Текст книги "Поцелуй меня, любимый (СИ)"
Автор книги: Марина Леванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)
– Знал бы, где упасть, ковров бы подостлал да подушек подложил для удобства, – философски выдал правитель Эграна и, заметив бокал в руке друга, потребовал: – Налей-ка мне тоже вина, это сейчас очень кстати будет.
Мидин только успел протянуть руку к кувшину, как дверь с шумом распахнулась и в покои правителя ворвалась заплаканная принцесса.
– Папенька любимый, – голосила Сабмила, заливаясь слезами. – Миленький. Родненький. Смилуйся! Не губи меня!
И тут произошло совсем невероятное: Сабмила, гордая принцесса, красавица Тарканата, самая завидная невеста Эграна, упала на колени перед своим отцом и протянула руки в молитвенном жесте, воздев заплаканные очи, полные неприкрытого горя, к небу.
– Стража! Ко мне! – заорал Гаруф, перепугавшись не на шутку. Чтобы его дочь, да за несколько часов до самого важного события в своей жизни настолько забылась, чтобы лить, как какая-то простолюдинка, слёзы и ползать на коленях?! Такого никогда прежде не бывало! – Кто тебя обидел? – Рывком поднял принцессу с колен. – Назови его имя! Я лично расправлюсь с этой собакой.
– Отец, умоляю, не отдавай меня степняку, – шептала Сабмила, и было столько боли в её тихом отчаянии, в дрожащем голосе, распахнутых немигающих глазах. – Я не хочу за него замуж! Я не могу уехать из родных мест, войти в его гарем и тем самым оборвать навсегда свои корни. Лучше смерть, чем никогда не видеться с вами.
– Что-о-о, – протянул Гаруф, решив, что ослышался: его дочь всегда была неразумна и недальновидна в своих поступках и требованиях, но то, о чём она сейчас говорила, вовсе походило на бред.
– Я не выйду за степняка, – закричала Сабмила, думая, что отец не расслышал с первого раза, о чём она говорила. – Я не поеду в Серебряную Завлудь. Я наложу на себя руки.
– Дочь моя, мы не можем не выполнить своего обещания, – ошеломлённо проговорил Гаруф. – Слово правителя Эграна нерушимо! Ты назвала степняка своим избранником. Назвала при всех! Мы теперь просто обязаны выполнить свои обязательства перед пранадармцем!
– Хорошо, отец! – Сабмила покорно опустила голову, не выдержав осуждающего взгляда отца. – Я исполню твою волю, – тихо проговорила она. – Прошу только об одном: обними меня в последний раз и поцелуй. И помни, что бы со мной ни случилось, никогда не вини себя в этом.
Гаруф притянул к себе дочь и какое-то время стоял с закрытыми глазами, ласково гладя своё взбалмошное дитя по спине, а в его голове крутились мысли одна страшнее другой.
– Мидин, – позвал он друга.
– Да, Ваше Величество.
– У нас получится собрать дань за двенадцать лет в течение часа?
– Получится, – уверенно произнёс Мидин. – Но думаю, посол теперь навряд ли согласится просто забрать дань и отправиться на родину. Он же сражался на турнире за руку вашей дочери и чуть не погиб из-за этого, его спасло лишь чудо, точнее, ваша племянница, – решил напомнить он о печальном происшествии. – Кстати, лекари передали, что Чанлиф идёт на поправку. Вы не зря платите своим целителям.
– Это очень хорошая новость, – задумчиво проговорил Гаруф, не замечая, как его дочь презрительно поджала нижнюю губу при упоминании сестры. – Мидин, собери дани больше, чем за двенадцать лет, и прикажи подготовить десять красивых дев из самых лучших семей Тарканата, – приказал Гаруф, заботливо стирая шёлковым платком слёзы с лица принцессы. – Дочь моя, я обещаю, что попробую договориться со степняком, но, если он будет настаивать на своём решении взять тебя в жёны, нам придётся выполнить обещание.
– Спасибо, отец, – поблагодарила Сабмила.
– Пока благодарить не за что. – Гаруф решительно зашагал к выходу из покоев. – Стража, за мной!
Глава 22
Милада-степняк уже минут десять стояла перед зеркалом и никак не решалась отправиться на встречу со своей будущей женой. Горько усмехнулась.
“Докатилась. Дожила. Через несколько минут я стану мужем самой капризной принцессы Эграна. Что же я буду делать с ней, если нас и правда соединят сейчас узами брака? Боги! И чего я добилась?”
– Ваше Высочество, – тихо позвал Сван. – Нам уже пора! Если мы опоздаем, они могут расценить это как личное оскорбление. – Сочувственно покачал головой, разглядывая жуткие синяки под глазами молодого мужчины, стоящего перед ним с печальным взглядом. – Как вы себя чувствуете после вчерашнего лечения принцессы и себя? – поинтересовался он. – У вас хватит сил через всё это пройти?
– Всё хорошо, – грустно улыбаясь, прошептала Милада. – Сван, я запуталась. Я больше не знаю, что мне делать, как вызволить Невера. Да ещё это таинство на мою шею… Ну какой из меня муж? – развела руки в стороны.
– Так, без паники! Будем действовать, как и задумывали. Попросите у Гаруфа в качестве подарка оскильских пленных, скажите, что они нужны вам для того, чтобы держать в повиновении свою строптивую девяносто девятую жену. А вот что делать с Сабмилой... – Сван в задумчивости поскрёб заросший подбородок. – Сейчас главное – наших забрать и как можно быстрее убраться подальше от Тёмного Эграна, потом добраться до ведьмы, вернуть ваш прежний облик и тогда можно будет отправить принцессу обратно домой; выделим ей хорошее сопровождение.
– А если Гаруф откажется? Он же не просто так посадил их в казематы, – с сомнением в голосе спросила принцесса. – Что мне тогда делать?
– Тогда торгуйтесь! Пригрозите, скажите, что счастливое существование эгранской принцессы в Серебряной Завлуди будет зависеть от его решения.
– Хорошо, – без особого энтузиазма в голосе согласилась Милада-степняк, поправила пояс с ножнами и пощипала свои щетинистые щёки, чтобы вернуть им хоть небольшой румянец; брезгливо скривила губы. – Ну что, – обвела взглядом своих воинов. – Идёмте, что ли, выдавать меня замуж, в смысле, женить.
Милада в окружении своих воинов и командира направилась к выходу, но дверь перед ними внезапно распахнулась и в комнату с важным видом в сопровождении личной охраны прошествовал Гаруф.
– Присядь, посол, – начал правитель, – есть серьёзный разговор. – Милада недоумевающе переглянулась с командиром. – Прошу, это не займёт много времени!
Степняк опустился на стул и ожидающе уставился на правителя Эграна, проигрывая в голове все варианты того, что могло случиться за это утро.
– У меня деловое предложение к тебе, посол. Я возвращаю дань за двенадцать лет, дарю Серебряной Завлуди табун отборных скакунов и десять прекрасных дев из самых почитаемых семей Тарканата в твой личный гарем, – на одной ноте перечислял Гаруф, внимательно наблюдая за каменным лицом пранадармца.
– В обмен на что? – спросил степняк.
– Ты откажешься от моей дочери, покинешь земли Эргана в течение суток и никогда больше не станешь оспаривать своё право взять её в жёны. – Правитель выглядел взволнованным, хоть и старался изо всех сил не подавать виду.
Милада-степняк подозрительно прищурилась, одновременно лихорадочно обдумывая услышанное.
“Так! Что происходит? – она старалась не выдать своё волнение ни словом, ни действием. – Теперь надо правильно разыграть свои карты!”
Вальяжно закинула ногу на ногу и твёрдо произнесла:
– Нет!
– Проси, что хочешь. Всё исполню! – Было видно, что Гаруф настроен решительно. – Даю слово!
– Так же, как обещал отдать свою дочь победителю турнира? – степняк усмехнулся, искоса поглядывая на правителя Эграна.
– Нет. Всё сделаю. Могу дать клятву на крови, если недостаточно моего слова.
Милада-степняк встретилась взглядом со Сваном: тот выглядел ошеломлённым.
– Хорошо, – нехотя согласился степняк, всем своим видом выказывая недовольство. – Я возьму дань за двенадцать лет и табун скакунов в придачу, – вытянул руку, пристально разглядывая свои идеально подстриженные ногти. – Но я хочу, чтобы мне отдали всех пленников из Нижнего Искола.
Гаруф удивлённо воззрился на степняка, думая, что ослышался.
– Хочу с помощью них подчинить свою строптивую девяносто девятую жену, – продолжал степняк ровным тоном. – От эгранских дев, пожалуй, откажусь. – Встретился взглядом с правителем. – Не нужны мне наложницы в гареме! А вот для ровного счёта мне по-прежнему не хватает одной жены, – поцокал языком.
– Так кто же мешает тебе выбрать её из прекрасных девушек, которые сейчас прибудут во дворец? Каждая из древнего рода, имеет прекрасное воспитание и с удовольствием войдёт в твой гарем.
– Нет, мне нужна надёжная, преданная жена, которая пойдёт за мной в огонь и в воду, а не изнеженная девица, которая при одном только слове “пранадармец” будет заливаться слезами да падать в обморок. – Степняк выдержал паузу и улыбнулся. – Отдай мне в жёны твою бесстрашную племянницу. Вот эта девушка настоящий воин, не побоялась выйти на арену и биться рядом со мной плечом к плечу против заморских принцев.
Гаруф затаил дыхание, не в силах поверить своему счастью: дочь останется в родительском гнезде, из казны не придётся выплачивать откупные семьям, откуда он собирался забрать девушек на выданье, вдобавок степняк заберёт ненавистных ему пленников, которые никак не хотели умирать в его темнице, а самое главное, не станет поднимать скандал.
– Я согласен! – правитель поднялся на ноги и радушно раскрыл объятия гостю. – Я так рад, что мы смогли прийти к соглашению. Я дам очень хорошее приданое за своей племянницей, – заискивающе проговорил он, обнимая степняка. – Можем прямо сейчас вас соединить узами брака и закатить пир на весь Тарканат.
– Нет, я бы хотел уехать как можно быстрее из вашей страны, – нетерпеливо произнёс степняк и тут же решил объяснить своё решение: – Расстроился я не на шутку, что не получил в жёны прекрасную принцессу, за которую бился на турнире, не жалея живота своего, – хитро прищурился. – Вот прям чувствую, что, задержись я ещё немного здесь, точно пожалею о принятом решении и потребую свою законную награду.
– Тогда и правда стоит поспешить, – взволновано проговорил Гаруф. – Так когда вы собираетесь отбыть? – поинтересовался он.
– А это уже будет зависеть только от вас, – вкрадчиво проговорил степняк, многозначительно поведя бровями. – Чем быстрее, тем лучше, конечно.
– Понял!
И правитель Эграна стремительно вышел из покоев степняка.
Глава 23
Солнце стояло высоко в зените, во дворе под палящими лучами сновали слуги, собирая в дальний путь повозки с данью для Серебряной Завлуди, а также приданое Чанлиф. И как только появился степняк со своими воинами, Мидин тотчас приказал привести пленных, а сам подошёл и поинтересовался:
– Если хотите, Его Величество предоставит своих лучших воинов, чтобы они сопроводили вас до границы Эграна. – И совсем шёпотом добавил: – Эти русичи очень опасны, они как звери, загнанные в угол, пойдут на всё, только бы вырваться на свободу. А с вами едет любимая племянница правителя, и он не на шутку обеспокоен тем фактом, что у вас недостаточно людей, чтобы обеспечить ей должную охрану!
– Спасибо за помощь, – рассеянно ответила Милада-степняк, провожая тревожным взглядом воинов Мидина. Она не могла ни о чём другом думать, как только о предстоящей встрече с любимым. “У меня всё же получилось, – думала она, а в душе всё пело и ликовало. – Мы вызволили Невера и его побратимов из каменных казематов и сейчас уезжаем на родину”. Но вслух ровным тоном произнесла: – Но мы сами справимся. Пусть ваш правитель не переживает за свою племянницу.
– Тогда советую вам оставить их в оковах до места прибытия, – предложил Мидин.
Милада-степняк лишь кивнула в ответ. Только что из здания начали выводить искольских пленников. Первым шёл Невер, он буквально тащил на себе своего друга – Данияра. Даже на расстоянии было видно, насколько плох этот воин. Он едва передвигал ноги, не понимал, что происходит, и просто покорно следовал за своим товарищем по оружию, радуясь, что умрёт на свободе, а не в мрачном подземелье. Этот исполинский воин наводил ужас на врагов, а сейчас его качало от слабости. Сердце Милады сдавило от жалости к умирающему воину.
"Пресветлые Боги! – прошептала она. Данияр не раз спасал жизнь Неверу и был искренне предан ему. – Дайте мне силы спасти его! Пожалуйста, продержись ещё немного", – мысленно обращалась Милада к побратиму своего мужа.
А тем временем вся челядь и придворные сбежались посмотреть на отъезд пранадармца и суровых северян, которыми пугали непослушных детей, рассказывая всякие небылицы о страшных русичах.
– Не знаю, что ты задумал, – проговорил Невер, останавливаясь напротив степняка и прожигая его ненавидящим взглядом. – Но так просто это тебе с рук не сойдёт.
Милада-степняк не стала ничего отвечать, спокойно выдержала взгляд любимого, мельком посмотрела на Данияра, который уставился на неё с той же ненавистью во взгляде; она знала: была бы его воля, он без промедления свернул бы тонкую шею степняка одними лишь руками.
“Ненависть – это хорошо! Она даст ему силы жить дальше”, – подумала Милада, изо всех сил стараясь держать свои истинные чувства в узде.
– Сван, – тихо позвала она командира. – Распредели пленников по повозкам и пока не снимай с них оковы, – растянула губы, как ей казалось, в улыбке; но со стороны это выглядело, словно степняк насмехается над русичами.
Милада повернулась к суженому спиной и быстро зашагала к своей лошади, которую привёл один из воинов Свана. И вдруг услышала за спиной какую-то возню: Невер попытался броситься на пранадармца, но его удержали друзья. Не в том они были сейчас положении, чтобы открыто устраивать бунт, для начала надо было уехать из Эграна.
– Ты даже лошадь её забрал, сволочь, – в сердцах выругался мужчина. – Какой ты мужик после этого? Пёс ты шелудивый, вот кто!
Эгранские стражники схватились за мечи, поглядывая на своего командира и ожидая приказа утихомирить не в меру разбушевавшегося русича. Но Мидин молчал, внимательно наблюдая за степняком; кто они такие, чтобы вмешиваться, если сам пранадармец ничего не предпринимает, чтобы утихомирить своих пленников. В его душе начало зарождаться подозрение: а настоящий ли степняк перед ним? Ведь, насколько он знал, ни один пранадармец не стерпел бы такого унижения.
Милада ошеломлённо посмотрела на суженого, не сразу сообразив, о чём тот говорит. Белоснежную лошадку ей подарил Невер, как только было объявлено об их помолвке. Усмехнулась и протянула руку, животное тут же доверчиво уткнулось мордой в ладонь степняка.
– Это моя лошадь, – твёрдо произнесла Милада-степняк и по-хозяйски потрепала свою верную спутницу по шее; было невыносимо стоять так близко к своему любимому и ощущать его ненависть. Быстро отошла в сторону, боясь, что не сдержится и кинется обнимать любимого. Вот где шок будет для всех! – Сван, поторопись.
Командир бросился выполнять приказ принцессы.
– А тебя, предатель, убью первым, – пообещал Невер, забираясь вместе с Данияром в одну из повозок и помогая другу удобнее устроиться среди тюков, насколько это было возможно сделать со скованными руками. – За Миладушку, за то, что продался врагам нашим, что забыл о родном доме, оставил пост, за который должен был отвечать своей жизнью. Вот этими руками задушу, – угрожающе потряс кандалами и брезгливо сплюнул.
Сван пожал плечами, мол, на всё воля богов, но сам выглядел уж очень довольным, и у него подозрительно блестели глаза, когда он помогал Данияру улечься в повозке, правда, от своего друга он старался держаться подальше.
– Держись, Данияр, – прошептал Сван, пытаясь подложить под голову друга ещё один мешок с дарами от правителя Эграна. – Скоро тебе станет легче.
– Лучше убей меня сразу, – попросил Данияр. – Чего тянешь?
– Я скажу так: для каждого события своё время! – Сван ободряюще посмотрел на побратима и спрыгнул с повозки, чтобы помочь остальным пленникам.
Глава 24
Во дворе вдруг стало очень тихо. Взоры присутствующих обратились к процессии, которая безмолвно приближалась к повозкам. Со стороны дворца лёгкой поступью двигались придворные дамы в изящных нарядах. Впереди них, в окружении своих верных слуг, которые были одеты для путешествия, шла Чанлиф. На ней были чёрные одежды, точно такие же, в которых она однажды собиралась бежать из дворца, за спиной виднелись рукояти мечей, а её лицо закрывала прозрачная тонкая вуаль. И хоть она была одета в мужскую одежду, ни у кого не возникло сомнений, что перед ними женщина. Не осталось ни одного равнодушного мужчины, даже искольские пленники притихли и наблюдали в немом изумлении за приближением прекрасного видения.
– Невер, – с восхищённым придыханием позвал Данияр друга, не в силах отвести своего взора от прекрасной девы, даже приподнялся на локтях, чтобы лучше разглядеть. – Я уже умер? – тихо спросил он.
– Нет, друг мой, – твёрдо ответил Невер. – Ты жив, и нам предстоит очень трудный путь в земли Серебряной Завлуди. – И быстро пояснил: – Миладушку надо выручить из полона!
Заморская принцесса гордо проплыла мимо повозок с пленниками, не удостоив их взглядом. Да и не до этого ей было! Чанлиф никого и ничего не видела, кроме своего степняка, который с озабоченным видом продолжал отдавать распоряжения своим воинам и, между делом, поправлял подпругу своей лошади.
“Милый. Милый мой степняк! – Чанлиф улыбалась. – Ты выбрал меня. – Сердце пело и ликовало. – Заберёшь в свою далёкую страну, позволишь быть рядом. – Да она чуть с ума не сошла от счастья, когда Гаруф сообщил ей свою волю и потребовал быть готовой к отъезду в течение двух часов. – Клянусь, что стану для тебя преданной подругой, а если позволишь, буду любить так, как никого никогда не любила в жизни!”
Степняк словно почувствовал на себе чужой взгляд и обернулся.
– Рад видеть тебя в здравии, – искренне порадовалась Милада-степняк, ласково улыбаясь принцессе, как самой близкой подруге.
Но Чанлиф вдруг начала опускаться перед ней на колени. Этого Милада никак не могла допустить! Бросилась к принцессе и подхватила её под локти.
– Прошу, не делай этого, – попросила Милада, отпуская девушку и отступая от неё на шаг, уж больно много народа наблюдало за их беседой. И такой интерес был понятен. Все только и судачили о том, что дочь мудрого Гаруфа наотрез отказалась выполнить главное условие турнира: выйти замуж за победителя. И тогда степняк потребовал в качестве компенсации любимую племянницу правителя. – На нас все смотрят.
– Пусть смотрят! Это меньшее, что я могу сделать для тебя, мой господин, – скромно потупив голову, прошептала Чанлиф. – Я благодарна тебе за то, что ты всё же решил взять меня с собой и сделать своей женщиной. И мне неважно, в каком статусе я буду при тебе – наложницей или верной рабыней, главное, я буду рядом с тобой.
– О, нет-нет! – Милада чуть не задохнулась от возмущения. – Чанлиф, давай сразу всё проясним. Во-первых, если ты собираешься поехать со мной, то запомни: впредь никаких господ и рабынь! – Понизила голос, чтобы её могла слышать только эгранская принцесса: – А во-вторых, я забираю тебя с собой, чтобы сделать свободной женщиной, поэтому ты вольна делать всё, что хочешь. Как только мы покинем стены дворца, ты можешь отправляться на все четыре стороны, никто тебя не станет удерживать.
Чанлиф издала испуганный возглас и рухнула перед степняком на колени, и на этот раз Милада не успела ей помешать. Принцесса вцепилась в ноги степняка и зарыдала.
– Заклинаю тебя. Умоляю! – причитала девушка. – Возьми меня с собой. Я не могу вернуться к себе. Это будет значить, что ты отказался от своего решения, а для любой женщины это позор. Такого мне не простит ни отец, ни, тем более, правитель. Моя жизнь будет окончена.
Милада обвела строгим взглядом зрителей, заметила, с какой ненавистью смотрит на неё Невер, и быстро наклонилась, чтобы разомкнуть руки девушки; с лёгкостью поставила её на ноги.
– Прекрати немедленно! – довольно резко проговорила Малада-степняк. – Хорошо. Ты поедешь со мной. Я найду для тебя дом, обеспечу безбедную жизнь, но ты должна знать. – Резко притянула к себе девушку и зашептала ей на ухо; со стороны казалось, что степняк решил обнять свою красавицу. – Я никогда не буду тебе мужем, я не стану твоим мужчиной, я даже не смогу назваться твоим братом, потому что… – и осеклась, замечая, как по лицу принцессы побежали молчаливые слёзы. – А, ладно… Ты скоро сама всё узнаешь.
– Да, я слышала, что твоё сердце отдано зедарской принцессе – светлой волшебнице из Утрурга, – высказала Чанлиф свои предложения, полагая, что речь идёт о строптивой девяносто девятой жене степняка. – Но я ни на что не претендую, просто позволь быть рядом. Буду служить вам верой и правдой.
Миладу так и подмывало заорать, что она и есть та самая зедарская принцесса, только в теле мужчины, но Чанлиф могла повести себя непредсказуемо и выдать всех, что было крайне рискованно в данных обстоятельствах: они всё ещё находились на земле врага.
– Я обещаю тебе, ты будешь рядом, – твёрдо произнесла Милада-степняк. – Но также обещаю, что если ты вдруг решишь уйти, я отпущу тебя.
В глазах Чанлиф загорелась надежда.
– Спасибо, мой… – и замолчала, замечая строгий взгляд степняка. – Я тогда пойду в свою повозку?
– Иди, – коротко бросила Милада-степняк и принялась дальше заниматься креплениями на седле.
– Ваше Высочество, – обратился Сван к принцессе. – Всё готово.
– Выдвигаемся, – скомандовала Милада-степняк. Быстро подтянула подпругу и изящно взобралась в седло, встретилась взглядом с командиром и прошептала одними губами: – Едем домой, Сван.
Командир кивнул и заулыбался; и это была, пожалуй, первая улыбка, которую Милада увидела на лице сурового воина с момента их приезда на земли Тёмной Империи.
Глава 25
Они были в пути уже полдня и за это время ещё ни разу не останавливались передохнуть. Час назад от них отстал отряд эгранцев, но Милада решила не рисковать и проехать ещё какое-то расстояние, потому что Сван заметил слежку. Она спешила. Час назад Данияр потерял сознание и не приходил в себя, об этом сообщил Невер, когда в очередной раз попытался напоить друга, но не смог дозваться.
– Сколько осталось до границы тёмных земель? – с тревогой в голосе спросила Милада.
– Вон за теми холмами уже заканчивается земля Эграна. – Сван выглядел обеспокоенно. – Думаю, ещё пару часов.
– Он не выдержит, – твёрдо произнесла Милада. – Нужно делать привал, и немедленно. Если я им не займусь, он погибнет.
– Ваше Высочество, это опасно, – возразил Сван. – Белую магию могут почувствовать видящие. Одно дело набросить полог на стены комнаты или даже на целое здание, а тут – бескрайний лес. Отзвук вашей магии покатится во все стороны. И вы слишком слабы, чтобы так неразумно сейчас растрачивать свои силы на лечение.
– Не переживай. – Милада коснулась плеча Свана. – Посмотри, где мы находимся. – Командир обвёл подозрительным взглядом окрестности. – Мы совсем рядом с границей Талтая – закрытого государства, а они дружат с белыми магами. Да, ты прав! Мою магию наверняка почувствуют, но до нас ещё добраться надо, а мы в двух часах езды от границы. А что касается сил… – Она не хотела никого пугать, но предупредить стоило. – Я какое-то время буду без сознания. – Посмотрела серьёзным взглядом на Свана. – Тебе придётся присмотреть за моим телом и не позволить, чтобы наши друзья пришибли меня, пока я буду в отключке. – А про себя подумала: “Боюсь, в этот раз лечение отнимет все мои силы”.
– Я всё сделаю. Не беспокойтесь, Ваше Высочество. А пока повременю освобождать пленников от оков, уж больно горячи их головы, боюсь, не вышло бы худа. – Сван с уважением посмотрел на своих товарищей по оружию. – Знаю я их, наверняка попробуют бежать.
– Тогда командуй привал, скажи людям, чтобы не расслаблялись: никаких костров, лежанок для ночлега, пусть по-быстрому перекусят, справят нужду и будут готовы в любой момент отправляться дальше.
– Хорошо.
– И отправь своих воинов прошерстить лес, пусть проверят, нет ли за нами слежки, – приказала Милада, спускаясь с лошади. – Возьми своих людей, нужно оттащить Невера от друга.
– Да уж, это будет ещё та задачка, – с сомнением в голосе проговорил командир, быстро рассказывая своим воинам, что от них сейчас потребуется.
Чанлиф всю дорогу не отводила своего взора от прямой, просто каменной спины степняка и сейчас забеспокоилась, видя, как тот что-то тихо обсуждает со своими слугами.
– Неля, – позвала она свою верную подругу, которая категорически отказалась оставаться на родине, решив отправиться за своей госпожой в изгнание. – Держи оружие при себе. Аиша, тебя это тоже касается. – На этих девушек она могла полностью положиться: не подведут в трудную минуту.
– Что случилось? – спросила Аиша, проверяя, легко ли выходит короткий клинок из ножен, подползла ближе к Нели.
– Точно не знаю, – с сомнением проговорила Чанлиф. – Но чувствую, что-то намечается.
И словно в подтверждение её слов, степняк со своими людьми двинулись к одной из повозок. Завязалась борьба с одним из пленников, его всё же вытащили из телеги и повалили на землю, с силой удерживая за руки. А степняк тотчас занял его место и склонился над раненым.
– Только тронь его, собака! Убью тебя! – гневно орал русич, изо всех сил вырываясь из рук воинов.
– Ах ты ж! – Чанлиф сразу поняла, что задумал степняк. – Что же ты творишь, любимый? – прошептала она и быстро обвела цепким взглядом присутствующих мужчин; воины, пленники, слуги – все ошеломлённо взирали на пранадармца, который вёл себя совсем не так, как полагалось грозному воителю. – Девочки, мне понадобится ваша помощь, – с усмешкой, в которой сквозило лихое отчаянье, проговорила Чанлиф. – Будем танцевать, – сказано это было таким тоном, что девушки поняли: танец этот будет особенным.
– Потерпи ещё немного, Данияр, – тихо попросила Милада, наклоняясь к раненому и шепча на ухо: – Ты должен жить! – Положила свои ладони на могучую грудь воина и закрыла глаза; с её пальцев сорвались золотистые нити, которые проникали в тело раненого. – Ага, нашла. А сейчас будет больно, – прошептала она, открывая глаза и направляя всю свою силу в руки.
В первый момент ничего не происходило, но вдруг воин выгнулся дугой под тонкими пальцами степняка и жутко закричал. А дальше начался какой-то кошмар. Невер вырвался и бросился на помощь другу, ему дорогу заступил Сван. Между ними завязалась борьба. Остальные пленники, видя, как их предводитель пытается прорваться к своему побратиму, тотчас бросились ему на помощь. Завязалась драка.
Глава 26
Данияр открыл глаза и в ужасе уставился на степняка, который, нисколько не церемонясь, ощупывал его грудь, недолго думая схватил своими лапищами тонкую шею ненавистного пранадармца, который чуть ли не лежал на нём, и принялся душить.
– Ах ты ж гад! Чего удумал? Я ещё не умер, чтобы ты с меня снимал вещи.
Неизвестно, чем бы всё это закончилось, если бы в драку не вступили девушки; у каждой в руках было по два коротких клинка, и эгранки мастерски управлялись с ними. На первый взгляд могло показаться, что это какой-то дикарский танец, однако острые лезвия начали безжалостно жалить тела пленников, оставляя тонкие, но вполне ощутимые порезы, а молчаливое отчаяние в их взглядах наводило на мысль, что воительницы настроены решительно и готовы биться до последнего вздоха за свою госпожу. Пленники такого отпора не ожидали и застыли в немом изумлении, не зная, что предпринять. Всё же перед ними были женщины.
Чанлиф с лёгкостью запрыгнула в повозку и приставила клинок к шее пленника, зловеще прошептала прямо ему в лицо:
– Отпусти его. Немедленно! Иначе ты ненадолго его переживёшь. Я тебе обещаю! – Надавила сильнее, из-под лезвия показались первые капли крови. – Он тебе жизнь спас, неблагодарная свинья, а ты вознамерился убить его? Тебе что, неведом долг жизни?
Данияр ошеломлённо переводил взгляд с лица прекрасной девы на посеревшее лицо пранадармца, который вдруг перестал сопротивляться и обмяк в его исполинских руках.
– Да он уже дух испустил, – прошептал Данияр, отпуская шею степняка и отодвигаясь от него, брезгливо обтёр руки о грязную, драную хламиду на своём теле.
Чанлиф продолжала держать клинок у шеи русича и едва сдерживалась, чтобы не перерезать ему горло.
– Нет-нет, – шептала девушка в отчаянии. – Этого не может быть! – От одной мысли, что степняк погиб, у неё замирало сердце. – Значит, и тебе тоже не жить!
– Остановись! – приказал Сван, удерживая руку эгранской принцессы. – Он наш друг.
– Он задушил Илада, – всхлипнула Чанлиф, боясь взглянуть на своего степняка.
– Возможно, это ошибка. Пусти, я сам осмотрю его. – И Сван взобрался в повозку, в нерешительности уставился на безвольное тело Милады-степняка, которое сейчас казалось особенно хрупким и измождённым рядом с исполинским пленником. Тряхнул головой, отгоняя страшные мысли, и со знанием дела быстро ощупал шею степняка, наклонился и послушал дыхание. – О, боги! – в ужасе прошептал он и совершенно безумным взглядом посмотрел на своего земляка. – Что же ты наделал, Данияр?
– Нет. Нет. Нет, – шептала Чанлиф, не в силах поверить в то, что случилось самое худшее.
Сван, не замечая ничего вокруг, опустился рядом с пранадармцем, приподнял его за плечи, притянул к груди и принялся баюкать, как малое дитя.
– Нет. Нет! Так нельзя! У тебя ведь всё получилось. Мы же домой едем. Все вместе! Как ты и хотела.
Воины, сопровождавшие Свана, ошеломлённо смотрели на своего командира, не зная, что предпринять дальше, а пленники в немом ужасе взирали на мужчину, который когда-то был их другом, а сейчас внезапно тронулся умом. И только эгранские девушки продолжали держать оборону возле повозки, где находилась их госпожа.
Данияр встретился взглядом с Невером, кивнул и внезапно бросился к деве с клинками, которая так и продолжала стоять недвижима и даже не пыталась сопротивляться, опустив оружие; по её щекам текли слёзы, и она тихо повторяла:
– Если нет тебя на этом свете, то и мне незачем больше жить.
Невер, уже вскочивший в повозку, остановил Данияра, не решаясь напасть на практически безоружного врага. Но то, что произошло дальше, заставило замереть и всех остальных.
Сван сорвал с головы платок, открыв перед всеми свои благородные седины, бережно стёр кровавую пену у рта степняка и, совершенно не таясь, горько заплакал.
– Эх, старый, старый я дурень, не уберёг вас, Ваше Высочество. – Притянул степняка к груди и начал раскачиваться из стороны в сторону. – Миладушка, милая. Вернись, дорогая! Не бросай нас. Ты ведь такая смелая была. Сильная.
Невер замер, не в силах поверить в то, что только что услышал.
– Что ты несёшь, безумец? – прошептал он в ужасе. – Совсем с ума сошёл? Какая Миладушка? Это ведь проклятый пранадармец.
Глава 27
На поляне повисла гнетущая тишина. Пленники ничего не понимали и выглядели растерянными, а воины молчаливо скорбели по своей госпоже, с которой долгое время преодолевали все трудности и невзгоды на чужбине, никто не мог поверить, что её не стало.
