Текст книги "Подходящая пара"

Автор книги: Мари Соул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

4

Эффи вздохнула. Жар поцелуя Паркера обжег ее губы. В состоянии эйфории она предалась мечтам, потеряв представление о реальности. Он обнимал, целовал ее. Жалобно стонал над ее ухом.

Стонал?

Где-то глубоко в сознании Эффи промелькнула мысль, что стон был каким-то странным. Видения одно за другим проносились в ее голове, и она пыталась уловить их смысл. Вот Паркер стоит у дверей коттеджа его родителей, загорелый и красивый. Двадцатилетний юноша на пороге зрелости. Но нет, это был не юноша, а мужчина с проседью в волосах, чье тело уже утратило стройность, а черты лица обозначились резче. Он шел к ней и улыбался. Она попыталась шагнуть ему навстречу, но ноги не слушались, словно приросшие к земле.

Он снова застонал.

Или стонала Бернадетта? Эффи видела сестру, шедшую навстречу Паркеру; ее белокурые волосы развевались по плечам, на лице светилась притворно-скромная улыбка.

«У нее есть класс», – сказала мать Паркера, пролетая мимо.

Видения кружились и, как ни старалась она избавиться от них, не исчезали. Где-то далеко ей послышался плач бабушки. Стон. «Нет!» – издав протяжный вопль, Эффи сделала усилие, чтобы дотянуться до бабушки, поймать ее, сказать, как она переживает, что…

Влажный язычок лизнул ее щеку и заставил открыть глаза. В призрачном свете зарождающегося дня Эффи увидела серую мордочку и черные бусинки глаз Мопси. Собака тотчас залаяла и радостно завиляла хвостом. Добравшись до края кровати, Мопси спрыгнула на пол. С минуту Эффи лежала, стараясь прийти в себя.

Мопси жалобно и нетерпеливо заскулила, требуя выпустить ее на улицу, и Эффи встала, с трудом высвободив ноги из перекрутившейся простыни. Вслед за Мопси она пошла к двери.

Полусонная, Эффи стояла в дверях коттеджа и наблюдала, как собака, петляя, бежит по траве, отыскивая для себя подходящее местечко. Солнце еще только вставало, небо было прозрачно-голубым. В тишине слышался плеск воды о сваи причала и шорох набегавших на берег волн. Птицы щебетали, легкий утренний ветерок пробегал по верхушкам деревьев, шелестя листьями. Над поверхностью озера висела тонкая, прозрачная пелена тумана.

Утро было прелестное.

Почему же смятение царило в ее душе?

Взглянув на соседний коттедж, она поняла, почему. Сегодня она увидит Паркера, и призрак вчерашнего вечера встанет между ними. Слишком много было сказано, слишком много чувств изведано. Они могли забыть поцелуи, которыми обменялись тринадцать лет назад, могли отбросить воспоминания о них, посчитав это ошибкой молодости, но вчерашний поцелуй изменил их отношения. Никогда они уже не будут просто друзьями. Никогда уже Эффи не сможет доверять самой себе.

Ни звука не доносилось из его коттеджа. Да она и не думала, что он уже встал. Было очень рано, и солнце едва показалось над горизонтом.

Она поискала глазами Мопси и увидела ее, присевшую под кустом. Подавив зевок, она расправила плечи. Кроме нее, встали, наверное, только одни рыбаки. Сидя в лодках, покачивавшихся на дремотной зыби озера, они ждали, когда натянутся лески удочек, принося первый улов. Все здравомыслящие люди и собаки с крепкими мочевыми пузырями еще спали.

Покончив с утренними обязанностями, Мопси побежала к Эффи, которая распахнула для нее дверь. Но на полпути собака остановилась, затем бросилась к старой иве и начала обнюхивать ствол дерева.

– О, перестань. Иди домой, – позвала ее Эффи. – Хорошо. Хочешь остаться на улице, оставайся, а я возвращаюсь в постель.

Ворча что-то себе под нос, она закрыла дверь и направилась в спальню, но в гостиной остановилась. Фотографии и альбомы по-прежнему валялись на полу, где она их вчера оставила, не закончив сортировку. В столовой стояли пустые картонные коробки, которые предстояло заполнить. В ближайшие дни нужно было хорошо потрудиться, если они с Берн хотели управиться к назначенной на пятницу распродаже. О возвращении в постель не могло быть и речи. Несколько минут занятий упражнениями, чтобы размять тело, легкий завтрак, и тогда она успела бы кое-что сделать до приезда Берн.

Быстро натянув шорты и футболку, пригладив руками волосы, она уже через три минуты босая шагала по холодной и мокрой от росы траве, стараясь не смотреть на соседний коттедж. Выбрав на лужайке место поровнее, она встала лицом к озеру, глубоко вдохнула воздух и начала тренировку.

Эффи не сделала и половины упражнений, когда поняла, что за ней наблюдает Паркер. Она почувствовала его взгляд прежде, чем заметила самого. Делая поворот, она увидела, как он стоял у окна кухни и пристально следил за ней. Следующий поворот ей не удался, последовательность движений нарушилась. Споткнувшись, она снова повернулась лицом к озеру, но сделала еще одну ошибку в упражнении и остановилась.

Она закрыла глаза и глубоко дышала, пытаясь утишить сильно бьющееся сердце. Это не помогло. На этот раз тай чи не принес ей внутренней умиротворенности.

В ее душе, в ее чувствах царил настоящий хаос.

Паркер наблюдал за Эффи, возвращавшейся к своему коттеджу. Она взялась за ручку двери и лишь тогда посмотрела в его сторону. Он услышал ее свист. В ту же минуту по причалу покатился клубок разноцветной шерсти. Виляя хвостом, собака вбежала вслед за Эффи в дом.

На столе перед Паркером фыркнула кофеварка, и он покачал головой. Опять он собирался проглотить порцию кофеина, хотя сердце бешено колотилось. Не кофе ему нужен был сейчас, а хороший пинок в зад.

Ни чем иным, как внезапным умопомешательством не мог он объяснить свое вчерашнее поведение. Он не собирался ее целовать. Ни в коем случае. Но так случилось. Она плакала, он был до глубины души тронут ее рассказом и хотел облегчить ее боль.

Ничего общего с сексом.

Он засмеялся. Поверить в это мог лишь тот, кто всерьез принимает переодетого продавца у рождественской елки в магазине за реального Санта Клауса.

Он мог придумывать какие угодно объяснения, но собственную плоть не обманешь. С того момента, когда он вчера увидел Эффи, он уже не мог относиться к ней как к другу. Сильное до боли желание охватывало его, когда он просто наблюдал за ее движениями.

– Забудь об этом! – громко сказал он себе и налил в кружку кофе.

Он приехал на озеро отдыхать и будет отдыхать. И не допустит, чтобы какая-то рыжеволосая пигалица заставляла его волноваться и впадать в горячку. У него есть о чем думать, кроме нее. Есть более важные вещи. Например, что он собирается делать с собственной жизнью?

Эффи открыла банку собачьих консервов и вдруг замерла, осененная неожиданной мыслью. Случившееся в машине Паркера стало ясным и понятным.

– Он пожалел меня, – сказала она Мопси. – Поэтому и поцеловал. Он видел, как я переживаю и…

Собака приплясывала и повизгивала у ее ног, и Эффи вздохнула.

– Ты знаешь, почему он поцеловал меня? – Она вывалила содержимое банки в миску Мопси. – Он пожалел меня. Вот почему. Стоит заплакать как ребенку, и парень тебя непременно поцелует.

Пока Мопси ела, Эффи обдумывала события прошлого вечера. Клоунам свойственно превращать жизнь, даже ее невеселую сторону, в комедию. Ей же, Эффи, пора, наконец, вымысел, представление для двух актеров превратить в реальность.

– Когда я ответила на его поцелуй, он, как и любой мужчина, воспринял это как призыв. Вот и все.

Присев к столу, она закрыла глаза. Если бы Бернадетта приехала вчера, то Паркер обедал бы с ней, и между ним и Эффи ничего бы не произошло. Не было бы той минуты восторга, когда его губы коснулись ее, не было бы теперь терзавшей душу тоски.

– Перестань думать об этом! – приказала она себе и, открыв глаза, обвела взглядом привычную обстановку кухни. – Этого не должно было случиться и больше никогда не случится.

На ее слова Мопси отреагировала взмахом хвоста, но не отрывалась от миски. Эффи не обратила на это внимания. Вся прелесть разговора с собаками в том и состояла, что тебя не перебивали.

– Да, надо признать, что вчера я была несколько возбуждена. Но это ничего не значит. Глядя на неотразимого Брэда Питта на экране, я тоже волнуюсь, но из этого ничего не следует. Просто мне нравятся красивые мужчины.

Лязг крышки мусорного бака прервал ее монолог. Выглянув в окно, выходившее на коттедж Морганов, Эффи увидела Паркера, шедшего от бака к дому. Он улыбался и, прежде чем открыть дверь, посмотрел в ее сторону.

Эффи стремительно отступила от окна в глубь кухни. От смущения она покраснела и досада заполнила душу. Как она могла забыться и громко болтать, изливая душу, когда все окна в доме были открыты!

Много ли он успел услышать?

Паркер продолжал улыбаться, вставляя новый пакет в корзину для мусора. Итак, он нарушил душевный покой Эффи Сандерс. И она считает его красивым. Было приятно узнать, что он все еще привлекает и волнует женщин.

– Конечно, ты не Брэд Питт, – признался он себе, – и все-таки…

«Старый греховодник» – такое определение ему подходило, пожалуй, больше. Но он хотя бы перестал пугаться, что следующий вдох мог оказаться последним. Однако уверенности в том, что он абсолютно здоров, у него не было. В старой поговорке что говорилось? «Не выставляй напоказ свои чувства». В действительности было бы хорошо, если бы люди не боялись проявлять чувства. Но с другой стороны, справедливость поговорки нельзя было отрицать. В этом он убеждался неоднократно.

О своем здоровье он знал только то, что говорили врачи. Электрокардиограмма, тесты на психическую уравновешенность, на реакцию при стрессовых ситуациях, ангиограмма показали, что сердце его находилось в хорошем рабочем состоянии. Главным образом врачей беспокоили уровень холестерина в крови и избыточный вес. Да еще стиль его жизни.

Но как он мог это изменить, когда его жизнь была распланирована с самого рождения? Однажды он попытался ее изменить и потерпел фиаско. Мать говорила, что это его судьба. Подобно отпрыску королевской семьи он наследовал титул, который определял его роль в жизни. Он был владельцем и исполнительным директором фирмы «Универсальные магазины Моргана».

Он был пленником своей судьбы.

Эффи освобождала бабушкин буфет и складывала его содержимое у стены прямо на ковер: скатерти и наборы салфеток в одну стопку, покрывала и чехлы для мебели – в другую сторону, а рядом – подсвечники.

Их коттедж был одним из самых старых на полуострове Ингленд Пойнт. С годами полуостров застроили большими дорогими домами, которые по привычке тоже называли коттеджами. Зачастую в этих просторных и благоустроенных домах жили только в летние месяцы. Коттедж бабушки, состоявший из двух спален, небольшой гостиной, столовой и ванной комнаты, был для Эффи постоянным домом с тех пор, как ее привезли сюда в пятилетнем возрасте, и до ее отъезда на учебу в колледж. Поэтому каждая вещь, каждый предмет обстановки был связан с воспоминаниями.

Она исследовала последний ящик буфета, когда в дверь постучали. Мопси залаяла и бросилась из столовой к двери, Эффи последовала за ней. Сквозь противомоскитную сетку она увидела Паркера. На нем были шорты цвета хаки, зеленая футболка и сандалии.

Она ждала его. Ожидание было мучительным; сердце сжималось все больней и больней с каждой минутой. Но она ни за что не выдаст свое смущение и беспокойство. Пусть она не могла быть клоуном, но прикинуться беззаботной и веселой было ей по силам. Придав лицу беззаботное выражение, она улыбнулась.

– Доброе утро.

– Привет. – Он посмотрел на заливисто лаявшую Мопси. – Хороший сторож.

– О да, замечательный. – Эффи открыла дверь, заранее зная, как поведет себя Мопси. И действительно, собака радостно взвизгнула, завиляла хвостом, начала обнюхивать сандалии Паркера и лизать его лодыжки. – Как видишь, она лает, но не кусает.

– Ну, иди ко мне, свирепое создание. – Паркер взял собаку и, не дожидаясь приглашения, вошел в дом. – Видел, как ты занималась утром тай чи, – сказал он, подойдя к ней, – но, по-моему, не доделала упражнения.

– Я… Ах, да! Мне послышалось, что звонил телефон.

– Ой! – Мопси лизнула его в подбородок, и он опустил собаку на пол. Выпрямившись, Паркер смерил Эффи взглядом и улыбнулся, явно показывая, что не поверил ей. – Телефон и вправду звонил?

Эффи поняла, что лгать не было смысла.

– Нет.

– Значит, от Бернадетты нет никаких новостей?

– Нет.

– Как ты думаешь, когда она приедет?

Она могла только догадываться.

– Возможно, к полудню.

– Хорошо. У нас есть еще время.

– Время? – Эффи, сама не поняв почему, посмотрела в сторону спальни. В голове неожиданно мелькнула мысль, что Паркер намекнул о желании заняться с ней любовью. Сердце остановилось, а потом заколотилось еще быстрее.

– Время поучить меня некоторым движениям тай чи. – Улыбаясь, он расправил плечи и напряг мышцы рук и груди. – Самым простым, с которых я мог бы начать. Посмотрим, получится ли у меня.

– Я… – Эффи судорожно подыскивала причину, чтобы отказаться. Обучать Паркера приемам самообороны было совсем некстати. Ради собственной защиты она должна избегать его. Ухватившись за первое, что пришло ей на ум, она кивнула в сторону столовой.

– К сожалению, нет времени. Как видишь, у меня полно работы.

– Это не проблема. Давай заключим сделку. Ты помогаешь мне, а я – тебе. – В глазах его появились веселые искорки. – Уверен, что достать вещи с верхних полок может только такой верзила, как я.

С его ростом он действительно мог быть полезен, но для нее было безопаснее воспользоваться стулом.

– Двадцать минут, – добавил он, пока она не успела возразить. – Это все, что я прошу. Ради пробы. Ты же сама говорила, что это мне полезно.

Да, говорила, но до того, как осознала силу своего влечения к нему. Что было полезно для него, для нее могло оказаться роковым.

– Но здесь мало места.

– Разве мы не можем заниматься на открытом воздухе?

Конечно же, заниматься вне дома было безопаснее. Все уже встали, матери во дворах присматривают за детьми, подростки катались на скейтах или на водных лыжах. На лужайке было просторнее. Она покажет ему пару движений, а потом сумеет улизнуть.

– Двадцать минут, но не больше. – Она пошла вперед, Паркер и Мопси последовали за ней. У берега озера, где они были у всех на виду, она остановилась и повернулась к нему.

– Прежде всего тебе надо научиться правильно дышать.

Он улыбнулся, и глаза его весело заблестели.

– Неплохая идея – уметь правильно дышать.

Эффи согласно кивнула, хотя в данный момент дышала и соображала с трудом. Ее губы горели, все еще ощущая его поцелуи. Его рот приковывал ее взгляд каждый раз, когда она смотрела на него. Сделав над собой усилие, она перевела взгляд на его грудь.

– Дыши так, чтобы ощущать движение диафрагмы. Приложи руку к животу и сделай глубокий вдох.

Непроизвольно она проделала это сама, чтобы избавиться от прерывистого дыхания. Понаблюдав за ней, Паркер приложил ладонь к животу, глубоко вдохнул воздух и тут же выдохнул. Как она и ожидала, он не использовал при дыхании диафрагму, а дышал грудью.

– Нет. При вдохе надуй живот, при выдохе втяни его. Следи, чтобы воздух при вдохе доходил вот до этого места. – Она приложила руку чуть ниже пупка. – Сосредоточься.

– Покажи еще раз.

Приложив руку точно к тому месту, на которое она показывала, Эффи вдохнула воздух и надула живот. Паркер нахмурился и, протянув руку, коснулся ее живота.

– Сделай еще раз.

Она попыталась, но от его прикосновения дыхание у нее перехватило и дрожь пробежала по телу. Она подняла голову и увидела его глаза. Всегда считалось, что голубые глаза – холодные и бесстрастные, но его глаза, казалось, горели от страсти.

– Кстати, о прошлом вечере, – сказал он хриплым голосом. – Ты не права. Я чувствовал к тебе не только жалость.

Он слышал ее утром. Так она и знала. Зачем она говорила так громко, зачем изливала собаке душу?

– Не надо извиняться, – сказала она.

– А я и не собираюсь. – По его довольной улыбке она поняла, что он ни в чем не раскаивается. – Почему надо извиняться за то, от чего мы оба получили удовольствие?

Удовольствие? Да. Но это ничего не оправдывало.

– Этого не должно было случиться, – запротестовала она. – Как только Бернадетта приедет…

– Что? Все изменится? – В его голосе прозвучало сомнение.

– Спорим, что, увидев ее, ты тотчас забудешь о моем существовании.

– Я никогда не забывал о тебе.

– Ну да. Уж не хочешь ли ты сказать, что все тринадцать лет думал обо мне?

– Возможно.

– Вот-вот! – Она вызывающе вскинула подбородок. – Именно поэтому ты не звонил, не писал, ни разу не виделся со мной.

– На то были причины.

– Интересно узнать, какие?

– Тогда ты была совсем девочкой, а я был в полном замешательстве.

Она покачала головой.

– Время не стоит на месте. Я повзрослела.

– Затем умер мой отец, и на мои плечи свалились все дела фирмы.

– Да, верно. Знаешь, Паркер, я поняла: ты и я – полные противоположности.

– А разве тебе не известно, что противоположности притягиваются?

– Но они могут и здорово раздражать друг друга. Поверь мне. Берн и я – полные противоположности, и она порой чертовски бесит меня. Во-первых, – Эффи подняла руку и начала загибать пальцы, – я абсолютно неорганизованная. Во-вторых, я вечно опаздываю. В-третьих, я слишком эмоциональная и не знаю, когда надо быть серьезной. И еще – у меня нет класса.

– Ты забыла загнуть четвертый и пятый палец. – Он взял ее руку и сжал ее в кулак. – Вы недооцениваете силу своего обаяния, мисс Сандерс. Вчера я поцеловал тебя не только потому, что ты плакала. Я поцеловал тебя, потому что ты очень привлекательна.

– И еще – я много болтаю. С людьми ли, с собакой ли. – Она посмотрела на его крупную, мускулистую руку, нежно сжимавшую ее кулачок, затем на его лицо. – Паркер, это безумие.

– Согласен. Мы выбрали не самое удачное время для разговора, и все твои доводы звучат убедительно. – Он крепче сжал ее пальцы. – Но я рад, что вчера ты мне все рассказала. Я долго размышлял над этим. Знаю, ты испытываешь чувство вины за то, что не заехала к бабушке, что не смогла сдержать обещание. Но не надо так корить себя. Возможно, будет лучше, если ты снова станешь клоуном и будешь каждое свое выступление посвящать ей.

Эффи печально покачала головой и высвободила руку.

– Ты говоришь, как мой бывший приятель Кент. На все вопросы у него всегда были готовые ответы. Все проблемы решал за минуту. Он твердил, что я зря вбила себе это в голову, что я смешна. – У Эффи в ушах до сих пор звучали его слова. – Он сказал: «Брось думать об этом!» Но это не так-то легко. – Опустив взгляд, она посмотрела на траву. – Не могу не думать об этом.

Нежно взяв ее за подбородок, Паркер приподнял ее лицо и заглянул в глаза.

– Понимаю. Знаю точно, что ты чувствуешь. Не такие уж мы противоположности, как ты думаешь.

Эффи прикусила губу, глаза наполнились слезами, отчего они стали похожи на два зеленых озера. Ее боль и отчаяние словно ножом полоснули его сердце; он прижал ее к себе, желая избавить от чувства вины. В этом объятии он желал найти избавление и от собственной вины.

Его удивило, что она позволила ему обнять ее, и он наслаждался теплом ее тела, его рука наслаждалась этим теплом, но не плоть. Он боялся отпугнуть ее проявлением физического влечения. К любовной близости ни он, ни она не были готовы. Возможно, его тянуло к ней, потому что она нуждалась в нем, а он в ней.

Но заставить себя относиться к Эффи только как к другу, было трудно, почти невозможно. Он возбуждался даже от такого дружеского объятия.

– Ну и как же мне надо дышать? – спросил он, заранее сомневаясь, что вообще сможет дышать: так сильно билось сердце. Месяц назад, почувствовав подобное сердцебиение, он впал бы в панику. Но сейчас он понимал, на что так реагирует его сердце.

Эффи, как ни странно, не отодвинулась от него и, проведя рукой по его животу, приложила кончики пальцев чуть пониже ремня на шортах. В то же мгновение он потерял контроль над своим телом. Оставалось лишь надеяться, что она не опустит пальцы еще ниже, иначе она бы сразу поняла, почему он не дышал.

– Сделай глубокий вдох, – сказала она, – чтобы я ощутила это пальцами.

Не напрягшийся живот, а кое-что другое могла она почувствовать через минуту. Стиснув зубы, он сделал глубокий вдох и надул живот.

– Хорошо. А теперь, втягивая живот, выдохни.

Следуя ее указаниям, он с сожалением ждал, когда она уберет руку.

Выскользнув из-под руки, обнимавшей ее за плечи, она отступила на шаг. Глаза ее заблестели, на щеках появились ямочки.

– Отлично.

– Я – способный ученик.

– Вижу. – Она встала рядом с ним. – А теперь я покажу тебе первое упражнение.

Расставив ноги на ширину плеч, она опустила руки вдоль тела и, сделав глубокий вдох, напрягла живот. Ее лицо стало серьезным и сосредоточенным. Во время выдоха она бросила на него быстрый взгляд, и по ее вопросительно поднятым бровям он понял, что должен встать в ту же позицию, что и она.

Она повторила движение.

– Представь, что ты находишься по плечи в воде. Вытяни руки перед собой, будто они находятся над поверхностью воды, ладонями вниз, и сделай вдох.

Следуя своим инструкциям, она выполняла упражнение, а он повторял за ней все движения, с интересом наблюдая за ее телом, но не вникая в то, чему она его учила. Став серьезной, она действительно походила на учительницу. Он же чувствовал себя ужасно глупо.

– По-моему, ты уже утонула, – сказал Паркер, когда увидел, что его вытянутые руки оказались почти на фут выше ее головы. – Голова-то у тебя ушла под воду.

Эффи не обратила внимания на его шутку.

– Согни руки в локтях и приложи кисти рук к плечам, ладонями вверх. На выдох прижми локти к бокам.

Когда она выполняла это движение, он услышал легкий шум выдыхаемого ею воздуха. Подражая ей, он двигал руками, старательно дышал. Наконец опустил руки.

– Первое упражнение ты освоил, – сказала она, отходя. – А теперь перерыв.

Помахав ему рукой, Эффи направилась к своему коттеджу. Она прошла уже часть пути, когда Паркер понял, что она уходит.

– Значит, урок окончен?

– На сегодня да, – сказала Эффи на ходу.

Он догнал ее.

– Чем мы займемся?

– Мы? – Она остановилась и с недоумением уставилась на него.

– Ну да, я же обещал помочь.

– А разве ты не пойдешь играть в гольф?

Паркер пожал плечами. Действительно, он планировал поиграть в гольф пока было еще прохладно, но с этим можно было подождать.

– Иди играть в гольф, – сказала она.

– Один поцелуй, и ты уже командуешь мной.

Эффи покраснела. Она не думала, что он вспомнит о поцелуе, да еще так бесцеремонно.

– Для твоей же пользы, – сказала она сдержанно.

– А может быть, для меня полезнее находиться рядом с тобой?

Она сделала еще несколько шагов.

– Приходи помочь попозже.

– Когда именно?

– Во второй половине дня.

Когда Берн уже будет здесь. Он сразу понял, к чему она клонит. Эффи снова вошла в роль свахи. Что ж, возможно будет лучше, если он зайдет днем. Вероятно, Эффи была права. Встреча с Берн могла изменить его чувства. Для того чтобы проверить это, был один выход.

– Договорились. Зайду часа в два.

– Оставлю разборку верхних полок для тебя, – усмехнувшись, сказала она и свистом подозвала Мопси.

Когда она уже была в дверях, Паркер не удержался и бросил ей вдогонку:

– Ты – отъявленная лгунья, если отказываешься признать, что поцелуй тебе понравился.