Текст книги "Если у вас нету тети..."

Автор книги: Марина Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ты так говоришь, – усмехнулся Игорь, – будто Настя киллер и ее специально наняли, чтобы уничтожить фирму изнутри.

– Извини, само вырвалось.

– Я, кажется, придумала! – воскликнула Алина.

Она вскочила с места и, пританцовывая, стала потирать ладошки. При этом она загадочно ухмылялась и сверкала глазами. Что же за идея осенила подругу, если она так и горит изнутри бесовским огнем? Что она сейчас нам выдаст?

Алина минуту нас помучила, а затем изрекла:

– Надо устроить в «Гарант» нашего человека. – При этих словах она повернула голову в мою сторону и улыбнулась улыбкой инквизитора.

– Ты на меня намекаешь? – Такого от нее я не ожидала!

– Да, я даже знаю, каким образом устроить тебя в «Гарант». Не забывай, что Татьяна Голубева почти моя лучшая подруга.

– А я думала, лучшая подруга у тебя – я.

– Голубева почти лучшая, – уточнила Алина. – А почти и лучшая это две большие разницы.

– Алина, а почему тебе самой не устроиться в «Гарант»? Ты у нас такая обаятельная, общительная, за словом в карман не лезешь. Ты с этой ролью справишься классно.

– Оно-то верно, – Алина тяжело вздохнула и виновато посмотрела на меня. – Но, Марина, я ведь уже сказала Голубевой, что являюсь хозяйкой туристического агентства «Пилигрим». Если я буду ее просить устроить меня на работу в «Гарант», она подумает, что с «Пилигримом» я соврала, – потускневшим голосом пролепетала она.

– А как же тот случай, когда тайное становится явным?

– Марина, но ты же не на всю жизнь устраиваешься работать?

– Настя тоже так думала, – парировала я. – А ты что скажешь, Игорь?

Я ожидала, что Сундуков возмутится, скажет, что эта авантюра слишком опасна, что я не вправе так рисковать своей жизнью, но он только пожал плечами и ровным голосом произнес:

– Так мы могли бы сократить время поисков. Я бы действовал снаружи, проверил, кто стоит за этой фирмой, какие у нее внешние партнеры. А ты бы пригляделась к служащим.

– И кем вы собираетесь меня туда пристроить?

– Тут уж, Мариночка, выбирать не приходится, – заискивающим голоском запела Алина. – Какое местечко будет свободным, то и займешь. Ради Степы надо постараться, – уговаривая меня, она затронула самую больную на сегодняшний день струну моей души.

– Ладно, уговорили, – согласилась я. – Иди к своей Голубевой. Скажи, подруга сидит без работы. Может все: от мойки полов до осуществления общего руководства. Специалист широкого профиля. – Тут я явно соврала. В бухгалтерии я не то чтобы ни бельмеса (все-таки закончила экономический факультет и знакомилась с основами бухучета), но в жизни ни один финансовый отчет мне самостоятельно составлять не доводилось. В «Пилигриме» все финансовые вопросы были на Алине. Я ей стопроцентно доверяла и как первое лицо лишь для проформы просматривала столбики цифр перед тем как поставить внизу свою подпись. Так что бухгалтер из меня никакой.

Алина пошла к Голубевой. Сундуков решил пообщаться с лейтенантом Бузько. А я стала собираться к отъезду. Деньги за неиспользованные и оплаченные дни я забирать не стала, а предложила директору, что в конце сезона приеду с семьей и поживу здесь неделю. Желающих отдохнуть в настоящее время было хоть отбавляй, поэтому на замену он согласился охотно.

Глава 11

В город мы вернулись вечером. Олег тут же упрекнул меня, что за два дня я так и не удосужилась ему позвонить. Мобильный мой не отвечал, и он на нервной почве съел все продукты в холодильнике.

– Олег, «Сосновая роща» находится вне зоны покрытия телефонной сети, сама не знаю почему. А телефона-автомата на территории дома отдыха нет. Куда-то бежать не было времени, – соврала я.

Сидя в первый день в засаде, я телефон отключила, а потом просто забыла его включить. Алина свой телефон вообще оставила дома. Степин куда-то делся. Что я должна была сказать мужу? Перечислить причины по пунктам? Он бы понял? Нет, полчаса бы сидел и пыхтел по поводу женской безалаберности. Поэтому я и решила сэкономить мое, а заодно и его время. Уж лучше я расскажу ему о том, что произошло с его теткой.

– Получается, ты ее не видела? – Олег смотрел на меня непонимающими глазами, не веря в то, как можно удрать из камеры с зарешеченными окнами и массивной железной дверью. Не верила и я, но факт оставался фактом – Степа исчезла, оставив лишь на двери записку.

– Но самое интересное, Олег, мы с Алиной столкнулись в лесу с Игорем Сундуковым.

– А он как там нарисовался?

– Оказалось, убитая девушка работала в его охранном агентстве «Цербер», и он сейчас роет землю носом, чтобы найти настоящего убийцу.

– Дай бог, парень внушает уважение.

– Да, не то что эти менты. Представляешь, на нашу Степу подали ориентировку в розыск как на убийцу? Теперь, если я буду скрывать ее местонахождение, мне тоже светит уголовное наказание.

– Сколько?

– Что – сколько? – не поняла я.

– На сколько тебя посадят?

– Ты шутишь? В такую минуту и шутишь? – обиделась я на Олега и хотела уже развить тему, как он может отпускать подленькие шуточки, в то время когда Степа неизвестно где, а я здесь и вся на нервах, но в эту минуту заверещал телефонный звонок.

Звонила Алина.

– Дорогая, послезавтра ты выходишь на работу. Голубев дал добро.

– А почему не завтра? – пошутила я, удивившись Алининому проворству.

– Завтра они все идут на похороны. Так что начнешь работать со вторника. Вот только я не поняла кем. То ли старшим экономистом, то ли помощником главного бухгалтера.

– Алина, а я справлюсь бухгалтером? – тотчас засомневалась я. – Я как-то не очень…

– А куда ты денешься! – пресекла все мои сомнения Алина.

– Но ведь я в бухгалтерии ни в зуб ногой!

– Марина, я тебя умоляю! В первые дни тебя вообще нагружать не будут. Скажешь, что тебе нужно войти в курс дела. Возьмешь несколько папочек, будешь сидеть, переворачивать странички, сама глазками шнырять и ушками слушать. Почаще в туалет не забывай выходить, в курилку наведывайся.

– Алина, я не курю, – напомнила я о том, о чем Алина и так хорошо знала.

– Не страшно. Ты не затягивайся. Просто стой и пыхти, дым пускай. Короче, будь в коллективе. И вот что еще. Я сказала, что ты совсем на мели. Поэтому оденься чистенько, но бедно. С косметикой не переборщи. Что-нибудь одно: или тушь для ресниц, или губная помада, но такая, которая на губах держится два часа от силы. Из легенды не выходи. Замужем была, но недолго. Детей нет. С отличием окончила университет, но с работой не везло. В новые экономические отношения не вписалась, потому и бедствуешь. Готова выполнять любые указания. Заодно заикнись, нельзя ли вечером подрабатывать в «Гаранте» мытьем полов.

– Алина! – возмутилась я.

– Ты не ерепенься. Корзины для бумаг могут о многом рассказать. Это во-первых, а во-вторых, вечером или ночью никто не помешает тебе влезть в компьютер. Там тоже может быть много интересного.

– Алина, а если меня видели в доме отдыха и узнают?

– Ну и что? Я Голубевой сказала, что ты приезжала со мной в качестве гувернантки моих детей.

– А одежда? Я вроде сиротой не выглядела.

– Я тебе одолжила. Кстати, вот тебе и ответ, если они тебя там видели.

– Последний вопрос. Как меня зовут?

– Хорошо, что ты об этом напомнила. Фамилия Клюквина никоим образом не подходит. И не потому, что ты числишься владелицей туристического агентства. Кое-кто из отдыхавших в «Сосновой роще» мог запомнить Степину фамилию. Зачем лишние вопросы? Однофамилицы или нет? Нет, не будем рисковать. Назовешься, скажем, Коваленко Вероникой Алексеевной, – не долго думая, сказала Алина.

– Это же твоя соседка?

– Ну так и что? Не забудешь.

– А паспорт, трудовая книжка? Кто меня возьмет на работу без документов?

– Куда они денутся, если шеф приказал? Скажешь, паспорт потеряла, а новый пока в милиции не выдали. А по поводу трудовой соври, что пока не хочешь забирать ее со старой работы, вдруг у тебя здесь с коллективом не сложатся отношения.

– Я ведь безработная!

– Я тебе этого не говорила. Сказала только, что ты на мели. Могут тебе полгода зарплату не платить? Могут. Все, пиши адрес, послезавтра пойдешь туда к девяти часам.

– Алина, а на похороны Насти мы пойдем?

– Нет, тебе там светиться не надо. Я тоже не пойду, вдруг там будет Татьяна Голубева? Как я ей объясню свое присутствие? Да ты не переживай, Сундуков там будет, я ему уже звонила.

Весь следующий день я потратила на разбор платяного шкафа. Вытряхнула все полки в поисках нужной вещи и наконец нашла скромный льняной костюм – коротенький жакет и юбка до колен. Вообще-то костюм был дорогой, о его цене можно было догадаться, вывернув жакет наизнанку. Ярлычки свидетельствовали о том, что вещь популярной фирмы не может стоить дешево только лишь потому, что сшита она была на известной фабрике моды. Но если об этом не знать, то костюм вполне мог сойти за недорогую тряпку. Тем более что висел он у меня в шкафу уже лет пять и от времени слегка обвис и припылился. С обувью было хуже. Я, как назло, в прошлом году всю старую обувь раздала. Остались лишь одни стоптанные босоножки, но, как ни странно, они лучше новых подходили к серенькому костюмчику. А вот с сумкой вышел полный облом. Если сумка кожаная и при этом хорошего качества, она и через десять лет будет смотреться на должном уровне.

За советом я позвонила Алине.

– Что делать? У меня нет сумки, которая вписывалась бы в новый образ.

– Возьми полиэтиленовый пакет. Или, что еще лучше, положи кошелек в подарочную бумажную сумочку. У тебя такая есть?

– У меня нет, но, может быть, у Ани?

– О, у нее наверняка есть. Займи у ребенка, – посоветовала на прощание Алина и положила трубку.

На следующий день я подождала, когда уедет на работу Олег (слава богу, он уезжает всегда в одно и то же время, в восемь утра), затем стала спешно собираться. Косметики минимум. Ресницы я красить не стала, только губы. Губную помаду выбрала самого блеклого оттенка, который у меня нашелся. Румяна я даже не доставала из косметички. В целом получился жалкий образ бледной моли.

Я в последний раз взглянула на себя в зеркало, отражение вызвало у меня чувство глубокой жалости к себе. Почему-то захотелось броситься на диванные подушки и разреветься от несправедливой женской доли, не моей, конечно, а Вероники Алексеевны Коваленко.

«Вот бы так приодеть подругу, – подумала я об Алине, обожающей все кричащее и яркое. – Она бы умерла на третьей минуте перевоплощения в образ. Только Алина никогда не согласится выглядеть так, как выгляжу я сейчас. Она у нас любительница спецэффектов. Ей нужно блистать, сводить с ума, вызывать у мужчин восхищение, а у женщин жгучую зависть».

Я вышла из дома и направилась на автобусную остановку. Фирма «Гарант» находилась в трех кварталах от моего дома. Идти пешком времени уже не оставалось. Брать такси я не стала – меня, выходящую из легковушки, запросто могли увидеть сотрудники фирмы, тогда вся легенда затрещала бы по швам.

Голубев Владимир Николаевич оказался очень симпатичным сорокалетним мужчиной. Не толстый, но плотно сбитый, вернее, упитанный. Голову его украшала короткая стрижка ежиком, аккуратная и хорошо уложенная. Серые глаза – не холодные, стальные, а теплые, с легким желтоватым оттенком. Владимир Николаевич по-доброму взглянул на меня и пригласил сесть.

– Вероника Алексеевна, жена мне говорила, вам нужна работа. У вас экономическое образование? У нас есть место помощника главного бухгалтера. Вас устроит?

Я закивала, мысленно вспоминая, не было ли в нашем роду болгар. Когда болгары хотят сказать «нет», они кивают головой вверх-вниз. И наоборот, когда «да» – из стороны в сторону. Так и я, в мыслях вопя «нет», обреченно кивнула «да».

– Вот и хорошо. – Владимир Николаевич нажал кнопку переговорного устройства. – Валентина Анатольевна, зайдите, пожалуйста, ко мне в кабинет.

Через пятнадцать секунд в кабинет вплыла Пескова. Она подобострастно улыбнулась шефу и настороженно посмотрела в мою сторону. Не потому, что видела меня в «Сосновой роще» и узнала, меня узнать было невозможно, а потому, что не ожидала застать в кабинете шефа еще кого-то, кроме него самого. Дело в том, что я приехала в «Гарант» за десять минут до начала рабочего дня и с Голубевым столкнулась на пороге. Не зная, кто стоит передо мной, я спросила Владимира Николаевича, как мне найти кабинет директора. Он провел меня через приемную в свой кабинет, Песковой в это время еще не было. Так мы и познакомились.

– Валентина Анатольевна, это Вероника Алексеевна, наш новый помощник главного бухгалтера. Будьте добры, покажите ей рабочее место и представьте коллективу.

– Все сделаю, – уверила Владимира Николаевича Пескова и жестом предложила мне последовать за ней.

Я вышла в приемную. От любезности Песковой не осталось и следа. Она брезгливо осмотрела мои босоножки, перевела взгляд на плохо выглаженный серый костюм (натуральный лен вообще невозможно выгладить) и тихо произнесла:

– Откуда ты взялась такая?

– Мне составила протекцию Татьяна Архиповна Голубева, – так же тихо ответила я и скромно потупила глаза.

Пескова оживилась:

– Ах, Танечка?! Ну, конечно же, нам давно нужен помощник главного бухгалтера. – И неуверенно добавила: – Вот главный бухгалтер обрадуется.

«Обрадуется, непременно обрадуется, – с определенной долей злорадства подумала я. – Когда поймет, что я ничего не понимаю в бухгалтерии, так обрадуется, так обрадуется…»

Валентина Анатольевна завела меня в большую комнату, на двери которой висела табличка «Бухгалтерия». Комната была поделена стеклянной перегородкой на две зоны. В центре получалось одно большое пространство с тремя столами, а с краю – маленький кабинетик. За стеклом, как в аквариуме, сидела Бермудова Ирина Геннадьевна, главный бухгалтер «Гаранта».

«Не повезло, вот если бы главным бухгалтером был мужчина. А эта быстро меня раскусит, она-то не поверит в то, что мой костюмчик куплен в комиссионке или достался мне от усопшей бабушки. Уж она-то цену вещам знает. Надеюсь, хоть на босоножки обратит внимание. – Я посмотрела на свои ноги. На ногтях ровным слоем лежал лак. Три дня назад, аккурат перед поездкой в лес, я сделала в салоне педикюр, в свете сегодняшнего дня совершенно некстати. – Черт, надо было хотя бы лак снять», – запоздало подумала я и попыталась поджать пальцы. Думаю, этот трюк ни у кого не получался, не удался он и мне. Чтобы как-то замаскировать безупречность моего педикюра, я по очереди наступила одной ногой на другую, оставив на открытых пальцах пыльный след. Затем перевела взгляд на ухоженную и стильную Бермудову, тень беспокойства отпечаталась на моем лице. Я тяжело вздохнула в предчувствии скорого разоблачения. Пескова по-своему поняла странность моего поведения.

– Вы не переживайте. Ирина Геннадьевна человек строгий, но справедливый. Лишнего не требует, но и поблажек не делает. Хорошо будете выполнять свою работу, не обидит, – с этими словами она распахнула передо мной дверь в аквариум. – Ирина Геннадьевна, Владимир Николаевич прислал вам помощника. Вот… – Пескова нахмурила лоб, запамятовав мое имя.

Тут я чуть себя не выдала, от волнения едва не брякнув: «Клюквина Марина Владимировна». В последнюю минуту спохватилась и дрожащим голосом произнесла:

– Вероника Алексеевна Коваленко.

Бермудова холодным, как январская сосулька, взглядом посмотрела мне в глаза, затем опустила его ниже, на костюм. Я затаила дыхание, сердце билось так, что мне казалось, будто внутри работает отбойный молоток. Ее взгляд упорно скользил вниз. Все, сейчас меня разоблачат. Я даже от страха закрыла глаза. Потому и не видела, как Бермудова, заметив на моих ногах отчетливые оттиски от подошв, брезгливо сморщила нос и переглянулась с Песковой, мол, что за чучело прислал шеф ей в помощь.

Когда я открыла глаза, Ирина Геннадьевна смотрела на меня в упор:

– Вы бухгалтер?

– Я? А, да.

– И стаж есть?

«Эх! Была не была! Врать так врать. Хоть день продержусь», – решила я и часто закивала головой:

– Да, есть стаж.

«Только не спрашивай, где я раньше работала», – взмолилась я.

Ирина Геннадьевна не спросила. Она взяла со стола скоросшиватель и протянула его мне со словами:

– Возьмите.

– Это мне? А что это? – спросила я и, глупо улыбаясь, приняла из рук в руки папку.

– Счета по контрактам. Ознакомьтесь с цифрами и сведите все данные в таблицу.

– В какую? – с полной безнадегой в голосе пролепетала я. Пол уходил у меня из-под ног. Я подозревала, что в бухгалтерии может быть не одна таблица «дебет-кредит».

– Как в какую? По установленной форме. Вы на компьютере работать умеете? У нас есть специальная программа. Срок два дня.

– Да, я работала на компьютере, – как бы оправдываясь, пробормотала я. На самом деле дальше раскладывания пасьянса на этой умной машине у меня не заходило. Я еще могла напечатать на нем письмо или рекламный текст, но не больше. Ни о какой программе с таблицами я даже не подозревала.

– Тогда идите, работайте.

Глава 12

Вместе с Песковой я вышла из кабинета Бермудовой и с облегчением вздохнула. Если мне и грозит разоблачение, то только через два дня. А два дня – это уже кое-что.

К этому времени два стола из трех уже были заняты. У окна, лицом к стеклянной перегородке, сидела молоденькая девушка в брючном костюме из облегченной джинсовой ткани яркой расцветки. Ее русые волосы были стянуты на затылке в тугой хвост. Косметикой она не пользовалась и поэтому выглядела привлекательной и по-юношески чистой. Брючки низко сидели на ее худеньких бедрах, а курточка была такой коротенькой, что были видны не только живот и пуп, но и ребра.

Второй стол занимал молодой мужчина. Ему было около тридцати лет. Он был одет в легкую рубашку навыпуск и льняные брюки, по качеству очень схожие с моим костюмом, то есть измятые донельзя. В это утро он заметно чувствовал себя не в своей тарелке. Заспанное лицо слегка помято, волосы взъерошены, а выражение лица такое, будто в эту секунду он хотел сказать: «А не пошли бы вы все…» Я подумала, что он провел бурную ночь и, вполне возможно, уснул только под утро. Мужчина посмотрел на меня невидящим взглядом, пожал плечами и перевел взгляд на мою соседку, которая с нескрываемым интересом меня разглядывала. Валентина Анатольевна мужчину вроде как бы и не заметила:

– Познакомься, Катя. Это новый помощник Ирины Геннадьевны, Вероника Алексеевна. А это Катя, работник бухгалтерии. Вероника Алексеевна, занимайте пустой стол. – Таким образом Пескова выполнила все, что ей поручалось, и с чистой совестью удалилась.

Третий стол стоял у противоположной стены, напротив первых двух. Получалось, я сидела спиной к стеклянной перегородке и, соответственно, к Бермудовой.

«Не очень удобно наблюдать», – отметила я про себя.

Кроме компьютера на столе ничего не было. Я положила на поверхность стола папку и села в рабочее кресло.

Минут пять я молча смотрела на своих новых сослуживцев. Они в свою очередь рассматривали меня. Первый не выдержал мужчина:

– Егор Кулаков, юрист.

– Очень приятно. Вероника Алексеевна, помощник главного бухгалтера. А много у вас сотрудников?

– Не очень, – ответила Катя. – По ведомости тридцать. Но на самом деле работает человек двадцать.

– То есть? – не поняла я.

– Ну, для трудового стажа Владимир Николаевич родственников оформил на разные должности. Во многих фирмах такое практикуется.

– Да. Знаю. А много комнат занимает «Гарант»?

Фирма «Гарант» располагалась в здании бывшего треста с чудным и длинным названием типа «Росглавморрыбпродукт» и делила этаж с другой коммерческой фирмой.

Катя с готовностью ответила:

– Кабинет генерального, кабинет заместителя директора, приемная, бухгалтерия, комната производственного отдела, комната охраны, комната отдыха. Все.

– А где вы курите? – вспомнила я напутствие Алины и посмотрела на Егора. Катя по молодости лет могла и не курить.

– Курение в кабинетах шеф не одобряет. Пошли, покажу, – не церемонясь, пригласил меня юрист, сразу перейдя со мной на «ты».

В коридоре мы направились не в сторону лифта и главной лестницы, а к пожарному выходу. Там между этажами и находилось место для курения: стояли две урны из нержавейки и еще, на узком подоконнике, ютились пять жестяных баночек из-под кукурузы и зеленого горошка. Я достала пачку не очень дорогих сигарет, купленных по дороге к остановке автобуса, запихнула одну сигарету в рот и неловко прикурила от протянутой Егором зажигалки.

– К нам как попала? – после первой затяжки спросил он.

– Подруга выхлопотала место. Она знакома с женой шефа. – Я старательно запыхтела сигаретой. – Короче, замолвили за меня словечко.

– А чего так одета? – он смотрел на меня и будто оценивал. – Костюмчик вроде ничего, но обувь у тебя не в жилу. Отстой. У мамы позаимствовала? И лицо… Ты, часом, не кришнаитка?

– Ты чего? – возмутилась я. – В церковь хожу!

– Да ты не обижайся, у меня подруга есть одна, тоже такая, натуральненькая. Хлопочек, сандалики. Глазки с лицом сливаются. Волосики растут как есть, ножниц не помнят. Но у нее принципы, убеждения. А ты? Вроде уже не девочка, могла бы и поярче подкраситься.

– Денег у меня на косметику нет, – гордо ответила я, решив до конца поддерживать легенду о бедной, но гордой женщине. – Я без работы уже полтора года. Мужа нет. Детей тоже. Живу одна. Последнее время вообще перебивалась с хлеба на воду.

– Что ж так? Образование у тебя какое?

– Высшее, университетское.

– И работу не смогла найти? – не поверил Егор.

– А чему ты удивляешься? Сначала работала по специальности. Потом закрутилось все, завертелось. Уходить не хотела, сидела, ждала. Дождалась, пока нашу контору закрыли. Куда идти? В секретарши? Из возраста вышла.

– Ну не скажи, наша Валентина Анатольевна намного тебя старше будет. Правда, ее наш шеф таскает за собой с места на место.

– Вот видишь. Могла бы устроиться продавцом, но гордость мешала. Так я и перебивалась случайными заработками.

Тут в кармане пиджака совсем некстати заверещал мой новый мобильный телефон, подаренный Олегом на день рождения. Я про себя чертыхнулась, засунула руку в карман, но, как назло, не смогла найти кнопку выключения. Телефон продолжал верещать, а я нервничать. Почему я его с собой взяла?

– Это у тебя что-то пищит? – Егор прислушался к звуку, исходящему из моего кармана.

– А, – я отмахнулась ладонью, как от чего-то совершенно нестоящего.

– Нет, у тебя что-то звенит в кармане. Телефон? Ответь, – не унимался он.

Достать? Нет, достать телефон последней модели, с встроенной камерой и ответить при Егоре я не могла. После монолога о моей беспросветной бедности новенький «Сименс» выглядел бы в моих руках как-то неорганично. У женщины денег нет на еду, а она покупает мобильные телефоны, и какие!

– Это не телефон, – яро опровергла я его догадку.

– А что?

На этот вопрос я не была готова ответить. «Думай, думай, думай», – приказала я себе.

– «Тамагочи», – выпалила я первое, что мне пришло в голову, и густо покраснела.

– Что? «Тамагочи»? – Егор так удивился, что едва не уронил глаза, стремительно выползшие из орбит.

– Да, «тамагочи». Такая электронная игрушка, которую нужно кормить, поить, водить гулять…

– Я знаю, у моей дочки такой был. Слушай, а на кой… – Егор на полуслове запнулся, – он тебе?

– Соседский мальчик подарил. Я няней иногда подрабатываю. Вот ребенок мне и презентовал.

Понимаю, в глазах Егора я выглядела законченной идиоткой. В моем возрасте играть с «тамагочи» – это не просто диагноз, а очень тяжелый диагноз, без права на выздоровление. Поэтому он и смотрел на меня как на шизофреничку в стадии обострения, немного брезгливо и настороженно.

– Может, ты его покормишь? – предложил он. Кажется, ему надоел писк из моего кармана.

– Зачем? – спросила я и, найдя наконец кнопку, отключила телефон. – Уже поздно, он умер.

– Мои соболезнования.

– Спасибо, Егор.

– Не за что.

Повисла мучительная пауза. Егору разговаривать не хотелось, но мне надо было как-то разговорить его, выйти на заданную тему, чтобы иметь хотя бы общие представления о работающих здесь мужчинах. Женщин в «Гаранте» не так уж и много, и с ними намного проще: они сами друг о дружке доложат. А вот мужчины… «Думай, думай, думай».

Вдруг на меня снизошло озарение, и как будто кто-то вложил в мои уста следующие слова:

– Егор, я еще хотела у тебя спросить… У вас здесь можно выйти замуж? – краснея и стесняясь, спросила я.

– Замуж? – хмыкнул Егор, не скрывая иронии. – Ты? Замуж?

– А что? – я пожала плечами и сделала вид, будто обижена его откровенным хамством. – Что я, не такая как все? Руки и ноги у меня на месте. Некоторые мне говорили, что я даже очень ничего.

– Некоторые… – Егор сморщился в страдальческой улыбке и закивал головой. – Ну да, ну да, на каждый овощ есть свой покупатель.

– Я не овощ, – по-настоящему оскорбилась я.

– Я ничего такого не хотел сказать, – стал оправдываться Егор. – Просто выглядишь как-то очень уж серо.

– Заработаю денег, накуплю шмотья и буду выглядеть не хуже Бармалеевой.

– Бермудовой, – поправил меня Егор.

– Пусть Бермудовой, ты лучше мне скажи, в вашей конторе стоящие мужики есть?

Егор просто взорвался от смеха. Он смеялся в голос, громко и от души. Успокоившись, он похлопал меня по плечу и обнадеживающе сказал:

– Есть. Верь в победу, Вероника. Ведь именно так тебя зовут? А вообще, о мужиках тебе лучше других расскажет Катя. Может быть, что-то и присоветует. Иди, работай. Бермудова не любит, когда ее люди без дела шатаются.

Егор повернулся ко мне спиной и весело, перепрыгивая через ступеньки, побежал на наш этаж. Я бросила погасшую сигарету в урну и поспешила за ним. До бухгалтерии он не дошел, по ходу завернул в другую комнату. Подозреваю, вскоре весь «Гарант» будет подсмеиваться над помощником главного бухгалтера. Но это даже неплохо, если ко мне будут относиться несерьезно. Думаю, после рассказа Егора на меня прибежит смотреть весь коллектив «Гаранта», а это мне как раз и нужно.