355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марина и Сергей Дяченко » Журнал «Если», 2000 № 09 » Текст книги (страница 13)
Журнал «Если», 2000 № 09
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 02:56

Текст книги "Журнал «Если», 2000 № 09"


Автор книги: Марина и Сергей Дяченко


Соавторы: Роберт Шекли,Далия Трускиновская,Дмитрий Володихин,Владимир Гаков,Эдуард Геворкян,Виталий Каплан,Сергей Соболев,Владимир Покровский,Дмитрий Байкалов,Сергей Синякин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

22

Просторная тюремная камера выглядела чрезвычайно мило. Вся обстановка, включая раскрашенные под зебру стены, была выдержана в голубых и розовых тонах, приятно оттененных тут и там сиреневыми и лиловыми акцентами.

Принцесса Робин тоже была чрезвычайно мила, она, улыбаясь, свободно раскинулась в полосатом шезлонге. Белокурые волосы золотым нимбом обрамляли мраморное лицо. Чистейшими сапфирами сияли прелестные миндалевидные глаза. Они были одни в этом уютном тюремном гнездышке, двое необычайно привлекательных молодых людей, и вряд ли кто-нибудь собирался потревожить их в ближайшее время. Во всех тюрьмах нашей галактики, как известно, за пленниками либо наблюдают постоянно, либо предоставляют им полную свободу вариться в собственном соку.

У Тома создалось впечатление, что второй вариант гораздо ближе к истине, а потому нет никакого резона слишком уж торопиться с побегом. Какое же будет удовольствие, подумалось ему, поближе познакомиться с очаровательной юной принцессой! Скорее всего, тут можно заказать и выпивку? В конце концов, такую услугу оказывают даже на Земле, в наиболее прогрессивных тюрьмах. Вполне вероятно также, что здесь найдутся веселящие и расслабляющие пилюльки, сказал себе Том, ибо в Галактическом Центре наверняка господствует просвещенное отношение к химической стимуляции. Какой контраст с его отсталой родиной, где обладание специальными кристаллическими либо резиноподобными субстанциями трактуется как преступление и с неотвратимой логикой приводит к тюремному заключению.

– Я бы с гранплезиром покайфовала тут с тобой, – вздохнула Робин, – но нам пора выметаться. И прямо сейчас.

– Как, уже пора? А я-то решил, что чуток расслабухи нам не повредит… Почему прямо сейчас?

– Потому что тебе грозит смертельная опасность. Том Кармоди, – сказала принцесса. – Думаешь, я была полностью отрезана от мира, когда дожидалась тебя в этой камере? Как бы не так! Именно здесь я узнала нечто такое, чего никто не должен был знать. Гляди, что у меня есть… – Она достала из пышного рукава тончайшего зеленого шелка маленькую серовато-коричневую птаху и с гордостью представила ее Тому: – Это Скворец-Гонец-Хитрец-Молодец.

– Как интересно, – вежливо заметил Том. – А зачем тебе птица?

– Мой Гонец-Хитрец-Молодец докладывает обо всем, что я хочу узнать. В данном случае я выпустила Скворца вскоре после твоего прибытия, и он полетел в тренировочный зал, где подслушал, как копы разговаривают между собой в раздевалке, ополоснувшись под душем и растираясь массажными полотенцами после игры в ватерполо. Сейчас и ты услышишь их беседу.

– Этот новый парнишка, – сказал немолодой коп, которого звали Клэнси. – Будем его регистрировать – или как?

– Конечно, а как же иначе? – удивился молодой коп по имени Долан.

– Я просто задумался о том, какую чертову прорву бумаг придется на него заполнять.

– Думаешь, этот парень не стоит того, чтобы включить его в рапорт?

– Я ничего такого не говорил, – сказал Клэнси. – Но ведь противозаконно утверждать, что ты получил послание от короля, если доказать этого не можешь. А у нашего нового парня нет никаких доказательств. В подобных случаях только суд может установить, есть ли у подозреваемого право делать подобное заявление.

– По-моему, – заметил Долан, – твои слова только доказывают, что нам следует заявить о парне судебным властям. И заполнить, само собой, все необходимые бумаги, хотя это и чересчур хлопотно.

– Тебе легко говорить, Долан, ведь ты еще молод и воображаешь, что от правосудия бывает какой-нибудь толк. Но я-то старый служака и, уж поверь, навидался, как ясные вроде дела вдруг принимают совсем не тот оборот. И знаешь, чья здесь вина? Нашего мягкосердечного короля, который так и норовит обставить суровый закон всяческими ограничениями, дабы защитить права злодеев. Но разве злодеи имеют право на какие-то права? С какой это стати даровать им право на защиту? Если кто-то не в состоянии предъявить властям надлежащего свидетельства, не доказывает ли это prima facie  [7]7
  Юридический термин (лат.): при отсутствии доказательств в пользу противного.


[Закрыть]
его собственную вину?

– Гм, такая мысль никогда на приходила мне в голову, – сказал Долан.

– Зло есть зло, Долан, и нет смысла рассуждать, где тут правда, когда злонамеренность деяния очевидна каждому «здравомыслящему существу. О да, сэр, именно излишние рассуждения и нарушают порядок вещей, навлекая опасность на жизнь нашего короля! Но хочу сказать тебе совершенно честно, Долан, что меня сильнее всего беспокоит… Вполне возможно, что король действительно послал за этим парнем. Так я думаю. Но можешь ли ты представить последствия. Додан, если мы с тобой по глупости допустим, чтобы их встреча состоялась?

– А какие могут быть последствия, Клэнси?

– Всеобщие беспорядки!

– Сильно сказано, Клэнси. И что, по-твоему, нам следует сделать?

Старший коп скривил губы в мрачной ухмылке.

– Наша первейшая задача, Долан, состоит в том, чтобы уберечь короля от его собственного мягкосердечия, откуда и произрастает корень реальной опасности. Мы все уважаем искреннюю заботу Его Величества о правосудии, однако же настало время, когда честные люди сами должны решать, как лучше уладить дела. И тут мы с тобой должны учитывать не столько вину или невиновность этого парня, сколько всевозможные последствия того факта, что он на самом деле сказал правду и что король действительно послал за ним. А значит, нам следует хорошенько подумать, как избавить короля от ужасных событий, которые несомненно и незамедлительно воспоследуют, если эта встреча все-таки состоится.

– И что такое ужасное может произойти, а, Клэнси?

– Падение монархии!

– Из-за того, что король разок поговорит с этим парнем?!

– Подумай сам, Долан, догадаться совсем нетрудно. Но даже если наихудший сценарий не осуществится, то следует экономить драгоценное время суда. И данная причина для нас гораздо важнее, чем избавление от докуки составлять и заполнять в трех экземплярах ежедневные разнарядки на питание и прочее содержание нового арестанта. Да потом еще и терпеливо ожидать, когда наши бумаги соизволят одобрить бесчисленные чинуши, и вся эта канитель будет продолжаться и продолжаться, пока вина этого парня не будет доказана, а скорее всего, отнюдь не доказана, к величайшему удовлетворению мягкосердечных судейских, всецело находящихся под влиянием сентиментального короля.

– Да, это здорово сказано, Клэнси, – с уважением заметил Делан.

– Я радею лишь о благе короля, – мрачно произнес Клэнси. – Да, я люблю Его Величество, благослови его Бог! Однако наш король не слишком практичен, и его верноподданным поневоле приходится проявлять инициативу.

– Пожалуй, ты меня убедил, – согласился Долан. – Так что же будем делать с новым арестантом?

– Прикончим его, полагаю. Самое быстрое решение. В данный момент мне в голову больше ничего не приходит.

– Ты прав, – кивнул Долан. – Но каким способом? Возможно, это второстепенный вопрос, но мне хотелось бы знать.

– Пули, я думаю, подойдут лучше, чем лазеры, мазеры или тазеры. Надеюсь, что парень по достоинству оценит наш выбор, ведь пули напомнят ему о родимой планете. Это самое малое, что мы с тобой можем сделать для бедняги, виновного по всей видимости лишь формально, а не по существу.

– Я давно хотел пострелять из пистолета, – мечтательно сказал Долан. – С тех самых пор, как увидел эти устаревшие штучки в нашем музее.

Они покинули раздевалку, а Скворец-Гонец-Хитрец-Молодец вернулся с вестями к принцессе Робин.

– Теперь ты понял, – сказала принцесса Тому, – почему нам надо поторопиться?

– Ладно, ты права, – согласился Том. – Но как мы отсюда выберемся?

– У меня есть мысль, – задумчиво сказала Робин, направляясь к двери. Том последовал за ней и принялся разглядывать замок, который представлял собой очень странное змееподобное устройство – узкое, пятнистое тело красно-черной окраски, которое полностью оплетало дверь по периметру, крепко уцепившись присосками за дверной косяк.

– Что это? – спросил Том.

– Полуразумный дверной замок. Вид ШйготапсИа Гогепх. Король недавно даровал этому виду эксклюзивное право охранять окна и двери Галактического Центра.

– Но какой смысл? Что плохого в старых добрых замках и щеколдах?

– Думаю, никакого, если посмотреть на проблему сугубо функционально. Однако с социальной точки зрения такая служба дает возможность заработать себе на жизнь ментально малопродвинутым существам, а это не только снимает заботу о них с плеч государства, но и приносит дополнительный доход казне в виде налога на самосознание. Замковые змеи умеют только сторожить, зато делают это превосходно, а их природная честность и неподкупность таковы, что заставляют устыдиться любую высокоразумную расу.

– Полагаю, вы говорите обо мне, – заметила Замковая Змея. – Все, что было сказано о нашем змеином племени, истинная правда, примите мои аплодисменты. Но если кто-то решил, что сможет уговорить меня отворить эту дверь, пусть лучше позабудет об этом. Разумна я или полуразумна, но великолепно знаю, что мне надо и не надо делать. К тому же меня специально проинструктировали не вступать в дискуссии с арестантами.

– Но я не настоящая арестантка! – возразила принцесса Робин.

– Тебя заперли в этой камере, верно? И если это не означает, что ты находишься под арестом, то уж и не знаю, как это называть.

– Смотри, – сказала принцесса, поднимая руку, и сложно пошевелила пальцами.

Замковая Змея моргнула и произнесла:

– Нельзя ли взглянуть еще разок? Принцесса повторила витиеватый жест.

– О! Так значит, ты из Храмовников, как и я? И все же не рассчитывай, что я открою дверь лишь потому, что мы с тобой принадлежим к одной ложе.

– Конечно, нет. Но я рассчитываю, что ты меня внимательно выслушаешь.

– Говори, сестра, я внимаю.

– Мой Скворец-Молодец повторит для тебя беседу, которую подслушал несколько минут назад. Он сделает это на твоем родном языке.

Шпион принцессы разразился взволнованным чириканьем и трелями.

– Да уж, – сказала Змея, когда он замолчал. – Ничего себе история.

Скворец энергично кивнул.

– Этот Долан непроходимый тупица. А другой, по имени Клэнси, бессовестный казуист. Не надо быть интеллектуальным гигантом, чтобы заметить это. В любом случае, – задумчиво сказала Змея, – тюремщикам не положено совершать то, что замыслили эти двое.

– Разумеется, не положено, – сказала Робин. – Но не слышишь ли ты стук тяжелых башмаков?

И действительно, в дальнем конце коридора послышался целеустремленный марш подбитых железными подковками каблуков.

– Плохо, очень плохо. Но я не имею права открыть дверь без дозволения. Что бы там ни происходило.

Робин просвистела пять непонятных звуков.

– О! – воскликнула Змея. – Так ты вдобавок придерживаешься пассивных ритуалов Древней Церкви? Я тоже!

– Приятно слышать, – сказала принцесса.

– Но, увы, и это тебе не поможет. Мне было строго-настрого приказано не отворять дверь без веских причин.

– В самом деле? Но ведь этот приказ дает тебе право принимать самостоятельные решения, не так ли?

– Что ты хочешь этим сказать?

– Подумай, почему тебя называют полуразумным замком? Потому что у тебя есть свой собственный интеллект! А в чем состоит его роль? Да в том, что его обладатель, невзирая на полученные инструкции, имеет не только полное право, но и прямой долг самостоятельно судить, насколько серьезны те или иные причины в тот или иной момент!

– Неопровержимое рассуждение, – вздохнула Змея. – И притом относится непосредственно ко мне, не правда ли? Ну ладно, о'кей, ты меня уговорила. Возможно, лишь потому, что я полуразумна?

Замковая Змея поспешно освободила дверь, та распахнулась настежь, и Том с принцессой бросились вперед по коридору.

Они проскочили через другую дверь и ринулись по другому коридору, который оказался чрезвычайно длинным, а стены его были обшиты листовым алюминием или каким-то другим серебристым металлом. Равномерно расположенные настенные светильники-плафоны указывали им путь; звуку торопливых шагов послушно вторило звонкое эхо.

Наконец коридор завернул, и через некоторое время Том заметил впереди солнечный свет. Победа! Перед ними вздымалась широкая лестница, они форсировали ее прыжками через две ступеньки и вылетели на улицу через крутящуюся стеклянную дверь. Но даже теперь, в городской сутолоке, принцесса не замедлила темпа, и окончательно запыхавшийся Том воззвал:

– Эй, нельзя ли немного потише?

– Мы все еще в опасности, – откликнулась Робин, продолжая бег трусцой. – Они, вероятно, уже запустили программу автоматического поиска. Она базируется на неустранимых индивидуальных метках. И тебя тоже пометили, как только ты прибыл сюда.

Том внезапно вспомнил щекочущее ощущение, когда официальная машина безболезненно запечатлела на его твердом небе неудалимый идентификационный код.

– Я думал, эта метка предназначена для опознания тела в случае несчастного случая с летальным исходом.

– Ты думал неправильно. Это лишь одно из средств, с помощью которых наше правительство следит за всеми и каждым. Они могут наблюдать за кем угодно и в какое угодно время, не говоря уж о том, что составляют исчерпывающее досье на любую персону с момента ее появления на свет, включая показания учителей, друзей, родных, любовников и так далее.

– Тогда зачем такая спешка, если исход ясен? – заметил Том. Принцесса взглянула на него со снисходительной жалостью.

– Нам надо добраться до безопасного места прежде, чем они нас найдут. И там друзья заменят наши идентификационные коды фальшивыми с помощью запрещенных методов инженерии переходно-не-устойчивых состояний.

Они продолжали двигаться резвой спортивной ходьбой сквозь толпы горожан, заполняющих тротуары, в бесконечном шуме и гаме великого города. В небе над их головами беспрестанно мелькали бесчисленные летательные аппараты, и в воздухе витали запахи горячей стали и подгоревшей изоляции. Какой-то цилиндрический объект, блистающий полированным хромом и красным лаком, внезапно завис над толпой, обшаривая прохожих лучами пурпурного цвета.

– Мы почти у цели! – воскликнула Робин, энергично затаскивая Тома в боковой переулок. Они еще немного продвинулись вперед, и принцесса указала на дверь.

«Безопасное место» более всего напоминало бар-караоке. Руки друзей поспешно подтолкнули их к открывшемуся в полу люку, внутри которого обнаружилась лесенка. Спустившись вниз, они очутились в большой, ярко освещенной комнате, где их дожидался человек в белом халате. Дружески улыбнувшись, он торопливо впихнул их в белый медицинский бокс, что-то сразу басовито загудело, и Том ощутил знакомое щекотание.

Этим все и закончилось. Тут же появилась сервировочная тележка с выпивкой и сэндвичами, которая всем своим видом красноречиво говорила, что невзгодам и испытаниям пришел конец, по крайней мере, на ближайшее время.

– Том, возьми эту штуку и рассмотри получше, – сказала Робин, вручая ему небольшую каменную таблетку с выгравированными на ней непонятными письменами. Том подержал вещицу на ладони и почувствовал, что она нагревается, а после раздался довольно странный звук, словно бы кто-то деликатно прочистил горло.

– Спасибо, – сказала Робин, забирая таблетку. – Теперь она активирована.

– Что это? – спросил Том.

– Взыскатель Обещаний, совершенно идентичный тем, что применяются на вашей планете.

– Никогда не слышал ни о чем подобном, – сказал Том.

– Разве? Должно быть, они из вашего будущего. Извини, Том, но мне надо кое-что срочно сделать.

Принцесса поспешно удалилась, сжимая в кулаке Взыскатель Обещаний. Том решил дождаться ланча, чтобы потом попытаться отыскать либо Шиша, либо короля, а буде никто из упомянутых персон не обнаружится, то хотя бы подходящий способ убраться на Землю.

Сказать по чести. Том Кармоди совсем не так прекрасно проводил время, как предполагалось, когда Шиш пригласил его в Галактический Центр.

23

Барон Корво находился в просторном, ярко освещенном зале на верхнем этаже высочайшего небоскреба Галактического Центра. Из колоссального окна, в целую стену, открывалась впечатляющая панорама великого города, вся в путанице проспектов, авеню, улиц, улочек и переулков. Причудливые здания и площади, парки и скверы были видны, как на ладони, но ни Корво, ни его ассистенты (последние то вбегали, то выбегали из зала с грудами распечаток, помеченных грифом «Срочно») не интересовались этим великолепным зрелищем.

Еще одну стену полностью занимала мозаика компьютерных дисплеев. Каждый из них показывал свое, однако ни одна из этих передач не имела, по-видимому, ни малейшего отношения к происходящему. Один экран, к примеру, демонстрировал нон-стоп мультсериал о Лестере и Мампси (и в этот момент как раз ту самую серию, где Мампси прикинулся привидением и пугал жуткими воплями Наполеона Бонопарта, который забрел в этот мультик исключительно по ошибке).

Барон Корво не смотрел на дисплеи. Он, как обычно, говорил по двум телефонам сразу, одновременно просматривая документы, прихлебывая остывающий кофе, затягиваясь сигаретой и принимая эпохальные решения. Вбежал очередной ассистент и положил перед ним на стол протокол последнего допроса, снятого с Денежной Машины, рабочее место которой было зарегистрировано на Площади Всякой Всячины.

Преступницу застукали в ремонтной мастерской, где та бахвалилась своими злодеяниями перед товарками, арестовали и препроводили в Секретную полицию бдительные оперативники Комитета по Подавлению Излишней Инициативы Разумных Машин (КПИИРМ). На допросе-третьей степени Машина раскололась и трое суток кряду без перерыва выбалтывала абсолютно все, что было накоплено в банках ее долговременной и оперативной памяти.

– Да, да! Я признаюсь! Это был король! Но Его Величество велел никому не говорить! Как же я могла ослушаться приказа самого короля?! Я ведь не знала, честное слово, еще не знала, как важно компетентным органам найти Его Величество прежде, чем он успеет причинить себе непоправимый вред!

В конце концов ее решили отпустить, ограничившись сверхстрогим выговором. К несчастью, Денежная Машина не могла рассказать о том, чего и сама не ведала, а именно, где сейчас находится король.

Гигантская электронная карта, занимающая третью стену рабочего кабинета Корво, наглядно демонстрировала прогресс (то есть его отсутствие) в круглосуточных поисках короля. Сейчас на карте был изображен весь Галактический Центр и большая часть его пригородов. Оптимистическими зелеными линиями обозначались перспективные наводки, а когда они заводили в тупик, цвет их менялся на тускло-оранжевый. Тревожные красные пятна, очерченные жирными черными границами, показывали еще ни разу не обследованные территории.

– Принцесса Робин, барон, – прошептал над ухом ассистент. – Она желает с вами побеседовать.

– Дьявольщина! У меня нет времени на такие пустяки, – раздраженно пробурчал Корво. И все-таки принцесса все еще важная персона, подумал он, по крайней мере, пока поведение и матримониальные намерения короля полностью не прояснились. – Ну хорошо, впусти!

На Робин был небесно-голубой костюм с изящными алыми аксессуарами, и выглядела она в этом наряде прелестно. Впрочем, как и всегда. Что касается Корво, то он являл собой воплощение любезности, когда отвернулся от карты и сказал:

– Какая честь, принцесса! Хочу заверить, что мы делаем абсолютно все возможное, дабы поскорее отыскать короля. У нас есть веские основания полагать, что его исчезновение связано ни с чем иным, кроме как с кратковременной ментальной аберрацией, что иногда бывает с правящими монархами. У нас также есть основания надеяться, что местонахождение короля будет обнаружено в ближайшее время.

Принцесса сразу взяла быка за рога:

– Допустим, вы его найдете. Но если король не захочет вернуться?

Корво мрачно улыбнулся.

– Мы убедим его. Для этого существуют различные способы.

– Знаю я ваши способы убеждения, – презрительно бросила Робин.

Корво подавил желание выругаться. И вместо этого произнес:

– Если так, чем могу служить, принцесса?

– Вы знаете, что я нареченная невеста короля.

– Разумеется. Всем известно о вашем грядущем блаженстве.

– Так вот, лично у меня есть основания полагать, что король использовал бегство из дворца как способ разорвать нашу помолвку. У него просто не хватило храбрости поглядеть мне в глаза и сказать: А ПОШЛА ТЫ К ЧЕРТЯМ, РОБИН, Я ПЕРЕДУМАЛ! Нет, он выбрал окольный путь, жалкий трус!

– Возможно, в чем-то вы и правы, принцесса, – сказал барон Корво обволакивающим голосом. – Мы обязательно побеседуем с королем на эту щекотливую тему, как только обнаружим его.

– Одной беседы недостаточно! Я хочу, барон, чтобы вы сделали нечто большее.

– Что вы имеете в виду, принцесса?

– Я хочу, чтобы вы передали ему вот это, – сказала Робин, вручая Корво маленькую каменную таблетку с выгравированной на ней надписью на давно позабытом языке.

Барон взглянул на артефакт с любопытством.

– Знаете, принцесса, короля обычно не интересуют древние каменные таблетки.

– Но эта его определенно заинтересует. Это Взыскатель Обещаний!

Барон поглядел на таблетку не без уважения.

– Продукт Старой Земли, если не ошибаюсь? Относится к классу этических усилителей. Где вы раздобыли ее, принцесса?

– Неважно, – нетерпеливо сказала Робин. – Амулет уже активирован человеком с Земли и готов в любой момент приступить к работе. Вы должны отдать его монарху. А Взыскатель напомнит ему четко и недвусмысленно, что жениться на мне – его священный королевский долг.

Корво показалось, что таблетка слегка засветилась и запульсировала в его ладони.

– Этот артефакт разумен? – спросил он.

– Будь уверен, барон! Да не озирайся ты с таким дурацким видом! Я Взыскатель Обещаний и говорю напрямую с твоим рассудком, если его, конечно, можно так назвать. Мои ближайшие родственницы – древнегреческие Фурии. Мой личный девиз: ОБЕЩАНИЕ ДОЛЖНО БЫТЬ ВЫПОЛНЕНО!

– Очень, очень интересно, – промурлыкал барон. – Говорящая таблетка! Какое замечательное новшество! – Он положил Взыскатель Обещаний в нагрудный карман. – Не надо беспокоиться, принцесса, я лично позабочусь, чтобы ваш царственный жених непременно ее получил. А теперь извините меня… На поиски короля уходит столько времени и сил…

– Понимаю, – сказала Робин. – Я буду в своих апартаментах в Малом Трианоне, в ожидании хороших новостей.

– Вы их получите, – галантно заверил Корво, выпроваживая принцессу восвояси. Как только она удалилась, в кабинет ворвался очередной ассистент.

– Мы нашли короля, милорд! Он сидит на скамейке в общественном парке, что на западном берегу Холодной реки, и бросает голубям воздушную кукурузу из пластиковой упаковки! Фирма, расфасовавшая кукурузу, пока не установлена.

– Летучий Эскадрон – на вылет, – распорядился Корво. – Дайте им координаты, но пусть ничего не предпринимают до моего появления. Я последую за ними в своем персональном флаере.

Барон забрался в одноместный флаер, который всегда парил наготове. Будучи человеком столь же аккуратным, как и осторожным, он не забыл пристегнуть ремни безопасности, прежде чем послать мысленную команду сверхмощному двигателю. Флаер взвился над крышами Галактического Центра и резво устремился в небеса, все выше и выше, повинуясь радостному настроению хозяина. Корво расхохотался во все горло, восхищаясь великолепной мощью и маневренностью своего крошечного корабля. Все выше и выше, быстрее и быстрее, пока в потемневшем небе не замерцали мириады звезд! Вскрикнув от восторга, он мысленно послал машину в левый разворот… и внезапно обнаружил, что та не подчиняется приказу.

– Проклятие! – рявкнул барон. – У меня нет времени на твои дурацкие поломки! Ну давай же, бесчувственная жестянка, подчиняйся!

Флаер не внял его призывам и свалился в широкий, но очень быстро сужающийся штопор. Корво замотало, как крысу в центрифуге, однако он ухитрился перебросить тумблер на ручное управление. Не сработало. Корво рванул рычаг выброса аварийных стабилизаторов. Без всякого толка. Он нажал на кнопку контрольной системы, которая по идее предотвращала столкновение со стационарными объектами, но на экране появилась надпись: НЕ ФУНКЦИОНИРУЕТ.

Он ударил кулаком по кнопке катапульты, которая должна была выбросить его в воздух вместе с пилотским креслом. Но она не захотела.

Земля тем временем приближалась – изумительно быстро, вся коричневатая и зеленая, и сила тяготения в сотрудничестве с разгулявшейся центробежной наконец-то сорвали с флаера прозрачный колпак. Корво закувыркался в воздухе, благословляя собственную предусмотрительность, вынудившую его надеть аварийный парашют.

Последнее, что барон увидел перед тем, как потерять сознание, была стремительно несущаяся ему навстречу земля.

Когда сознание вернулось, первое, что увидел Корво, была странная темнота. Не совсем черная, а с каким-то синеватым оттенком, в беловатых и желтоватых пятнах. Когда его глаза привыкли, обнаружилось, что это огромная мрачная пещера с наплывами минеральных отложений на стенах, которые фосфоресцируют белым и желтым.

Никогда прежде он не видел этого места. Более того, даже не подозревал о его существовании! И к тому же, как оказалось, он был здесь не один.

– Кто вы? – хрипло вопросил барон у сидящих рядком фигур. Все они были закутаны в черные плащи с низко надвинутыми капюшонами.

Одна из фигур молча поднялась, откинула капюшон, и Корво узнал этот лик…

– Отец!

– Я тут не один, сынок. Мы все здесь, вся фамильная линия Корво, начиная с незапямятных времен. Барон очумело потряс головой.

– Мы – цель человеческой расы, представленная твоим собственным семейством, – произнес отец.

– Зачем вы явились?

– Настало время, когда ты должен узнать не ведомые никому из живых тайны твоей кровной линии. Глубоко в твоем сердце спрятан величайший секрет, фамильное наследство, испокон веков переходящее от отца к сыну в ожидании того неведомого часа, когда сойдутся воедино все необходимые условия. И вот теперь, сын мой, сей час настал!

Усиленно вглядываясь в полумрак, барон Корво наконец различил плотную цепочку темных фигур, убегающую назад так далеко, насколько мог видеть глаз. Учитывая обстоятельства, он закономерно предположил, что все эти неясные фигуры – его отдаленные предки.

Мистическое зрелище не вызвало у него никакого восторга. Корво чувствовал себя одураченным.

– Поправьте меня, если я ошибаюсь, – сказал барон, – но все вы, ребята, уже давным-давно мертвы. С какой стати я должен следовать вашим советам?

– По той причине, сын мой, что мужчина является телесным воплощением предыдущих решений своего семейства! Ты никогда не получишь подлинного удовлетворения от жизни, Корво, покуда не выполнишь свой долг перед предками, последовав древнейшему императиву, и он станет править твоим разумом и душой с тех пор, как ты его осознаешь.

– Какой еще императив? – недовольно спросил барон.

– Как отчеканено в веках, – сказал его отец, – тебе завещано позабыть о лояльности, отбросить ее прочь, словно приснившийся дурной сон. Главное дело твоей жизни, сын мой Корво, состоит в том, чтобы ПРЕДАТЬ КОРОЛЯ.

Прежде чем барон нашелся, что ответить, послышался другой голос. Он исходил от дряхлого старца, которого Корво не узнал, но родич не замедлил представиться.

– Корво, я твой дед по отцовской линии, и не могу не сказать…

– Минуточку, папа, – поспешно вставил отец Корво, – я как раз ему все объясняю.

– Ты собираешься целый день болтать языком, Амос? Просто прикажи мальчику сделать одно, другое или третье, и наконец покончим с этим.

– Теперь так не бывает, Минстра, – возразил отец. – Это новая генерация, им нужны объяснения и логические обоснования.

– Объяснения! Обоснования! Тьфу! – фыркнул дед.

Отец обратился к Корво:

– Сынок, твой дедушка просто хочет напомнить, что ты обязан служить своей семье. Ибо настало критическое время и для тебя, Корво, и для нас.

– Критическое время? Как это понимать?

– Именно сейчас можно решительно изменить Галактическую Историю.

– Я не слишком уверен, что мне хочется перемен в истории галактики, – заметил Корво.

– Это уже произошло! Неважно, что делает король, важно то, что вернуться к старому порядку вещей невозможно. Осталось лишь определить, какую роль при новом порядке будет играть наша семья. Твой успех – это наш успех. Но сверх того, у нас есть секретное знание. Возьми его – и сумеешь добиться цели оптимальными средствами.

– Хорошо, поделись со мной своим секретным знанием.

– Великое множество поколений назад один из наших отдаленных предков заполучил в свое распоряжение Прогнозатор, сохранившийся как пережиток предыдущей Вселенной, каковая предшествовала Большому Взрыву. Каким образом наш предок раздобыл этот артефакт, к делу не относится. А имеет отношение к нашему делу то, что с помощью Прогнозатора он спланировал оптимальную стратегию достижения Максимального Блага как для себя самого, так и для всех своих потомков. Надеюсь, ты еще не потерял нить повествования?

– Ни в коем случае, – заверил отца барон. – Но я знаю. что наша семья всегда служила правящему дому и что АБСОЛЮТНАЯ ЛОЯЛЬНОСТЬ – наш семейный девиз. И теперь ты говоришь мне, что внезапно все изменилось?!

– Именно так. Наша семейная лояльность никогда не была абсолютной, мы использовали ее лишь как средство для достижения конечной цели. И поэтому в надлежащее время (а оно уже наступило) абсолютно необходимо отринуть абсолютную лояльность ради абсолютного семейного блага.

– Просто скажи ему, что надо сделать! – встрял дедуля.

– Я как раз собирался приступить к этому, папа, – огрызнулся отец Корво. – Так вот, сын мой, я не могу проинструктировать тебя насчет того, что надо делать. Но я точно могу сказать, чего ты не должен делать. Ты не должен сохранять верность королю! Думай лишь о верности семье.

– Ладно, я понял. Ну и что дальше?

– Это тебе предстоит выяснить самому.

И внезапно, во мгновение ока, отец Корво, его дед и все остальные бесчисленные предки пропали. Корво пошел на слабый свет и вскоре добрался до выхода из пещеры. Ему потребовалась лишь секунда, чтобы активировать свой локатор, и через минуту прибыл спасательный корабль. Пока они летели, барон размышлял, долго и мрачно, поскольку то, что он услышал в пещере, в корне изменило ситуацию.

Когда корабль прибыл в парк, где был замечен король, того и след простыл; они опоздали. На обратном пути во дворец барон Корво продолжал усиленно размышлять. Он должен предать короля? Ну что ж, прекрасно. Но кто тогда будет править Галактическим Центром? Проклятые предки не заикнулись об этом ни словечком.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю