Текст книги "Шуля Мю и потайной мир"

Автор книги: Марина Царева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

   – А ещё мне очень нравятся дубовые листья. Они такие красивые, волнистые. У меня в гербарии дубовых листиков больше всего.

   Сум нахмурил брови, как будто что-то припоминая, и вдруг неожиданно спросил:

   – А ты можешь нарисовать мне это?

   – Что нарисовать? – удивилась Мю.

   – Ну, вот всё, что ты наговорила: дуб, листики, жёлуди.

   – Могу, только я не очень хорошо рисую, вот мой брат Ри, он рисует очень хорошо, а я намного хуже, – заволновалась Мю.

   – Ничего, нарисуй, как сможешь, сейчас я принесу тебе бумагу и карандаш.

   Мю очень старалась, чтобы нарисованный ею дуб походил на настоящий, тот, на котором живёт дедушка Фартимус. И, действительно, у неё получился на удивление красивый рисунок. Потом она нарисовала отдельно крупным планом листики, а потом жёлуди, и даже хотела нарисовать фигурки из желудей. Но дубовик Сум отобрал у неё рисунок, и долгое время напряжённо рассматривал всё, что нарисовала Мю.

   – Ну что, правда же, неплохо получилось? – робко поинтересовалась Мю.

   Но Сум молчал, погрузившись в себя. Мю тоже замолчала, ей стало немного тревожно, она не понимала, что с ним происходит. Вдруг дубовик поднял на неё глаза, полные слёз и прошептал:

   – Почему я стражник? Я же дубовик!

   И тут Сум из стражника Великого Пнюха превратился в того, кем был на самом деле – в доброго лешего-дубовика, который больше всего на свете любит свой лес и свою лесную работу. Теперь Добряк Сум с ужасом вспоминал, как он участвовал в казни своих собратьев, и никак не мог понять, почему он это делал. Он стал думать и через некоторое время восстановил всю цепь происшедших с ним событий.

   Он вспомнил, как Пнюх, который тогда ещё не был ни для кого Великим Правителем, а был просто лешим, впервые собрал всех дубовиков под предлогом какого-то интересного предложения. Они собрались, гадая, что такого мог им предложить не имеющий к древесным лешим никакого отношения Пнюх. Тем более, что тот не пользовался у леших авторитетам. Дубовики сначала и идти-то к поганному лешему не хотели, но он сумел всех заинтересовать. «Приходите, вы не пожалеете!» – говорил он одним. «Только дубовикам я расскажу о потрясающем открытии, приходите!» – говорил он другим. В итоге все пришли. Пнюх позаботился о том, чтобы в зале была вода. Все знают, что лешие-дубовики очень много и часто пьют. Они тут же и налили себе по стаканчику. И всё. Дальше у Сума шёл провал в памяти: он не помнил, что говорил Пнюх тогда на том собрании, зачем он их собрал? Кажется, тогда Сум крепко уснул. Зато он помнил, что когда он открыл глаза, ему объявили, что он доблестный стражник Великого Правителя Пнюха, вручили оружие и заставили присягнуть в верности. И сейчас леший Сум с изумлением вспомнил, что тогда его распирало чувство гордости за оказанную ему честь быть стражником Правителя. На Пнюха он смотрел с восторгом, от которого у него тогда прямо дух захватывало. Он готов был идти за Правителем в огонь и воду!

   Сум в отчаянии покачал головой, вспоминая всё это. «Какой бред! – прошептал он удручённо. – Но как же он сделал это со мной?» И вдруг дубовик вскочил, осенённый догадкой.

   – Вода! Он дал нам заколдованной воды, не зря он якшался с Колдуном! – вскричал Сум. – А ты расколдовала меня, малышка!

   – Нет, это не я, я не умею колдовать, – честно сказала Мю.

   – Конечно, это ты, – уверенно произнёс Сум. – Ты напомнила мне о том, кто я на самом деле, и колдовство прошло. У тебя это получилось! Может быть, у тебя получился волшебный рисунок?

   – Не знаю, может быть, – сказала польщённая шуля. Её распирало чувство гордости. А кто-то говорил, что она зря пришла в потайной мир. Она представила, как потом все узнают, что она расколдовала дубовика Сума. Как Фико будет гордиться ею, и скажет своим друзьям: «Вот видите!» И как Квинычу и двум другим потаённикам станет стыдно, что они хотели избавиться от неё.

   – Какой кошмар! – продолжал сокрушаться леший. – Нас, дубовиков – старейших леших в лесу, превратили в чудовищ, оболванили! Нужно немедленно что-то делать! Слушай, – обратился он к Мю, – если меня расколдовал твой рисунок, может быть, он расколдует всех остальных?

   Мю пожала плечами. Но про себя она подумала, что если её рисунок расколдует всех стражников Пнюха, то она станет настоящей героиней! И вот тогда Квиныч и его друзья вообще не будут знать, куда им деваться от стыда! Так им и надо! В это время в охранную комнату, сгибаясь под тяжестью двух больших ящиков, ввалился широкий кряжистый дубовик. Он, пыхтя, пристроил ящики в углу, разогнулся и тут увидел шулю.

   – Это ещё что такое?! Почему в охранном помещении чужие? Так, руки за голову, стоять и не двигаться! – заорал он.

   – Тихо, тихо, Дук, эта шуля уже под стражей. Видишь, я её сторожу, сейчас вернётся мой напарник Гун от начальства и скажет, что с ней делать. Успокойся.

   – Почему ты не надел ей наручники?

   – Да, что она может сделать? Посмотри, это же совсем ребёнок. Посмотри лучше, как хорошо она рисует!

   И Сум развернул перед лицом Дука рисунок. Дук глянул на рисунок, потом перевёл удивлённый взгляд на Сума.

   – Ты что рисованием тут с ней занимаешься? Она же задержанная! Я доложу о непорядке! – жёстко заявил он, уходя.

   – Да, почему-то на него это не подействовало, – огорчённо сказал Сум.

   Мю про себя огорчилась ещё больше. Потом они попробовали рисунок ещё на двух дубовиках, заскочивших на минутку в охранку. И тоже безрезультатно. Дубовики, правда, не возмущались так, как Дук, но и они не придали рисунку Мю никакого значения.

   И тут распахнулась дверь и в комнату буквально влетел запыхавшийся Гун. Он очень спешил выполнить распоряжение Правителя.

   – Так! – закричал он Суму с порога. – Правитель требует шулю к себе, немедленно! Я сам поведу, я сам! А ты иди к цветочным феям, наступает моё дежурство у них, посиди там за меня! Всё, всё, некогда рассказывать! Шуля, быстрей сюда!

   Он нагнулся, чтобы схватить Мю за загривок, но в это время Сум легко коснулся дубинкой его плеча. Суму было тяжело применять такое насилие к своему напарнику. Но он понял, что сейчас у него нет другого выхода. Он с сожалением наблюдал, как большое тело Гуна затряслось в конвульсиях и затихло. Мю от ужаса закрыла глаза лапками.

   – Ничего, это не страшно, скоро он очнётся, – успокоил леший малышку. – О! Но когда он очнётся, это будет страшно для нас! – сообразил он.

   Теперь Сум молил всех богов, чтобы в ближайшие минуты никто не вошёл в охранную комнату. Он быстро нашёл верёвки, благо, что охранка была напичкана всякими приспособлениями для насилия. Связав руки и ноги напарнику, он оттащил его в каптёрку, которая служила для хранения всякого инвентаря. Там Сум крепко привязал Гуна к трубе, заклеил ему рот клейкой лентой. А на дверь каптёрки навесил огромный замок.

   – Ну вот, – удовлетворённо сказал он шуле, которая с интересом наблюдала за манипуляциями дубовика, – когда он очнётся, то не сможет даже пошевельнуться. А тем временем мы... А мы тем временем...

   – А мы тем временем что? – спросила Мю.

   – О, тем временем мы сделаем такое! – сверкая глазами, сказал Сум. – У меня есть хорошая идея! Сейчас некогда тебе всё объяснять, твоя задача слушаться меня. Понятно?

   Малышка Мю понимающе кивнула. Она привыкла к тому, что взрослым «некогда объяснять», и к тому, что она должна «слушаться».

   – Тогда пошли и ничего не бойся.

   И Сум, подхватив шулю на руки, зашагал в сторону приёмной Великого Пнюха.

   Глава 12. Бо знакомится с Хатти, а Кри – с цветочными феями.

   Когда Фикотрианыч рассказал об исчезновении Мю, братья пришли в ужас. Тут же было решено обратиться за помощью к Учителю Фартимусу, и к нему немедленно отправился Ри. Бо остался «на связи» и должен был находиться на одном месте. Ожидание было тягостным, потому что шуляк винил себя во всём и твердил, как заклинание: «Только бы с Мю всё было в порядке! Только бы с ней не случилось ничего плохого!» Он с нетерпением ждал возвращения Ри вместе с дедушкой Фарти. Бо не сомневался, что как бы Учитель не был занят, он сразу придёт на помощь и вызволит Мю из потайного мира. «И пусть он отругает меня, пусть меня ругают все, лишь бы Мю оказалась в безопасности!» – твердил он. Каково же было разочарование Бо, когда он увидел Ри, возвращающегося одного. Ри бежал бегом, и ещё издали сообщил брату неутешительные новости:

   – Его нет! – кричал он, запыхавшись. – Он будет нескоро! Что же мы будем делать?

   Оказалось, что дедушка Фартимус отбыл на целую неделю в Синие горы. И как это было ни странно, Учитель отправился туда на обучение. А впрочем, может быть, он отправился туда и с другой целью, никто точно не знал. В Синих горах, на самых вершинах были поселения горных крейдов – самых таинственных существ во всей округе. Один из старейшин крейдов был учителем Фартимуса. Это всё, что смог рассказать шуляку крылан, которого на время своего отсутствия Фартимус оставил дома для записи посетителей.

   – Что же мы будем делать? – в полном отчаянье повторил свой вопрос Ри.

   – Нужно как можно быстрей добраться до Синих гор и найти там Учителя! – твёрдо сказал Бо, который обычно начинал хорошо соображать, оказавшись в сложной ситуации.

   Некоторое время братья обдумывали, каким образом можно быстро достичь вершин Синих гор. Главная проблема состояла в том, что ни крыланы, ни лесные птицы не могли подняться на такую высоту. Если бы дедушка Фартимус проходил таинственное обучение где-нибудь у подножия гор, то любой крылан за пару часов смог бы добраться до него и передать просьбу братьев о помощи. Но тот находился на самых вершинах, куда долететь мог только горный орёл, и то с большим усилием. И тут Бо вскричал:

   – Хатти!

   – Да, но он же...

   – Всё равно! – перебил брата Бо. – Другого выхода нет.

   Хатти был самым настоящим горным орлом. Но он жил в лесу, вернее у небольшого озера. Жил он там много лет, постепенно приближаясь к старости, но все еще был сильной птицей. В далёкой молодости однажды, будучи раненым, Хатти тяжело опустился на землю прямо возле зеркальной глади маленького озерца. В это время там жили лебеди, они и позаботились о молодом орле. Особенно нежно за ним ухаживала лебедь по имени Гая. Она выходила больного и стала для него самой прекрасной на свете. В тот день, когда выздоровевший молодой орёл уже мог лететь к своим вершинам и кручам, он посмотрел своей подруге в глаза и понял, что не может без неё жить. Так и остался орёл в лесу. Иногда он только летал в горы, чтобы проведать родных и подышать холодным кристально чистым воздухом. В эти дни Гая всегда бывала печальной. Всё ей мерещилось, что Хатти передумал и вернулся к своей привычной жизни. Но он всегда возвращался в лес, и вскоре полюбил эти места и уже меньше скучал по горным вершинам. Они жили долго и счастливо. Когда Гаи не стало, ведь лебеди живут меньше чем орлы, Хатти мог вернуться к своим. Но он не захотел. Так и остался жить там, где провёл самые счастливые дни своей жизни. Но от горя он немного тронулся разумом. Так считали в лесу, потому что старик разговаривал со своей умершей лебедью, утверждая, будто она слышит его и отвечает ему. Конечно, этому никто не верил, и Хатти постепенно отдалился от всех, стал раздражительным и вскоре приобрел славу сумасшедшего, от которого нужно держаться подальше.

   И вот Бо отправился уговаривать этого орла полететь вместе с ним на горную вершину. Ри с радостью согласился остаться «на связи», он с детства боялся высоты и сумасшедших. На самом деле, Бо тоже боялся и встречи с «тронутым» орлом, и предстоящего полёта, потому что абсолютно все шули боятся большой высоты. Но Бо сейчас старался не думать об этом. Страх за сестрёнку был больше, чем страх за себя.

   К счастью, озеро Хатти было совсем близко. Бо за час, который показался ему вечностью, добрался до него. Всю дорогу он бежал и молил только о том, чтобы старый орёл был на месте. И Бо повезло, он застал его дома.

   – Кто это тут такой смелый, что решил навестить чокнутого Хатти? – недобро хриплым голосом рассмеялся орел навстречу приближающемуся шуляку, у которого от страха дрожали колени.

   – Дедушка Хатти, мне очень нужно... – начал Бо срывающимся голосом.

   – А мне плевать, что тебе нужно! Нашёлся внучек! Ха-ха-ха! Иди, давай, откуда пришёл!

   От грубости орла Бо, нервы которого были напряжены до предела, вдруг неожиданно для себя горько разрыдался.

   – Там Мю... Она маленькая, беззащитная... Я во всем виноват... – безутешно вскрикивал он между всхлипами.

   – Ладно, выкладывай, что тебе нужно, только давай без всяких «дедушек», зови меня просто Хатти, – совсем другим голосом вдруг сказал орёл.

   Шуляк, перестав рыдать, взглянул в глаза старику и увидел, что в них нет и тени безумства. «Почему же его считают сумасшедшим?» – думал он про себя, излагая свою просьбу Хатти.

   Внимательно выслушав неожиданного просителя, орёл задумчиво посмотрел в небо. Давно он не летал к вершинам, с того момента, как ушла в иной мир его Гая. Отдалившись от всех, он словно забыл, кем был на самом деле. Он понимал, что отвык от холодного горного воздуха, да и былой силы уже не было в крыльях. И в то же время он почувствовал, как сильно хочется ему подняться ввысь, как соскучился он по снежным кручам, с какой радостью он встретится со своими родичами. И потом, Хатти, как любой горный орёл, обожал риск. Старик решил, что, пожалуй, он ещё осилит этот полёт.

   – Хорошо, – сказал он, расправляя огромные крылья и внимательно их оглядывая, – я слетаю к крейдам. Но только я полечу один, такая высота не для шулей, ещё голова закружится, свалишься, что тогда?

   – Пожалуйста,– взмолился Бо,– я должен сам всё исправить! Я буду крепко держаться!

   – Ладно, привяжем тебя ко мне для надёжности, – легко согласился орёл. Он уважал смелость в других, и знал, что иногда ожидание и чувство вины труднее опасности.

   «Да он нормальнее всех нормальных», – облегченно подумал Бо.

   – Как ты думаешь, Гаюшка, не переоцениваю ли я свои силы? А то ведь ладно я, так, видишь, молодой человек со мной увязался? – вдруг обратился орёл к невидимой жене и прислушался. Затем он громко рассмеялся, будто услышав что-то смешное, и мельком взглянув на растерянного шуляка, проворчал: – Лезь, давай, на спину.

   "Разве можно слышать умерших? – размышлял Бо, которому почему-то поверилось, что Хатти действительно разговаривает со своей женой. И почему-то это вовсе не пугало его теперь.

   – Я выручу тебя, Мю, подожди немного, – прошептал шуляк, взбираясь на спину огромной птицы.

   Тут он вспомнил, что в опасности не только Мю, но и Кри, который, рискуя собой, пошёл искать малышку в лабиринтах потайного мира. Волнуясь за сестрёнку, Бо совсем было забыл о крылане.

   – Я выручу вас обоих, – сказал Бо, взмывая с Хатти в воздух, и чувствуя, как у него захватывает дух от необычного ощущения.

   Крылан Кри, тихонько выскользнув из кабинета, вовсе не собирался сразу попадаться в лапы стражников. Наоборот, он собирался как можно больше выведать, оставаясь при этом на свободе, ведь крылан, в сравнении с шулей, имел очень важное преимущество: он умел летать. В потайном мире были очень высокие потолки сложной конструкции с освещением и вентиляцией. Для крылана там было множество возможностей укрыться в случае опасности. Кри передвигался короткими перелётами, затаиваясь на потолке при виде стражников или идущих по коридору потаёнников. Так он преодолел несколько длинных коридоров, не узнав ничего интересного. На очередной развилке Кри надолго завис наверху, размышляя, какое направление лучше выбрать. Он досадовал на себя, за то, что не попросил потаёнников нарисовать ему план потайного мира.

   В это время ближайшая от него дверь под номером 217 потихоньку открылась, и из-за двери выглянуло очень симпатичное и очень молоденькое личико. «Кажется, это цветочная фея», – подумал про себя Кри, наслышанный о них от Фико. Во всяком случае, от всех виденных им ранее потаёнников это существо отличалось необыкновенной красотой, и явно было женского рода. На голове у феи была изящная шапочка в виде колокольчика. Красотка посмотрела в одну сторону, в другую, а потом, прислушавшись, подняла взгляд на потолок. И увидела висевшего там крылана.

   – Ой! – пискнула она и мгновенно скрылась за дверью.

   Кри растерялся и стал лихорадочно соображать, что ему делать. Но не успел он что-либо предпринять, как дверь опять открылась и из-за неё выглянула другая фея, постарше, но тоже очень красивая.

   – Что ты тут делаешь? – спросила она тихим шёпотом.

   – Здравствуйте, – тоже шёпотом сказал вежливый Кри.

   – Заходи к нам! Только очень быстро! – велела фея властным тоном, так и не ответив на приветствие крылана.

   Кри подчинился, и через секунду он очутился в просторной комнате в окружении прелестных созданий, которые с любопытством рассматривали крылана. Это помещение разительно отличалось от кабинета Квиныча и его друзей. Здесь было очень уютно. На стенах висели картины, комната была обставлена мягкой мебелью, на полу лежали циновки. В воздухе стоял цветочный аромат, от которого у крылана даже закружилась голова. Одна половина помещения, похоже, представляла собой маленькую швейную мастерскую. Там стояло множество миниатюрных швейных машин, а полки, возвышающиеся почти до самого потолка, были завалены рулонами тканей самых разнообразных расцветок. К полкам были приставлены высокие, но тоже очень изящные лестницы.

   Фея, впустившая крылана, была здесь старшей. Она бойко распоряжалась, а остальные беспрекословно и с видимым удовольствием выполняли её распоряжения. Через минуту в результате бурной деятельности дружного коллектива прекрасных существ крылан оказался практически спеленутым шёлковой тканью и стал походить на кокон. Венчала кокон шляпка с вуалькой. Теперь понять, кто находится под этим обилием шёлка и гипюра стало невозможно. Видя, что крылан спокойно позволил проделать с собой все эти манипуляции, старшая фея благосклонно улыбнулась, но на всякий случай спросила:

   – Я надеюсь, ты не собираешься вопить, что тебя похитили и звать на помощь?

   – Нет, что Вы, не волнуйтесь, я не буду поднимать шум. Я уверен, что здесь мне не сделают ничего плохого.

   – Приятно иметь дело с умным существом. Итак, пока не пришёл стражник... Кстати, почему же его всё-таки нет? Девочки, посмотрите ещё раз!

   Несколько фей выглянули в коридор и отрицательно покачали головками.

   – Да, так вот, пока стражника нет, – продолжила она, – ты расскажешь нам, зачем ты, лесной крылан, оказался в потайном мире, и как тебе это удалось?

   Кри знал, что цветочные феи являются хорошими друзьями Фикотрианыча, поэтому он решил не скрывать от них правду о том, что сюда он попал с помощью Фико и вместе с ним.

   – Ах! – громко вскрикнула самая маленькая фея, услышав эту новость, и тут же упала в обморок.

   Маленькую фею звали Фиалкой. (Почти у всех цветочных фей имена были тоже цветочные). Она была на голову ниже всех остальных фей и намного меньше крылана. Фиалка была самой близкой подругой Фикотрианыча, очень переживала за него всё это время, к тому же от природы была крайне чувствительной особой. Поэтому, услышав, что Фико невредим и находится здесь, в потайном мире, она разволновалась до обморока. Все феи, а в комнате их было не меньше пятнадцати, бросились приводить подругу в чувство. Наконец, бедняжка открыла глаза и, посмотрев на старшую фею, прошептала слабым голосом:

   – Пожалуйста, пусть он сначала всё расскажет про Фико!

   – Ох, и не люблю я излишнюю чувствительность, – с досадой сказала та.

   – Ну, пожалуйста, Астрочка! Пусть расскажет про Фико! – поддержали Фиалку другие феи.

   – Да, что же я против, что ли! Мне самой интересно узнать, где этот маленький хитрец, и как ему удалось сбежать! Только прошу, уже в который раз, не называйте меня Астрочкой! Терпеть не могу эти ваши нежности! Ну, – обратилась она к крылану, – удовлетворите наше любопытство!

   Кри рассказал притихшим от любопытства феям историю спасения Фико.

   – И как же, его теперь не видно совсем-совсем? – удивились они, выслушав крылана.

   – Совсем-совсем, только слышно. Вообще, Учитель может сделать, чтоб и слышно не было.

   – Нет уж, это лишнее! Мне и невидимкой-то уже надоело быть! – раздался голос Фикотрианыча.

   Феи заахали, завертели головами, пытаясь определить, откуда раздаётся голос. Фиалка, которая после обморока сидела на диванчике, прижала руки к груди, счастливо улыбнулась и опять хлопнулась в обморок.

   Возникла суматоха: приводили в чувство Фиалочку, трогали невидимого Фико, расспрашивали его, слушали, ахали. Наконец, все успокоились. И Астра, которая была очень деятельной натурой, снова взяла инициативу в свои руки.

   – Надо действовать! Пусть некоторые сидят, трясутся от страха и ждут, что кто-то придёт и освободит их, – говорила она, презрительно кривя хорошенькие губки, – но мы, цветочные феи, ждать больше не будем! Правда, девочки? – обратилась она к своему маленькому отряду.

   Четырнадцать нежных созданий с горящими глазами выразили полную готовность действовать, и тут же загалдели все сразу. Но скоро стало понятно, что желание свергнуть Пнюха и реальный план действий – разные вещи. Обсуждение зашло в тупик. Крылан Кри, у которого все не получалось вклиниться в обсуждение, потому что он не любил никого перебивать, а феи трещали без умолку, наконец, дождался паузы. Он пропрыгал в своём коконе немного ближе к центру и сказал, что, кажется, у него есть неплохая идея. Пятнадцать пар прекрасных глаз с ожиданием посмотрели на крылана, отчего он страшно смутился и начал излагать свою идею, запинаясь от волнения. Идея заключалась в том, что нужно было послать невидимого Фикотрианыча на разведку в логового врага, то есть прямо к Пнюху. Фико должен был узнать секреты волшебства коварного Правителя.

   – А потом мы придумаем, как его обезвредить, – закончил Кри.

   – Ну, что же, наверное, с этого, действительно, нужно начинать, – сказала Астра, немного уязвлённая тем, что это не она выдвинула такую хорошую идею. – Вообще-то, мы бы давно уже что-нибудь придумали, но нам мешали стражники, – добавила она. – Интересно, а почему сегодня их нет?

   Стражникам полагалось всё время присутствовать в тех помещениях, где обитала «мелкота» потайного мира. Если крупные потаённики размещались не более трёх в одном кабинете, то мелкие расселялись большими компаниями. А так как по закону больше трёх потаенников нельзя было оставлять без присмотра, то эти компании находились под постоянным контролем стражников. Пнюх считал, что если всем дать возможность свободно общаться, то возникнет опасность заговора. И, действительно, как только небольшой, но дружный коллектив маленьких фей остался без надзора, тут же возник заговор против Правителя, которого они все от души ненавидели. Впервые за время правления Пнюха у них возникла возможность говорить о самом главном.

   А попросту никто из стражи не знал, что Гун, вместо того, чтобы дежурить у фей, лежит в каптёрке, связанный своим бывшим напарником.

   Глава 13. О том, как провалилась затея Сума.

   А в это время Сум с маленькой шулей на руках приближался к апартаментам Правителя. Вот что он задумал. Дело в том, что в преданности стражников Пнюх не сомневался. Благодаря воздействию волшебной воды бывшие древесные лешие боготворили своего Правителя и с тупым рвением выполняли все его приказания. Поэтому для удобства слежки все они были посвящены в секрет волшебного экрана. Именно благодаря этому устройству стражники перемещались точно в то место, где находились нарушившие правила потаённики и арестовывали несчастных. Но эту тайну стражники и под пытками никому бы не выдали, так как поклялись в этом Великому Правителю.

   Освободившийся от наваждения Сум теперь понимал, что без хитрого наблюдательного устройства власть Пнюха значительно ослабнет. А главное, если вывести экран из строя, то он, Сум, легко скроется в лесу, а маленькая шуля спокойно вернётся домой к своей маме. Он чётко продумал все свои действия. Он зайдёт с шулей в кабинет Правителя вооруженным. Охранники, осматривающие всякого входящего в кабинет, не осматривают стражников, и те обычно входят к Пнюху, не отстегнув смирительную дубинку, потому что они – свои. Итак, Сум приведет шулю к Пнюху и в удобный момент «отключит» Правителя с помощью смирительной дубинки. Затем он свяжет Пнюха и быстро выведет из строя экран. Главное, сделать это тихо. Но мощный леший не сомневался, что со своей силой он легко раскурочит хотя бы пульт управления. И все, Сум с малышкой шулей тут же покинут ненавистный потайной мир!

   «Практически никакого риска!» – рассуждал дубовик про себя. Перед приёмной он сказал Мю, удобно сидевшей у него на руках, извиняющимся шёпотом: «Дальше я понесу тебя, как стражник, потерпи немного, хорошо?» И он взял её за шкирку, а шуля при этом сделала несчастную и испуганную мордочку и задрыгала ножками. В таком виде они и появились в приёмной. Сум, как он и планировал, прошёл в кабинет мимо охранников, не отстегнув дубинки. Те только посмеялись, глядя на забавную лесную шулю.

   – Эй, Сум, ты где её откопал? – спросил один.

   – Некогда, некогда, Правитель ждёт!

   При слове «Правитель» оба охранника вытянулись в струнку, и Сум с болтающейся шулей вошёл в кабинет Пнюха, моля бога, чтобы тот был без своих приближённых. Пнюх был один. Увидев шулю, он плотоядно усмехнулся.

   – Так-так, – потирая ручки и вылезая из-за стола, проговорил он.

   – Великий Правитель, лесная шуля по Вашему приказу доставлена! – прогремел Сум, играя свою роль.

   – Вижу, не ори ты так! Поставь её на пол! – приказал Пнюх.

   Сум осторожно опустил Мю на пол.

   Шуля послушно стояла, разглядывая Великого Правителя, которого впервые видела так близко. Потаённики все выглядели непривычно для лесных жителей, но многие были вполне симпатичными, несмотря на свой странный вид. Пнюх же, со своим огромным бородавчатым носом и маленькими, собранными в кучку глазами казался Мю каким-то уродцем. Он был не настолько уж больше самой шули, но всё же смотрел на неё сверху вниз. Он стоял перед ней, довольно ухмыляясь, и только приготовился задать какой-то вопрос, как Сум включил дубинку и тихо ткнул ею Правителя в спину. Но... Пнюх не упал и не задёргался в конвульсиях, он удивлённо оглянулся, не понимая, что произошло. Тогда Сум, тоже не понимая, почему не сработала дубинка, от растерянности ещё раз ткнул Правителя ею в плечо, прямо на его глазах. И опять дубинка не произвела своего обычного действия. Но тут до Пнюха дошла страшная правда: его стражник, в преданности которого он не сомневался, только что пытался совершить на него нападение! Пнюх посерел от страха и, бросившись к двери, заорал:

   – Он на меня напал! Быстрей ко мне! Он на меня напал!

   Тут же два охранника влетели в кабинет, ошалело глядя на Сума. В их головах не укладывалось, что он мог напасть на Правителя. Пнюх, спрятавшись за их спины, и сразу почувствовав себя уверенней, закричал, брызгая от злости слюной:

   – Болваны, что вы стоите! Немедленно взять его! Связать!

   Сум подхватил оцепеневшую от криков Мю, посадил её на плечи, так, чтобы его руки оставались свободными, и велел крепче держаться. Мю вцепилась в загогулины, украшавшие шлем дубовика, ибо все охранники носили шлемы на голове, и зажмурилась от страха. Она подумала, что лучше ей сейчас ничего не видеть. Она только чувствовала, как быстро двигается мощное тело Сума, который в это время дубинкой пытался отражать выпады сразу двух соперников.

   Это было странное фехтование. Дубинки скрещивались, не касаясь друг друга. Коснись они, и разряд был бы настолько мощным, что мог убить обоих сражающихся. А ткнуть дубинкой самого Сума у охранников никак не получалось, тот реагировал мгновенно, увёртывался, отступал. Мысль о маленькой шуле придавала ему ловкости. Но он понимал, что долго ему так не продержаться. Шаг за шагом охранники теснили его к стене. Пнюх, подпрыгивающий от нетерпения за спинами своих защитников, уже предвкушал близкую победу. Но тут внезапно в стене, за спиной Сума открылся дверной проем. Не растерявшись, Сум с шулей на плечах быстро шагнул назад, в это проём, и тут же створки захлопнулись, чудесным образом отгородив их от врагов.

   А произошло это чудо благодаря тому, что сидевшая на плечах Сума Мю, сильно покачнулась и ударилась головой о стену точнёхонько в том месте, где находилась специальная, незаметная взгляду кнопка.

   Конечно, Сум понимал, что это лишь минутная передышка. Сейчас Пнюх позовёт подкрепление и откроет дверь. Добрый леший всячески винил себя за то, что подверг опасности Мю, за себя он не боялся. Опустив малышку на пол и велев ей спрятаться подальше, он приготовился защищать её до последнего. В полной боевой готовности он стоял перед закрытой дверью, которая почему-то всё не открывалась. Это была очень плотная дверь, за ней не слышно было ни звука, и нельзя было узнать, что происходит в кабинете Правителя.

   Прошло много времени, так много, что у Мю, спрятавшейся за большую бутыль в углу комнаты, стали затекать лапки. Она зашевелилась и шёпотом спросила, что, может быть, ей можно выйти из своего укрытия. Сум, находившийся всё это время в страшном напряжении, наконец, тоже немного расслабился и сказал, что пусть Мю выходит. Он понимал, что её прятанье по большому счёту бессмысленно, но он не хотел, чтобы Мю видела, как его убьют. Малышка, посмотрев на лешего с надеждой, спросила, как он думает, почему их оставили в покое?

   – Ну, наверное, какой-то механизм сломался, и дверь заклинило, теперь она не открывается, – сказал Сум для успокоения шули, сам он в эту версию не верил, а подозревал, что Пнюх затеял какое-то коварство.

   – А что будет дальше? – спросила Мю.

   – Дальше всё будет хорошо, ничего не бойся, – заверил малышку леший.

   Шуля, привыкшая верить взрослым, тут же успокоилась. Комната, в которой они оказались запертыми, была довольно хорошо освещена, Мю с любопытством осмотрелась вокруг, а потом заявила:

   – Дядя Сум, а там кто-то есть.

   – Где? – удивился и встревожился тот.

   – Там, в углу.

   Леший широкими шагами быстро пересёк комнату, заглянул за бутыль, туда, где сидела шуля, и увидел там пустой угол.

   – Не выдумывай, – проворчал леший, которому сейчас было не до детских игр.

   – Когда я там сидела, кто-то рядом тихо-тихо говорил: «Спасите, спасите!»