Текст книги "Сепаратисты (СИ)"

Автор книги: Марик (Ма Н Лернер) Лернер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Глава 4. Борс Ветров. Оружейник. 2695 г.

Погруженное в горячую воду тело отмокало со всей приятностью в огромной чугунной ванне, а в голове гудело от мыслей. Давно он не задумывался о своей жизни. В таком ракурсе и вовсе никогда. Принимал как должное. Все-таки реплика Эли задела. Его деньги – чушь. Не просил и не нуждается. Но вот его дом. Его… кто? С Элей все ясно, а вот кто ему Ветровы? По традиции вроде сложности отсутствуют, да не в том веке живем. Родовые отношение давно в прошлом. А вот семья?

Стен задумавшись невольно вернулся на годы назад, вспоминая. У его родителей было шестеро детей. Элина старшая, он самый младший. Разница у них почти в пятнадцать лет и когда сеструха вышла замуж, еще без штанов бегал по улице. Лицо на фотокарточке, помнил он ее крайне смутно, больше по словам старших. Может, так бы и осталась она для него далекой и без особого интереса вспоминаемой родственницей, изредка присылающей подарки и письма, если бы не холера, нежданно нагрянувшая в их места.

Уже взрослым он много читал про это заболевание, пытаясь разобраться и обнаружил удивительную вещь – по статистике умирало около половины заболевших. Дети и старики чаще, молодые и крепкие люди реже. У них в деревне приблизительно так и вышло. Но не в его семье. Выжил он один. Почему? Нет объяснений. Судьба. Любой патран знает ее можно изменить, если хватит характера, но иногда ничего не сделаешь. Удача из дома или от человека уходит неизвестно почему. Неурожай, болезни скота, несчастный случай – заранее не предусмотришь. В таких случаях есть древний рецепт – переселиться.

Врач в больнице помог восьмилетнему ребенку категорически не желающему возвращаться домой. Купил билет на поезд, попросил проводников проследить до нужной станции. Адрес Стен помнил твердо, его мать заставляла читать письма в качестве тренировки. Сама она не слишком грамотна была. Это не мешало ей верить в великую силу образования и заставлять всех детей непременно ходить в школу. Отец вечно по этому поводу ворчал, не пытаясь сопротивляться. Теперь оказалось ничего не случается просто так. Пригодилось.

Он долго блуждал по городу в поисках. Спрашивать у взрослых стеснялся, дети Шамановых не знали. Почему-то Стен был уверен, что сеструха живет под своей фамилией. Семья строится на взаимном уважении: выходя замуж, жена сохраняет свое имя, имущество и право уйти от мужа, если жизнь с ним будет плоха. Но развод редок и фамилия в бумагах пишется мужская.

Уже к вечеру нарвался на дядьку в мундире, приняв его по наивности за полицейского. Человек, надзирающий за выполнением закона, просто обязан знать всех жителей района. Кто буен, а кто положителен во всех отношениях. Кроме того, прямо на улице на глазах у всех по шее не даст, все-таки должен охранять справедливость. Так он рассудил и подошел с вопросом. По ходу дела тот оказался горным мастером и мундир был совсем не тот, но после путаных объяснений отвел именно куда требовалось. Так он впервые попал к Ветровым.

Тогда Стен этого не понимал, осознание пришло с возрастом и когда точно, он и сам сказать бы не смог. Для мужа Элины Борса Ветрова он стал своего рода талисманом. У них много лет не было детей. К медикам он жену тоже возил и без толку. Поэтому свалившийся вдруг на голову смышленый мальчишка автоматически был принят за благословление Божье. А через год Элина вдруг забеременела. Борс никогда не был сильно религиозным, но в этом пункте он натурально сдвинулся.

Мы помогли Стену, а он принес в нас дом счастье. Это послание Бога и никак иначе. И с каждой новой беременностью жены убеждение все крепло. Он и на заводе Храм построил за свои деньги.

Трое детей и для всех Стен стал старшим братом и попутно нянькой. В его возрасте следить за малолетками было уже не слишком приятно, но он-то не городской. Для него подобные вещи нормальны. Как и помогать родителям в огороде или ходить за скотиной. Неудобств он не чувствовал. Скорее наоборот, приятно оказаться полезным. Пусть они не вполне одной крови – не имеет значение. Это его семья. Его личный Клан. И здесь его всегда ждали и из школы, и из университета, и из Шиола, а теперь и с войны. Не потому что им что-то от него требовалось. Просто были рады.

Стен вылез из ванны, когда вода стала холодной. Вытерся замечательным полотенцем, подаренным ему еще в детстве. Откуда его Эля за несколько минут успела извлечь он голову ломать не стал, просто мысленно поблагодарил. А вот подсунутые ему старые вещи не подошли.

Домашняя рубашка застегиваться не пожелала. Изрядно добавил мускулатуры и кормился в последние годы достаточно хорошо. Брюха не наел исключительно потому что лишний жир моментально выходит после дальних переходов или когда бегаешь под вражеским огнем. Лошадь у него имелась по штату, тем не менее, часть пути он обязательно проделывал рядом с колонной пешком. Правильно или нет это смотрелось в глазах остальных офицеров меньше всего волновало. Свои парни из роты или Сводного отряда важнее.

Пришлось одеть хоть и чистую, но форму. В этом ему еще долго ходить придется. Прямо в носках вышел в коридор и, проходя в сторону столовой, невольно заглянул в открытую дверь. Присмотрелся и шагнул внутрь заинтересованный. Среди множества развешанных на стенах и расставленных в специальных стойках ружьях всех видов заинтересованный глаз мгновенно поймал новинку.

Борс Ветров был гений. Вполне вероятно единственный в своем роде. Начав в пятнадцать лет, он сконструировал свою первую однозарядную винтовку, изготовив для нее собственноручно ствол в мастерской отца, трудившегося одновременно кузнецом, слесарем, токарем и еще по десятку специальностей.

Насколько она получилась удачной Стен точно не знал, существовало несколько расходящихся кардинально версий, но с тех пор изобретатель получил огромное количество (не меньше сотни) патентов на оружие, добившись первого признания уже в 22 года. Тогда же и женился на абсолютной бесприданнице Элине Шамановой о чем судачили соседи не один год. Перспективный парень и собой недурен, а польстился чуть не на батрачку.

Попутно Борс изобрел специальный станок для нарезки дорожек в ружейном стволе. По конструкции он был втрое легче, проще и заметно дешевле любого аналогичного станка производства как Шиола, так прочих стран и одно время был немаловажным источником дохода.

Все это известно сегодня, а тогда маленькая мастерская с семью работниками особо не процветала. Изобретение и создание разводного гаечного ключа сделало имя Ветрова известным в определенных кругах, нисколько не добавив в карман наличности.

Все изменилось, когда объявившийся достаточно неожиданно хозяин одного из больших металлургических предприятий предложил любопытную сделку. Он получал контрольный пакет акций фирмы (отныне 'Ветров и Котляров') вместе с ее разработками нынешними и будущими, предоставляя взамен производственное помещение, возможность не тратить время на административные проблемы, а сосредоточиться на том, что Борс умел лучше всего и дополнительно небольшой процент от продаж.

Нолан Котляров был отнюдь не дурак, иначе бы не стал тем, кем он стал – одним из наиболее богатых людей королевства. Предприниматель хорошо умел заинтересовать и своих сотрудников, и покупателей. Он никогда не жалел денег на модернизацию производства, рекламу и патенты. Этот проект для него был не главным, хотя и достаточно важным и дальнейшая почти тридцатилетняя история доказала его правоту и удачное вложение капитала.

Нолан чуял где деньги, как иные улавливают запах еды. Получив в наследство небольшой завод, выпускающий ложки и прочую хозяйственную мелочь он для начала умудрился прибрести за сущие гроши патент на изготовление бесшовных колесных рессор. На этом поприще неплохо заработал. Появилась первая механическая мастерская, первый прокатный цех, который вскоре стал для него слишком мал, новый кузнечный цех, чугунно литейное производство.

Приглашенный за очень солидные деньги (никогда Котляров не жалел средств на новинки) из Северной Империи мастер разработал новый метод литья. Пропуская сильный поток воздуха через жидкий чугун, стало возможным получать очень высокие температуры, при которых металл оставался расплавленным и превращался в ковкую сталь. Это было серьезнейшим прорывом и предприниматель в кратчайшие сроки стал миллионщиком.

Но был у Котлярова любопытный пунктик, он не способен был постоянно заниматься одним делом. Достигнув определенного уровня, он принимался искать новые возможности продвинуться, теряя интерес к прежней деятельности. Не выбрасывал, упаси Бог! Просто передавал в управление доверенным лицам, сохраняя за собой контроль. А сам увлеченно принимался со всей возможной страстью поднимать новое дело.

Таким для него оказались нефтяной бизнес. Скупил на западном побережье Патрана почти две трети перспективных участков, при первом известии о серьезных запасах нефти. И не прогадал. Построил первый перерабатывающий завод и нефтепровод с запада на восток острова. Три четверти торговли керосином на Патране и до двадцати процентов на остальных территориях королевства контролировал до войны. Банки с горючей жидкостью, украшенные синей эмблемой, изображающей кота в короне знали все от мала, до велика.

Оружейный завод Ветрова был всего одним из нескольких его удачных проектов. Продуктивность и разнообразие выходящих из рук Борса всевозможных убийственных орудий всерьез поражали. Он изобрел или значительно усовершенствовал однозарядные винтовки, винтовки рычажного принципа действия и оружие со скользящим затвором. Был налажен выпуск винтовки с помповой системой перезарядки и первой многозарядной винтовки под бездымный патрон. Его охотничья двустволка награждена несколькими международными наградами.

Не менее престижными были награды одноствольного 'переломного ружья' с отъемным стволом как в гладкоствольном, так и в нарезном варианте. И любая из вышедших из его рук винтовок продолжала и в дальнейшем совершенствоваться. Практически у каждой модели существовали несколько модификаций, различаемым по годам выпуска. Исполнение всегда – рядовое, штучное и экспортное.

В основном упоре на охотничье оружие не было ничего удивительного. Не только богатые люди охотились. Оружие горца, а шире практически любого патрана было его гордостью. Оно всегда вычищено и блестит. Даже бедняки, обремененные тяжелыми сельскохозяйственными работами, старались иметь оружие лучшего качества. Спрос имелся всегда и собственная патронная фабрика, предусмотрительно организованная Котляровым без дела не стояла. Впрочем, все винтовки создавались под определенный калибр и сложности у покупателя никогда не возникали. Фирма в хорошие годы продавала миллионы патронов всевозможных калибров для винтовок и револьверов.

Тем не менее, лучший вариант для оружейного производителя государственный контракт. Магазинная винтовка, к сожалению, не подошла военному ведомству. Она была ничем не хуже 'Литы', закупленной в фирме Коллинса из Шиола, но тут сыграли роль внутрикоролевские трения и пренебрежительное отношение к фирмам из Патрана. Да и упорные слухи о взятках генералам не на пустом месте родились.

Зато мощный прорыв Борс сделал на другом поле. Самозарядные пистолеты уже появлялись, однако механизм был ненадежен, ресурс мал и армейские специалисты по-прежнему предпочитали револьверы. Флот отнесся к новинке вышедшей из рук Ветрова с большей заинтересованностью. Тот даже разработал специальный пистолетный патрон, характеристики которого оказались настолько хороши, что еще до войны он был признан стандартным боеприпасом для десятка стран.

БВ оказался очень удобным с высокой точностью стрельбы и запоминающимся силуэтом. Специальная анатомическая рукоятка стала фирменным знаком и врезалась в память мгновенно. Ни с чем не спутаешь. Моряков впечатлила надежность, скорострельность и малая отдача. БВ был принят на вооружение не только флота, но и взаимосвязанной с ним морской пехоты. Даже высокая цена не остановила. Это уже были тысячи экземпляров и серьезный успех.

В офицеры флота и морской пехоты, исключая инженерные и нестроевые должности, попадали исключительно дворяне и личное оружие требовалось соответствующего высокого уровня. Обращались и из-за границы, но начавшаяся война не дала возможности заключить контракты. Все и так забирали подчистую.

И все-таки БВ был сложен и дорог в производстве. Многие приобретали его из соображений престижа, но требовалась более дешевая модель. Предложение модернизировать и за счет этого уменьшить стоимость вело к снижению надежности и качества. Ветров пошел другим путем.

Стремясь закрепить успех и не допустить на перспективный рынок конкурентов, он представил уже через год в военное министерство самозарядный ПВ. Он имел совершенно другой дизайн. Форма и угол наклона рукоятки изменились, но по-прежнему присутствовало удобное удержание и плотный охват.

Пистолет стал более технологичным и дешевым, а на конкурсе были выявлены превосходство над другими представленными моделями по надежности, прочности, легкости разборки и точности. Флот так и не отказался от первоначального контракта, зато ПВ приняла на вооружение армия, а потом и полиция. Во время войны оба пистолета производили по лицензии на нескольких шиольских заводах.

А вот сейчас Стен держал в руках нечто невиданное прежде. Стандартная шиольская армейская 'Лита', фадзийский 'Марут' или не столь известные 'Цафон' и 'Прок' ему хорошо знакомы. Это нечто совершенно новое. И, – он поискал и обнаружил искомое клеймо, – 'В и К' присутствует. Новый карабин? Стало еще интереснее.

Магазинная коробка 'Литы' вмещает пять патронов. 'Марут' целый десяток. За что создателя оружия Коллинса и генералов взявших на вооружение оружие дружно проклинали многократно королевские солдаты. Будто не мог постараться и увеличить количество патронов. На войне – это важнейший фактор. Единственное что у фадзийзцев действительно имелось лучшего качества – винтовки. А если учесть еще и вечный перевес в количестве желтопузых и узкоглазых, спасали исключительно пулеметы и артиллерия.

Здесь помещается десять патронов. Калибр совпадает с 'Литой'. Это правильно. Взаимозаменяемость и не требуется переделка технологических линий. Магазин стандартно неотъемный. Вес приблизительно тот же. Вскинул и убедился – балансировка прекрасная. Навскидку стрелять удобно. Карабин отличается прекрасным балансом и приспособлен для быстрого прицеливания, что очень важно при такой стрельбе.

– Автоматика позволяет не передергивать каждый раз затвор. Нажал – пали, – сообщил знакомый низкий голос. – СКВ. Скорострельный карабин Ветрова.

Стен положил карабин на стол и обнялся со своим зятем. Вид Борса его встревожил. Постарел, поседел. Не прошли даром годы.

– Кто беспокоится о продаже продукции? – делая удивленные глаза, воскликнул. А про себя подумал, что такие вещи в один день не делаются. Как бы Котляров со своими идеями не в большом пролете оказался. Явно не стал с ним Борс делиться новой разработкой, иначе Эля бы упомянула.

– Каждый нормальный горец приобретет. Да что там, с руками оторвет. Автоматика и дополнительное количество патронов в обойме, что еще надо для счастливой жизни? Патроны к 'Марутам' скоро кончатся, во всяком случае, будут дороже стандартных. Да! Оптическая мастерская вышла на рабочий режим? Где бинокли, стереотрубы и панорамы, там и оптический прицел. 4-х кратный нормально.

– Цена, – со вздохом сказал Борс. – Стоимость карабина 22 'короны' по себестоимости, прицела за полтораста.

– Сколько?!!! В войну винтовки стоили шестьдесят!

– Это мы государству делали 'Литы', на нем не грех и нажиться. Много деталей штампованных и стоимость производства снизилась. Тут можно выпустить на рынок и за тридцать пять для начала. Даже дешевле на пару 'корон'. Еще требуется просчитать и при массовом производстве себестоимость снизится. Он прост до примитивности, потом ради интереса проверишь – при неполной разборке делится на узлы, которые видя в первый раз интуитивно ставишь сразу на место. Толстая затворная коробка. Добротен и надежен. Полный цикл испытаний прошел. Разброс пуль по горизонтали как раз укладывается в ширину плеч 'вероятного противника'. Настрел около 800 выстрелов. Было два затыка патрона по вине стрелка. Он поначалу не умел снаряжать магазин. Больше никаких неприятностей не произошло.

– У тебя буквально минуту назад открылся для начала рынок на несколько десятков тысяч заказов, – серьезно заверил Шаманов. – В перспективе сотни тысяч.

– Если выбросят на рынок запасы с военных складов, мой карабин должен быть не дороже.

– Естественно. Но оптом через организацию отдашь еще на пару 'корон' дешевле?

– Уболтай своих ветеранов за тридцать два и в довесок они получат ремень брезентовый, маслёнку жестяную, пенал с принадлежностями, подсумок и две обоймы. Я серьезно. Этот можешь забрать как образец.

– Эля рассказала о моих планах?

– Ты ведь не просил ее хранить тайну? Уже взрослый мальчик и сам выбираешь дорогу. Просто помни – здесь тебе рады всегда. Ну-ка, – сказал Ветров совсем другим тоном, – практический совет, что именно требуется армии по впечатлениям ветерана.

– Автоматический карабин, ручной пулемет, не рассчитанный на длительное ведение огня, однако дающий достаточную мощь для огневого прикрытия подразделения. И пистолет с обоймой патронов на тридцать или даже больше. Все это весом не выше четырех килограмм. В идеале меньше, но я не верю в возможность сегодня добиться снижения веса настолько.

– Малый вес при длительной стрельбе тоже нехорошо. Отдача сильная, прицел уйдет.

– Уменьшить калибр? Тогда для компенсации еще неплохо бы крупнокалиберный пулемет.

– Ага, явно обдумывал.

Шаманов молча развел руками. Может из него и не вышел конструктор оружия, но соображалка прилично работала. Была возможность смотреть и сравнивать. И тактику действий подразделений до уровня полка он замечательно усвоил. Без академий – из личного опыта.

– Карабин, пулеметы – это все понятно… Первое ты уже видел, второе напрашивается. – У Стена осталось четкое ощущение, что зять уже обсасывал подобную мысль без его откровений. – Но вот этот твой пистолет-пулемет на тридцать патронов? Смысл? Дальность при слабой пистолетной пуле минимальная.

– Ха! Хорошее название. Пистолет-пулемет. ПП. Патентуй! Я хотел назвать подпулемет. Реально, – пояснил, – в городских, окопных боях в лесу – максимум двести метров дальности требуется. Винтовочная пуля и прицел на лигу избыточны. Оружие не для всех – командиру отделения. У остальных обычные карабины.

Глаза Борса знакомо остекленели, как всегда, когда он обдумывал перспективную идею и забормотал еле слышно явно не для слушателя:

'Маломощный патрон упрощает и удешевляет конструкцию в целом. Габариты малы, а значит и вес. Отдача низкая. Армия вряд ли заинтересуется в ближайшее время, а мысль любопытная. Серьезная огневая мощь для ближнего боя без пулемета'.

– Сколько можно вас ждать! – возмущенно воскликнула, врываясь в кабинет девушка. – Семейный ужин стынет! Все изголодались и мечтают о кусочке хлеба!

– О! – сказал изумленно Стен, пораженный ее видом.

Три с лишним года назад он оставил угловатого подростка теоретически женского пола. Сейчас сомнений не осталось. Не мальчик.

Слишком часто для девочки она тогда дралась с соседскими детьми и ковырялась в механизмах. Наследственность, осложненная общением лично с ним в качестве няньки. Вместо игры в куклы они постоянно совместно изобретали нечто странное, из притащенных им всевозможных деталей. Если можно на эту резьбу присобачить вот эту трубу, для чего приспособить в результате? Обычно все разбиралось, не найдя применения и хранилось для следующего раза, но далеко не всегда. Как минимум насос для полива двора вышел удачным и несколько лет выпускался маленькими партиями на отцовском заводе.

– Мата?

– Да это я, – гордо заявила девушка и повернулась, давая себя осмотреть со всех сторон.

Короткое платье для того и было надето, чтобы подчеркивать уже не детскую фигуру и показывать ноги. До колен оно еще не доходило, но тенденция к укорачиванию присутствовала. А прическа! Куда девались длинные волосы? Но смотрится. Положительно он отстал от нормальной жизни и особенно много потерял без женского общества.

– Замечательный вид, – подтвердил авторитетно он.

– Ты тоже ничего, – снисходительно заверила, – наклонись, – поцелуй в лоб, легкий запах духов, – был бы ты мне не родственником, – задумчиво прокомментировала.

– Юбки короткие, – возвращаясь из неведомых далей на землю, с неудовольствием сказал отец, – волосы обрезанные, каблуки высокие, а потихоньку наверняка и табаком балуется!

– Мне семнадцатый год, – отмахиваясь, заявила Мата и я просто обязана порхать по балам и приемам. И быть в курсе современной моды.

– На мотоцикле гонять в черной кожаной куртке. Куда катится современная молодежь? – патетически застонал Борс. – Особого гнева в высказывании не наблюдалось. Обычное привычное брюзжание.

– На чем? – не понял Стен.

– У папы на заводе делали бронеавтомобили, а для них требовались бензиновые двигатели. Ну ты ж знаешь Твина Орехова? Он заинтересовался и сделан несколько малолитражных моторов в качестве образцов, улучшая работу и обтачивая идеи. Два удачные, на 6 и 7 лошадиных сил. А я нашла возможность применить!

– Велосипед с двигателем соорудила собственными руками, – сейчас в голосе отца было самое настоящее одобрение. – Не она первая, зато очень удачно получилось. Между прочим, тоже вариант для производства на будущее, только стоит такая игрушка две тысячи, а еще и прибыль требуется. Нормальному человеку совершенно неподъемные деньжиши.

– А в качестве движетеля на лодки поставить? – полюбопытствовал Шаманов. – Тут вообще огромный рынок. Сколько народу рыбачит! И не обязательно на море. Реки, озера.

– Хочешь стать миллионером? – после секундной запинки спросила Мата. – Откроем компанию на троих. Твин конструктор, я мастер и испытатель, с тебя деньги и идеи.

– Но-но, – возмутился Борс, – двигателист пока на меня работает и практически все материалы вы брали на заводе. Баловство баловством, а тут не мешает серьезный разговор. Не сейчас, – остановил дочь, подняв руку, – после ужина. Один Мрак, у этого денег нет.

– Почему нет? – обиделся Стен. Я вас всех богаче! Надо проверить счет в банке. За три года моего отсутствия должно было неплохо набежать. По десять сантимов с каждого проданного экземпляра моего изобретения… Несколько тысяч гарантирую. А то и за пару десятков.

Про пять тысяч отложенных с офицерского жалованья он докладывать не стал. Жить тоже на что то надо в ближайшее время.

– Если мне обещают миллионы через несколько лет, непременно дам под будущие прибыли. С высокими процентами. Я жадный.

– Первый вариант двигателя, – с подозрительным блеском в глазах сказала Мата, – сделанный Твином в самом начале, имел мощность 1,5 л. с., весил 28 кг и стоил 62 'короны'. Мотоциклу не подойдет, для лодки в самый раз. Проверка не помещает, конечно. Если договоримся об аренде кой каких станков с папой за невысокую плату… С тебя капитал в полном объеме.

– Договоримся, – легко согласился Шаманов.

– После ужина, – твердо приказал Борс. – И желательно по деловому. Эля в расчетах дока, привлечем для изучения договора. А заодно и Орехова не мешает спросить.

– Ха! – темпераментно отвергла возражение Мата. – Пусть попробует мне отказать!

– А Теа и Кормик тоже сильно изменились? – с опаской спросил Стен. Средней дочери было пятнадцать, младшему сыну тринадцать.

В приличной семье ровно в шесть положено было присутствовать за столом переодетыми, причесанными и за своим местом. Чинно поздороваться со взрослыми и перед принятием пищи помолиться. Тщательно пережевывая пищу не вздумать мешать отцу глубоко мыслить, а матери управлять слугами. В сумасшедшей семье Ветровых обычно за столом обсуждали семейные дела и если Борс в очередной раз погружался в свои расчеты и раздумья, спокойно беседовали и без него, не опасаясь гневного выговора и наказания. Это была семья, а не аристократически выдержанные, ненавидящие друг друга родственники. А среди своих бывает ругаются и даже дерутся, выступая единым фронтом против чужаков.

– Теа нормальная девочка, – заверил Ветров, – думает про мальчиков и рисует красивые платья в тетрадке. А Кормик пока сам не знает что хочет. Ты уж не рассказывай про героизм в бою, не надо его с толку сбивать.

– Да ни за что! – заверил Шаманов. – Худшей гадости, чем рукопашная придумать невозможно, – и поспешно заткнулся, оценив взгляд Маты. Уважение пополам с любопытством. Вырасти-то выросла, но реальной жизни пока не видела. Надо лучше следить за языком. Чуть было не начал делиться наблюдениями про то, как смотрятся вываленные наружу молодецким ударом клинка кишки или ранения осколками снаряда. Не для женских и детских ушей подобные воспоминания.

Интерлюдия 

В чем разница между патранским и хорошо знакомым нам серканским крестьянином? Приведу наглядный пример. Сепаратор Скобова, изобретенный в 2672 г всем прекрасно знаком. Сегодня он применяется буквально везде, где требуется разделить смесь жидкостей или выделить твердые примеси из жидкости, при условии существования хотя бы самой незначительной разницы в удельном весе разделяемых частей смеси.

Пол столетия назад их впервые применили для изготовления масла из молока. До распространения сепараторов масло перевозилось лишь в топленом виде, причем несмотря на очень высокое содержание жировых веществ, расценивался продукт очень низко. Введение сепараторов внесло переворот в молочное дело и создало совершенно новую промышленность по выделке сливочного масла

Если за пять лет после появления первого сепаратора было продано всего 500 штук, то за предвоенное пятилетие в королевстве приобрели свыше 55 тысяч сепараторов. Изготовляемые добросовестно сепараторы, на глазах превратились в товар, который покупался каждым фермером и крестьянином раз на всю жизнь, ибо он мог служить очень долгое время.

Вместе с распространением сепараторов шла продажа и других машин, нужных молочной промышленности: маслобоек, холодильников, маслообработников, пастеризаторов, фильтров, и принадлежностей, служащих для переработки молока и производства молочных продуктов.

У нас тоже производились дочерней фирмой 'Скобов-Север' сепараторы. А результат? Достаточно открыть газеты за соответствующие года. Обнаружится удивительная вещь под названием 'молочные бунты'. Крестьянские общества повсеместно вдруг охватило массовое стремление к закрытию маслодельных заводов, о чем составлялись общественные мирские приговоры. Во многих деревнях общества потребовали, чтобы не только были закрыты заводы, но и маслоделы-хозяева и мастера оставили бы немедленно селения. Нежелание подчиниться такому требованию со стороны маслоделов вызывало принудительное изгнание их, сопровождающееся избиениями и другими видами насилия.

Главная и особенно 'убедительная' причина данных действий заключалась в том, что засуха вызвана маслоделами, которые 'отводят тучи'. Всякая случайность, неловко брошенное слово – все истолковывалось в определенном смысле, указывающем на вредоносность маслоделов и употребляемых ими машин и инструментов. Легенда эта, в разнообразнейших вариациях, со всевозможными подробностями, указаниями мест действия и имен свидетелей, передавалась из уст в уста и принимала в глазах деревенского жителя значение реального факта не оставляющих сомнений: пора громить маслоделательные заводы!

Почему патранские крестьяне ничуть не образованнее и столь же невежественные никогда не боролись с внедрением новшеств, повышающих эффективность труда? Они легко принимали перемены и видимо причина лежит в религии. Сказано в 'Изначальной книге' о необходимости и полезности знания, наряду с верой и праведностью. Достижение материального достатка среди них всегда рассматривалось в качестве критерия полезности трудовой деятельности не только для семьи, но Клана. А здесь уже места для злобы и зависти не остается. Открыть фабрику – это такое же богоугодное дело, как и молитва.

Ничего не напоминает? Да нашу же собственную промышленно-торговую элиту! Девять из десяти состоят в общине аголинов, проповедующих необходимость работать добросовестно и усердно.

Статья «Индустриальная революция – достижения и проблемы». Университет Карунаса.