Транслятор будет вынужден мне уступить. Я уже не говорю о Правителе... Это же незаменимая вещь для борьбы..."

"Стать сразу и женщиной, и Простым... Что может быть позорнее?!" застыл от ужаса Маска.

– Постой... – выдавил Длинношеий. – Давай отложим разговор... Обращайся с нашей пленницей повежливей – информация, которую она может передать об этом чудо-существе, нам очень важна, но без консультации с шефом я за такое дело не возьмусь...

"Караул!" – вздрогнул Маска. – Он уже становится женщиной – и это без непосредственного контакта... Ну нет, пусть будет проклят тот день, когда я связался с этим сбродом..."

– Пойдемте, Сестра. Я сам помогу вам выбрать себе подарок...

– Скажите, а какова его приблизительная стоимость? – наконец открыла глаза Шеди.

Что ж, пока они будут разбираться между собой, она что-нибудь придумает... Ведь умеет же это делать Рипли!

10

Транслятор мерно покачивался на своей излюбленной перекладине над искусственным озерцом, в котором плавала обычная декоративная рыбья мелочь: колючие и пузатые Шары, пестрые Стекляшки и даже вытянутые Рыбы-нити. Внутри озерца булькал аэратор.

– Что случилось? Я, кажется, просил не беспокоить меня по мелочам... – Транслятор растопырил в воздухе правую лапу в серебристой перчатке. На запястье поблескивал сделанный опять-таки в виде рыбы-нити браслет.

– Сестра сообщила нам невероятные вещи: инопланетянка может менять Программу Жизни!..

– Ты нанюхался черной травы! – брезгливо стряхнул с руки невидимую грязь шеф.

Раздобревшее в последние месяцы тело Длинношеего почтительно изогнулось.

– Это действительно так. Эта Сестра, которую мы захватили, сама принимает решения и может выбирать. Грязный Нос может это подтвердить.

– Это так, шеф! – задвигал локтями Маска.

– Ну что ж, тем интереснее будет свидание с ней... Это все, с чем вы пришли?

– Да, – Длинношеий изогнулся еще сильнее.

– Тогда – до встречи. Идите и выполняйте задание. Простые в комнате N_46. Если вам нужна более солидная поддержка, можете взять Посредника Дерево Весной или Пальца.

– Конечно! – пискнул Маска, или Грязный Нос, но Длинношеий тут же наступил ему на кончик хвоста.

– Думаю, Посредника нам хватит. Он давно работал с этой группой Простых?

– С самого детства. Я мало знаю столь же удачливых Посредников: Нервный не всегда держит Контакт, а Любимчик туповат... Короче, хватит зря тратить время: работы у вас хватит...

– Простите, – неуверенно начал Маска, но новый щипок ногой за хвост заставил его замолчать.

– Ты что, спятил? – ударил его Длинношеий, как только оба вышли из приемной Транслятора.

– Она на меня подействует! – закричал Грязный Нос. – Мне и так плохо!

– Ну и катись! – разозлился Длинношеий. – От тебя, прямо скажем, мало толку... Честное слово – ты глуп, как двуногое. Можешь убираться куда глаза глядят!

– Правда могу?

– Катись!

– И вы не вернете меня силой?

– Да кому ты нужен?.. Сам, небось, не рискнешь болтать лишнее... Сам знаешь, что с тобой тогда будет: отметелим как зерновую культуру.

Не дожидаясь новой порции бессмысленной болтовни, Длинношеий свернул в питомник Простых.

Некоторое время Маска смотрел ему вслед, вспоминая все прежние обиды. Конечно, они рады были бы сделать из него настоящую женщину: безвольное и во всем покорное существо... Ну нет, он докажет, к какому полу относится! Они все еще пожалеют...

Гордый собой, Маска выскочил из подземного дома и помчался по улице к ближайшему Уху.

– Управление? – спросил он в решетку телефона.

– Да, – прогудело из аппарата.

– Скажите, а за ценную информацию принадлежность к Оппозиции будет вычеркнута из моей Жизненной Карточки?

– Все зависит от ценности, – нехотя ответил дежурный. Перебежчиков он не любил по многим причинам, и главной из них была та, что приходилось всякий раз проводить полную перерегистрацию личности во всех архивах. Кроме того, перебежчик мог оказаться и двойным; хотя в его практике такие случаи были редки, забывать про эту возможность он не собирался.

– У меня настоящая сенсация! – уверенно прокричал в решетку Маска.

– Тогда приходите... Адрес вам должен быть знаком.

– Еще бы! – от радости Маска закрутил хвостом.

Ну что ж, пусть теперь Длинношеий попляшет: в Зеленом Крае ему наверняка будет подготовлена самая теплая встреча. А уж он лично попросит, чтобы его продержали возле инопланетянки подольше, чтобы проверить, что с ним случится раньше: вырастет гребень или отпадет хвост?..

11

Тому, кто любит, сложно вместить в сердце и другие чувства – именно поэтому Сэд кралась в техническое помещение так, чтобы никто ее не заметил. Пусть ее встречи с Кроу-Баром почти ни для кого не были секретом – большая откровенность в отношениях наверняка повлекла бы за собой немедленное увольнение, а вряд ли можно было найти на планете существ более несчастных, чем выгнанные Сестры: другая нормальная работа им "не светила".

В "техничке" царил уютный полумрак. Свет не резал глаза, а, наоборот, снимал с них усталость после перегруженного яркостью дня. Застывшая на перекладине сильная мужская фигура показалась ей удивительным произведением искусства: досадные мелочи, вроде царапин на морде и шероховатостей на члениках щупалец, были скрыты рассеянным светом, приятно подчеркивающим рельеф, и замершего Кроу-Бара можно было принять за само Совершенство.

Кокетливо виляя длинным и тонким хвостом, Сэд стала подступать к нему. Ей нравилось вот так поиграть перед ним, чтобы броситься потом в самый неожиданный момент и оплести его тело всеми своими конечностями. Он знал эту ее повадку и специально – у Сэд не было ни тени сомнений – делал вид, что ее не замечает.

Вскоре все тело Сэд извивалось в старинном танце, которому ее учила сама природа. Она подходила все ближе и ближе, и струящиеся движения щупалец убыстрялись, демонстрируя молчаливому другу всю ее гибкость и грацию.

"Когда же он не выдержит, хитрюга? – приоткрывала в ожидании рот Сэд. – Еще чуть-чуть, и брошусь на него..."

Кроу-Бар молчал. Можно было подумать, что он спит.

"Ну, все..."

Сэд легко оттолкнулась ногами от земли и повисла на канате перекладины, почти касаясь грудью его лица.

От ее толчка Кроу-Бар откинулся на спину и глухо шмякнулся на пол.

Ошарашенная Сэд посмотрела на него сверху вниз: друг лежал неподвижно, распластав щупальца и лапы, как во сне... Но кто бы не проснулся от такого падения?

"Нет, он шутит! – цепенея от страха, продолжала вглядываться в его запрокинувшееся лицо Сэд. – Так просто не бывает!"

– Эй! Ты меня слышишь? – негромко позвала она. Ни один из суставов Кроу-Бара не пришел в движение.

Пугаясь все сильнее, Сэд повисла на щупальцах и опустилась на пол.

Кроу-Бар не двигался.

– Что с тобой? – тихо проговорила она и вновь не получила ответа, зато ощутила спиной чей-то взгляд, не предвещавший ничего хорошего.

– Ты жив? – она вцепилась в мягкое щупальце, потом нагнулась к его морде.

Никаких признаков жизни.

Сэд стало нехорошо. Кроу-Бар лежал как мертвый, а сзади на нее пялился незнакомец.

– Мне страшно! Ответь же! – нервно закричала Сэд.

От Кроу-Бара пахло чем-то незнакомым и неприятным, но напоминающим о больнице.

Незнакомец сзади сдвинулся с места, и Сэд почувствовала, как отвердевает под его взглядом от страха ее спина.

Страх был настолько силен, что она не могла ни закричать, ни сдвинуться с места.

Незнакомец приближался. Неприятный запах усилился.

Сэд медленно осела на пол: только это движение позволяли осуществить вдруг закоченевшие мышцы. Внезапно мелькнувшее перед носом щупальце заставило ее вздрогнуть. На остром его кончике виднелась намотанная ветошь.

Запах шел от нее.

Еще через секунду тряпка ткнулась Сэд в лицо, и ей показалось, что в глотку кто-то запихнул расширяющийся шар. Она попробовала выдохнуть, но пути для воздуха не было. Волна не боли – скорее леденящего отупения вошла в ее тело, достигла мозга, и свет для Сэд погас...

12

– Мама, а что я нашла! – хвастливо кричала Скейлси, выплясывая от радости перед Рипли. – Пошли скорее!

– Ну что ж, пошли, – устало вздохнула Рипли. На нее накатил очередной приступ тоски: она казалась себе лишней; тянущаяся здесь жизнь в несвойственной для нее роли няньки угнетала ее – но и Земля не слишком манила: и на ней было достаточно грязи, так что не все ли равно...

Время от времени, правда, из памяти приходили лица: два мужских (Хиггс перестал являться первым) и одно детское, преследовавшее ее почти неотступно. Но стоило открыть глаза – и чужой, но уже привычный мир врывался в ее сознание, так что можно было подумать, что лишь он был реальностью, а все остальное – тяжелым и сумрачным сном.

– Вот сюда! – Скейлси нырнула под особенно низкую арку, и перед Рипли очутилась небольшая решетка, ведущая в узкий туннель, достаточный для того, чтобы свободно передвигаться по нему на четвереньках.

– Полезли? – Скейлси приподняла решетку и нырнула туда. – Сюда! скорее!

"Боже мой, – подумала вдруг Рипли, опускаясь на колени, – совсем как Ньют... какой-то технический канал... Как жаль, что я не слепа: может, тогда мне удалось бы поверить в то, что все хорошо, и даже полюбить это существо хотя бы вполовину так сильно, как любит меня оно..."

Рипли сама недопонимала, зачем полезла сюда: то ли просто чтобы доставить Скейлси удовольствие, то ли чтобы самой исчезнуть из скучного, затягивающего своим покоем сада.

– Скорее! – звала Скейлси – и ярко-рыжий хвост, на кончике которого уже появилось темное пятнышко – первый признак взросления, – весело плясал в воздухе, как маленький флажок.

Рипли ползла как могла быстро.

– Вот тут! – сообщила Скейлси, останавливаясь у зарешеченного выхода.

Подобравшись ближе, Рипли заметила расположенный прямо напротив решетки экран. Устремленный на него взгляд Скейлси выражал полный восторг, изгиб тела и остальные жесты тоже это подтверждали.

На экране дрались два здоровенных самца. То сходясь, то расходясь, они наносили удары лапами, старались вонзить друг в друга кончики щупалец, лязгали зубами...

– Что это? – негромко спросила Рипли. – Спортивное соревнование или художественный фильм?

– Что-что? – не отрывая взгляда от экрана, переспросила Скейлси.

– Это я тебя спрашиваю: что там у них происходит? Ты знаешь?

– Где? А, в кино! Это выборы Правителя... Вот сейчас он его...

Более компактный и плотный самец захватил зубами неудачно ударившее его щупальце и принялся лапами тянуть его к себе. Противник взвыл, мотая головой и разбрызгивая слюну во все стороны, потом выхватил, словно из ниоткуда, металлический ломик и опустил компактному между глаз. Зубы разжались, но часть щупальца, в них побывавшая, теперь бессильно висела. Вновь поднялся ломик, но, ломая лапу, в нее ударился брошенный компактным самцом диск.

– Вот так он и победил! – подпрыгнула от радости Скейлси. – Он самый сильный и самый ловкий!!!

Экран на секунду погас, и по нему заскользили значки слогового письма.

– Ну все, пошли, а то дальше неинтересно, – сказала Скейлси. – А правда, интересную штуку я нашла?

– Да, – подтвердила Рипли. – Но что это?

– Учебная комната для мальчиков старшего возраста. Правда, жалко, что я не мальчик?

– Ну почему? – слегка улыбнулась Рипли, усаживаясь поудобней.

– Тогда бы ты меньше скучала! – прижалась к ней Скейлси.

13

Веселые голоса подрастающего молодняка стихли настолько внезапно, что следивший за порядком Лог сразу насторожился, тем более что через пару секунд смех сменился испуганными криками, и желто-рыжая волна, хорошо видимая с его потолка, рассыпалась на мелкие брызги, разлетающиеся во все стороны.

В саду явно что-то происходило.

Схватившись за двойной канат, Лог съехал вниз; пара испуганных малышей метнулась при его появлении в сторону. Почти тут же со стороны входа раздался новый крик, принадлежавший уже двуногому. И неожиданно оборвался.

Маленькая девочка, еще совсем блекло-желтая, вынырнула из-под пластикового крыла игрушечной арки, врезалась в его колени и отчаянно запищала, раскрывая оба маленьких ротика. Лог расставил ноги, и дитя с обиженным писком проскользнуло между ними.

Неуклюже, то и дело падая и оглядываясь назад, пробежали двуногие.

– Что там? – окликнул Лог одну из них и получил невразумительный ответ:

– Ужас!

С ужасами Лог обычно разбирался просто. Его редкая сила давала возможность использовать для этого самые разные методы, но он придерживался одного, на его взгляд, самого надежного. Обхватив лапами ближайший размалеванный всеми цветами столб, он несколько секунд расшатывал его, а потом, напрягшись, выдернул из земли.

"Вот смешно будет, если окажется, что ничего особенного не произошло! – подумал он, направляясь к выходу с оружием наизготовку. – Здорово же меня накажут за порчу имущества..."

Еще один удирающий неизвестно от кого мальчик помог уточнить месторасположение неведомой опасности.

Еще один крик двуногого странно захлебнулся...

Лог пошел медленней, прячась за плоскими лапами арок. В какой-то момент ему почудилось, что он видит перед собой врага – столб поднялся вверх, готовый обрушиться на чужую голову, но тут же опустился: прикрыв голову разметавшимся платком, на него мчала толстая двуногая.

Лог приближался к опасному выходу, все дольше задерживаясь в укрытиях и все быстрее перебегая от одного к другому. Он не знал еще, что происходит, но запах злобы и страха висел в воздухе, усиливаясь с каждым шагом.

Новая перебежка занесла его под широкую, но низкую дырчатую арку. Сквозь ее узоры хорошо было видно новую поляну. Открывшаяся глазам Лога картина могла потрясти многих: среди травы яркими неподвижными пятнами лежали тела детей. Перекинувшись через низенькую детскую перекладину-сидение, висело тело двуногой; выкатившиеся глаза и синеватый оттенок кожи говорили о том, что она мертва.

"Да что же тут происходит?" – вздрогнул от страха Лог, всматриваясь вперед. Ни малейшего движения, способного пролить свет на его вопрос, не было видно. Сад молчал, и тем страшнее было видеть неподвижные тела на полянке.

Первый звук послышался сзади. Быстро поднимая опустившийся было столб, Лог обернулся. По траве ползла, хрипя и конвульсивно вздрагивая, другая двуногая. Изо рта и из головной щели текли струйки крови.

– Что с тобой? – кинулся к ней Лог.

– Простые... – почти беззвучно ответила умирающая. – Много... Дикие...

Ее слова оборвал хрип. Несколько раз вздрогнув, двуногая замерла навсегда.

И снова Лога обступила тишина.

Что ж, во всяком случае он знал теперь, кто его враг.

"И как это Кроу-Бар не досмотрел... – злился он, скрываясь под новой пеленой пластика. – Я всегда говорил, что этому тупице нельзя доверять охрану входа... небось, полез в сарай с какой-нибудь из Сестер..."

"Но почему тогда так тихо? – спросил он себя еще через пару минут. Если сюда ворвались неукротимые дикари... Кстати, а откуда они вообще могли взяться? В соседнем Питомнике на каждую их группу приходится по меньшей мере четыре посредника, да и настоящих диких среди них нет... неужели что-то произошло с Больницей Безнадежных?" Последняя мысль испугала его еще сильнее. Если он действительно имел дело с безнадежными сумасшедшими, без помощи было не обойтись, и лишь одно возражение терзало его: почему все-таки тут так тихо?

Простые появились неожиданно и бесшумно. Расстояние между ними было почти равно; за первым кругом, внутри которого оказался Лог, сидели готовые вступить в бой дублеры. Нет, перед ним были не дикари, а явно обученная группа, руководимая невидимым пока мастером.

Кольцо смыкалось не спеша. На гладких мордах Простых темнели полосы, выведенные специальной краской для придачи злобного выражения.

Лог посмотрел вверх: ни одной перекладины, за которую можно было бы зацепиться, в пределах его досягаемости не наблюдалось.

Враги приближались. В их лапах что-то поблескивало – слишком ярко, чтобы счесть это камнями. Ударившие через мгновение Логу в нос струи пахучего Сонного газа вырвались из нескольких баллончиков сразу. Несколько раз судорожно глотнув воздух, охранник повалился на землю. Тотчас же кольцо рассыпалось и, уже ни от кого не скрываясь, развернулось прочесывающей местность цепочкой.

14

– Ну что, пошли обратно? – предложила Рипли, когда стало ясно, что урок для мальчиков уже закончен.

– Пошли, – привстала Скейлси. – Только я не хочу. Мне так хорошо быть здесь с тобой вдвоем: ни одна другая мама со мной бы сюда не полезла. И Сестра бы стала ругаться, что мне такие вещи знать не обязательно...

– Знаешь, – хмыкнула Рипли, – я считаю, что знать нужно всегда немножко больше, чем полагается. Мало ли для чего придется эти знания применить. Хоть меня и уверяли в том, что живете вы тихо-мирно, может, тебе все же когда-нибудь придется защищать свою жизнь. И тогда все, что ты знаешь об этом мире, пойдет на пользу.

– А от кого мне надо будет защищаться?

– Мало ли... Я тоже думала когда-то, что мне это не понадобится. Кстати, будет совсем неплохо, если ты изучишь эти ходы получше. Одну девочку это почти спасло... – Рипли прикусила язык. Темнота прохода почти скрыла от нее Скейлси, и ей почудилось, что она разговаривает с нормальным человеческим ребенком, как и она, случайно попавшим в этот мир.

– А почему почти? – не поняла ее Скейлси.

– Потому что потом на том корабле, на котором она летела, случилась авария, – коротко оборвала рассказ Рипли.

– И тебе жалко, да? – не унималась Скейлси. – И меня тебе будет жалко, если со мной что-то произойдет?

– С тобой ничего не должно произойти, – возразила Рипли, чувствуя очередной прилив жалости к этому глупому существу.

– А мне уже есть хочется, – пожаловалась малышка через несколько минут, полных молчания и размышлений над сказанным. – Пошли назад?

– Пошли, – Рипли снова встала на четвереньки и медленно поползла вперед. "Это смешно, но мне тоже не хочется отсюда уходить, – думала она, карабкаясь по трубе. – Еще чуть-чуть – и я полюбила бы эту глупышку... Хорошо все же ее не видеть".

– Мама, стой! – неожиданно вцепилась ей в пятку Скейлси.

– Что такое?

– Там впереди что-то нехорошее... Я боюсь! Давай не будем возвращаться! Я уже не хочу есть, правда-правда!

– Тогда подожди здесь, – Рипли невольно улыбнулась. Вот, даже у чудовищ есть свои страхи. – Я сейчас вернусь. Посмотрю, что тебя напугало, и вернусь.

– Не надо, мама! – маленькое щупальце сильнее сжало ее ногу.

– Скейлси, будь добра меня слушаться!

Щупальце разжалось, и Рипли быстро поползла вперед. Как знать, а не права ли Скейлси... Ничто не оживает так легко, как страхи: Рипли через секунду уже готова была увидеть самое худшее. К тому же вспомнились и странные слова Шеди; черная горошина прощупывалась в кармане. Уж не те ли, о ком предупреждала Шеди, явились сюда?

Еще не дойдя до решетки-выхода, Рипли услышала чей-то крик. Кричало двуногое.

"Права Скейлси – лучше туда не возвращаться!" – подумала Рипли и остановилась. Лезть вперед было почти безумием, но и повернуть, не выяснив все до конца, она не решалась. После недолгого колебания Рипли все же двинулась вперед: лучше всегда знать об опасности.

Несколько лежащих тел, уменьшившихся и жалких, заставили ее содрогнуться от жалости. Пусть это были чудовища – но все равно они были детьми! "Вот он, их тихий мир! – скребнуло у нее по сердцу. – Впрочем, чего еще можно ожидать от таких тварей".

Оставаться здесь дольше не было смысла, вылезать прямо в лапы к жестокому врагу ей тем более не хотелось.

"Интересно, если это все произошло из-за меня, когда они догадаются искать нас тут? – подумала Рипли, разворачиваясь. Задетая локтем черная горошина взрывчатки больно впечаталась в бедро. – Вот еще одна пакость... Ну что ж, кажется, я знаю что делать!.."