Текст книги "Шуля Мю и потайной мир"

Автор книги: Марина Царева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

   – Эй, ты, кончай истерику! – потянулся к дубинке Сум. Хотя, что он мог сделать с невидимым духом?

   – Ненавижу! Ненавижу! – бесновался Колдун.

   – Что я такого сказала? – испуганно прошептала Мю.

   – Да, причём тут ты? – совершенно спокойно заявил голос, как будто не он только что вопил. – Я ненавижу подлого предателя Пнюха, и хочу отомстить ему! И вы мне в этом поможете! И только попробуйте сказать «нет»!

   В это время на другой половине потайного мира стоял плач, который гулко разносился по всем коридорам. Плакали цветочные феи все до одной во главе со своей предводительницей Астрой. Астра рыдала громче всех, потому что считала себя страшно виноватой. Остальные лешие пытались как-то их утешить, хоть и сами чувствовали себя не лучше. Конечно, все они с самого начала решили выполнить условие Пнюха. На это и рассчитывал негодяй. Не было даже разговора, чтобы спасти себя, пожертвовав Розочкой. И теперь все настраивались на страшное превращение в рабов ненавистного Правителя. Большинство отчаянно сожалели, что упустили возможность оказаться на свободе. Это было так ужасно – осознавать, что через некоторое время каждый из них потеряет своё собственное "я", и превратится в послушное орудие зарвавшегося поганного лешего.

   – Не нужно считать, что всё потеряно, – говорил Кри, пытаясь хоть как-то успокоить несчастных друзей, – мы обязательно придумаем, как спасти всех!

   Кри и Фико были единственными, кто избегал незавидной участи. Фико был невидим, крылан же висел под самым потолком и был не замечен Цикой, когда тот пересчитывал присутствующих. Конечно, всех немного утешал тот факт, что оставшиеся на свободе друзья будут предпринимать всё возможное для их спасения. Но, с другой стороны, и Кри, и Фико чувствовали себя так, будто они виноваты в том, что именно им повезло.

   – Не бойся, – шептал Фико на ушко плачущей Фиалочке, – я уверен, что вас можно будет расколдовать, мы найдём этот способ, обещаю тебе! Нужно быть оптимисткой!

   – Да, тебе легко говорить «не бойся», – заливалась слезами фея, тебе ведь не идти в зал церемоний. Я бы тоже была оптимисткой, если бы оставалась на свободе!

   – Если тебе будет легче от этого, я пойду с тобой! – решительно сказал Фикотрианыч. Ему было невыносимо слушать упрёки подружки.

   – Ах, нет-нет! – испугалась Фиалочка. – Кто же тогда нас спасёт? Даже не думай! Я больше не буду плакать. Вот видишь, я успокоилась.

   – Ну что, друзья, – раздался зычный голос Квиныча, – нам пора идти. Обнимемся на прощание.

   И вдруг, перекрывая вздохи и всхлипы, зазвучал звонкий, как колокольчик, весёлый голосок Розы. Да, это точно был её голос и её смех! Все с удивлённым ожиданием посмотрели на двери, ведущие на половину Правителя. Как по волшебству, эти двери открылись, и, легко минуя защитное поле, из них вышли смеющаяся Розочка за руку с лесной шулей, а вслед за ними огромный дубовик Сум, держащий на весу за шиворот Гвануду и Цику.

   Трудно передать наступившее радостное оживление. Все обнимались, цветочные феи плакали теперь от счастья, даже у Квиныча глаза были на мокром месте, и он поминутно сморкался в огромный клетчатый платок. Кри сжимал лапку малышки Мю и говорил, что больше ни на шаг не отпустит её одну. Когда первое волнение улеглось, Розочка начала рассказывать о том, что в это время происходило на половине Пнюха. Собственно, она не очень-то хорошо сама разобралась в ситуации. Всё произошло очень быстро. Она, связанная и несчастная, уже готовилась к худшему, но вдруг в кабинете Пнюха открылась какая-то тайная дверь, из неё выбежал Сум с дубинкой, которой он мгновенно нейтрализовал Гвануду и Цику. Потом шуля бросилась освобождать связанную Розочку, а дубовик в это время выбежал за дверь и оглушил двух оставшихся охранников. Всех их связали, рты заклеили пластырем. Сум объявил, что путь свободен.

   – Если бы вы знали, как я обрадовалась! – щебетала Розочка. – Противный Цика так меня запугал, он говорил, что я буду умирать медленной и мучительной смертью!

   Все негодующе посмотрели на связанного Цику, который уже вполне пришёл в себя от удара дубинки, и, не имея возможности говорить, смотрел на всех умоляющим взглядом. Но пока было не до него. На Розочку посыпались многочисленные вопросы:

   – Как же вам удалось пройти через защитное поле?

   – С чего это Сум пошёл против воли Правителя? Что, на него больше не действует колдовство?

   – А как Сум с лесной шулей оказались в кабинете Пнюха?

   На все эти вопросы Розочка ответить не могла, она посмотрела на Мю, скромно стоявшую в сторонке. Кри подтолкнул шулю в центр, и она стала рассказывать, как всё было. По мере того, как она рассказывала, из круга слушателей всё больше доносилось восхищённых реплик:

   – Вот это да!

   – Во, даёт шуля!

   – Как только ты догадалась?

   Так что в конце своего рассказа Мю чувствовала себя именинницей. Тут кто-то крикнул: «Качать шулю!» Её подхватили десятки рук и стали подбрасывать. Но тут подала голос Розочка: «Ага, а то, что я рисковала собой, ничего не значит?» «Качать Розочку!» – закричали голоса. Стали подбрасывать и Розочку.

   – А знаете что, пойдемте-ка отсюда в лес! – предложил Шарко.

   – Да, да, домой, в лес!

   – Быстрей пойдёмте отсюда!

   – Ура, в лес! Свобода! – ликовали лешие.

   – А что будет с теми, кто здесь остаётся? – громко спросил крылан Криктикуатинус.

   Ведь крыланы никогда никого не бросают в беде. А в потайном мире оставались и связанные бесчувственные дубовики, и лишенцы, как тени слоняющиеся по коридорам.

   – Мы подумаем об этом в лесу! – отмахнулась Розочка.

   – В лесу! Конечно, мы подумаем об этом дома! – подхватили остальные.

   – Я тоже очень-очень хочу домой к маме и папе, хочу в лес! – отчаянно зашептала на ухо крылану Мю.

   – Моя Повелительница! Не волнуйся, я отнесу тебя в лес, я буду защищать тебя! Я всегда с тобой! – тут же откликнулся Сум, услышавший желание шули.

   «О, боже! Что же мне с ним делать?» – испугалась Мю, представив, как она появится пред домашними в сопровождении огромного дубовика.

   Но тут раздались разочарованные возгласы. Неожиданно выяснилось, что ни у кого не получается покинуть потайной мир. Пытаясь привычно перенестись в лес, лешие каким-то образом опять возвращались на то самое место, с которого стартовали. Это было пугающе странно. Некоторое время все упорно ещё и ещё раз совершали попытки переместиться, но вскоре стало понятно, что ничего не получается. По какой-то неясной причине это стало невозможно. И только тут у всех сразу возник вопрос: «А где, собственно, Пнюх? Куда делся развенчанный Правитель?» Ни Мю, ни Розочка этого не знали. Ничего не смогли добиться и от Цики с Гванудой, которым для такого случая разлепили рты. При этом Гвануда смотрел на всех волком и молчал. Зато Цика тут же стал каяться и сваливать всю вину на других!

   – Меня заставили, принудили служить им! – заискивающе ныл администратор. – Вот Гвануда, он по доброй воле, я точно знаю, я могу доказать! По... – не договорил он, в этот момент Квиныч опять залепил ему рот.

   И тут под сводами холла раздался надрывный стон:

   – О-о-о-о-о! Жалкий я тупица! Растёкшиеся мозги! О-о-о!

   – Колдун прилетел, – спокойно пояснила Мю оторопевшим друзьям.

   Долгое время из стенаний Колдуна ничего невозможно было понять. Но потом все собравшиеся потребовали от вопившего духа нормальных объяснений. И тот взял себя в руки, но то, что он рассказал, действительно, было ужасно.

   Оказывается, в те времена, когда Колдун, подзуживаемый Пнюхом, доказывал свои выдающиеся способности к колдовству, он сотворил ещё один волшебный механизм. Как всегда, идея, примитивная, но с определённой целью, принадлежала Пнюху. Воплощая её в жизнь, Колдун даже не задумывался, насколько жуткой стороной она может обернуться. Зато теперь он это осознал вполне и ужаснулся собственной недальновидности и безответственности, с которой он выпускал в жизнь свои волшебные изобретения, особенно это, последнее.

   Итак, по просьбе поганного лешего он создал программу самоуничтожения потайного мира. Программа запускалась нажатием секретной кнопки под определённое заклинание. Всё пространство потайного мира оказывалось под невидимым колпаком, который медленно сжимался, сжимая и перерабатывая всё находящееся внутри него. В конце концов, исчезающий мир рождал чудо природы – гигантскую поганку, а сам становился строительным материалом для этого чуда.

   – В общем, строительный материал – это мы, я правильно понял? – угрюмо в полной тишине спросил невидимый Фикотрианыч.

   – Я не думал, я считал, что это будет мебель, разные предметы, – шёпотом произнёс Колдун.

   – Ну, и кто ты после этого? – взревел Квиныч.

   – Я – доверчивый идиот! Я виноват, я знаю! Я не хотел, не думал! Простите меня, если можете! – зарыдал дух где-то над головами у собравшихся.

   – Прекрати реветь! Почему ты решил, что поганный запустил этот механизм?

   – Я видел, как он нажимал кнопку, но я не мог его остановить, я ведь всего лишь дух...

   – А где сейчас этот негодяй? – сжала кулачки Астра.

   – Пнюх давно в лесу, так было предусмотрено.

   – И сколько времени у нас есть? Пока ничего особенного не происходит, кроме того, что мы не можем отсюда выйти. – Фико высказал то, что волновало каждого. Все затаили дыхание.

   – О, это очень медленный процесс, может быть, понадобится целый день, – прошептал Колдун.

   – Но ты же сам создал этот механизм! Неужели ты не можешь отменить своё колдовство? – не сдавалась Астра, которая, как и многие, не хотела верить, что всё кончено.

   – Я забыл! Всё забыл! Понимаешь? Я сидел в бутылке! Я теперь не совсем я! Что я могу? – опять зарыдал тот.

   – Надо было думать, что делаешь! – зло бросил Шарко.

   И тут всех как прорвало. На витавшего где-то под потолком духа Колдуна обрушились потоки обвинений, брани и даже угроз. Хоть угрозы в данной ситуации не имели никакого смысла. Колдуна, как и других, ожидала худшая из всех возможных кончин. Лешие и нежные цветочные феи, подняв головы, выкрикивали горькие и злые слова, потрясали кулаками, а некоторые даже пытались плюнуть, правда, это была не самая лучшая идея.

   Шуля Мю слушала эти крики и жалела Колдуна. Почему-то она не верила, что с ней и с её друзьями действительно произойдёт что-нибудь плохое. «Мои братья найдут дедушку Фартимуса, а уж он-то обязательно что-нибудь придумает! Они спасут нас, они не бросят меня!» – думала шуля.

   – Перестаньте, пожалуйста! – раздался звонкий голос крылана, поднявшегося к потолку и раскинувшего огромные кожистые крылья, как бы в защитном движении. – Он давно уже наказан! Не мучайте его!

   Кри хотел ещё что-то сказать, но тут воздух качнулся и совершенно зримо потолок стал снижаться. Все с ужасом смотрели на двигающиеся стены. Правда, движение тут же остановилось. Но где-то в дальнем конце потайного мира послышался грохот, отдававшийся гулким эхом по длинным коридорам. Сразу стало жарко.

   Мю смотрела на лица друзей, на которых застыло обречённое выражение. Никогда она не видела таких лиц.

   – Всё будет хорошо! – тихо, но уверенно сказала шуля. В наступившей тишине её голос был слышен. – Я знаю, что всё будет хорошо! Нас спасут! – упрямо, как заклинание повторяла она.

   – Всё будет хорошо, нас спасут, – стали повторять за шулей потаённики. И тут кто-то сказал:

   – Лесная шуля нас спасёт! Она уже спасла нас один раз!

   – Моя Повелительница лучшая! – в восторге взвыл Сум.

   – Мюшечка, спаси нас! – загалдели феи, и к ним стали присоединяться другие.

   Мю растерялась и только стала лепетать, что она не..., что простите, простите... Но тут у неё сильно закружилась голова, и она закрыла глаза.

   Когда шуля пришла в себя, то первое, что она увидела, был ослепительный свет. Мю снова зажмурилась и сжалась от страха. Но что-то хорошее происходило вокруг неё, она слышала какие-то радостные возгласы, ей так хорошо, так вольно дышалось. Шуля окончательно распахнула глаза и увидела, что находится в лесу, мягко освещаемом заходящим солнцем. Рядом с ней находились лешие – бывшие узники потайного мира, и их почему-то было очень много. Все они так же, как и она, изумлённо и радостно оглядывались вокруг, ещё не веря в то, что с ними происходит.

   И тут малышка шуля увидела ИХ, и больше не могла оторвать от них взгляда. «Вот откуда сияние!» – поняла она.

   – Крейды! О, это они! – услышала она рядом ликующий возглас и обернулась, чтобы посмотреть, кто это тут так вопит. Рядом, молитвенно сложив тоненькие ручки, стоял совершенно незнакомый леший. Его шишковатое тело было облачено в чёрный развевающийся плащ. Он продолжал выкрикивать восторженные реплики прямо под ухом у шули. И какой же знакомый был у незнакомца голос! «Колдун!» – удивлённо поняла шуля. А когда она опять повернулась, чтобы разглядеть крейдов, то увидела только уплывающие вдаль силуэты, излучающие свет. Крейды не шли по земле, а тихо плыли по воздуху. И вдруг в один миг они исчезли.

   В это же мгновение все присутствующие окончательно пришли в себя. Что тут началось! Все кинулись обнимать друг друга. А Мю увидела своих братьев, которые со всех ног бежали к ней. О, никогда ещё Мю их так сильно не любила. Она кинулась в их объятия, и близнецы обнимали и целовали её, и всё никак не могли отпустить. Хоть они и считали нежности «девчачьими глупостями» и никогда прежде не целовали сестрёнку, но сейчас был особый случай!

   Глава 16. Заключительная.

   Наверное, моим читателям интересно узнать, что же произошло с потайным миром, и как все лешие оказались в лесу, избежав страшной гибели?

   А всё было вот как. С большим трудом, с несколькими передышками старый орёл с шуляком на спине долетели до поселения горных крейдов. Нужно сказать, что Бо вёл себя очень храбро. Он сильно замёрз в полёте, ему было очень страшно, но он мужественно терпел и молчал. На вершинах гор у шуляка так закружилась голова, что к дедушке Фартимусу Хатти доставил его почти в бессознательном состоянии. И это было как раз в тот момент, когда Пнюх запустил механизм уничтожения потайного мира. Фартимус внимательно выслушал сбивчивый рассказ Бо, который всё время повторял, как в бреду: «Нужно спешить! Пожалуйста, поверьте мне, нужно спешить!» Шуляк, не знающий последних событий, не подозревал, насколько сильно нужно спешить, но сердце его было не на месте. Бо торопил крылана, но Фартимус решил обратиться за помощью к своему Учителю, крейду. Тот сидел в одиночестве на уступе заснеженной горы, почти у самой вершины, и был неподвижен. Бо, трясясь от холода, наблюдал издали, как дедушка Фартимус, приблизившись к крейду, и не сказав ни слова, тоже замер, и долгое время оба не шевелились.

   – Что они там уснули, что ли? Сидят себе, не спешат! – с негодованием бурчал про себя Бо, стуча зубами. – Если дело так дальше пойдёт, я тут задубею насмерть!

   Но он был неправ, так как не знал, что для общения с крейдом не нужно слов. И в то время, когда шуляк обвинял старших в бездействии, крейд уже внутренним видением обозревал не только, что сейчас происходило в потайном мире, но и что было раньше. Через несколько минут он уже знал всё, и знал, что нужно делать. Не успел расстроенный Бо и глазом моргнуть, как очутился вместе с дедушкой Фартимусом и двумя крейдами в лесу на той самой поляне, где его брат Ри терпеливо ждал новостей, мучаясь от неизвестности. И тут же на поляне стали появляться ничего не понимающие лешие, среди которых Бо и Ри с радостью увидели свою маленькую сестрёнку, совершенно невредимую.

   Одним движением воли крейды отменили всё волшебство, которое нагородил Колдун. Мгновение – и не стало больше потайного мира! Все бывшие стражники Пнюха превратились опять в простых леших, «лишенцы» снова обрели волю и своё "Я", а Колдун – своё шишковатое тело.

   Всё это Фартимус объяснил ошеломлённым лешим, когда они заворожено смотрели вслед исчезающим крейдам. Ещё крылан объявил, что по его просьбе крейды оградили поляну от посторонних взглядов до 12 часов ночи.

   – Так что общайтесь без опаски, но помните, что это только до двенадцати часов. И главное: надеюсь, Колдун понял, какую ответственность на него налагает его несомненный талант и больше не станет обращаться с волшебством бездумно, – обратился мудрый крылан к Колдуну.

   – Я обещаю! Обещаю, что из-за меня никто больше не будет страдать! Простите меня, я многое понял! Я сейчас совсем другой! – воскликнул незадачливый леший-волшебник.

   И действительно, Колдуна было не узнать. Раньше это был угрюмый леший, которому не было дела до мнения других. Сейчас же он смотрел на своих собратьев с чувством такого раскаяния, что его тут же простили. Все были так счастливы, что просто не могли сердиться. Лешие окружили Колдуна, и, похлопывая его по плечам, говорили:

   – Ладно, чего уж там, прощаем! Но только теперь о каждом колдовстве будешь отчитываться на Совете леших!

   – Конечно, конечно! – кивал тот.

   – Будешь колдовать только для нужд коллектива!

   – Согласен! – отвечал Колдун.

   – Кстати, – задумчиво произнёс толстенький грибной леший, – задумка с потайным миром была очень хорошей, просто Пнюх всё испортил. Вначале так было удобно там собираться, у каждого был свой кабинетик!

   – Да, действительно! – завздыхали лешие.

   – Давайте сделаем новый потайной мир, но только под руководством Совета старейшин!

   – Давайте! Давайте! – зашумели все.

   – Только Пнюха и близко не подпустим! И Цику, и Гвануду! – возбуждённо зашумели лешие. И тут Астрочка задала вопрос, который волновал всех:

   – А что мы будем с ними делать?

   Все посмотрели на старейшину Рема.

   – С кем? – спросил Рем.

   – Ну, с Пнюхом, Цикой, Гванудой?

   – А кто это? Я не знаю таких леших, – ответил старик и многозначительно оглядел присутствующих.

   – Правильно! Таких леших нет в нашем лесу! – подхватили все.

   – Позвольте, что значит «нет»? – раздался из толпы голос Цики.

   И тут же все лешие молча от него отвернулись. Цика и Гвануда потоптались ещё немного на поляне, но на них смотрели как на пустое место, и они вынуждены были исчезнуть.

   Они, не сговариваясь, переместились туда, где раньше в бытность поганного лешего обитал Пнюх. И они сразу увидели его там. Пнюх, сгорбившись, сидел на пеньке. Он сидел неподвижно, полностью погрузившись в свои мысли. И эти мысли были невесёлыми. Он всё время прокручивал в голове недавнее прошлое, когда он решился окончательно уничтожить всех своих соплеменников. А решился он на это, когда узнал о взбунтовавшихся подданных. Пнюх оставил своих замов разбираться в ситуации, а сам спрятался в маленькую каморку, никому, кроме его и Колдуна не известную. Там находилась заветная кнопка, с помощью которой можно было навсегда избавиться от всех. Правитель очень сильно боялся. Страх, уже давно периодически охватывающий его, теперь не отпускал совсем. Пнюх не мог себя заставить выйти даже в свой кабинет, и только рядом со спасительной кнопкой он ощущал себя уверенным и могущественным. Через тайное отверстие он наблюдал, как развивались события. Увидев, как Сум, выпущенный Колдуном, расправился с его замами и личной охраной, Пнюх понял, что надежды на возвращение его власти нет. Единственная теперь его защита подмигивала ему красным глазком. Но, приняв решение, Пнюх никак не мог заставить себя нажать эту кнопку. Не то, что ему было жалко своих собратьев, он уже давно разучился испытывать жалость к другим, но Пнюх вдруг разом почувствовал страшную слабость, так что даже пошевелиться у него не хватало сил. В это время в коморку ворвался дух-Колдун, и завопил:

   – Предатель! Я так и знал, что ты здесь, подлец! Не смей делать этого...

   И Колдун, собрав всю силу своего духа, метнулся к пульту, но в это время Пнюх уже нажимал кнопку.

   И вот теперь, уверенный, что он уничтожил потайной мир вместе со всеми своими сородичами, поганный леший сидел на пеньке и думал, почему же так мерзко у него на душе.

   – Ага, хватай его! – крикнул Цика, с ходу напрыгивая на Пнюха.

   Бывшие приближённые лихо скрутили развенчанного Правителя и с наслаждением стали вымещать на нём всю свою обиду:

   – Ты бросил нас, жалкий трус! – кричал Гвануда, пытаясь половчее пнуть прижатого Цикой Пнюха.

   – Из-за тебя нас теперь ни во что не ставят! – орал Цика, молотя поганного лешего сжатыми от злости кулаками.

   – Ты оставил нас умирать, а сам смылся! Предатель! – не мог успокоиться Гвануда.

   – Ненавижу! Всех ненавижу! – шептал Пнюх, не совсем понимая, что произошло, и как все очутились в лесу, но, чувствуя, что в его жизни всё хорошее закончилось.

   А для леших, получивших свободу, жизнь представлялась удивительно прекрасной! И они были очень благодарны всем своим спасителям: крейдам, мудрому крылану Фартимусу, и, конечно, юным друзьям, без страха пришедшим на помощь потаённикам. Но поскольку ни крейдов, ни дедушки Фарти (он незаметно скрылся в разгар всеобщего ликования) на поляне не было, то вся благодарность леших обратилась на шулей и молодого крылана. И хотя шули очень спешили, их никак не хотели отпустить без награды, соответствующей их подвигу. Особенно лешие хотели наградить малышку Мю, которая в их глазах была главной героиней.

   – Дорогая шуля Мю! – начал речь Квиныч, когда всё было готово для церемонии. – Мы долго совещались, и решили, что Вы должны быть удостоены чести носить звенящий серебряный браслет! Никогда ещё ни один лесной житель не получал от леших этой награды! Но Вы её вполне заслужили!

   Леший Сум поднял Мю на свои могучие плечи, чтобы всем было хорошо её видно, а лешие разразились бурными аплодисментами.

   Малышке Мю не верилось, что всё это происходит с ней, и она поискала глазами братьев, ища у них поддержки. Ведь не каждый день оказываешься на вершине славы!

   – Звенящий браслет – это не только награда, это ниточка связи с миром леших! Ваш друг Фикотрианыч объяснит Вам, как им пользоваться. А теперь позвольте я Вам его надену.

   И Квиныч надел на протянутую лапку шули тоненький, но необычайно красивый браслетик с застёжкой в виде двух нежных колокольчиков. Мю глаз не могла оторвать от такой красоты. И пока её тискали и поздравляли, она то и дело поглядывала на свою левую лапку, опасаясь в такой толкотне обронить свою прелесть.

   Затем награждали шуляков и Кри. Им повязали ленты почётных лесных граждан, и каждому хотелось обнять героев, похлопать их или просто до них дотронуться. Так что друзья, хоть и очень спешили, ещё долго не могли покинуть шумное веселье.

   Мю же тем временем разыскала в толпе Фикотрианыча, ей очень хотелось узнать, как можно пользоваться подаренным браслетом. Но тут к ней обратилась Фиалочка:

   – Мю, ты не видела случайно Фико?

   И только шуля собралась сказать: «Да вот же он!», как увидела, что цветочный леший отчаянными гримасами и жестами просит её молчать. Мю промычала что-то нечленораздельное, и Фиалочка пошла дальше искать своего друга, пройдя практически рядом с ним, и не замечая его.

   – Ой, ты не расколдовался, что ли? – удивлённо шёпотом спросила его шуля, которая сама прекрасно его видела.

   – Тише! – зашипел Фико. – Меня же не Колдун заколдовал, а дедушка Фартимус сделал невидимым для своих, помнишь?

   – Ой, так давай найдём его быстрее, он совсем про тебя забыл!

   – Да ты что! Молчи! – зашикал на неё леший. – Я без шляпы не появлюсь перед цветочными феями! Так, когда будет готова моя шляпа?

   – Ой, для этого мне сначала нужно добраться до посёлка! Вместе с мамой и папой, и Та, – шёпотом прибавила Мю, вдруг представив, какое объяснение с родителями ещё предстоит ей и её братьям...

   Мама очень сердилась... Уже прошла целая ночь после того, как они поздно вечером вернулись в дом к крысу. Уже позади были все сбивчивые объяснения и попытки оправдаться, которые мама слушала, строго поджав губы и недоверчиво щуря глаза. Уже было утро, светило яркое солнце, и Мю хотелось, чтобы мама улыбнулась и прижала её к себе. Но она продолжала сердиться и молчать. Вчера перед сном она сказала: «Вы толкнули на ложь своего кузена, вы обидели Ивина, вы обманули всех, а теперь вы продолжаете выкручиваться и не говорите правду. Я не хочу больше с вами разговаривать, потому что ложь – это отвратительно!»

   – Ну, что будем делать? – шёпотом спросил Ри у брата, когда прошло два часа пути, в течение которых мама не сказала им ни слова.

   – Не знаю, – вздохнул Бо.

   Чтобы Бо не знал, что делать, такое случалось редко, но сейчас был именно такой случай.

   – А ты что думаешь, Мю? – обратился Ри к сестрёнке, которую после происшедших событий стал воспринимать как равную, даже с некоторой долей восхищения. Ведь он-то почти всё время провёл на поляне, ожидая событий, а Мю действовала и ещё как! Ри немного страдал оттого, что он меньше всех участвовал в спасении потаёнников.

   – Может быть, расскажем чуть-чуть правды, ну, то, что мы спасали Фико и покажем его? А все, когда увидят его, сразу обалдеют и всё, – предложила Мю.

   – Кажется, это идея, – отозвался Бо. – Только нужно придумать какую-то неопасную историю спасения!

   – Если вы думаете, что я появлюсь без шляпы перед мамой, то ошибаетесь! И вообще, вы обещали никому не рассказывать про леших, забыли? – раздался ворчливый голос из корзинки, в которой Мю несла своего маленького друга.

   – Ну, мы же не про всех расскажем, а только про тебя, и ты и без шляпы очень красивый, – заискивающим тоном сказала Мю.

   – Нет и ещё раз нет! Даже не просите! – заявил Фико из корзинки.

   – Вредный этот леший! – шепнул Бо брату.

   – Я всё слышу! – обиженно сказал Фико. – Между прочим, у леших очень хороший слух! А чтобы вам было стыдно, я вам помогу помириться с родителями! А то «вредный»!

   Шулякам стало стыдно. Виноватый вид близнецов успокоил обиженного лешего, и он заговорил о деле:

   – Мю, посмотри, на браслет, видишь два колокольчика – они непростые. Маленький называется «весёлым» колокольчиком. Если ты сильно потянешь за него, а потом резко отпустишь, то колокольчик зазвонит. Он будет звонить недолго, а потом сам затихнет. В следующий раз его можно будет «включить» только через сутки, раньше он не будет действовать.

   – А как он действует? – одновременно спросили Бо и Ри?

   – Это улучшитель настроения: все, кто будет находиться рядом, сразу станут весёлыми!

   – Здорово! – воскликнула Мю. – Мы улучшим настроение мамы, и она нас простит! Пойдёмте скорей!

   – Погоди, Мю. Пусть Фико расскажет про второй колокольчик, – остановил её Бо.

   – Второй колокольчик – «тревожный». Им можно пользоваться в редких случаях, потому что его звон одновременно услышат буквально все лешие, и будут знать, что ты, Мю, в беде. Ну, об этом мы потом ещё поговорим, а сейчас звони в весёлый!

   – Но ведь они далеко, а ты сказал, «кто находится рядом», – возразил Ри.

   – Раз мы их видим, значит, они рядом! Раз я говорю «звони», значит, я знаю, что говорю! – ворчливо ответил Фико.

   Мю потянула колокольчик, и сразу послышался нежный звон. И тут же шуля, очень страдавшая от ссоры с родителями, почувствовала, что жизнь – прекрасная штука! Ей захотелось петь от радости! Она посмотрела на братьев: Бо и Ри широко улыбнулись, и одинаково подмигнули ей. Их настроение тоже стремительно улучшалось. И тут они услышали смех мамы. Кажется, что они не слышали его целую вечность! Они припустили вперёд, так как всё это время они сознательно отставали от своих.

   – Ладно, – сказала им явно повеселевшая мама, – забудем эту неприятную историю. Я думаю, что вы всё хорошенько осознали! – было видно, что мама не сердится, а говорит так, для порядка.

   – Конечно, осознали! – с улыбкой подхватила Та и шутливо щёлкнула Бо по носу.

   Все рассмеялись и долго не могли остановиться. Громче всех хохотал Джи, который до этого вынашивал в душе планы страшной мести. Но теперь эти планы куда-то улетучились.

   Тем временем они поднялись на пригорок, и стало видно, что они уже почти пришли. Отражая солнечный свет глянцевыми крышами, перед ними сиял и искрился Блестящий посёлок.

   – Слава богу, мы наконец-то добрались! – воскликнула мама.

   – Ура! – воскликнула Та.

   – Ура! – завопили дети.

   Вот так и закончилось это необыкновенное путешествие. Но ведь жизнь продолжается. И с нашими героями будет происходить ещё много интересных происшествий, о которых, мои дорогие читатели, я обязательно вам расскажу в следующей повести.