Текст книги "Шуля Мю и потайной мир"

Автор книги: Марина Царева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

   – Наверное, тебе показалось. Хотя, постой-ка.

   Сум внимательно осмотрел стоявшие на полке колбы, сваленный в кучу хлам под полкой, затем взялся за стоявшую в углу бутыль, и, легко приподняв её, покачал из стороны в сторону. В бутыли явственно забулькало. Очевидно, там была какая-то жидкость.

   – Нет, тут никого нет.

   – Ой! – вскрикнула Мю. – Опять! Неужели ты не слышишь?

   Сум прислушался, в комнате было слышно только возбуждённое посапывание шули.

   – Это, наверное, у тебя нервы шалят, – сказал он.

   Мю согласно кивнула. Она часто слышала, что у взрослых «шалят нервы», но никогда не понимала, как это бывает. «Теперь-то я знаю, как шалят нервы», – удовлетворённо подумала шуля.

   А Сум подумал, что ко всем прочим проблемам прибавляется ещё одна, довольно серьёзная. Когда он услышал плеск жидкости в раскачиваемой бутыли, Сум почувствовал, как сильна его жажда. Дубовики должны пить очень много и часто, иначе они быстро ослабевают и становятся вялыми. Если же вода не поступает в их организм и дальше, то они впадают в спячку. Потом для того, чтобы дубовик вышел из спячки, его нужно долго «отливать». И вот Сум начал ощущать подступающую слабость: ему нужно было срочно напиться! Он с надеждой осмотрел бутыль с жидкостью, но понял, что просто так её не открыть. Пробка очень глубоко и прочно сидела в горлышке. Тогда он стал изучать содержимое многочисленных полок. Иногда ему под руку попадались склянки и пузырьки, наполненные жидкостью. Но это была очень подозрительная жидкость: то вязкая, отдающая болотной тиной, то чернильного цвета с резким ни на что не похожим запахом. Наконец, он наткнулся на объёмистую бутылку, наполненную бесцветной жидкостью. «Неужели это вода?» – подумал дубовик, не веря в свою удачу. Он открыл пробку и принюхался – запаха не было. Он засунул в горлышко длинный палец и поболтал емкость – палец намочился и только. Тогда Сум решился и влил немного жидкости себе в рот, прислушиваясь к ощущениям. По всем признакам это была вода. Сум счастливо улыбнулся и несколькими глотками осушил всю бутылку. После этого он сел на пол, завалился на бок и громко захрапел. Мю почувствовала себя совершенно беззащитной. Она стала будить дубовика: кричала ему в ухо, колотила его кулачками, даже тянула его за крючковатый нос. Сум даже не шевельнулся. Шуля расплакалась и стала причитать:

   – Взрослые не должны спать, когда дети в опасности, – говорила она, всхлипывая. – Ты ведь должен защищать меня и охранять.

   Шуля ещё немного поплакала, горько сетуя на свою беззащитность, но потом ей надоело бояться. Она примостилась под боком у Сума и тоже заснула.

   Сколько они проспали, Мю не знала, но когда она проснулась, Сум уже был на ногах. Он стоял, держа наготове дубинку.

   – Что, кто-то идёт? – испугалась Мю, не слыша, однако, никаких посторонних шумов.

   – Моя Повелительница проснулась! – восторженно вскричал дубовик. Его глаза смотрели на шулю преданно и восхищённо.

   – Дядя Сум, ты чего? Ты давно проснулся? – осторожно спросила Мю, подозревая неладное.

   – Я не спал! Как я могу спать, когда моя Повелительница в опасности! Я не могу спать, я должен защищать и охранять тебя! – стукнув себя в грудь от избытка чувств, возвестил дубовик.

   Шуля, опешив, молчала. Она вдруг вспомнила, что Сум говорил ей о заколдованной воде, и поняла, что что-то такое он выпил и сейчас. Как ей быть с дядей-дубовиком, который немного не в себе, она не знала.

   – Спасите! – вдруг прошелестело прямо над её ухом.

   Мю в недоумении стала оглядываться. Сум, заметив беспокойство шули, тут же кинулся на поиски невидимого врага.

   – Дядя Сум, стой тихо! – приказала Мю. Сама не зная почему, она вдруг заговорила с дубовиком повелительным тоном.

   – Есть стоять тихо! – отрапортовал тот и замер.

   Малышка вздохнула. Ей не хотелось быть Повелительницей и командовать дубовиком. Ей хотелось быть маленькой шулей, и чтобы взрослый дядя дубовик решал, что и как делать дальше.

   А по ту сторону двери Великий Правитель не знал, что ему делать. Сум нечаянно угадал: действительно, дверь в лабораторию, где они оказались запертыми, заклинило. В своё время Колдун настроил эту дверь таким образом, что если в неё входил чужой, то она блокировалась. Чужими были все, кроме него самого и Пнюха. Но Колдун не успел рассказать об этом Пнюху, и сейчас тот не мог понять, что произошло.

   Сначала он пришёл в бешенство и от бессильной злобы стал пинать охранников. Те молча терпели его удары. Наконец, он всех выгнал и заперся в своём кабинете. Все его мысли сводились к одному тревожному выводу: он теряет контроль над ситуацией. Самым ужасным было нападение собственного стражника. Да, он защищён от воздействия дубинки, но ведь дубовик с его силой мог просто прихлопнуть его как муху! Пнюх похолодел, представив это. «Всё рушится, – твердил он в отчаянье, – вода абсолютной преданности перестаёт действовать, экран перестаёт показывать, двери перестают открываться! Что будет, если расколдуются все?!» Пнюху стало мерещиться, что очнувшиеся от волшебного воздействия дубовики рассерженной толпой идут к нему. Вдруг в дверь постучали. Пнюх дёрнулся и... икнул.

   – Великий Правитель, у меня срочное дело! – раздался гнусавый голос Главного министра Гвануды.

   Пнюх принял недовольное выражение лица и открыл дверь. Гвануду он не опасался.

   – Что тебе? Ик! – спросил он, давая понять, что его отвлекают.

   – ЧП! – возбуждённо зашептал Гвануда. – В каптёрке нашли связанного Гуна! Он без сознания: то ли парализован, то ли долго без воды и впал в спячку!

   Высокомерное выражение сошло с лица Правителя. Сейчас ему было не до поз. Быстрым шёпотом, беспрестанно икая, он стал давать распоряжения:

   – Всех стражников собрать в зале для церемоний, ик! Закрыть, не выпускать, воды не давать, ик! Пусть все впадут в спячку! – приказывал Пнюх. Глаза его лихорадочно блестели.

   Гвануда опасливо покосился на Правителя:

   – Но, Правитель, потаённики без стражи выйдут из повиновения!

   – Ах, ты, ик! Действительно, ик! А, вот что мы сделаем! Остальных мы напоим водой абсолютной преданности! Ик! Или, нет, воды на всех не хватит, ик!

   – А что делать с Гуном? – осторожно спросил Гвануда.

   – Да, да, ик! Приведите его в чувство! Нет! Ик! Не приводите! Иди, иди, Гвануда! Мне нужно думать, ик! – сказал Пнюх, выталкивая Главного министра и закрываясь на все запоры.

   Оставшись один, Пнюх забрался с ногами в своё массивное кресло и, беспрестанно икая и раскачиваясь, предался отчаянию. Он не мог и предположить, что в эту злую для него минуту за ним наблюдает пара насмешливых глаз. Это невидимому Фико, наконец, удалось добраться до апартаментов Правителя.

   Глава 14. Новая подлость Правителя.

   Через полчаса Фико выбрался из кабинета Пнюха и поспешил к своим друзьям. Он так и не узнал, что произошло с Мю, но то, что он узнал, требовало немедленных действий. Цветочные феи и крылан ожидали его с огромным нетерпением. Вот что он им рассказал, когда его эмоциональные подружки, наконец, угомонились и приготовились слушать.

   Оказавшись рядом с Пнюхом, цветочный леший некоторое время с удовольствием наблюдал, как тот паникует, но вскоре ему надоело это зрелище. Фико уже было решил, что затея с разведкой не оправдала себя, как за дверью Правителя послышались какая-то возня и споры. Кто-то настойчиво пытался прорваться в кабинет через заслон охраны. «Пустите меня к Правителю, у меня срочное донесение!» – вопили за дверью. Но охранники, напуганные недавней вспышкой гнева Правителя, боялись его тревожить. «Доложите обо мне немедленно!» – продолжали орать за дверью так громко, что Пнюх, наконец, не выдержал и открыл дверь, поскольку он узнал орущего. Это был Цика, Главный администратор потайного мира. Оказалось, что он прибежал с доносом на Главного министра.

   Сразу после посещения Пнюха Гвануда пришёл к Цике и поделился с ним своими мыслями. А мысли у Гвануды были тревожные. Он сказал, что Правитель не в себе. А ещё он сказал, что Правитель задумал какую-то глупость – усыпить всех охранников. А ещё он сказал про какую-то волшебную воду, что, мол, у Правителя от своих приближённых слишком много секретов. Но, самое главное, он посмел сказать, что Правитель страшно боится и от этого даже икает! Всё это, захлёбываясь от возбуждения, рассказал Пнюху Цика. Главный администратор давно ждал такого момента, он хотел быть у Правителя правой рукой, самым близким и доверенным его подданным. И Гвануда всегда мешал ему. Но Цика был очень хорошим артистом. Он притворялся, что ценит Главного министра, советовался с ним, часто повторял, что они друзья. И Гвануда, хоть он и был недоверчив по природе, верил Главному администратору и считал его своим другом. Гвануда не мог и предположить, что Цика станет на него доносить.

   – Какая гадость! – сказала Астра. – Мы, конечно, все терпеть не можем Гвануду, но предательство друга – это так подло!

   Феи заахали и заохали! Но Фикотрианыч, перекрикивая гам, сообщил, что главного он ещё не сказал. Все опять притихли и стали слушать дальше.

   Естественно, Пнюх страшно разозлился! Цику он пообещал наградить за преданность, правда, не сказав, каким образом. Но Цика расцвёл и ещё больше залебезил. И тогда Пнюх в знак доверия рассказал Цике о волшебной воде. О том, что у него есть вода, с помощью которой он может любого превратить в своего преданного раба. Каждый, кто выпивает эту воду, через некоторое время засыпает. В это время нужно заложить в голову спящего определённую программу. Например, ему можно внушить, что главная его задача – служить Правителю верой и правдой. И готово! Более преданных служителей не найти.

   – О-о-о! Тогда понятно, что случилось с дубовиками, сосновыми и еловыми! Их всех заколдовали! – воскликнула Астра. – Мы подозревали что-то подобное, но не знали, как он это сделал.

   Тут опять начался гвалт, и Фико пришлось опять подождать, пока его слишком эмоциональная публика успокоится и будет готова слушать дальше.

   А дальше Пнюх вместе с Цикой придумали страшное! Большая удача, что он, Фико, оказался там и всё слышал! Сначала Пнюх высказал Цике свое желание заколдовать всех потаёнников, и Цика, подлец, это решение поддержал. Но проблема заключалась в том, что волшебной воды осталось не так уж много, и её на всех не хватало. Пнюх в порыве откровенности признался Цике, что сам он, конечно, такую воду сделать не может, что её нужно очень сильно экономить. И тут Цика придумал одно оригинальное решение: превратить волшебную воду в пар и, так сказать, «попарить» всех потаёнников.

   Пнюх безумно обрадовался этой идее, оставалось только проверить, действует ли пар так же, как вода. Они решили провести эксперимент, и в случае удачи устроить сеанс превращения всех потаёнников в настоящих верноподданных. Конечно, Гвануде была уготована та же участь. Тот, не догадываясь ни о чём, должен будет собрать всех потаёнников в закрытом зале. Дальше в зал запустят пар, а потом, когда все присутствующие уснут, им проведут сеанс через установленные в зале динамики. Таким образом, в потайном мире останутся только два трезвомыслящих существа: сам Пнюх и только что доказавший свою преданность Цика. Сеанс предполагалось провести во время вечерней церемонии, и сейчас администратор побежал организовывать все технические моменты.

   Всё это Фикотрианыч выложил на одном дыхании и удрученно замолчал. Как он и ожидал, после его рассказа у цветочных фей началась лёгкая паника.

   – Неужели нам суждено превратиться в рабынь? – заламывала руки одна.

   – Мне страшно, очень страшно! – плакала другая.

   Фиалочка собралась, как обычно, лишиться чувств, и утерпела только из-за Фико, который всеми силами старался её поддержать.

   – Прекратить панику! – скомандовала Астра, не потерявшая присутствия духа. – У нас с вами есть мозги, и мы обязательно что-нибудь придумаем! – при этом она надеялась, что план спасения придумает именно она.

   – Кажется, у меня есть идея, – смущаясь, сказал Кри, когда все замолчали. Ему было немного неловко, что опять именно он первым выдвигает идею.

   Феи так же, как в прошлый раз все сразу повернулись к нему и смотрели с ожиданием. В глазах у некоторых читалось даже: «А он, однако, умный, этот крылан!» Кри вдруг подумал, что очень нелепо выглядит в надетом на него наряде, но делать было нечего, пришлось говорить, глядя на всех через сеточку опущенной на глаза вуали.

   Идея заключалась в том, что нужно завладеть волшебной дубинкой. А затем, зазывая под каким-нибудь предлогом стражников по одному, всех их обезвредить и связать. Потаёнников же предупредить. В итоге потаённики не пойдут на церемонию, а заставить их будет некому.

   – Гениально! – сказала Астра. Она была очень справедливой феей и умела проигрывать достойно. А проигравшей Астра себя считала всегда, когда что-нибудь придумывала не она сама. Правда, об этом никто не догадывался.

   – Гениально! Гениально! – повторяли за Астрой другие феи.

   Кри смущённо закашлялся.

   – А как же мы сможем обезоружить самого первого стражника? Они такие большие! – спросила Фиалочка.

   – Думаю, в этом деле нам не обойтись без помощи Квиныча, – сказал Фико.

   Итак, план был придуман, все занялись обсуждением деталей.

   – Погодите! – воскликнул Фико. – Мы не решили ещё один вопрос! Ведь мы должны ещё спасти маленькую шулю. Я не смог ничего узнать о ней. Я так волнуюсь за неё! Куда она пропала? Что с ней? – голос невидимого Фикотрианыча выражал отчаяние.

   – Действительно, как-то мы совсем забыли об этой лесной шуле, – пробормотала Астра.

   Все снова стали думать. А Фиалочка думать не стала. Она поджала хорошенькие губки, и на глазах у неё навернулись слёзы. «Вот он как волнуется за свою шулю! Наверное, он её любит гораздо больше, чем меня!» – думала она.

   Фикотрианыч, который всё время находился рядом, сразу заметил, что у его подруги резко испортилось настроение.

   – Что случилось? – спросил он тихо, так, чтобы никто не слышал.

   – Ничего, – прошептала Фиалочка, и слёзы ручьём полились у неё из глаз.

   – Ну, успокойся, не будь плаксой! – сказал Фико, дружески похлопав Фиалочку по плечу.

   – Ах, значит, я плакса! Конечно, твоя шуля, наверное, не плакса! Тебе с ней, наверное, интереснее, чем со мной! – зашептала ревнивица, горестно всхлипывая.

   – О-о! – только и смог произнести Фико. Он совершенно не знал, что он такое должен сказать, чтобы Фиалочка успокоилась.

   Тут раздался радостный голос Старшей феи:

   – Придумала, как мы узнаем, где сейчас шуля, и что с ней!

   – Как? Как? – раздались голоса.

   – Я думаю, что Пнюху нужно вскружить голову! И хоть он и поганка, бледная и бесчувственная, но даже он не сможет устоять против такой красоты! Вы поняли, о ком я говорю?

   – Розочка! Розочка! – зашумели феи.

   Красавица Роза потупила глазки. Она знала, что прекрасней её в потайном мире никого нет.

   – Пнюх очень противный! – капризно сказала она. – Не хочу я ему вскружать голову!

   – Роза! – строго сказала Астра. – Это нужно сделать. От тебя не требуется ничего особенного. Поулыбаешься Пнюху, наговоришь ему комплементов, а потом тихонько окутаешь ароматом. А когда голова у него пойдёт кругом, потихоньку выпытаешь всё про шулю. Поняла?

   – Поняла, – вздохнула Розочка. Ей не хотелось очаровывать Пнюха, но было приятно, что все считают её первой красавицей.

   – Как же я попаду к нему?

   – А мы отправим тебя к нему с подарком. Помните, мы сшили красивую мантию дедушке Рему? Мы ведь так и не успели её отдать. А теперь она ему уж не нужна, – вздохнула Астра.

   – Как здорово ты всё придумала, Астрочка! Ах, какая ты умница! – загалдели феи.

   Астра расцвела довольной улыбкой.

   – Девочки, ну, сколько раз я просила не называть меня «Астрочкой», – ласково пожурила она подруг.

   Феи принялись наряжать Розочку, а Фико отправился уговаривать Квиныча начать операцию по разоружению стражи. Цветочный леший не высказывал вслух свои сомнения, но про себя он опасался, что Квиныч откажется.

   А в это время болотный леший Квиныч страдал.

   – Я трус! – обвинял он себя вслух. – Оттого, что я испугался за свою шкуру, сейчас маленькая шуля, ребёнок, может быть, в беде. Что же такое с нами происходит! Мы ведь не были такими раньше!

   – Ну, что ты, Квин, ты вовсе не трус, и мы не трусы. Просто мы не должны рисковать, – пытался утешить его Шарко.

   – Почему? Почему мы боимся рисковать? Давно нужно было придумать, как бороться с Пнюхом. А мы дрожим, как... – Квиныч не смог придумать, как кто они дрожат, только скривился от омерзения.

   – Да что же можно придумать? – возмутился Крак. – Что мы можем?

   В это время раздался тихий стук. Это у маленького Фикотрианыча не хватило сил открыть дверь.

   – Я готов! – сказал Квиныч, выслушав план. Фико просто не поверил своим ушам. Он приготовился долго уговаривать друга. Но уговаривать никого не пришлось. Перед ним стоял прежний Квиныч, не запуганный потаённик, а уважаемый всеми леший, член Лесного Совета!

   Чтобы заманить стражника в кабинет, они оставили открытой дверь. Им повезло: первый же стражник шёл по коридору один. Это был сосновый. «Непорядок!», – пробурчал он и зашёл в кабинет. Тут же сзади на него обрушилась огромная мягкая туша. Квиныч повалил соснового, подмял его под себя, не давая тому вытащить дубинку. Через секунду дубинка была уже в руках у Шарко. Вскоре дело было сделано: обездвиженный и связанный сосновый бревном лежал вдоль стены. Такое успешное начало всех воодушевило. Теперь волшебная смирительная дубинка была в руках у друзей, и обезвреживать стражников оказалось проще простого. Стражи Пнюха вели себя одинаково примитивно. Они все, как один реагировали на открытую дверь возгласом: «Непорядок!» и тут же попадали в приготовленную ловушку. Так что через некоторое время в небольшом кабинете образовалась целая «поленница» из бывших грозных блюстителей порядка. Когда их некуда было складывать, «боевые действия» переместились в кабинеты других потаёнников, которых поочерёдно вводили в курс дела.

   В конце концов, не обезвреженными остались только несколько личных охранников Пнюха, которые отвечали за пропуск на территорию Правителя, защищённую особым полем. Охрана беспрепятственно пускала на эту территорию только «своих». Допуск же прочих потаёнников согласовывался лично с Пнюхом. Но ликовавшим от чувства свободы потаённикам несколько охранников уже не казались серьёзной силой.

   Служащие Пнюха, увидев, как разворачиваются события, и, узнав, какая участь вместе со всеми была им уготована Правителем, тут же побросали свои обязанности, сорвали отличительные нарукавные повязки и пустились в оправдания. Они говорили, что служили у Пнюха из-под неволи, что тот запугал их и заставил работать на себя. Им не очень-то верили, но было не до них. Лешие были счастливы, что впервые за долгое время они могут вот так просто собраться все вместе без всякого надзора.

   – Братцы, а собственно, что мы тут делаем? – вдруг вскричал один леший. – Айда в лес!

   – В лес! Ура! На свободу! – подхватили остальные, и в тот же миг толпа потаёнников заметно поредела.

   – Эй, постойте! – закричали Квиныч и Астра одновременно.

   Они стали объяснять, что прежде чем покинуть потайной мир, нужно довести дело до конца – полностью обезвредить Пнюха. Ведь он всё сможет вернуть назад. В его руках по-прежнему столько возможностей, что пока рано расслабляться. Но лешие, соскучившиеся по свежему ветру, по родным лесным запахам и по своей настоящей работе, не хотели ничего слушать. Один за другим они покидали потайной мир. На месте осталась группа самых сознательных. В их числе были, конечно, цветочные феи, всегда слушавшие свою предводительницу, Квиныч, Шарко и Крак, невидимый Фикотрианыч и другие лешие, особо ненавидевшие Пнюха, которых, кстати сказать, было довольно много.

   Крылан Кри, естественно тоже был тут, ведь он не мог покинуть потайной мир без чьей-либо помощи. Но главное, он не мог уйти отсюда из-за маленькой Мю. Он очень ждал, когда вернётся Розочка, отправленная на разведку. Быть может, ей удалось что-нибудь узнать.

   Глава 15. На краю гибели.

   Пнюх восседал в большом кресле, на фоне которого смотрелся особенно мелко. Но он этого не видел. Наоборот, последние десять минут он чувствовал себя неотразимым. Всё потому, что в его кабинете находилось совершенно прекрасное существо, которое смотрело на него ласково и нежно.

   – Правитель, ну примеряй мантию! – уговаривала Розочка, потому что это была, конечно, она. – Я хочу убедиться, что наш подарок пришёлся тебе по вкусу.

   – Говорю же, что сейчас не время для примерок! У меня есть одно очень срочное и важное дело! – с важным видом отнекивался Пнюх. Но было понятно, что ему приятны и уговоры Розочки, и она сама.

   – Ах, я понимаю, Правитель! У тебя столько дел! Ну, что же, не смею тебя больше отвлекать, – сказала прелестная фея, сделав вид, что собирается уходить и, надеясь, что её остановят.

   – Нет, нет, постой! – произнёс Пнюх, посмотрев на неё задумчиво. В его душе отчаянно боролись страшная подозрительность и желание верить нежным взглядам.

   Когда Розочка с подарком появилась на пороге его кабинета, Пнюх насторожился. Он не верил, что острые на язык и очень свободолюбивые феи поддерживают его правление. Но чем больше говорила Розочка, чем дольше ласкала она его своим взглядом, тем больше Пнюху хотелось верить в её искренность. «Женщины любят тех, у кого власть, – рассуждал он про себя. – У меня же огромная власть! Я оказался умнее всех! Почему бы этой красотке не восхищаться мной?» И чем больше так рассуждал непривлекательный и обделённый в прошлом женским вниманием леший, тем больше убеждался в том, что он достоин любви этого прекрасного существа. Теперь перед ним стоял вопрос, что ему делать с Розочкой? С одной стороны, он ни за что не хотел превращать её в тупое послушное орудие своей воли. Ему хотелось, чтобы прекрасная фея любила его по-настоящему, и он не хотел подвергать её «обработке» волшебным паром. Но, с другой стороны, он вовсе не был уверен, что это создание поддержит его замысел, когда узнает, что все её подружки превратились в послушных рабынь.

   Пока Пнюх решал, что же ему делать, а Розочка решала, как ей половчее спросить про маленькую шулю, дверь распахнулась, и в кабинет влетел Главный администратор Цика.

   – Ты почему... – начал было возмущаться Пнюх такому наглому вторжению, но Цика перебил его, отчаянно замахав руками.

   – Всё пропало! Правитель, всё пропало! – вопил он, не находя других слов.

   – Что пропало? – внутренне холодея, спросил Пнюх шёпотом.

   – Всё пропало, пропало! – как заевший механизм повторял одно и то же Цика. Он был близок к истерике.

   В конце концов, Пнюх вытряс из него информацию: она была ужасной! Цика сообщил, что собрать потаёнников в церемонном зале невозможно, потому что они все разбежались! Стражников нигде нет, и он, Цика, не знает, куда они подевались! В потайном мире осталась группа зачинщиков всего этого бунта, они вооружены волшебными дубинками и собрались возле входа на половину Правителя! Пока охранники их сдерживают с помощью защитного поля, не пропуская на территорию Правителя, но настроены мятежники воинственно!

   Пнюх, до прихода Цики находившийся в самом приподнятом настроении, с трудом осознавал ужасные новости. Он никак не мог поверить в то, что сказал Главный администратор. Он растерянно посмотрел на Розочку, ища у неё поддержки, и увидел её радостный, торжествующий взгляд. Прелестная фея не смогла скрыть своего ликования, узнав, что её друзья блестяще провернули задуманный план. Когда она поспешно опустила глаза, было уже поздно: Пнюх всё понял, и всё его разочарование обернулось страшной ненавистью к обманщице.

   – Ах, вот как! – прошипел он. – Ничего, ты ещё пожалеешь об этом!

   В голове Правителя появилось нужное решение.

   В это время мятежники совершенно не знали, что им делать дальше. Пройти на половину Пнюха они не могли и уже порядком утомились от бездействия. Тут перед ними и возник Цика. Он держался высокомерно, всем видом давая понять, что сейчас он – хозяин положения. Лешие напряглись, предчувствуя нехорошее.

   – Я вижу, тут собрались главные зачинщики, так сказать, ядро? Прелестно, прелестно! – ехидно улыбаясь, начал Цика и замолчал.

   Он, как актёр на сцене, держал паузу, усиливая общее напряжение. Потаённики, нахмурившись, ждали, что он скажет дальше. Наконец, Главный администратор вкрадчиво спросил:

   – А хотите, я вам расскажу, что будет через десять минут с одной очень хорошенькой, но глупенькой цветочной феей?

   Все ахнули, Астра прижала ладони к груди и в отчаянии воскликнула:

   – Это я, я во всём виновата! Милая Розочка! Что с ней?! – повернулась она к Цике. – Отвечай, мерзкое чудовище!

   – Ну, зачем же так? – притворно обиделся Цика. – Разве я похож на чудовище? Нет, я не буду с вами разговаривать, если вы будете обзываться. Пусть Астра извинится.

   Астра буркнула извинение, испепеляя Цику ненавидящим взглядом. Главный администратор довольно ухмыльнулся.

   – В общем, так: ваша милая Розочка нанесла личное оскорбление Великому Правителю, это страшное преступление! Она приговорена к смертной казни! Сейчас она находится под стражей и ровно через десять минут будет казнена! Но Великий Правитель готов помиловать её, если вы все до одного сложите оружие, проявите полное послушание и соберётесь в зале церемоний для того, чтобы восславить Правителя!

   – А в этом зале нас всех «обработают» и сделают послушными рабами! Ведь так? – спросил Квиныч, надвигаясь на Цику.

   – Стоять! – заорал Цика, бросаясь к защитному полю и сразу потеряв свой высокомерный вид. – Раз вы всё знаете, тем лучше! Да, Правителю нужны преданные подданные, и вы станете такими! А если нет, то вашей подружке будет «капец»! И повторяю, сдаются все до одного, я знаю каждого из присутствующих! Если я не увижу кого-то из вас в церемонном зале, это будет значить, что вы не выполнили условие! Вот так-то, умники!

   Сказав это, Цика быстро юркнул за защитный барьер, который пропустил его беспрепятственно. Потаённики остались в страшном смятении.

   – Надо было «делать ноги», как все умные лешие! Это ты нас сбил! И что я вечно тебя слушаю! – роптал на Квиныча Шарко.

   Квиныч только вздыхал, не зная, что ответить. Но больше всех убивалась Астра, которая чувствовала себя виноватой за происходящее. Она казнила себя за то, что это она уговорила Розочку узнать у Пнюха про маленькую лесную шулю, которая бесследно исчезла в коридорах потайного мира. В итоге все они в ловушке, Розочка в смертельной опасности, а про шулю по-прежнему ничего не известно.

   Мю ужасно устала от вынужденного заточения, она проголодалась и умирала от скуки и ничегонеделания. Больше всего на свете ей хотелось очутиться в родном лесу рядом с мамой. И никаких приключений! Но она не представляла, как им выбраться отсюда. Дядя Сум, превратившийся в её преданного слугу, ничего не предпринимал без её приказов. Это тоже было ужасно. Шуля слонялась из угла в угол, и когда она доходила до угла, в котором стояла огромная запечатанная бутыль, ей всё время чудилось странное. То ей казалось, что кто-то просит её о помощи, то вдруг ей мерещилось, что кто-то сильно на неё злится. В конце концов, она решилась:

   – Дядя Сум, а ты можешь открыть эту бутылку? – спросила она, похлопывая ладошкой по стеклянной поверхности.

   – Легко! – бодро отозвался дубовик.

   На самом деле, это оказалось вовсе не так уж легко. Пробка, глубоко забитая в горлышко, никак не вытаскивалась. Тогда Сум, надавливая своими сильными пальцами, стал пропихивать её внутрь бутыли. И вскоре эти действия увенчались успехом. Пробка с лёгким хлюпом провалилась внутрь. Из бутылки остро пахнуло чем-то затхлым, и вся комната окуталась лёгкой дымкой. Шуля даже закашлялась. Но дымка быстро рассеялась, запах стал не таким острым, и шуля захотела заглянуть внутрь горлышка, до которого она не дотягивалась. Сум поднял малышку на руки, и Мю некоторое время с брезгливой миной созерцала серовато-зелёную и неприятно пахнущую жидкость, которой на одну треть была заполнена бутыль.

   – Фу, какая гадость! Опусти-ка меня! – наконец сказала шуля. И тут над её головой тихо, но всё же довольно отчётливо прошелестело:

   – Сама ты гадость!

   – Ой! Кто это? – испугалась шуля, прячась за дубовика.

   Сум выхватил дубинку и стал размахивать ею, растерянно глядя по сторонам. Он тоже слышал голос, но никого не видел.

   – О-о-о! – тоскливо взвыл голос, затем несколько флаконов на верхней полке покачнулись, упали и разбились, брызнув осколками.

   – Это кто здесь безобразничает? – возмутился дубовик. – Ну-ка, отвечай немедленно!

   – Это я, несчастный доверчивый глупец! Кретин, который считал себя гением, а сам не видел дальше собственного носа! – разрыдался голос.

   Вскоре шуля и Сум узнали историю ещё одного злодеяния Великого Правителя Пнюха.

   Во времена дружбы с Пнюхом у Колдуна была мечта: он хотел стать крейдом. Нет, он понимал, что ему не стать настоящим крейдом, но хотел походить на крейдов хотя бы внешне. Своё шишковатое тело лешего Колдуна просто оскорбляло. Много дней он посвятил поиску волшебной формулы перевоплощения. И вот, наконец, нашёл её. Но в одиночку процесс перевоплощения совершить было невозможно, естественно, помощником стал Пнюх. Процесс состоял из нескольких этапов. Сначала Колдун должен был, сидя в какой-либо емкости, выпить жидкость для развоплощения. На этом этапе он превращался в желеобразную субстанцию и не мог самостоятельно совершить следующий этап – долить зелье для создания нового образа. Вот тут и нужен был помощник. Развоплотившись внутри большой бутыли, Колдун сосредоточил свой дух для перевоплощения, но Пнюх не сделал того, что было нужно. Вместо этого он закрыл широкое горлышко бутыли пробкой.

   – Никто, никто теперь не может мне помочь! – взвыл невидимый Колдун.

   – А может быть, оно ещё здесь то зелье, ну, которое нужно вылить в бутылку? – спросила шуля, у которой сердечко сжималось от жалости к незадачливому волшебнику.

   – Оно-то здесь, но оно давно испортилось, а новое могу сделать только я, но я-то не могу! – и он опять зарыдал.

   – А может быть, попробуем вылить это? Может, оно не совсем испортилось? – предложила шуля.

   – Ты в своём уме? Всякую гадость лить в мою любимую сущность! Думай, что говоришь! – разозлился Колдун и стал опять крушить склянки.