Текст книги "Юная Вики"
Автор книги: Марджери Хилтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Глава седьмая
Она еще переживала вчерашний разговор с Грантом, когда две машины покинули лагерь и выехали на дорогу, ведущую к Закирии. Вики вырулила за грузовиком, и они вышли на первый и сравнительно несложный участок дороги.
Когда они пересекли равнину, Грант остановился в тени у самого входа в ущелье. Она притормозила, поджидая его.
– Есть кофе? – спросил он, подойдя к лендроверу, и, положив загорелую руку на дверцу, ухмыльнулся – похоже, он был этим утром в хорошем настроении. Не смутившись ее сухим «конечно», он обошел джип и сел рядом с ней, пока она доставала сумку.
– А чего-нибудь поесть?
Не говоря ни слова, она достала последнюю упаковку песочного печенья, но он покачал головой, пробормотав:
– Слишком сладко.
Тогда она сказала безразличным тоном:
– Есть еще с сыром, но оно, наверное, черствое.
– Пойдет, – некоторое время он жевал в полной тишине, затем протянул ей кружку, чтобы она снова ее наполнила. – В чем дело? Все еще дуетесь?
Вики сдержала саркастическую реплику, не уверенная, какой тон Гранта ей больше нравится: обычный, заносчивый или такой, как сейчас – добродушный, даже извиняющийся.
– Ладно, покурим, – он повернулся к ней, по-видимому, не собираясь обращать внимание на ее холодную сдержанность. Когда они закурили, он неожиданно спросил:
– Что вы вообще собираетесь делать в жизни? Таскаться с разными экспедициями по самым непривлекательным уголкам земного шара? – он вдруг стал серьезным. – Пока жара и пыль не уничтожат окончательно вашу свежесть и красоту. И в один прекрасный день вы поймете, что у вас ничего нет, кроме кучки древностей и воспоминаний.
Опершись подбородком о рулевое колесо, Вики задумчиво смотрела на горы.
– Вы почти слово в слово повторяете то, что говорит мой отец. Я не очень обращаю внимание на его наставления – родители всегда беспокоятся о детях. Но я думаю, в ближайшее время мне действительно придется решать, что делать дальше. Может быть, устроюсь на работу. Если, конечно, там выдержат мой характер, – она покосилась на него, но смутилась, встретив его пристальный взгляд, и быстро отвернулась. – Не хочу жить на одном месте, хочу, чтобы каждый день приносил мне что-то непредвиденное и чудесное.
– Весеннее утро где-нибудь в провинции тоже может принести бездну непредвиденного. Это зависит от точки зрения.
– Но вы же понимаете! – она повернулась к нему. – Дело ведь не только в раскопках или фотографировании, главное – это чувство, которое охватывает тебя, когда несколько человек работают вместе над чем-то древним и загадочным.
– Понимаю, но это все же несколько необычно для девушки. У вас никогда не было каких-нибудь более традиционных увлечений? Домашнее хозяйство, например, или… – он напряженно подыскивал какой-нибудь пример и, наконец, нашел, – или шитье.
Она рассмеялась, веселое настроение вернулось к ней:
– Я делала своим куклам перевязки, когда была совсем маленькой, а однажды захотела стать миссионером. В последнее время я думаю о работе, связанной с путешествиями – например, в каком-нибудь заштатном туристическом агентстве. Но опять-таки, – она не могла отказать себе в удовольствии кольнуть его, – с моим характером нельзя работать с туристами.
– Кажется, еще одна острота. Это становится похоже на артиллерийский обстрел. Я могу просить о пощаде?
– Думаю, да. До следующего раза, – она вдруг поняла, с какой легкостью ему удалось разрушить стену, которой она от него отгородилась. – Становится жарко. Может быть, поедем?
Она убрала термос и кружки в свою сумку. Грант вылез из джипа.
– Если что-то случится, сигнальте. Но я все равно буду поглядывать в зеркало.
Вики включила зажигание и крикнула ему вдогонку, стараясь перекричать шум мотора:
– Я не отстану!
Он что-то ответил, но его слова потонули в шуме. Она подождала, пока он забрался в кабину грузовика, и они тронулись.
Они, не задерживаясь, подъехали прямо к гостинице, когда добрались до Закирии, и снова оторвали Абдуллу от сонного созерцания своих обутых в домашние туфли пухлых ног, покоящихся на табурете. Старая женщина появилась из полумрака кухни, и Вики еще раз испытала чувство безвременья, которое показалось ей таким загадочным, когда она оказалась здесь впервые. Можно приехать сюда еще через десять лет, и Абдулла все так же будет дремать, а старая Маруика – бормотать что-то себе под нос.
Грант распорядился насчет обеда. Абдулла кивнул, и Грант повернулся, собираясь уходить. Она хотела последовать за ним, но быстрый поток местной речи заставил ее остановиться. Она прислушалась к восклицаниям Абдуллы, отрицательно покачала головой и помахала рукой Гранту, который уже вышел и теперь нетерпеливо поджидал ее.
– Он что-то говорит о поезде, но я никак не могу уловить суть.
Грант прислушался, его губы поджались, выдавая досаду.
– Никакого поезда, – перевел он ей, – и неизвестно, насколько он задерживается.
Абдулла уже ковылял прочь, вне всякого сомнения, чтобы продолжить созерцание своих ног, предоставив Вики и Гранту обсуждать свои проблемы.
– Мы ждем? – спросила Вики, когда первый приступ раздражения прошел, уступив вялой покорности.
– Это необходимо. Даже если придется здесь переночевать, – он обвел взглядом дворик. – Куда он запропастился? Абдулла!
Его рев переполошил хозяйских кур и вызвал из небытия заметно дрожащую Маруику. Вики не смогла сдержать улыбки, но быстро состроила серьезную мину, когда появился Абдулла, всем своим видом выражая почтение и долготерпение.
– Мне нужна комната, – распорядился Грант, – почище.
Он повернулся к Вики:
– Я еду в гарнизон. Пока меня не будет, постарайтесь как следует отдохнуть, – он заметил, что она собирается возразить, – и никаких «но». Поспите, если сможете. Это очень важно, особенно если придется ехать ночью. Куда вы?
– За своей сумкой.
Солнце играло в ее коротких непослушных кудрях, когда она под взглядом Гранта пересекла дворик, достала из лендровера потрепанный вещевой мешок, и, заперев машину, вернулась в пыльный полумрак гостиницы.
– Вы вообще куда-нибудь ходите без сумки?
– Нет, – она прошла мимо него, направляясь к Маруике.
– Ключи, пожалуйста, – его слова остановили ее, и она, выудив ключи из кармана, бросила их ему. Он ловко поймал связку на лету. – Вы ведь не думаете, что я поеду наносить визит в грузовике?
Он улыбнулся, помахал ей рукой и широкими шагами направился к лендроверу.
Следуя за старой женщиной, Вики поднялась по знакомой лестнице и, наконец, очутилась в напоминающей коридор комнате с низким потолком. Меньше всего она сейчас хотела спать, но, подчиняясь приказу – а он мог вернуться, чтобы удостовериться в этом, – она сняла куртку и растянулась на диване.
В комнате было темно и все еще прохладно. Вики закрыла глаза. Если Генри Свендсен не замышляет ничего дурного… И если Финч не будет так бурно изъявлять свои чувства… И если… если бы Грант всегда был таким любезным… Вики спала.
– Проснитесь! Вашу сумку украли!
Она так и подскочила, еще не совсем проснувшись, и несколько мгновений неподвижно сидела, пока память, наконец, не вернулась к ней, и ее дорогая сумка не опустилась рядом. Грант смеялся над ее недовольной и сонной миной:
– Я думал, что это вас разбудит. Кстати, сколько нужно времени, чтобы ваши волосы опять отросли? Выглядят они как-то… – он показал, как именно они выглядят.
– Да, я знаю, на прическу это мало похоже, – она вспыхнула, – но, по крайней мере, это удобно. Поезд пришел?
– Нет.
Он подошел к окну и задумчиво смотрел вдаль, пока она кое-как расчесала непокорные кудри и ополоснула лицо водой из кувшина. Внизу состоялась сделка между Грантом и Абдуллой; последний остался очень доволен, положив в карман деньги, и, возможно, поэтому взялся освещать им дорогу.
– А обед? – спросила Вики удивленно.
– Мы воспользуемся гостеприимством коменданта Юрада, – пояснил Грант, распахнув перед ней дверцу лендровера и садясь за руль. – Есть сведения, что на границе неспокойно – опять курды – и это, возможно, задержало поезд. Комендант, правда, уверяет, что сделает все возможное. И вообще он мне понравился.
Они подъехали к высокому зданию, стоявшему неподалеку от железнодорожного полотна. Комендант предоставил свое жилище в их полное распоряжение, и все сомнения и страхи Вики рассеялись, когда она удостоверилась, что в этом незнакомом месте на ее безопасность и суверенитет никто не посягнет. После освежающего обтирания губкой она присоединилась к сидевшим за обеденным столом мужчинам. Она осторожно попробовала необычное вино, которое несмотря на первоначальный обманчиво-мягкий вкус, неожиданно оказалось очень резким. Грант рассказывал о раскопках, комендант время от времени задавал быстрые вопросы.
– Комендант предлагает нам посетить главную местную достопримечательность, – сказал Грант. – Особенно интересна дорога туда – через долину, которая на местном наречии называется Долиной Плача.
– Это объясняется особой формой скал и преобладающим направлением ветра, мисс Харвинг, – обратился к ней комендант. – Смею вас уверить, это место – как бы вам сказать – не часто посещают.
Его улыбка была ободряющей.
– Мисс Харвинг немного, сомневается насчет средства передвижения, Грант посмотрел на нее. – Вы умеете ездить верхом?
– Да, – заверила она, не давая уличить себя в отсутствии любого навыка, необходимого в этой части земного шара. – С мула я не упаду.
– Значит, решено? – он поднял брови, и ей показалось, что она заметила тень досады на его лице, когда она кивнула ему и повернулась, чтобы поблагодарить хозяина.
– У вас нет какой-нибудь мази в вашей чудесной сумке? – спросил он позже, когда они сели на мулов и тронулись вслед за мальчиком-проводником.
– Мази? – ее глаза сузились. Уж не намек ли это на возможные последствия их краткой прогулки верхом? – Моя сумка – не рог изобилия, – заметила она не без сарказма.
– Жаль. Я чувствую, мне придется трудно. Я не ездил на муле несколько лет. Вы-то, конечно, останетесь невредимой.
Вики не поверила своим ушам. Грант, великий Грант тоже, оказывается, был человеком!
Она спрятала усмешку, и они молча продолжили путь. Вдруг она вспомнила, что хотела поговорить с ним о Лео Гэвисоне, но вскоре пожалела о своем намерении: веселое настроение покинуло Гранта, он стал задумчивым и серьезным.
– Я опечатал вход в святилище перед тем, как уехать, – сказал он мрачно. – Конечно, это не остановит того, кто захочет проникнуть внутрь. Но, по крайней мере, мы сможем об этом узнать.
Вики не смогла удержаться от того, чтобы выразить свое сомнение относительно эффективности этой меры, но Грант пожал плечами:
– Нам остается надеяться, что Генри Свендсен знает свое дело. Бен Али ночует теперь неподалеку от этого места. Боюсь, больше мы ничего не можем сделать, разве что выставить охрану, но это уже крайняя мера.
– А можно доверять Бен Али?
– Да, уверенно ответил Грант. – Я знаю, что арабы всегда не прочь что-нибудь стащить, но он достаточно умен, чтобы понять, что я хорошо плачу и ему лучше оставаться на моей стороне, – на его губах появилась задумчивая улыбка, словно он что-то вспомнил. – Мы с ним давно знаем друг друга.
Им пришлось прекратить разговор, потому что дорога сузилась. Всадники вытянулись в цепочку. На них опустилась угнетающая тишина, и Вики почувствовала благоговейный страх перед величием окружавшего их безмолвия. Она вздрогнула, когда из-под копыт ее мула с неестественно громким стуком вылетел камень.
И тут она услышала это; тонкий нарастающий плач, сначала слабый в отдалении, он ширился в объеме, пока наконец не загрохотал над их головами. Вики инстинктивно пригнулась. Звук затих, и вслед за этим пронеслось легкое дуновение воздуха, пошевелившее волосы у нее на голове.
Она повернулась в седле. Грант, стоя в отдалении, подождал, пока она приблизилась к нему. Он улыбнулся:
– Да, это было оно. Испугались?
– Немножко, – призналась она. – Это было так неожиданно.
Внезапно скала слева от нее отступила, и за ней открылась бездонная синева неба. Они достигли вершины. Их проводник спешился, и Вики тоже облегченно соскользнула с седла. Так приятно было снова ощутить под ногами твердую землю. Они медленно пересекли небольшое плато и приблизились к огромному жертвенному камню. Вики, посмотрев на его гладкую темную поверхность, зябко поежилась и подняла голову вверх, подставив лицо теплым лучам солнца. Это было то же солнце, которое согревало этот камень тысячи лет назад и освещало жертвенные процессии, которые поднимались на вершину тем же путем, которым попали сюда Вики и Грант. Она обернулась и посмотрела вниз.
Вся Закирия была как на ладони – с ее маленькими домиками, убогими хижинами и небольшими участками вспаханной земли у самой реки. Дальше к югу сверкали в лучах солнца железнодорожные пути – тонкие серебряные нити, связывающие этот мир с европейской цивилизацией.
– Ну как, налюбовались?
Еще до того, как он заговорил, она ощутила его присутствие у себя за спиной. Здесь, в этой необъятной тишине, вдали от ежедневной суеты, которая окружала их в лагере, она опять почувствовала, как от него исходит некий магнетизм, так поразивший ее при первой их встрече.
– Да, пожалуй.
Она говорила низким от волнения голосом. На мгновение ей захотелось остаться одной, избавиться от постоянного беспокойства, которое внушало ей присутствие Гранта.
– Тогда мы можем идти.
Ни один ветерок не потревожил больше завороженной тишины Долины Плача. Когда они добрались до Закирии, Вики посмотрела на часы и поразилась. Они отсутствовали всего три часа, ей же показалось, что гораздо больше.
Комендант Юрад встретил их приятной новостью. Их груз прибыл. Грант издал вздох облегчения, когда увидел штабель ящиков, сложенных возле стены, которой был обнесен гарнизон. Он поспешил подогнать грузовик и развернул его задним бортом к ящикам.
– Лучше сразу все проверить, – он полез в нагрудный карман рубашки. – Где-то у меня был список.
Вместе с какими-то бумагами, которые он вытащил из кармана, выпали две фотографии. Грант поспешил подобрать их, но Вики успела разглядеть на одной из них улыбающееся личико ребенка. Другая упала лицом вниз. Кто был изображен на ней? Наверное, его жена. В первый раз Вики осознала, насколько мало ей было известно о прежней жизни Гранта. Наверняка в ней осталась какая-то женщина. От этой мысли ей стало грустно.
Глава восьмая
В конце концов Грант решил не возвращаться в лагерь этим вечером, и Вики оказалась в странной небольшой комнате с каменными стенами в здании гарнизона. Высокое зарешеченное окно выходило во двор, глухие стены которого хранили дневной зной еще долго после захода солнца, когда вокруг уже разливалась темная прохлада вечера.
Непременная москитная сетка, крепившаяся к крюку над кроватью, нависала над ней белым облаком. «Пожалуй, это все же к лучшему», – подумала Вики ранним утром, пробудившись от беспокойного сна – ее разбудило тихое мелодичное гудение тысяч насекомых.
Прежде чем отправиться на встречу с Грантом в прохладной предрассветной мгле, она попыталась придать своей пропахшей потом одежде мало-мальский приличный вид. Грузовик вырисовывался в темноте словно серо-зеленый призрак, на фоне которого бледным пятном маячила фигура Гранта. Лицо его было мрачно и напряженно, и она, не удержавшись, спросила:
– Как там, на крыше?
– Что? – он посмотрел на нее с недоумением, которое тут же сменилось дежурной улыбкой. – Это был последний раз! Надо было вас послушаться, но вечером была такая жара, что одна мысль об этих кельях приводила меня в ужас.
– Значит, заснуть они вам не дали?
– Я думал, они съедят меня заживо, когда услышал, как они жужжат. Свою знаменитую сумку, надеюсь, не забыли?
– А вы как думаете? – она улыбнулась. Итак, он нашел новый предмет для поддразнивания, или даже, скорее, нежного подшучивания. В нем, конечно, не хватало остроты того соперничества, что возникло между ними раньше, но отсутствие необходимости постоянно быть начеку было, пожалуй, довольно приятно. Вики вздохнула, удивившись своим мыслям, и полезла в лендровер.
Когда они приблизились к ущелью, небо на востоке уже пылало, и зловеще красный край солнца показался из-за горизонта. Они спустились в ущелье, и огненный небосвод исчез за темными склонами, создавая мимолетную иллюзию возвращающейся ночи. Вики заметила, что расстояние между ее машиной и грузовиком почти неуловимо увеличивается. Она нажала на акселератор, удивившись решению Гранта повысить скорость на более трудном участке, и услышала угрожающий грохот ящиков на заднем сидении, когда лендровер стал раскачиваться и подпрыгивать на ухабах.
Выехав из ущелья, она поняла, что двигало Грантом.
Зловещая дымка окрасила солнце в медно-красный цвет, а лишенный всякой растительности пейзаж до самого горизонта стал светло-коричневым. Горячий ветер собирал пыль в миниатюрные смерчи и сделал воздух в кабине едким и удушающим. Где-то посреди лежащей к югу огромной пустыни собиралась буря.
Вики сосредоточилась на том, чтобы не отставать от грузовика, и молила Бога, чтобы они добрались до реки и благословенной долины до того, как случится худшее. Быстро взглянув на счетчик километража, она обнаружила, что уже миновали половину пути. Она с удвоенной силой надавила на педаль и немного отклонилась в сторону, чтобы расправить затекшие плечи. Потом снова согнулась над рулем – и чуть не задохнулась от ужаса.
Огромная черная волна поднималась над горизонтом. И почти в то же мгновение три раза мигнули задние огни грузовика.
Пока она тормозила, Грант уже выскочил из кабины и бежал к ней, что-то крича, – но ветер уносил крик прочь. Она открыла дверцу, и ветер вырвал ее у нее из рук – чтобы с силой захлопнуть, когда она соскочила вниз, навстречу буре. Вики зашаталась, и Грант схватил ее за руку и потащил, спотыкаясь, к грузовику. Наклонив голову, она бежала за ним, потом почувствовала, что ее подняли и бесцеремонно перебросили через задний борт.
– На пол, – лаконично приказал свалившийся следом Грант. – Держитесь за что-нибудь и спрячьте лицо.
Вики повиновалась, схватившись за металлическую стойку и положив голову на руку. Сколько пройдет времени, прежде чем буря обрушится на них? Секунды ожидания казались часами, кузов вибрировал, пахло теплым металлом и бензином. Закрыв глаза, она снова видела эту огромную стену пыли, взвивающуюся смерчами и образующую фантастические формы – словно толпа дервишей, выпущенная на свободу рукой невидимого духа. Увидев такое, легко было поверить старым страхам и предрассудкам. Она задрожала, вспомнив, что в такие бури гибли целые караваны, оставаясь в песчаных могилах, пока новые бури не являли на свет божий их останки.
Лежавший рядом с ней Грант напряг все мышцы, и даже сквозь завывание ветра она услышала его быстрый вдох и почувствовала его руку на своем плече.
– Вот оно. Держитесь крепче.
Вой и грохот достигли своего апогея, и она, собрав все силы, замерла в ожидании…
И буря наконец обрушилась на них всей своей тяжестью. Грузовик закачался и задрожал; металлические борта затрепетали словно бумага. Внутрь ворвалось облако пыли, не давая дышать и впиваясь в каждый обнаженный участок тела подобно тысяче игл; грохот лишил Вики каких бы то ни было чувств, кроме примитивного желания выжить.
Внезапно поставленные один на другой ящики накренились; верхние скользили все быстрее по мере того, как бушующее сердце самума приближалось. Мир завертелся в головокружительном водовороте, и единственной опорой в нем была металлическая стойка, зажатая онемевшими пальцами Вики.
Потом наступила тишина – темная, пугающая.
Вики не двигалась. Она продолжала цепляться за кусок металла, который, казалось, стал ее частью. Она ждала, пока в ее измученное тело вернется дыхание, и готовое выпрыгнуть из груди сердце снова забьется ровно. Обнаружив, что ее ноги зажаты чем-то тяжелым и острым, она глубоко вздохнула и открыла глаза. Грузовик наполнял свет – настолько яркий, что резало глаза.
Оглянувшись, она обнаружила, что Гранта рядом с ней нет. Когда сознание очистилось, ей стало страшно – она начала понимать, что произошло.
Грузовик перевернулся. Он лежал на песке под совершенно немыслимым углом, а она полулежала, полувисела на круто наклонившемся полу; ноги были зажаты ящиками. Она осторожно приподнялась и взглянула вниз – и замерла от ужаса.
Там, внизу, неподвижно лежал Грант; лица его не было видно. Вики отпустила стойку и перекатилась к нему. Склонившись над ним, она тронула его за плечо – глаза его были закрыты. Он не двигался, и ее сердце болезненно сжалось. Она посмотрела на ящик рядом с его головой. Может быть, один из них упал на него? Или он сам упал и ударился головой?
В этот момент она заметила какую-то темную жидкость, стекающую по пыльному металлу рядом с его плечом, и ей захотелось закричать.
– Грант! Грант! – она трясла его за плечо, не отваживаясь взглянуть на омерзительную струйку. Наконец он шевельнулся и произнес что-то нечленораздельное. Его веки дрогнули и приоткрылись, и он смотрел на нее мутным взглядом, пока зрачки не сузились и не сфокусировались на ее испуганном лице. Она задержала дыхание, а потом нечто вроде призрака улыбки тронуло его губы, и он сказал:
– Все в порядке. Буря кончилась, Вики.
Онемев, она могла лишь потрясти головой – голос отказывался повиноваться. Наконец она выдавила из себя:
– Вы… Вы сильно ранены?
Он сел, потирая затылок.
– Не думаю. Просто немного ушибся и чуть не задохнулся.
Облегчение было слишком сильным. Из глаз Вики брызнули слезы и покатились по щекам. Она видела, но не осознавала, что он притянул ее к себе, и она без сопротивления положила голову ему на плечо и, не стыдясь, заплакала. Он похлопывал ее по плечу и неожиданно нежными пальцами перебирал ее волосы.
Несколько мгновений спустя она встрепенулась. Как она могла позволить себе потерять самообладание и рыдать, как маленькая девочка? Грузовик разбит, припасы пропали. Неужели он считает ее такой слабой?
Она попыталась сесть, чтобы утереть слезы, но он удержал ее, свободной рукой снова притянув к себе ее голову – на этот раз не к плечу. Вики замерла, когда он повернулся к ней и она почувствовала тепло его дыхания на щеке. Тогда их губы соединились в поцелуе, который был сначала нежным, а потом все более настойчивым – новая волна тепла прокатилась по ее телу, расслабившееся от странного, предательского желания.
Наконец он немного ослабил свои объятия, и она посмотрела на него затуманившимся взглядом; его глаза теперь не горели стальным блеском, и их голубой цвет стал более глубоким.
– Неужели вы так обо мне беспокоились? – спросил он низким голосом, нежно прикасаясь к ее пылающему лицу.
Внезапно опомнившись, она высвободилась из его рук и отвернулась. Она испугалась этих непроницаемых глаз и того, что он уже знал дикую, невероятную правду, которую она еще не была готова впустить в свое сердце.
– Я думала, что вы ранены или… или…
– Или мертв, – закончил он за нее. – Ох, Вики! – Ей показалось, что он усмехнулся.
– Откуда я могла знать, – стала оправдываться она, – после того, что произошло! И вот это – уж не знаю, что это такое.
Он посмотрел туда, куда она указывала пальцем, и закричал:
– А, так вот что текло у меня по шее!
Он занялся исследованием растекающегося пятна, понюхав палец с видом химика-экспериментатора, после чего рассмеялся в голос.
– Это, моя милая дурочка, всего лишь пиво. Вероятно, лопнула банка. А вы подумали, что это…
Она смотрела в его сузившиеся от смеха глаза, и внезапно ее прорвало.
– Я не ваша милая дурочка! И как вы можете сидеть тут и смеяться, когда мы… после того, что прои… – голос ее дрогнул, и она увернулась от его руки, не заметив, как улыбка исчезла с его лица, сменившись выражением отеческой заботы.
Она выкарабкалась из грузовика, пытаясь сдержать слезы и подавить желание снова оказаться в его объятиях.
Он спрыгнул на землю и стоял позади нее.
– Простите, пожалуйста, Вики. Я… Я не хотел вас обидеть.
Не услышав ответа, он сказал более твердым голосом:
– Буря кончилась. Все не так уж плохо. – Он убрал руки с ее плеч. – Думаю, вы понимаете, что мои попытки утешить вас окончатся подобным образом. Не беспокойтесь – в лагере все будет нормально. – Он беспомощно замолчал, глядя на ее опущенную голову.
Ее сковывало какое-то оцепенение. Когда она наконец повернулась к нему, лицо ее было спокойно и холодно.
– Мне кажется, нам стоит заняться откапыванием лендровера, – без всякого выражения сказала она.
Сквозь застилавшую глаза пелену она смотрела, как он зашагал к лендроверу, засыпанному пылью до самых осей, но удивительным образом твердо стоящему на четырех колесах. Она постоянно чувствовала его близость, пока они терпеливо занимались мотором: чистили, смазывали, проверяли, а потом, согнувшись в три погибели и обливаясь потом, освобождали колеса из кучи пыли.
Наконец он кивнул головой, имея в виду, что пора попробовать завести автомобиль. Вики вздохнула с облегчением, услышав обнадеживающее урчание мотора. Тогда он отвернулся, и она выбралась из кабины, восстановив наконец присутствие духа. Они стояли рядом, задумчиво созерцая изуродованный грузовик.
– Может, я съезжу в лагерь и вернусь с людьми? – набравшись смелости, спросила она.
Он нахмурился и покачал головой. Вики отошла в тень грузовика, внезапно почувствовав усталость.
– Мы не должны разделяться. – Голос его был решителен. Он забрался в кузов, и было слышно, как он там чем-то гремит. Потеряв всякий интерес к чему бы то ни было, она прислонилась к заднему борту, не обращая внимание на звук отдираемых ломом досок.
Наконец он вылез наружу с двумя банками пива. Аккуратно проколов одну из них отверткой, он протянул ее Вики.
Она покачала головой.
– Это лучше, чем ничего. Нужно смыть всю эту проклятую пыль, – сказал он нетерпеливо, потом его голос смягчился, – лично мне сегодня не хватает утреннего кофе.
Глядя, как он пьет, она почувствовала жуткую жажду. Она неохотно взяла банку, которую Грант снова протянул, когда увидел это в ее выражении лица. Пиво было теплое и горькое, но тем не менее она с жадностью выпила всю банку.
– Так-то лучше, – он отдышался и выбросил пустую банку. – Мы подгоним к грузовику лендровер и погрузим в него все, что сможем – жалко, прицепа нет, – а за оставшимся, боюсь, придется приехать потом с остальными.
Его последние необдуманные слова снова напомнили ей о ее неполноценности и заставили сжать зубы. Ее собственный план казался ей гораздо более приемлемым, о чем она и не преминула сказать.
– Я бы сейчас уже была в лагере и привела бы подмогу очень быстро. – Она увидела, как сжались его губы, и резко спросила: – Почему вам это так не нравится? Думаете, я оставлю вас тут навсегда?
– Нет, – раздраженно сказал он. – Я просто боюсь, что с вами одной может что-нибудь случиться. Я не могу так рисковать.
– Не слишком-то вы в меня верите, – ответила она, печально думая о том, что длившееся два дня перемирие закончилось, и что ее борцовскому духу недостает былой силы.
– Ради Бога, давайте займемся делом, – нетерпеливо воскликнула она.
– Вы не уступите мне ни дюйма своей территории, правда ведь, Вики? – он оттеснил ее плечом, когда она хотела поднять ящик. – Вы просто кладете очередной кирпич на стену своей независимости и прячетесь за ней.
Она пожала плечами и отошла в сторону.
– Есть старая английская поговорка: отдай ему дюйм, и он захватит целую милю. – Она произнесла эту тираду через плечо, и, прежде чем нагнуться за ящиком, Грант бросил сердитый взгляд на ее вызывающе прямую спину. Когда он закончил, Вики забралась в лендровер и уже собиралась дать задний ход, когда вдруг остановилась и стала вглядываться в даль. Откинувшись назад, она крикнула:
– Кажется, кто-то едет.
Он сощурился против солнца и увидел постоянно увеличивающуюся черную точку.
– Да, это джип. Очевидно, ваш спасательный отряд.
Она никак не отреагировала на сквозивший в его голосе сарказм, глядя на приближающийся джип, поднимающий клубы пыли. Когда он остановился, Вики двинулась навстречу отцу и Лоренсу, который улыбался и махал рукой; она чувствовала, что возвращается к нормальной жизни. Она еще не успела дойти до них, когда с заднего сиденья слез еще один человек и бросился к ней.
Финч порывисто обнял ее и сказал куда-то в волосы:
– Слава Богу, ты в безопасности! Все в порядке, Вики?
Лицо ее было прижато к его груди, поэтому с большим трудом ей удалось прокричать:
– Лично я в полном порядке – а вот о грузовике этого не скажешь. – Она попыталась высвободиться.
– Ты уверена? – Финч отпустил ее, но продолжал держать за плечи и смотреть на нее испытывающе. – Мы знали, что ты скорее всего переночуешь там, но когда в лагерь пришла буря, мы просто обезумели, потому что понимали, что ты, наверное, оказалась в самом центре. Слава Богу, мы тебя нашли. – Он перевел взгляд на грузовик. – Ты была внутри?
Она кивнула, и на его лице отразился ужас.
– Ты могла погибнуть! – По всему было видно что он собирается снова обнять ее, и она торопливо шагнула в сторону, отдавая себе отчет в присутствии заинтересованных зрителей и заметив, что отец смотрит на нее все более насмешливо.
Но прежде всего здесь был Грант, который стоял все это время в стороне, но в конце концов подошел к ним и в саркастических тонах заявил, что позволит себе прервать эту трогательную сцену.
Финч отвернулся и проворчал:
– Похоже, он вообще не человек.
Лендровер быстро загрузили, и Вики впихнули на переднее сиденье, рядом с севшим за руль Финчем. С тех пор, как приехали люди из лагеря, Грант избегал ее взгляда. Теперь он смотрел ей прямо в глаза. Сердце ее осталось холодным, когда она увидела жесткую складку его губ и холодную сталь в его глазах.
* * *
Произведенное бурей в лагере опустошение временно отодвинуло ее переживания на задний план. То, что она увидела, выйдя из лендровера, вызвало у нее стон отчаяния. Несколько палаток были сорваны с растяжек и лежали теперь скомканными тряпками посреди скарба их обитателей.
Профессор Элвис и Генри Свендсен пытались восстановить хотя бы видимость порядка. Когда Вики подошла, профессор загнал в землю колышек и снова сел на корточки. На его круглом красном лице выступила испарина, и Вики твердо сказала:
– Вы не должны этим заниматься. Где Алан Бриксен?
– Наверху, на участке. Наша главная работа не должна останавливаться. А что случилось с вами?
Она рассказала ему все, давая возможность отдышаться, после чего он вернулся к своим трудам. Она позвала Финча, который снова сел в лендровер и собирался ехать на склад.
– Пришли сюда Алана, когда все выгрузишь.
Когда у Вики была свобода действий, в ней проявлялась ярко выраженная склонность к организации. Она собрала всех слонявшихся из стороны в сторону мужчин и сформировала из них две группы, а когда появился Алан, спросила у него:
