Текст книги "Не геройская повесть (СИ)"

Автор книги: Марина Ночина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Лицом к лицу с такой ещё не встречался, только картинку в книге видел, но тело недавно разглядывал во всех подробностях. Да и от человеческого лица там мало что оставалось. Тварь мерзкая.

– Да, твою мать! – выкрикнул я, меняя магазин. Как-то быстро кончились патроны, а тварюга и не думала подыхать. В голову я ей точно пару зарядов засадил, но хоть ты тресни! Шагала, как ни в чём не бывало. В мою сторону.

Ещё два заряда ушло в тварь, дальше я решил не тратить без толку патроны, развернулся и побежал.

Убежал недалеко. Пару шагов успел сделать, потом полетел вперед, сбитый с ног. Грохнулся на плечо, перекатился на спину и в упор выстрелил в ставшую слишком близкой морду твари.

Голова мотнулась назад, заряд снёс половину черепа, – это я отлично рассмотрел, но кое-что из вида упустил. Понял это, когда в живот вонзилась рука твари.

Боль адская, кажется, этот урод разом порвал мне все внутренности. Но сознание как назло, не потерял.

Дальше непонятно. От боли мысли путались, но отдельные детали мозг уловил.

Кто-то отодрал вцепившуюся в мясо тварь, что-то мелькнуло в воздухе, зарычало, захрипело, раздался хруст и наступила тишина, а бесконечность спустя, закрыв собой луну, надо мной склонилась высокая фигура. В глазах стояла муть, рассмотреть кто это, не получалось.

– Жить хочешь? – голос, то ли в живую, то ли у меня в голове, то ли просто чудится. Но жить я хотел. Очень хотел. Я в эту дыру из столицы перевёлся, потому что жить хотел, черт возьми!

Фигура громко хмыкнула, словно поняла мои мысли, наклонилась и со словами: – Тогда пей, – сунула что-то мне в рот.

Пить... Да, сейчас самое то, в горле совсем пересохло. Хорошо бы коньяка, или виски. И сигарету напоследок...

Голова тяжелая, в глаза, словно песка сыпанули, уже успел слезами всю морду умыть, во рту из детства привкус сырой земли, когда в отрочестве тянул в рот всё, что под руку попадало. И пить очень хочется. И есть. Желудок так и подсасывает, будто неделю не жравши.

Перед глазами почему-то встала палатка бистро, что у железнодорожной станции с её жирными беляшами и чебуреками сомнительного происхождения. Я аж застонал от удовольствия, представляя, как буду их жевать.

А потом жрать резко расхотелось. Как отрезало, стоило вспомнить тварь, морой – как по-научному называла их та занимательная книжка из библиотеки Янгара, порвавшую мне все внутренности.

Размышлять над тем: почему ещё жив, – не стал. Просто ощупал живот и, убедившись в его полнейшей целостности, задумался над местом, где нахожусь. Темно, сыро, ни зги не видно, а слёзы из глаз, как назло продолжают течь, ещё больше затрудняя обзор.

Ощупал себя – руки-ноги целы, из живота кишки не тянутся, только почему-то голый. И – да, во рту земля. Кое-как отплевался, вытер рот о предплечье и снова сплюнул. Весь в землице перемазался, как червяк.

Ладони и стопы в земле так вообще тонут, жирный чернозем как есть. Помню, как матери такой в деревню завозил. Сунь палку – зацветет. Плодородная земелька, подыхать в такой не комильфо.

Поднялся на четвереньки и осторожно повёл руками по сторонам и вверх. Просторно. Значит и на ноги встать можно.

Шаг вперед. Раз, два, три – оп-па, стена. Покарябал ногтями – камень, шершавый и бороздки стыков прощупываются, блоки крупные, не кирпич. Подвал?

Да, похоже на правду. Глаза как раз слезиться перестали, и обзор прояснился.

Источника света не вижу, но он точно есть, слабенький такой, всё в тёмно-серых оттенках, как в ночном лесу, по которому не так давно бегал, но понять, что где можно. Только понимать нечего – квадрат подвала, размером с мою кухню, даже потолок как дома, потянись – легко достанешь. Люстры нет, это хорошо, а то я спросонья постоянно головой об неё бился. На полу толстый слой чернозема.

Как попал? Понятия не имею. Зачем? Тот же ответ.

Походил вдоль стен, простучал – глухо, как в консервной банке. В потолке люк, дураку понятно, но попробуй найди, а потом сдвинь. Потолок тоже каменный, люк должен прилично весить.

Страшно, лейтенант? Да не особо. Непонятно, но не страшно. Чутьё молчит. И помыться захотелось. А потом закурить. И стопарик для согреву.

Хотя от последнего можно отказаться, не холодно мне. А, наверное, должно бы. Сыро здесь.

– Эй! Есть кто? – заорал я. Спустя пару минут повторил попытку.

Если и был кто, он не отозвался.

– Ладно, товарищи, – пробормотал я, садясь на землю. – Подождем.

Начал считал минуты, но быстро бросил. Не до того стало, когда заныли зубы. Сразу всей пастью, аж снова слезы из глаз брызнули.

В жизни проблем с зубами не имел, даже пломбы ни одной. Два имплантата только – но это мелочи оперской работы.

Вот когда имплантаты выпали, прорезался первый страх. Дальше – хуже. Ненормально, когда коренные здоровые зубы выпадают. А вслед за каждым фонтан кровищи. Наглотался знатно, не удивился бы, коли мутить начало. Но нет, мути не было. Наоборот, отпустило как-то. Полегче дышать стало. Пустой-то пастью. Ни одного зуба не осталось. Хоть ожерелье делай. И думай, что хочешь.

Я старался не думать. Так проще. Но, сука, страшно.

А когда кожа облезать начала, волосы посыпались и ногти отслоились... Твою ж мать!

Появилось непреодолимое желание стукнуться головой об стену, пока сознания не лишусь. Но что-то остановило.

Так и сидел. Потом лёг. А после и вовсе в землю зарылся, не зря с червём себя сравнил. Сам не знаю, как так получилось. Ещё и землицы нагрёб, руки-ноги сами собой работали. Голова как ватная, вроде и соображаю, но как-то отстранено. Подумаешь, зубы выпали и лысина сверкает, ну и что?

Завидное холоднокровие. Прямо как, когда паренька застрелил. Я тогда ни секунды не сомневался, как чуял – выстрелит. Мне мои ребята дороже, чем обдолбышь министерский. Это парни потом рассказали, кто его папаша. А мне плевать было. От слова совсем.

Затем меня выключило. Щёлк, – как рубильник дёрнули и мысли оборвались. Снова щёлк – и я опять могу соображать.

Во рту вновь привкус земли пополам с кровью. Жрал её, что ли? Скорее обсасывал, зубов-то нет. Язык ощущает только гладкие дёсны. Хотя челюсть снова ноет, не сильно, но неприятно.

Волос нет, ногтей нет, кожа... Потёр руку от земли – кожа на её фоне бледная как у покойника. А ведь у меня недавно загар был. И похудел сильно. Раньше мог перед девчонками мускулатурой похвастаться, сейчас дрыщ дрыщом, бледная кожа, да кости торчат. И вены синюшные – мечта наркомана.

Страх... Страх никуда не делся, притупился только. Раз до сих пор жив, значит, и дальше вряд ли помру. Чую.

А ещё чую, пока в отключке прибывал, кто-то сюда спускался. Следов не видно, но вот знаю и всё тут.

Шевелиться не хотелось, поэтому лежал и думал. Чудные метаморфозы со мной творятся. Занимательные. После такого обычно истинно верующим становишься. А кем предстоит стать мне? Мороем?

При мысли об этом, всего аж перекосило. Не хочу тварью неразумно становиться.

Почему неразумной? Так в книге написано. Да и не живые они, так, псевдожизнь за счёт подпитки от живых.

А тот тип, что с меня тварь сдёрнул – жизнь предлагал.

Неожиданно щёлк... и темнота.

Почувствовал себя заводной игрушкой. Или выключателем. Даже считать начал сколько раз меня выключали-включали. Пока получалось шесть раз. И после каждого такого отбытия во тьму во рту присутствовал вкус крови и земли. Но были и положительные стороны – начали отрастать ногти. Нормальные человеческие розовые ногти. Всё время тянуло почесаться, но я себя сдерживал.

После десятого "выключения" заныли десны и потихоньку, помаленьку, начали резаться зубы. То ту, то там язык натыкался на их острые края. Даже порезался пару раз от усердия. Чешутся, заразы.

Страх прошёл окончательно, теперь я с нетерпением ждал нового "выключения". Не знаю, что там со мной происходило, но раз от раза тело становилось здоровее. Дряхлость сходила на нет, я возвращался к прежней форме.

А потом в полотке открылся люк, в подвал прорвался свет и голос сверху сказал:

– Вылезай.

Словно свежий покойник, я выбрался из земли и, не спеша, подошёл под люк. Нужно здесь, внизу привыкнуть к свету.

– Долго мне ждать? – спросил голос, спавший меня от ночных тварей. Я его теперь где угодно узнаю.

– Сейчас, – хрипло и немного невнятно произнёс я. Голос был мой, но звучал как-то иначе. Непривычно.

Проверил руки-ноги, всё ли слушается. Тело тоже оказалось непривычно лёгким, казалось, меня под завязку накачали допингом.

– Ну, поехали, – подбодрил я себя, подпрыгнул, схватился за край люка и без проблем вылез. Не напрягаясь.

– Хорошо, – прозвучало справа, и я свечкой развернулся в ту сторону.

Мужчина, уже не молодой, но старым его тоже не назовёшь. Бывают такие, без возраста. Рост как у меня, телосложение тоже схожее. Было схожим, до того, как в дрыща превратился. Лицо бледное, светло-русые волосы коротко подстрижены, глаза голубые, лицо узкое, скуластое, бороды и усов нет, нос тонкий и длинный, "аристократический". Прям таки истинный ариец. Вот он какой, местный затворник.

– Осознаешь себя? – поинтересовался Порховский, внимательно разглядывая меня.

– Стараюсь, – разговаривать без зубов непривычно, но это временные трудности. Потерпим.

– Хорошо, – повторил хозяин усадьбы. – Душевая в конце коридора. Приведи себя в порядок.

– А...

– Вопросы потом. Пошёл.

И я пошёл.

Служба привила некоторые рефлексы: сказали – выполняй, но сейчас было нечто выбивающееся из моего понятия о нормальности. Я не хотел идти, но пошёл, словно крыса под дудку Гамельнского крысолова.

Свобода воли вернулась, когда зашёл в душевую. Очень светлую, выложенную белым кафелем, на ум сразу приходит слово – стерильная. Мне не понравилось. Нападавшая с тела земля разбавила краски.

– Хорошо, – повторил я слова хозяина дома и первым делом подошёл к зеркалу.

Ну и видок. Как у свежего покойника.

Открыв кран, быстро ополоснул лицо и снова посмотрел на себя.

Лысина сверкает. Щёки впали, кожа бледная, щетины не видно. Да и откуда ей взяться – из меня все волосы выпали, даже с самых интересных мест. Хорошо сами места не отвалились. Это я проверил ещё в подвале.

Губы бледные, в крови испачканные – это зубы режутся. По идее кровь нужно сплёвывать, ан нет, глотаю с большим удовольствием. А зубы красивые, белые, ровные и чертовски острые, как у служебной собаки.

Глаза сильно изменились, раньше карие были, а сейчас светло-серые, мутные, неприятные. И по честному, сидя в подвале, я видел куда лучше, чем сейчас. Очень яркий свет.

Отвернулся от зеркала и нашёл взглядом торчащую из стены стойку душа.

С душем сразу начались проблемы. Я банально не различал воду: что холодная, что горячая, всё одинаково. Как будто все нервные окончания отмерли. Но разум или чувство самосохранения отказывались засовывать конечности под кипяток. Разумно с их стороны.

Ничего, приспособился. Но когда стал смывать землю, обнаружил татуировки на торсе. Не такие, как на безголовом жмурике, там был сущий хаос, словно десяток мастеров перекрывали работу друг друга, плевав на всякую логику. То, что проявилось на мне, имело систему, на ум сразу приходило слово – клеймо.

Наверное, приятно чувствовать себя чистым. Я был чистым, но, что под слоем земли, что так, никакой разницы не ощущал.

– Закончил? – на пороге душевой появился хозяин усадьбы. Его чёрные одежды сильно дисгармонировали с белизной кафеля. Вот такая гамма пришлась мне по вкусу. Но и голышом я чувствовал себя вполне уверенно, никакого стыда.

– Закончил, – подтвердил я и сплюнул на пол сгусток крови. И тут же пожалел – кровь была вкусной, подобное расточительство вводило в уныние. Странно так думать, но факт. Мне нравилось сглатывать её.

Глупую выходку оставили без внимания.

– За мной, – приказал Порховский. И я вновь пошёл. На этот раз по своей воле.

Меня переполняла энергия, ощущение лёгкости и ненормальной эйфории, будто принял грамм двести беленькой или травки покурил. Это сбивало с толку, уводило мысли в сторону, но я справился с собой.

И первый вопрос по существу задал, когда дошли до лестницы, ведущей наверх. Два пролёта, по двенадцать ступеней. Глянул один раз и запомнил. Любопытно.

– Что со мной происходит?

– Очень хорошо, – не оборачиваясь, в который раз похвалил хозяин усадьбы, и добавил: – Идём, лейтенант. Разговор у нас будет долгим. Выберем для этого более подходящее место.

– Да мне и так неплохо, – проворчал я. Сесть прямо здесь – меня бы такой вариант вполне устроил. Коли я даже температуру воды определить не в состоянии, что мне камень под голой жопой?

Лестница привела в небольшой кабинет. Семьдесят процентов места занимали забитые книгами высокие шкафы, целая библиотека, большой антикварный стол, пара таких же антикварных кресел перед камином, и столик на колёсиках с батареей бутылок. Свет не горел, его заменяли три подсвечника по шесть свечей и огонь в камине.

Огонь мне не понравился. Я застыл на пороге и уставился на рыжее пламя, как на врага.

– Отойди, – приказал хозяин дома, и тело послушно сделало шаг вперед, освобождая проход. За спиной тихо щёлкнуло – это встала на место деревянная панель. Красивая, резная. Проход закрыла, словно и нет его.

– Оденься.

Оббежав глазами кабинет, я ещё раз с ненавистью посмотрел на пламя. Чтобы добраться до одежды, надо было подойти к камину. Сделать это оказалось непросто, мешала какая-то аномальная боязнь огня. Несколько минут я боролся с собой, потом как зверёныш схватил одежду и забился в угол.

Порховский следил за моими действиями, расположившись во втором кресле. Нога на ногу, голова склонена к плечу, ладонь закрывает ухмылку на губах. Я её не видел, но отчего-то прекрасно ощущал настроение хозяина усадьбы.

Пока одевался, раздумывал над странной реакцией на огонь. Я и сейчас ощущал жгучую неприязнь. А от мысли закурить, начинало печь кончики пальцев.

Дождавшись, когда я закончу с одеждой, Порховский заговорил:

– Меня зовут...

– Я знаю, как вас зовут, Аристарх Эдрианович, – перебил я.

Хозяин усадьбы усмехнулся уже в открытую и указал на кресло, где раньше лежала одежда.

– Садись, Александр Сергеевич. В ногах правды нет.

– Привыкай, мальчик, – устав ждать, пока целый лейтенант, как первоклашка жмётся в углу, поторопил Порховский. – Если жить хочешь, учиться придётся быстро. А жить ты хочешь.

– Что вы со мной сделали? – разозлился я.

– Сядь, тогда расскажу. И советую шевелиться. У меня времени много, а у тебя только до рассвета.

– Хотите сказать, солнце мне вредно?

– Весьма. Садись.

Чтобы перебороть страх перед огнём, пришлось себя накрутить. И про тварь ночную вспомнил, и про выпавшие зубы, и про дурацкие шуточки Влада. Про последние деньки в столице тоже не забыл.

Помогло. Перебило. Что мне огонь, когда папаша того обдолбыша обещал живьём закопать? Считай, только из могилы вылез.

Изменение моего настроения не укрылось от Порховского, а я, наконец, смог сесть. Огонь всё ещё вызывал страх, но терпеть можно. Тем более он там, в камине, между нами кованая решётка и расстояние в полтора метра.

– Ты зачем ко мне ехал, лейтенант? – вместо ответов, задал вопрос Аристарх Эдрианович.

– Книги понравились, что Янгару отдали.

– И про убийства, небось, хотел спросить?

– И до сих пор хочу. Много чего хочу, Аристарх...

– Просто Аристарх. Нам с тобой теперь предстоит плодотворная работа. Не будем усложнять.

Говорили мы долго, до самого рассвета. Потом Аристарх загнал меня в комнату без окон и посоветовал как следует выспаться. Вечером предстояло потрудиться.

Голову раздирали мысли, какой тут спать? Однако заснул быстро. Рубильника не было, но что-то близкое к этому почувствовал.

Какое-то время придётся потерпеть, потом будет проще – так сказал древний вампир из не менее древнего княжеского рода. А я теперь у него кем-то вроде протеже. Ученика. И то только благодаря своему чутью.

Аристарх сказал, что чутье – это для людей, в его кругах общения меня бы назвали неплохим мистиком. Не обученным, сырым, но перспективным.

Лестно, пусть и не всё понятно.

Одно ясно точно, не разгляди князь во мне таланта, загнулся бы в лесу. И помирал долго и мучительно. У морой, по-русски и без затей – упырей, когти ядовитые. А если бы упырь успел укусить, с моими талантами мистика, велика вероятность, что сам бы обратился таким после смерти. Только диким. А те, что в лесу были, эти не дикие. Цепные псы недругов Порховского. Я же по-геройски влез прямо в разборки древних могущественных вампиров.

Вот тебе и тихий городок в глуши...

Как сказал Аристарх, времени возиться с обращением вампира у него, не было, у самого разборки за плечами, поэтому обращали меня по ускоренной системе. Вернее будет сказать – превращали.

Тут не как в книжках – глоток крови в вампира не превратит, если только в упыря. Аристарх, конечно, напоил меня своей кровью, а затем провёл энергозатратный ритуал, вследствие которого я превратился в то, что теперь могу гордо именовать – вампир, а заодно обзавёлся примечательной нательной живописью.

Потом, когда стану старше и сильнее, смогу частично или полностью избавиться от вампирского клейма, а пока, увы. Ни сил, ни знаний. А учиться придётся самому и быстро. Аристарх обещал дать основы подвластной вампирам магии, дальше сам, как хочешь, так и вертись. Князю некогда, война у него.

И да, я теперь существо условно магическое, теоретически бессмертное, главное держаться подальше от огня и беречь шею от острых предметов. Лет через пятьсот можно попробовать подобный фокус, но не советуется. Урок же с огнём Аристарх решил преподать мне стразу, и я его усвоил на отлично.

Но даже моё ускоренное превращение проходило не быстро. Почти неделю в яме просидел.

Князь честно признался, что вероятность успешного превращения была всего пятьдесят процентов. Или стану нормальным вампиром, или деградирую до упыря. Мои таланты мистика обернулись неплохой прибавкой в процентной составляющей.

Пока слушал, мысли в голове бегали, как тараканы по кухне алкашей, но я был склонен верить существу, возраст которого приблизился к тысячелетнему рубежу.

Мне нужна была передышка в разговоре, поэтому переключился на другую, не менее важную тему: нормальная жизнь? Как? Смогу жить как раньше?

– Как раньше, нет, – ответил князь. – Мой тебе совет – забудь прежнюю жизнь.

– Без вариантов?

– Как знал, – оголив клыки, улыбнулся Аристарх. – Предсказуемые вы создания люди. Цепляетесь за старое, когда впереди открываются такие перспективы...

– Так что? – настоял я.

– Приезжали твои коллеги, искали сгинувшего лейтенанта. Я внушил им, что тебя отослали в командировку в область. Сам потом что-нибудь придумаешь.

– Спасибо.

– Да на здоровье. Возможно, тебе всё же будет полезно поиграть в человека.

– А как же солнце? – вернулся я к повестке дня.

– Дня три посидишь, освоишься. Дальше будешь раз в день пить мою кровь. Пока пьешь – сможешь гулять под солнцем.

– И долго мне её пить? – нахмурил я, чувствуя подвох.

– Лет пятьдесят.

– Твою мать...

– Её самую. Предлагаю на сегодня закончить.

Я был не согласен, но Аристарх привёл убийственный довод – через десять минут должно взойти солнце. Штор же на окнах в кабинете не наблюдалось.

Кучкой пепла не стану, но уйма неприятных впечатлений обеспечено.

Весь световой день я отсыпался, а к ночи превратился в зелёного ученика древнего вампира. Было сложно, но сама вампирская природа и изменившийся склад ума помогали справляться с потоком новых знаний.

Аристарх учил первую половину ночи, дальше указал на высокую стопку книг, которую отобрал специально для моего самостоятельного обучения и удалился.

Три дня пролетели мгновенно, я только и делал, что учился, спал и ел. Человеку не просто привыкнуть к любым изменениям в его накатанной жизни, но я более не был человеком, вампирская же психика давала по истине уникальный простор для экспериментов. Взять хотя бы смену рациона.

Кровь была вкусной и насыщенной энергией – объедение. Аристарх лишь ухмылялся, видя мой восторг, и я понимал его насмешку. Свиная кровь заряжала не хуже любого энергетика, что же будет, если глотнуть человеческой?

Я был в предвкушении. Но князь кормил меня свиной. Девяносто девять процентов хрюшки и процент – крови древнего вампира.

Человеческую пищу пока не предлагали, но из книг и учения князя я понял, что это не просто возможно, но и нужно. Не веселая перспектива сидеть всю жизнь на одной морковке. Кровь это энергетическая составляющая подвластной вампирам магии, чтобы организм функционировал нормально нужно, и мясо, и овощи с фруктами кушать.

Аристарх сразу занял позицию строго учителя и орал при любой возможности, но я ощущал (или мне позволяли ощущать) истинное отношение к себе – князь был доволен успехами ученика в учёбе. И не обижался на прозвище – князь. Всё-таки моё поколение росло на книгах, а не представляло собой тупоголовых телефонных утырков. Господин Стокер написал интереснейшую историю, основываясь на не менее интересном деятеле прошлых эпох. Не поспоришь, князь Цепеш оставил в истории примечательный кровавый след. Тем более, в своей прошлой жизни, Аристарх действительно носил княжеский титул.

За эти дни я успел изучить длинный список простейших, но весьма эффективных заклинаний, такие как отвод глаз, иллюзии, телекинез и даже левитацию. С последним дела обстояли так себе, зато научился копаться в головах людей. Аристарх с пренебрежением называл освоенные мною умения балаганными фокусами. Один раз взглянув на творимую тысячелетним вампиром магию, я понял истинность его слов. Поэтому я учился и тренировался с ещё большим рвением. И первым объектом для тренировки контроля разума стал курьер с фермы Павлова, привёзший в усадьбу ещё хрюкающую свинину. Я тут же вспомнил про историю со свинарником и задал Аристарху пару вопросов.

Князь в ответ отвёл меня на свою псарню и познакомил с уже виденными ранее тенями. Теперь-то я смог как следует их рассмотреть. Аристарх называл их гончими, видимо сказывалось дворянское происхождение. Тупые, агрессивные, но весьма полезные твари, жуткий метис саблезубого тигра и борзых, только вместо шерсти прочная чешуя и костянее наросты. И осталось их всего две. Третья погибла в лесу, от рук чуть не убившего меня упыря.

И, да, это они устроили в свинарнике скотобойню. От Аристарха в этот момент повеяло лютой злобой, и я решил закончить задавать вопросы.

На четвертый день, как и обещал, князь напоил меня своей кровью и разрешил выйти под солнце.

Ощущения не из приятных. Кожу щипало даже через одежду, глаза сразу пришлось прятать под солнцезащитные очки. На лысину шапку, сверху капюшон, на руки – перчатки. Притом что на улице по прогнозу погоды было всего плюс пять, выглядел я нелепо. Но температуры всё равно не ощущал. Аристарх сказал, что вскоре рецепторы и нервные окончания придут в норму, и я снова смогу различать горячее и холодное.

В этот день я погулял пару часиков вокруг усадьбы и завалился спать. Устал. А на следующее утро пришёл к князю с просьбой.

– Хочешь, езжай, – отмахнулся создающий новую гончую вампир. Порцию крови на сегодня я уже получил, поэтому Аристарх считал свой наставнический долг полностью выполненным.

– Можно взять твою машину?

– Только сделай так, чтобы ни у кого не возникло вопросов, – терпеливо разрешил князь.

– А как?

– Александр! – взревел вампир. Пробирка с чёрной вязкой жидкостью в его руке треснула, содержимое выплеснулось на стол и начало разъедать дерево, а меня обдало гневом тысячелетнего существа. – Ты теперь вампир! Не позорь мой род! Раскинь мозгами, парень!

– Понял, – попятился я к выходу из лаборатории Аристарха. – Всё сделаю в лучшем виде.

– Сделает он, – вслед проворчал князь и сменил гнев на милость: – Осторожнее там. Не хватало ещё, чтобы на тебя наткнулись слуги Валтасара.

Как обычно при упоминании имени противника, Аристарх изволил гневаться. И всплеск ярости, минутой раньше, был всего лишь лёгким шлепком, по сравнению с настигшей меня второй волной.

Знаю, так он тренирует меня, но всё равно неприятно.

Пока ехал до города, размышлял над странными методами ведения вампирами войны. Князь не признается, но я уверен, что он забрался в эту глушь в попытке спрятаться. Мне он не расскажет. И так еле-еле выведал, откуда в городе упыри. Оказывается, таким образом, Вальтасар передал привет старому другу. Теперь ответный ход за Аристархом.

Два пережитка прошлого дворянских кровей, пока поклонами не обменяются, бить друг другу морды не начнут. Поэтому предупреждение князя не просто слова, в городе и окрестностях сегодня не так безопасно, как было, к примеру, пару месяцев назад.

Удачное время я выбрал, чтобы перевестись сюда.

Машину князя, которой самое место на свалке, загнал на просёлок в километре от города. Дальше по дороге старое кладбище, место не самое популярное среди местного населения. Оставшийся путь до отделения прошёл пешком, стараясь держаться теневой стороны дороги. Да и с погодой мне повезло: на небе собирались тучи, обещая пролиться к вечеру ледяным дождём.

За время моего отсутствия в отделении ничего не изменилось. Влад где-то шлялся, Светлана просиживала штаны за столом, строча очередной рапорт на перевод – как я прочитал в голове девушки. Обиделась капитан, что меня, а не её отправили в "командировку". Баюн был в кабинете, гонял коньяк с нашим любезным доктором Смеховым.

– Привет, – поздоровался я с коллегой.

– Привет, – хмуро отозвалась Светлана. – Вернулся? И как там?

– Грязь, кровь, и куча психов, – почти честно ответил я, падая за свой стол. Стащил с рук перчатки, снял шапку и услышал тихое "ох" капитана.

– Что? – повернулся к ней.

– А тебе идёт, – похлопала глазами краса девица. Ага, как будто я не знаю, что на самом деле она сейчас обо мне думает. Очень некрасиво с её стороны.

– Сань, а что у тебя с глазами? – прекрасно помня, как я выглядел раньше, спросила капитан и нахмурила симпатичный носик, пытаясь разобраться.

– А что с глазами? – "удивился" я и начал воплощать в жизнь изученные в теории знания.

Копаться в голове человека со слабой волей – одно удовольствие. У Светланы воля оказалась так себе, и она легко и без колебаний приняла за правду то, что я ей внушил.

– Да, нет, показалось, наверное, – встряхнула распушенными волосами капитан, а я улыбнулся. Получилось! Не так уж и сложно. Кстати, надо бы закрепить успех и, например, пригласить капитана на ужин. Нормальный ужин со всеми вытекающими. Заодно проверю свои новые возможности. Интересно же, как оно в этом деле.

Как раз хотел заняться, но господин главный врач решил отбыть восвояси. Пришлось отложить на время все проверки и постучаться в кабинет Баюна.

– Кто? – проклекотал майор из-за двери.

– Тёмный, – заглянул я в кабинет и кивнул доктору: – Денис Иоаннович.

– Привет, лейтенант, – козырнул Смехов. – Как съездил?

– Грязь, кровища, психи, – улыбаясь, повторил озвученную капитану версию, подменяя свой образ в головах мужчин.

Баюн после привычного коньячного допинга, принял сразу, док немного напрягся, но тоже принял. Легко и непринуждённо, будто всем было плевать на меня. Я расстроился, поэтому едва не провалил следующий фокус.

Док широко улыбался, а я продолжил копаться у него в мозгах, затирая наработки по яду упыря, который Смехов брал на анализ у безголового трупа.

Общаться с майором и одновременно ковыряться в голове человека не с самой слабой волей, с непривычки было сложно, но я справился. Теперь, как только выйдет отсюда, доктор забудет про ранее неизвестный науке яд, а так же самостоятельно и припеваючи уничтожит все наработки.

С Баюном оказалось куда проще. Я даже решил немного пошутить подменив реальное на выдуманное. Теперь майор будет считать, что всю эту историю он видел в очередном дерьмовом заокеанском фильме.

Мало у меня ещё опыта, без году неделю, как из грязи вылез, но я быстро учусь. И то, что на меня всем оказалось попросту плевать, тоже сыграло свою роль. Теперь я понял слова Аристарха о том, что мне будет полезно поиграть в человека. И вроде правильные во всех отношениях люди, честные служаки, а в голове грязи хватает. Про личные проблемы каждого и вспоминать не хочется.

Когда закончил с начальством, в отдел вернулся Влад. Издалека его почувствовал.

Шутник и балагур, вот от кого, а от него не ожидал столько крепкой воли. Еле пробился, и даже после этого старлей смотрел косо. Шутить – шутил, моя лысина сегодня могла претендовать на статус новой достопримечательности Далерецкого, – но подозрительность врубил на полную и не спускал с меня глаз. Хотелось ещё раз залезть в голову старлея, но, подумав, я пришёл к выводу, что сделаю только хуже.

Переоценил я свои силы, и выдохся уже к обеду. Пошёл к Баюну и без использования магии, выбил себе отгул до завтра.

Возвращаться в усадьбу не хотелось, далеко слишком, поэтому дошёл до квартиры, соорудил гнездо в ванной и заснул.

Из сна меня выдернуло ощущение чужого присутствия. В следующую секунду в ванной зажёгся свет, ударив вспышкой по глазам, открылась дверь, и вошёл Аристарх. Князь посмотрел снисходительно, напрямую закинув мне в голову всё, что он думает о сегодняшних выходках. Потом вскрыл себе вены на запястье и напоил кровью. Сразу стало легче.

– Будешь пить много крови, быстро деградируешь до упыря, – нравоучительно произнёс Аристарх и приказал: – Поднимайся.

– Понял, – виновато пробормотал я, вылезая из старой чугунной ванны, заменившей мне постель. Спать в комнате не смог – нечем было завесить окно. У меня не то, что штор, карниза нет.

– И что дальше? – спросил я, потягиваясь и разминаясь. За окном темно и шумит дождь, меня переполняла энергия, полученная из крови тысячелетнего вампира, – я был готов на подвиги.

– Успокойся, – поморщившись, как от зубной боли, попросил Аристарх и указал на стол. – Садись и ешь.

На столе нашёлся шуршащий пакет, воняющий недожаренным мясом и майонезом. В пакете еда из единственной в городе кафешки – сколько раз там ел, как не узнать? По меркам столицы даже не кафе, так задрипанная столовка, зато еда дешевая, порции большие и симпатичная официантка в придачу. Что ещё нужно одинокому голодному мужику?

С учётом изменившегося восприятия, еда показалась отвратной. Если бы князь не заставил, есть не стал. Похоже, это был очередной урок древнего вампира.

– Усвоил? – поинтересовался скучающий Аристарх, подтверждаю догадку.

– Усвоил, – мрачно отозвался я, отставляя опустевший одноразовый ланч-бокс.

– Хорошо, – "похвалил" князь, достал сзади из-за пояса моё служебное оружие и положил на стол.

Наконец-то! С самого прихода вампира, я чуял свой Макаров. Схватил, как ребенок хватает долгожданную игрушку, проверил, повертел в руках и отложил в сторону. На кой мне теперь пистолет, когда сам стал грозным оружием? Пули упырей не берут, проверено.