Текст книги "Если у вас нету тети..."

Автор книги: Марина Белова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 13

Катя сидела за рабочим столом и бездумно пялилась в окно. Работы у нее по большому счету не было никакой. Числилась она в бухгалтерии младшим бухгалтером, хотя кроме средней школы никакого другого образования у нее не было. Как я впоследствии узнала, ее, как и меня, втиснули в «Гарант» по знакомству. Она была дочкой от первого брака второго мужа подруги Татьяны Голубевой. Похоже, жена шефа принимала активное участие в подборе кадров, а шеф не мог ни в чем отказать жене, а стало быть, и ее подругам.

Я мельком глянула за стеклянную перегородку. Бермудова находилась на месте. Она подняла на меня недовольные глаза и тут же опять уткнулась в бумаги. Я прошла на цыпочках к своему столу и села. Для порядка открыла папочку, которую получила от Бермудовой. Цифры, цифры, цифры и абсолютно непонятные мне термины: какие-то транспортные перевозки и страховые отчисления.

– М-да, мура, – пробурчала я себе под нос, но папку в сторону не отложила, а сделала вид, будто вникаю в курс дела.

Катя отвела глаза от окна и стала исподтишка за мной подсматривать. Я в свою очередь тоже незаметно, как мне казалось, вела за ней наблюдение. Наконец нам надоело стрелять друг в друга глазами, и мы обе одновременно раскрыли рты:

– А вы… – закончить мы не успели, потому что так же синхронно рассмеялись.

– Катя, я принесла чай в пакетиках. У вас можно вскипятить воду?

– А я вам хотела предложить чай или кофе, – отозвалась девушка. – В одиннадцать часов шеф собирает у себя в кабинете руководство «Гаранта». Ирина Геннадьевна тоже идет. Как только она уйдет, мы сможем с вами перекусить.

– А фиксированного перерыва у вас разве нет?

– Нет, каждый сам выкраивает для себя время. В основном мы пользуемся отсутствием начальства.

Без пяти одиннадцать Бермудова появилась из-за стеклянной перегородки, молча прошла мимо меня и скрылась за дверью.

– Уф! – выдохнула Катя. – Больше всего в жизни боюсь ее.

– Почему? Строгая?

– Даже не знаю. Но как посмотрит на меня своими глазищами, мне в обморок хочется упасть, чтобы ее не видеть и не слышать.

– А что, она громко кричит?

– Наоборот, шипит. Она никогда голос не повышает. И чем злее, тем тише говорит. Мне кажется, ее даже Голубев боится.

– А почему тогда он ее не выгонит?

– Кого? Бермудову? Во-первых, она отличный специалист, бухгалтер от Бога. Знает все тонкости профессии. Все сделает так, что ни одна комиссия ни одной зацепочки не найдет.

– А что, «Гарант» ведет какие-то незаконные сделки? – спросила я и тут же испугалась, что Катю может насторожить мое любопытство.

– Ой, будто вы налоговую инспекцию не знаете! Они ведь только и стараются, как бы кого-то за что-то оштрафовать.

– Да знаю, – согласилась я. – Но вы, Катя, сказали, это во-первых. А что – во-вторых?

– А во-вторых, мне так кажется, Бермудова имеет на Владимира Николаевича влияние, – девушка зыркнула на меня и уперлась глазами в стол, будто ничего мне и не говорила.

– Да? На шефа? У него же жена? – я сделала круглые глаза, как будто до предела была возмущена поведением Голубева и его главного бухгалтера.

– Да нет! Там все в порядке. У Бермудовой роман с Пановым. Я совсем о другом говорю. Если Бермудовой каким-то образом не понравится клиент, обратившийся в «Гарант», или составленный с ним контракт – никаких дел с ним не будет. Бермудова найдет сто причин, чтобы уговорить Голубева отказать клиенту.

– Даже так? А кто такой Панов?

– Панов? Панов – заместитель генерального директора. Вот он-то, по слухам, почти был женат.

– И что, Ирина Геннадьевна его увела у невесты?

– Нет, говорят, его невеста не дождалась.

– Да что вы говорите?! А откуда не дождалась?

Катя была словоохотливая девушка, она тут же мне выложила душераздирающую историю об офицере, который служил в Чечне во вторую военную кампанию и был тяжело ранен. Пока он отлеживался в госпитале, его любимая девушка, как видно, решив, что жених изрядно покалечен и ничего хорошего от брака с ним ждать не следует, скрылась в неизвестном направлении. По слухам, вышла замуж за молодого преуспевающего бизнесмена. Панов очень тяжело переживал предательство невесты и даже грозился впредь не иметь никаких дел с женщинами. Вот только ума не приложу, откуда об этом стало известно восемнадцатилетней Катеньке. Но факт, что после госпиталя он комиссовался и жил один-одинешенек, пока не встретил Ирину Геннадьевну.

– Они не женаты?

– Конечно же, нет, – Катя скроила недоуменную мордашку – ведь это же знают все. Потом ее лобик просветлел, она вспомнила, что я здесь всего лишь первый день. – Ах, забыла, вы ведь только сегодня к нам пришли. У Ирины Геннадьевны есть семья.

Теперь уже я всплеснула руками:

– Неужели?

– Муж из тех, о которых говорят «Объелся груш», и сынишка. По-моему, ему лет пять или чуть больше. Один раз он с отцом приходил сюда, в «Гарант». Вообще-то они редко видятся. Ирина прилично зарабатывает, на сыне не экономит, он у нее все лето на море торчит. А муж при сыне. Вот и сейчас они то ли в Анталии, то ли в Словении. Короче, где-то. А она в это время с Пановым любовь крутит.

– И что же она не бросит своего мужа да за Панова не выйдет? Если любит, конечно.

– Может, со временем и выйдет, – Катенька пожала плечами, – а пока у них «служебный роман».

– Катюша, а скажите, у вас в «Гаранте» еще женихи есть? – я заинтересованно сверкнула глазами.

– Ой, беда одна, а не женихи. Есть, конечно, только они все престарелые и бесперспективные. – Катя жалобно посмотрела на меня, как будто злодейка-судьба всем раздала по прянику, а ей досталась всего лишь черствая горбушка.

– Это как понимать?

– А так, остались одни завалященькие. Лет под сорок, а они все еще не… – Катя замолчала, придумывая, какое положение жениха ее бы устроило.

Я пришла ей на помощь:

– Все еще не президенты компаний и не директора банков?

– Ну, возможно, – Катя засомневалась, не маловаты ли эти чины для претендента на ее руку и сердце.

– Катюша, расскажи, меня бы любой устроил.

– Так ты для себя, что ли? – Бровки у Катеньки взмыли вверх, образовав кучу складочек на лобике. – Сколько же тебе лет, Вероника? – осторожно спросила она, вглядываясь в мои едва заметные морщинки вокруг глаз.

– Тридцать четыре, – решительно соврала я, действуя по принципу «для достижения цели маленькая ложь – не грех».

– Понятно, понятно. Замуж хочешь. Последний шанс, – Катя часто закивала головой, очевидно, про себя подумав: «Ну, твои шансы невелики, а если точнее – равны нулю».

«Еще посмотрим, юная свиристелка», – мысленно ответила я.

И тут в моем мозгу перемкнуло – во мне проснулась то ли Комиссаржевская, то ли Ермолова, то ли другая великая актриса. Я вдруг отчаянно возомнила себя бедной девушкой, которой ой как хочется замуж. Хотя какая из меня девушка, да еще с таким солидным семейным стажем. Но как я играла! Как взывала к состраданию! У меня даже дух захватило от моей игры. Надеюсь, Олег никогда не узнает о моем актерском дебюте.

– Давно пора замуж. Подруги взрослых детей имеют, а я… Да что говорить, мне бы любого, – такими словами закончила я свой монолог.

– Ладно, за спрос денег не берут. Я хоть и не отдел кадров, но кое-что о сослуживцах знаю.

Я мысленно перекрестилась – вот уж повезло мне с Катей. Не девушка, а кладезь информации.

– Так с кого начинать? Сверху или снизу?

– Давай уж сверху. Всегда нужно стремиться к лучшему.

– В этом ты права. Только лучшее уже давным-давно разобрано, – пробормотала Катя.

– Но бывает же такое, что ошибся человек, не на той женился? – робко заметила я, находясь по уши в роли.

– Как хочешь. Итак, вверху у нас Голубев Владимир Николаевич. Но думаю, ты не в его вкусе, – Катя скептически посмотрела на мои ноги в стоптанных босоножках, торчащие из-под стола. – У него жена знаешь какая? И дети. Двое. Близнецы.

– Дети святое. И к тому же он женат. Давай следующего.

– Тогда Панов. Но он тоже ломоть отрезанный. – Катя вопросительно посмотрела на меня, как бы спрашивая, нужно ли мне связываться с Бермудовой, или нет.

– Нет, что ты.

– Тогда есть еще зам. директора по общим вопросам Тушкин Сергей Львович. Но я не знаю… – Катя замялась. – Он немного моложе тебя и у него мама и тетя…

– Если моложе, это ничего! Сколько? Лет пять, не больше! Живут и с большей разницей в возрасте. А то, что много родственников, так это не беда. У меня их вообще нет, и мне так одиноко, ни одной рядом родной души. – Я тяжело вздохнула и потянулась в карман за платком, чтобы смахнуть с глаз мнимую слезу.

– Нет, у него только мама и тетя. Может быть, была еще бабушка. Не знаю… Но поверь, этих двух дам вполне хватило, чтобы испортить мужика на корню.

– Женское воспитание? – догадалась я.

– Да. Маменькин сынок. Мама диктатор и тетка в придачу. Не мужчина, а кисель.

– А как же он работает заместителем директора? Управлять людьми нужен твердый характер.

– Тетя управляет.

– Тетя?

– Да, ты с ней знакома. Пескова Валентина Анатольевна. Это она своего племянника Голубеву подсунула. А чтобы его не выгнали, помогает ему во всем.

– А он что, совсем никчемный?

– Нет, когда тетка в отпуске, он шевелится. Но это бывает раз в году.

– Не фирма, а «Семейные тайны».

– Что есть, то есть. Сюда с улицы не берут. Собственно, и я, и ты именно так сюда и попали. Так как тебе Тушкин?

– Не знаю, не знаю. Надо присмотреться.

– Присмотрись, – согласилась Катя. – Только думаю, уж не обижайся, ты Песковой не понравилась. Я заметила, как она на тебя смотрела.

– Я могу переубеждать людей.

– Боже упаси! – Катя замахала руками. – Чтобы ей понравиться, нужна другая тактика, молчать и во всем соглашаться.

– А главное – ей понравиться? Не Тушкину?

– А ты еще не поняла?

– Если честно, то не очень. Не ей жить с женой племянника, а ему. Ладно, рассказывай о других.

– Егор Кулаков, ты с ним познакомилась. Он юрист, сидит почему-то в бухгалтерии, а мог бы и в производственном отделе, там свободные столы есть. Но Егор ловкач, ему не сидится на одном месте. Мне говорит, что пошел в производственный отдел. Там – что ушел в бухгалтерию. А сам в это время может находиться через дорогу в кафешке, кофе пьет или пивко потягивает.

– Катя, я ему, кажется, тоже не понравилась, – с сожалением заметила я.

– А ему вообще никто не нравится. У него было две жены, сейчас третья, и кажется, надолго.

– Да?

– Вероника, ты меня слушай. На него глаз не клади, не твой тип.

– Еще кто-нибудь есть?

– Кажется, я знаю, кто тебе может подойти. Галушко Альберт Иванович. Вдовец. Пятьдесят один год. В штате он числится, но здесь не сидит, хотя и наведывается достаточно часто.

– Такой старый! – разочарованно протянула я. Галушко в «Сосновом бору» я не видела, и поэтому его кандидатура меня мало заинтересовала. Но чтобы себя не выдать, я все же решила выслушать Катю до конца.

– Подумаешь, старый? Ты тоже не девочка! – поучительно сказала Катя.

– И кто такой этот твой Галушко? – с кислой миной спросила я.

– Консультант. Бывший работник госстраха.

– И что, от него есть реальная помощь? Насколько я понимаю, бывший госстрах и сегодняшние страховые фирмы две большие разницы.

– Правильно понимаешь, но и он не с улицы к нам попал. Он двоюродный дядя Татьяны Голубевой.

– Спасибо, Катя, что предупредила. Теперь, прежде чем раскрыть рот, я буду трижды думать, как бы не обидеть никого из родственников шефа.

– Что хорошо в нашей фирме, так это то, что все вежливые и учтивые. – Катя засмеялась звонко и весело. – А что же мы чай не пьем? Скоро придет Ирина Геннадьевна, тогда уж точно не попьешь.

Она встала из-за стола и подошла к подоконнику, на котором стоял электрочайник. Тут же были выставлены несколько коробочек с чаем и маленькая баночка «Нескафе».

– Чай или кофе? – спросила Катя.

– Чай, – отозвалась я.

– А мне кофе, – раздался у двери густой бас.

Я повернула голову и наткнулась взглядом на молодого подтянутого мужчину. И хотя мы с Алиной наблюдали за отдыхающими в коттеджах с приличного расстояния, его я все равно узнала. Он занимал последний, пятый домик на пару с… Мухиным или Тушкиным. Кто из них кто, мы тогда так и не выяснили.

Мужчина по-свойски зашел в кабинет, прямиком направился к Кате. Проходя мимо, он окинул меня цепким взглядом. Среднего роста, плечист, с хорошо развитыми мышцами. Волосы коротко острижены. Лицо не скажешь что красивое, но приятное. Глаза с хитринкой. У правого уха на щеке небольшой шрам. На работника умственного труда он совсем не походил. Скорей всего – из бывших спортсменов.

– Артур, познакомься, это Вероника Алексеевна, наш новый помощник главного бухгалтера, – с улыбкой представила меня Катя после того как спрятала принятую из рук Артура плитку шоколада.

Артур Иванович – Мухин (получается, это был он) повернулся и в приветствии склонил голову, внимательно вглядываясь в меня.

«Если этот Мухин, то тот увалень – Тушкин», – догадалась я.

Интересно, какую должность занимает Мухин? Взгляд у парня пронизывающий. Мне даже стало немного не по себе от того, как он смотрел на меня. Наверное, я покраснела, Мухин ехидно ухмыльнулся и отвел глаза.

– Ладно, чаевничайте, – разрешил Артур. – А Ирины что, нет?

– Директор всех к себе вызвал.

– Да? – вроде как удивился Мухин.

– Иди, иди, – напутствовала Катя, разливая кипяток по чашкам.

– Катя, а он кто? – спросила я, едва за Мухиным закрылась дверь.

– Артур у нас начальник охраны.

– Строгий. – Я вздрогнула, вспомнив колючий взгляд Мухина.

– Строгий? Да нет, я бы не сказала. В отношении работы – да, он своих молодцов знаешь как держит? А так – нет. Нормальный. Он в «Гаранте» вообще-то недавно работает, может быть, полгода. Уже после меня пришел.

– Тоже чей-то родственник?

– Нет. Этого по конкурсу брали.

– Что же так?

– Его предшественника убили.

– За что?

– Работа такая, опасная. До Мухина два начальника охраны работало. Первый дольше всех проработал: с самого открытия фирмы и до позапрошлого года. А потом на Север подался. Я пришла, уже второй был, он за месяц до меня устроился, по-моему, его тоже жена шефа протежировала. Но проработал он совсем недолго, месяц, наверное.

– И что с ним случилось?

– В фирму лезли воры.

– К вам – воры?

– А чему ты удивляешься? У нас тоже есть что украсть: деньги в сейфе, компьютеры.

– Но к вам же не так просто попасть? Охрана на входе, на этаже.

– На входе трестовский сторож, дедушка на пенсии. Наверное, воры на это и рассчитывали. А когда открыли дверь в офис, вышел Николаев. Воры, вместо того чтобы бежать, пальнули в него из пистолета.

– Начальника охраны звали Николаев?

– Да, Сергей Николаев.

– Нашли убийц?

– Нет, – Катя с сожалением покачала головой. – А после Николаева взяли на работу Мухина.

– А что ты про него знаешь?

– Знаю, что не женат. А вот больше… – Катя на секунду задумалась. – Понимаешь, Артур из тех людей, которые из тебя все могут играючи вытянуть: где родился, где учился… Он смотрит, а ты сам ему все выкладываешь. А если спросишь о его прошлом, отшутится и ничего не скажет. Так что я мало о Мухине знаю. Вообще-то он мне нравится, – мечтательно вздохнула Катя, – но дальше шоколадок у нас дело не идет. Мне кажется, он меня еще маленькой считает.

– Катя, он действительно тебя намного старше, но твоя молодость не такой уж большой недостаток.

– Оно-то верно, только Артур не видит во мне женщину.

– А как же шоколадки?

– А, это он к Бермудовой подкатывается, а мне для отвода глаз шоколадки носит.

– Влюблен, что ли?

– Не знаю, – хмуро ответила Катя. – Только он в последнее время не упускает момент, чтобы приблизиться к ней.

– Ясно – мне здесь ничего не светит.

– Похоже на то, – грустно заметила Катя, очевидно, имея в виду и себя. Настроение ее явно испортилось. Она замолчала и стала усиленно размешивать в чашке и без того быстрорастворимый кофе.

Я с сожалением посмотрела на влюбленную девушку и вздохнула. Что поделаешь, бывает и у хорошеньких безответная любовь.

Глава 14

– Катя, – позвала я, – мне подруга рассказывала, что в таких фирмах, как ваша, бывают корпоративные вечеринки.

Она отвлеклась от своих грустных мыслей:

– Что?

– Ну как же? В неформальной обстановке люди легче сходятся между собой.

– Ах, ты все об этом?

– Да. На таких мероприятиях можно и спароваться, – я сконфуженно откашлялась. – Или поездка в лес, на пикник. Тоже неплохо. Вы в лес выезжаете?

– Выезжали, – выговорила Катя и заерзала на своем стуле.

Почувствовав, что девушка у меня на крючке, я сделала подсечку:

– А почему ты говоришь в прошедшем времени?

– Ой, мне кажется, мы никуда уже не поедем.

– Что так? – не отставала я. – Потерялся кто-нибудь в лесу, и его съели серые волки?

– Хуже. Сотрудницу у нас убили, – сдалась под моим натиском Катя.

– Убили? – протяжно спросила я. – Кто? За что? Кать, расскажи, – взмолилась я. – Молодая? Старая сотрудница?

– Да уж помоложе тебя будет, – отчего-то с неприязнью фыркнула Катя. – Вот уж по ком наши мужики с ума сходили. Даже этот пенек, Галушко, туда же, ухлестывать за Настей стал.

– Ее Настей звали?

– Настей, – Катя тяжело вздохнула. – Всем она нравилась. Кулаков обращал на нее внимание. Тушкин… Голубев и Панов взглядом провожали…

– И Мухин?

– Мухин? Нет, я как-то за ним этого всеобщего сумасшествия не замечала, – сказала Катя с просветлевшим лицом.

– Ах, ну да, он же ухаживает за Бермудовой.

– Я разве сказала, что он ухаживает за Бермудовой? – вскипела Катя. – Может, человек хочет карьеру сделать? Вот и держится поближе к начальству.

«Ага. Как же! Начальник охраны хочет сделать карьеру бухгалтера. Самое то для такого мужика, как Мухин», – подумала я, вспомнив развитый торс Артура и представив его в черных сатиновых нарукавниках со счетами в руках. Конечно, сейчас бухгалтеры вовсю используют компьютерные программы, но Мухин представился мне именно так, в нарукавниках.

– Извини, Катя, я действительно зря это сказала. Так что это за девушка была? Неужели из этих, ну как их, уличных? – и я сделала круглые глаза, всем своим видом показывая свое негативное отношение к гулящим девицам.

– Нет, ты и впрямь городишь что ни попадя, – возмутилась Катя. – Настя, знаешь, какая девка классная была! Она к нам пришла и сразу влилась в коллектив. Все сразу забыли, что она у нас без году неделя. Правда! Как будто всю жизнь в нашей фирме проработала. Я нарадоваться не могла – есть с кем словечком перемолвиться.

Я про себя усмехнулась: из ее слов выходило, что со мной она молчит. Что же тогда понимать под Катиным «перемолвиться словечком»? Наверное, эта мысль нашла отражение на моем лице. Уж не знаю, как я на Катю посмотрела, не совладав с эмоциями, она восприняла мою мимику по-своему. Бросив косой взгляд на закрытую дверь, она наклонилась ко мне и, снизив голос до шепота, сказала:

– Что, не веришь? Не с кем тут перемолвиться словечком, не с кем.

– Так уж и не с кем? – спросила я и кивнула, глядя на стол Егора Кулакова.

Катя тут же ответила:

– Юморист-недоучка. Всех высмеивает. Представляешь, сказал, что мои ноги, как у козы рожки, – и как бы в доказательство того, что это непростительная клевета, она вытянула из-под стола свою длиннющую и по молодости худющую ножку. – А у самого жена знаешь какая?

Я, конечно же, не знала, но Катя не стала долго держать меня в неведении.

– Бочонок, пончик, пышка, тумбочка, – сквозь зубы процедила она.

– Есть мужчины, которым нравятся полные женщины. Очевидно, Егор из их числа, – равнодушно заметила я.

– Как бы не так! Просто она дочка очень богатых родителей. А Егор наш денежки халявные любит, потому и предыдущую жену с ребенком бросил, как только познакомился с нынешней. Если бы еще верен ей был! Сколько раз слышала, как он по телефону ей «сюси-пуси», а трубку положит и тут же звонит другой.

– Прежней жене?

– Почему прежней? Как будто погулять ему больше не с кем? Ладно, бог с ним, с Егором. Мы говорили о Насте.

– Да, да, о Насте, – обрадовалась я, что мы вернулись к прежней теме. Но, видно, зря. – Только с ней я могла поговорить. Посуди сама: с Ириной не поговоришь, – тарахтела Катя, а я начала закипать. Катя упорно уводила разговор в сторону. – С Валентиной Анатольевной? Бррр! Вот уж кто Настю не любил. И Ирина ее тоже не жаловала.

– А Настя работала здесь, в бухгалтерии?

– Нет, в производственном отделе. Хотя и была в непосредственном подчинении у Песковой. А в производственном отделе только мужики. Вот уж где ей угождали. Чаек, кофеек, конфетки. Пескова, глядя на повальное увлечение Настей, бесилась. А уж когда видела рядом с Настей своего племянничка, и вовсе с цепи срывалась.

– А почему она так бурно реагировала?

– Считала, что Настя крутит голову ее ненаглядному родственнику. А он ей вместо сына. И абы кому она его не отдаст.

– Погоди, а что, своих детей у нее нет?

– Нет, Пескова старая дева. Не знаю почему, но мужики от нее шарахались в молодости, да и теперь обходят стороной. Даже наш консультант Галушко, который ближе всех к ней по возрасту, держится от нее подальше.

– Скорей всего именно поэтому и злилась Пескова, глядя на Настю, – я тяжело вздохнула и на выдохе сказала: – Ой, Катя, как я боюсь остаться старой девой.

Катя с читаемой жалостью во взгляде посмотрела на меня и, очевидно, подумала: «Считай, уже осталась. На тебя в таком виде мало кто позарится».

– Катя, а как случилось, что Настю, которую большинство сотрудников фирмы любили, убили? Как же так?

– Ой, совершенно нелепая история произошла. У нас был пятилетний юбилей фирмы. Руководство решило отметить это событие на всю катушку. Пригласили всех. Кто хотел, тот и поехал. Для сотрудников сняли номера в пансионате. И среди недели все сорвались в лес.

– В каком пансионате?! – изумленно переспросила я, едва не выдав себя. Мне так хотелось поправить девушку: «Не в пансионате, а в доме отдыха «Сосновая роща».

– «Дружба». Пансионат назывался «Дружба», – уверенно ответила Катя.

Я выпучила глаза: «Какая «Дружба»? Может, речь идет о другой Насте? Может, я устроилась на работу в другой «Гарант»? Да нет, Катя что-то путает. Допускаю, у Владимира Николаевича Голубева есть брат-близнец и у того тоже есть своя фирма с названием «Гарант». Но как же тогда все эти Бермудовы, Песковы и Тушкины? У них тоже есть двойники? Нет, девушка определенно перепутала названия. Слышала звон, да не знает, откуда он».

Между тем Катя внесла ясность:

– Конечно, начальство есть начальство. Они себе сняли коттеджи в соседнем доме отдыха, а остальных сотрудников расселили в домиках без удобств, в пансионате через забор. Насте повезло: ей дом отдыха достался.

«Насте очень повезло. Врагам бы так везло».

– Но гуляли все вместе. Какой банкет был, Вероника, закачаешься! Деловые партнеры из города приехали. Все без жен. Правда, с секретаршами. Почетные гости были приглашены, артисты-пародисты из филармонии. Даже цыганский квартет был.

– Эх, поздно я на работу к вам устроилась, – крякнула я.

На мою реплику Катя не ответила и опять с сожалением посмотрела на меня. Я сдержала улыбку. Не надо было быть провидицей, чтобы прочитать ее мысль: «Прежде чем ехать на бал, нужно из Золушки превратиться в принцессу. Куда тебе, Вероника, с твоим убогим нарядом и умытой мордашкой лезть в приличное общество?»

– Кать, а ты там была?

– Чем ты слушаешь? Я же тебе говорю, все там были. Кроме уборщицы и двух охранников, дежуривших в те дни.

От досады я заскрипела зубами: «Плохо, очень плохо. Это означает, что круг подозреваемых расширился настолько, сколько сотрудников в фирме, исключая этих самых охранников и уборщицу».

В полной растерянности я тупо спросила:

– И кто же убил Настю?

– А, какая-то маньячка. Зашла в коттедж и треснула по голове Настю лопаткой для углей.

– Лопаткой?

– Да, которой угли в камине переворачивают. Пескова точно помнит: вечером лопатка рядом с камином была, а как убитую Настю нашли, лопатка исчезла.

– А убийца?

– Ее тут же на месте преступления арестовали. Ни за что ни про что раскроила Насте голову. У, гадина. Расстреливать таких надо.

«Н-да, плохи дела. Все, абсолютно все перевели стрелки на Степу. Это же надо о нашей Степе такое сказать? Маньячка! – подумала я и с неприязнью посмотрела на Катю. Она как ни в чем не бывало отхлебывала из своей кружки остывший кофе. – А говорила, что Настя ей нравилась. Что-то не похоже, чтобы она была удручена ее гибелью. Почему она в свои восемнадцать лет такая черствая? Может, по молодости?

«Маньячка», – вернулась я к Катиному определению. – А вдруг мы не там ищем? Может, Настю убил человек совсем не из «Гаранта», а самый настоящий преступник или псих? Надо позвонить Бузько и донести до него мою гипотезу. Пусть пошарит по окрестностям. Убить девушку ни за что ни про что может только душевнобольной. А все психически больные находятся на учете. При желании их имена узнать – раз плюнуть».

Ход моих нестройных мыслей был прерван приходом Бермудовой. При виде начальницы лицо Кати расплылось в подобострастной улыбке. Бермудова, косо зацепив меня взглядом, уставилась на девушку. Та живо отрапортовала:

– Ирина Геннадьевна, к вам никто не звонил и не приходил. Чайку, кофейку не желаете?

– Нет, – сухо ответила Бермудова и скрылась за стеклянной перегородкой.

Катя смущенно пожала плечами, мол, как хотите, а я уткнулась глазами в стопку документов, из которых я должна была выбрать цифры и составить таблицу. До краха и позора у меня оставалось два дня. Полдня пролетело не то чтобы без толку, но без какого-либо намека на быстрое окончание нашего с Алиной расследования.