Текст книги "Принц Густав. Выжить и победить (СИ)"

Автор книги: Маргарита Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 21 страниц)

Оксеншерна нахмурился. Густав согласился как-то слишком легко. Это значило, что он наверняка придумал какую-то комбинацию. Юридически, бОльшая часть территории Эзеля будет принадлежать Швеции. Но что будет по факту? Ливония под боком. И местным жителям проще будет обосноваться на новых землях. Это не говоря о том влиянии, которое Густав будет оказывать на местную администрацию!

Как этого человека держать в рамках, и можно ли вообще это сделать – Оксеншерна не представлял. Он пытался влиять на Густава, но тот реагировал самым непредсказуемым способом. Самым неудачным, пожалуй, было решение повлиять не него через жену.

Узнав, что Катарина беременна вторым ребенком, Оксеншерна организовал ее переезд в Стокгольм. Не предупредив Густава. Дескать, врачи тут лучше, и вообще мы будем молиться о наследнике. На самом деле, Оксеншерна хотел заполучить рычаг влияния. И ожидал, что Густав будет вести себя осторожнее. И более предсказуемо. Как бы не так!

Густав занялся первоочередными делами, а рядом с Катариной появились его люди. Причем так плотно ее окружили, что подобраться к ней стало практически невозможно. Тащить беременную женщину обратно в Ригу Густав не стал, но умудрялся даже издалека контролировать всё происходящее, вплоть до родов.

Так что даже появление наследника по большому счету ничего не изменило. Разве что появился новый кандидат на шведскую корону. Более приемлемый, чем слишком самостоятельный Густав. Иметь королем младенца было бы довольно удобно. Поляки могли бы подтвердить. У них Регентский Совет решал абсолютно всё. Если мог договориться. С последним были определенные трудности.

В качестве Регента Густав, конечно, продолжит влиять на политику. Но не так, как мог бы в качестве короля. Оксеншерна готов был поспорить на что угодно, что тот же риксдаг был бы низведен до уровня обычных советчиков, которых можно игнорировать. А все дворяне упоенно грызлись бы между собой вместо того, чтобы противостоять королю.

Именно поэтому Аксель хотел как можно скорее провести коронацию наследника. Однако Густав и тут уперся. Дескать, пока не будет тепло и безопасно, даже не думайте. А чего там опасного? От Королевского дворца до церкви Святого Николая всего ничего! Но спорить было бесполезно.

В результате, коронация наследника состоялась только в конце июня. И многие вздохнули свободно, когда Эрик XV был провозглашен новым монархом. Теперь забота о его здоровье и безопасности станет наиважнейшей. Поскольку Густава к трону допускать вообще нельзя. Он и без того чрезмерно самостоятелен и принимает решения государственного значения, ни с кем не посоветовавшись.

Вот почему он отправил в Норвегию именно Делагарди? И что рядом с ним делает знатный московит Скопин-Шуйский? Да, воюют они успешно (хотя на первых порах Кристиан их обыгрывал). Да, датские войска убрались из Норвегии ни с чем (сразу, как до них дошли вести о захвате Готланда и Эзеля). Но не слишком ли много удачи? Мало того, что одержали несколько побед, так еще и золото нашли! Кто поверит, что всё это случайно?

Густав

Множество раз в своей жизни я убеждался в верности высказывания, что ни один план не выдерживает встречи с противником. Но на сей раз удар реальности оказался особенно болезненным. Не то, чтобы я верил, что являюсь самым умным и хитрым, но внезапно потерять контроль над ситуацией было неприятно.

Очередной заговор против Лжедмитрия оказался успешным. И еще более кровавым, чем это было в моей реальности. Погиб не только царь, но и Марина Мнишек. Взбесившаяся толпа буквально их растерзала. Но для меня гораздо бОльшим ударом стало то, что погиб Басманов. Вот от этого известия я просто выпал из реальности.

Казалось бы – ну не были мы друзьями. И не так уж долго находились рядом. Но… воевали плечом к плечу! Именно тогда началось мое восхождение. И без помощи Басманова – бог весть, состоялось бы оно вообще. Почему, ну почему он решил служить Лжедмитрию? Я ведь переманивал Петра Федоровича. И обещал ему немало. Нет! Уперся! Лично встал с саблей в руках, загородив вход к Лжедмитрию.

Если честно, хотелось побиться о стену головой. Самый хитрый, да? Самый продуманный? В политику играешь, чуть ли не как в шахматы? А о том, что фигуры – живые люди, подумал?

Басманова было жаль безмерно. И я никак не ожидал, что его убьет лично Татищев, за которого Петр Федорович заступался перед царем. При встрече Михаил Игнатьевич не произвел на меня впечатления крутого бойца. Это означало, что он прекрасно умел прятать истинное лицо. Как и Голицын, который оказался во главе бунта.

Василий Васильевич изрядно меня удивил. Я знал, что он поддерживал Шуйских. И что планировал вместе с ними скинуть Лжедмитрия. Однако после их смерти Голицын затих. Выказывал лояльность царю, не вступал в опасные союзы и сумел пустить пыль в глаза. Мне в том числе.

Однако если я не мог предотвратить переворот, то предотвратить появление нового царя было в моих силах. К счастью, мой человек, сумевший втереться в доверие к Лжедмитрию, остался жив. Впрочем, ему заранее было дано указание не геройствовать, а действовать по обстоятельствам. И теперь он мог пригодиться.

Помня, как реальной истории быстро короновался Шуйский, я заранее перестраховался. Верные люди были предупреждены, как действовать в таких случаях – вне зависимости от того, кто устранит Лжедмитрия, не дать сторонникам «выкликнуть» его царем. Денег для этой цели я оставил достаточно.

Управлять толпой – дело нелегкое. Меня этому учили. А я учил своих людей. До специалистов 21 века им, конечно, было далеко, но с задачей они справились. Сторонников Голицына переорали. Причем не только мои люди. Василий Васильевич был не единственным, кто зарился на престол. Просто он оказался самым смелым. А раз не смог воспользоваться ситуацией по горячим следам, дальше было сложнее.

Часть толпы требовала созвать Земский Собор. Часть ратовала за интересы своих бояр. А затем появились люди, которые начали заявлять, что царь вовсе не погиб, а чудесным образом спасся. И на сцене возник Лжедмитрий II. Причем совершенно не тот, что был в реальной истории. Откуда знаю? Сам помогал иезуитам его искать, когда Лжедмитрий I начал характер показывать и самовольничать.

Найти двойника, да еще и с нужным объемом знаний, было не так просто. Но зато теперь моя предусмотрительность сыграла мне на руку. Поляки, не желавшие терять кормушку, тут же подхватили идею, и к новому аферисту перебежала куча сторонников. Собственно, для этого я и планировал появление Лжедмитрия II – скомпрометировать как можно больше бояр. Если в случае первого самозванца они еще могли отговориться верой в то, что тот истинный царевич, то со вторым такой номер не пройдет.

Ну и разумеется, совершенно неслучайно новый царь появился именно в селе Клины, где жил Михаил Романов. Родственник же! Так почему не оказать поддержку? Почему не признать? И мои людям проще будет за ними присматривать. Главное – не упустить ситуацию до возвращения Скопина-Шуйского. С последним возникли определенные сложности.

Я, спрашивается, зачем Михаила Васильевича в Норвегию посылал? Оттачивать талант военачальника! Смотреть, как воюют в Европе, как выглядит самое современное оружие, как его использовать и набираться опыта. И Делагарди был приставлен, чтобы дела шли в нужном направлении. Кто ж мог подумать, что они застрянут в Свартдале и найдут золото?

Оксеншерна подозревал, что это мои гнусные происки. Я же не скрывал, что на территории Норвегии постоянно крутятся мои разведчики! Да и спрятать частную армию нереально. Аксель изначально полагал, что я собираюсь захватить в личную собственность самые перспективные территории (и, кстати, был прав), но теперь изменил мнение.

Он начал подозревать, что мои разведчики заранее нашли золото, а Делагарди со Скопиным-Шуйским нужны были, чтобы это золото вывезти. Ну да, конечно, больше-то некого было в курьеры завербовать. И ладно золото на реках плато Финнмарк, я его на политическое влияние разменял. Но этим гаврикам с какой стати я драгоценный металл отдал бы?

Не знал я ничего про Свартдал! Не то, что не помнил, а вообще не имел о нем представления! Блин, да я и в России-то знаю только о самых популярных месторождениях, на фига мне было Норвегию изучать? Даже то, что я помнил – это исключительно знания, полученные во время туристических поездок. Да меня самого жаба давила за Свартдал!

Я, конечно, понимаю, что всё золото Делагарди со Скопиным-Шуйским не вывезут. Но, во-первых, они засветили месторождение на всю Швецию, а во-вторых, застряли там! Не то, чтобы я их не понимал… но планы-то другие были! В свете этих событий, кстати, переворот в Москве оказался кстати. Я срочно отправил к Михаилу Васильевичу гонца с известием о том, что шапка Мономаха внезапно оказалась бесхозной. И если он не поторопится, трон проплывет мимо него.

– Будем надеяться, что на него это подействует, – проворчал Густав.

– Да всё равно им недолго оставалось в Свартдале хозяйничать. Риксдаг уже послал туда армию и своих представителей.

– А наши люди?

– Уже там. Но сколько они сумеют добыть золота за такое короткое время? – раздраженно отмахнулся я. – А на Свартдал нам лучше не претендовать. Во избежание.

– От золота трудно оторваться.

– В письме Михаилу Васильевичу я намекнул, что в России оно тоже есть. И я даже место ему укажу. Сразу после того, как он станет царем.

– А мы не можем поучаствовать в разработке? – оживился Густав.

– Тут проблема не в разработке будет, а в доставке, – вздохнул я. – Самые крупные месторождения находятся слишком далеко. Даже до Урала от Риги добираться и добираться. А за некоторыми сокровищами нужно отправляться еще дальше.

– Так и Михаил Васильевич тоже посчитает, что это далеко.

– Ну, во-первых, это все-таки его страна, и ее все равно надо осваивать. Во-вторых, учитывая, что это золото, желающих его добывать будет не так мало. Рисковые люди в Москве найдутся. И обеспечить безопасный путь для караванов намного проще на государственном уровне.

– Жаль, что нет чего-нибудь поближе, – вздохнул Густав.

– Ну вообще-то я читал про Костромскую область. Что на реках Чащевая и Чабра есть отдельные россыпные месторождения. Но там, вроде бы, не слишком много. И я не уверен, что их до сих пор не нашли.

– Но если не нашли… заинтересовать Скопина-Шуйского хватит?

– Вполне, – согласился я. – Действительно, пусть сначала убедится, что мои сведения верны. Тогда охотнее поверит насчет Урала. Разведывать и осваивать месторождения – это очень большие деньги.

– А Михаил Васильевич не задавал вопросов, с чего мы ему помогаем?

– Пока нет. Но, полагаю, обязательно задаст. Поскольку понимает, где бывает бесплатный сыр. И поостережется.

– И что мы ему ответим? – оживился Густав.

– Правду. Я хочу заключить вечный мир между Россией и Швецией. И даже готов подписать договор о намерениях породниться. У нас с Катариной довольно близкое родство. И нашим детям нужно очень осторожно подбирать супругов. Желательно, чтобы вообще никакой общей крови не было. Москва идеально подходит.

– Сомневаюсь, что мир будет вечным.

– Я тоже. Но какое-то время между нашими странами войн не будет. А потом, если приложить усилия, торговые и политические связи так переплетутся, что воевать станет невыгодно. Есть у меня такая надежда, – вздохнул я.

– Если Скопин-Шуйский наведет у себя порядок, то может помочь нам с Данией. Люди у него есть.

– Неплохо было бы и Польшу прижать. Двум государствам это вполне реально, – размечтался я. – А мы поможем Михаилу Васильевичу с Крымом. Там не только люди нужны, но и нормальная организация. В России с этим вообще никак на данный момент. От болезней людей гибнет больше, чем от сражений.

– Осталось только дождаться, когда он оторвется от золота, – съязвил Густав.

Однако Скопин-Шуйский не подвел. Все-таки, шапка Мономаха – это такой приз, ради которого можно и нужно рисковать. В конце сентября 1606-го шведские корабли доставили в Ивангород и его самого, и его армию. Слухи о том, что он нашел золото, ширились, так что на месте его ждало немало наемников, готовых отправиться в опасный поход.

Ждала его и Ксения. Я посчитал, что ей будет лучше вернуться в Россию вместе с мужем. С одной стороны – небезопасно, но с другой – если все получится, она обретет дополнительное уважение в глазах окружающих. К тому же, если Михаил Васильевич все-таки заполучит шапку Мономаха, ей нужно сразу занять свое место царицы. А то потом может и не добраться до законного супруга. Желающих породниться набежит целая толпа.

Впрочем, Ксения не зря в Риге время проводила. Набралась опыта общения с разными людьми. Так что не особо терялась. Охрану я ей предоставил, мамки-няньки были рядом, и даже священников несколько штук имелось. Короче, всё нужное для создания имиджа богобоязненной и благочестивой царской дочери, которая следует за мужем своим в горе и радости. Все-таки, даже после смерти Бориса, Ксения – хороший козырь для претендента на трон.

На месте Голицына я бы свалил из Москвы. Но он решил выступить против Скопина-Шуйского. Тот прямо заявлял, что царевич Дмитрий давно погиб, и те, кто называется его именем – лжецы и воры. Дескать, из страны он уехал, поскольку честь не позволяла служить самозванцу, и он собирал силы для противостояния.

Версия, на мой взгляд, была так себе, но окружающие проглотили. К тому же, за Михаилом Васильевичем стояло сильное войско – помимо наемников, примкнули и добровольцы. Так что на что надеялся Голицын, выступая против, вообще непонятно. Погиб он раньше, чем набранное им войско сумело оказать хоть какое-то сопротивление.

Москва встретила Скопина-Шуйского как победителя. Спас царевну, женился на ней, победил врагов и привез золото! Причем благодаря слухам, говорили уже о целом золотом обозе. И о том, что монеты будут раздавать всем, кто поддержит Скопина-Шуйского. В результате, царем его выкликнули массово. И митрополит Казанский, человек известный и влиятельный, поддержал кандидатуру Михаила Васильевича.

Ничего удивительного кстати, учитывая, приказ Лжедмитрия сослать Гермогена в Казань. Ну а что? Сам включил его в состав Боярской думы, сам и ликвидировал ошибку, когда митрополит пошел против его воли. Так что внезапный переворот спас Гермогена от ссылки, ну а поскольку католиков около трона он видеть не желал, было очевидно, что он решит поддержать Михаила Васильевича.

Похоже, Скопин-Шуйский действительно станет царем. И узнает, насколько тяжела шапка Мономаха. Ему еще разбираться с боярами, поддержавшими Лжедмитрия II, избавляться от поляков и наводить порядок. Одно восстание Болотникова чего стоит! А там еще Лжепетр на горизонте маячит. Тот, который Илейко Муромец.

Однако все это ерунда перед самым тяжким испытанием. Став царем, Михаил Васильевич будет вынужден соблюдать устоявшиеся традиции. Хотя бы для того, чтобы удержать трон. А это значит, что его ждет занимательный квест «загони Ксюшу обратно в терем».

Удачи ему!

Глава 15

Я провел пальцами по белому, плотному листу бумаги и довольно улыбнулся. Наконец-то у меня получился действительно качественный продукт! Причем выпускать его можно будет большими партиями. Нет, я и до этого неплохие прибыли получал от продажи бумаги, уходила она влет, но хотелось создать нечто особенное! Приличное по меркам не 17-го века, а 21-го. И наконец-то моя мечта исполнилась!

И как у попаданцев получается помнить рецепты всяческих нужных вещей? Я, в лучшем случае, мог дать общее направление. И приходилось тратить много времени и денег прежде, чем получался нужный результат. Или не получался. Как с ракетами, которые продолжали лететь не туда.

Оружие мне вообще не слишком давалось. Что поделать – не интересовался я историей пушек! На фиг бы они мне сдались? Разумный подход Шерлока Холмса, предпочитавшего держать в голове только нужные сведения, мне весьма импонировал. Кто ж знал, что меня занесет на рубеж 16-17-го веков! И что умение взломать комп мне не пригодится, а вот умение модернизировать пушки – очень даже.

Да, я разбирался в огнестрельном оружии 21-го века. На уровне стрелять-разобрать-чистить-собрать. Но какой смысл знать устройство АК, если не знать сплавов? Впрочем, при культуре производства начала 17-го века, даже самые элементарные ружья и пистолеты создать – это целая проблема. Получались единичные экземпляры, которые стоили бешеных денег.

Впрочем, траты себя оправдывали – мои снайперы, например, экономили кучу денег на ведение войны, отстреливая командующих. Да и политику могли скорректировать в нужную сторону, убрав мешающего человека. Был бы в Польше нормальный король – сколько бы неприятностей мы поимели! А крутить их Регентским Советом было одно удовольствие.

Рокош Зебжидовского, например, принял такой размах, что я начал опасаться – не переборщил ли. Взрослый, самостоятельный король в Польше мне был на фиг не нужен. Я облизывался на Курляндию, и раздумывал, как ее безболезненно оттяпать. В одиночку Ливонское королевство с Польшей однозначно не справится, так что нужно было думать о создании союзов. И о более прогрессивном оружии.

Именно поэтому идея создания новых пушек мне буквально спать не давала. Да, то, что уже имелось у Ливонского королевства, превосходило разработки соседей. Но не сказать, чтобы кардинально. А нужно было совершить глобальный прыжок. Армия у Ливонского королевства так себе, во что обойдется помощь шведов – даже думать не хочется, так что вся надежда на то, что нормальное оружие мои мастера все-таки сделают. Ну и на крылатых гусар.

С последним было немного лучше. Те вояки, которых я сманил из Польши, обучили новичков. И, если судить по результатам столкновений с датчанами, обучили хорошо. К счастью, малолетний король Речи Посполитой ни на что не влиял, а Регентский Совет периодически «забывал» платить войскам жалование. Хотя, и при Сигизмунде в этом плане дело не слишком хорошо обстояло. Так что сманить новых крылатых гусар особой проблемы не составило.

Однако даже с таким козырем без нормальных пушек на поле боя делать было нечего. И я извращался как мог, пытаясь выудить из памяти хоть что-то полезное. Но когда не знаешь, а потом еще и забудешь… всё очень сложно. Так что я уже который год бился над тем, чтобы повторить «единороги», которые видел на экскурсии в Питере.

Конструкцию ствола я помнил весьма приблизительно. Что уж говорить о конической зарядной каморе! Так что я был искренне удивлен, когда удалось создать нечто похожее. Не уверен, что моя новая пушка абсолютно походила на «единорог», но явно была шагом вперед, что очень радовало. Снизился вес, упростилось заряжение, увеличилась скорострельность и улучшилась баллистика.

Но самое главное, что меня радовало особенно, стрелять это чудо могло не только ядрами, но и бомбами, и картечью, и даже разрывными гранатами, которые, правда, пришлось изрядно доработать. Блин, ну почему вместе со мной в прошлое не провалилось что-нибудь полезное? Например, склад с боеприпасами? Как в таких условиях можно мир завоевывать?

Я удобно устроился в кресле, придвинул чернильницу, взял перо и склонился над листом бумаги. Мне всегда легче думалось, если я свои планы рисовал в виде схем и таблиц. Получалось более наглядно и понятно. Итак, с чего бы начать?

Швеция. Корона мне так и не досталась, но я не больно-то к ней стремился. Если задаться целью и приложить усилия… мог бы вырвать. Но на фига? Швеция – посторонняя страна, судьба которой мне вообще безразлична. В политику я влез только затем, чтобы не состоялась война с Россией. Желательно – вообще никогда.

Да и зачем нужны атрибуты власти, когда гораздо важнее иметь власть реальную? А я ее имел. Поскольку влиял и на риксдаг, и на риксрод. В результате, Швеция уже вцепилась в Норвегию и готовится к войне за Сконе. А датчане – серьезный противник, и противостояние растянется года на три, если не на пять.

Ну а потом у меня в планах Польша. Поскольку почивший Сигизмунд был моим двоюродным братом, я имел на нее некоторые права. Почему, собственно, престол сыну отдали? Кто разрешил? Как смели проигнорировать мнение Швеции в этом вопросе? Словом, было бы желание, а повод найдется. И даже если в результате завоеваний Польша неожиданно кончится, можно двинуться западнее.

Однако противостоять в одиночку Речи Посполитой – занятие глупое. И довольно опасное. Угроза завоевания вполне может сподвигнуть шляхтичей забыть прошлые обиды и разногласия, и объединиться. Так что тут надо думать. Особенно о том, как соблюсти интересы Ливонского королевства.

Положение, в котором я находился, было немного странным. Ливонское королевство я получил при помощи Москвы, и наверняка мне не раз об этом напомнят. Попутно я умудрился прищемить хвост Польше, отняв некоторые земли. Только отсутствие короля, бардак в Регентском Совете и авантюра с Лжедмитрием мешали шляхтичам со мной разделаться.

Казалось бы, за моей спиной еще Швеция, но рассчитывать на это было глупо. Я не желал становиться их королем, не планировал нести за них ответственность и уж точно не собирался делать Швецию сверхдержавой. И хотя пришлось организовывать продолжительную войну с Данией и завоевание Норвегии, зато теперь на своем плане я мог изобразить Швецию огороженной от России. И от себя тоже. С такими «помощниками» недолго потерять всё, «что нажито непосильным трудом».

Я не обманывался насчет Ливонского королевства – оно было недостаточно сильным и самостоятельным. Содержать огромную армию – это быстро спустить все имеющиеся деньги. А у меня в Риге строилось здание новой академии, облагораживались дороги и постоялые дворы, постепенно искоренялись остатки крепостничества… Пришлось серьезно потрудиться, чтобы провозгласить свободу религий и свободу человека. В более мягких выражениях, разумеется, и надергав цитат из Библии, но тем не менее.

Удалось мне это не иначе, как чудом. И то, только потому, что я был завоевателем, и в данном статусе мог диктовать свои правила. В свое время, дворяне (в отличие от торговцев) переходить на мою сторону не спешили. Ждали, когда победитель определиться. Так что отмена крепостничества – это был еще довольно щадящий вариант ущемления их прав.

Завоевание Эзеля было очередным пунктом мероприятий по вовлечению соседних стран в торговую обойму Ливонского королевства. В этом деле помощь Швеции оказалась не лишней, своими силами я ничего бы не навоевал. А тут получил кусок территории, который теперь принадлежал мне лично. И теперь главное – грамотно распорядиться ресурсами.

Оксеншерна в очередной раз подозревал меня в нечестной политической игре, и был абсолютно прав. Я собирался сделать так, чтобы все более менее значимые должности на Эзеле занимали мои люди. И в армии в том числе, что будет не так уж сложно, учитывая, что им тоже «забывают» платить жалование. Так что, по самым скромным расчетам, года через два, остров будет под полным моим влиянием. И у меня уже есть список влиятельных шведских купцов, которых я обязательно втяну в свои расклады.

Список русских купцов тоже имелся. И, кстати, Смута не особо им мешала. Многим вообще было параллельно, что там в Москве твориться, и кто на троне сидит – лишь бы доходы шли. Но я надеялся, что после того, как Скопин-Шуйский разгребет бардак, взаимодействие станет более плодотворным.

В Москве, вроде бы, пока все шло нормально. Михаил Васильевич благополучно стал царем и начал наводить порядок. А пока он разбирался с нелояльными боярами и Лжедмитрием II, Делагарди отправился усмирять Болотникова. Вот ведь, блин! Как я не оттаскивал его от России, всё равно он туда прорвался. Похоже, это судьба.

Гермоген, отважно выступавший против Лжедмитрия I, пришелся ко двору Скопину-Шуйскому и был назначен патриархом Московским. Колоритная личность, ничего не скажешь. Толкал речи против засилья поляков, против самодурства бояр и агитировал за истинно русского царя. Правда, к моему удивлению, поддержал Ксению, когда та активно начала заниматься благотворительностью, и не призывал ее вернуться в терем.

Все это продвигалось под лозунгами помощи мужьям. Дескать, в такое сложное время грех сидеть сложа руки. Никто, конечно, не призывал боярышень бросить пяльца и взять в руки мечи, но наладить лекарскую службу и оказать помощь сиротам – почему нет? Ксения многое почерпнула в Риге. Я давно начал заниматься подобным.

Зачем плодить преступность, особенно детскую? Тем более, что беспризорники – это ресурс, если их правильно воспитать и обучить. Да, некоторые слишком далеко ушли по криминальной дорожке, и вернуть их к нормальной жизни было уже невозможно. Но с чего-то надо было начинать!

Ксения решила поступить так же, хоть и начала с чего попроще – с детей, относительно недавно потерявших родителей и еще не успевших освоиться на улицах. Зато проблему бродяг она решила намного жестче, чем я. В Ливонском королевстве вообще были довольно щадящие законы, и желающий заработать мог это сделать – строительство дорог требовало множество рабочих рук.

Ксения, похоже, пошла решительностью в своего деда[24]24
  Малюта Скуратов-Бельский.


[Закрыть] – абсолютно все бродяги ловились и приставлялись к делу – мостить камнем главные улицы. А тех, кто не желал работать – заставляли принудительно, снабжая кандалами. Похоже, Рига произвела на царицу незабываемое впечатление, и теперь она стремилась дома наладить те же блага жизни, что были у нее в Ливонии. А Гермоген всё это безобразие горячо одобрял.

Ну а что? Все по христианским заповедям. Помощь нуждающимся оказывалась. Хлеб свой они зарабатывали в поте лица. И что тут можно против сказать? Что женщины этим занимаются? Так мужчины все тоже делом заняты. Поляки покинули Москву не сами по себе, и окончательно отказываться от своих планов на шапку Мономаха не собирались.

Как оказалось, вовсе не требовалось, по примеру Петра, чуть не за волосы девиц на пьяные ассамблеи тащить. Нужно, чтобы случай удобный подвернулся. А уж женщины за него сами ухватились. Жены и дочери видных бояр/торговцев действовали с размахом. Видимо, сидение в тереме опротивело не только Ксении. И не одному Скопину-Шуйскому придется упираться, чтобы вернуть всё «по старине». Вот только что-то мне подсказывает, что в этой борьбе женщины одержат безоговорочную победу.

Для меня в свое время оказалось большим открытием, что Россия 16–17 веков – очень восточная страна. Да, для человека 21 века, не специализирующегося в данной области, культура и обычаи прошлого – темный лес. Но 18-19-й века были бы более понятными. Не возникло бы ощущения, что я попал вообще не в Россию, а в какую-нибудь Персию или Китай. Так что небольшой разворот в сторону бОльшей открытости мне импонировал.

Нет, я не видел ничего плохого в самобытности и приверженности традициям. Но замыкаться на них не стоило, чтобы не оказаться в проигрышном положении. Себя-то можно убедить, что ты – несравненный и божественный сын Солнца. И живешь воистину правильно именно ты, а не твои соседи. Но когда у тебя в руках меч, а у пришедшего на твои земли завоевателя – ружье, расклад выходит не в твою пользу.

Вот только как соблюсти золотую середину? Изменить страну без экстремальных петровских крайностей? Лично у меня нет рецепта «как нам обустроить Россию». Уничтожить местничество, крепостное право и слишком большое боярское влияние – уже будет благом. Освоить Урал и Сибирь, захватить Крым, модернизировать армию так, чтобы соседи опасались сунуться… словом, начать и кончить.

Для начала пусть Скопин-Шуйский хотя бы с бардаком в стране разберется. Я ждал этого с большим нетерпением, поскольку помимо торговых и политических планов, имел еще одно горячее желание – отправить в Москву детей герцога Сёдерманландского – Марию Елизавету и Карла Филиппа. Первую я еще вместе с Ксенией отправить хотел, но Оксеншерна возмутился. Дескать, слишком опасно.

Да я не спорю, но наличие претендентов на шведский престол не сулило ничего хорошего. Активной поддержки у них пока не наблюдалось, но риксдаг с риксротом очень уж меня не любили, так что периодически палки в колеса вставляли. А после того, как мне донесли некоторые разговоры о будущем… типа, что делать, если с наследником вдруг что-то случиться… я выкупил квартал в Стокгольме и переделал его в укрепрайон.

Знаю я это «вдруг»! Детская смертность в начале 17 века и так чрезмерно велика, даже в королевских семьях, так что лучше не добавлять к случайностям заговоры. Проще перестраховаться. В идеале, конечно, Эрика надежнее было бы в Ригу перевезти, но тут складывалось сразу несколько факторов против.

Начать с того, что пацан был слишком мелким, а морское путешествие в 17 веке – это и для взрослого большая нагрузка. Да и сухопутное было бы не лучше. Плюс, шведы могут выразить неудовольствие – типа, наш король должен воспитываться в нашей стране. Хотя что он кроме дворца видит вообще?

Против последнего возражения у меня был контраргумент. Если упрутся, запретив переезд сына, я буду навещать его сам. Как можно чаще. И навещая, активно вмешиваться в шведскую жизнь. А то что это я буду за отец-кукушка? И что получу в итоге, отдав воспитание и обучение сына в чужие руки? Все мои амбициозные планы медным тазом накроются.

Ну и потом… кроме ребенка у меня еще и супруга имелась. И ее тоже неплохо было бы навещать почаще. Катарина, конечно, дама во всех отношениях положительная, но шведам веры нет.

Прикинув все за и против, я начал готовиться к грядущему заранее – вербовать сторонников и продвигать Оксеншерну на пост риксанцлера. Наши взгляды во многом расходились, но Аксель был из той редкой породы руководителей, которые работают на страну, а не на себя, так что я знал, как с ним работать. Нет, может, себя он тоже не обижал, но явно по остаточному принципу.

Когда вернулись корабли из колоний (один все-таки затонул, что было обидно, но предсказуемо), именно Оксеншерна грудью встал на защиту завоеваний в Новом Свете. И был прав, кстати. Как деньги вкладывать и тащиться на другой конец света – так дураков нет. А как получилось территории оттяпать и груз привезти (пушниной и табаком затарились от души), так желающих поделить целая очередь образовалась.

Дополнительным стимулом было то, что семейство герцога Сёдерманландского добралось благополучно. Укрепления, временное жилье и даже маленькая церквушка были возведены в кратчайшие сроки. А вдова герцога Кристина Гольштейн-Готторпская запросила соизволения объявить сына вице-королем, дабы утвердить шведскую власть. Не маловат он для такого титула?

В том, что риксдаг согласится, я даже не сомневался. Не удивился бы, если бы узнал, что Густаву уже тайком согласовали титул вице-короля. Шведским дворянам нужен был какой-то козырь, с помощью которого они могли бы мне противостоять. Дети герцога Сёдерманландского для этого подходили как нельзя лучше. Ну а поскольку амплуа детоубийцы я по-прежнему примерять на себя не желал, надо было решать проблему другими методами.