Текст книги "Подходящая пара"

Автор книги: Мари Соул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

11

Первое, что заметил Паркер, подъезжая к их коттеджам, было отсутствие машины Эффи. Только белая спортивная «Акура» Берн и «Бьюик» стариков Сандерсов стояли у их коттеджа. Паркера это озадачило, и Бернадетта заметила озабоченное выражение его лица.

– Может быть, она решила покататься на лошади.

– Возможно, – сказал Паркер с сомнением.

Припарковав машину, он попрощался с Берн. На работе он прихватил кое-какие бумаги и хотел их просмотреть. Но главное, он торопился проверить, не оставила ли Эффи записку на двери его коттеджа. Но обнаружил только пластиковую сумку с выглаженной и аккуратно сложенной рубашкой, висевшую на ручке двери. Оставив сумку и папку с бумагами на кухонном столе, он направился к коттеджу Сандерсов. Берн вышла на крыльцо, помахивая рукой с запиской.

– Она уехала.

– Уехала? – В этом слове звучала безнадежность, которую он не хотел признавать. А он-то надеялся увидеть Эффи, прикоснуться к ней. Всего пять часов назад он обнимал ее, занимался с ней любовью.

Все то время, что он провел с Берн в Гранд-Рэпидс, мысль об Эффи не покидала его.

На этот раз он ознакомил Берн с двумя магазинами: на Двадцать восьмой улице и в центре города. Берн делала вид, что не проявляет к ним особого интереса, но это не обмануло его. Он знал, что она заинтересована предложенной им работой и очень хотела получить ее. Он также знал, что она отлично справится со всеми делами. Бернадетта, в отличие от Бена, была здравомыслящим и решительным человеком. Сотрудники и продавцы будут уважать ее, к ней будут прислушиваться поставщики и другие партнеры.

Он оценил проницательность Бернадетты. Как же быстро она распознала его интерес к Эффи! По дороге в Гранд-Рэпидс и во время осмотра магазинов он старался вести обычный разговор, лишь изредка вставляя вопросы, касающиеся Эффи. Напрасно старался. На обратной дороге Бернадетта напрямую спросила его, как он относится к ее сестре. Он отделался признанием в своей симпатии к Эффи и замечанием о ее привлекательности. Улыбка Берн красноречиво говорила о том, что она все поняла.

Подобная реакция Берн его устраивала. Сам он не понимал, почему его влекло к Эффи Сандерс, почему в ее отсутствие он испытывал чувство опустошенности. Ясно было одно: он хотел видеть ее, быть с ней рядом…

Бернадетта протянула ему лист бумаги.

– Нашла на столе в кухне. Спортивная сумка Эффи, собачий корм и миски Мопси исчезли.

Паркер прочел короткую записку.

«Извини за мою несдержанность. Я упрекала тебя за отъезды, на время которых вся работа сваливалась на меня. Теперь уезжаю сама и оставляю тебя выполнить свою половину работы. Не могу объяснить зачем, но мне надо поговорить с Баблзом. Вернусь в среду».

Он посмотрел на Бернадетту.

– Кто такой Баблз?

– Клоун. Что-то вроде ее наставника.

– Наставника? – В душе Паркера невольно зашевелилась ревность.

Берн улыбнулась.

– Не беспокойся. Ему уже за семьдесят. Есть жена. Он в какой-то степени заменяет ей отца. Я знаю, что она любит поговорить с ним, когда у нее возникают проблемы.

– Где он живет?

– Точно не знаю. – Берн прошла по лужайке к озеру и остановилась у воды. Задумчиво посмотрела на два маленьких островка в восточной части озера. – Где-то у Трех Рек. Ах, если бы я знала о ваших отношениях, когда разговаривала с ней сегодня. Кое о чем, возможно, умолчала бы.

Голос ее звучал, как обычно, но чувство тревоги закралось в душу Паркера.

– Что ты ей сказала?

Берн бросила взгляд через плечо и снова вернулась к созерцанию воды.

– Ты можешь подумать, что до сих пор интересуешь меня.

Он ничего не сказал и молча ждал. Наконец Берн повернулась к нему, прикрыла глаза рукой от солнца.

– Я ей намекнула, что мы собираемся не только обсуждать дела. И не только днем, но и ночью.

– Ты ей сказала, что мы проведем ночь вместе? – Он начинал понимать причину отъезда Эффи.

Берн пожала плечами.

– Только высказала предположение. Откуда мне было знать, что твой вкус в отношении женщин изменился?

У Паркера перехватило дыхание. Он представил себе реакцию Эффи на «предположение» Берн. С самого начала Эффи ждала, что он вернется к сестре. Она не ожидала, что в нем проснется интерес к ней. Но и он не был готов к чувствам, которые завладели им в последние дни.

Их новые отношения возникли внезапно и были еще слишком непрочными. Об этом он и хотел поговорить с Эффи, объяснить все. Но она уехала.

Уехала повидать человека, который жил где-то около Трех Рек. Куда она может пойти после разговора с ним? Паркер подошел к Бернадетте.

– Дай мне ее домашний адрес в Каламазу.

В витрине небольшого магазина на Уэст-Мейн были выставлены цирковые афиши, плакаты и фотографии клоунов. Эффи открыла дверь магазина, и раздался громкий смех, который сразу смолк, как только дверь закрылась за ней. Одна из стен была расписана изображениями клоунов в человеческий рост, фарфоровые статуэтки клоунов красовались в застекленных стендах, живой попугай какаду сидел на жердочке рядом с часами в форме лица клоуна. Стрелки на часах показывали десять часов тридцать пять минут, но магазин «Все для клоунады» был почти пуст. Лишь один покупатель изучал стенд с пригласительными открытками.

Попугай прокричал приветствие, и Мопси радостно залаяла в ответ. Виляя хвостом, она просеменила мимо высокой брюнетки, сидевшей за кассой, и подошла к попугаю, который начал громко тараторить. Эффи медленно прошла по залу, не обращая внимания на шум, возникавший каждый раз при встрече собаки и птицы. Ее больше беспокоил вид подруги.

Нос Джоан покраснел, глаза слезились, лицо, обычно сияющее и улыбающееся, выглядело измученным. Эффи нахмурилась.

– Выглядишь ты неважно, Джоан.

– У меня простуда. Замолчите! – Закричала Джоан на расшумевшихся собаку и птицу, затем посмотрела на Эффи. – Что ты тут делаешь?

– Пришла забрать свои коробки с гримом. Поскольку у нас на озере будет распродажа, то я подумала, что это удобный случай избавиться от моих клоунских принадлежностей. Подчистую.

– Ты серьезно? – Джоан неодобрительно посмотрела на Эффи, чихнула и торопливо вытащила бумажный платок из коробки.

Эффи утвердительно кивнула и ждала, когда Джоан высморкает нос.

– Я провела ночь у Баблза и его жены. Он сказал, что знал клоунов, которые пережили то же самое – не могли гримироваться и выступать, как бы ни старались. Конечно, он считает, что мне надо повременить, прежде чем принимать окончательное решение, но я не понимаю почему. Я все равно не могу заниматься этим. Знаю, что подвожу тебя, но…

Джоан махнула рукой.

– Ты еще никогда не подводила меня.

– Ты так считаешь? – По мнению Эффи, таких случаев было немало. – А ты забыла, что последние четыре месяца на всех вечеринках, куда приглашали Искрометную Эффи, пришлось выступать тебе?

– Ты переживаешь тяжелое время. Я же понимаю.

– А я не понимаю, хотя очень хотела бы понять, почему не могу надевать клоунский наряд. Почему не могу гримироваться. – Эффи печально посмотрела на Джоан. – На днях я навещала больную девочку. Я показала ей трюки Мопси, даже заставила себя исполнить свой номер, но не полностью. А когда Мэнди пригласила меня выступить у нее на дне рождения, мне показалось, что она просит меня вывернуться наизнанку. Снова стать Искрометной Эффи… – Она покачала головой. – Я поняла, что не смогу этого сделать. Джоан, я привыкла считать себя отзывчивой, дающей что-то людям. Теперь я только беру, присваиваю.

– Ты по-прежнему отзывчивая. Просто тебе сейчас приходится несладко.

Эффи упрямо покачала головой.

– Я стала похожа на отца. Думаю только о себе. Когда бабушка нуждалась во мне, я была очень занята, чтобы оказаться с ней рядом. Эта маленькая девочка тоже нуждается во мне, а я думаю о себе. Затем в понедельник вечером…

Эффи замолчала. То, что она сделала в понедельник вечером, было большой ошибкой. Непростительной. Она занималась любовью с парнем сестры. Пока Берн отсутствовала, она развлекалась.

– Что случилось в понедельник вечером?

Эффи знала Джоан шесть лет. Они вместе учились в школе клоунов, вместе выступали на вечеринках, вместе мечтали открыть свой собственный магазин. «Все для клоунады» был воплощением их мечтаний. Они вместе переживали увлеченность мужчинами, делясь удачами и неудачами. Как-то раз, когда та и другая порвали со своими парнями, разочаровавшись в них, и обсуждали достоинства и недостатки мужчин, Эффи рассказала Джоан о Паркере.

– Помнишь, я говорила тебе о парне, с которым моя сестра встречалась три года и который однажды поцеловал меня, а потом уехал, и я его больше не видела?

– Тот таинственный мужчина, имя которого ты так и не назвала?

Эффи утвердительно кивнула.

– Так вот, он сейчас на озере, и моя сестра надеется, что их отношения возобновятся. Но пока она отсутствовала, между ним и мной кое-что произошло.

Джоан озадаченно посмотрела на нее.

Эффи видела, что подруга поняла ее.

– Если можно так сказать, перефразируя известное изречение, я увидела, захотела и получила. Понимала, что не должна была делать этого, но все-таки сделала. Вот поэтому я и говорю, что стала настоящей дочерью своего отца. Перестала обращать внимание на чувства других людей. После этого я не заслуживаю того, чтобы быть клоуном. Я и Баблзу так сказала.

– Ты слишком много думаешь. Тебе надо…

Джоан чихнула, и Эффи поняла, что ей надо сделать. Она была равноправным партнером Джоан, и она имела право решать, как лучше вести дела в магазине, как поступить в том или ином случае. Она показала рукой на дверь.

– Иди домой. Ложись в постель и лечись.

– Не могу. Я должна остаться, чтобы обслуживать покупателей.

– Я останусь и займусь покупателями, а ты позаботься о своем здоровье.

– Ты не вернешься на озеро? А как же бабушкин коттедж?

– Сестра уезжала на два дня, и я могу позволить себе отлучиться на день-полтора. Как она сказала, ничего не случится, если мы не подготовим коттедж к продаже за две недели. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что она собирается переехать в Гранд-Рэпидс. Может быть, захочет оставить коттедж для себя.

– Ну, если так… – Джоан колебалась, уйти ей или остаться. Чихнув в очередной раз, она решилась. Прихватив бумажный платок, она направилась в подсобное помещение за сумочкой. У двери она остановилась.

– В четыре часа придет Диана.

– Хорошо.

– И знай, ты не похожа на своего отца. – Она улыбнулась. – Завтра я буду здесь.

Вид Джоан вызывал сомнение в том, что на следующий день ей будет лучше.

– Можешь не появляться до пятницы. Поняла?

– Но…

– Никаких «но». – Эффи строго посмотрела на Джоан. – Пару дней мы справимся без тебя, а ты лечись и поправляйся.

Эффи чувствовала, что ее доводы не убедили Джоан, но очередной приступ кашля вынудил ее сдаться. Джоан взяла сумочку, на прощание погладила попугая и Мопси и направилась к выходу, пообещав позвонить вечером. В дверях она столкнулась с одной из постоянных покупательниц, нагруженной пачкой пригласительных билетов и набором картонной посуды одноразового употребления.

– Ваша подруга совсем расклеилась, – сказала она, подходя к прилавку. – Ненавижу летнюю простуду. На эти товары скидка двадцать процентов?

Эффи посмотрела на ценники.

– Да, как здесь и указано.

Десять минут спустя Эффи осталась одна и принялась просматривать график работы сотрудниц магазина. Эффи и Джоан помогали еще три женщины, которые были заняты неполный рабочий день. По графику Джоан должна была работать утром в среду и четверг, и во второй половине дня в пятницу. Отпустив Джоан до пятницы, Эффи не подумала о том, что не может оставаться здесь так надолго. Несмотря на желание как можно дольше избегать встречи с Паркером и Берн, возвращение на озеро было неизбежным. Надо было закончить работу в коттедже. Требовалось найти замену на утро четверга.

По раздавшемуся смеху и крику попугая она поняла, что кто-то вошел в магазин. Эффи оторвала взгляд от графика и приветливо улыбнулась, но улыбка тотчас сошла с ее лица. Встреча с Паркером, которого она так упорно избегала, состоялась.

Он подошел к Эффи. Белая рубашка и серые брюки были помяты, щеки покрылись щетиной. Взгляд выражал осуждение так же, как и его слова.

– Где ты была прошлой ночью?

– Где я была? – От растерянности она никак не могла собраться с мыслями. Он-то как оказался в ее магазине? Она полагала, что он был на озере с сестрой.

– Только не говори, что ты была в своей квартире, потому что я знаю, что тебя там не было по крайней мере до полуночи.

– Ты был у меня в квартире?

– Не в квартире, а рядом. Сидел на ступеньках. Оставил машину перед подъездом и ждал. Пришлось удалиться после того, как патрульная машина второй раз приехала с проверкой. Я не знал, как объяснить, почему находился в такой час у твоего дома.

– Так ты приехал с озера ночью…

– Затем я нашел какой-то мотель, где не было даже бритвы, – перебил он ее и провел рукой по подбородку.

Этот жест отвлек внимание Эффи, но только на мгновение.

– Почему? Зачем ты здесь? Ты и сестра должны были…

– Что должны были? Мы вернулись на озеро в пять часов. Я торопился, чтобы пригласить тебя на обед. И что же обнаружил? Ты уехала, чтобы повидаться с каким-то Баблзом. Не оставила записки. Ничего не объяснила.

– Записку я оставила.

– Да, сестре, а мне пакет с рубашкой. Я не понимаю тебя, Эффи.

– Могу объяснить. – Эффи бросила на него злой взгляд. Он пытался внушить ей чувство вины, но она была не из тех, кто играл в подобные игры. – Я говорила тебе, что у меня нет класса. Я не настолько искушена, чтобы вести игру под названием «обмен партнерами».

Я придерживаюсь старомодных взглядов: мужчина не должен одновременно встречаться с двумя женщинами. Если ты спишь с одной сестрой, это не значит, что ты можешь спать с другой.

– Я не спал с твоей сестрой прошлой ночью. Я знаю, она намекнула тебе, что такое возможно, но ошиблась. Мне жаль, что наша прогулка на лошадях не состоялась. Я просто… – Он хотел, чтобы она поняла: он не может пока бросить свои магазины, хотя во время ночного разговора утверждал обратное. Вздохнув, он решил просто извиниться. – Прости.

Она недовольно покачала головой.

– Состоялась прогулка на лошадях или нет, неважно. Что ты не спал с Берн – тоже неважно. Важно другое – она все еще любит тебя. Я не могу отбивать у сестры мужчину, которого она любит.

– Другими словами, раз Берн любит меня, ты не будешь ей мешать? – А он-то надеялся, что ее чувства к нему намного сильнее. – Значит, той ночью ты просто хорошо провела время?

– Я не говорила этого. – Она отвернулась.

– Берн знает о нас.

Это было для нее неожиданностью. Она резко повернула к нему голову и удивленно посмотрела на него.

– Что это значит «она знает о нас»?

– Я ей все рассказал.

– Рассказал, что мы занимались любовью?

– Я не был настолько откровенным. – Он улыбнулся. – Но думаю, ей было нетрудно обо всем догадаться. Она умна и сразу поняла, почему я то и дело задавал о тебе вопросы.

– Что же она сказала?

– Что рада за нас.

– Конечно, что иное она могла сказать, когда ты вот-вот станешь ее боссом. – Эффи бросила на него осуждающий взгляд. – Ты ведь собираешься дать ей эту работу, не так ли?

– Да.

– Отлично.

– Ты вовремя произнесла это слово. Берн сказала, что ты отлично подходишь мне.

– Из этого ты сделал вывод, что наши отношения ее не волнуют? – Эффи хорошо знала сестру. Берн просто подыграла Паркеру. Она была превосходной актрисой и умела великолепно скрывать свои эмоции.

– Она дала мне твой адрес, номер телефона.

– Это не означает, что она больше не любит тебя… Не хочет тебя. Женщины умеют скрывать обиды. Берн отлично знает этот урок. Наш отец был прекрасным учителем.

– А чему ты, Эффи, научилась у своего отца? Бежать от своих чувств? Скрываться?

– Я научилась никому не доверять. Постигла истину, что люди способны предать, подвести.

– Такие люди, как я, хочешь сказать. Как твои дедушка и бабушка.

– Они были единственными, кто не подводил и не предавал меня.

– Но они умерли, не так ли?

– Они были старые. Люди не могут жить вечно.

– Ты только говоришь так, а веришь ли этому? Когда ты решила не заезжать к бабушке, неужели тебе в голову не пришло, что она могла умереть в ту ночь?

– Она сказала… То есть, я знала… – Эффи замолчала. Она поняла, хоть и с трудом, что Паркер был прав. Временами она действительно винила бабушку в том, что она умерла именно той ночью. Вину бабушки она связывала со своей, и от этого было еще тяжелее.

– Когда ты повзрослеешь, Эффи? Когда, наконец, поймешь, что все мы люди. Мы совершаем ошибки, подводим других. Я не могу простить себе, что подвел тебя вчера. Не могу простить, что предал отца. Я несу бремя своей вины перед отцом многие годы, готов убить себя, чтобы загладить ее. Ты не права, когда говоришь, что я неспособен отказаться от своего бизнеса. Способен. Вот почему я хочу взять на работу Берн. Но если ей не удастся исправить дела в фирме, я продам магазины.

– Так просто? – Эффи щелкнула пальцами.

– Вот именно. – Он щелкнул пальцами в ответ.

Эффи было не так-то просто убедить.

– Ты никогда не сделаешь этого.

– Думаешь, ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы сказать, что я сделаю, а что нет?

– Я знаю, каким был твой отец, а ты как-никак похож на него. Ты и на моего отца похож. Каждый раз, когда он приезжал навещать нас, он обещал бросить свои раскопки и найти работу здесь, в Штатах. Но так и не выполнил обещание.

– Ты намекаешь на то, что если я хочу быть с тобой, то должен бросить магазины?

Конечно, она не это имела в виду. Он все перевернул с головы на ноги.

– Я хочу, чтобы мужчина был рядом, когда он нужен мне.

Раздался смех и крик попугая, Мопси залаяла. Эффи увидела вошедших в магазин двух женщин и ребенка. Она заставила себя приветливо улыбнуться и посмотрела на Паркера. Они стояли лицом к лицу, как противники на поле боя, и не спускали глаз друг с друга. Ее мозг лихорадочно работал, на язык просились слова, которые она не решалась высказать. Разве могла она сказать, что любит его, когда знала, что хочет от него большего, чем он мог дать?

Паркер нарушил молчание первым.

– Ты решила взвалить на Бернадетту все заботы о коттедже?

– Нет. – Эффи едва сдерживала слезы, грозившие окончательно выбить ее из равновесия. – Я собиралась вернуться сегодня утром, но, зайдя сюда, нашла свою партнершу совершенно больной и отправила ее домой. Придется переделать график работы на завтра и дождаться сотрудницу, которая сегодня сменит меня. Постараюсь вернуться к пяти часам.

– Я передам Берн.

– Спасибо. – Они были вежливы друг с другом, но от этого Эффи было еще хуже. Сейчас он повернется и уйдет, а она даже не может сказать, что чувствует. Она любит его, но удержать его у нее не хватает сил.

Он пошел к выходу. Эффи заметила, что две женщины внимательно рассматривали его. Та, что была с ребенком, что-то шепнула на ухо другой, и вдруг обратилась к Паркеру.

– Простите.

Он посмотрел на женщину и нахмурился.

– Вы Паркер Морган? Из того рекламного ролика, что показывают по телевидению?

Паркер растерялся, бросил взгляд на Эффи, затем повернулся к женщине.

– Да.

Женщина улыбнулась.

– Хочу, чтобы вы знали, что я специально приезжаю в Гранд-Рэпидс, чтобы сделать покупки в вашем магазине. Это правда, что вы собираетесь открыть магазин здесь, в Каламазу?

Паркер опять взглянул на Эффи. Ее лицо было спокойным, но ему казалось, он представлял, о чем она думала. Она хотела, чтобы ради нее он бросил свое дело. Что ж, придется ей забыть об этом. Последние два года он день и ночь работал над проектом открытия магазина в Каламазу. Ни сердечный приступ, ни ночь, проведенная с ней, не заставят его отказаться от этого проекта.

Его ответ будто был взят из рекламного ролика.

– Правда. Мы считаем, что шестьдесят миль – слишком большое расстояние для покупателей, Желающих воспользоваться услугами, которые предоставляет фирма Моргана и которыми она гордится.

– Замечательно. – Женщина радостно улыбнулась своей приятельнице, затем Паркеру. – Надо сказать, что мне очень нравится ваша реклама. – Она слегка покраснела. – У вас имеется широкий выбор товаров и в любое время.

– К сожалению, это признают не все. – Он посмотрел на Эффи и убедился, что она поняла намек. Выражение на ее лице не изменилось, но она отвела взгляд в сторону.

Когда он открыл дверь, раздался смех, но от этого на душе у него веселее не стало.

12

На озере Паркера не было, когда Эффи вернулась. Не было и Бернадетты. Эффи решила, что они уехали вместе. Берн вернулась в семь часов вечера, и Эффи узнала, что ее предположение оказалось ошибочным.

– Ездила навестить Синди, – сказала Берн.

По выражению ее лица Эффи поняла, что сестра была поражена произошедшими в облике ее подруги изменениями.

– Для тебя это было как шок, верно? – спросила Эффи. – Когда я увидела ее, то с трудом узнала. Как чувствует себя Мэнди?

– Неважно. Видно, лекарства, на которые так надеялись, не помогают. Синди боится, что завтра придется везти дочку к врачу. Я не предполагала, что ее девочка так серьезно больна. Обе почки нормально не функционируют.

– Что наши проблемы по сравнению с ее. Я хочу подарить ей пару фигурок клоунов, которые дедушка покупал мне.

– Она будет рада. Ругаю себя, что не звонила Синди, не писала. – Берн выглянула в окно. – Паркер вернулся с тобой?

Вопрос сестры удивил Эффи.

– В последний раз я видела его утром. Честно говоря, я думала, что он с тобой.

Берн покачала головой.

– Он звонил – по сотовому телефону, как мне показалось, – и сказал, что ты вернешься вечером. Но я не видела его со вчерашнего вечера, когда он уехал разыскивать тебя. – Она понимающе улыбнулась. – По его словам я догадалась, что он тебя нашел.

– Сегодня утром. В магазине. – У Эффи из головы не выходил последний разговор с Паркером. – Он был расстроен, и мы наговорили друг другу много неприятных вещей.

– Он уехал отсюда расстроенный. – Берн сделала многозначительную паузу. – Ты должна была рассказать мне, что вы сошлись.

Эффи опустила голову, чувствуя себя виноватой.

– Этого не должно было случиться.

Берн удивленно подняла брови.

– Почему? Разве он тебе не нравится?

– Дело не в этом. То, что я сделала… Понимаешь… – Эффи не знала, как объяснить сестре свою вину перед ней. – Извини.

– Извиняться не за что. – Берн подошла к ней и обняла ее за плечи. – Эффи, это замечательно. Вы нравитесь друг другу, подходите один другому. Помню, он однажды сравнил тебя с лучом солнца, а ты еще подростком была влюблена в него.

– Но как же ты?

– А что я? – Берн пристально посмотрела на нее. – Ты боишься, что я расстроюсь? Буду горевать, ревновать?

– Вчера ты сказала…

– Я много чего вчера наговорила. – Она слегка похлопала Эффи по плечу. – Тебе следовало бы знать, что нельзя верить всему, что я говорю. Если бы Паркер проявил ко мне интерес, я не стала бы противиться. Он очень привлекательный. Мне не следовало бросать его тринадцать лет назад.

Последние слова Берн заинтересовали Эффи. Ей хотелось узнать, кто говорит правду: Паркер или сестра?

– Он сказал, что сам порвал с тобой.

Берн немного помолчала, но потом рассмеялась.

– Он порвал со мной. Я порвала с ним. Какое это имеет значение?

Только теперь Эффи поняла, что в тот вечер на причале он поцеловал ее не ради того, чтобы исцелить раненое сердце. Теперь она убедилась, что он говорил правду. Но в сущности, это действительно не имело значения.

– Никакого, – ответила она. – Мне стало это ясно утром.

Бернадетта, нахмурясь, посмотрела на нее.

– Каким образом?

– Я загнала его в угол. В общем, сказала: или я, или магазины.

– Ты хочешь, чтобы он продал «Универсальные магазины Моргана»?

– Нет. – Эффи высвободилась из объятия сестры и прошлась по комнате. – Сама не знаю, чего хочу. Или нет, знаю. Хочу, чтобы мужчина ставил меня на первое место в жизни, любил меня настолько, чтобы мог быть всегда рядом, когда я нуждаюсь в нем. Разве это плохо?

– Нет, конечно, нет. Думаю, мы обе хотим этого.

– Видимо, мои слова прозвучали как ультиматум, и он его не принял. – Она еле сдерживалась, чтобы не заплакать. – Я все сказала не так. Ведь я думала, что он хочет быть с тобой. Когда он вошел в магазин…

Берн подошла к ней и опять обняла.

– Не отчаивайся! Я уверена, он вернется. Мне кажется, он влюбился в тебя, Эффи, ведь он расспрашивал вчера о тебе.

Но Эффи слова Берн не убедили.

– Я оказалась для него забавой. Ему было скучно, тебя здесь не было, и…

– И ничего из этого не следует. Когда он говорил о тебе, я по его глазам поняла, что он чувствует к тебе. И потом, он с такой скоростью помчался разыскивать тебя… – Берн засмеялась. – С твоим появлением его кровь забурлила, и скука тут ни при чем. Не переживай, Эффи! Он вернется.

В четверг утром Паркер появился в торговом зале магазина на Двадцать восьмой улице. Он сделал большую ошибку, заехав накануне в Гранд-Рэпидс: он там и остался. Он не мог бросить свое дело, Эффи была права. Взяв отпуск на две недели, чтобы отдохнуть, он за последние семь дней пять раз наведывался в один из двух своих магазинов. Даже шестой раз, если считать вчерашний и сегодняшний визит за один.

– Мистер Морган?

К нему подошла девушка лет двадцати. Он узнал в ней одну из новых продавщиц в отделе женского белья. При оформлении ее на работу их знакомили, но он взглянул на карточку с именем, прикрепленную к кармашку форменного платья, чтобы вспомнить, как ее зовут.

– Эми?

– Сканер счетчика двенадцатой кассы до сих пор работает неисправно. Один из покупателей только что жаловался мне.

– Все та же проблема?

– Да. Покупательница выбрала товар, стоимость на который снижена. Но когда я сканировала ценник, счетчик показал полную стоимость.

– Ты уверена, что на этот товар снижена стоимость?

Эми утвердительно кивнула.

– Вчера случилось то же самое.

Именно поэтому он сегодня и пришел в магазин.

– Хорошо. Надо все снова проверить.

Заглушив внутренний голос, подсказывающий ему бросить все это, Паркер направился в подсобные помещения. Нет, он не мог отмахнуться от проблем вроде этой, которые возникали постоянно, не мог отказаться от своего дела, доставшегося ему в наследство. Хотя врачи и советовали ему бросить работу, они утверждали, что она может убить его.

Напрасно он взял отпуск. Даже на эти две недели он не мог забыть магазины, слишком привязался к ним. Вот и вчера он с такой легкостью решил остаться в Гранд-Рэпидс, потому что не мог удержаться от искушения самому разобраться с такой, в общем-то пустяковой, проблемой.

Но с другой стороны, не возьми он отпуск, не встретил бы Эффи, не увидел бы ее обаятельной улыбки, не услышал бы ее веселого озорного смеха. Не занимался бы с ней любовью.

Он нахмурился и покачал головой. Не окажись он на озере, не почувствовал бы, как все внутри переворачивается от возбуждения, не думал бы постоянно о женщине, а спокойно занялся бы проблемами, возникшими в компьютерной системе сканирования товаров. Паркер открыл дверь компьютерного отдела и оглядел комнату.

– Джэсон! – позвал он программиста.

Любовь правит миром. Кому-то она приносит счастье, кого-то сводит с ума.

– От любви у меня в голове такой сумбур, – сказала Эффи, пока они с Бернадеттой расставляли столы во дворе коттеджа. Было раннее утро пятницы, и они готовились к распродаже. – Казалось бы, наконец-то я встретила мужчину моей мечты. Он хочет быть со мной, любить меня, а я на его пути воздвигаю массу барьеров, и он исчезает.

Берн посмотрела в сторону коттеджа Паркера.

– Он вернется. Сказал, что приедет сегодня.

Об этом он сообщил, когда звонил накануне. Паркер не знал, что Эффи как раз в это время не было в коттедже, а она решила, что он позвонил Берн, потому что избегал ее, Эффи.

– Даже если он вернется, это не имеет значения. Особенно после всего, что я наговорила ему в среду.

– Ты была возбуждена и…

– Нет, я понимала, что все, сказанное мною, было правдой. Он привязан к своим магазинам. Это подтверждает и его вчерашний звонок. У него отпуск, а где он сейчас? В магазине. Занят какими-то компьютерными системами.

– Потому что у них проблема со сканерами. Пока я не возьмусь за дело и не наведу у них порядок, у них постоянно будут возникать всякие проблемы. Этому надо положить конец.

Эффи не была уверена, что все изменится, как только Берн станет генеральным управляющим.

– Страсть к работе у него врожденная. Разве ты не помнишь, что именно эту мысль его родители постоянно внушали ему? Меня удивило, как это он решился уехать в Нью-Йорк. Для родителей это было ударом. Знаю, мои слова могут показаться жестокими, но порой мне приходила в голову мысль, что Морган старший умер, чтобы вернуть Паркера.

Берн сердито взглянула на Эффи, и та тотчас пояснила:

– Знаю, я схожу с ума. И все-таки истина заключается в том, что его отец хотел заставить Паркера управлять магазинами. Все его разговоры с сыном сводились к одному: работа, магазины, бизнес. Я ведь слышала.

– Только ведь его родители говорили об этом и со мной, – заметила Берн, расставляя на столе кухонные принадлежности. – Меня эти разговоры приводили в восхищение.

– Тебе-то, конечно, они нравились. – Эффи находила их скучными. – Поэтому я всегда думала, что ты и Паркер идеально подходите друг другу.

– О чем ты говоришь, Эффи? Тебя не интересует Паркер? Послушать тебя, у него ничего другого не остается, как утопиться в озере.

– Я говорю…

Эффи бросила взгляд на коттедж Паркера. Весь вечер в среду и все последующие дни и вечера она постоянно смотрела в эту сторону, надеясь увидеть Паркера. Из-за ее необдуманных слов он избегал ее, но и она многое потеряла.

– Я говорю, что ничего у нас с ним не получится. – И это была горькая правда. – «Универсальные магазины Моргана» всегда будут стоять между нами.

– Эффи, для того он и собирается взять меня на работу, чтобы постепенно отойти от дел. Он пытается найти выход, чтобы сбросить с себя все бремя забот. Но не жди, что он окончательно порвет с делом, которым его семья занималась на протяжении трех поколений.

– Смогу ли я смириться с этим? – Эффи удрученно покачала головой. – Он сказал, что я до сих пор не повзрослела. Возможно, моя проблема – в этом. Возможно, я никогда не повзрослею.

Бернадетта погладила рукой костюм клоуна, лежавший на столе.

– Ты собираешься распроститься с мечтой своего детства?

– А что лучше: распроститься или бежать от мечты?

Берн взяла зеленую коробку, в которой Эффи хранила клоунский грим, и вопросительно взглянула на сестру.

– Это, конечно, можно продать, но не лучше ли подождать? Возможно, через несколько недель у тебя изменится отношение, и ты передумаешь?

Внутри коробки лежали краски, тушь, помада, блестки, накладные ресницы, парик и большой красный накладной нос. Полный набор для камуфляжа. Все для того, чтобы спрятать Эффи Сандерс под личиной Искрометной Эффи. Спрятать от страданий и одиночества, от боли в душе. Искрометная Эффи смеялась, и весь мир смеялся с ней.