Текст книги "Эгоист (СИ)"

Автор книги: Мари Князева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 13. Долгий разговор

Как только они вошли в квартиру, Антон первым делом снял с себя растрепанную и порванную рубашку, демонстрируя не такое уж израненное, зато очень мускулистое и поросшее густыми курчавыми волосами тело. Нина не могла оторвать от него глаз, как бы это ее ни смущало. Антон, делая вид, что не замечает этого, включил кофемашину, достал аптечку и уселся перед гостьей на стул, лицом к его спинке и спиной к Нине. Она осторожно провела пальцами по гладкой коже, мужчина замер в ожидании ее дальнейших действий.

– Тут особенно нечего обрабатывать, – прошептала Нина. – Пара синяков и мелкие царапины, крови нет.

– Что ж, это хорошо, – ответил он хриплым, прерывистым голосом, вставая и медленно поворачиваясь к ней лицом. – Сожалею, что напрасно дернул тебя посреди ночи. Ты ведь уже спала?

– Пустяки, – покачала она головой, пряча глаза.

Он возвышался и склонялся над ней могучей громадой, его мощные предплечья так и просили прикосновения ее тонких пальчиков. Нина осторожно вздохнула, стараясь отогнать наваждение. Если сейчас она поддастся искушению, то не сможет завтра поговорить с Костей, а ей так хотелось этого! В этот момент кофемашина просигналила, что напиток готов. Антон посмотрел на нее без малейшей неприязни, потом перевел масляный взгляд на Нину.

– Справишься с ней? Я пока сбегаю на минуту в душ...

– Я постараюсь, – уже ему вслед бросила Нина и подошла к агрегату, напоминающему электронно-вычислительный дата-центр. Она нашла в шкафу две симпатичные чашечки для эспрессо, поставила их в нишу под краником и стала искать нужную кнопку. Тут Нина вспомнила, как она одета, и очень смутилась. Она побежала в прихожую и придирчиво осмотрела себя в большом зеркале. Костюм, конечно, ужасен – старый, изношенный, с пузырями на коленках. Бюстгалтера на ней не было, только маечка, в которой она обычно спит, а потому грудь казалась еще меньше, чем обычно. Зато прическа и макияж на месте: их не смогли испортить ни слезы, ни подушка, и они значительно спасали положение. Без них она выглядела бы настоящей замарашкой...

Антон вернулся в гостиную все так же без майки, еще вытирая голову полотенцем.

– Я смотрю, дело особо не двигается, – весело заметил он, глянув на кофемашину.

Он подошел к агрегату, нажал одну кнопку и налил в каждую чашку по порции эспрессо. Нина смущенно, как-то бочком, приблизилась к столу, на котором стоял ароматный дымящийся кофе, и осторожно присела на краешек стула.

– Что с тобой? – поинтересовался Антон, открыто глядя ей в глаза.

– Мне неловко, что я в таком виде, – честно ответила Нина.

– А, ты об этом, – усмехнулся Антон, отхлебнув немного кофе. – Это ерунда. А впрочем, ты права, надо купить тебе новый костюм.

Нина вздрогнула. На нее вдруг снизошло озарение, что ее согласие приехать сюда он вполне мог, а может, и должен был истолковать вовсе не как жест сожаления или прощальный визит, а даже совсем наоборот.

– Антон, – решилась она внести ясность. – Только не сердись, пожалуйста, пойми меня правильно...

Он смотрел на нее с убийственным спокойствием и даже улыбкой, от этого слова застряли у нее в горле.

– Ты пришла не потому, что выбрала меня, а чтобы попрощаться? – закончил он за нее, не выдержав молчания.

Нина стояла перед ним, опустив глаза, с бешено бьющимся сердцем.

– Какая же ты смешная и наивная, – усмехнулся Антон, – если думаешь, что я просто так тебя отпущу.

У Нины душа́ ушла в пятки, она еле слышно пролепетала:

– Вы хотите применить ко мне силу?

Антон вдруг расхохотался:

– Нет. Не в этом дело. Я люблю тебя.

От этого признания ее окатило жаром. Антон не спеша встал из-за стола и направился к ней. Она отступила назад, у нее тряслись поджилки.

– Нина, послушай, – он протянул к ней руку и коснулся ее пальцев, но она сделала еще шаг от него. – Я очень сильно люблю тебя, я буду заботиться о тебе, я хочу жениться на тебе, еще ни одна женщина в моей жизни не нравилась мне так сильно, как ты...

– Ты... вы очень сильно пугаете меня, всхлипнула Нина.

Антон все же догнал ее, обнял, сомкнув руки у нее на спине.

– Я знаю, – нежно зашептал он ей, – знаю, что ты тоже неравнодушна ко мне, – он осторожно поцеловал ее в шею за ушком. – Ты думаешь, что я просто так привел тебя вчера сюда или что я не заметил, как ты на меня смотрела? Потрогай их...

– Кого? – все так же испуганно спросила Нина, чувствуя, как к ее страху примешивается другое, более приятное ощущение, но оно обжигает ее стыдом.

– Мои руки. И грудь. Не бойся, я не кусаюсь.

Нина прикрыла глаза и судорожно вздохнула. Через несколько секунд она все же смогла взять себя в руки и взглянуть Антону в лицо. Он смотрел на нее спокойно, как бы изучающе. В его глазах не было ни страсти, ни злости – ничего пугающего – это помогло Нине немного расслабиться.

– Я вовсе не хочу сделать тебе больно или как-то унизить тебя, – сказал он негромко.

– А чего ты хочешь? – прерывающимся голосом спросила Нина.

– Чтобы ты осталась со мной. Чтобы ты была моей.

– Как вещь?

Антон рассмеялся:

– Нет, этого добра у меня хватает, – он кивнул головой, указывая на богатую обстановку комнаты. Я хочу, чтобы ты была моей, как человек. Хочу близости...

Услышав последние слова, Нина съежилась.

– Ты опять пугаешься! – нахмурился Антон. – Глупая женщина, я ведь сказал, что не собираюсь применять силу! Неужели ты думаешь, что мне не с кем заняться сексом? С этим у меня такой же переизбыток, как и с вещами, и это давно перестало меня интересовать. То есть, я хочу сказать, меня не интересует просто секс, даже самый изощренный. Мне хочется того, что нельзя купить за деньги, но я давно не встречал людей, которые не продаются...

Нина смотрела на него во все глаза, ей снова стало жаль его.

– И давно вы... ты выбрал меня в качестве... близкого человека? – спросила она тихо.

– Почти с самого начала.

– Но ведь все это время ты уверял меня...

– Я же сказал, что ты очень наивная... и мне это так нравится... – голос и выражение его глаз смягчились, он стал немного больше похож на влюбленного мужчину.

– Я тебе не верю, – покачала головой Нина.

– В чем?

– Что ты любишь меня.

– Почему?

– Я некрасивая, очень простая, очень обыкновенная. А ты... влюбленные люди выглядят не так.

– А как?

– Какая разница? Зачем это изображать? Если бы ты был влюблен, у тебя бы не возникло такого вопроса.

– Я не влюблен. Мое чувство к тебе гораздо глубже и осознаннее, чем влюбленность. Ты нужна мне, как воздух. Без тебя я задыхаюсь, как в том лифте, помнишь?

Он вдруг расцепил руки, выпустил ее из своего плена, сделал несколько шагов в сторону и сел на диван.

– Иди сюда, – позвал он ее.

Нина не шелохнулась. Теперь она не знала, можно ли ему доверять.

– Пожалуйста, – попросил Антон. – Мы просто поговорим, обещаю, что и пальцем не трону тебя, если ты не захочешь.

– Надень майку, – поставила условие Нина.

Антон усмехнулся, но встал и пошел в другую комнату. Вернулся он через минуту, в кофте с длинным рукавом, сел на то же место. Нина почувствовала себя спокойнее и опустилась рядом с ним, но не касаясь его.

– Я случайно оказался в каком-то идиотском слое реальности, где каждый встречный пытается мне что-то продать, – продолжил жаловаться на свою тяжелую жизнь Антон. – И застрял в нем, как луч в оптоволоконном кабеле. Но каким-то чудесным образом ты пересеклась со мной, и я не мог упустить эту возможность. Я очень надеюсь, что дальше мы будем двигаться по этому кабелю вместе.

– Мне очень сильно не нравится, что ты так долго обманывал меня... как я могу теперь доверять тебе?

– Испытай меня, – предложил Антон.

– Как?

– Поверь мне, – он протянул ей руку.

Все это было ужасно, она никак не могла решиться на это, не могла предать Костю...

– Антон, прости, я не могу, – взмолилась Нина, с отчаянием глядя на его раскрытую ладонь.

– Чувствую себя исчадием ада, – улыбнулся Антон, роняя руку на свое колено. – Чем же я так плох?

– Ты вовсе не плох! – заверила его Нина. – Хоть, конечно, тебе и не следовало обманывать меня... но я-то уже занята!

– Хорошо, – терпеливо ответил Антон, – давай разберем твои утверждения по порядку. Мне не следовало тебя обманывать. А как поступить? Признаться тебе в любви прямо во Владивостоке? И что бы ты мне ответила? Дала бы от ворот поворот. Ты верная и постоянная женщина – мне это очень нравится, но пока это твое положительное качество поворачивается ко мне только боком.

– Мне кажется, ты хочешь заставить меня думать, что я обязана принять твои ухаживания и стать твоей только потому, что в твоей картине мира я уникальный человек.

– А мне кажется, что ты все усложняешь, а я просто боролся за свое счастье, как мог.

Нина вздохнула и закусила губу.

– Хочешь есть? – вдруг спросил ее Антон.

– Что? – встрепенулась она. – Нет, кажется, нет, хотя я не уверена...

– У меня остались наши с тобой вчерашние бедра... или, если хочешь, закажем что-нибудь из ресторана.

– Нет-нет, – запротестовала Нина, – бедер вполне достаточно!

Антон улыбнулся и вдруг наклонился к ней и положил голову к ней на бедра и обнял ее руками за талию. В первый момент она вздрогнула от неожиданности, но потом положила руку на его голову, слегка погладила модно подстриженные темные волосы, так ничего и не сказав.

– Богатые, бедные – все стремятся потреблять, – пробормотал Антон, горячо дыша ей в живот. – Что же с тобой такое, почему ты не стремишься?

– Может быть, я психически нездорова? – предположила Нина.

Антон поднялся и пристально посмотрел на нее.

– Не похоже.

Он встал, подошел к холодильнику, достал оттуда блюдо с курицей и засунул его в микроволновку. Та тихонько, уютно заурчала.

– Еще кофе или чай? – спросил Антон у Нины.

– Чай, – быстро ответила она и встала с дивана. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Да, – кивнул Антон, включая электрический чайник. – Загляни, пожалуйста, в холодильник и достань оттуда все, что тебе понравится. А я пока хлеб нарежу.

Нина поборола свою скромность и последовала просьбе Антона. Она выбрала кетчуп, соус тар-тар, пару помидор, огурец, а еще – какой-то творожный десерт совершенно незнакомой ей марки, наверно, баснословно дорогой. Увидев его на столе, Антон улыбнулся.

– Я купил его для тебя, – сказал он, перекладывая хлеб с доски на тарелку. – Подумал, что тебе понравится... сам я такое, конечно, не ем.

– Ты... рассчитывал, что я сегодня приду? – удивленно спросила Нина.

Антон пожал плечами:

– Может, и не сегодня. И не то чтобы рассчитывал... просто мне захотелось купить это для тебя.

Это был уже совсем другой разговор, у Нины сладко защемило в груди. Она помыла и нарезала овощи, и они сели за стол. Антон ел мало, больше наблюдал за Ниной, она смущалась и потому тоже съела совсем немного.

– Скажи, – попросил он ее, когда они уже пили чай с очень вкусным и воздушным печеньем, – неужели ты в самом деле ни разу не заподозрила моих истинных намерений?

– Конечно, подозревала, – кивнула Нина после короткого раздумья, – но я не хотела этому верить и постоянно разубеждала себя.

– Почему?

– Сама не знаю, – пожала плечами Нина и покраснела. Не знает она, как же! Просто хотела продолжать общаться с ним, хоть и боялась, но хотела...

– Я до последнего момента была уверена, – усмехнулась она, – что мужчины вроде тебя встречаются только с моделями и прочими красотками.

– Меня от них тошнит, – поморщился Антон, встал из-за стола и направился снова к дивану.

– Я помою посуду, – машинально сказала Нина.

– Оставь, завтра придет горничная и все уберет.

– Вот еще не хватало! У меня пока еще есть руки...

– Только не вздумай мыть руками, там слева от раковины – посудомойка.

– Да что тут мыть? Пара кружек и тарелок...

– Нина, – устало сказал Антон, – пожалуйста, оставь в покое посуду и подойди ко мне.

Немного подумав, она повиновалась. Антон взял ее за руки и поцеловал их по очереди, потом обнял ее за талию и зарылся лицом в ее живот.

– Хочу спорить с тобой вот так каждый день, – пробормотал он. – Хочу смотреть с тобой сериал до поздней ночи, а потом проспать на работу. Хочу перестать ненавидеть выходные, потому что у нас с тобой столько дел, что даже если год подряд будут выходные, мы не успеем их все переделать. Мы можем даже летать в Монако на выходные, или еще куда-то, куда хочешь. Ты же у меня необыкновенная девушка, может быть, ты хочешь посмотреть Монголию или Пакистан... мне все равно, где быть с тобой вдвоем...

Нина отчаянно старалась сморгать накипевшие слезы. Ну что ей с ним делать?

– Ты устала, – констатировал Антон, внимательно посмотрев на нее. – Пойдем, я положу тебя спать.

– Куда?

– На кровать, в моей спальне.

– А ты?

– Я лягу на диван, он очень удобный.

– Нет, лучше я на диван.

– Я полюбил тебя именно за эти качества, – пробормотал Антон. – Но сдается мне, однажды я некоторые из них возненавижу. Чтобы этого не случилось, пожалуйста, просто слушайся меня...

Нина последовала за ним в спальню, опустив голову; позволила ему снять с себя кофту и даже спортивные штаны. Антон не удержался и поцеловал ее левое бедро. Нина задрожала. Ее тело и душа́ были измучены до последней степени этим нескончаемым днем.

– Может быть, ты отвезешь меня домой? – робко спросила она.

– Ни в коем случае! – резко ответил Антон, сразу оставив в покое ее обнаженные ноги, усадил Нину на кровать, заставил лечь и укрыл одеялом. – Мы еще не договорили. Спокойной ночи, любовь моя.

Он выключил свет и ушел, притворив дверь.

Глава 14. Долгожданная победа

Нина проснулась очень рано – около восьми, но Антон все же успел опередить ее: он встал в семь, пробежался на дорожке, стоявшей на балконе, и принял душ. Во время выполнения этих действий, занимавших только тело, он смог немного привести в порядок свои мысли. Похоже, что пока все идет успешно, хотя поначалу он допустил некоторые ошибки. Например, сделал ставку на телесный контакт, понадеявшись на тот восхищенный блеск, который видел в глазах Нины позавчера. Однако, она была не из таких женщин, подобным способом ее не собьешь с пути – это уж ему надо было знать. Но потом он смог выправить ситуацию, нащупав верную дорожку: надо быть трогательным и сентиментальным, а еще – давить на жалость, ведь Нина – очень сострадательный человек. И в его словах практически не было лжи – он говорил почти одну только правду, просто эти разговоры были ему несвойственны: он предпочитал словам дело, но ради своей цели вполне мог поступиться этим принципом. Антон видел, что Нина поддается его убеждению – надо только больше не ошибиться и аккуратно дожать ее. Надо, чтобы она определенно отказалась от Кости – и тогда путь к ее сердцу будет свободен. Оно и сейчас уже не вполне занято тощим программистом.

Антон лукавил с ней в одном: он хотел не просто близости с ней и совместного времяпрепровождения – он хотел владеть ею безраздельно.

– Я, вроде, опустил светомаскировку, – улыбнулся он ей, когда она вошла в гостиную с заспанным, слегка помятым лицом.

– У тебя случайно нет запасной зубной щетки? – спросила Нина, смущенно приглаживая свои завитые, но уже слежавшиеся волосы.

Антон пошел в спальню, по пути на секунду задержавшись возле девушки, чтобы поцеловать ее в щеку. Когда она умылась и слегка причесалась, то пришла на кухню – Антон как раз успел сварить кофе и сделать тосты.

– Ты мало поспала, – заметил он, пододвигая к ней чашку с эспрессо.

– А ты еще меньше, – парировала Нина.

– Я привык мало спать. К тому же, трудно спокойно спать, когда ты лежишь в соседней комнате, а судьба моя так и не решена окончательно.

Нина отхлебнула кофе, не глядя на Антона, он же вовсю сверлил ее взглядом, пытаясь понять ее настроение.

– Может быть, съездим в фитнес-клуб? – предложил он, подумав, что ей, возможно, надо переключиться.

Нина вскинула на него удивленный взгляд.

– Неожиданное предложение!

– Сходи со мной в тренажерный зал, я могу немного поработать твоим личным тренером.

– Откуда у тебя такие знания?

– Просто давно этим занимаюсь. Так поедем?

– Нет, – отрицательно покачала головой Нина. – Сейчас неподходящий момент.

– А для чего он подходящий?

– Например, для йоги.

– Тогда давай съездим на йогу. Я сейчас узнаю, где есть сеанс на ближайшее время... или ты сама можешь мне что-то показать?

– Немного... но нужны коврики...

Антон сходил в кладовку и принес довольно старый, но почти не пользованный каучуковый коврик для йоги, и еще один – простой, для фитнеса.

Нина очень удивилась и обрадовалась, глаза ее заблестели. Она принялась вспоминать, при помощи интернета, последовательность поз Сурья Намаскар, Антон с улыбкой следил за ней. Они открыли окна, немного раздвинули мебель, чтобы освободить центр гостиной, а Нина сняла свой ужасный, древний спортивный костюм, который и в лучшие свои времена не был ее достоин. Она осталась в бесшовных белых трусиках и маечке, без узоров и кружев, что так шло ей и нравилось Антону гораздо больше, чем вычурное белье его прошлых любовниц.

Сам он тоже надел мягкие шорты и майку без рукавов, чтобы заодно в очередной раз продемонстрировать ей красоты своего рельефного тела.

Антон старательно изображал, будто бы не знает "Приветствие солнцу" и вообще, обладает плохой растяжкой и координацией. Нина первое время постоянно поправляла его, прикасаясь нежными ладошками то к одному, то к другому месту, что, вкупе с созерцанием ее полуобнаженного тела, заводило его ужасно. В конце концов, раз уж она так любит правду, он решил показать ей, как на самом деле делается Сурья Намаскар. Нина уставилась на него во все глаза, а когда он закончил, то несколько секунд стояла молча, а потом кинулась щекотать его, пища что-то про гнусного обманщика. Щекотки Антон боялся почти так же сильно, как замкнутых пространств, и после полуминутной шутливой борьбы придавил девушку к полу, скрутив ей руки над головой. И, конечно, не удержался – поцеловал. Чувствуя под собой ее горячее живое тело, в полной своей власти, он испытывал ни с чем не сравнимую эйфорию. Однако нельзя было забываться: страстный насильный поцелуй – хорошее лекарство от женской несговорчивости, но только в строго дозированных объемах. Дальше может пойти в минус – и Антон отпустил ее руки, а они вдруг взяли – да и обвили его шею, и этот простой жест прозвучал в его голове победным маршем. Он отстранился от нее на секунду, чтобы заглянуть ей в глаза, сияющие нежностью, и снова припал к ее губам. Победа, долгожданная победа...

Теперь он не мог поверить своему счастью, и без конца проверял, так ли он ее понял, и почти совсем не выпускал из рук. За завтраком Антон усадил Нину к себе на колени и кормил, как маленькую, а она послушно открывал ротик – и ему поминутно хотелось его поцеловать вместо того, чтобы засовывать туда тост с вареньем.

Она сдалась внезапно, как ему показалось, и вдруг превратилась в совсем другого человека. Он знал ее пугливым и колючим зверьком, вроде ежика, который при малейшем воздействии сворачивался в клубок и уходил в себя, оставляя снаружи только острые иголки. А теперь Нина словно сбросила их совсем, очевидно, приняв окончательное решение, какое одно только и могло принести ей успокоение. Честность была для нее не просто привычкой, а насущной потребностью – Антон видел это ясно и глубоко ценил. Оказалось, что Нина умеет быть ласковой, как кошка, ворковать и смущаться, как маленькая девочка, и это заставляло напрочь забыть обо всех мелких недостатках ее внешности. У Антона кружилась голова и шерсть вставала дыбом на загривке от ее ужимок и прикосновений. Он словно оказался в параллельной вселенной, разом забыв, что на свете бывает одиночество, и пустота, и душевный голод.

– Так куда бы ты хотела поехать? – спросил он ее после завтрака, усевшись удобно на диване и усадив Нину между своих ног и рук, так чтобы она оперлась спиной о его грудь.

– На Байкал! – с горящими глазами ответила она.

– Куда? – фыркнул Антон. – Я же тебя серьезно спрашиваю... в Париж, в Лондон, в Милан, в конце концов...

– Это пошло и банально, – наморщилась Нина.

– Ты бывала там?

– Нет, – покачала она головой, – я никогда не была за границей.

Нетрудно будет ее удивить...

– Первым делом махнем на Бали, – со знанием дела безапелляционно заявил Антон, рассматривая ее ладошку. – Тебе там обязательно понравится.

– Бали – это тоже уже пошлость...

– Не бойся быть пошлой. Это удел нищих и неудачников, которые все время беспокоятся о том, что о них подумают другие.

Нина одарила его восхищенным взглядом, говорившим сам за себя. Антон поцеловал ее ладошку, а потом голое правое плечо. Ему очень сильно хотелось овладеть ею окончательно, но он знал, что нельзя торопить события и спокойно выжидал, усилием воли заглушая в себе зов плоти.

Нина наотрез отказалась ходить по его квартире в трусах и натянула на себя свои ужасные трико.

– Давай съездим в магазин и купим нормальные штаны... – предложил Антон, – и юбку – все, что тебе надо.

– Мне сначала надо домой, – замотала головой Нина. – Я даже телефон не взяла.

– И черт с ним совсем... телефон тебе, кстати, тоже нужен новый, нормальный.

– Хотя бы тысяч за сто, – иронично закивала Нина.

– За хорошую вещь почему бы и не заплатить?

– И еще, пожалуйста, серьги и кольцо с брильянтами, – продолжала паясничать Нина.

– Оставь этот тон, – серьёзно попросил ее Антон.

– А ты позволь мне быть собой, – так же серьезно ответила Нина.

– Почему ты не можешь быть собой в бриллиантовых серьгах и с айфоном?

– Потому что они похищают душу, – с улыбкой прошептала ему на ушко Нина.

– Что за глупости! – возмутился Антон. – Кто тебе это сказал?

– Так в библии написано: легче верблюду пройти через игольное ушко, чем богатому попасть в рай.

– Ты не сможешь избежать богатства, если будешь моей.

– Возможно, тогда я перестану тебе так нравиться...

– Это вряд ли.

Вдруг какое-то воспоминание поразило Нину – она одновременно смутилась и погрустнела.

– Антон, скажи, что ты имел в виду, когда сказал, что в твоей жизни переизбыток женщин, с которыми можно заняться сексом? – выпалила она, не глядя ему в лицо.

Антон не смог сдержать улыбку:

– С тобой надо взвешивать каждое слово... – сказал он уклончиво и погладил Нину по плечу, а потом обвил ее талию руками и покрепче прижал девушку к себе. – Не беспокойся об этом, я же сказал, что этот продажный секс мне давно не интересен.

– И что же ты делаешь? Воздерживаешься?

– Тебе это кажется неправдоподобным?

– В это трудно поверить, мужчины ведь придают этому большое значение, а у тебя в этом вопросе такие возможности...

– Отчего-то я не прибился к разврату. К тому же, я страдаю особым извращением, не популярным в современном обществе.

Антон с улыбкой следил за реакцией Нины, которая опять съежилась и приготовилась к худшему.

– И что это за извращение? – робко спросила она дрожащим голосом. – Ты скажешь мне?

– Лучше я покажу тебе... свою комнату для игр... – он буквально давился смехом, а Нина смотрела на него очень серьезно и в ожидании.

Антон не выдержал и расхохотался в голос:

– Не переживай, я не собираюсь пристегивать тебя ремнями к стене и бить плеткой – такие извращения, кстати, ныне очень популярны в обществе.

– А какое же у тебя? – не унималась Нина.

Антон наконец перестал смеяться и лицо его стало серьезным:

– Мне хочется заниматься сексом с женщиной, которая любит меня, – сказал он тихо и поцеловал ее в шею. – Именно меня, а не айфон-икс и не серьги с бриллиантами.

На него снова тяжелой волной накатило желание, он опять прижал девушку к себе, стал неистово целовать ее шею, плечи, рука его коснулась ее груди. Нина томно вздохнула, но потом попыталась освободиться.

– Что такое? – мягко спросил ее Антон, разжимая руки. Он пока еще боялся слишком на нее давить.

– Я не могу, – пробормотала Нина, отстраняясь и поворачиваясь к нему, – прости, сейчас не могу, дай мне, пожалуйста, немного времени.

– Сколько угодно, – прошептал Антон. – Честно говоря, я люблю побыть голодным – от этого еда становится еще вкуснее.

Нина снова смутилась.

– Отвези меня, пожалуйста, домой, – попросила она. – Мне надо привести себя в порядок.

– Возьми все, что тебе нужно, и поедем обратно. Я подожду тебя внизу.

– Нет, – покачала головой Нина. – Увидимся завтра.

Ох уж эти бескорыстные женщины! Чувствуют себя независимо почем зря...

– Сегодня вечером. Я заеду за тобой в восемь, – сказал он тоном, не терпящим возражений. Все-таки нельзя давать ей слишком много воли.