Текст книги "Проклятие Щелкунчика (ЛП)"
Автор книги: Марго Риркерк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Трубы зазвучали, как я уже знала, в последний раз, вызывая у меня облегчение и трепет. Я с нетерпением хотела покончить со всеми формальностями, но так же надеялась, что четвертый принц оправдает мои надежды.
– Принц Леон из Румынии.
Все резко вздохнули и несколько дам стали интенсивно обмахиваться веерами. Я не последовала их примеру, хотя температура, казалось, поднялась на несколько градусов. Принца Феликса можно было считать привлекательным, но принц Леон был неотразим. Его грива светлых волос была откинута назад, открывая взору лицо, которое, казалось, было вытесано из мрамора, созданное с идеальной симметрией. Он был на голову выше меня, идеального роста, а его мышцы выделялись через одежду.
Он широко улыбнулся отцу.
– Я так рад, наконец-то, встретиться с вами, Ваше Величество, и вашей прекрасной дочерью Кларой.
Когда он целовал мою руку, то продолжал смотреть мне в глаза. Его голубые глаза блестели озорством.
Мне очень не хотелось признавать, но я сразу же почувствовала влечение к Леону. Было невозможно оставаться равнодушной к его красоте, даже больше того. Из четырех принцев, он был тем, как мне казалось, кто мог бы заставить меня смеяться и тайком сбегать в сад на свежий воздух. Так я думала, пока не заметила хмурый взгляд Филипа. Другие стражники не проявляли беспокойства, но мой друг был явно не впечатлен принцем Леоном. Была ли у него на то уважительная причина? Или ему не нравилось делить внимание двора еще с кем-то? Я слышала, и не один раз, как некоторые дамы говорили, что Филип был самым красивым стражником при дворе, и как жаль, что он не был герцогом или, по крайней мере, бароном.
Я не разделяла с ними их печали. Для меня Филип был идеален таким, какой он был. Ему не нужны деньги или умение говорить на четырех языках, чтобы казаться интересным или умным. Несмотря на отсутствие формального образования, он всегда удивлял меня, проявляя свои обоснованные взгляды на политику и экономику.
Труба зазвучала опять, вырывая меня из мыслей в реальность. Пришло время показать свои танцевальные способности.
Чтобы не проявлять предпочтения в чей-то адрес, мне пришлось танцевать с каждым прибывшим принцем. Мысль о касании влажных рук Симона заставила меня съежиться. Как бы там ни было, у меня не было другого выбора. Только потому, что я не выйду за него замуж, не значит, что мне стоит быть грубой, рискуя превратить его в своего врага.
– Бал в честь вашего совершеннолетия восхитителен, – произнес он, выводя меня на сверкающую площадку для танцев. Оркестр заиграл медленную мелодию, и мы стали неловко переставлять ноги. Шаг Симона был медленным, его прыжки не были выше моих, и мне приходилось вращаться осторожно, чтоб не врезаться в его локоть.
Я изобразила легкую улыбку.
– Рада, что вам нравится.
Симон продолжал рассказывать о любимых блюдах, но я упустила большинство того, что он говорил, потому что смотрела в сторону, где стоял Филип. Кому-то он мог показаться холодным, строгим конвоиром, но я могла прочесть веселье в его глазах. Я могла лишь догадываться, что он думает о неуклюжем Симоне. Имея друга, который разделял мое мнение о том, как неподобающе принц Болгарии заставлял меня скакать, я расслабилась.
Когда танец закончился, я осторожно вытерла руки о платье, желая вымыть их. К сожалению, я не успела сделать даже глотка воды до того, как Джулиан зашагал ко мне. Его шаги в танце были четкими, он не делал ошибок и всегда попадал в такт. Тем не менее, ему не хватало гибкости, его движения были резкими, так, если бы он маршировал, а не танцевал. Он сохранял дистанцию в два шага между нами, заставляя меня принюхиваться к себе, дабы убедиться, что я не воняю.
– Итак, какие ваши планы на счет королевства? Каким вы его видите через пять – десять лет?
– Это чудесный вопрос, – запнулась я, не зная, что ответить.
Как бы там ни было, мне не приходилось волноваться за будущее своего королевства. Отец поднял сильное королевство и сгладил его слабые стороны, пока я занималась учебой.
– Думаю, это зависит от различных факторов, – произнесла я медленно. – То, что происходит в королевствах, и какой урожай они собирают.
Я думала, что правильно ответила на вопрос, но очевидно, Джулиан не разделял моих убеждений.
– У вас должны быть конкретные правила, и вы должны быть уверенны, что подчиненные будут следовать им, в противном случае, будет хаос.
На этой веселой ноте песня окончилась, и я сделала реверанс, противная горечь появилась во рту.
– Хорошо ли вы проводите время? – спросил Феликс, как только начался танец.
Не давая мне возможности ответить, он продолжил:
– Разумеется. Ведь вы одеты в самое роскошное платье, и на бал в честь вашего совершеннолетия потрачены огромные деньги.
В его тоне звучал интерес и намек на ревность. Могло ли это быть правдой, или мне показалось? Было ли это тем, что видел Филип, осматривая двор – богатство? Если так, то что он видит, когда смотрит на меня? Я решила, что должна разузнать о состоянии его королевства и действовать с осторожностью. Не хочу выйти за того, кого, в первую очередь, заботят мои деньги.
Еще до окончания танца с Феликсом, Леон поймал мой взгляд, подмигнув мне. Как только появилась возможность напасть, не проявляя грубости, он сделал это. Его руки уверенно легли мне на плечо и талию, а его губы были лишь в дюйме от меня. Каждое его движение было плавным, будто бы он был создан для танцев, и мы бесшумно задвигались по залу.
– Где вы научились так танцевать? – спросила я, и он закружил меня.
Он подмигнул.
– При моем дворе любят всякие мероприятия, и, как принц, я считаю нужным дать им то, чего они хотят. Я устраиваю балы хотя бы раз в неделю.
Он наклонился и прошептал мне на ухо:
– И я планирую дать вам, дорогая Клара, то, чего вы заслуживаете.
Он отступил и с серьезностью посмотрел на меня.
– Хочу, чтобы вы были счастливы со мной. Не хочу быть у вас на втором месте. Если есть что-то, чего бы вам хотелось, пожалуйста, скажите мне.
– Благодарю. Это было благородно с вашей стороны.
Я была слегка озадачена его горячностью, но все же, что мне было известно о нем? Никто ни разу не посмел добиваться меня, зная, что лишь принцу это позволено. У меня не было опыта в делах, происходящих при дворе. Возможно, страсть Леона была идеальным способом соблазнять кого-то. В конце концов, он выглядел необыкновенно, его манеры просто шикарны, а его умение танцевать – превосходно. Так что логично, что его ухаживания так же были на высоте.
Когда танец закончился, краем глаза я увидела, как Феликс спешит ко мне. После всех танцев мне нужно было перекусить и выпить воды, так что я зашагала прочь с танцевальной площадки так элегантно, как могла. И все же, Феликс был быстрее. Я была в шаге от стола, когда его рука коснулась моего плеча.
– Могу ли я попросить еще один танец, принцесса Клара?
Я медленно повернулась, пытаясь придумать наилучший способ, не обидев, сказать ему, что мне нужен перерыв. Но я не успела произнести и слова, так как пронзительно зазвучал тревожный звон. Резкий звук был противоположным приветственному звуку трубы, который оповещал о прибытии гостей. Пронзительное звучание означало опасность, и не только меня растревожил этот звон. Придворные устремились к стенам, нервно оглядываясь по сторонам и тихо перешептываясь, пока один из стражников не пошел проверить, почему бьют тревогу.
Прежде, чем мне удалось узнать, с какой опасностью мы столкнулись, рядом со мной появилась пожилая женщина в пепельном плаще. Она сбросила капюшон, показав распущенные серебристые волосы и глубокий хмурый взгляд.
– Крестная фея, что происходит? – спросила я, будучи рада видеть своего ангела – хранителя, но так же беспокоясь о том, что она появлялась только тогда, когда я попадала в беду.
– Безопасность замка была нарушена, – тихо ответила она.
5. Клара
Мое сердце тревожно забилось.
– На нас собирается напасть другое королевство?
Крестная покачала головой.
– Нет, сигнал тревоги, который вы слышали, активируется только, когда черная магия проникает в замок.
Отец кивнул и повернулся к глашатаю.
– Скажи всем, что нет повода для паники, но на сегодня торжество завершено и возобновится завтра. Их уведомят когда и где.
Глашатай повторил слова отца. Я тщетно пыталась найти Филипа. Его больше не было в бальном зале, и внутри меня все напряглось. Филип всегда пытался всех защитить. Если он обнаружит чужую магию, то попытается уничтожить ее в одиночку. Мне хотелось бежать за ним, сказать, чтобы он был осторожен, но я не могла. Отец схватил меня за локоть и повел в свой кабинет, который был самым безопасным местом в замке. Не смотря на присутствие отца и крестной феи, я волновалась.
Когда мы остались втроем, отец спросил:
– Можешь ли ты почувствовать, чья магия проникла сквозь наш портал?
– Магия Гризельды. След, как от ее магии, – ответила крестная.
Темные пятна закружились передо мной, и мне пришлось схватиться за стол, чтобы удержать равновесие.
– Но Гризельда заперта на Змеином Острове далеко от сюда.
Отец сжал кулаки, и я вспомнила его ярость в день, когда моя сестра превратилась в мышь. Как жутко бы это не выглядело, она не сделала это специально, чтобы нас напугать. Она унаследовала от своей матери Жаклин умение менять форму, которое считалось темным колдовством, и, не умея контролировать свою силу, она превратилась под давлением инстинктов при виде тарелки с сыром.
В то время действия ее матери были намеренными. Жаклин решила напасть на меня после того, как я узнала о секрете ее дочери. Она хотела навредить мне.
Вернувшись из воспоминаний в реальность, я осознала, что никто так и не ответил на мой вопрос.
– Гризельда больше не в темнице на Змеином Острове? Ей удалось сбежать?
– Я не получал никаких извещений о побеге, – отец сжал губы.
Крестная возразила:
– Только потому, что она не присутствует здесь телом, не значит, что она не опасна.
– Я не понимаю.
Не обращая внимания на мой вопрос, отец ткнул пальцем в крестную.
– Ты обещала держать Гризельду и ее дьявольскую магию подальше от моей дочери.
Крестная вздернула подбородок.
– Я сделала все, что могла. Я предупреждала, что заклинание защиты, которое я наложила на Клару, не сможет защищать ее всю жизнь, а только лет десять, пока она не будет готова встретиться с магией Гризельды сама.
Я обхватила себя руками.
– Как? Я же не владею магией.
На лбу у отца выступили вены, а его ноздри раздулись.
– Разве похоже, что Клара готова противостоять злой магии?
– Тебе не нужна магия сразиться с черной магией, – загадочно проговорила крестная.
Я глубоко вдохнула, пытаясь остановить тошноту и головокружение, которые наступали. С тех пор, как Гризельда была сослана, отец никогда не повышал голос. То, как он вел себя сейчас, показывало, какой ужасной была сложившаяся ситуация.
– Как мне может навредить магия Гризельды? – мой голос прозвучал слабо и отрешенно.
И снова мой вопрос был проигнорирован, а отец пробормотал себе под нос:
– Мне следовало казнить мышонку с ее матерью.
Крестная покачала головой.
– Нет. Это было бы неправильно. Мы не знаем наверняка, попробует Гризельда напасть на Клару или нет.
Я тронула крестную за рукав плаща, борясь с напряжением в груди.
– Если произнесенная тобой защита исчезла, а магия Гризельды здесь, тогда мне нужно знать, как я могу защитить себя. Расскажи мне все.
Она кивнула.
– Ты права, дитя. Позволь мне начать. После смерти твоей матери, твой отец был в поисках жены и матери для тебя и повстречал Жаклин. Она казалась идеальной. Вежливая, дружелюбная, красивая и умная. Она скрывала свою магию, так что я не имела ни малейшего представления о том, кто она, – крестная сделала паузу, – не все, умеющие превращаться и владеющие магией, плохие. К сожалению, твоя мачеха использовала свои способности для гнусных целей, в том числе, для любовного приворота, наложенного на твоего отца и исчезнувшего, когда он увидел тебя в опасности.
Отец глядел в окно, его руки были сомкнуты за спиной, а мое сердце болело за него. Должно быть, ужасно осознавать, что тебя обманули в любви и браке.
Жаклин не стоило усилий скрывать свою магию во дворце, так как я была единственной, кто мог бы ее заметить, но мои визиты были редкими и короткими. И все же, было то, что Жаклин контролировать не могла – ее дочь. Я уверена, она ожидала, что сила дочери проявиться намного позже, но была удивлена, когда та проявилась в восьмилетнем возрасте.
Жаклин приговорила свою дочь, когда напала на тебя в ярости, раскрыв свое истинное лицо. Так как Гризельда унаследовала темную магию, но еще не использовала ее в коварных целях, она не была казнена, но была сослана в темницу на Змеиный Остров. Не было никакого способа лишить ее магии, которую она унаследовала, поэтому, я наложила на тебя заклинание защиты, которое работало бы на протяжении десяти лет, но оно начало рассеиваться спустя девять лет.
Крестная замолчала, и реальность захлестнула меня.
– У меня было чувство будто кто-то наблюдал за мной последний год. Могла ли это быть Гризельда?
– Боюсь, что так, – кивнула крестная.
– Почему ты просто не наложишь заклинание защиты еще раз? – спросил отец сдержанно.
– Не могу. Простите, но это так не работает. Клара уже не в том возрасте. Она должна противостоять Гризельде.
– Как же мне защититься от магии Гризельды, и что именно она может мне сделать?
Мне не понравилось беспокойство, появившееся в глазах крестной.
– Сперва нам нужно понять, чего хочет Гризельда. Мне кажется, она попытается отомстить за свою мать, и, возможно, даже захватить трон.
– Клара – единственная законная наследница. Никакая мышь не будет править Австрией!
Отец ударил кулаком по столу, пролив флакон чернил.
– Как она может навредить мне со Змеиного Острова?
Я кусала свои губы до тех пор, пока не почувствовала кровь на них.
Отец позвонил в колокол.
– Я сейчас же пошлю стражников туда, дабы убедиться, что она не в состоянии использовать магию.
Я съежилась от слов отца и от мысли, что Гризельду могут пытать. Хоть я и понимала, что его намерением было защитить меня, но не могла оставаться в стороне, позволяя ему мучить девушку, сидящую в темнице из-за действий ее матери и из-за способности превращаться в мышь.
Должен быть другой путь.
Крестная взяла меня за руку.
– У тебя такое большое сердце, Клара. И да, есть другой путь, но он не прост.
– Какой?
– Встреть Гризельду лицом к лицу и преодолей ее тьму своей добротой.
Я напряженно сглотнула.
– Как мне это сделать?
– Ты не будешь этого делать!
Отец оттащил меня от крестной.
– Не смей забивать голову Клары таким бредом! Те, кто не владеют магией, не смогут победить тех, кто ею владеет.
Злость исходила от него, и я понимала, что не стоит спорить с ним. Поэтому я не озвучила своих мыслей, а именно, что, хоть у меня и нет магии, но она есть у моего единорога Бисквита, а так же, в нашем королевстве есть маги, которые могли бы помочь мне подготовиться к встрече с Гризельдой.
Пока я размышляла над этим, отец поручил капитану охраны отправить на Змеиный Остров двадцать солдат, которые должны были любым способом выведать у Гризельды, как ей удалось взломать защиту замка. Не имея другого предложения, я наблюдала, как стражники уходят с тревожной душой, успокаиваясь лишь тем, что дорога туда займет несколько недель. Если мне удастся найти решение до их прибытия на остров, то я смогу отправить письмо почтовой совой и спасти Гризельду от предстоящей пытки.
– Вы нашли, где спрятано заклинание, проникшее замок? – спросил отец.
– Нет, – ответил командир охраны, – ничего подобного в замке мы не нашли.
Отец повернулся к крестной.
– Будешь ли ты так добра проверить замок на наличие чужой магии?
Крестная согласилась.
– Хорошо. Но если охране не удалось ничего найти, возможно, Гризельда просто проверяет свои магические способности, чтобы понять, сможет ли она проникнуть в замок. Ведь после всего это впервые, когда сигнал тревоги сработал.
Пока отец обсуждал вопросы безопасности с охраной и крестной, мой взгляд упал на деревянную игрушку с большой головой, широко ухмыляющимся ртом и ватной бородой. Щелкунчику было не место в кабинете отца. Подойдя ближе, я узнала игрушку, которую мама купила мне перед смертью. Прошло много времени с тех пор, как я видела ее последний раз. Я была уверена, что потеряла ее. Неделями я искала ее и рыдала, так как не могла найти.
А сейчас она стояла здесь, в кабинете отца. Зачем он прятал ее от меня все это время? Думал ли он, что мне будет легче преодолеть потерю матери без вещей, напоминающих о ней? Неважно какой была причина, соблазн взять вещь, что обеспечивала даже крошечную связь с моей матерью, был слишком велик, чтобы ему противостоять, и, никого не спрашивая, я сомкнула руку вокруг пиджака красного цвета. Я поднесла деревянного мальчика к лицу, чтобы рассмотреть его вблизи. Из Щелкунчика выпал гранит и повалил блестящий дым. Мои легкие вдыхали пары, и все мое тело сокращалось от мучительной боли, судороги колотили меня с головы до ног. Все еще сжимая Щелкунчика, мои колени подкосились, и я рухнула со стуком на землю.
– Что ты наделала, Клара? – прокричал отец, но я не могла ответить, меня окутала тьма.
6. Гризельда
– Нет! Нет! – вскрикнула я и швырнула зеркало через всю комнату, запоздало поняв, что могу уничтожить свое магическое оружие.
Зеркало так и не упало на пол. Делайла поймала его и подошла ко мне, покачивая бедрами, переступая через спящие тела наших сокамерников.
– Что случилось, Гризельда? Разве твой план не сработал? – спросила Делайла с фальшивым беспокойством, убирая волнистую светлую прядь волос за ухо.
Несколько тел дернулись на полу, и несколько пар век открылись. Не желая никого будить и привлекать к себе внимание, я быстро сказала:
– Я в порядке. Просто кошмар.
Делайла одарила меня взглядом «я тебе не верю». В отличие от моего несправедливого заключения, она была заключена в тюрьму не просто так. Гамбургская полиция обнаружила ее стоящей на коленях над истекающим кровью отцом, в то время как ее мать находилась в саду; ее столкнули с балкона.
Делайла была опасна, но я была готова рискнуть и довериться ей, потому что не могла выполнить свой план побега в одиночку.
Я потянула Делайлу глубже в нишу, в которой сидела, и понизила голос.
– Моя магия подняла тревогу в замке. Они знают, что я пыталась напасть на них. Они послали охранников, чтобы связать меня и пытать, – я выхватила зеркало из рук Делайлы, размышляя, есть ли смысл подслушивать еще что-нибудь в замке. Нет, у меня не было времени. Мне нужно было придумать способ сбежать, прежде чем стража Змеиного Острова прочитает письмо Австрийского императора и свяжет меня, чтобы передать Австрийской гвардии. Если бы мама была здесь, она бы побила меня за то, что я не предвидела того, что произошло, и не подготовилась лучше. «Глупая девчонка», вот как бы она меня назвала.
Голос Делайлы вернул меня в настоящее.
– Какая жалость.
– Ты так думаешь? – я позволила сарказму просочиться в вопрос, мечтая о том, чтобы вырвать ее идеальные золотые локоны. Каким-то образом Делайле все еще удавалось выглядеть благородной в тюрьме. – Это еще не все. Появилась чертова фея-крестная Клары, раздавая советы. Я была уверена, что ни Клара, ни император не смогут найти лекарство от проклятия… но крестная может просто знать об этом и сказать, как его получить.
– Проблема. Как интересно, – пропела Делайла.
Моя рука дернулась, чтобы ударить ее по лицу. Вместо этого я сильно потянула каждый из своих пальцев, будто пытаясь вырвать их из суставов, заставляя себя быть милой с Делайлой, так как она была единственной, кто мог бы помочь мне.
– Мне нужно, чтобы ты помогла мне сбежать.
Делайла сделала вид, что изучает свои руки, обводя линии ногтей.
– Зачем мне это? Почему я должна помогать тебе и рисковать попасть в беду?
Я сплела пальцы и сжала ладони вместе, желание дать ей пощечину переполняло меня.
– Чего ты хочешь? – прошипела я.
Ее губы расплылись в улыбке.
– Зеркало.
– Я не могу тебе этого дать. Оно принадлежит моей матери. Это единственное, что у меня от нее осталось, – моя ярость превратилась во что-то другое, что-то гораздо уродливее… в отчаяние.
Делайла наклонила голову.
– Если ты предпочитаешь оставить зеркало и подвергнуться пыткам, всегда пожалуйста, – она повернулась, но я схватила ее за запястье.
– Хорошо, я отдам тебе зеркало, – мама была бы в ярости, если бы увидела, как легко я сдалась и разозлилась на самодовольное удовлетворение на лице Делайлы. Но Делайла не знала, что я согласилась только потому, что поняла, что не могу взять зеркало с собой. Мышью я не могла нести такой большой предмет, поэтому мне все равно пришлось бы вернуться за ним. Делайла могла использовать его, пока Клара не поддалась проклятию, и наемный убийца не избавился от императора. Как только я стану императрицей, я возьму зеркало и сотру самодовольное выражение с лица Делайлы.
Делайла обхватила пальцем белокурую прядь.
– Так что же мне теперь делать?
Я многозначительно посмотрела на ее пленительные формы и поняла, что никто из охранников не сможет устоять.
– Предположим, что довольно твоего тела. Представь, что ты больна. Я уверена, что охранники извернутся, чтобы удовлетворить твои потребности.
Она наклонила голову.
– Моя игра превосходна, но боюсь, они все равно заметят, как ты выскальзываешь из камеры.
Я ухмыльнулась. Одна мысль о перемене, должно быть, изменила мои зубы, потому что лицо Делайлы побледнело. Странно, большинство из них боялись мышей, таких крошечных существ, которые не могли нанести большой урон по сравнению со львом или волком.
– Да ладно, – я попыталась взять Делайлу за руку, но она отступила. Раздражение захлестнуло меня, когда она отступила. – Все будет в порядке. Они никогда не смогут доказать, что ты притворялась. Люди все время болеют, и это ни к чему не приводит. Просто скажи, что это был предменструальный синдром, – играя на ее собственной важности, я добавила: – Если ты не слишком труслива.
Она закатила глаза.
– Я не боюсь, – она сделала несколько шагов вперед, чтобы быть поближе к двери, но не прямо перед ней, и согнулась пополам, кашляя. – Ох, – болезненный крик, вырвавшийся из ее рта, был настолько реальным, что если бы я не стояла рядом с ней, то была бы уверена, что кто-то отрывает ей конечности. – Так больно, – причитала она. – Помогите. Пожалуйста, помогите мне.
Охранникам потребовалось всего несколько минут, чтобы поспешить к камере. Я оставалась в тени, где меня никто не замечал, и преображалась. Покалывание пронзило меня, и нос дернулся. Уши заострились, а кишки словно вывернулись наизнанку. Я упала на землю, приземлившись на корточки, моя одежда спала. Охранник открыл дверь и бросился к Делайле. Не глядя на них и стараясь не думать о потере зеркала, я пронеслась мимо них.
Я была на полпути вниз по коридору, когда охранник закричал:
– Одна пропала. Черт возьми, мышь-перевертыш, Гризельда, где она?
Пробираясь сквозь щель в стене, я молилась, чтобы поблизости не было кошек. Когда никакие кошки не перехватили меня, и мои лапки ударились о траву, я хотела вскрикнуть от радости, пока охранник не закричал:
– Пустите газ! – я подняла глаза и увидела, что он стоит на крыше здания. Несколько цилиндров были направлены в землю и выпускали облако дыма.
Усыпляющий газ окружил периметр, и я увеличила темп, но была слишком медленной. Воздух вокруг меня изменился, приобретя горький привкус. Мой бег замедлился, тело умоляло отдохнуть. Только образ меня, сидящей на позолоченном троне, мертвой Клары и императора позволил мне преодолеть усталость и пробежать по травяному полю, окружавшему тюрьму. Мама гордилась бы.
Черное море появилось в поле зрения, волны взорвались пеной, когда они достигли берега. Я погрузилась в соленую воду, смывая сонный газ, просочившийся в мех. Когда мой разум постепенно прояснился, я бросила еще один взгляд на тюрьму, которая украла десять лет моей жизни, а затем поспешила к кораблям.
Первая часть моего плана побега была завершена. Теперь мне нужно было сесть на корабль, который не был полон кошек – обычная профилактическая мера против мышей и крыс. Уши прижались к голове, будто меня разрывало на части, кошачий коготь вырывал мне кишки и врывался в мой разум. Потом я вспомнила слова матери. Страх – для слабаков. Не будь слабачкой, Гризельда.
Я побежала быстрее. Я отказывалась гнить, как мышь. Я найду корабль и отправлюсь в Шенбруннский дворец, чтобы отомстить за свою мать и захватить трон.
7. Клара
Я не знала, сколько времени прошло с тех пор, как я рухнула на землю, корчась в агонии, но, наконец, судороги прекратились. Перед глазами всё еще расплывалось, в горле стоял ком, атаковали спазмы, стремясь изгнать пищу, которую я проглотила ранее.
– Тише, все кончено, – отец помог мне подняться на ноги и усадил в мягкое кресло.
– Сделай маленький глоток, – крестная подала мне чашку чая с пикантным имбирным ароматом.
– Что случилось? – я оглядела комнату, пытаясь вспомнить, что вызвало мучительную боль.
Отец выглядел еще более злым, чем раньше, его губы стали тонкими, тело излучало напряжение, но на его лице было еще что-то, что я видела только один раз, когда на меня напала мачеха… страх.
– Меня отравили?
– Нет, – ответила крестная. – Чужеродная магия не нарушила защиту замка, но прошла через почтовый портал, который каким-то образом должен был быть расширен, чтобы пропустить Щелкунчика. Темная магия в статуэтке вызвала тревогу.
Я быстро моргнула, не понимая, о чем она говорит.
– Но Щелкунчик был моим. Он был у меня в детстве.
– Должно быть, Гризельда прихватила его до того, как попасть в тюрьму.
– Как такое возможно? Не могу поверить, что стража не обыскала ее! – отец скрестил руки на груди, и охранник у двери отшатнулся.
– Охранник не виноват, – крестная ободряюще улыбнулась молодому защитнику. – Жаклин, должно быть, дала своей дочери невидимую сумочку, чтобы хранить вещи. Никто, кроме владельца, не может видеть сумку.
Сначала я хотела возразить, но потом вспомнила, что в детстве, когда мы с Гризельдой играли, мои любимые игрушки необъяснимо исчезали на несколько дней, а потом таинственным образом появлялись вновь. Вспышка раздражения наполнила меня. Зачем ей красть у меня, если я готова была поделиться с ней? Потому что она ничего не могла с собой поделать. Она всегда нуждалась в большем. В ней всегда была бездонная печаль и пустота, которую невозможно было заполнить. Я тяжело сглотнула, не зная, что делать с охватившим меня состраданием.
Я посмотрела налево, на то место в воздухе, которое светилось слабым синим светом. Все, что я знала о портале, это то, что давным-давно пользователь световой магии создал его, подключив наш замок к другим замкам и тюрьме Змеиного Острова, чтобы обеспечить обмен быстрыми сообщениями, полезное дополнение к совиной почте.
– Портал уже починили?
Крестная кивнула:
– Да.
– Я уже отправил через портал два письма, в которых велел стражникам Змеиного Острова изолировать Гризельду и постоянно следить за ней. Я до сих пор не получил ответа, – отец стиснул зубы. – Я отправил своих стражников, и как только они доберутся до Змеиного Острова, Гризельда заплатит за содеянное.
– А как же магия Щелкунчика? – я колебалась, боясь задать следующий вопрос. – Она не причинила значительного ущерба, верно?
Я больше не чувствовала боли, и все же, предчувствие охватило меня, заставляя волоски на руках встать дыбом.
Крестная подняла Щелкунчика.
– Гризельда наполнила его проклятием. Поскольку он был твоим и подарен тебе матерью, у тебя была особая связь с игрушкой, позволяющая ей создать проклятие, которое вызывалось только тогда, когда ты касалась Щелкунчика.
– Какое проклятие? – мой взгляд метался по комнате в поисках зеркала, чтобы проверить, не выросли ли у меня рога и хвост. У меня было слабое воспоминание, что после того, как начались судороги, незнакомый голос произнес несколько слов, но я была не в состоянии обратить на это внимание.
– Проклятие… – начала крестная, но отец прервал ее.
– Ей не нужно об этом слышать, – он погладил меня по лбу. – Клара, нет необходимости беспокоиться об этом. Я позабочусь обо всем.
Я наклонила голову, чтобы посмотреть мимо него на крестную.
– Я все равно хотела бы знать. Пожалуйста.
Отец вздохнул, и глаза крестной засияли печалью.
– После того, как ты потеряла сознание, Щелкунчик сообщил, что у тебя есть двенадцать дней, чтобы снять проклятие. Если ты этого не сделаешь, твое тело превратится в деревянную фигурку, а душа будет заперта навечно внутри Щелкунчика.
Холодный пот выступил у меня на затылке, когда я поняла, насколько страшнее проклятие, чем я себе представляла. Я бы с радостью получила хвост или стала оборотнем.
– Как мне его разрушить?
– Ты его не разрушить. Охранники это сделают, – сказал отец.
– Нужно скормить Щелкунчику волшебный орех Кракатук.
– Кракатук, – повторила я медленно, – никогда о таком не слышала. Где он растет?
Крестная грустно улыбнулась мне.
– Это волшебный орех. В Вене его нет, и я не знаю, где он находится. Тем не менее, есть деревня магов недалеко от вашего королевства… Гумпольдскирхен. Один из них должен знать, где можно найти Кракатук.
– Значит, у меня есть двенадцать дней, чтобы найти его, или я превращусь в деревянную статуэтку, и моя душа окажется в ловушке?
Крестная кивнула.
– Есть еще кое-что. Если Щелкунчик попадет в волшебную страну, его внутренние часы ускорятся, а это означает, что то, что ты считаешь всего лишь несколькими часами, может составить целый потерянный день.
Дрожь пробежала по мне.
– Как я узнаю, сколько у меня осталось времени?
Крестная выдавила:
– С каждым днем Щелкунчик будет предупреждать тебя о том, сколько дней осталось.
Говорящая кукла была жуткой, но я была рада, что есть способ следить за течением времени.
– Не беспокойся о Кракатуке. Охранники позаботятся об этом, – отец перешел к карте, которая висела на стене, и переставил некоторые булавки в нашем королевстве. – Я отправил команду. Они должны прибыть на следующее утро в деревню Гумпольдскирхен, чтобы допросить всех магов.
– А как насчет принцев?
Отец поднял бровь на мой вопрос, вероятно, посчитав меня странной, что я подняла эту тему, когда моя жизнь была в опасности. В то время как я боялась превратиться в деревянную куклу, я все еще была обеспокоена вступлением в брак не с тем человеком.
– Думаю, это может быть хорошей задачей, чтобы посмотреть, кто действительно заботится обо мне. Заставьте их искать Кракатук, – я не верила, что кто-то из них найдет его, но возможность избежать драмы ухаживания была слишком заманчивой, чтобы отказаться.
