Текст книги "Неразрешимое бремя"
Автор книги: Маргарита Дорогожицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
Что-то подсказывало мне, что хозяйка с такой запиской никуда обращаться не станет, иначе ей придется много объяснять по поводу вырванной страницы. Но у меня еще есть дела. Я нацепила маску на лицо, скрыла волосы под капюшон, накинула темный плащ и выскользнула из кабинета. Мне пришлось прождать какое-то время в тени коридора, пока наконец одной из девиц не приспичило по нужде, и она проследовала мимо меня в клозет. Я зажала ей рот, перехватив ее и приставив к ее горлу кинжал:
– Рыпнешься – убью, – прорычала я, старательно понижая голос, и потащила ее на второй этаж в комнату Лорелей.
Девка даже не попыталась вырваться, она оцепенела от ужаса. Я же вложила лезвие кинжала в ее руку и с силой провела, рассекая ей ладонь. Девица вскрикнула, я отпустила ее и схватила стул, с силой швырнув его в окно. Комната кстати выходила на набережную, где в утреннее время чинно прогуливались добропорядочные горожане со своими семьями. Потом врезала девице по лицу, она заорала пуще прежнего. Отлично, я схватила ее за волосы и нанесла неглубокий порез по рукам, которыми она старалась прикрыть лицо. Девка рванула к двери, и я не стала ее останавливать. Надеюсь, шум был порядочный, его услышат на набережной, возможно, вызовут стражников. Для верности сорвала маску, распустила волосы, высунулась в окно и заорала, старательно закрывая лицо: «Помогите, убивают!» На мой крик повернуло головы несколько мужчин, они показывали пальцами в мою сторону, кто-то бросился за стражниками. Пора уходить. Я скользнула в ванную комнату, тщательно закрыв за собой дверь, дождалась, когда на крик прибежали привратник, экономка и остальные девицы заведения. Девки были в основном в неглиже, поэтому сбросив дорожное платье и заткнув его в сумку, я спустила волосы на лицо и смешалась с ними. Все галдели, я старалась не попадаться на глаза экономке, уж больно непростая дамочка была. Поэтому, улучив момент, когда привратник высказал предположение, что мерзавец скрылся через окно, я отступила и уже через несколько минут выходила, как ни в чем ни бывало, из заведения, полностью одетая. Как раз вовремя, потому что мне на встречу спешили городские стражники, я переждала их за углом и спокойно проследовала дальше, унося свою добычу и множество вопросов.
Что ж, теперь останется немного подождать и потребовать у капитана Лунтико освобождения помчика на том основании, что во время покушения на очередную девицу из заведения госпожи Розмари он был под неусыпным надзором доблестной городской стражи. Сей факт, определенно, взволнует господина инквизитора и внесет сумятицу в разум настоящего убийцы. Хотя вот тут сложно прогнозировать… Я вспомнила тот краткий миг, когда красавчик рассказывал про мятежный Асад, и когда в зеркале мелькнуло отражение мальчика лет семи. Он взглянул на меня такими измученными глазами, в которых гнездилось безумие, что я решила, что это и есть внутреннее отражение демона колдуна. Но что, если это последнее, что вспомнила Ивонна перед смертью? Если у нее уже был ребенок, то могла она на пороге смерти вспомнить своего сына?
Я так задумалась над возможными последствиями, что не заметила, как практически уткнулась носом в двух рослых мужиков, что перегородили мне путь. Их испитые физиономии и кривые ухмылки были достаточно выразительны, равно как и их недвусмысленное подмигивание.
– Ну что, красавица, повеселимся? – сказал тот, что повыше, вытаскивая кинжал. Второй противно поскреб пятерней лысину и ощерился неровным рядом гнилых зубов. Они окружили меня, загоняя в безлюдный проулок. Впереди каменный тупик, сбоку – узкая улочка, ведущая к оживленной площади, но до нее еще надо добраться. Впрочем, зачем спешить, почему бы и не позабавиться?
– Отчего ж не повеселиться, ребятки! – я улыбнулась широко и радостно, чем нимало их озадачила. Они явно были настроены на иное поведение жертвы. Лысый схватил меня за руку и с силой пихнул в сторону тупика. Вернее, попытался. Потому что я и не думала противиться, скользнув в указанном направлении, а лысый, не ожидавший отсутствия сопротивления, покачнулся на ногах, но устоял.
– Что случилось? – участливо спросила я него. – Головка закружилась? Ну так, голубчик, пить надо меньше…
Лысый зарычал от злости, а долговязый бросился на меня с кинжалом, беспорядочно размахивая руками. Я трезво оценивала свои силы. Эти двое – типичные головорезы самого низкого пошиба, что после беспробудного пьянства способны разве что на стычки в портовом кабаке с такими же забулдыгами. Тем не менее, у них оружие и численное превосходство. Поэтому я выжидала, не позволяя сократить между собой дистанцию, прикидывая возможные действия и подстраиваясь под их манеру боя. Когда отступать было уже некуда, я поймала миг, когда долговязый замахнулся кинжалом, поднырнула ему под руку и врезала второму, не ожидавшему такой подлости, по коленной чашечке носком сапога. Противный хруст и приглушенный вопль подсказал мне, что я попала куда следует. Верзила упал на здоровое колено, ругая и проклиная мерзкую тварь, а его напарник развернулся и полетел на меня. Едва успела увернуться, но он все-таки зацепил меня кинжалом, полоснув по руке, мы сцепились и кубарем покатились по камням. Боль в руке сильно разъярила меня, и я что есть мочи вцепилась долговязому в шею зубами, чувствуя, как рот наполняется теплой кровью. Он заорал, попытался отцепить меня, я послушно отпустила, заломив ему руку за спину и выдернув из ослабших пальцев кинжал. Лысый уже успел придти в себя и теперь поднимался с колен, чтобы придти на помощь своему подельнику.
– Двинешься с места – перережу ему горло! – прорычала я, оседлав противника, отведя ему голову назад за волосы и с силой прижав кинжал к его шее. Глубоко вздохнула, выравнивая сбившееся дыхание. Стало вдруг до жути обидно, что за мной послали такое отребье, неужели моя жизнь так мало ценится? Хотя оставь они прелюдии и просто пырни жертву ножом, у меня пожалуй было бы мало шансов. Но ребятки решили вперед поразвлечься с хлипкой девицей, что сыграло с ними дурную шутку. Я переместила острие лезвия к уху долговязого, надавила и прочертила глубокую царапину.
– Кто послал? Быстро, или лишишься уха!
– Да пошла ты!.. – сдавленно выругался мерзавец, а лысый сделал шаг по направлению к сумке, что брошенной лежала на каменной мостовой. Я одним махом отсекла ухо долговязого и бросила под ноги второму.
– У тебя осталось еще одно! – прошипела я сквозь его вопль. Лысый застыл в нерешительности. – Быстро! Потом лишишься глаз!
– Ах ты сука! – лысый все-таки решил рискнуть здоровьем своего подельника, метнув в меня кинжал. Я чудом успела среагировать, прикрывшись поверженным противником. Лезвие вошло ему в горло, он захрипел в агонии. Я вскочила на ноги, сжимая кинжал.
– Что ж вы, голубчик, своего товарища так подставили, а? – верзила угрожающе дернулся в мою сторону, забыв про раздробленное колено, споткнулся и едва удержал равновесие. – Сбежать надумали? Не получится…
Я загораживала ему выход из каменного тупика, ножа у лысого больше не было, передвигаться быстро он не мог. Спокойно вытерев лицо от чужой крови и подобрав сумку, я подошла к нему, головорез теперь пятился от меня в ужасе, перехватив мой безжалостный взгляд.
– Кто послал? Говори, и возможно, я оставлю тебе жизнь…
– Н-не знаю, честно! – верзила запинался и дрожал, в глазах горела ненависть, густо приправленная страхом. – Мужик какой-то в кабаке предложил, заплатил 20 золотых, назвал адрес и описал вас… Помилуйте!
– Как выглядел мужик?
– Да обычно выглядел, не помню, пьяными мы были…
Руки чесались перерезать ему горло, но мне необходимо узнать, кто его послал. Пусть живет…
– Я бы на твоем месте как можно быстрее убралась из города, – кивнула я ему, указывая на тело его подельника.
Незамеченной вернуться домой не получилось. В пекарне как обычно была уйма посетителей, а возле черного хода меня перехватил встревоженный Антон.
– Хриз, где ты была? Тебя госпожа Розмари уже час ждет, злющая как оса. Что с рукой?
Я поморщилась, порез хоть и был неглубокий, но досаждал. Надо переодеться.
– Ничего страшного, просто кто-то неразумно оценил мою жизнь всего лишь в 20 золотых. Напомни мне, жадность входит в список смертных грехов?
Я радушно поприветствовала хмурую хозяйку борделя, что сидела у меня в гостиной перед чашкой остывшего чая и блюдом с печеньем.
– Простите меня ради бога, госпожа Розмари, – я широко улыбнулась и присела напротив. – Дела наследования отнимают просто уйму времени, сама себе не принадлежу!
– Госпожа Хризштайн, я требую признания недействительным нашего договора и возвращения мне моей собственности! Вы меня подло обманули! – сводня решительно поджала губы, весь ее вид выражал справедливое негодование.
– Я вас обманула? – поинтересовалась я, решив не церемониться и обработать рану прямо сейчас. Антон принес мне спиртовую настойку подорожника и чистую ткань.
– Помочь? – кивнул он. Я покачала головой.
– Сама справлюсь. Иди. Так в чем же я вас обманула?
Госпожа Розмари скривилась, словно проглотила ежа.
– Господин инквизитор мне все рассказал. Про обман с серебром. Верните мне Пиону! Или я буду вынуждена обратиться в громаду!
Мелкий засранец! Когда же ты успел мне подгадить?
– Госпожа Розмари, – я поморщилась от щипавшей рану настойки. – Позвольте мне напомнить, что в договоре нигде ни слова не сказано про серебро. Так в чем же обман?
– В том, что вы заставили меня поверить в ее болезнь!
– Правда? – я картинно приподняла бровь. – Я говорила, что Пиона больна?
– Вы… – сводня запнулась. – Вы ясно дали это понять!
– Это вы, госпожа Розмари, что-то себе придумали, а я вам слова про Пиону не сказала. И если будет судебное разбирательство, то тот же господин инквизитор буде вынужден это подтвердить. Я просто показала вам ее цепочку, а что вы там себе решили – Единый знает…
Я затянула наконец повязку на руке и обворожительно ей улыбнулась.
– Давайте не будем ссориться, мы же деловые люди.
– Вы лицемерная обманщица! Я этого так не оставлю, я…
Мне надоели ее словоизлияния.
– Позвольте мне напомнить вам, госпожа Розмари, что его святейшество, кардинал Блейк все еще сильно огорчен тем фактом, что…
– Я ему все расскажу! – взвизгнула сводня.
– Рассказывайте. Только вы же понимаете, – я наклонилась к ней и зашептала. – Что мне ничего не стоит отправить Пиону в портовый бордель, найти ей несчастного на последней стадии звездной сыпи и заразить бедняжку. А вы потом будете долго доказывать, что она была здорова, когда вы отправляли ее в комнаты с его святейшеством…
Лицо хозяйки побледнело, губы задрожали.
– Вы…вы!
– Да, я страшный человек, – грустно сказала я. – Помнится, господин инквизитор вас об этом честно предупредил. Поэтому со мной лучше не ссориться, а дружить.
Я снова широко улыбнулась и продолжила:
– Так что, будем дружить? Я лично улажу вопрос с кардиналом и буду добросовестно защищать ваши интересы в этом дознании. Оно, кстати, может и затянуться. И да, вам теперь совершенно необязательно терпеть участие Инквизиции в своих делах. Кстати, а я ведь могу быть очень щедрым другом, особенно если ваши девочки будут оказывать услуги особого рода…
– Какие еще услуги? – подозрительность, жадность и возмущение сейчас боролись, но жадность определенно должна победить. Нет, все-таки жадность – страшный грех!
– Скажем так, клиенты ведь часто болтают о том, о сем при девочках? Если ваши подопечные будут держать свои прелестные ушки настороже и сообщать интересующие меня детали, то я щедро отблагодарю. Кстати! – я хлопнула себя по лбу. – Совсем забыла!
– Что? – возмущение сводни медленно сходило на нет, она явно подсчитывала возможные барыши.
– Я же говорила про то, что мой портной сам изготовляет корсеты, верно? Я всерьез подумываю об открытие мастерской и могу положить вам значительную скидку. Подумайте сами, ваши девочки будут щеголять в такой роскоши, что заставит всех знатных дам этого города кусать себе локти.
– Размер скидки? – деловито поинтересовалась сводня.
– Двадцать процентов.
– Тридцать, – принялась торговаться сводня.
Я покачала головой.
– Никак не могу, иначе буду работать себе в убыток. Двадцать пять.
Госпожа Розмари колебалась, но недолго.
– По рукам. Но если вы меня обманете!
Я похлопала ее по плечу, выпроваживая.
– Я держу слово, не беспокойтесь. Наше сотрудничество будет взаимовыгодным, а потому крепким и долгим. Возьмите девочкам вкусненького из нашей пекарни, за счет заведения, разумеется.
Боже Единый, как же много еще надо успеть сделать! Я наспех перехватила пару миндальных печений – совершенно напрасно сводня от них отказалась, написала записку для вояга, послала с ней Антона и отправилась искать Пиону.
Спускаясь в подвал, я замерла на лестнице, чтобы понаблюдать очаровательную сценку. Сосредоточенная и раскрасневшаяся Пиона помогала Мартену перетаскивать последние из его поделок на вторую половину подвала, загромождая ее до невозможности. Сейчас они на пару тащили странного вида конструкцию, чем-то похожую на ветряную мельницу. Мартен тоже раскраснелся, то ли от физических усилий, то ли из-за присутствия Пионы, он вещал ей про безграничные возможности разума человека, о том, что человек сможет летать словно птица, заикание пропало, как обычно, когда он говорил про любимое дело. Слава Единому, у Пионы хватило ума молча выслушивать его бред.
– … Вот вы посмотрите на божьих созданий, птиц или букашек. Ведь летают же! Чем же человек хуже? Моя механическая стрекоза не летает, почему, спрашиваю я вас? Потому что нету божьей искры, чтобы вдохнуть жизнь в ее крылья! А если создать движитель? Ведь когда я ее пускаю в поток воздуха, она летит, пусть недолго, но летит. Понимаете? Словно сам воздух ее подхватывает, но его недостаточно, а вот если бы…
Я прервала его рассуждения.
– Вы еще не закончили?
Пиона ойкнула от страха и отпустила конструкцию. Мартен один ее не удержал, и тяжесть металла обрушилась ему на ногу. Он охнул от боли и скрючился.
– Госпожа, простите нас! Мы сейчас уже закончим!
– Некогда, – я осуждающе покачала головой. – Пиона, почему у тебя в волосах паутина?
– Где? – подхватилась девушка, шаря руками по растрепанной прическе.
– Действительно… Позвольте? – Мартен протянул руку снять с ее волос оставшуюся паутину, но Пиона настолько резко отпрянула, что он покраснел и начал извиняться. Лицо девушки стало пунцовым. Ну что за ребячество!
– Пиона, немедленно приведи себя в порядок! – я довольно резко прикрикнула на нее. – И собирайся, пойдем обновлять твой гардероб, а то позоришь меня. Мартен, я надеюсь, что к нашему приходу здесь уже будет свободно. За мной, живей.
Пиона поспешила за мной и споткнулась о груду металла, к счастью, Мартен успел ее подхватить под локоть. Она даже выдавила ему слова благодарности.
Памятуя про неудавшееся покушение, я решила перестраховаться и нанять экипаж, хотя до дома портного было всего несколько кварталов.
– Пиона, если ты так и собираешься шарахаться от Мартена, то не трать мое время. Могу тебя хоть сейчас отвезти обратно к госпоже Розмари. Тем более, она на этом настаивала.
Пиона умоляюще сложила руки.
– Прошу вас, госпожа, я исправлюсь, честное слово! Просто все так неожиданно. Я…
– Завтра тебе надо будет отправиться в доки, на склад купца Этьена. Наймешь экипаж для того, чтобы перевезти оттуда книги домой, займешь ими подвал. И это прекрасный повод попросить Мартена о помощи. Тем более, что он едва ли откажется, услышав про книги. Надеюсь, у тебя хватит мозгов максимально использовать ситуацию в свою пользу. – Я многозначительно посмотрела на Пиону.
Девушка послушно кивнула.
– Госпожа, а почему вы сказали, что он безумец? Мне он не показался…
– Потому что безумец. Или ты всерьез считаешь, что кто-то, грезящий полетами человека аки птицы, может быть нормальным? – я покачала головой. – Его ничего не интересует, кроме своих бредовых идей и поделок. И с возрастом это будет только усугубляться.
– А его отец? Он мне показался таким милым старичком, так интересно рассказывал про свое дело…
– Ты уже пробовала его выпечку, Пиона?
Девушка кивнула.
– Просто объедение! Никогда такого чуда не ела…
– Вот именно! Мне уже пришлось выслушивать от пары клиенток, что они теперь не могут влезть в свои старые платья, и все из-за таких вот кулинарных чудес… Если поладишь с дедушкой Иволги, считай, полдела сделано. Кстати, а ты готовить умеешь?
Пиона опять кивнула.
– Я в монастыре даже хлеб пекла, мне доверяли тесто вымешивать. Только вот рецепта закваски я не знаю, в монастыре с этим строго.
– Ну вот и помогай ему на кухне, только не слишком усердно. Пекари – народ довольно ревнивый, еще решит, что ты его секреты выведать хочешь…
К сожалению, портного Изхази дома не оказалось, он отправился закупать ткани на портовый рынок. Впрочем, я всего лишь хотела заказать корсет для Пионы, но с этим можно и обождать. Остальное можно купить и в лавке готового платья, что располагалась неподалеку. Я затащила туда Пиону и с порога крикнула лавочнику.
– Милейший! Девицу видите? Подберите ей несколько платьев на выход. Открытые в плечах и декольте. Пару рубашек, потоньше да поизящней. Еще две пары домашнего платья, тоже открытые. Все хорошего качества, не скупитесь. Пусть примерит и выберет. Я отлучусь ненадолго, так что ждите.
Я кивнула ошарашенной Пионе и расплывшемуся в угодливой улыбке лавочнику и отправилась в кабак двумя кварталами ниже по улице.
– Если ты, сволочь, не в состоянии держать меня в курсе дел, – я прижала мордой в стол своего неудачливого осведомителя, мелкого воришки и шулера Поньку. – То может прихлопнуть тебя?
Он противно заскулил, глотая сопли.
– Госпожа, да что случилось-то?
Я отлепила его потертую физиономию от стола и встряхнула тщедушного прохвоста.
– Я тебе сколько плачу, а? Тридцать золотых в месяц, забыл? И почему я узнаю от двух головорезов, что кто-то оценил мою жизнь всего лишь в двадцать золотых?!? Значит так…
Я вцепилась ногтями в его уши, дернув их что есть силы. Он взвыл.
– Значит так. Если я завтра не буду знать, кто их нанял и зачем, ты, паскуда, лишишься своих ушей, понял! И передай Отшельнику, чтоб теперь с отчетом являлся ко мне каждый день! Глаз не сводить ни с церковников, ни с членов городского совета! И еще пусть приставит человека к инквизитору! И даже если кто-нибудь из них пукнет в неположенном месте, я хочу об этом знать!
Я повернулась уходить, потом вспомнила про лысого.
– Те двое, что пытались меня убить. Один мертв, а второй, плешивый, с плохими зубами, теперь у него раздроблено колено, и он попытается удрать из города. Если из ума не выжил, конечно. Проследить и узнать, кто его будет искать.
Те платья, что Пиона отобрала, я забраковала с ходу. Слишком скромные и закрытые. После недолгих препирательств я отобрала необходимые наряды на свой вкус, хотя девчонка кривилась и лепетала, что они неприличные. Особенно удачно на ней смотрелось легкое шифоновое платье небесного оттенка со светлыми кружевными оборками, с талией под грудь, закрытыми плечами, однако довольно откровенное в декольте. Оно было одновременно и в меру целомудренным, и давало простор для мужской фантазии, подчеркивая пышную прелесть девичьей груди. Поэтому я заставила Пиону переодеться в него тут же, нам еще предстояло заехать в городскую управу, навестить капитана Лунтико.
– Госпожа?
– Ну что еще? – недовольно отвлеклась я от своих раздумий. Пиона в обновке чувствовала себя крайне неуютно и все время пыталась прикрыть слишком открытый вырез платья.
– Зачем такое открытое? Вы же сами сказали, что Мартену все равно, он и не взглянет…
– Верно, – усмехнулась я. – Если он даже паутину в твоих волосах не заметил, то куда ж ему твои прелести разглядеть. Но, кроме него, есть ведь и другие.
Пиона спросила упавшим голосом.
– Я думала, что мне… Только с Мартеном… Я не хочу… пожалуйста?..
– Да уймись ты. Никто на твою честь покушаться не собирается. Смазливое личико вкупе с пышной фигуркой будет хорошо привлекать мужскую половину посетителей пекарни. Кроме того, даже если мужчина не способен запомнить, что у тебя на голове или какого цвета платье, то будь уверена, заметить, как на тебя смотрят другие мужчины, он в состоянии. И помолчи, сделай одолжение.
Тревожно предчувствие не отпускало, ворочаясь в животе, словно змея, готовая ужалить при любом неосторожном движении. Я ожидала противодействия со стороны Святого Престола, который пытался оспорить передачу церковных земель в юрисдикции городского совета частному лицу в особе помчицы Малко. Но стали бы церковники связываться с мелкими головорезами? В их стиле скорее обратиться в Гильдию убийц – качественно, анонимно и абсолютно надежно. Правда, дорого. Но когда на кону стоят такие деньги, глупо ведь экономить. Может, не стоит дальше искушать судьбу, пойти на мировую и отдать им земли? Но тогда мне придется довольствоваться крохами от состоянии помчицы…
Безжалостное послеобеденное солнце выжгло пустую площадь перед городской управой. Одинокие прохожие стремились поскорей укрыться в скудной тени зданий да пышных кипарисов. Капитана Лунтико на месте не оказалось, и теперь я стояла на ступеньках, раздумывая, что могло его задержать. Или кто. Придется подождать, я хочу убедиться, что помчика освободят. Я, нисколько не смущаясь, уселась на ступеньку и зажмурилась на солнце. Странным образом, но мне казалось, что даже в самый жаркий день в самом жарком месте земли мне все равно будет не хватать тепла. И поэтому я ловила щедрую солнечную ласку, не обращая внимания на изумленный взгляд Пионы, которая старалась держаться в тени.
Но что за докучливая девица! Зачем она дергает меня за рукав? Но тут Пиона шепнула:
– Там господин инквизитор…
Я лениво приоткрыла глаза. Так вот кто задержал капитана! Красный от злости и жары капитан спорил о чем-то с красавчиком, который – ну кто бы сомневался – обратно вырядился в свою нелепую черную мантию. На мгновение мелькнуло восхитительно видение того, как я прокрадываюсь под покровом ночи в его комнату… С изумительно острыми ножницами… Чтобы укоротить его прекрасные волосы больше предписанного церковными порядками… Но потом я представила кислое выражение его физиономии и решила, что оно пожалуй того не стоит.
– На каком основании вы игнорируете заявления свидетелей, капитан Лунтико?
– Я не собираюсь вам ничего объяснять, господин инквизитор, – капитан утер рукавом капли пота на лбу. – Госпожа Розмари заявила, что ничего не случилось, инцидент исчерпан!
– Добрый день, господа, – я смотрела на них без тени улыбки. – Как ваш насморк, господин Тиффано? Прошел, надеюсь?
– Спасибо, вашими молитвами, – процедил красавчик, даже не повернув в мою сторону головы.
– О, едва ли, я не имею обыкновения молиться. Предпочитаю полагаться исключительно на собственные силы. Кстати, капитан, – я сделала многозначительную паузу. – Слухи о неприятном происшествии в заведении госпожи Розмари уже дошли до меня. Что же получается? Кто-то опять пытался зарезать ее девку, но в этот раз не преуспел?
Капитан резко мотнул головой.
– Еще раз повторю, ничего не случилось. Просто девица была слишком…
Я резко его оборвала.
– Это вы будете господину инквизитору рассказывать. А я требую освободить помчика Прошицкого, несправедливо обвиненного в схожем убийстве девицы из борделя! И, капитан, – я придвинулась к нему настолько близко, что ощутила потный запах его раздражения. – Вы же понимаете? Даже если сейчас ничего, как вы выразились, не произошло, то в следующий раз вам повезет значительно меньше. Поскольку теперь это уже не просто убийство, а богопротивное колдовство, и дознание ведет Святая Инквизиция, угадайте, чья голова полетит первой? Уверяю, вояг Хмельницкий, которого я уже известила, не будет церемониться с тем, кто так опрометчиво обвинил его вельможу… А вот кстати и он…
Я кивнула на роскошный экипаж с гербовой печаткой восточного вояжества, что остановился напротив. Лицо вояга, степенно выбравшегося из экипажа, не предвещало ничего хорошего. Капитан тяжело сглотнул, глазки забегали. При всей своей ограниченности, он глупцом не был, умея отлично чуять, на чью сторону стоит переметнуться, чтобы не потерять пост.
– Я на вашем месте принесла бы самые искренние извинения его светлости и тотчас бы освободила помчика, – шепнула я капитану, с удовольствием наблюдая за тяжелой борьбой мысли на его лице. Мысль здравая победила.
Капитан поспешил к воягу, подобострастно раскланиваясь и заверяя его в полном содействии. Я обернулась к инквизитору, что бесстрастно взирал на происходящее.
– Господин Тиффано, я надеюсь, вы вчера добрались домой без приключений? – ехидно поинтересовалась я.
– Откуда вам стало известно о происшествии в борделе? – инквизитор хмурился и смотрел на меня с подозрением.
– А я щедро плачу осведомителям, в отличие от Святого Престола. И всегда в курсе всего, что происходит в городе. Меня больше удивляет, откуда вам это стало известно. Кстати, поскольку помчик теперь свободен, я умываю руки. Наслаждайтесь свободой.
Красавчик нахмурился еще больше, на его лбу сверкнули крохотные капельки пота.
– Вы опять вырядились в этот нелепый мешок? – кивнула я ему раздраженно. – Вам не жарко?
– Я на службе.
– Если вы и дальше собираетесь упорно ходить в этом убожестве, тогда верните мне ваш вчерашний костюм. Не собираюсь выбрасывать деньги на ветер!
– Уже, – его спокойствие раздражало все больше. – Я уже отослал его по вашему адресу с посыльным. Премного благодарен. Это вы посоветовали госпоже Розмари больше не оказывать содействия в дознании? Она меня на порог не пустила.
Я закипела от злости.
– А вы думали, что можно мне безнаказанно гадить? Думали, рассказав про мой обман с серебром, завоюете ее расположение? И поссорите со мной?
В голосе Кысея звучало искреннее удивление.
– При чем тут вы? Мир не вращается вокруг вас, госпожа Хризштайн, как бы вам того не хотелось. Я просто не мог позволить пребывать ей в подобном опасном для жизни ее подопечных заблуждении.
– Какая забота про здоровье несчастных, погрязших в пороке! – я сделала шаг к нему, стоя теперь почти впритык и разглядывая его лицо. – Надеюсь, вы сможете защитить их от колдуна.
Инквизитор даже не подумал отступить, застыл каменным изваянием, лишь на пару секунд прикрыв глаза. Что за идиотская привычка!
– Мне интересно, господин инквизитор, – я провела пальцами по его лицу, убирая прилипшие влажные пряди со лба. – Когда вы вот так закрываете глаза, вы что, молитесь?
Он не отшатнулся, как я ожидала, вместо этого посмотрел мне в глаза, вдруг поднес руку к моему лицу и накрутил на палец выбившуюся прядь волос. Это было настолько неожиданно, что я невольно подалась назад.
– А мне интересно, почему у вас такая нелепая прическа, госпожа Хризштайн, – насмешка в его голосе обжигала щеки. Он сделал еще шаг ближе и шепнул на ухо:
– Я ведь быстро учусь. Так что не беспокойтесь, я смогу найти убийцу и без вас…
Каков наглец! Зеркалить меня вздумал? Решил, что знает, как меня зацепить? Красавчика от немедленной расправы спас вояг.
– Госпожа Хризштайн, благодарю вас за столь приятное известие. Я надеюсь, что подозрения с моего вельможи теперь сняты, и я…
– Это не совсем так, – мягко перебила я его, выравнивая дыхание. – К сожалению, убийца до сих пор на свободе, поэтому едва ли можно успокаиваться. Но я абсолютно уверена, что господин инквизитор, – выразительный кивок в сторону красавчика, – позаботится об этом.
Вояг прищурил глаза и внимательно посмотрел сначала на меня, потом на Кысея.
– А вы что же? Не собираетесь ему в этом содействовать?
– К сожалению, господин Тиффано отказался от моей помощи…
– Это не так, – спокойно перебил меня красавчик. – Я не отказывался.
– Неужели? – я взяла его под руку и заглянула в глаза. – Тогда я могу рассчитывать на вашу компанию завтра вечером у «Прекрасной Лорелей»?
– К сожалению, – он аккуратно отцепил мою руку. – У меня другие планы. Но я уверен, госпожа Хризштайн, что вы справитесь самостоятельно.
– Какая жалость, – я притворно вздохнула, бросая грустный взгляд на вояга. – Я думаю, что среди завтрашних гостей заведения госпожи Розмари может оказаться убийца. Очень жаль, но видимо придется отказаться от этой идеи – это ведь неприлично, появится даме в таком месте да еще одной!
Вояг с сомнением взглянул на инквизитора.
– Неужели у вас такие срочные дела, господин инквизитор? Они не могут обождать? Ведь дознание…
– Никак нет, – отрезал Кысей. – Кроме того, у меня завтра будут результаты вскрытия Ивонны и Изабеллы. Я позволю с ними ознакомиться госпоже Хризштайн, если она пожелает. Уверен, что они дадут больше информации, чем посещение сомнительного спектакля. С вашего позволения.
Инквизитор склонил голову в прощальном поклоне и развернулся уходить, а я бросила воягу:
– Забавные совпадения, не находите, ваша светлость?
– Какие совпадения?
Красавчик замер.
– Думается мне, что кто-то копает под вас в городском совете. Иначе как объяснить, что во время убийства Ивонны на спектакле присутствовали и капитан Лунтико, и бургомистр? Напомните мне, сколько сейчас составляет жалованье капитана городской стражи? Неужели он может позволить себе такие дорогие развлечения?
Вояг озадаченно посмотрел на меня.
– То есть, вы хотите сказать?…
Я покачала головой.
– Не берите дурного в голову. Просто проследите, чтобы помчик Прошицкий был все время на людях. И его не смогли обвинить в следующем убийстве. О, а вот и он.
Я поклонилась воягу, прощаясь с ним, и развернулась к инквизитору, который разумеется никуда не ушел.
– Вас подвезти, господин Тиффано?
– Спасибо, но я уже привык добираться пешком. – Он явно колебался, но потом все-таки не выдержал и спросил. – Вы думаете, что убийца имеет политический интерес? Это же смешно, право Единый!
– Скажите, вы себе представляет финансовый оборот борделя подобного класса? – спросила я, подзывая Пиону, что пряталась в тени. – Как думаете, сколько клиентов они принимают в день, в неделю, в месяц?
– К чему вы клоните, госпожа Хризштайн?
– Когда госпожу Розмари спросили, посещал ли помчик Прошицкий Лиену, она достала приходскую книгу и ответила на ваш вопрос довольно быстро. А ведь Лиену убили почти два с половиной месяца назад. Даже если подсчитать скромно, по десять клиентов в день, хотя уверяю вас, на самом деле значительно больше, то сколько получается в неделю, сколько? – Я щелкнула в воздухе пальцами.
– Семьдесят, – послушно подсказал инквизитор.
– А за два месяца получится пятьсот шестьдесят, верно? Вы всерьез считаете, что за несколько секунд хозяйка смогла пробежать полтысячи записей и найти имя помчика среди прочих записей клиентов Лиены? Она даже не потрудилась пролистать страницы!
