355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Марджори Уорби » До встречи с тобой... » Текст книги (страница 2)
До встречи с тобой...
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 18:26

Текст книги "До встречи с тобой..."


Автор книги: Марджори Уорби



сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Джоанна еще раздумывала, что бы ему ответить, когда машина остановилась у ресторана, и швейцар в ливрее открыл перед ней дверцу.

– Идите. Я позвоню вам в восемь, – решительно сказал Карлайон.

Прежде чем она успела возразить, машина отъехала.

Тем, кто его не знал, Гюстав Юго казался безобразным, даже отталкивающим. Когда Джоанна впервые ощутила его пристальный взгляд – тогда она выступала в довольно непрезентабельном кафе на левом берегу Сены и отчаянно мечтала уйти оттуда – ее даже передернуло от отвращения. Даже когда она узнала, что этот человек – знаменитый Гюстав Юго и убедилась, что он всерьез намерен ей помочь, ей пришлось перебарывать в себе инстинктивную антипатию. Постепенно она узнала, что тучное тело и грубые черты лица ни в коей мере не отражают характер. Он был не только одним из лучших театральных агентов в Париже, обладавшим исключительным чутьем на новые таланты, но и одним из самых обходительных и образованных мужчин.

Когда Джоанна познакомилась с ним поближе и с благодарностью воспользовалась его деловыми советами, она стала думать о нем как о страшном, но безобидном чудище из детской сказки. Только вот с Гюставом Юга никогда не произойдет волшебного превращения, и женщина должна полюбить его с необыкновенной страстью, чтобы забыть об уродливой внешности.

Он ждал ее в коктейль-баре: огромный мужчина с бычьей шеей волосатой рукой держал толстую гаванскую сигару, другая рука была засунута в карман. Хотя Гюстав шил себе костюмы в Лондоне, даже самый искусный портной не мог скрыть его живот. Сильные линзы очков гротескно увеличивали его проницательные глаза, с интересом наблюдавшие за посетителями бара.

– А, Жанин! Ну, наконец-то! – Гюстав встал и поцеловал ей руку. – Выпьешь что-нибудь перед ленчем? Нет, только не фруктовый сок, ma petite. Сегодня у нас событие – новая ступень в твоей карьере! Дай-ка подумать… да, коктейль с шампанским лучше всего для такого случая. Я уверен, один бокал не испортит чудесный цвет твоего лица. Ведь нельзя же поднимать тост за будущее бокалом сока.

– Прости, что опоздала, Гюстав, – извинилась Джоанна, когда он сделал заказ.

Она откинулась на спинку обитого шелком диванчика и стала медленно стягивать перчатки. Вся еще под впечатлением разговора с англичанином, она почти не слушала слов Гюстава, размышляя о своем.

Только когда она положила перчатки рядом с собой, и официант принес напитки, Джоанна осознала, что Гюстав что-то объясняет ей.

– Ты согласна на такие условия? – спросил он.

Джоанна покраснела.

– О, Гюстав, мне очень стыдно, но Я задумалась о своем.

– О чем-то очень важном, наверное, если пустила мимо ушей мои самые хорошие новости, – заметил он. – Интересно, отчего может быть такая глубокая задумчивость?

Джоанна взяла бокал и стала разглядывать пузырьки в золотистом напитке.

– О, не обращай внимания, – ответила она, пожав плечами. – Так что за новости?

– А вот это очень важно, – удовлетворенно произнес он. – Как ты знаешь, я хотел устроить тебе гастроли в Лондоне. Ну, все оказалось даже лучше, чем я предполагал. Поступило предложение от одного весьма престижного кабаре… и условия у них очень выгодные! Более того, у тебя будет выступление в телевизионной программе, и очень может быть, в одном из гала-представлений. Разве это не повод, чтобы поздравить себя? Как ты думаешь?

– Это чудесно, Гюстав! – воскликнула Джоанна. – Но у них, вероятно, требования куда выше, чем в кабаре «Кордиаль». Ты уверен, что я справлюсь?

– Если не справишься, то значит, я впервые в жизни ошибся, – уже серьезно оказал он. – Ты потянешь, Жанин, я уверен. Конечно, тебе придется еще поработать, но в целом ты готова к этому испытанию.

Он раскурил свою сигару и на минуту задумался.

– Видишь ли, ma petite, – медленно произнес он – дело вовсе не в твоем голосе, хотя он чудесен; и не в твоей внешности, хотя она восхитительна. Такое есть у сотен девушек. Нет, дело в чем-то неуловимом. Назовем это… магией, что ли. Если она у тебя есть, ты всего добьешься. Если нет, – он сделал выразительный жест рукой, – то ты можешь достичь определенного успеха, но звездой не станешь никогда.

Джоанна была потрясена. Гюстав всегда подбадривал и воодушевлял ее, но никогда не говорил, что она может достичь самых вершин славы.

– Но почему ты думаешь, что во мне есть эта… магия, Гюстав? – с сомнением спросила она. – Я, конечно, пользовалась успехом в «Кордиале», но аншлагов там никогда не бывало.

– Потому что в «Кордиале» ты еще училась, – ответил Гюстав. – Великий артист – большая редкость, он рождается не за один вечер, Жанин. Но наступает момент, который потом называют началом карьеры. Так было у Мистангет, и у Жозефины Бойкер, и у Пиаф. А если мои надежды оправдаются, то также будет и с тобой, малышка. А сейчас мы выпьем за Жанин Алэн и за ее блестящее будущее!

За ленчем они обсудили все практические детали лондонского выступления. Когда официант подал кофе – Гюставу с коньяком, он тихо сказал:

– А теперь я хотел бы знать, что так тебя расстроило. Я отлично вижу, что ты сегодня не в себе. Я вижу: ты обрадована и взволнована новым предложением, но что-то все-таки тебя беспокоит.

Зная, что от Гюстава все равно ничего не утаишь – а он ухе знал всю историю ее жизни – Джоанна рассказала ему о том, что произошло. Но по какой-то причине, непонятной ей самой, она ни словом не упомянула о деньгах, которые предложил ей Карлайон.

К удивлению Джоанны, Гюстав даже обрадовался.

– Так почему бы тебе не поехать? – спросил он, энергично взмахнув рукой. – Если ты будешь искренна сама с собой, то признаешь, что тебе очень любопытно взглянуть на незнакомых родственников. У тебя есть причины для неприязни, но подсознательно тебе хочется самой оценить их. Когда ты с ними познакомишься, твое любопытство будет удовлетворено, и прошлое перестанет давить на тебя. – Гюстав выпил глоток коньяка. – Кроме того, у тебя будет отличная возможность познакомиться с английскими обычаями перед дебютом в Лондоне, – добавил он.

– Но, Гюстав, ведь он хочет, чтобы я ехала уже завтра, – запротестовала Джоанна.

– Ну и что? Тебе долго собираться? Надо лишь отказаться от поездки в Бретань. А что касается твоего выступления в Лондоне, то я уверен, что у этих Карлайонов есть телефон… или я сообщу тебе все письмом. В любом случае я сам еще раз поеду в Лондон, чтобы все организовать.

– Вот как? Ну, тогда это совсем другое дело. Я буду абсолютно спокойна, если ты будешь там, – облегченно сказала Джоанна.

– Значит, ты согласна поехать с этим англичанином? – спросил Гюстав.

Джоанна кивнула.

– Пожалуй… если ты считаешь, что мне стоит поехать.

Гюстав Юго похлопал ее по руке.

– Не волнуйся, малышка. Не съедят же они тебя. А сейчас мне пора возвращаться в контору. Тебя подвезти?

– Нет, спасибо, я лучше пройдусь.

– Я думаю, есть один человек, которого огорчит твой отъезд, – как бы между прочим заметил Гюстав, подписывая счет.

Джоанна удивленно взглянула на него.

– Я имею в виду молодого де Мансара.

Джоанна была поражена. Она не представляла, что агент знает об ее отношениях с Ивом. Наверняка он никогда не видел их вместе.

– Да-да, я знаю, что он проявляет к тебе серьезный интерес, – сказал Гюстав, верно истолковав озадаченное выражение ее лица. – Честно скажу, cherie, я был даже озабочен этим. В отличие от многих, я придерживаюсь мнения, что не всякая известность полезна.

– Ты никогда ничего мне не говорил, – удивленно промолвила Джоанна.

Гюстав усмехнулся.

– Нет, но я сказал бы, если бы возникла такая необходимость. К счастью, вы оба были очень осторожны.

Хотя в его голосе не чувствовалось осуждения, Джоанна все же решила объясниться:

– Нам не к чему было осторожничать, Гюстав. Мы были лишь друзьями.

– Я это знаю, а другие – нет. Тебе ведь ведома его репутация?

– Да. И сначала он мне не понравился, – призналась Джоанна.

– А теперь?

Джоанна колебалась, не зная, стоит ли говорить, что она впредь не намерена встречаться с Ивом. Вместо этого она вдруг спросила:

– А почему ты решил, что я не могу… вступить с ним в связь?

– Потому, что для тебя, mon enfant [7]7
  Дитя мое ( фр.).


[Закрыть]
, такие отношения невозможны без любви, а тебе это чувство пока незнакомо. Это, возможно, единственный твой недостаток как артистки.

– То, что я не влюблена? – удивилась она. – Но какое отношение это имеет к работе?

– Прямое, – ответил он. – До тех пор, пока ты не полюбила, ты еще не женщина… самые глубокие чувства тебе незнакомы. Но этот недостаток легко устраним. Может быть, кто-то из твоих соотечественников разбудит в тебе это чувство. Наверное, англичане не всегда бывают такими скучными, какими их принято считать.

Когда они вышли из ресторана, сверкающий лимузин Гюстава ждал их у дверей. Шофер ловко распахнул дверцу машины.

– В следующий раз мы встретимся уже в Лондоне… и приготовься к триумфу, – весело сказал Гюстав. – До свидания, ma petite. Береги себя.

Джоанна протянула ему руку.

– Храни тебя Господь, Гюстав. Кем бы я была без тебя?! – горячо сказала она. И, поддавшись порыву, она нагнулась и коснулась губами его пухлой щеки. Au revoir [8]8
  Прощай ( фр.).


[Закрыть]
, мой добрый друг.

Гюстав посмотрел ей вслед, потом велел шоферу ехать.

Джоанна так и не узнала, что Гюстав был как никогда близок к волшебному превращению в прекрасного принца.

Джоанна укладывала свои чемоданы, когда мадам Динар позвала ее к телефону. Было ровно восемь часов.

– Ну? Вы решили? – с другого конца города голос Чарльза Карлайона звучав еще более холодно и отчужденно, чем во время их разговора в машине.

Пальцы Джоанны, сжимавшие трубку, дрожали, но ее голос прозвучал так же четко, как и его.

– Да, мистер Карлайон. Я решила принять ваше предложение.

– Я так и думал. Я заеду за вами завтра в восемь часов утра. Мы должны успеть на дневной паром из Кале, поэтому не заставляйте меня ждать.

– Я буду готова, – холодно пообещала она.

– Хочу вас предупредить: не думайте, что эти пятьсот фунтов дадутся вам легко. Вы должны хорошо сыграть свою роль. Один промах, моя дорогая Джоанна, – и вы пожалеете, что родились на свет. Спокойной ночи.

Глава вторая

На следующее утро, в восемь часов десять минут, чемоданы Джоанны уже лежали в багажнике машины Чарльза Карлайона, а сам он ждал, когда она попрощается с Динарами.

Джоанна сообщила им, что покидает «Кордиаль» и уезжает на сезон в Лондон, но умолчала о перемене своих планов на отдых. Они были уверены, что Карлайон – один из ее друзей, предложивший отвезти ее на побережье.

– А он симпатичный, этот молодой человек, – шепнула Джоанне мадам Динар, прощаясь с ней. – Может быть, он задержится на некоторое время в Бретани? – игриво добавила она.

Джоанна слегка улыбнулась. Она была рада, что англичанин вел себя очень сдержанно, пока они укладывали чемоданы. Но у нее не было никаких сомнений, что его приятные манеры – лишь притворство; когда они будут в дороге, он перестанет притворяться.

В самый последний момент, когда машина уже готова была тронуться с места, папаша Динар стукнул себя по лбу и замахал рукой, чтобы они задержались.

– Прости, малышка, – сказал он виновато и протянул ей небольшой сверток. – Я совсем забыл про эту посылку. Ее принесли для тебя вчера вечером, я сунул ее под стойку и за делами совсем забыл о ней.

Джоанна с удивлением взяла в руки сверток. Она даже не представляла, что бы это могло быть; за последние несколько дней она не делала никаких заказов в магазинах.

– О, я думаю, ничего важного, Papa, – весело сказала она. – Может быть, какая-нибудь вещица, которую я забыла в кабаре. – Машина тронулась. – До свидания, Papa! До свидания, Maman! Берегите себя!

Миновав центр города, машина выехала на тихие улочки предместья. Вдруг Карлайон нарушил молчание и сказал, кивнув на сверток, все еще лежавший на коленях Джоанны:

– Вы не собираетесь открывать его? А вдруг это прощальный дар одного из ваших поклонников.

– Вряд ли, – равнодушно ответила Джоанна. – Наверное, это небольшой подарок от моего агента – мсье Юго. Он один из немногих, кто знает мой домашний адрес.

– Я думал, вы живете в современной квартире, – заметил Карлайон, пока Джоанна разворачивала сверток. – Или вы поселились в таком месте ради рекламы?

– Я живу у Динаров, потому что они были очень добры ко мне, когда… когда мне пришлось трудно, спокойно ответила Джоанна. – Мне здесь хорошо, и я люблю эту семью.

Сняв оберточную бумагу, она обнаружила небольшую кожаную коробочку в прозрачном целлофане, на котором стояло имя известного парижского ювелира. Она не сообразила воскликнуть: «О, это мой браслет, я отдавала его в ремонт» – и небрежно спрятать коробочку в сумку. Немного смутившись, она все же открыла ее.

Даже и тогда она смогла бы сделать это незаметно, если бы не дорожная пробка. Карлайон издали оценил ситуацию и остановил машину. Поэтому тихий изумленный возглас Джоанны и блеск дорогих камней не укрылись от его внимания.

Он удивленно поднял брови, увидев на бархате футляра великолепные сапфировые серьги.

– Ваш агент, похоже, ценит вас очень высоко, – сухо заметил он.

Джоанна вспыхнула и поспешно закрыла футляр.

– Это не от Гюстава, – сдержанно объяснила она.

– От настойчивого молодого человека с изумрудами, надо полагать, – предположил Карлайон. Он наклонился, чтобы поднять что-то с пола. – А это, вероятно, его визитная карточка.

Джоанна едва сдержалась, чтобы не выхватить карточку у него из рук и не спрятать в карман. С наигранно равнодушным видом она прочла короткое послание. Подписи не было, но она сразу узнала размашистый почерк Ива. «На память о волшебных днях» – было написано на карточке.

– Я угадал? – спросил Карлайон.

Джоанна смерила его сердитым взглядом.

– Вам следовало бы стать детективом, – заметила она. – Разве может что-нибудь скрыться от вашего орлиного взора?

– Нужно быть совершенно слепым, чтобы не заметить целое состояние, лежавшее на вашем туалетном столике тогда, после представления, – ответил он, ничуть не обидевшись. – Ожерелье, конечно, могло быть подделкой, но эти серьги – настоящие. Их цена намного перекрывает ваш гонорар за поездку в Англию.

Джоанна не удостоила его ответом и молча отвернулась к окну. Вчера вечером, безуспешно пытаясь уснуть, она решила сказать ему правду, признаться, что согласилась на оплату только потому, что была сердита и расстроена. Она готова была предложить ему забыть неудачное начало их знакомства и помириться. Но сейчас она почувствовала к Карлайону еще большую антипатию, чем прежде, и решила, что все попытки найти с ним общий язык будут напрасной тратой времени.

Машина по-прежнему стояла на месте: на значительном участке дороги впереди меняли покрытие, а встречное движение было весьма интенсивным. Карлайон выключил мотор и предложил Джоанне сигарету.

– Нет, благодарю вас, я почти не курю, – отказалась она.

– Вы очень тщательно подготовились к поездке, – заметил он.

– В каком смысле?

– В смысле одежды. Если бы я раньше не встречал вас у вашего дома, я мог бы сегодня вас не узнать.

– А чего вы ждали, мистер Карлайон? Чулков в сеточку и декольте до пупа? – с вызовом бросила она.

– Не совсем, – мягко возразил он. – Я уверен, что у вас неизменно превосходный вкус. Но вчера вы были как с картинки модного журнала, а сегодня… – Он завершил фразу выразительным жестом.

Джоанна осмотрела свои льняные брюки оливкового цвета. Они показались ей самой подходящей одеждой для плаванья через Ла-Манш. К ним она надела кремовую шелковую блузку и светлый шерстяной джемпер.

– Вчера я была Жанин Алэн. А сегодня… я такая, какой вы хотели меня видеть, – спокойно ответила Джоанна.

Ей показалось, что он считает, будто она уже играет свою роль. Он, наверное, никогда бы не поверил, что в обыденной жизни она любит простую одежду и почти не пользуется косметикой, разве что пудрой и светлой помадой.

«Он, похоже, решил, что я специально для этого случая накупила целый гардероб скромной одежды, – с иронией подумала она. – Ну и пусть! Мне-то не все ли равно, что он думает?!» Наконец поток встречных машин прекратился, Карлайон повернул ключ зажигания и они тронулись.

– Между прочим, меня зовут Чарльз. Каким бы неприятным вам это ни показалось, пожалуй, вам лучше называть меня по имени, – с насмешливой улыбкой произнес он.

Джоанна не ответила. Из своей большой соломенной сумки она достала журнал и сделала вид, будто внимательно читает его.

В начале одиннадцатого они добрались до пригорода Руана. Чарльз остановил машину у небольшой гостиницы и предложил немного отдохнуть. Солнце стояло уже довольно высоко, и воздух хорошо прогрелся. Они сели за столик летнего кафе, Чарльз заказал кофе и булочки. Пока они ждали свой заказ, Джоанна сняла джемпер и закатала рукава блузки. Несмотря на тициановский цвет волос, ее кожа не боялась солнца, и ее покрывал легкий загар. Правда, по сравнению со смуглой кожей Чарльза руки Джоанны казались совсем бледными.

– Вы уже были в отпуске? – спросила она, лишь бы не молчать.

Он кивнул.

– Я провел две недели в Провансе. А потом мне захотелось навестить Париж и посмотреть его ночную жизнь.

– Мне кажется, опера или симфонический концерт были бы вам больше по вкусу, – заметила Джоанна.

Он удивленно поднял брови.

– Это что – насмешка? – поинтересовался он.

– Вовсе нет. Просто вы не похожи на завсегдатая кабаре.

– Которым вы, без сомнения, отдаете предпочтение.

Джоанна пожала плечами.

– Равно как вы – скромным английским девушкам.

Он прищурился.

– Возможно… – медленно произнес он и, задумчиво посмотрев на Джоанну, добавил. – Интересно, как вы поладите с Ванессой.

Официант принес кофе, и Джоанна ждала, пока он не уйдет.

– А кто такая Ванесса? – спросила она.

– Ну, конечно, откуда вам это знать. Она ваша кузина. Я полагаю, вам известно, что у вашей матери была сестра?

– Да. Отец рассказывал мне о ней. Она была моложе мамы на несколько лет и совсем не походила на нее. Мне говорили ее имя, но я забыла.

– Моника, – подсказал Чарльз. – Моника Даррант. Ее муж умер несколько лет назад, и с тех пор она с детьми живет в Мере-Хаузе вместе с бабушкой.

– Сколько у нее детей? – поинтересовалась Джоанна.

– Трое… и они уже не дети. Нилу двадцать пять, он продолжает семейный бизнес. Ванессе двадцать три, а Кэти шестнадцать; она еще ходит в школу.

Джоанна намазала булочку маслом и принялась есть. Утром она была слишком возбуждена, чтобы толком позавтракать, и по дороге проголодалась.

– А чем занимается Ванесса? – спросила она.

– Вы имеете в виду, где она работает? Она помогает матери по хозяйству.

– И ей не скучно?

Джоанна почти ничего не знала о том, как живут девушки в Англии, но почему-то считала, что даже самые состоятельные предпочитают выбрать себе какую-нибудь карьеру.

– Не думаю, – ответил Чарльз таким тоном, как будто подобная мысль даже не приходила ему в голову. – Она, что называется, хозяйственная девушка. К тому же в доме, где не хватает прислуги, и надо еще ухаживать за бабушкой, всегда много работы.

Он закурил и не заметил легкую гримаску на лице Джоанны. Ей почему-то заочно не понравилась ее кузина Ванесса.

– А вы не боитесь, что я дурно на нее повлияю? – съязвила она.

Чарльз вытянул длинные нога и откинулся на спинку плетенного кресла.

– Я надеюсь, что она хорошо повлияет на вас, – отплатил он той же монетой.

Это была всего лишь мелкая колкость с его стороны – и она сама на нее напросилась – но Джоанна почувствовала, что краснеет.

– А в каком мы с вами родстве? – поспешила спросить она.

– В очень отдаленном, могу вас порадовать. Мой дед приходился вашему деду сводным братом.

– Вы тоже живете в Мере-Хаузе?

Чарльз покачал головой.

– Нет, у меня свой дом… недалеко. После кончины вашего деда я веду все дела семьи.

– Вы женаты, Чарльз? – вдруг спросила она.

– Если бы я был женат, моя жена была бы со мной, – сдержанно ответил он.

– О, вовсе не обязательно. Мне кажется, в наше время супруги часто отдыхают порознь.

– Может быть и так, но я представляю семейную жизнь иначе.

Джоанна пристально посмотрела на него. Отец был единственным англичанином, которого она знала, но она слышала, что английские мужчины – отличные мужья, хотя и равнодушные любовники. Но за то короткое время, что она знала Чарльза Карлайона, она усомнилась в этом расхожем мнении. Она вынуждена была признать, что внешне он очень привлекателен… особенно для тех, кто предпочитает несколько агрессивный тип мужской красоты. Но как муж он, наверное, был бы просто невыносим. Такой самоуверенный, такой деспотичный!

– Как вы собираетесь объяснить мое появление соседям? – спросила Джоанна, когда они поехали дальше. – Они знают всю правду, или придется измыслить какое-то благовидное объяснение, почему я никогда не бывала в Мере-Хаузе раньше?

– Те, кто постарше, еще помнят вашу мать, а остальные слышали… э-э… несколько искаженную версию событий.

– Понятно. Ну, тогда мой приезд даст им повод посудачить, – сказала Джоанна.

Они прибыли в Кале за час до отправления парома. Оставив Джоанну в машине, Чарльз пошел за билетами. Погода менялась. Солнце еще ярко светило, но уже дул порывистый ветер, а на горизонте собирались тучи.

– Вам случалось путешествовать по морю? Оно не всегда бывает спокойным, – предупредил Чарльз, пока они ждали своей очереди к таможенному барьеру.

– Меня это не пугает, – рассмеялась Джоанна.

– Что в этом смешного? – удивился он.

– Ничего. Просто ваш вопрос рассмешил меня. Но вы не могли знать, какую жизнь мы вели, пока был жив отец.

– И какую же жизнь вы вели? – спросил Чарльз, глядя на ее профиль.

Джоанна пожала плечами и посмотрела вслед летящим чайкам. Если бы он мог заглянуть ей в глаза, то увидел бы в них отражение старой сердечной боли.

– Папа однажды сказал, что если бы он взялся писать мемуары, то назвал бы их «Нынче здесь – завтра там», – спокойно ответила она. – Именно так мы и жили… как цыгане. Свой девятый день рождения я отметила в Рио, десятый – в Лиссабоне, одиннадцатый где-то в Индийском океане.

Цепочка машин начала въезжать на паром, и Чарльз тоже тронул свой автомобиль вперед. Пассажиров было немного, да и те сразу же поспешили в бар.

– Зайдем в бар? – предложил Чарльз, когда они припарковали машину на палубе.

Джоанна повязала голову шелковым шарфиком и: надела солнечные очки.

– Если вы не возражаете, я бы хотела побыть одна. Идите в бар, а я постою на палубе, – вежливо сказала она.

Чарльз, нахмурившись, помешкал.

– Как хотите, – сказал он наконец, и скрылся в дверях бара.

Оставшись одна, Джоанна прошла на нос парома; свежий ветер обдувал ее лицо. Она долго стояла там, слушая плеск волн и вдыхая морской воздух. Мысли Джоанны унеслись к прошлому, она не замечала ничего вокруг. Неожиданно легкое прикосновение к плечу вернуло ее к действительности. Обернувшись, она увидела рядом Чарльза.

– Пойдемте вниз, вам надо поесть. Вы наверняка проголодались, – сказал он. Ветер развязал ее шарфик, и когда Джоанна последовала за Чарльзом, сильный порыв подхватил легкий шелк и чуть не унес его.

Испуганно вскрикнув, Джоанна попыталась удержать его, но Чарльз оказался проворнее и поймал его прежде, чем новый порыв ветра успел его унести.

– Спасибо. Мне надо было крепче завязать его, – сказала она, переводя дыхание и пытаясь убрать с лица выбившиеся пряди волос.

– Вам надо надеть пальто, – посоветовал Чарльз. – Разве вы не взяли его с собой?

– Взяла. Он в чемодане. Но мне не холодно. Я люблю ветер.

Они пересекли палубу и спустились в ресторан. Джоанна открыла сумочку и стала искать расческу и зеркальце.

– Подождите. Я не могу появиться за столом в таком виде, – сказала она.

– Позвольте мне подержать для вас зеркальце, – предложил он и тут же завладел им.

Ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы привести в порядок прическу. Джоанна поблагодарила Чарльза и взяла у него зеркальце. И тут заметила, что он как-то странно смотрит на нее.

– В чем дело? – спросила она.

– Я подумал, что сейчас вы совсем не похожи на Жанин Алэн, – ответил он. – Вам очень идет, когда ваши волосы развеваются от порывов ветра, а на щеках играет румянец. – Чарльз смотрел на нее чуть насмешливо.

– Это от морского воздуха, – беспечно сказала она.

В ресторане было мало посетителей: паром заметно качало, и многие пассажиры спустились на нижнюю палубу.

– Каким бизнесом вы занимаетесь? – спросила Джоанна своего спутника, когда стюард принес им суп.

– Производством обуви. Наверное, для вас это звучит очень прозаично.

– Напротив. Я люблю хорошую обувь, – ответила она. – А какую вы делаете? Нарядную или повседневную?

– В основном, нарядную, но кроме того и детскую, и некоторые виды специальной, например, балетные туфельки. Если вам это интересно, я могу как-нибудь показать вам фабрику.

– Очень интересно, – искренне обрадовалась Джоанна. – У меня никогда не было английских туфель, я всегда носила бельгийские.

– Я так и думал. В Бельгии делают первоклассную обувь, и она у них значительно дешевле, – заметил Чарльз.

– Вы сами захотели заниматься этим делом, или вам пришлось возглавить его волею обстоятельств? – поинтересовалась Джоанна.

– К счастью, я сам этого хотел. А вот Нилу это занятие не по душе: он работает в студии моделирования, но воображает себя серьезным художником и не хочет заниматься производством.

– А приходится?

– Его никто не принуждает, но он еще не готов сделать себе имя в искусстве, – сухо заметил Чарльз. – Мать избаловала его, и теперь он считает, что семья должна его содержать, пока он будет создавать свои шедевры. Впрочем, я думаю, он сам расскажет вам о своих проблемах. У него слабость к красивым женщинам.

– А у вас, конечно, иммунитет? – насмешливо спросила Джоанна.

Чарльз, язвительно усмехнувшись, прямо взглянул на нее.

– Мой жизненный опыт помогает мне в этом, – ответил он.

Джоанна подождала, пока стюард поставит перед ними второе, потом спросила:

– Он был у вас достаточно богатый?

– Достаточно, чтобы узнать все уловки, к которым прибегает прекрасный пол, лишь бы добиться своего, – небрежно произнес он.

– В самом деле? А я считала, что вы были слишком заняты делами, чтобы расточать время на женщин.

– Иногда я позволяю себе и развлечения, – спокойно ответил Чарльз. – Вы скоро поймете, что англичане не так серьезно воспринимают женщин, как французы.

– Я слышала об этом. Вы, наверное, больше интересуетесь лошадьми или футболом. Наверное потому моя мать и убежала с художником.

К тому времени, когда они закончили обед, начался дождь, и ей пришлось пойти с Чарльзом в салон.

– Хотите выпить? – спросил он. – Джин или что-нибудь еще?

– Я бы предпочла томатный сок, если он у них есть.

– Ну, что вы! Не стоит ограничивать себя до такой уж степени, – сказал он с усмешкой. – Джин с апельсиновым соком вполне подходящий напиток для вашего возраста.

– Возможно, но я не люблю спиртного. Оно портит цвет лица, а я не могу рисковать ни одним из своих достоинств, – твердо заявила она.

Когда они прибыли в Дувр, дождь усилился. Чарльз предложил переночевать в одной из местных гостиниц. Ожидая, пока он зарегистрируется у портье, Джоанна почувствовала себя усталой, замерзшей и чужой в этой стране.

– Нельзя ли мне поесть у себя в номере? Я бы хотела пораньше лечь спать, – сказала она, когда швейцар понес их вещи к лифту.

– Конечно. Поступайте, как вам удобнее. Завтра нам не придется рано вставать. Завтрак в половине девятого вас устроит?

Джоанна кивнула. Ей вдруг захотелось броситься назад, к причалу, сесть на паром и вернуться в Кале. Но теперь было уже слишком поздно менять решение.

Ее номер был на втором этаже. Когда лифт остановился, Чарльз сказал:

– Увидимся за завтраком. Если вам что-нибудь понадобится, позвоните портье. Обслуживание здесь приличное.

– Хорошо. Я так и сделаю, спасибо. Спокойной ночи, – ответила она.

Он довольно холодно взглянул на нее, и ей показалось, что в его взгляде промелькнула насмешка, как будто он догадался о ее страхах и презирает ее за это.

– Спокойной ночи, – отрывисто бросил он. Через пару секунд дверь лифта закрылась, и Джоанна осталась у своей комнаты.

Ее номер оказался удобным и теплым. Безукоризненные нейлоновые шторы скрывали грустный пейзаж за окном, шум ветра поглощали толстые панели на стенах.

– О, у меня нет английских денег! – в замешательстве воскликнула Джоанна, когда носильщик внес ее вещи и поставил их на хромированную стойку для чемоданов. – Я только что приехала из Франции и еще не успела обменять деньги.

– Ничего страшного, мисс, – ответил он. – Не самая приятная погода для путешествия, но не расстраивайтесь – на завтра обещают солнечный день.

– Да… хорошо бы. – Джоанна была удивлена. Во французской гостинице не дать чаевых – значит смертельно обидеть человека.

Приняв ванну и надев пижаму и халат, Джоанна стала расчесывать волосы, прислушиваясь к шуму дождя за окном. Неожиданно в дверь постучали. Решив, что это принесли ужин, Джоанна поспешила открыть дверь. Но на пороге стоял Чарльз.

– Простите, что побеспокоил вас. Я подумал, что вы еще не спите, – извиняясь, сказал он.

– Нет еще. Я жду ужин. Входите, – пригласила она.

Он отрицательно покачал головой.

– Я только зашел сказать, что сейчас звонил вашей бабушке.

– Вы сказали ей, что нашли меня? И что она ответила?

Чарльз посмотрел на нее с выражением, которого она не могла понять.

– Она хочет поговорить с вами.

– Прямо сейчас?

– Да. Я написал номер. Вам будет нетрудно туда дозвониться. – Он передал ей клочок бумаги.

Джоанна взяла его, почувствовав, что у нее вдруг пересохло в горле.

– Хорошо. Я сейчас же позвоню, – неуверенно произнесла она. – Вы… вы хотите послушать, что я буду говорить?

– Я думаю, в этом нет необходимости, – сказал он и пошел прочь.

Ожидая, пока ее соединят, Джоанна заметила, что руки у нее дрожат. Наконец она услышала голос телефонистки: «Говорите, ваш номер ответил».

Почти сразу же и очень ясно, как из соседней комнаты, раздался голос:

– Джоанна? Это ты, Джоанна?

– Да, миссис Карлайон. Джоанна у телефона, – глухим от волнения голосом ответила она.

– О, моя дорогая девочка… – Голос бабушки дрогнул и сорвался. Потом она, кажется, всхлипнула, но дальше говорила уже спокойно. – Прости меня, дорогая. Это глупо, но я плачу от счастья. Когда Чарльз сообщил мне радостную новость, я с трудом поверила ему.

– Наверное, это было для вас настоящим шоком, – сказала Джоанна, сама сильно волнуясь.

– Да, конечно, но таким приятным. Понимаешь, я так боялась, что когда мы найдем тебя, ты не захочешь нас видеть. Конечно, у тебя есть все основания не любить нас. Но Чарльз сказал мне, что ты сразу согласилась поехать. Я так рада, что ты не питаешь к нам неприязни.

– Конечно, не питаю, – мягко заверила ее Джоанна. – Надеюсь, что и вы не разочаруетесь во мне.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю