Текст книги "Страсти в старинном поместье. Книга вторая"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Эта комната не пропиталась восточным влиянием, – заметила Бронте, медленно переводя взгляд с одного предмета на другой. – Модернизированная классика.

На стенах висело несколько отличных картин – яркие пейзажи, которые должны играть красками при дневном свете. Великолепный дом, решила про себя Бронте. Очень мужской, но не вводящий в смущение женщин. Мощные линии. Прочное основание. Уверенность.

– Каков ваш приговор?

– Очень цельный стиль, – сказала Бронте.

– Спасибо за такую оценку.

– Естественно, не всякая женщина захочет иметь дюжину детей. Дюжины вам хватит?

Бронте повернула голову, и в сине-фиолетовых глазах появилось насмешливое выражение.

Стивен оказался ближе, чем она ожидала.

– Бронте, здесь побывало не так уж много женщин. Это для меня святилище, как для вас – «Иволги».

– Как бы то ни было, здесь мне было бы комфортно. Зажгите побольше света, – попросила Бронте, не имея желания находиться наедине со Стивеном в интимном полумраке. Но тут ей в голову пришла другая мысль. – Нет, не нужно!

На сей раз Стивен был захвачен врасплох.

– Я не хочу, чтобы кому-нибудь стало известно, что я здесь.

– Да почему же?

– За окнами враждебный мир, – объяснила Бронте и неопределенно взмахнула рукой. – О, да у вас безбрежный бассейн!

Бронте быстро переменила тему разговора, обратив внимание на поблескивающую поверхность воды.

– Приходите как-нибудь поплавать, – предложил ей Стивен.

Горячий поток, исходящий из его глаз, пронзил ее.

– Ваш дом не мог бы сильнее отличаться от дома Кристины.

– Разве это так удивительно?

Он упорно придвигался все ближе.

– Так, просто реплика. Вы нанимали архитектора?

– Я сам разрабатывал планы. Но их просмотрел мой друг, настоящийархитектор. И он внес не так уж много поправок. Вы бы назвали это сотрудничеством.

– Жалко, что вам не удалось осуществить свою мечту, сказала Бронте, чувствуя, что ее как бы подтягивают к Стивену невидимые пальцы.

– Мне скоро тридцать, и я считаю, это поразительно, что я не смог. В семнадцать лет я был еще мальчишкой. И заступил за черту.

– Я понимаю, что это означает, – кисло улыбаясь, заметила Бронте. – Для меня это звучит как признание своих промахов.

Разговор шел на приглушенных тонах, но атмосфера накалилась настолько, что тишина могла расколоться, как стекло, в любое мгновение. Бронте попыталась сосредоточить внимание на деталях интерьера, на тканях, на полированных каменных поверхностях, на обширных застекленных окнах, не была в состоянии воспринять что-либо, кроме того, что Стивен стоит в каких-то нескольких футах от нее и вполне может сломить ее сопротивление.

Виновата только она сама. Она шла сюда с открытыми глазами. И в ее власти было держаться подальше. Она повернула голову к Стивену, и ее сапфировые глаза сверкнули.

– Я была бы рада побывать здесь в другой раз. При свете дня.

Она намеревалась сказать это прежним, небрежным тоном, но хаос эмоций захлестнул ее настолько, что это было непросто.

– Я почти слышу, как колотится ваше сердце, – мягко сказал Стивен. – Это нормально, Бронте. Я не прошу у вас ничего, что бы вы не захотели мне дать.

– Пожалуй, я этому не верю.

Она глотнула, хотя в горле у нее пересохло. Необходимо держать большую дистанцию. Она деликатно отступила в сторону. Разговор с Кристиной тяжким грузом лег на ее мозг.

– Да из-за чего вы нервничаете? – спросил Стивен. – Мы же с вами не на свидании.

– Я просто подумала, что хотела бы оказаться в более безопасном месте, и как можно скорее, – ответила Бронте. – Может быть, это и не свидание, но мы танцевали друг с другом весь вечер.

– А если нас связывает особое родство?

Неожиданно он взял ее за руку.

Бронте, против собственной воли, заглянула в глубь его глаз.

– Возможно. Но могу вас заверить, у меня на уме не секс.

– Зато у меня– наоборот.

Его голос, глубокий, тихий, слегка усталый, приблизился к ней. – Вы бросаете мне вызов, Бронте. Но мне это нравится.

Он медленно развернул ее к себе, и краска на ее щеках отразила пылающее в ее крови пламя.

Она хотела заговорить. И умолкла. Едва ли у нее есть иной выбор, нежели уступить жаркому и страстному желанию.

– Мне нравится запах ваших духов, – прошептал Стивен, наклоняясь, чтобы поцеловать чувствительную кожу за ее ухом. – Что это?

– Это я. Бронте Макалистер, – шепотом ответила она, неуверенно пытаясь отстраниться. – И чуть-чуть гардении.

– Это прекрасно. Вы прекрасны. Поцелуйте меня, Бронте Макалистер.

Гусиные пупырышки покрыли ее кожу. Ее окутало чувственное облако.

– Вы действительно настолько этого хотите?

– Да, – выдохнул Стивен.

– Только один раз.

Она встала на цыпочки и прильнула к нему. Их губы соприкоснулись.

Это продолжалось одно кратчайшее мгновение. Волны желания пронизали ее, когда она почувствовала на губах нежнейшие прикосновения его языка. Он осторожно приоткрыл ее губы. Он пробовал ее на вкус, гладя кончиком языка ее фарфоровые зубы. Она чувствовала, как набухают ее груди, как болезненно твердеют ее соски.

Он притянул ее к себе, отдавая себе отчет в том, насколько она возбуждена. И ответил ей в полной мере. А поцелуй все длился. Бронте не знала, сколько прошло времени. И ей не было до этого дела. Это был восторг. Не прибегая к малейшему давлению, он вызывал ее эмоциональный отклик. Бронте прервала поцелуй, чтобы сделать вдох, жадно вдохнуть воздух, но язык Стивена продолжил свое чувственное путешествие по ее подбородку, по ямочке на горле.

– Бронте, не отстраняйся, – прошептал он, когда она попробовала отодвинуться. – Пожалуйста... Не надо!

Это волнение, почти мука в его голосе, едва не заставило его разрыдаться. Облако нереальности. Сновидение. Ее зовущие стоны были хорошо слышны в мрачном полумраке комнаты. И ровно дышать уже невозможно. Да, вот об этом она мечтала всю жизнь и все-таки выговорила:

– Стивен, нам нужно уходить.

– Я знаю.

Он чувствовал, что теряет самоконтроль, но продолжал целовать ее. Ее лицо, ее горло, ямка на нем, ключица, тугие груди, прикрытые низким лифом. И желание, не сравнимое ни с чем, что ему доводилось испытывать до сих пор, взяло его в свои тиски.

Она слишком испугана поцелуями, обжигающими ее рот.

Ее ноги дрожат так, что она вот-вот потеряет равновесие. Ей необходимо припасть к нему, чтобы их бедра соединились, а ноги раздвинулись, и она смогла бы прижаться к нему, ощущая на себе силу его возбуждения.

– Это ничего не решит.

Пусть так, все равно стоило этой минуте случиться.

– Что вы хотите решать?

Он слегка отстранил ее, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Я превратила свою жизнь в настоящий хаос. Бизнес и удовольствие не сочетаются.

– С тобойони сочетаются прекрасно.

Он говорил теперь хриплым шепотом.

Прикосновение его губ было ошеломляющим. Бронте застонала от наслаждения и подумала, что это похоже на воздействие мощного стимулятора. Звуки ушли. Ушло все, кроме ощущения. Его рука легла на ее грудь, ощупала ее сквозь тонкую ткань, приподняла ее. А другая рука скользнула за ее спину и принялась исследовать изгибы ее тела. Бронте понимала, к чему все это должно привести, но чувствовала себя не в силах положить этому конец. Ей захотелось полного самозабвения, лечь с ним в постель, где он утолит ее голод. Пуст его губы и руки прикасаются к ее обнаженной коже. Пусть он заполнитее. Заполнит поселившуюся в ней бездонную эмоциональную пустоту.

– Бронте, ты плачешь?

Он заботливо приподнял ее лицо. И Бронте взглянула в глаза опасности, требующей, чтобы она позволила ему делать с собой все, что ему заблагорассудится.

– Ах, знаешь... Женщины всегда плачут. Ничего особенного.

Голос ее срывался, ничем не напоминал ее обычный голос.

– Для меня это что-то особенное. – Его голос успокаивал. Он наклонил голову, чтобы сцеловать слезы с ее щек, и ощутил вкус соли. – Я напугал тебя? Я не думал применять силу.

Он чувствовал, что его зрение туманится, что он видит только ееи помнит только о том, что хочет ее.

– Ты умеешь пугать.

Бронте удалось издать смешок.

– Это потому что я хочу тебя? Ты это уже знала. А я знаю, что хочу тебя с той самой минуты, как тебя увидел. Твои сандалии прочно застряли в кустах, злых и подозрительных, изготовившихся к драке. – Он сжал ее плечи. – Мне кажется, я не могу тебя отпустить.

Новое для него чувство. Он – мужчина, привыкший управлять ситуацией.

– Придется. Стивен, мне нужно попасть домой. Я начала новую жизнь. И отказалась от мужчин.

– Ты не отказывалась быть любимой, – возразил Стивен. – Тебя так же тянет ко мне, как и меня к тебе. По-моему, мы оба это уже доказали. Я хочу тебя, Бронте. Хочу, чтобы ты была в моей постели. А больше всего я хочу, чтобы ты верила мне.

– Серьезные желания. – Бронте наконец снова твердо стояла на ногах и потому смогла сделать шаг назад. – Мне известно, что мужчина может быть с двумя женщинами одновременно. И я знаю, как быстро они меняют одну на другую. Самая красивая женщина в мире не в состоянии накрепко привязать к себе мужчину. А я? У меня есть своя гордость.

– Гордость?

Он протянул к ней руки, не грубо, а с видом человека, который готов на многое, чтобы не оставить ее равнодушной.

– Ох, Стивен, я...

Неизвестно, что она хотела сказать: ее прервал звонок телефона, на который эхом откликнулись многочисленные телефонные аппараты по всему дому.

– Какого черта звонить в такое время?

Судя по всему, Стивен был разъярен возникновением внезапной помехи.

– Не отвечай, – попросила Бронте и тряхнула головой. – Эта твоя партнерша проверяет, где ты.

– Кристина? – Зеленые глаза Стивена сверкнули. – Что за нелепость!

– Нелепости творю не я. – Бронте шагнула к двери. – Можешь верить мне или нет, но у меня есть силы.

– Наверное, этим объясняется твое воздействие на меня, но Кристина никогда не станет мне звонить в такое время. Да к тому же она знает, что я должен был отвезти тебя на плантацию.

– Вот именно! – Теперь Бронте окончательно обрела почву под ногами. – Ну, отвечай, если хочешь. А лучше всего было бы, если бы ты отвез меня домой.

– Нет, может быть, с кем-то что-то случилось.

И Стивен вышел из комнаты.

Бронте застонала. Она готова спорить на что угодно, что не ошиблась в своих подозрениях.

Не прошло и минуты, как Стивен вернулся, и на его лице было написано легкое раздражение.

–Ну?

Бронте вопросительно изогнула бровь.

– Не хотелось бы подтверждать твои заявления насчет «сил», но ты была права. Это Кристина.

– Я же говорила!

Стивен догнал ее у двери.

– Она хотела узнать, я ли зажег свет в доме. От нее видны мои окна.

– И сразу же заподозрила кражу со взломом? Даже при том, что у тебя первоклассная система сигнализации?

– Просто она захотела убедиться.

И Стивен, придерживая Бронте за локоть, вывел ее на крыльцо.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Стивен не стал тратить времени на то, чтобы вырубать кустарник вокруг усадьбы. Конечно, он представлял собой некоторое неудобство, и обитатели усадьбы временами оказывались в изоляции, зато в сезон дождей он служил прекрасной защитой.

Бронте продолжала заниматься составлением описей имущества, порой сталкиваясь с поразительными находками. Гилли тем временем часами пропадала в огромной прачечной, примыкавшей к кухне, где готовила свои кремы и снадобья для своих многочисленных верных пациентов. То и дело она заходила в столовую, где водворилась Бронте, и что-нибудь прикладывала к ее руке.

– А эточто? – спрашивала Бронте, усиленно втирая вещество в кожу.

– А на что это, по-твоему, похоже? Крем для рук, крем для тела, считай как хочешь. Так что забудь свои модные названия и убийственные цены. Это вот помогает.

– Нужно добавить ароматизатор, – сказала Бронте.

– Без запаха не хуже. Даже лучше, – гордо ответила Гилли, уже направляясь обратно в прачечную.

– Принесла бы ты что-нибудь против морщин, – крикнула ей вслед Бронте.

В самом деле, если кто-то с этой проблемой и сладит, так только Гилли.

Только птицы в саду – разноцветные лори, какаду, крапивники – стали свидетелями прибытия в «Иволги» усталого, запыленного подростка. Макс вышел из такси в начале широкой дороги, ведущей к плантации. Причем водитель поделился с ним своими соображениями относительно дорожных работ, которые были как раз в разгаре.

– И очень вовремя! Кто-то должен был убедить старуху, что за это нужно взяться. Она же здесь как на необитаемом острове в сезон дождей, – заметил мальчик на прощание.

Теперь Максу предстоял долгий путь до плантации, путь мимо густой травы на обочинах; оставалось надеяться, что он не наступит на змею. Очень многие люди боятся змей. Бронте будет поражена, когда его увидит. Он не сообщил ей о своем приезде. Потому что не мог. Он строил свои планы в тайне. Две тысячи миль пути от Сиднея дали ему достаточно времени, чтобы поразмыслить о минусах своего положения. Он бросил вызов отцу! Его мать далеко не так упряма, как отец, а тот неожиданно уперся насмерть. Максу внезапно вспомнилось, как часто он мечтал о том, чтобы столкнуть отца с крыши здания компании Брандта. Никогда он не мог угодить отцу. Никогда в жизни! И не выжил бы он, когда бы не Бронте, которая приходила ему на помощь даже тогда, когда отец орал, чтобы она «не совала нос не в свое дело»!

Храбрая она, Бронте. Она умеет выживать. Их мать практически бросила ее в возрасте семи лет. Другая девчонка перерезала бы себе вены, если бы ей пришлось вынести то, что вытерпела Бронте от своих родителей после того, как она разорвала свою помолвку с Натом Сондерсом, этим сукиным сыном. Свадьба должна была удовлетворить навязчивое желание отца Макса укрепить свое положение в обществе там, где деньги не могли сыграть решающей роли. У его отца много врагов. Ни у него, ни у нее недоставало мужества, чтобы пристрелить отца, как это бывает в кино. Чем больше преступления, думал Макс, тем больше люди нуждаются в респектабельности.

Его кровь кипела. Жарко!

Он не знает, что еще предпринять. Он так устал. Как только закончились занятия в школе, он сел на автобус, идущий до границы штатов Квинсленд и Новый Южный Уэльс. Выглядел он, должно быть, как загнанный кролик. Потом другой автобус, на Брисден. Электричка на тропический Север. Макс думал, что заметает следы. Он не оставил письма к матери, где объяснил бы свои поступки. Где умолялбы ее заступиться за него перед отцом, чтобы тот позволил бы ему пожить в каникулы у Бронте. На всей земле одна Бронте его по-настоящему любит. А значит, и он по-настоящему любит только ее. У нее есть дар дать ему почувствовать, что ему хорошо. Что он умен (а ведь это так!), что он вовсе не жалкое существо, брошенное в пучину отчаяния. Для его отца не имеет значения, что он один из лучших в классе, где учатся очень одаренные мальчики. Он – не первый. Вот это только и важно. Нужно быть победителем!

Ему помахал парень, сидящий в большой шумной машине. Макс был удивлен дружелюбием, выразившемся в этом жесте. Он помахал в ответ, но вложил в это движение последние силы. Провел ладонью по непокрытым волосам. У него нет шляпы. При себе у него только шляпа с эмблемой школы. Вот болван! Его кудрявые волосы взмокли и спутались. На нем белая школьная рубашка с открытым воротом и закатанными рукавами и длинные серые фланелевые брюки. И пот стекает по ногам. Ни дать ни взять – бродяга. Ему хотелось сделать Бронте сюрприз. А теперь ему кажется, что он свалял большого дурака, не позвонив. Поросшую кустами дорогу к «Иволгам» еще только расчищают. А есть ли тут задняя дорога, чтобы можно было выбраться отсюда? А что подумает мисс Макалистер, когда он явится к ней без предупреждения? Наверное, она хорошо к нему отнесется, ведь Бронте ее боготворит.

Уже начинает болеть голова. Макс неаккуратно тратил деньги, поэтому пришлось экономить на еде. А когда большой автомобиль оказался рядом с ним, он едва поверил своим глазам. Или это галлюцинация? Мираж, порожденный жарой. Сейчас у него изжарятся мозги.

Из машины выбрался парень, молодой, высокий, отменно сложенный. Дьявол, да и только. Иначе откуда бы у него такие широкие плечи и твердые мускулы. И есть в нем что-то успокаивающее. Естествоиспытатель, что ли? Да и одет соответствующим образом. Круто!

– Привет, куда идешь? Может, подвезти тебя? – заговорил крутой парень.

Глаза лезут на лоб, так он сногсшибательно выглядит. Голос воспитанника частной школы, ни одной вялой нотки. И выговор такой же, как у самого Макса.

– Это было бы здорово!

Неожиданно для себя Макс обнаружил, что сидит в длинной траве, среди каких-то цветов. Наверное, это лютики. Он не ожидал, что у него подкосятся ноги. Просто так случилось.

– Ну что, ты в порядке? – Парень наклонился к нему, помог подняться и осторожно поддержал за талию. – Ты, по-моему, перегрелся на солнце. Ты, наверное, Макс? Брат Бронте?

И Макс немедленно проникся симпатией к этому парню. Не сводный брат, просто брат Бронте.

– Единокровный. Свалился почти у порога. Это был солнечный удар? Я поэтому свалился?

Парень рассмеялся. Очень хорошо рассмеялся. Как друг, не покровительственно, как смеются над маленькими дурачками.

– Сейчас я отвезу тебя в усадьбу, и ты придешь в себя. Кстати, я – Стивен Рэндолф. Гилли и Бронте – мои друзья. Я к ним с визитом.

Ну конечно, он должен отвезти их в Уайлдвуд, в свой заповедник.

– Мне очень повезло. Я мог бы потерять сознание. Будем знакомы, Стивен. – Они пожали друг другу руки по-мужски. – Прошу прощения, что так неловко получилось. У нас в школе – не в моем классе – есть парень, Рэндолф. Ушлый очень. Не родственник?

Новый друг Макса улыбнулся.

– Однофамилец. Ну, садись.

Он подтолкнул Макса к пассажирскому сиденью.

Работает кондиционер. Какое блаженство! Да это же словно кусок льда во рту!

– Не удивляюсь, что путешественников в пустыне находят мертвыми! – воскликнул Макс.

– В малонаселенных районах чувствуешь себя, как в сухой печке. Из нас здесь просто исходит пар.

– Не удивлюсь! А как вы узнали, что я Макс?

Макс покосился на своего спасителя.

– Бронте о тебе говорила. Но я понял так, что тебе не позволят приехать?

Макс довольно крякнул.

– А я удрал. Наверное, за мной уже охотится полиция. Мой отец настоящий негодяй.

Макс почувствовал, что уже не обязан изображать лояльность к отцу.

– Да, такая о нем идет слава, – согласился Стивен.

– А разве вы его знаете?

Макс бросил на него удивленный взгляд.

– За головокружительной карьерой Карла Брандта многие следили, – презрительно бросил Стивен.

– Как вы думаете, мисс Макалистер не станет возражать против моего приезда? – забеспокоился Макс.

– Нисколько. Гилли – редкая женщина. Чему рада Бронте, тому рада и она. А Бронте очень расстроилась, когда узнала, что тебе не разрешают приехать.

– Ну, в общем, я уже здесь. – Макс приподнял худые плечи и торжествующе заулыбался. – В самом худшем случае, если за мной кто-нибудь приедет, я убегу в джунгли. Дикая природа. Там всегда можно укрыться, и тебя ни за что не найдут.

– До этого может и не дойти, – спокойно заметил Стивен. – Может быть, твоего отца удастся убедить в том, что ты поступил разумно.

– Не хотелось бы мне висеть на ветках, дожидаясь этого, – буркнул Макс.

– Макс, учись верить в себя, – сочувственно и в то же время жестко сказал Стивен.

– Такой мужчина, как вы, рождается с верой в себя.

Макс чувствовал, что Стивен излучает уверенность в себе, в которой нет ни капли высокомерия, от чего он до смерти устал. Нет, это была протянутая ему дружеская рука.

– Так бывает не всегда, Макс, – возразил Стивен. – В твоем возрасте я не меньше тебя нуждался в поощрении и добром совете. Так что держись. И постарайся не тревожиться. Бронте говорила мне, что учишься ты отлично. А это значит, что у тебя есть голова, и ты сможешь стать тем, кем хочешь.

– Пока что у меня не получается добиваться того, чего добился мой отец, – признался Макс. Внезапно он выпрямился на сиденье, и его лицо осветилось, как будто в его голове загорелась лампочка. – Мы дома! Ура, это же здорово! Мне не терпится увидеть Бронте. Я по ней безумно скучал.

Бронте отошла к окну в эркере и подставила лицо ветерку. Она не могла как следует сосредоточиться на своих действиях, так как Стивен Рэндолф не покидал ее мыслей. И дело зашло настолько далеко, что Бронте время от времени впадала в долгий транс, думая о нем, и встряхивалась, возвращаясь к реальности. Именно в таком состоянии она пребывала, когда Стивен привез ее домой после вечера у Кристины. Несколько дней она приходила в себя. Несмотря на бодрые речи, к которым она приучила себя, произошло нечто непредставимое. Она по уши влюбилась в человека, которого по-настоящему не знала.

Можно потерять рассудок, если подумать об этом. Совсем недавно она едва не стала женой Натана Сондерса. Одно время она убеждала себя, что влюблена в Ната так, как не будет влюблена ни в одного мужчину на свете. И это при том, что жизни бок о бок с чудовищно богатым мужем матери было достаточно для того, чтобы вовсе отвернуться от мужчин. Она видела в уединении, избранном Гилли, некий альтернативный образ жизни. А Стивен Рэндолф излечил ее. Стивен разрушил все защитные бастионы, воздвигнутые ею. Он возвратил ее к полной жизни. Даже первых шагов оказалось достаточно, чтобы она увидела, чем может быть для женщины любовь. Одними поцелуями он заставил ее сдаться. И дело не в одном сексуальном влечении, каким бы мощным оно ни было. Временами Бронте казалось, что Стивен владеет искусством читать в ее душе.

Стивен на многих уровнях затронул все ее существо. Он нравитсяей. Все в нем ей нравится. То, как он перебрасывается шутками с Гилли. Привязанность к ее двоюродной бабке, которая светится в его глазах. Она убежала к Гилли в поисках только тишины и покоя. И вот она встретила Стивена. Человека, изменяющего жизнь. Человека, о каком мечтает любая девушка. Человека, которого любит женщина по имени Кристина, которая старше его по возрасту. Понимает это Стивен? Вот в чем вопрос. К Бронте приходили мрачные мысли о том, что Кристина готова вести борьбу за него, пускай и невидимую.

Она сидела, погруженная в свои мысли, забыв о времени, и вдруг увидела машину Стивена, вынырнувшую из аллеи пуансиан, которые как раз были в полном цвету. Эта аллея огибала фонтан и заканчивалась возле крыльца. Бронте заметила, что рядом со Стивеном в машине кто-то сидит.

Боже! Бронте вскочила и издала радостный вопль.

– Гилли! Гилли, скорей сюда! Приехал Стивен, а с ним Макс! Поверить не могу! Не могу!

Она приплясывала от радости.

Бронте метнулась на крыльцо, где объятиями встретила своего сводного брата.

– Макс, милый мой, дорогой мой! Ты здесь! Это же чудо, что тебе позволили приехать.

Стивен издали смотрел на обнимающихся сестру и брата. Зрелище было таким трогательным, что ему захотелось отвернуться. Двое молодых людей, которым в детстве так недоставало эмоционального тепла, как и ему самому. Хотя в жизни Бронте была одна удивительная женщина – Гилли.

А вот и Гилли появилась на веранде. Она вытирала руки о раскрашенный цветами фартук.

– Эй! Эй! Эй! – закричала она. – Да иди же сюда, малыш, поздоровайся со мной. – Ее острые черные глаза взглянули на Стивена. – Здравствуйте, Стивен. Как это вы сумели привезти сюда нашего мальчика?

– Он подобрал меня, когда я буквально упал на дороге. – Макс бросил на Стивена благодарный взгляд; он все еще обнимал Бронте за плечи. – Я к здешнему солнцу не привык. Господи, как же жарко! А я не надел шляпу. Это было чудо, когда Стивен появился рядом.

– Мне кажется, Макса нужно увести с солнцепека. Бронте, дайте ему чего-нибудь прохладительного, – с улыбкой сказал Стивен.

– Иди же сюда, мой мальчик, – весело воскликнула Гилли. – Лично я считаю, это волшебство, что ты здесь.

Прошло добрых десять минут. Компания сидела в тени папоротников в Садовом зале. Вдруг Стивен слегка толкнул Макса в бок и тут же дружески кивнул ему. К этому времени Бронте и Гилли уже были убеждены, что Макс получил позволение провести каникулы у них.

От острых глаз Гилли не укрылось движение Стивена, а Бронте, сидевшая между Максом и Стивеном, настолько отдалась своей радости, что не заметила его.

– Ты что-то хотел сказать нам, Макс? – спросила Гилли.

Он до боли похож на Бронте, у него такие же выразительные сине-фиолетовые глаза. Разумеется, глаза Миранды. Но он такой хрупкий, у него руки подростка, похожие на палочки. Наверное, и ноги, сейчас прикрытые брюками, такие же.

Макс сделал очередной глоток из своего стакана и сжал виски руками.

– Ты убежал, да? – неожиданно догадалась Бронте и погладила брата по спине. – Я знала, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Бронте, не нервничай зря, – сказал Макс, вскинув свою темную голову.

– Это верно, – уверенно подтвердил Стивен. – Может быть, отца Макса уговорили, и он позволил ему пожить здесь.

– А может, он еще купит мне гитару. Я всегда хотел иметь гитару. И «феррари», когда я получу права. Нет, Стивен, вы не знаете моего отца. У него нет сердца.

– А если у меня на примете есть кое-кто, кто его действительно знает? – спросил Стивен.

У Бронте перехватило дыхание. Она глянула на поразительное лицо Стивена. Нет, она никогда не забудет, что этот человек может для нее сделать. И уже сделал.

– Да кто ты все-таки, Стивен? У тебя связи повсюду.

– Ничего здесь нет необычного. – Стивен улыбнулся в ответ на обеспокоенный взгляд Бронте. – Макс оставил для матери записку, в которой сообщил, куда направляется.

– Наверное, мы могли бы скрыть, что я здесь был, – предположил Макс, переводя взгляд с одного на другого. – Для них это не было бы большой потерей.

– Твой побег, Макс, – это храбрый поступок. – Бронте смотрела на своего сводного брата с величайшей нежностью. – Карл привык к полной капитуляции. Он будет настаивать на том, чтобы ты вернулся.

– Не думаю, что останусь в живых, если он еще раз со мной поработает, – выдохнул Макс, мгновенно помрачнев.

Лицо Стивена превратилось в темно-золотистую маску.

– Что ты хочешь этим сказать? Физическое насилие?

Макс отчаянно покраснел, но сумел издать сдавленный смешок.

– Как вы думаете, почему моя мать запихнула меня в пансион при первой возможности? Да потому, что мой дорогой папочка любит распускать руки. А я не такой ребенок. Я идиот. Когда я вырос, отец принялся работать кулаками. Несчетное число раз Бронте вставала между ним и мной.

– Боже правый! – Лицо Гилли посерело. – Ты-то, Бронте, не скажешь мне, что он тебя бил?

Она в ужасе глядела на девушку, опершись локтями на стеклянный столик.

– Меня тоже спас пансион, – тихо проговорила Бронте. – Он не прикасался ко мне, если я не вставала у него на пути. Его жертвой всегда был Макс.

Гилли сняла очки и протерла глаза.

– Какой это ужас! Нужно что-то предпринять. Какая же мать Миранда? – заключила она беспомощно.

– Могу себе представить. Он ее тоже запугал, – заметил Стивен, стараясь скрыть гнев, который вызвали в нем только что услышанные откровения.

– Он еене бьет, – сказал Макс.

– Да, когда ты видишь. – Голос Стивена дрогнул. – Я не назову вам человека, которого знаю, но, Макс, я попрошу этого человека сказать пару слов твоему отцу.

– Это тот, кто много знает про Карла Брандта?

– А как же ты с ним познакомился? – поинтересовалась Бронте.

Очень уж много тайн окружает Стивена. Очень о многом он умалчивает, хотя, похоже, знаком со всеми важными персонами в стране.

Его зеленые глаза сощурились.

– Я не сказал вам, он это или она. Верь мне, Бронте. Это все, о чем я прошу.

– Я готов вам верить, – заявил Макс. – Я ничего не хочу больше, чем остаться здесь.

– Тогда посмотрим, что я смогу сделать, – пообещал Стивен. – Но действовать надо безотлагательно. Дни летят.

– Не исключено, что он уже послал кого-то за мной, – сказал Макс с горьким вздохом.

– Готова спорить на что угодно, – откликнулась Бронте.

– Прости, что я заставил тебя волноваться. – Макс взял Бронте за руку. – Я думал, что на какое-то время могу принадлежать самому себе. По-видимому, я здорово ошибся.

– Позвольте мне это уладить, – резко сказал Стивен. – Для этого мне понадобится сделать пару звонков, и я не буду их откладывать в долгий ящик. – Он поднялся. – А после этого ты, Макс, если готов, можешь поехать со мной и Бронте. Мы едем в Уайлдвуд. Это заповедник.

– Крокодилы?

Глаза Макса вспыхнули.

– Двадцать футов в длину, – сказал Стивен с улыбкой.

Макс так и подпрыгнул на стуле.

– Ведите. Я дал себе клятву, что в кои-то веки проведу время в свое удовольствие.

Бронте окинула взглядом его школьный костюм.

– В этом тебе нельзя ехать. Тебе будет чересчур жарко.

– А у меня нет ничего, кроме белья, Что на мне. Да еще пижама, – сообщил Макс. – Значит, я не могу ехать?

Гилли расхохоталась.

– Да поедешь ты! Бронте же не об этом говорила. Мы подберем тебе какую-нибудь одежду. Что-нибудь простое. Майка, шорты цвета хаки. Мы еще его откормим. Если Стивен сотворит чудеса, к которым он привык, Макс останется, и мы тогда отвезем его в город и купим для него какую-нибудь одежду. У меня для тебя, сынок, найдется рубаха и пара сандалий. И солнцезащитный крем, он тебя защитит.

– Гилли, как же я понимаю, за что Бронте любит вас, – сказал Макс, поднялся на ноги и обошел вокруг стола, чтобы поцеловать ее.

Они приехали на крокодиловую ферму во время кормления, как и целая толпа туристов, которым предлагалось наблюдать из-за решетки вольера, в то время как партнер Стивена Чарльз «Чика» Моран бросал самому большому и опасному экземпляру, известному под ласковым прозвищем Король Тат, продукты, составляющие его ежедневный рацион.

Раздались крики радости и отвращения, когда огромное, кожистое, синевато-серое чудовище с маслянисто-желтым брюхом и клыками, длинными и толстыми, как человеческие пальцы, стал хватать большие куски мяса – свинина, что ли? – и вгрызаться в них смертоносными зубами. Огромная пасть раскрылась, за ней предстала розовая пещера, а потом челюсти со стуком захлопнулись, поглотив и мясо, и кости. Ничто не пропало втуне.

Ух!

Бронте глянула на Макса. Его лицо разгорелось от жары, любопытства и радости в равной мере. Капельки пота выступили у него на носу, на верхней губе и на висках. Глаза блестели.

– Ни за что в жизни я бы не стал этим заниматься! – Он улыбнулся Бронте и Стивену. – Какие монстры! Должно быть, этому парню, Чике, жить надоело. Вы видели, как крокодил ринулся за ним из бассейна? Я бы от страха помер. А как он заглатывал куски! Сколько крокодил может сожрать в день? Они же у него в глотке мгновенно исчезали!

– Взрослый здоровый крокодил может проглотить человека зараз, – сообщил мальчику Стивен. – Этот красавец и прочие ребята, которых ты еще увидишь, живут в соленой воде; это самые страшные из всех крокодилов. В длину пресноводные крокодилы больше чем вдвое короче этого парня. В Короле Тате добрых шесть метров, может, чуть больше. Солоноводные крокодилы, те, что живут в эстуарии, набрасываются на людей и убивают, как ты уже знаешь. А пресноводные крокодилы, что живут на севере, для человека безвредны. Они едят только рыбу. Они внешне похожи на этих, только они намного меньше, рыло у них уже и заострено.