Текст книги "На пороге любви"
Автор книги: Марджери Хилтон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)
Китти устремила невидящий взгляд в сторону. Юджин прав. Сразу после развода она действительно чувствовала себя и обиженной и виноватой одновременно, не терпела напоминаний о прошлом. Она легко расстраивалась и часто плакала. Крис понял, что не может поделиться с ней своими страхами и опасениями. Он спрятал всю боль в своем сердечке.
– Я не осуждаю тебя, – тихо произнес Юджин. – Просто объясняю, что чувствует мальчик. Развод – непростое дело. Особенно когда замешаны дети. У нас с Терезой не было детей, и то для меня развод был наитягчайшим испытанием.
– Когда это случилось? – спросила Китти.
– Четырнадцать лет назад.
– Ты ушел от нее?
– Нет, – качнул головой Юджин.
Было трудно представить, что этот человек может чем-то не устраивать женщину. Скорее всего бывшая миссис Смит не смогла привыкнуть к кочевой жизни солдатской жены. Ей, наверное, хотелось иметь собственный дом, жить среди знакомых людей и привычного окружения.
Китти вполне понимала ее. Подобные стремления и ее саму привели обратно домой, в Норт-Маунтин. Но положение Китти отличалось тем, что муж разлюбил ее. И кроме пронзительной боли и обиды, в душе у нее от супружества ничего не осталось. Им тоже часто приходилось переезжать с места на место, и тогда она особенно сильно тосковала по родному дому, но ей никогда и в голову не приходило оставить мужа, расторгнуть брак.
– А почему она ушла?.. – Китти помимо воли произнесла этот вопрос вслух. Она поняла это по удивленному взгляду Юджина. Он не обиделся, но был поражен. – Прости, – быстро сказала Китти, вспыхнув. – Это не мое дело.
Юджин устроился поудобнее, вытянув ноги, и успокоил ее:
– Я не прочь поговорить о бывшей жене, потому что считаю тебя другом, хочешь ты того или нет.
Ей хотелось заверить его, что она не собирается вникать в подробности его прошлого; во всяком случае, своими признаниями Юджин не добьется откровений с ее стороны. Но на самом деле ей очень хотелось знать, как та женщина могла выйти за него, жить с ним и не оценить его достоинств. Китти хотелось понять, что заставило Терезу Смит уйти от мужа. На кого она променяла Юджина.
Раньше, когда приходилось рассказывать о разводе, Юджин пользовался одним из заготовленных объяснений: «Мы отдалились друг от друга», «У нас в жизни были разные цели», «Мы поняли, что не созданы для супружества», «Просто не сложились отношения». Любое из них освобождало от ответственности за происшедшее. Стоило произнести эти магические слова, и боль отступала. Но на самом деле все было гораздо сложнее, хотя они действительно отдалились друг от друга, а когда Юджин заметил это, было уже поздно что-либо предпринимать. Их устремления действительно были противоположны: ему хотелось сохранить семью, он любил Терезу и мечтал о детях, но та уже настойчиво говорила о разводе. На сей раз Юджин решил рассказать все начистоту.
– Мы обещали любить и уважать друг друга всю жизнь. Но прошло три года, и Тереза охладела ко мне. Она долго притворялась, что все идет, как прежде, но потом не выдержала. Призналась, что хочет уйти, что ей надоело переезжать с места на место и жить на солдатское жалованье.
Юджин замолчал, и в доме установилась напряженная тишина. Было слышно, как льется вода в ванной. Но потом он улыбнулся и продолжил:
– Все это было давным-давно. Я понял, что от разбитого сердца не умирают. Это только кажется, что с разводом наступит конец света.
– Я тоже прошла через это, – призналась Китти.
Смит надеялся, что и она расскажет о причинах своего развода, но Китти молчала. Он понял, что пора прощаться:
– Уже поздно. Пойду-ка я попрощаюсь с Крисом.
Юджин подошел к двери ванной и постучал: она тотчас отворилась. Завернутый в банное полотенце мальчик стоял на залитом водой коврике.
– Мне пора уходить, – сказал Юджин.
– Может, побудешь с нами еще?.. – попросил Крис.
– Поздно. Тебе пора спать. Я позвоню завтра, – пообещал Юджин.
– До свидания, Юджин.
– Спокойной ночи, Крис.
Китти ждала Юджина в прихожей. Она опять надела туфли на высоком каблуке. Теперь они были почти одинакового роста. Юджин заглянул в ее бездонные глаза… И поскорее отвел взгляд, чтобы справиться с непреодолимым желанием поцеловать ее.
– До встречи, Китти, – выдавил Юджин.
– Пока. – Она помедлила, а потом призналась: – Я отлично провела сегодня вечер.
Она сказала «я», возликовал Юджин.
– Рад, что смог доставить удовольствие не только Крису, – тихо сказал он. Медля, он натянул на широкие плечи куртку и, не справившись с искушением, ласково дотронулся до ее лица. Просто скользнул пальцами по щеке. Но это прикосновение не умалило, а, наоборот, разожгло его желание еще больше.
Боясь рассердить Китти, Юджин наскоро попрощался:
– Спокойной ночи, Китти.
4
Китти Харпер и Тина Такер сидели за столиком в кафе и болтали. Подруги встречались каждую пятницу. Праздник в честь первых колонистов помешал им встретиться на прошлой неделе, зато теперь можно было отвести душу.
– Как прошел День Благодарения? – спросила Тина.
– Прекрасно. Лучше расскажи о себе. Тебе наконец удалось найти общий язык с мачехой?
– Нет еще. Но два последних дня прошли без истерик. Я не хваталась за нож и не бросала в нее чем ни попадя. – Тина щедро полила сметанным соусом фаршированный сыром картофель. Китти позавидовала ей. Подруга не ограничивала себя в еде и в то же время умудрялась оставаться стройной. А Китти как родилась тяжелее положенного на полтора килограмма, так и не могла всю жизнь избавиться от этого лишнего веса. – Я пожалела, что поехала к ней. С тобой и Крисом было бы куда веселее.
– К нам приходил друг Криса.
– Обед в День Благодарения в обществе семилетних мальчиков? Тебе повезло чуть больше, чем мне.
Обычно Китти выступала в роли слушательницы при встречах с подругой. Но в этот раз ей самой было что рассказать.
– Знаешь, этого друга зовут Юджин, и ему около сорока. Он сержант с авиабазы.
Тина открыла рот от удивления, а ее трудно было чем-либо удивить, поэтому Китти решила насладиться ситуацией и рассказала о том, как Крис и Юджин познакомились и подружились. Призналась, как была удивлена, когда в гости пришел мужчина под два метра ростом, а не маленький мальчик; но при этом она утаила, что они встречались еще три раза.
– И как он тебе?
– Ничего, – ответила Китти.
– Что значит «ничего»?! – Тина, не давая подруге возможности ответить, сыпала вопросами: – Он женат? Ему действительно нравится Крис? Ты интересна ему как женщина? А твое сердце чаще бьется в его присутствии? Давай, Китти, выкладывай!
– Можно подумать, это первый мужчина, о котором я заговорила после развода, – сопротивлялась Китти.
– Отцы, братья и начальники не в счет, – отрезала Тина. – Ты почему не хочешь говорить о Юджине? Он что, так уж невзрачен… или, наоборот, настолько хорош?
Придется все рассказать, решила Китти. Тина знала обо всех ее победах и поражениях, о крушениях надежд и зарождавшихся романах. Тина была верной подругой, ей можно доверить любой секрет.
– Он разведен. Кажется, искренне привязан к Крису. Бесконечно терпелив с ребенком, уважает его мнение.
– Но до него дошло, что ты свободная, чертовски привлекательная женщина? Или он видит в тебе только мать Криса? – задавала наводящие вопросы Тина.
Китти вспомнила, какими жадными глазами Юджин смотрит порой на нее, вспомнила возбуждающие прикосновения, задумалась над его желанием играть в ее жизни большую роль, чем просто друга, и покраснела.
– Все ясно, – ликовала Тина. – Итак, этот парень симпатичен тебе и ты успела вскружить ему голову. Это же счастливый случай…
– Умоляю тебя, замолчи, – сопротивлялась Китти.
– Одно маленькое замечание, – не сдавалась Тина. – Мы дружим почти три десятка лет, ты для меня как открытая книга. Я же помню, как ты рассказывала в десятом классе, что дружище Джон пригласил тебя на свидание. Тогда ты так же краснела и заикалась. Надеюсь, на этот раз ты встретила нечто более достойное.
– Тебе никогда не нравился Джон, – заметила Китти.
– Никогда, – согласилась та. – Я знала его с детства и никак не могла понять, что ты в нем нашла, зачем выскочила замуж и почему так долго терпела.
– Будем придерживаться истины: это он бросил меня, – поправила Китти.
– Дурочка. Если бы не эта Бэрри, ты до сих пор бы мучилась с ним.
– Я любила Джона, – возразила Китти.
– Неужели?! Когда же ты успевала? Муженек постоянно задерживался на работе, мотался по командировкам, работал с клиентами, развлекался с друзьями, спал со своими секретаршами. Когда же ты умудрялась любить его?
Китти не могла больше противиться искушению. Она обмакнула картофелину в сметанный соус, а подруге сказала:
– Ты временами становишься несносна.
– Это когда я помогаю тебе разобраться, что к чему в жизни? – хмыкнула Тина. – Подожди, на двадцатилетие вашей с Юджином совместной жизни я тебе напомню наш сегодняшний разговор.
Китти невесело рассмеялась. Да, она мечтала снова влюбиться и выйти замуж. Но избранник в ее сознании всегда был безликим. Она боялась даже в шутку представить Юджина своим мужем. Китти так боялась, что новый брак принесет ей новые страдания!
Тина смеялась над ее любовью к Джону. И все же даже после рождения ребенка, когда тот стал уделять ей все меньше и меньше внимания, Китти любила его по-прежнему глубоко и искренне.
Они прожили вместе двенадцать лет. Но в один прекрасный вечер Джон заявил, что купил квартиру и собирается в ней жить со своей секретаршей. А потом сообщил, что и раньше изменял жене. Китти держала себя в руках, пока Джон собирал вещи, но как только за ним захлопнулась дверь, она дала волю слезам.
Та жестокая радость, которую он испытывал, мучая Китти своими признаниями, убила ее любовь. Китти не требовала многого. Она никогда не жаловалась, что им так часто приходится переезжать, что его подолгу не бывает дома, что он никогда не берет Криса и очень редко ее на приемы и дружеские вечеринки. Китти не обижало отсутствие у Джона интереса к сыну. Она не сердилась, что муж не позволяет ей устроиться на работу… Ей нужны были только его любовь и верность. Китти не была чересчур требовательна. Но даже в этом малом Джон отказал ей.
А через полтора года после развода Китти потеряла последнее уважение к Джону: он оставался таким равнодушным к сыну, с раздражением вынося присутствие ребенка…
– Давай забудем о Джоне и поговорим о Юджине, – предложила Тина. – Какой он из себя?
Китти выдержала паузу, пока официант менял блюда, а когда они опять остались одни, призналась:
– У него такие синие глаза, каких я еще не видела.
– Как я могла забыть, что синие глаза сводят тебя с ума! – воскликнула Тина. Покончив с сырным соусом, она пододвинула тарелку с салатом. – Мне кажется, ты уже не раз встречалась с Юджином.
Китти утвердительно кивнула.
– Мы возили Криса на рыбалку в субботу, в воскресенье ходили с ним в парк, а во вторник в кино.
– Ого!
Это коротенькое слово в устах Тина приобретало несколько значений, заметила Китти. Можно выбрать любое: «Ты так долго водила меня за нос?», или «Почему ты сразу не призналась в этом?», или еще «Это, должно быть, что-то потрясающее, раз ты не хочешь вдаваться в подробности».
– А тебя одну никуда он не приглашал? – не давала опомниться подруге Тина.
– Пока нет.
– Да ты наверняка всем своим видом демонстрируешь, что не примешь приглашения. Знаю я тебя.
Позабыв о ленче, Китти уставилась в окно, озадаченно думая, пошла бы она на свидание со Смитом или нет. Нельзя будет спрятаться за Криса, а к безраздельному вниманию Юджина она не готова. Китти не чувствовала в себе достаточно сил для нового увлечения. И все же она согласилась бы. Конечно, умом она понимала, что этого делать не стоит, но – сердцу не прикажешь!
Итак, свидание со Смитом стало ее заветной мечтой.
С тех самых пор как они с Крисом остались вдвоем, Китти посвящала субботы уборке, мелким хлопотам, на которые не могла выкроить время в будни. Но в эту субботу, как, впрочем, и в прошлую, она дала себе волю и решила развлечься.
Юджин угостил их в уютном ресторанчике, а потом повез через весь город на авиабазу.
Крис еще никогда не был на ней и сейчас буквально прыгал до потолка от радости. Китти не вполне разделяла восторг сына, но база произвела впечатление и на нее. Вопреки ее ожиданиям, там было чисто и царил порядок. Казармы произвели довольно удручающее впечатление, но Юджин заверил, что внутри они довольно уютные. Здания в основном были кирпичные, из дерева были возведены только самые старые сооружения. Все было выкрашено в ослепительно-белый цвет. И здания, и территория содержались в безукоризненном порядке. Естественно, особое внимание Криса привлекли самолеты: огромные сверхзвуковые тяжелые бомбардировщики, остроносые, словно сгорбившиеся перед прыжком истребители, гигантские, казалось, способные взять на борт все население Норт-Маунтина транспортные корабли. Крис был на седьмом небе и буквально засыпал Юджина вопросами, на которые тот терпеливо и обстоятельно отвечал.
– Да это настоящий городок, – изумилась, наконец и Китти. – Здесь есть даже радиостанция, церковь и выходит своя газета!
– Здесь не приходится скучать по дому, – согласился Юджин.
– А можно поближе посмотреть самолеты, которые ты чинишь? – попросил Крис.
Взглянув на сразу помрачневшее лицо Юджина, Китти поспешила исправить неловкость сына:
– Крис, ты же прекрасно знаешь, что это военный объект, и для того, чтобы осмотреть боевые машины, нужны специальные пропуска, а их у нас нет. – Крис был явно разочарован, зато Китти поймала благодарный взгляд Юджина. – А что там за здание? – указала Китти назад, продолжая отвлекать внимание Криса.
– Казармы для военнослужащих, которые приписаны сюда. Это учебная база для летчиков. Те молодые парни – стажеры. Кончится срок обучения, и они уедут отсюда, – объяснил Юджин. – Но многие работают здесь постоянно: они занимаются обучением летного состава и обслуживают технику.
– Такое впечатление, будто все вымерли, – призналась Китти.
– Прошедшие обучение уже в Африке, а пополнение еще только формируется, – объяснил Юджин.
Китти пожалела, что заговорила об этом. Когда она смотрела репортажи по телевизору или читала сообщения в газетах о событиях в Африке, у нее начинало неприятно сосать под ложечкой.
Наконец Юджин притормозил у входа в длинное кирпичное здание. Кабинет Юджина был наполовину меньше, чем у Китти в офисе, но в нем царил безупречный порядок. Среди казенных вещей Китти попыталась рассмотреть то, что принадлежит лично Юджину. Она увидела групповую фотографию семьи Смита в рамочке на шкафу, документы на столе, большую глиняную кружку для кофе и еще карандашный рисунок, прикрепленный к доске объявлений. На нем были нарисованы мужчина, мальчик и огромная рыба. Китти сразу узнала руку юного художника, и недоумевала, когда это сын успел передать другу подарок.
Крис уселся в кресле за столом и, вертя головой, сыпал вопросами, а Юджин подробно ему отвечал. Китти не слушала их. Она изучала фотографию. Зная, что у Юджина есть братья, теперь она могла сосчитать, сколько их. Пять мальчиков и еще девочка, все светловолосые, голубоглазые, высокие, стройные и мускулистые, даже девочка, с улыбкой отметила Китти.
– Это традиционный пикник, на который Смиты выбираются четвертого июля, – услышала Китти за спиной голос Юджина.
Оглянувшись, она увидела, что тот стоит рядом. Китти и не заметила, когда у Криса истощились вопросы. Теперь сын был занят печатанием на машинке, и Юджину удалось так тихо подойти к Китти, что она не услышала.
Китти вновь обратилась к фотографии, радуясь, что уже не испытывает неловкости от близкого присутствия Юджина.
– Прекрасная семья!
– Да, большая и дружная, – сказал он улыбнувшись.
Китти повернулась к нему и торопливо отступила назад. Но ей не удалось отстраниться от него, потому что Юджин тоже сделал шаг к ней.
– А твои родители – как они относятся к тому, что ты до сих пор не женат?
– Да что уж там! За последние десять лет они познакомили меня не меньше чем с тысячью незамужних женщин.
– И все напрасно? – спросила Китти, украдкой вытирая вдруг вспотевшие ладони о джинсы.
– Как видишь.
Китти сознавала, что с ней происходит что-то странное. Теперь ее ладони стали совсем сухими, и в горле тоже пересохло – настолько, что было трудно глотать. Она готова была поклясться, что в комнате стало невыносимо жарко.
– В конце концов они найдут тебе хорошую жену.
– Может быть, я сам ее найду.
– Может быть, – произнесла Китти внезапно охрипшим голосом. Она чувствовала, что вмешательство Криса было бы в наступившей тишине как нельзя более кстати. Но он, как назло, был всецело занят пишущей машинкой и не обращал на них никакого внимания.
– А как прошло твое последнее свидание?
Юджин открыто рассмеялся, и напряжение сразу исчезло.
– Ты имеешь в виду Кэндейс? – спросил он весело, хотя и не без некоторого смущения.
Когда-то Кэндейс была соседкой Китти. Учась в школе, Китти мечтала быть во всем похожей на Кэндейс, – ведь та была такая красивая, необыкновенно обаятельная, отзывчивая и добрая. Ее обожали все – и мальчишки, и девчонки. Ну, а Китти эта Кэндейс казалась просто воплощением совершенства; со временем она поняла, что никогда не сможет быть такой, как Кэндейс, – и возненавидела само это имя.
– Я сомневаюсь, что после этого вечера Кэндейс захочет видеть меня. Боюсь, я был недостаточно любезен с ней, – сказал Юджин. Он помолчал, затем добавил: – Весь вечер я думал о другой женщине, которую нечаянно обидел и которая, быть может, не захочет простить меня.
– И что, это было бы большой потерей для тебя?
Юджин приблизился к ней и дотронулся до ее волос. Китти не шелохнулась. Он провел рукой по ее волосам до того места, где они вились, рассыпаясь по плечам, провел так нежно, что она едва почувствовала его прикосновение, и в то же время так властно, что она вся задрожала.
– Напрашиваешься на комплименты, Китти? – прошептал он нежно, привлекая ее к себе.
– Как это? – неожиданно раздался голос Криса. Китти слышала его, но едва ли понимала смысл его слов и уж тем более не могла ответить Юджину в тот момент, когда он готов был поцеловать ее. Но Крис разрушил чары, и Китти почувствовала себя разочарованной и обманутой.
– Юджин, что это значит – «напрашиваться на комплименты»? – не отставал Крис.
Китти отвернулась, чтобы сын не заметил краску на ее лице, а Юджину не оставалось ничего другого, как ответить на вопрос мальчика. Пока Юджин вел беседу с Крисом, Китти сумела взять себя в руки и уже могла контролировать свое поведение.
Они вышли из офиса и сели в машину. Когда они ехали по территории базы, Юджин обратил внимание, что Китти неотрывно смотрит на пустые казармы: военнослужащие, которые обычно жили в них, сейчас воевали в Африке. Юджин тоже в любой момент мог оказаться там. Это было делом времени. Что ж, если придется воевать, ничего не поделаешь. Он целый год отслужил только во Вьетнаме. Как и всякий нормальный человек, он не любил войну, но ведь это было его профессией.
– И ты здесь живешь? – спросила Китти.
– Нет, у меня квартира в городе. Если ты не возражаешь, мы могли бы поехать куда-нибудь пообедать.
– А зачем ехать? Разве ты не готовишь дома?
– Нет. Я не покупаю продукты, у меня даже посуды нет. Единственное, чем я пользуюсь, – это холодильник. И еще микроволновая печь.
– Если ты не готовишь дома, то где же ты ешь?
– В столовке, – отозвался с заднего сиденья Крис, и Китти послала ему уничтожающий взгляд. – Юджин, покажи нам сегодня свою квартиру, – начал упрашивать Крис.
– Ну, это уж решать твоей маме, – ответил тот. Он слышал, как мальчик всеми правдами и неправдами старался уговорить Китти, но сам не пытался ему помочь. Конечно, ему очень хотелось пригласить их к себе; он сделал бы все, что угодно, чтобы побыть с ними еще немного, но он не хотел давить на нее. И когда Китти сдалась на уговоры сына, Юджин был счастлив не меньше мальчика.
Дом, в котором жил Юджин, находился недалеко от автотрассы. Крис с восторгом носился по комнатам и шумно выражал свое восхищение по поводу огромного каменного камина, маленькой кухни и совсем уж крошечной ванной. Китти молчала, а Юджин с грустью размышлял о том, что она думает о его квартире – этом неуютном жилище холостяка, который вечно переезжает с места на место.
Смотреть особенно было нечего, и они вернулись в большую комнату, разделенную при помощи секретера на гостиную и кухню. Китти и Юджин устроились на табуретках, а Крис принялся из окна обозревать окрестности.
– У тебя очень мило, – заметила Китти.
– Да, в общем неплохо, – согласился Юджин. – Как правило, я живу в части, но в этот раз я решил снять квартиру с мебелью.
– У тебя не так много вещей, – сказала Китти, окидывая взглядом комнату.
– Когда я был женат на Терезе, у нас было полно всего. После развода она все забрала, ведь я переехал в казармы, так что мне ничего не было нужно. Все, что у меня есть, – это моя одежда, телевизор, стерео– и видеомагнитофоны. Если меня куда-нибудь будут переводить, то это не поставит передо мной никаких проблем.
– Я тоже продала почти все наши вещи, когда мы уезжали из Чикаго, но все равно у нас осталось больше, чем у тебя.
Китти не сказала прямо, но Юджин угадал ее мысли: так она подчеркнула различие между ними. Она была домашним человеком, частые переезды были для нее мучительной обязанностью, а он переезжал легко, погрузив свой немногочисленный багаж в маленький автомобиль.
– Это совсем не значит, что у нас с тобой мало общего, Китти, – тихо произнес Юджин. – Мне приходится жить так, я вынужден переезжать очень часто. Если бы у меня была семья, я бы с радостью покупал мебель, посуду и другие вещи, нужные для хозяйства. Однако я живу один. Но это не означает, что мне нравится такая жизнь.
– А ты хотел бы обосноваться где-нибудь?
– Естественно. Я всегда мечтал о том, как я вернусь в Кентукки, выйдя в отставку. Мне хотелось бы купить кусок земли возле фермы моих родителей и получше узнать жен моих братьев, мужей моих сестер и их детей. Ведь до этого я был знаком с ними только по письмам матери и моим поездкам туда, а бывал я там всего несколько раз. К тому же я смог бы больше времени проводить с матерью и отцом.
– Разве ты не можешь уволиться из армии прямо сейчас?
– Да, я уже достаточно отслужил.
– Тогда почему же ты не сделаешь этого?
– Потому что пока я хочу оставаться солдатом. И я смогу уйти в отставку только тогда, когда буду уверен, что готов к этому.
Его слова звучат убедительно, подумала Китти. Действительно, невозможно так просто оставить дело, которому ты отдал двадцать два года своей жизни, тем более если ты не уверен, что хочешь этого.
Китти подошла к камину и стала рассматривать стоящие там семейные фотографии.
– И все-таки я не понимаю, как ты можешь постоянно вести такую кочевую жизнь, когда есть возможность поехать домой и жить со своей семьей.
– Но ведь ты тоже попробовала вернуться домой, и что из этого получилось?
Полуобернувшись, Китти грустно улыбнулась Юджину.
– Но ведь совсем не обязательно, чтобы у тебя получилось так же, как у меня?
Юджин подошел к ней и тоже смотрел на фотографии.
– Дело в том, Китти, что на мои переезды можно посмотреть и по-другому. В них есть свои плюсы. Если бы я ушел в отставку двадцать лет назад и уехал в Кентукки, как ты советуешь, я бы никогда не оказался бы здесь и не встретил Криса, а значит, никогда бы не познакомился с тобой. Так ведь, Китти?
И она снова повторила свой вопрос, как тогда, в его кабинете:
– И что, это было бы большой потерей для тебя?
Он долго смотрел ей в глаза и наконец сказал:
– Да, Китти, очень большой.
Всю обратную дорогу Китти молчала, погрузившись в свои мысли. Когда они подъехали к ее дому, Юджин ожидал, что она поблагодарит его за проведенный день и попрощается с ним. Но, к его удивлению, Китти не сделала этого. Ее приглашение пообедать у них настолько поразило его, что Юджин какое-то время молчал, и в тот момент, когда он собирался ответить согласием, Китти вдруг нерешительно произнесла:
– Если, конечно, у тебя нет других планов…
В ее словах промелькнуло что-то похожее на ревность, и Юджин мгновенно почувствовал это. Все было так неожиданно и в то же время так обрадовало его, что он невольно улыбнулся:
– Другие планы? Ты имеешь в виду свидание?
Она просто взглянула на него и ничего не ответила.
– Если бы у меня был кто-то, Китти, я не смог бы проводить столько времени с тобой, – сказал он мягко. – Нет, не то. Если бы у меня был кто-то, с этим было бы покончено, как только я встретил тебя. – И добавил: – Мне очень хочется остаться с вами.
Китти вышла из машины, отперла дверь и достала почту из ящика. Взглянув на открытку, она неожиданно улыбнулась. Юджин заглянул ей через плечо и, прежде чем она отдала открытку сыну, успел заметить, что на ней был изображен Большой Каньон.
– Это от дедушки с бабушкой, – сказала Китти.
С радостным воплем Крис сбросил куртку на пол, схватил открытку и влетел в гостиную. Там он плюхнулся на диван, подвинулся к лампе и стал рассматривать открытку сначала с одной стороны, а потом с другой.
Пока Китти просматривала остальную почту, Юджин поднял куртку Криса с пола, повесил на крючок и разделся сам.
Взглянув на последнее письмо, Китти вновь улыбнулась, и Юджин, который подошел взять ее жакет, спросил:
– Что, хорошие новости?
Смущенно взглянув на него, Китти пробормотала:
– Да уж!
Она открыла конверт, достала оттуда чек, и Юджин понял, что это алименты от Харпера.
– Может быть, стоит напомнить Джону о Рождестве, ведь в прошлом году он забыл поздравить Криса. Но не забыл организовать круиз по Карибскому морю для себя и Бэрри, – задумчиво сказала Китти.
– А есть ли в этом смысл? Если ему напомнить, он просто пошлет кого-нибудь купить Крису подарок и отошлет его по почте. Имеет ли это какое-нибудь значение?
– Не имеет, – согласилась Китти, складывая чек. – Но иногда мне хочется напомнить ему, что у него есть сын.
– Нельзя силой заставить его полюбить Криса. Некоторые люди не способны заботиться о ком-либо, кроме себя.
Юджин знал, что говорит правду, но ему трудно было представить, что Китти могла выйти замуж за такого мужчину. Ведь она была такой женственной, нежной, исполненной чувства собственного достоинства! Как могла она жить с этим Харпером? Китти отдала ему всю себя, а взамен не получила ничего… кроме Криса. Впрочем, такой дар стоил многого.
– Я пойду, займусь обедом, – вздохнула Китти, – а ты займись с Крисом.
Юджин подошел к ней и нежно взял за подбородок.
– Не беспокойся, Китти. Крис не страдает от недостатка любви. У него есть ты, твоя семья и… я.
Китти ласково погладила Юджина по руке и сказала:
– Спасибо. – Улыбнувшись ему, она повернулась и пошла на кухню.
Смит подошел к Крису и сел рядом с ним на софу. Мальчик моментально взгромоздился к нему на колени и спросил, показывая на открытку:
– Что значит «эффектно»?
Юджин задумался, а потом сказал:
– Если посмотришь на что-нибудь и скажешь «Ах», то это и значит «эффектно».
Крис перевернул открытку и сказал:
– Ясно. Ты когда-нибудь был там?
– Очень давно, да и то всего один раз.
– У меня есть открытки со всех концов света. Хочешь посмотреть?
– Конечно.
Крис помчался в свою комнату за коллекцией, а Юджин, оставшись в одиночестве, принялся оглядывать комнату. Эта уютная гостиная была совсем непохожа на его собственную: дорогая мебель, на стенах картины, безделушки на полках… Можно было предположить, что обстановка остальных комнат не уступает этой. Да, у Китти и ее сына был чудесный дом, из которого ей наверняка не захотелось бы уезжать.
Появился Крис, держа в руках альбом. Он снова устроился на коленях у Юджина и сказал:
– Мама сделала мне этот альбом сама, он у нее получился лучше, чем магазинный.
Это была большая тетрадь с прозрачными кармашками, в которых лежали открытки и фотографии. Юджин держал альбом, а Крис переворачивал страницы и давал объяснения. На последней странице была похвальная грамота из школы, и Крис, закрыв альбом, вздохнул:
– Вот и все.
Но Юджин видел, что на обороте последней страницы было еще что-то. Когда он спросил об этом, мальчик снова вздохнул и достал цветную фотографию голубоглазого блондина.
– Это мой папа, – сказал он.
Джона Харпера можно было бы назвать красивым, если бы не его улыбка: в ней было что-то хищное. Взгляд голубых глаз был холоден, но выражение лица выдавало слабость характера. Даже если бы Юджин ничего не знал о нем, он бы назвал его неискренним, хитрым, не заслуживающим доверия. Но он уже знал кое-что об этом человеке и про себя назвал его скотиной.
– Мама говорит, что я похож на него, – продолжал Крис, – но, по-моему, это только из-за цвета волос и глаз. Я больше похож на себя.
Но Юджин видел, что сходство не ограничивается цветом глаз и волос. Овал лица, форма носа и вообще телосложение Криса были унаследованы им от отца, и только доставшийся ему от матери характер делал его таким замечательным малышом. Но Юджин ничего не сказал. Если Крису хотелось думать, что они с отцом похожи, то пусть так и будет.
– Ты знаешь, какой праздник скоро будет?
Крис откинулся на спинку софы:
– Рождество. Мы скоро поставим елку. У меня есть игрушки, которые мама купила мне, когда я был еще совсем маленьким.
– Здорово. Какой подарок тебе хотелось бы получить на Рождество?
Крис показал Юджину длиннющий список игрушек, которых у него еще не было. У мальчика вырвался тяжелый вздох:
– Мне бы хотелось поехать на Рождество к тете Рени. У нее будет весело, ведь там будут все мои двоюродные братья и сестры. А мы с мамой будем праздновать одни… – Неожиданно он просиял: – Слушай, Юджин, а не мог бы ты прийти к нам? Как на День Благодарения? А ведь Рождество лучше! У нас будет праздничный обед, потом подарки, и мы с тобой сможем поиграть в мои новые игрушки.
– Может, Юджин хочет провести Рождество со своей семьей, – раздался голос Китти из-за двери. – Обед готов. Крис, быстро мыть руки.
С видом мученика Крис поплелся в ванную, а Юджин вошел в столовую. Китти расправляла на столе яркую скатерть – судя по всему, подарок сына, – подумал Юджин.
– А на самом деле, Юджин, ты не думаешь съездить на праздник домой?
– Именно это я бы и сделал, если бы не приказ командования, запрещающий нам покидать базу, – сказал Юджин; в его голосе не было сожаления. А ведь когда он узнал об этом приказе, то искренне огорчился; еще больше расстроилась его мать, узнав, что он не приедет домой.
– Я не знала об этом. Мы будем очень рады, если ты придешь. Крис чувствует себя таким одиноким, когда мы остаемся на праздники вдвоем.
– А ты, Китти, никогда не чувствуешь себя одинокой?
