Текст книги "Кусочек рая"

Автор книги: Мари Феррарелла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

37

Аманда просыпалась постепенно, то выплывая из состояния сна, то погружаясь в него снова. Ей не хотелось расставаться с чувством защищенности, которое – она знала это – исчезнет, стоит только открыть глаза.

Но все же надо было вставать. Решившись все-таки открыть глаза, Аманда только сейчас поняла, что голова ее лежит вовсе не на подушке, а на чем-то теплом.

Это что-то к тому же глубоко и ровно дышало.

Вдруг испугавшись, Аманда резко поднялась. Так значит, она спала на груди Пирса. Он сидел, привалившись спиной к изголовью кровати, и спал глубоким сном. Последнее, что помнила Аманда, это как она ожидала его возвращения из ванной, куда Пирс понес ее вещи. А потом он, видимо, залез в постель и уснул рядом с ней.

Аманда улыбнулась, испытывая неодолимую нежность к этому человеку.

– Пирс? – Положив руку ему на плечо, она тихонько встряхнула его.

– М-мм?

Пирс открыл глаза, напрасно надеясь, что боль его пройдет. Она вовсе не была частью сна. У него действительно жутко ныли шея и плечи. Так ему и надо за то, что он такой сентиментальный осел. Выпрямившись, Пирс потер ладонью шею. Он чувствовал себя так, словно провел ночь в канаве.

– И ты проспал так всю ночь?

Пирс тер руками глаза, словно желая согнать с лица остатки сна. Он чувствовал себя совершенно разбитым – уж лучше было не спать вообще.

Ответ на вопрос Аманды вырвался у него прежде, чем он успел себя удержать.

– Нет, большую часть ночи я смотрел на тебя. Я вообще не собирался здесь засыпать. – Он пожал плечами. «Я просто хотел обнять тебя ненадолго, прежде чем уехать». – Наверное, сам не заметил, как задремал.

Аманда не смогла удержаться от искушения запустить пальцы в его спутанные волосы и убрать их со лба Пирса. Она посмотрела на часы. Было около шести часов утра. Кристофер! Ее охватила вдруг тревога. Как он провел ночь?

– О Господи! – пробормотала Аманда, вылезая из постели. – Если бы существовал рейтинг материнства, я давно провалилась бы по всем показателям.

– Он дышит ровно.

Аманда остановилась возле двери и удивленно посмотрела на Пирса.

– Откуда ты..?

Пирс указал на селектор возле кровати.

– Я следил за его дыханием почти всю ночь.

Даже сейчас, когда Аманда знала, что у Пирса доброе сердце, она все же не ожидала от него ничего подобного.

– Почему? – Аманда вернулась к кровати и присела на краешек. – Почему ты делаешь все это?

Пирсу не понравились ее вопросы. Почему она считает, что у всех его поступков должны быть какие-то скрытые мотивы? Он не спал, селектор стоял рядом, и вполне естественно, что Пирс прислушивался время от времени к дыханию мальчика. И не стоит делать из этого какие-либо выводы.

– Наверное, снова дает о себе знать моя подлая натура.

Аманда понимала, что Пирсу не нравилось, когда она пыталась копаться в его душе. Но кое-что надо все-таки выяснить, если они собираются продолжать отношения.

– Но я говорю серьезно. Почему ты так добр к нам?

Пирс пожал плечами.

– Черт бы меня побрал, если я знаю. Это совершенно не в моем характере. – Он криво усмехнулся и придал лицу свирепое выражение. – Перед завтраком я обычно обманываю парочку вдов и сирот.

Аманда покачала головой.

– Мне начинает казаться, то ты не такой твердокаменный, как думаешь сам.

Пирс лукаво улыбнулся.

– Если ты снимешь футболку, я немедленно докажу тебе, что это не так.

Опять, опять он переводит разговор на другую тему, только бы не признаться в своей привязанности к Аманде. Но она не позволит ему так легко увильнуть от ответа.

– Ты ведь знаешь, что я имею в виду.

Пирс сел на кровати и притянул к себе Аманду. Просунув руку под футболку, он коснулся ее бедра. – А ты знаешь, что имею в виду я.

Ночью он отказался от мысли заняться с ней любовью, потому что Аманда очень устала. Но сейчас он хотел ее с новой силой.

– Почему бы тебе не пойти убедиться, что с Кристофером все в порядке, и не вернуться ко мне? Нам надо обсудить, чем ты отплатишь за то, что я мотался вчера по ночному городу в поисках увлажнителя воздуха.

Аманда чувствовала, как тело ее отвечает на ласки Пирса.

– А разве я не поблагодарила тебя вчера?

Пирс мысленно раздевал Аманду, вспоминая ее такой, какой она была вчера вечером, – слабой, беззащитной, но, как всегда, такой соблазнительной.

– Нет, но у тебя будет такая возможность, когда ты вернешься. С трудом оторвавшись от Пирса, Аманда поднялась с кровати.

– Это займет не больше минуты.

Пирс снова откинулся на изголовье кровати, положив руки под голову.

– Я буду ждать.

Подойдя к двери детской, Аманда услышала гул увлажнителя. Медленно открыв дверь, Аманда тихонько зашла внутрь. Воздух казался тяжелым от насыщавшей его влаги, которая покрывала практически все вокруг.

Придется потом просушивать ковер. Но главное, Кристоферу явно стало лучше. Дыхание окончательно выровнялось, и мальчик мирно, безмятежно спал. Улыбнувшись, Аманда вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Когда она вошла в спальню, Пирс поднял глаза и спросил:

– Ну как?

Аманда присела на кровать.

– Он спит и дышит абсолютно нормально.

– Что я говорил? – Пирс выглядел очень довольным.

Трудно было выразить словами благодарность, которую испытывала она к этому человеку. Не стоило даже пытаться. Поджав под себя одну ногу, Аманда сидела перед Пирсом.

– Ты вовремя посоветовал мне включить душ – откуда ты знаешь о таких вещах?

Руки Пирса медленно скользили по ее телу, приводя обоих во все большее возбуждение.

– Просто я очень умен от природы, – заявил Пирс. – К тому же я видел, как это делает монашка в сиротском приюте в Румынии, о котором делал репортаж. – Пирс мысленно содрогнулся, вспомнив, сколько ужасных вещей видел во время поездки в Румынию. – Только там у них не было настоящего душа. Этой женщине пришлось приспособить для своих целей садовый шланг. Но все равно она добилась нужного эффекта. – Пирс улыбнулся, вспомнив монашку, о которой рассказывал. – Сестра Мария Елена. Ей было, наверное, лет семьдесят. Строгая пожилая дама – в приюте были порядки как в казарме. Но, несмотря ни на что, дети всегда были аккуратно одеты и накормлены.

– Похоже, эта женщина достойна восхищения.

Поймав руку Аманды, Пирс стал целовать ее ладонь.

– Да, на свете мало таких женщин, как она.

– Ты не слишком жалуешь женщин, правда?

Пирс широко улыбнулся. Ему не хотелось сейчас вести серьезный разговор.

– Я люблю женщин. – Он с видом собственника положил руку на бедро Аманды. – Они гораздо гибче и мягче мужчин.

– Но я говорила не о такой любви.

Что ж, если вспомнить женщин, которые играли серьезную роль в жизни Пирса, не удивительно, что он относится ко всему женскому полу с недоверием. Мать бросила его, бабушка издевалась над ним, жена изменяла ему. Да, он не любил женщин, но сейчас Пирсу не хотелось обсуждать эту тему.

– Опять изображаешь из себя психоаналитика, Мэнди?

– Может быть. – Пирс поцеловал ее в шею, и глаза Аманда закрылись от удовольствия. – Наверное, я пытаюсь понять тебя, чтобы решить, действительно ли я веду себя как дура или мне это только кажется.

Пирс взял в ладони ее лицо и несколько секунд смотрел на Аманду – решительно вздернутый подбородок, ясные глаза.

– Только не ты, Мэнди. Ты кто угодно, только не дура. – Наверное, поэтому его и тянет все время к этой женщине.

Аманда нахмурилась от неприятных воспоминаний.

– Но Джеффу удалось сделать из меня дуру.

Пирс не хотел ничего слушать ни о Джеффе, ни о других мужчинах в ее жизни. Его волновал только этот миг, словно не было ни сегодня, ни завтра. И так было всегда – никаких планов, никаких сожалений. Никаких связей. Так все и должно оставаться.

– Ты была тогда моложе.

– Я была влюблена. – Аманда внимательно изучала лицо Пирса, словно ища чего-то, чего он не хотел ей показывать. – А это очень опасно для рассудка. Рассудок вообще имеет склонность пасовать перед лицом сильных эмоций.

– Я не понимаю, о чем ты.

Ложь соскользнула у него с языка словно сама собой. Ведь на самом деле Пирс знал, о чем говорит Аманда. Просто ему не хотелось этого знать. Он все еще боролся с эмоциями, которые пробуждала в нем Аманда, все еще не хотел связать себя с нею всерьез.

Разум Пирса диктовал ему встать и уйти. Но зов тела побуждал остаться. И Пирс упорно гнал от себя мысль, что дело все-таки не в этом, что, даже будучи гораздо моложе, он никогда не шел на поводу у голоса плоти.

То, что происходило с ним сейчас, было гораздо больше сексуального влечения и именно этим пугало Пирса.

Он заметил, что Аманду сильно разочаровал его ответ. Что ж, он предупреждал ее. Она знает, что он за человек. Знает, что он не способен никого полюбить.

Пирс медленно поднял футболку, все еще скрывавшую от него тело Аманды.

– Ты собираешься проболтать все оставшееся у нас время, или мы все же перейдем к чему-то конструктивному?

Сняв футболку через голову Аманды, он швырнул ее на пол. Теперь она сидела рядом, обнаженная и такая соблазнительная, словно глоток воды в жару. Нагнувшись к Пирсу и касаясь напрягшимися сосками его руки, Аманда начала расстегивать на нем рубашку.

– Конструктивное? – пробормотала она. – Никогда раньше не слышала, чтобы это называлось так.

Через несколько секунд рубашка, в нетерпении сброшенная Пирсом, уже лежала на полу рядом с футболкой Аманды, а руки ее скользили по животу Пирса, двигаясь к застежке брюк.

– Это имеет множество разных названий.

Расстегнув ремень, Аманда медленно раскрыла «молнию» и просунула руку внутрь.

– Например? – потребовала она.

Едва пальцы ее коснулись плоти Пирса, по телу его словно пробежал огонь.

– Сейчас я не могу думать ни о чем, кроме тебя.

Притянув Аманду к себе, Пирс жадно впился губами в ее губы.

На этот раз они занимались любовью медленно, словно у них было много-много времени – целая вечность, словно рядом на столике не тикали часы, напоминая им о том, что рано или поздно надо будет вернуться в мир реальности.

Пирс ласкал тело Аманды, пробовал на вкус, вдыхал ее запах. Желание расцветало внутри его, подобно весеннему цветку, и ощущения, которые он испытывал, повергали его в благоговейный ужас. Он исследовал сегодня то, что уже знал, брал то, что давно принадлежало ему. Аманда угадывала все его желания, предвосхищала каждое его движение. Она была с ним – ни на шаг вперед, ни на шаг назад, только с ним.

Эта женщина сумела постичь его душу.

Но когда Аманда вдруг оказалась наверху с таким видом, словно собиралась изобразить наездницу, Пирс чуть не задохнулся от удивления.

В порыве восторга он стал страстно ласкать ее груди, погружая пальцы в ее теплую нежную плоть.

– Кое-что новенькое, да, Мэнди?

– Всегда и во всем, – пробормотала она.

Пирс был точно пьян от ее любви. Волосы Аманды опустились по обе стороны ее лица, словно живой занавес. Она уперлась руками ему в грудь и замерла на мгновение.

– С тобой – всегда. Все привычное становится с тобой новым.

– Ты прочла мои мысли.

Погрузив руку в ее волосы, Пирс притянул к себе голову Аманды, не в силах больше думать ни о чем.

38

Часы незаметно складывались в дни. Прошло две недели.

Аманда чувствовала себя так, как чувствует, должно быть, человек, сходящий постепенно с ума.

Стоун связался с юристами телестудии и объявил им условия своей клиентки. Колеса правосудия, как и предполагалось, крутились медленно – даже слишком медленно, как казалось Аманде. Она предпочла бы немедленную конфронтацию, взрыв, только бы все решилось как можно быстрее. Но Стоун предупреждал ее, что законы не работают подобным образом.

Что ж, Аманда и без него хорошо знала, что закон был суров, расчетлив и медлителен. Те же самые эпитеты она могла бы употребить применительно к своему отцу. Хотя Генри Фостер теперь постоянно находился в Далласе, он не предпринял ни одной попытки повидаться с дочерью и внуком, которого никогда не видел.

И этого Аманда никак не могла ему простить.

– Бедный Кристофер, – бормотала она, глядя на играющего рядом сынишку. – Тебя не желают знать ни отец, ни дедушка. – Она вздохнула. – Не так просто жить в этом мире, дорогой.

Она вдруг подумала о Пирсе и о том, что ему пришлось пережить в детстве. Как ужасно чувствовать себя никому не нужным, когда никто тебя не любит! У Кристофера, по крайней мере, есть мать, которая его любит. Аманда потрепала сынишку по волосам. Мальчик поднял голову и улыбнулся.

– Я люблю тебя, Кристофер!

– Люблю тебя, мама, – как попугай, повторил он.

Она научит его произносить эти слова, чтобы они с самого детства и на всю жизнь оставались частью его жизни. Он научится любить и быть любимым. Не то что Пирс, который так сопротивлялся сейчас тому, что может сделать его наконец-то счастливым.

Вопреки совету своего адвоката, Аманда довольно часто виделась с Пирсом. Иногда она приезжала к нему, но чаще раздавался звонок в дверь, и он появлялся на пороге.

Аманда снова со вздохом подумала, как глупо было с ее стороны влюбиться именно в этого мужчину. Она понимала, что, когда он уйдет – а он обязательно уйдет, – ей будет очень плохо. И, хотя она не сказала Пирсу ничего такого, что можно было бы использовать против нее, общение с ним явно не шло на пользу ее делу.

У Аманды появились сомнения, стоит ли ей вообще продолжать начатое. Ведь если она выиграет дело, Пирс останется без работы или по меньшей мере потеряет престижную должность. А в худшем случае вообще уволится со студии и отправится куда глаза глядят. Сама мысль об этом повергала ее в уныние.

Но даже если отбросить в сторону соображения, связанные с карьерой, оставалось еще множество вопросов. Пирс был очень горд, гордость – единственное, что помогло ему не потонуть в мутных водах жестокого мира. И Аманде вовсе не хотелось ущемлять его гордость. Ведь в конечном итоге все сводилось к тому, что она ведет дело против Пирса.

Аманда закрыла глаза. Она мысленно слышала возмущенные вопли феминисток, осуждающих ее за подобные чувства. Но дело было вовсе не в ее несовременности. Просто она рассматривала ситуацию объективно. Разве могут отношения складываться нормально, если мужчина чувствует себя униженным женщиной?

Несмотря ни на что, Аманда твердо знала, что любит Пирса. После Джеффа она была уверена в том, что никогда больше не решится никого полюбить. И все же это произошло. Так что же теперь важнее – выиграть дело или получить его любовь? Но получит ли она его любовь? Ведь Пирс ясно сказал ей, что не способен никого полюбить.

Аманда растерянно оглядела гостиную. У нее было теперь слишком много свободного времени – чтобы думать, чтобы сражаться с тенями прошлого и страшиться будущего. Три раза в неделю она звонила Стоуну, и тот неизменно советовал ей довериться ему и ничего не предпринимать. Единственное, что потребовал от нее адвокат, Аманда так и не смогла выполнить.

Она тяжело вздохнула. Ей не нравилось сидеть и пассивно наблюдать, как жизнь проходит мимо. Хотелось снова оказаться среди людей, жить жизнью большого города. Может быть, оставить это все и снова заняться журналистикой? Можно найти какую-нибудь маленькую газетку в небольшом городке и писать для нее статьи. Но она понимала, что не сможет ни жить, ни работать в маленьком городе. И не сможет жить без телевидения.

Краем глаза Аманда наблюдала, как Крис разрушает город из «Лего», который они вместе строили весь день. Обернувшись, она крикнула в сторону кухни:

– По-моему, мы растим нового Родена, Карла. Ему так нравится разрушать построенное!

Улыбнувшись матери, Крис смел с лица земли оранжевое здание пожарной станции.

Откинувшись на спинку дивана, Аманда наблюдала, как Кристофер разносит в пух и прах остатки города, визжа при этом от восторга. Приятно было смотреть на веселого, здорового малыша. Ему понадобилось всего три дня, чтобы оправиться от болезни.

И даже это напоминало ей о Пирсе. Казалось, мысли о нем таились в каждом уголке ее сознания.

– Мне так хочется посмотреть, что из него вырастет, – крикнула из кухни Карла. – Просто дождаться не могу.

– А я могу, – сказала Аманда. – Не надо расти слишком быстро, Крис, – прошептала она мальчику. – Что бы я там ни говорила, когда сержусь.

– Хорошо, мама, – пообещал мальчик, разрушая очередное здание.

В этот момент раздался звонок в дверь. Аманда поспешила в прихожую, удивленно глядя на часы. Слишком рано для Пирса и слишком поздно для почты. Теперь жизнь ее свелась к постоянному ожиданию. Словно узник, сидящий за решеткой, она постоянно ждала, когда жизнь и люди придут к ней. С этим надо покончить. Пора возвращаться к жизни.

Она открыла дверь в надежде, что все-таки увидит на пороге Пирса. Но это был не Пирс.

– Пол, что ты здесь делаешь? – удивленно воскликнула Аманда, распахивая перед ним дверь. – У тебя выходной?

Пол вошел в дом, и Аманда заметила, что он возбужден сегодня чуть больше обычного.

– Да, теперь у меня вечный выходной.

Аманда медленно закрыла дверь.

– Что ты имеешь в виду?

– Гримзли вышел из себя, когда узнал о твоем иске. И оказывается, у него буквально везде глаза и уши. Многие готовы сохранить свою работу любой ценой.

– И что же?

Аманда догадывалась, что услышит дальше. Краем глаза она заметила, как на звук голоса Пола вышла из кухни Карла. Ее радостная улыбка тут же исчезла, как только она услыхала слова Пола.

– Кто-то рассказал ему, что я снял копии с отчетов об опросе общественного мнения и передал их тебе. – Пол пожал плечами, как будто речь шла о чем-то совершенно незначительном. – И Гримзли уволил меня.

– О, Пол, мне так жаль… – Аманду охватило чувство вины.

Карла приблизилась к нему, глядя на Пола полными сочувствия глазами. Тот обнял девушку за плечи, благодарный за внимание и поддержку.

– Ничего страшного, Аманда. Не стоит чувствовать себя виноватой. Я найду другую работу. – На лице его заиграла обычная добродушная улыбка. – Эй, леди, вы слышали, что я сказал, – со мной все в порядке.

– Я знаю, но дело не в этом. Он не должен был увольнять тебя. Он сделал это, чтобы достать меня хотя бы таким образом. Ведь ты не имеешь к этому делу никакого отношения.

Подлый негодяй! Он не имел права отыгрываться на ее друзьях.

Пол довольно быстро оправился от постигшего его удара.

– Тебя он тоже не должен был увольнять, Аманда, но все же он это сделал.

Аманда понимала, что не стоит обманывать Пола, обещая, что она вернет ему работу, если выиграет свое дело. Кроме того, она была вовсе не уверена, что выиграет его. То, что она права, еще не значит, что суд решит дело в ее пользу. А ставки постоянно повышались. Аманда требовала от Гримзли публичных извинений и добивалась гарантий против дальнейших преследований с его стороны. Для того, чтобы добиться всего этого, требовалось немало времени и сил. Но сейчас надо было разбираться с насущными проблемами, а не думать о том, что будет когда-нибудь. Аманда посмотрела на Пола.

– И что же ты собираешься делать?

– Я скопил немного денег, – с беззаботным видом ответил Пол. – К тому же я всегда мечтал снимать для седьмого канала. Там у них на монтаже сидит один парень – он настоящий волшебник. Я многому мог бы у него научиться. – Он улыбнулся Карле. – Я слышал от Мануэля, что им требуется оператор.

Аманда вздохнула с облегчением.

– Пирс может написать тебе рекомендации. Мои вряд ли помогут тебе сейчас.

– Зато очень помогут, когда ты выиграешь дело.

– Да, если я его выиграю.

Что ж, как бы это ни повлияло на ее отношения с Пирсом, теперь Аманда обязана бороться до конца. У нее просто нет выбора. Теперь это уже не только ее проблема, ведь Пол потерял работу, помогая ей. Она просто обязана выиграть, чтобы жертва его не оказалась напрасной.

Взявшись за руки, Пол и Карла прошли в кухню, о чем-то шепчась друг с другом.

Аманда вздохнула. Что ж, хотя бы здесь все идет хорошо. А как только она увидит Пирса, она обязательно попросит его дать Полу рекомендацию.

Аманда опустилась на пол рядом с Кристофером и чисто механически принялась восстанавливать только что разрушенный им городок. Кристофер пытался разговаривать с ней, но Аманда отвечала односложно.

Мысли ее были сейчас совсем в другом месте.

39

Он не мог оставить эту женщину.

И это очень тревожило Пирса. Он все время старался убедить себя в том, что все это только иллюзия и он в любой момент способен прервать их отношения. Ему никогда не составляло труда уйти от женщины. От любой женщины. И нет такой причины, которая помешала бы ему поступить так же с Амандой.

В конце концов, все женщины одинаковы. И что с того, что Аманда снится ему во сне и он живет целыми днями в ожидании того момента, когда снова окажется рядом с ней? Все это рано или поздно пройдет. Что ж, возможно, покинуть Аманду будет немного тяжелее, чем тех, кого он оставлял до нее, но только лишь потому, что она была не совсем обычной женщиной. Она ничего от него не требовала.

«Только мою свободу», – мрачно подумал Пирс. Но ведь Аманда ничего не делала для того, чтобы лишить его свободы, она никогда не пыталась строить совместные планы. И даже никогда не произносила слова «мы».

И все же он должен оставить ее. И он способен это сделать. Завтра. Но не сегодня. Он не может оставить ее сейчас.

И вот Пирс в который раз обнаружил, что стоит, как последний идиот, перед дверью Аманды. Как безмозглый идиот, идущий вперед мимо знака, возвещающего о близости зыбучих песков.

– Иис! – радостно воскликнул Кристофер, как только Аманда открыла дверь.

По лицу Пирса расплылась довольная улыбка.

– Привет, малыш. – Одного взгляда на гостиную было достаточно, чтобы понять, что там по-прежнему царит хаос. – А у вас тут все как всегда.

Пирс повернулся к Аманде. Они договорились съездить куда-нибудь пообедать, и она надела по этому поводу облегающее синее платье, оттенявшее цвет ее глаз.

– Выглядишь прекрасно! – Аманда заглянула в глаза Пирсу и снова увидела в них блеск желания, который всякий раз заставлял ее почувствовать себя красивой, желанной, уверенной в себе.

Аманда взяла со стола сумочку.

– Если ты так голоден, имеет смысл поторопиться. – Она наклонилась, чтобы поцеловать Кристофера, и сказала появившейся из кухни Карле: – Мы уедем на несколько часов.

Карла взяла мальчика за руку, но Кристофер рвался к двери вслед за матерью и Пирсом.

– Гулять, – требовал он.

Пирс покачал головой.

– Нет, малыш, может быть, в следующий раз. – Он потрепал мальчика по волосам.

Закрывая за ними дверь, Карла сообщила Аманде, что чуть позже придет Пол. Глаза ее блестели при одном лишь упоминании его имени. Нетрудно было догадаться, что Карла влюблена.

– Пожалуйста, не отвлекайся слишком сильно, – попросила ее Аманда. – Не забывай следить за Кристофером.

Слухи о том, что на седьмом канале открывается вакансия оператора, оказались лишь слухами. И Пол вот уже две недели был безработным. Аманда чувствовала себя ужасно – ведь если бы не она, Пол не лишился бы работы.

Пирс открыл перед нею дверцу машины.

– Теперь, когда Пол не работает, у него появилось время на личную жизнь, – сказала Аманда, садясь в машину. – Думаю, у них с Карлой что-то серьезное.

Ничего никому не говоря, Пирс пытался уговорить Гримзли разрешить Полу вернуться к работе. Но Гримзли наотрез отказал ему, и это очень расстроило Пирса. Впрочем, в последнее время у него было много поводов расстраиваться.

В ответ на последнее замечание Аманды он только пожал плечами.

– Ни один мужчина не откажется от лакомого кусочка.

Ну как он может быть таким грубым? Ведь Пирс хорошо знал Пола, а Пол был не из тех, кто просто использует людей.

– Дело не в этом, – возразила она. – Просто ему по-настоящему нравится Карла.

Пирс никак не мог разобраться в собственных эмоциях и был совершенно не в настроении обсуждать чужие.

– Конечно. Почему бы и нет?

Аманда почувствовала, что начинает выходить из себя. Как только она начинала проникаться мыслью о том, что Пирс хороший, добрый, чувствительный человек, он тут же спускал ее с небес на землю.

– Черт побери, Пирс, ну почему ты всегда стараешься свести все к пошлости?

Движение было не слишком оживленным. Пирс старался не думать о том, что само присутствие Аманды рядом, так близко от него уже возбуждает его. Он чувствовал себя узником.

– Потому что этот мир – довольно пошлое место, Мэнди. Ты должна это знать.

Нет, она не хотела этого знать.

– Но мы все же должны стараться сделать хоть чуть-чуть лучше тот маленький кусочек мира, в котором живем.

– Ты действительно в это веришь?

Аманде не нравились его попытки казаться циничным.

– Если бы не верила, вряд ли смогла бы жить в этом мире.

Ну почему ее беззащитность и уязвимость так привлекают его?

– Итак, что ты собираешься делать, если суд вынесет решение не в твою пользу? – спросил Пирс, крутя в руках бокал.

Весь обед оба вели себя словно два противника, оценивающие силы друг друга. Аманда никак не могла понять, в чем дело. Сейчас она неожиданно вспомнила совет Стоуна и подозрительно посмотрела на Пирса.

Пирс сделал глоток и поставил стакан. От его взгляда не скрылось, что Аманда смотрит на него с опаской, словно на опасного дикого зверя.

– Что такое? – спросил он.

– А зачем тебе понадобилось это знать? – медленно произнесла Аманда.

Неужели Пирс все-таки пытается манипулировать ею? Неужели хочет внушить ей подспудно, что лучше отказаться от иска?

В последнее время Пирс часто представлял Аманду в суде. Если адвокат Гримзли стоит своего нанимателя, ей придется выслушать множество оскорблений. Пирсу не хотелось, чтобы Аманде пришлось пройти через все это. Но он ни за что не должен говорить ей об этом, иначе она решит, что он заинтересован в том, чтобы отговорить ее и сохранить тем самым свое место.

– Просто любопытно. – Пирс пожал плечами.

Аманда заглянула в бокал. Она даже не отпила из него, а перед этим почти не притронулась к обеду. Аманда чувствовала, что между ними нарастает напряжение, и ей было не до еды.

– Я еще не думала об этом.

– А тебе не кажется, что пора бы подумать? Ведь действительно существует возможность, что ты проиграешь. Так стоит ли дело того, чтобы его начинать?

Пирс не хотел говорить это. Слова сами слетели у него с языка. И он тут же пожалел об этом, увидев, какими настороженными стали вдруг глаза Аманды.

– Я прекрасно понимаю, что могу проиграть. – Аманде стало вдруг холодно. – Это как раз то, на что ты рассчитываешь, да?

Пирс мгновенно помрачнел.

– Не думаю, что могу тебе ответить на этот вопрос.

Наверное, она совсем сошла с ума.

Аманда открыла было рот, чтобы извиниться, как вдруг кто-то окликнул ее.

– Эй, Аманда!

Она обернулась, и в глаза ей ударил свет вспышки. Аманда едва различила человека с прилизанными черными волосами, в фиолетовой рубашке, который целился в нее объективом.

– А теперь улыбнись.

Чуть было не перевернув стол, Пирс схватил фотографа в охапку и прижал его к стене.

– Убирайся!

На лице незадачливого фотографа отразилась паника – Пирс был на пятьдесят фунтов тяжелее и лет на десять моложе его.

– Эй, не надо так, ребята, – бормотал он. – Мне ведь тоже надо зарабатывать на жизнь. Ну что вам стоит сделать вид, что вы обсуждаете «великую войну телекомментаторов»?

Пирс с такой силой схватил его за ворот рубашки, что кровь отлила от лица фотографа. – Послушай, мерзавец! Если ты немедленно не уберешься отсюда через дверь, мне придется показать тебе другой выход.

Вокруг них начали собираться люди.

– Потише, потише, – бормотал фотограф. – Мне ведь платят за каждую фотографию. Не надо думать, что вы можете бить меня только потому, что привыкли получать в этой жизни все, чего хотите.

– Так ты хочешь, чтоб я тебя побил?

Отпустив фотографа, Пирс выхватил у него камеру и вынул оттуда пленку. Размотав ее, он с отвращением швырнул катушку на пол.

– Вот тебе вместо этого. Я не стану портить ни твою камеру, ни твою физиономию. Считай, что легко отделался.

Горе-фотограф не стал дожидаться, пока Пирс передумает, и поспешно ретировался.

Аманда встала. Ей было не по себе. Все кругом смотрели на них.

Не в силах справиться с собой, Аманда кинулась прочь из ресторана.

– Черт побери! – Быстро швырнув на стол пятидесятидолларовую бумажку, Пирс поспешил за ней.

Аманда слышала, что он призывает ее остановиться, но даже не оглянулась в ответ. Она понятия не имела, куда бежать. Просто ей хотелось оказаться от этого всего как можно дальше.

Пирс поймал ее за руку на полпути к автостоянке. Почему она убегает? Что он такого сделал? Просто избавился от этого негодяя.

– Да что с тобой происходит, Аманда?

Аманда резко обернулась с горящими от гнева глазами.

– Откуда он узнал, что мы здесь?

Вопрос настолько ошеломил Пирса, что он не сразу обрел дар речи.

– Не знаю. Может быть, нас или тебя узнала официантка. Или кто-то из сидящих за столиками. Этот парень явно из тех, кто приносит в разные газеты скандальные снимки. А твое лицо красуется сейчас во всех газетах. Откуда мне знать, кто вызвал его сюда?

И только в этот момент до Пирса дошло, что означал на самом деле вопрос Аманды. Он схватил Аманду за плечи и как следует встряхнул ее.

– Так ты думаешь, что это подстроил я?

– Ведь ты знал заранее, куда мы отправимся. А он был наготове.

С перекошенным от отвращения лицом Пирс отпустил Аманду и спрятал руки в карманы, понимая, что почти не способен отвечать за свои действия.

Аманда никогда еще не чувствовала себя такой несчастной, такой запутавшейся. Ей так хотелось верить Пирсу, но в то же время она не могла не опасаться предательства.

– Я больше не знаю, что думать по этому поводу.

Пирс тяжело вздохнул и впервые за месяц ему захотелось вдруг закурить. И выпить. Причем выпить по-настоящему, так, чтобы забыться. И может быть, спиртное поможет ему наконец выкинуть из головы Аманду.

– Ну да, конечно. – Пирс кивнул в сторону машины: – Садись, я отвезу тебя домой.

Аманда забралась в машину и подождала, пока Пирс сядет рядом. Ей было очень плохо – она никак не могла понять, что же происходит между ними. Почему всякий раз, когда они начинают сближаться, случается что-нибудь ужасное.

– Пирс, я… – Голос Аманды предательски дрогнул – она не знала, что говорить дальше.

– Да, – Пирс не стал дожидаться продолжения. – Я тоже.

Они молча доехали до дома Аманды. Пирс открыл перед ней дверцу, но не стал выходить из машины. Он был так зол на Аманду, что предпочитал не разговаривать, чтобы не нагрубить. Надо скорее уезжать.

Аманда растерянно смотрела вслед удаляющейся машине. Пирс даже не оглянулся.

Он очень злился на Аманду, но гораздо больше его беспокоило сейчас другое – Пирсу было больно от ее слов. Почему Аманда не доверяет ему? Она должна, просто обязана понимать, что, как бы ни сложились их отношения, он не способен предать ее. Она должна была это почувствовать.

Что ж, все женщины одинаковы – в конце концов они опускают тебя с небес на землю. Пирс знал это. Он усвоил этот урок с детства. Тогда почему ему так больно сейчас?