Текст книги "Страсти в старинном поместье. Книга вторая"

Автор книги: Маргарет Уэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Они все считаются рептилиями? – спросил Макс.

Стивен кивнул.

– Они относятся к классу рептилий, как и аллигаторы, кайманы и гавиалы [2]2
  Гавиал – пресмыкающееся отряда крокодилов.


[Закрыть]. В Австралии живет много рептилий. Ядовитые и неядовитые змеи, поразительное количество ящериц. Они страшны на вид, но вреда не причиняют, если не считать некоторых довольно опасных пустынных видов. Нам еще предстоит посмотреть питонов. Квинслендский кустарниковый питон в длину примерно такой же, как этот крокодил, двадцать с лишним футов.

– Ого! – в восторге выкрикнул Макс.

На безмерном куполе неба облаков не было, и его голубизна завораживала. Птицы с криками кружили над головой. Разнообразные попугаи изумрудными, красными, синими, желтыми, пурпурными стаями вспархивали с деревьев. Очарованию парка способствовала лагуна, в которой обитали водоплавающие птицы. А в глубине парка лежали озера, на берегах которых отдыхали тысячи крокодилов невероятного вида.

Когда компания вошла в парк, то увидела на фоне зелени большую стаю какаду, которые покачивались подобно белым цветам, а по толстому зеленому ковру гордо расхаживали чванные павлины. Роскошные, блестящие перья самцов с отчетливо видимыми «глазками», металлический отлив которых оттенялся фиолетово-синей каймой, ласкали взор.

– Представить только, что римляне жарили и ели таких удивительных птиц, – вздохнула Бронте.

– Представить только, что курочки такие неприметные. – Стивен улыбнулся. – Это даже несправедливо.

– Гордый как павлин. Это о мужчинах, – весело откликнулась Бронте.

Позже они познакомились с Чикой, партнером Стивена, исключительно обходительным господином в шляпе цвета хаки с опущенными полями, рубашкой цвета хаки и шортах с эмблемой Уайлдвуда: ухмыляющийся крокодил, увенчанный золотой короной. Он приветствовал гостей и сообщил им с величайшим удовольствием, что ферма процветает.

– Самый умный мой поступок в жизни – это то, что я пригласил Стивена в партнеры. – Чика положил на плечо Стивена массивную ладонь, на которой недоставало пальцев, и отечески посмотрел на него. – Я знаю свое дело, но Стивен, не глядите, что он молодой, уверенно ведет меня за собой. Конечно, он образованный юрист, а это очень полезно, когда нужно знать, как себя вести среди всяких законов, предписаний, бухгалтерии и так далее. Он превратил парк в настоящее зрелище, как вы сами видите. Содержит его в порядке. Туристы любят это место.

– Просто удивительно, как нашим аборигенам удавалось выживать среди опасностей тропических лесов, – заметила Бронте.

– Потому что крокодилы – их братья, – ответил Чика. – Их тотем их защищает. – Именно поэтому они переплывают кишащие крокодилами реки вблизи Залива как ни в чем не бывало. И ничего с ними не случается. То же самое и с акулами. Они верят в свой тотем. Покровительство духа. Но это хорошо для них, а не для нас, недотеп. Я тоже кое-что потерял, как вы заметили. Ну а ты, парень... – Чика дружески улыбнулся Максу. – Что это ты раскраснелся и весь сияешь? Да, здесь ты загоришь.

– Если останусь, – вздохнул Макс.

– О чем это он?

Чика вопросительно посмотрел на Стивена.

– Долго рассказывать. Но он хотел бы остаться.

– Хочешь, идем со мной, когда я буду осматривать наши владения? – предложил мальчику Чика. – Ты можешь многого не заметить, если я тебе не покажу. Бывает, даже я не могу понять, что происходит у меня под носом. Дикие животные умеют прятаться.

– Было бы здорово! – весело воскликнул Макс.

– Не подпускайте его близко к казуарам, – попросила Бронте, и вся компания двинулась вперед.

Бронте имела в виду длинноногих нелетающих птиц, обитающих в джунглях Северной Австралии и Новой Гвинеи. Казуары считаются весьма опасными существами.

– По неизвестным причинам они не любят машины, окрашенные в темно-синий с металлическим отливом или темно-серый цвет, – сказал Стивен. – Они нападают на такие машины.

– Может, казуар видит свое отражение на блестящей поверхности и думает, что перед ним другая птица? – предположила Бронте.

– Ну, это только догадка. – Стивен улыбнулся. Невыразимо приятно смотреть на нее. На ней белая кружевная блузка, отороченная тесьмой, и красивая юбка в цветочек, которая развевается при ходьбе. Кожа на голых ногах отливает золотом. Стивен мог бы любоваться ею весь день. Но все-таки он заговорил непринужденным тоном: – Казуары способны прыгнуть больше чем на два метра. Поэтому я обнес их загоны забором. Их челюсти – грозное оружие. К счастью, редкая птица захочет перепрыгнуть через забор. Но все дикие животные совершенно непредсказуемы. Даже наши смешные маленькие коала. Таете, как мороженое? Мы могли бы присесть возле озера и полюбоваться на лебедей.

– Это было бы хорошо.

Бронте удовлетворенно вздохнула. Даже от того, как он смотрит на нее, ее пробирает дрожь. Какое это чудо – влюбленность! И какое разочарование ее ждет, если Стивен в нее не влюблен. Нужно смириться с тем фактом, что его отношение к ней – не более чем похоть.

Когда Стивен отошел к беседке, Бронте побрела вниз, к живописному озеру. Частично его поверхность покрывали прекрасные синие лотосы, берега поросли тростником, а воздух был напоен чудесным ароматом ирисов. Черные лебеди грациозно несли свои красные, с белыми прожилками клювы над зеленым стоком воды. Прекрасная мирная сцена, но Бронте была слишком поглощена своими мыслями, чтобы оценить ее в полной мере.

Под толстыми деревьями стояли деревянные столы для пикников с деревянными скамейками около них. Неподалеку расположилось семейство – несколько беззлобно спорящих детей под присмотром родителей. Бронте облюбовала один свободный столик, аккуратно перебросила через скамейку одну ногу, затем вторую, села, сняла свою элегантную соломенную шляпу, которую недавно купила в городе наряду с другими хорошими вещами, и положила ее на стол. Ее отчим знает, что Макс здесь. И найдет способ разыскать его.

Невидящими глазами Бронте смотрела на сверкающую воду, на гордо проплывающих лебедей. Бесполезно обманывать себя. Макс в большой беде. Надо смотреть в глаза жестокой правде: никто не вправе перечить Карлу Брандту, в особенности его пятнадцатилетний сын. Она готова представить гнев отчима, его вопли, потрясающие стены. Какой у него громоподобный голос!

– Он что? Он чтопосмел?

Бронте уже слышит маловразумительные мольбы матери, которая прикладывает усилия, чтобы держаться подальше от наводящего ужас человека, чьей женой ее угораздило стать.

– Я ему покажу! Непослушная маленькая дрянь! Да как он мог вообразить, что я ему это спущу? Я пошлю за ним полицию. А эта маленькая сучка Бронте – после всего, что я для нее сделал! Убежать в Северный Квинсленд к полоумной старухе! Миранда, твои дети – мерзавцы!

Чудо еще, что эти мерзавцы не употребляют наркотики, к которым их могло подтолкнуть поведение родителей.

Глядя на озеро, Бронте не видела Стивена, пока он не тронул ее за плечо.

– Прибыло манговое мороженое. Советую вам съесть его побыстрее.

– Спасибо.

Бронте взяла у него вафельный конус и лизнула его. Вкус бесподобный.

– Вы выглядели очень серьезной, когда я к вам подошел, – заметил Стивен после нескольких минут, в течение которых он не отрываясь смотрел, как Бронте ест мороженое.

– Правда? – Она покончила с живительным угощением и вытерла пальцы бумажной салфеткой, которую ей подал Стивен. – Я представляла себе гнев моего отчима. Он не мог ожидать, что Макс решится пойти наперекор его воле, сядет в автобус, в поезд и приедет к нам. Он будет в ярости. Он совершенно сумасшедший. Он схватится за телефон и вызовет полицию.

– Не думаю, – тихо, но уверенно возразил Стивен. – Пока же никаких новостей не было.

– Тогда он, наверное, пошлет кого-нибудь из своих головорезов, – сказала Бронте. – Я знаю, ужасно так говорить, но я бесконечно надеюсь, что мой отчим вот-вот умрет. Он пытался ломать волю Макса с самого его детства. Я думала о том, что вы говорили про мою мать.

– Может быть, он ее тоже бьет?

Стивен чуть сжал запястье Бронте. Легкое прикосновение. И небывало интимное.

– Я бы проткнула его ножницами, если бы он это сделал, – ответила Бронте и подумала про себя, что не справилась бы с таким делом. – Я никогда такого не видела, и она не говорила об этом ни слова. Но в глубине души я чувствую, что она боится его не меньше, чем мы. Боится удрать. А ведь вы, Стивен, вроде бы знаете какого-то полезного человека. Не могли бы вы сказать мне, кто это?

Она посмотрела ему в глаза и увидела в них свое отражение.

– Бронте, я вам все скажу, когда добьюсь ответа, – пообещал он. – До тех пор для вас лучше всего довериться мне.

– Хорошо. – Она согласно наклонила голову. – Проснувшись сегодня утром, – призналась она, – я почувствовала нечто очень странное. Ваши губы на моих.

Это признание на порядок усилило сексуальное напряжение. Стивен притянул Бронте ближе к себе.

– В ту ночь после вечеринки, когда я наконец лег в постель, меня окутывал запах ваших духов. Я впитывал вас всеми порами. Никогда в жизни меня так не влекло к женщине, как влечет меня к вам, Бронте. Мне хочется немедленно отвезти вас домой. Поедете? Посмотрите на меня. – Глаза Стивена обожгли ее, и она опустила свою роскошную темную голову. – Взгляните на меня. И отвечайте на вопрос.

Та сила, что возникла между двоими, заставила Бронте повиноваться.

– В вас, Стивен, есть что-то такое, что тревожит меня. – Она не могла этого не сказать. – Кто вы на самом деле? Какую роль в вашей жизни играет Кристина? Ведь очевидно, что вы с ней очень... близки.

Стивен коротко засмеялся; смешок его вышел не беззаботным, слегка жестковатым.

– Мне казалось, я говорил вам. Кристина – мой друг, мой деловой партнер, а отнюдь не любовница.

– Мужчины привыкли лгать, – мрачно заявила Бронте, капельку провоцируя Стивена. – Вам когда-нибудь приходило в голову, что вы могли бы в нее влюбиться?

Несколько мгновений Стивен смотрел куда-то поверх ее головы.

– Я испытываю удовольствие, когда смотрю на нее. Я восприимчив к женской красоте. Кроме того, она замечательный, абсолютно надежный деловой партнер. Бронте, я не решаюсь отвечать на ваш вопрос. Кристина оплакивает своего покойного мужа. Она немного старше меня. Вы не знали?

– А это важно?

Бронте ощутила болезненный укол и распознала в нем ревность. Ей стало стыдно.

– Совершенно нет. – Стивен смотрел Бронте прямо в лицо. – С тех пор, как я вас увидел, мне не нужен никто, кроме вас.

– Потому что вы представили себе, что со мной хорошо заниматься любовью? – резко спросила она. Ее внешность, сексуальная привлекательность в ее глазах – это не все. – Я могу оказаться серьезным разочарованием.

– Разве звезды не появляются на небе? – сказал Стивен ласково и слегка насмешливо. – Бронте, вы не должны ничего мне доказывать. Вам нужно только быть собой. Мы с вами знаем, что разочарований не будет. Разве вы не видите сами, что физически вы мне идеально подходите?

Бронте собралась с духом и посмотрела на Стивена.

– Что же в моем характере вам хотелось бы изменить?

– Не так уж многое. – Стивен поднял руку и погладил Бронте по горлу, чем возвратил недавнюю дрожь. – Я знаю, со временем мы избавимся от всего, что мешает.

– Без этого «всего» я не буду чувствовать себя собой. Кто же первым будет знакомиться с родителями? – спросила она вдруг. – Моих вы, судя по всему, знаете. Знаю, что вы потеряли маму. Знаю, что вы глубоко ее любили. Я знаю, что это было для вас тяжелой травмой. Я не знаю вашего отца и вашего брата, который, насколько я понимаю, является наследником вашего отца. Вы уже познакомились с Максом, хотя неизвестно, как долго он здесь пробудет. Может быть, это вся моя несчастная жизнь толкнула меня к вам. Возможно, ваши выдающиеся деловые качества – не сомневаюсь, это у вас в генах, – заставили вас увидеть во мне вложение. Как Ната.

Стивен махнул рукой и отрезал:

– Вы уже избавились от Сондерса. Возможно, это высшее ваше достижение.

– Не сердитесь на меня.

Бронте поняла, что ее слова задели его за живое и огорчили.

– Я стараюсь.

– Мне нужно время, – сказала Бронте. – Вы не возражаете? Однажды в жизни я совершила огромную ошибку.

– Вам кажется, то, что происходит между нами, развивается слишком быстро?

– А разве нет? Вы вошли в мою жизнь как сила. Очень вероятно, нас обоих увлек водоворот. Я не могу вот так последовать за вами! Пусть то, что есть, замечательно, но я еще не знаю, что все это означает. Вы принялись за осуществление вашего проекта с Гилли. Получится ли у вас все так, как вы оба настроены думать? У меня младший брат, который вот-вот испытает на себе силу отцовского бешенства. Надо мной Карл больше не имеет власти, но Максу он не позволит поступать так, как Макс хочет. Макс перешагнул границу дозволенного. Я думаю, когда Макса увезут отсюда, Карл поработает обоими кулаками.

Ясные зеленые глаза Стивена потемнели.

– Дикие звери бывают добрее. Ваш отчим – опасный человек. Его необходимо остановить. И не только ради Макса, но и ради вашей матери. Не знаю, Бронте, сознаете ли это вы, но здесь как раз то, что нас связывает. Мы оба ненавидим таких людей, как Карл Брандт. Это разрушители. Я полагаю, он большую часть жизни только и делает, что заметает следы, считает, что ему удается внушать страх. Но, знаете, всегда где-то находится кто-то, в чьих руках ключи к краху этих людей. Ни один злодей не может чувствовать себя в настоящей безопасности.

– До сих пор никто не мог его тронуть, – сказала Бронте и подчинилась мощному импульсу опереться хоть на мгновение на плечо Стивена.

Его ладонь легла на ее спину, на талию. А потом он наклонил голову и вдохнул ее запах.

– Бронте, всегда остается элемент случайности. – Его голос обещал ей надежду. – Случай спасает жизнь. И убивает. Человек вылетает раньше намеченного срока, и самолет врезается в скалу. А другой человек опаздывает на самолет на несколько минут, и его жизнь спасена. А если бы вы не встретили меня? А если бы я не встретил вас? Если бы у Макса не достало мужества убежать, признаться себе в физическом насилии, которому подвергался в лапах отца? Но все это произошло. И все колеса пришли в движение.

– Знали бы вы, как утешительно звучат ваши рассуждения. – Бронте подняла голову и посмотрела в глаза Стивена. В нем есть огромная сила целеустремленности. А есть ли такая сила у нее или у Макса? У ее возлюбленной Гилли, которая не должна была в свое время переживать тяжелые дни. – Но ведь есть риск?

Его губы коснулись ее волос.

– Когда речь идет о свободе, риск всегда есть. Но вы же готовы рисковать?

– Я готова на все, пока вы рядом со мной.

Она не это намеревалась сказать, но сказала, пусть даже эти слова открывали многое.

– Я буду рядом, – пообещал Стивен. – Вы знаете, как мне хорошо сидеть здесь с вами, в полушаге от вас?

Бронте прижалась к нему, обретая покой от прикосновения к его телу.

– Ты знаешь, как меня тронуть, да? Не только тело – сердце.

– А что в этом странного? – отозвался Стивен, и мощный эротический разряд пробежал между ними. – Я люблю твои глаза, люблю, как в них отражается каждое мимолетное чувство. Этот цвет, которому нет названия. Люблю твои волосы. Твою изумительную кожу. Люблю твою шею. А больше всего я люблю твои губы. Как ты думаешь, кто-нибудь заметит, если я тебя поцелую?

Бронте быстро глянула за его плечо.

– В нашу сторону уже смотрят по меньшей мере двадцать человек.

Голос Бронте дрожал. Она не сможет остановить Стивена, если их губы соприкоснутся.

– Закрой глаза, хорошо?

– Стивен...

Ее сердце подскочило. У негоне может быть небрежного поцелуя. Поцелуи Стивена нужно встречать бешеными аплодисментами.

– Ладно, – протянул он. – Я вознагражу себя позже. Можешь не сомневаться. В любом случае, сюда идет братец Макс. Он хороший парень, у которого найдется мужество сделать из себя человека. Похоже, ему хорошо с Чикой.

Бронте улыбнулась. Любовь и нежность бежала по ее жилам. Она повернула голову и посмотрела в направлении взгляда Стивена. Макс с неуклюжей грацией бежал вприпрыжку. Увидев их, он помахал рукой. Казалось, в этом мире у него нет ни единой заботы. У Бронте сжалось сердце при виде брата.

– Меньше всего я намерена передавать его отцу, – сказала Бронте, и ее голос дрогнул от нахлынувшего чувства. – Я так горжусь им. Я недооценивала его твердость.

Красивое лицо Стивена приобрело решительное выражение.

– Все дело в том, чтобы преодолеть страх. Тебе пришлось перебороть страх, чтобы отказаться от свадьбы. Для этого требовалось мужество. Жестокость питает страх. Страхом держится ненависть. Макс сделал первый шаг к свободе. Мы должны ему помочь.

Вот решение и принято. Всем им предстоит объединиться, чтобы противостоять тирану по имени Карл Брандт.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Было позднее утро. Могло показаться, что Гилли и Макс обнаружили сгоревший дом во время исследовательской экспедиции в джунгли. Бронте все еще продолжала добровольно принятую на себя работу по составлению каталогов имущества, находящегося в обширной усадьбе. Отыскивались все новые предметы, что и неудивительно в доме, который принадлежал многим поколениям коллекционеров. Одной коллекции генерала хватило бы на целый склад.

Подойдя к полукруглому окну, Бронте услышала приближающийся шум мотора. Это не может быть Стивен; у него деловые встречи в городе. А кто тогда? Всех обитателей дома переполнял страх того, что за Максом может явиться полиция или кто-нибудь из людей Карла Брандта. Ни Макс, ни Бронте не могли избавиться от этого страха. Гилли, со своей стороны, сказала им, что, так как она живет в уединении, то имеет разрешение на хранение оружия. Так это или нет, Бронте не знала. Она знала только то, что Гилли в молодости была первоклассным стрелком. Потому-то она и обучила Бронте обращению с винтовкой.

На подъездную дорогу въехал большой автомобиль с массивным бампером.

– Нет!

Пораженная, Бронте отшатнулась от окна и похолодела. Это сам ее отчим! Этого не может быть. Он поручает другим грязную работу. А где же мать? Ее мать хотя бы пытается удержать его от диких вспышек. Кто-то сидит на пассажирском сиденье. И через секунду Бронте уже знала, кто пожаловал в «Иволги».

Но это невозможно! У Бронте заныло в желудке. Это Нат Сондерс. Какое отношение Нат Сондерс имеет к их делам? Гнев обжег ее огнем. У нее с Натом все кончено. Кончено!

Как безумная, она метнулась к ближайшему телефонному аппарату и набрала номер мобильного телефона Стивена, который запомнила наизусть. Она всегда с легкостью запоминала номера и теперь благодарила Бога за эту способность, которая помогла ей сохранить драгоценное время.

Ответа Стивена пришлось дожидаться целую вечность. Бронте выглянула в коридор. Посетители выбрались из машины и теперь поднимались на крыльцо. Все нервы в теле Бронте пульсировали.

Когда она услышала голос Стивена, то испытала колоссальное облегчение.

– Стивен, слушай меня, – заговорила она торопливо и так тихо, что ее голос скорее походил на шепот. – Он здесь. Он приехал. Они уже входят в дом. – Увидев их, Бронте подскочила. – Брандт.

Она назвала имя и поспешно повесила трубку, сделала судорожный вдох и выпрямилась, напоминая себе, насколько далеко зашла.

– Что ты здесь делаешь? – жестко спросила она, шагнув к открытой двери.

Брандт едва удостоил ее взглядом. Не отвечая, он просто оттолкнул ее и ворвался в дом. Заглянул сначала в гостиную, потом в главную столовую, где она занималась своим делом.

– Где Макс? – рявкнул Брандт, указывая на Бронте пальцем.

– Его здесь нет.

Бронте застыла, дожидаясь продолжения. Он снесет ей голову? Этот человек не способен сдерживать свою ярость. Огорчение у него оборачивается насилием с пугающей быстротой.

– Я спрашиваю, гдеон?

– Ты думаешь, я скажу тебе, когда ты в таком настроении?

Она сошла с ума, если решилась встать у него на пути.

– Как только я его найду...

– И что ты сделаешь? – презрительно выпалила Бронте. – Забьешь его до смерти?

Нат Сондерс, восхищенный и встревоженный, впервые вступил в разговор:

– Бронте, пожалуйста, перестань. Скажи своему отчиму, где Макс. Это твой долг. Карл имеет право знать. Он отец Макса.

– Тоже мне, отец! – презрительно фыркнула Бронте. – Он терроризирует Макса всю его жизнь. Можешь это одобрять, ты, Нат, трус и ничтожество.

Ее сердце бешено колотилось в груди, а Карл Брандт тем временем менялся в лице.

– Бронте, веди себя разумно. – Нат неуклюже встрял между Бронте и ее отчимом. – Ты не имеешь к этому отношения. Ты только стояла в стороне. Макс все спланировал сам. И нет смысла его защищать.

– Вот как? – Бронте едва держала себя в руках. – А ты, Нат, какое отношение имеешь к насилию над ребенком?

Нат неуверенно смерил ее взглядом. Ему-то известно, какой у Бронте взрывной темперамент.

– Я-то этого, конечно, не одобряю. Карлу нужен только его сын, который заслуживает наказания за то, что заставил родителей пройти через такую нервотрепку.

– А с чего ты взял, что они вообще нормальные? – выкрикнула Бронте. – Где моя мать?

Она отчаянно желала, чтобы Гилли и Макс не вошли в комнату. Если они появятся из заднего сада, то не увидят тяжелую машину у крыльца.

– Забудь про свою мать! – Неожиданно Брандт схватил ценную китайскую вазу и швырнул ее в стену. – Не трать на нее времени. – Затем он отдал Нату решительный приказ: – Обыщи дом. Этот маленький негодяй где-нибудь прячется. Может, в шкафу.

Какое-то время Нат не шевелился. Он смотрел на разбросанные на полу осколки вазы, словно раздумывая, как бы ее склеить.

– Карл, может быть, нам лучше подождать снаружи, – предложил он. – По крайней мере, пока не поговорим с мисс Макалистер. Этот дом принадлежит ей. И эта ваза.

– К черту! – взорвался Брандт в приступе дикой ярости; лицо этого грузного, широкоплечего человека побагровело. – Ты не получишь Бронте назад, если будешь вести себя как сопливая девчонка.

– Получить меня назад? – Бронте бросила на бывшего жениха сердитый и тревожный взгляд. – Боже мой, Натан, да ничто на свете не поможет тебе получить меня назад. Если ты не забыл, я от тебя отказалась. Или ты сошел с ума? Да с какой стати ты связался с этим насильником?

– Я хотел увидеть тебя, Бронте, – ответил Нат, пристально глядя на нее. – Я люблю тебя. Я не могу тебя не любить. Черт возьми, ведь ты наверняка все еще меня любишь?

– Я не люблю тебя, Нат. Если бы я тебя любила, то вышла бы за тебя замуж. Извини. История окончена.

– А ну помолчите, вы, оба, пока я не вышел из себя, – проревел Карл Брандт. – А ну, Сондерс, делай то, что я тебе сказал. Обыщи дом. И не думай, что я позволю собственному сыну делать из меня дурака.

– Он всего лишь попросился сюда на каникулы, – завопила Бронте, чувствуя, как в ней нарастает давление. – Он нуждается в каникулах. Почему ты не мог его отпустить? Почему ты такое чудовище?

Брандт захохотал.

– Жаль, что бедный маленький Макси не похож на тебя. Тогда у него мог бы быть шанс.

Он отошел; казалось, он способен разломать весь дом.

Нат помедлил.

– Бронте, скажи ему то, о чем он спрашивает. Только дурак переходит дорогу Карлу Брандту, так даже мой отец говорит. И не без оснований. Он опасный человек.

Бронте до крови закусила губу.

– Тем больше оснований не отдавать ему Макса.

– Мне самому до смерти страшно, – признался Нат. – Я пошел на этот шаг только ради тебя. Мне все равно, что будет с Максом. Ну, может, дадут ему по ушам. Где он? Ты же видела, как Брандт разбил эту вазу. Похоже, она ценная. Я бы сказал, она тянула тысячи на три или четыре. Он мог бы разрушить весь дом.

– Что ж, я позвоню в полицию.

– Тогда тебе придется отвечать, почему ты укрываешь Макса от родного отца. Мальчишка ослушался его. Твоя мать просто страшно выглядела, когда я в последний раз с ней виделся.

– Когда это было? – спросила Бронте с глубоким беспокойством.

– Перед отъездом. Я был у них дома. На ней было много косметики, но я разглядел синяк.

Бронте вздрогнула.

– Как это произошло?

– Откуда мне знать? Могу спорить, что она не ударилась о дверной косяк.

– Его необходимо остановить, – сказала Бронте.

– Как? Он как экспресс, въезжающий на станцию.

– Я Макса не отдам, – пылко заявила Бронте.

– Бронте, я не смогу тебя защитить. – Нат в отчаянии сжал голову руками. – Я бы хотел, но Карл меня на куски разорвет. Иногда мне кажется, что он совершенно свихнулся.

Рев, похожий на грохот извержения Кракатау [3]3
  Кракатау – действующий вулкан в Зондском проливе, между островами Ява и Суматра, на территории Индонезии.


[Закрыть], заставил Ната содрогнуться.

– Бронте, я вынужден ему помогать, – извиняющимся голосом проговорил он. Страх боролся в нем с желанием остаться с Бронте. – Ты скажешь мне, где прячется мальчишка? Я постараюсь сделать так, чтобы он вернулся домой в целости.

В течение пятнадцати минут мужчины обыскивали дом, подвал, в который мог протиснуться разве что опоссум, и земельные владения. Если Гилли с Максом находились где-то на краю джунглей, они увидели бы этот обыск; Бронте успокаивала себя этой мыслью. Гилли там никто не найдет, если она решит прятаться. Из Гилли получился бы прекрасный партизан. В этом состояло единственное утешение Бронте. Но всюду они прятаться не могли.

Бронте подошла к буфету, где, как она знала, Гилли хранила винтовку 22-го калибра. Впрочем, такого свирепого носорога, как Брандт, остановит, пожалуй, только 303-й калибр. Дело слишком плохо, думала Бронте. Ей не хотелось прибегать к оружию. Оружие может причинить жестокий ущерб. С другой стороны, в крайних обстоятельствах оно может послужить средством защиты. Ее отчим не наделает глупостей, если воспримет ее всерьез, увидев у нее в руках винтовку. С чувством триумфатора она подумала о том, что Брандт понял: отныне она его не боится. Или, во всяком случае, не боится настолько, чтобы превратиться в медузу.

Тем не менее, она дрожала всем телом, когда подходила к буфету и прислушивалась к тому, как ее отчим орет на Ната. На ее коже выступил холодный пот. Ну конечно. Винтовки там нет. Гилли ее перепрятала. Где же Стивен? Пожалуйста, Стивен, пожалуйста, где ты?Даже если он выехал немедленно после ее звонка, пройдет вечность, пока он доедет до плантации.

Несколько секунд спустя она увидела Ната, который выглядел так, как будто он измучен жарой и яростью ее отчима. Оскаленные зубы Брандта и его горящие глаза, краска на щеках делали его больше похожим на дьявола, чем на человека.

– В последний раз тебя спрашиваю, глупая корова: где мой сын?

Бронте сама удивилась, когда заорала в ответ:

– Нет его в доме! Спрятался где-нибудь. Если ты еще не сообразил, дом стоит у самых джунглей.

– Лжешь!

Внезапно Брандт схватил ее за плечи и тряхнул, как куклу.

– Карл, прекрати. Оставь ее в покое.

Нат собрал все свое мужество.

Вместо ответа Брандт выволок Бронте в прихожую с такой силой, что она ударилась о стену и ушибла голову. Звезды долго сыпались у нее из глаз.

– Это отвратительно.

Нат, маленький и легкий, как пушинка, по сравнению с Карлом, набросился на него и тут же тоже отлетел в сторону.

– Не двигаться, оба, – прорычал Брандт сквозь стиснутые зубы. – Я могу подождать. Когда-нибудь они придут.

Бронте выпрямилась; от удара у нее кружилась голова. Она прижала ладонь к затылку. Шишка уже вздувалась. В нескольких футах от нее на полу бесформенной кучей лежал Нат, от шока потерявший дар речи.

Ничто в тепличной, комфортабельной жизни не готовило Ната Сондерса к тому, что ему придется ссориться с таким человеком, как Карл Брандт. Что за ярость! Что за сила! Какой слепящий взгляд! Он думает, что знает партнера своего отца; теперь он понял, что, привыкнув за долгие годы к брандтову прикосновению Мидаса, вовсе не знал этого человека. Мысль о том, что может произойти с Бронте, с Максом, даже с ним самим испугала его. В его мире цивилизованные люди не приучены к насилию.

Бросив на противников уничтожающий взгляд, как на нашкодивших детей, Брандт вышел на переднюю веранду. В воздухе послышался гул вертолета.

– Это еще кто такой? – выкрикнул Брандт, обращаясь к Бронте.

Внезапно она забыла про гудящую голову.

– Полиция, – солгала она. – Я позвонила туда, когда вы подъехали.

– Слава Богу! – воскликнул Нат. – Таких людей, как твой отчим, нужно держать под самым надежным замком.

– Это не полицейский вертолет, – холодно возразил Брандт. – Кто бы это ни был, немедленно прогони его. Слышишь меня?

Он возвратился в прихожую и угрожающе встал над Бронте. В безмолвном ужасе и с отвращением Нат смотрел на него. Бронте с трудом поднялась на ноги, не в силах скрыть невероятного облегчения. Само тело подсказывало ей, что это Стивен. Ясно, что, услышав по телефону ее голос, он сделал все возможное и невозможное, чтобы добраться сюда. Может быть, даже угнал вертолет.

– Скорее всего, это мой друг, – объявила она, заметно повеселев. – Что ты намерен делать? Драться со всеми нами?

Глаза Брандта загорелись яростью и торжеством.

– Если ты хочешь избавить своего маленького братца от того, чего он заслуживает, быстро и тихо гони отсюда своего друга, – распорядился он.

Бронте пробежала мимо него, сбежала с крыльца и упала в раскрытые объятия Стивена.

– Ох, слава Богу! Ты здесь! – закричала она, радуясь силе его объятий. – Гилли и Макс где-то в лесу. Наверное, они увидели, как эти рыскают во дворе и решили не приближаться.

– Эти? – быстро переспросил Стивен. – Сколько их?

– В самом кошмарном сне...

Что Бронте хотела сказать, осталось неизвестным, так как с веранды загремел голос Брандта, словно он кричал в мегафон:

– Бронте, придется тебе поговорить со своим другом там, – скомандовал он.

Стивен шагнул вперед, ведя за собой Бронте.

– Что ж, это ненавидимый всеми Карл Брандт. Много воды утекло.

Брандт вскинул голову, как зверь, учуявший охотника. Похоже, он узнал голос Стивена. Теперь они приблизились настолько, что Брандт мог разглядеть его лицо.

– Много лет, – буркнул Брандт, и Бронте в оцепенении уставилась на Стивена. Они знакомы, а он ничего ей не сказал? – Как бы ни было неприятно возобновлять наше знакомство, могу я спросить, что ты здесь делаешь?

– Я решил, что мой визит даст нам возможность поговорить.

Стивен убрал руку с плеч Бронте и поднялся на крыльцо. Высокий, сильный, стройный, он стоял теперь напротив старшего по возрасту, крепко сбитого, но отнюдь не разжиревшего мужчины.

– Поговорить? – Брандт тяжело дышал, и его ноздри раздувались, как у быка, изготовившегося к нападению. – Я приехал сюда за сыном. Это мой сын. – Сейчас он говорил неожиданно сдержанным голосом. – Тебя это совершенно не касается.

– Это меня очень даже касается, – возразил Стивен. – Бронте и ее двоюродная бабка Гиллиан – мои друзья. Я познакомился с Максом. Он мне нравится. Я узнал, как ты с ним обращался много лет. И, вероятно, с матерью Бронте тоже. Тебе нравится делать людям больно, да, Брандт? Я бы сказал, что ты садист.