Текст книги "Бедная Настя"
Автор книги: Мануэлла Макута
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
AnnotationРоман на конкурс.Настя Веснина, обычная девочка из обычного района, по воле случая попадает в дорогую элитную гимназию. Максим Соколов, самый популярный парень в школе, избрал её мишенью для своих острот. Но так ли он относится к Насте, как хочет то показать?
Бедная Настя
1. Добро пожаловать
2. Первый день
3. Дом, милый дом
4. День Х
5. Чужой среди своих
6. Тетя Оля
7. Мама и папа
8. Издевки и жизнь
9. Школьные (о)беды.
10. Qween of garbage
11. Экскурсия
12. Поиски правды
13. Мир и мама
14. Тайное явно
15. Всё хорошо
16. Дача
17. Прогулки
18. Повелительница помидоров.
19. Дела сердечные
20. Сюрприз– сюрприз
21. Три девицы
22. Ярмарка
23. Париж– Париж...
24. Встреча
25. Ответный визит
26. Падение и взлёт
27. Back to school
28. Новое начало
29. Артём
30. Новая старая школа
31.Выпускной
32. Эпилог
Бедная Настя
Бедная Настя
Мануэлла
1. Добро пожаловать
"Шагнув в неизвестность мечту обрести,
И вечность, себя потеряв на пути.
Так мало, так много придется найти,
Так что же? Позволишь себя увести?".
Я стояла перед массивными воротами элитной гимназии "Венеция", сжимая лямку своего потрепанного рюкзака так, будто это был спасательный круг. Большая ухоженная территория, несколько корпусов, новеньких и блестящих, высокие кованые ворота, большой пруд позади главного корпуса – будто владения какого-то миллиардера или образ из фильмов о неравенстве бедных и богатых, а не просто школа. Увы, так оно и было. Этот недосягаемый азис элитарности среди бушующего моря пятиэтажек был местной легендой. Говорят, в нем учатся детки всех главных богатеев нашего города и, подчас, региона. Особенно тех, кому нужно " держать лицо"– не показывать, что при работе родителей на государственной службе, ребёнок учится далеко за пределами родной страны. Вот и создали себе "мини-Гарвард' или " Принстон. Начало", как едко злые языки прозвали гимназию. Вроде, и всем показывать можно, что детки любимые в родной стране учатся, и, в то же самое время, дистанцироваться по максимуму от всего, что имеет статус " государственный". Например, школы. Поэтому я, нервно сглотнув, замерла на месте. Казалось, будто сейчас появится привратник, скептически взглянет на меня– и сообщит, что во входе мне отказано. Обернувшись назад, увидела, что мама улыбается. Да, её глаза просто светились от счастья и гордости.
– Настя, ты только представь! Моя девочка будет учиться в лучшей школе города! – она обняла меня, не замечая, как я напряглась. Мне стало стыдно за крамольные мысли– моя мама действительно молодец. Это благодаря ей я здесь. Сегодня мама встала раньше будильника, приготовила завтрак, бегала не раз проверять на свету, хорошо ли отпарилась моя форма для занятий, синяя блузка и тёмная юбка. После всю дорогу восхищалась тем, что наконец -то это свершилось, я перешла в крутую гимназию. А там можно и в хороший ВУЗ следом пойти– негласно аттестат Венеции считался одним из самых лучших. Тех, кто плохо учился, там не держали, будь их отец хоть губернатором.
Наверное, я должна была сейчас если не плакать от счастья, то уж точно радоваться. Но как радоваться, если понимаешь, что тебе здесь не место? Что попала сюда только потому, что твоя мама случайно оказалась в нужное время в нужном месте и помогла директрисе, когда той стало плохо прямо на улице? А та решила вот так отблагодарить свою спасительницу, облагодетельствовав " золотым билетом Вилли Вонки" её дочь. Вот только затея, думается, совершенно провальная. Как там, про свиное рыло и калашный ряд? Нет, хватит себя накручивать. Может, я просто драматизирую, а ребята примут меня хорошо? И в школе будет нравиться не меньше, чем в прежней?
– Мам, может, не надо? – в последний раз попыталась я, но мама только поправила воротник моей единственной белой блузки, покачав головой.
– Ты что! Это же шанс на лучшую жизнь! Не для меня – для тебя!– в её глазах было столько счастья, что я не посмела возразить.
Да и что я могла сказать? Что боюсь? Что здесь учатся дети бизнесменов, политиков и звезд? Что моя одежда из секонд-хенда будет выглядеть нелепо среди их брендовых нарядов, точно костюм для Хэллоуина? Что моя мама – уборщица, а не владелица сети бутиков? Что я– самая простая девчонка с бедного района?
Поэтому ничего и не сказала. Только кивнула и поспешила ко входу, обходя двух огромных точно скала охранников. Это вам не бабушка – вахтёр со шваброй наперевес. Скользнув взглядом по ним, заметила, что даже оружие есть у каждого. Даже к вопросу безопасности тут явно серьёзнее подходят, чем в обычной школе.
***
–Так, ну, что. Документы можете мне оставить, я передам их Насте после оформления. – высокая красивая директриса, Анна Владимировна Кузнецова, с внешностью фотомодели, а не рядовой сотрудницы школы, улыбнулась нам с мамой. – А пока пойдем, покажу тебе школу.
Я поняла, что этот жест вызван больше благодарностью моей маме, нежели желанием интегрировать меня в местный образовательный процесс. Стоило мне зайти в кабинет, как в глазах женщины промелькнуло нечто сродни удивлению. Будто она, по рассказам моей мамы, считала, что я красивее или солиднее выгляжу. Конечно, с самого утра у меня такой мандраж, что может показаться – я себя накручиваю. Но один этот взгляд сразу же подтвердил всё мои опасения.
***
–Здесь у нас спортивный зал. – приоткрыла Анна Владимировна дверь в помещение, больше похожее на предбанник какого-то элитного фитнеса. И действительно – мы прошли сквозь женскую раздевалку, которая ведёт к огромному бассейну. По обеим сторонам его несколько дверей. Это– кабинеты массажа и SPA. Директор мельком сообщила, что даже хаммам где-то есть, но он больше для педагогического состава. Оно и понятно– вот тут точно, типичная школа. Никто не желает нести ответственность за то, что какая-то из старшеклассниц пересидит там дольше положенного, упадет в обморок.
Далее мы вошли в большой спортивный зал, где я едва увернулась от волейбольного мяча, летевшего прямо в мою голову. Директор строго отчитала невысокого полноватого ученика, наверно, класса с пятого. Тот принялся бормотать извинения, но к нему уже спешил учитель физкультуры, молодой человек лет двадцати с небольшим. Когда мы подошли к двери, краем глаза заметила, что мальчик уже под строгим контролем учителя делал отжимания в уголке зала, тогда как остальные продолжили игру. Ну, замечательно. Только этого мне не хватало– в первый же день зарекомендовать себя проблемной! Хоть, думается, и директор со мной ходит не просто так– хочет показать всем, как в прайде, что я под её защитой, защитой главы прайда.
***
–Так, какие из кабинетов ты ещё не видела?– кажется, хмуриться Анне Владимировне не позволяет ботокс. Тот же ботокс, который позволяет ей выглядеть столь сногсшибательно. Как ожившая картинка из глянцевого журнала. Заметив, что она не горит сильным желанием продолжать дальнейшую экскурсию, качаю головой:
–Спасибо. Я потом у ребят остальное спрошу.
Она устало улыбнулась:
–Хорошо, тогда посиди пока тут. Маргарита сейчас подойдёт и проводит тебя на занятия. А потом занесет документы.
Она задержала на мне взгляд, словно бы хотела сказать что-то ещё, но не стала.
2. Первый день
"Средь множества других
Найдётся свой один,
Что ближе остальных,
С кем мыслями един. ".
Увы, но первый день прошел точно так, как я и ожидала. Косые взгляды. Перешептывания за спиной. "Это та самая, которую директриса пожалела.". " Новенькая, а выглядит хуже старенькой.". Я старалась не замечать издевок, ведь если покажу, что ведусь, то стану козлом отпущения на всё оставшееся время.
Девчонки в брендовых вещах оценивающе рассматривали мои одежду и туфли из масс-маркета. Парни же демонстративно не замечали– словно к ним в класс влетела тусклая блеклая моль, хоть, по обыкновению, каждая новенькая в любой школе становится у мальчишек героиней дня. Увы, это не обо мне. "Впрочем, не особо-то и хотелось."– попробовала внушить себе, но внутри какое-то гаденькое чувство так и нашептывало, что разбились вдребезги мои фантазии. Фантазии о том, как прихожу в новую школу, сходу покоряя всех своим умом, внешностью, и даже отличие от них оборачивается лишним плюсом. В мечтах я деловито заявляла жадно ловящим каждое моё слово одноклассникам, что не в брендах и шмотках счастье, не в деньгах. В реальности же...В реальности меня если кто и слушал, то только учительница.
– Класс, сегодня к нам присоединилась Анастасия Веснина, -объявила она. Моя новая классная руководительница, Марина Олеговна, блондинка с идеальной прической и в костюме, стоившем, наверное, как наша месячная аренда. – Надеюсь, вы поможете ей адаптироваться.
"Помогут, как же," – подумала я, пробираясь к единственному свободному месту в конце класса. Галёрка. По обыкновению там сидят те, кто не желает, чтобы учебный процесс нарушал их привычный распорядок жизни, то есть, ничегонеделание.
Уроки шли своим чередом. На математике я даже немного расслабилась – цифры всегда были моим спасением. Они не смотрят на твою одежду, им не нужен твой успех в жизни или же талант. Считай, решай, записывай. Но стоило лишь поднять голову от тетрадки, как заметила двух девушек со второй парты, глядящих на меня так, словно я...просто странная и непонятная зверушка, не пойми каким образом оказавшаяся у них в школе. Гордо распрямив спину, взглянула прямо в глаза одной из этих полных снобизма учениц. А внутри все поджилки затряслись– ну ведь чувствовала же, предупреждала маму! Дети и подростки жестоки, а попробуй хоть немного выделяться из толпы– и вот уже ты для них– враг номер один. Неужели мне всё оставшееся до выпускного время придется терпеть такое отношение к себе? Мороз по коже прошёлся от таких мыслей.
–Она всем за тридцатку продает, но я попросила тебе за двадцать семь оставить. – слышу шепот с парты перед собой. Там одна моя новая одноклассница показывает другой экран смартфона, где красуется дорогая сумка с красивым рисунком и не менее красивой ценой, тридцать тысяч...долларов. Что же, замечательно. "Мне это не важно, не важно. Я здесь только затем, чтобы учиться.".– как мантру повторяю себе.
***
–Привет, я – Лена.– смущённо поздоровалась невысокая слегка полноватая блондинка. Единственная из всех, кто одет в простую темную юбку ниже колена и белую блузку. Впрочем, и эти вещи могут оказаться с миллионой стоимостью. Нужно взять себе на заметку быть аккуратнее – мало ли, нечаянно оболью компотом в столовой чьи-то брюки или юбку, а после буду работать всё лето, чтобы возместить хотя бы часть стоимости.
–Привет. – улыбнулась ей в ответ. Лена– единственная, кто снизошёл до разговора со мной, остальные же нарочито демонстративно сплотились в группы, громко смеясь на переменах и заговорщики перемигиваясь на уроках.
–Давай вместе сидеть? Если ты не против?– вдруг сходу предложила она, а я растерялась. Мало ли, вдруг подвох в этом какой-то, не зря же перемигивались девчонки. Но нет, оказалось, что Лена все равно сидит с Денисом Рыковым, сыном одного из директоров крупной торговой сети в нашем регионе. Но Денис практически всегда пересаживается к другу, Саше Петрову. У того, как сообщила в "ознакомительной беседе " Лена, мама в депутатах. Ну, раз так, я согласилась. Перед литературой, пока мы ждали опаздывающую учительницу, нам удалось немного поболтать. Я рассказала Лене о себе, и, к слову сказать, она довольно спокойно приняла тот факт, что я и элитность как минимум в одном предложении не встречаемся. Сама же Лена из семьи очень известного стоматолога с сетью клиник, наверно, поэтому она и вручила мне одно из двух огромных красных яблок, что принесла с собой. И Лена подтвердила догадку.
–Папа приучил.– весело улыбнулась она в ответ на вопросительный взгляд.– Лучше один раз взять фрукты на перекус, чем слушать о том, как мы портим зубы сахаром из конфет или леденцов.
Я усмехнулась, откусив яблоко:
–У моей мамы такое от техники. Ей кажется, что смартфоны, компьютеры и остальное лишают детей детства.
–А твоя мама кем работает?– поинтересовалась Лена. Я нахмурилась– мама сменила много профессий, пока одна тянула меня. И я посчитала своим долгом не позволить себе сейчас даже капли стеснение по этому поводу– хоть такая благодарность маме за её непосильный ежедневный труд.
–Раньше она в магазине продавцом работала, ещё домработницей. Но сейчас пока ищет работу.
Лена кивнула:
–А моя мама дома сидит. – она тоже откусила кусок яблока, прожевав его, добавила.– Ищет себя.
В ответ на мой вопрос полный взгляд, пояснила:
–Ну, то она у нас рисует. Выставку даже делала. После из глины лепила.– Лена улыбнулась воспоминаниям.– Папа как увидел одну из её скульптур, смеялся так, что мама после с ним недели две не разговаривала. Теперь она книги пишет.
–Не скучает, в-общем. – подытожила я. Лена откинулась на стуле.
–Ага. Брата вот хотела мне родить, но там что-то с репродуктивным здоровьем, ЭКО делали.
Смутившись от такой излишне личной информации, постаралась перевести тему:
–А у вас тут нет дресс-кода? По-моему, в гимназиях же всегда школьная форма. Лена махнула рукой:
–Да была одно время. Потом всё начали возвращаться, особенно, девчонки, что лишает индивидуальности, не всем подходит крой. Её отменили. – вонзив зубы в спелый бок яблока, она откусила ещё кусочек. Прожевав, добавила.– А вообще, все просто хотели вещи выгуливать в школе. А тут такое.
–Слышь, а Сокол где?– донёсся громкий голос одного из парней, ввалившихся в кабинет с перемены. Это был высокий темноволосый парень с наглым взглядом. Скользнув глазами по нам с Леной, он уселся за первую парту на втором ряду.
–Да я фз. – развел руками его друг, светловолосый парень с трагическим изломом бровей и пирсингом в ухе. – Вон, у Киры спроси, она же его сталкерит. – с усмешкой он кивнул в сторону четырех девушек, заходивших в кабинет. Одна из них, красивая, с темными короткими волосами, немного напоминающая нечто среднее между героиней " Убить Билла" и турецкой актрисой, Ханде Эрчел, скривившись, показала ему средний палец.
–Пошел ты!– прошипела она, а её подруги, точно войско амазонок, стали прожигать его ненавидящими взглядами.
–А я чё? Ты ж сама...– начал было оправдываться присмиревший парень, но тут в класс вошла учительница. Обведя всех строгим взглядом, она велела садиться на места.
–Так, и это– все, что дожили до литературы? – нахмурившись, положила она на стол журнал. Ответом были тихие смешки. – А ты у нас– обратилась она ко мне – Новенькая, да?
–Да. – ответила я– Анастасия Веснина.
–А я– Вера Николаевна, очень приятно. Надеюсь, ты любишь литературу не так, как наши прогульщики?– задала она риторический вопрос, усмехнувшись. А после открыла учебник, лежавший на столе. – Итак, класс, тема урока сегодня....
3. Дом, милый дом
Каюсь, после неудачного первого дня я собиралась рассказать маме об огромной ошибке, которую мы допустили, когда я перевелась из обычной районной школы в эту треклятую гимназию. Ведь унижения не закончились даже по выходу из неё – всех детей ждали на крутых иномарках, родители, водители или персонал, а я же гордо топала до остановки автобуса. И всё бы ничего, если бы пару раз не получила издевательских сигналов гудка от, видимо, одноклассников, проезжавших мимо. Кажется, в одной из машин я даже заметила ухмыляющуюся физиономию Киры. Даже представила, как она велит своему водителю не сигналить мне, а давить сходу.
Но когда я зашла за порог квартиры, то увидела... десятки воздушных шаров с гелием в воздухе в каждой из двух комнат и немного на кухне, накрытый стол в зале. И мне бы умилиться, а я тут же принялась считать, во сколько маме это обошлось, сколько нам теперь придется экономить, корить себя за то, что не так активно занялась поиском подработки по вечерам, чтобы хоть немного облегчить маме жизнь.
–О, Настюша. Ты уже дома.– мама вышла в коридор, вытирая руки о вафельное полотенце, висевшее у нее на плече. Обняла меня, обдавая ароматом пирога и, кажется, моего любимого мяса по-французски. Оно у нее получается особенно вкусным, с нежной и хрустящей одновременно корочкой. – Ну, как там, в школе?
И снова я подавила в себе желание всё рассказать. Мама ведь явно ожидала похвалы, благодарности. Нет, не ожидала– заслужила. Моя любимая мамочка, что посвятила всю свою жизнь дочери после того, как отец бросил её ещё беременной.
–Отлично. Гимназия крутая, учителя отличные, одноклассники...– сглотнув ком в горле, продолжила.– Хорошие.
–Ну, видишь. А я говорила– не накручивай себя. Там такие же люди, как и ты. Ни хвостов, ни копыт у них нет.– пошутила она. – Так, давай, раздевайся, мой руки, и за стол. Надо отпраздновать.
***
–Такими темпами и в МГУ тебя пристрою.– усмехнулась мама, аккуратно отпивая немного компота из высокого фужера. Он был призван отметить торжественность момента, ведь доставался комплект фужеров из серванта лишь по праздникам, крупным праздникам. Я отсалютовала ей своим фужером с газированной водой.– Ну а как там программа? Сильнее или слабее?
Я задумалась на секунду:
–Да, вроде, то же самое. – сопоставила с прежней школой– И аттестат будет один и тот же ведь.
Но, заметив, как гаснет радостный огонек в мамином взгляде, поспешила добавить:
–Нет, конечно, и гимназия сама круче, и преподаватели сильнее. – надо же, научилась врать и не краснеть.
Мама тут же закивала:
–Вот– вот. А оно и понятно – хороших специалистов переманивают высокими зарплатами, вот все и уходят в частные школы. А кто остаётся в государственных?
Меня немного покоробило теперь уже от маминого снобизма– и в моей прежней школе были замечательные учителя. Грамотные, действительно любящие свой предмет и детей.
–Как с одноклассниками отношения? – мама задала, вроде бы, логичный вопрос, но у меня внутри всё воспротивилось лжи. Скрепя сердцем, пришлось и тут соврать. Во благо, конечно же.
–Хорошие ребята. Ещё не особо сильно с кем-то подружилась– договорилась с совестью на такую полуправду– Но помогают, объясняют.
–Эх, – мечтально подперла щеку рукой мама, отодвинув тарелку с недоеденным салатом– Вот отучишься в гимназии, потом в институт поступишь, закончишь. И папашу можно найти, показать, какая дочь выросла. Чтоб стыдно было ему, подлецу!
Всякий раз, когда у нас что-то получалось или я приносила хорошие оценки, какие-то школьные достижения в дом, мама всегда говорила примерно так. Что папа ещё пожалеет, увидев, какую дочь бросил. Я не возражала, хоть мы обе понимали, что вряд ли этот человек станет о чем-то сожалеть. Но тут меня неожиданно прорвало:
–Не будет он жалеть, мам. И стыдно ему не будет, ты ведь знаешь. Но он нам и не нужен.
Мама, смахнув слезу, кивнула.
–Да, мы и сами...не пропадём.
Я ласково накрыла своей ладонью ее руку, лежавшую на столе. Мама замерла, а после наигранно засуетилась:
–Так. Всё, чего мы разнылись. Как там у вас, эта.... которая....
–Girls power*? – улыбнулась я, мама кивнула.
–Ага, она. Девичья сила. Нечего сопли размазывать – встала и пошла.
Уже позже, когда мы вместе убрали со стола, вымыли посуду, я готовилась ко сну. Мама пришла в мою комнату, присела на кровать.
–Ты ...не обижайся на меня, что этого козла вспоминаю. До сих пор обидно. Оно ладно бы, меня только бросил. Но за тебя обидно.
Я понимающе кивнула.
–Ничего, мам. Нам ведь и так отлично. А так– попыталась я её развеселить– Ходил бы тут, ворчал, пукал, носки везде разбрасывал. Оно нам надо?
Мама грустно усмехнулась:
–Не надо. Верно, не надо. И, всё же,– продолжила она– Неужели за все время не ёкнуло у него ничего? Подумал, что дочь растет, одна, как она там, без отца, жива, здорова ли? Что вообще с ней, какая она растет?
Я понимала, что маме нужно выговориться. Но все равно ее слова будто вскрыли незажившие зудящие раны и в моей душе.
–А, может, что-то случилось? Ты ведь говорила, что он любил тебя. Не мог ведь просто так бросить, уйти?– задала наболевший за годы вопрос.
Мама только грустно отмахнулась:
–Ты молодая ещё, как я тогда. Наивная, веришь всему, в людей веришь. Все хорошими кажутся. И я тогда такая была. Он мне сказал " люблю"– и поверила, думала, разве можно такими словами разбрасываться, разве будет человек, если не любит, такое говорить? Оказалось, будет.
Повисло молчание, которое, как ни странно, не тяготило ни меня, ни, кажется, и маму тоже. Каждый думал о своем. Я, например, как лет с десяти активно искала отца в соцсетях, мучительно долго вводила разные комбинации его имени и фамилии, возраста, предполагаемого города, где живет. Но его не было в интернете вовсе, точно мой отец был каким-то шпионом или же сотрудником сверхзасекреченного ведомства. Иногда казалось, что мама вообще выдала первые пришедшие на ум имя и фамилию, – все, лишь бы скрыть правду. Я даже строила теории заговора о том, что мой отец мог быть на самом деле женат или даже тяжело болен. Вот он и покинул нас– чтобы мы не видели, как он мучительно угасает. Представляла по пути их школы, что он сидит в одной из припаркованных вдоль тротуара машин, слезы катятся по его лицу, когда он глядит на меня. А, может, он знает, где мы живём. И по вечерам сидит себе на скамейке, у соседнего дома, вглядываясь в наши окна. Или, может быть, как-нибудь в один из дней в нашу дверь позвонит курьер с вопросом: "Анастасия Веснина здесь живёт? Вам посылка от отца. ". Но, конечно же, всё это так и осталось несбыточными детскими мечтами. И я, повзрослев, порой задавалась теми же самыми вопросами как и мама– неужели мужчины, что бросают своих детей, не понимают, что дети будут всю жизнь думать об отце, гадать, мучиться... Возможно, даже жестокая правда в этом случае была бы лучше неизвестности.
–Ладно, достала я тебя своим нытьём.– встрепетнулась мама.– Давай, спать ложись. Вставать завтра рано тебе.
4. День Х
«Ты можешь рыдать:» Ну хватит! Довольно!",
Кричать так, что голос до хрипа сорвёт.
Ему говорить:" Мне ведь – больно. Мне больно!",
Но он – бессердечный. Нет, он не поймёт! ".
Несколько недель в гимназии пролетели быстро. Я научилась не реагировать на подколы и издевки, косые взгляды, поэтому большинство из тех, кто пытался задеть, быстро от меня отстало ввиду бесперспективности. К чему нужна жертва, что не даёт нужную реакцию на издевки? Вообще никакой реакции не дает. Бракованная жертва какая-то. Но зря я радовалась – хрупкое перемирие оказалось затишьем перед бурей. В один из дней меня остановила Кира с подругами, прямо у дверей кабинета химии. Сказала, что очень хочет поговорить со мной, по невероятно важному и не терпящему отлагательств ( и как эта кукла только такую сложную речевую конструкцию выучила-то ?) вопросу.
– Слушай, а у тебя мама – реально, домработница?– мило хлопая глазками, Кира ожидала моего ответа, а её извечная группа поддержки стояла чуть позади нас, вслушиваясь в каждое слово. Казалось бы, ничего обидного, но я чувствовала издёвку в каждом слове. Поэтому как можно серьёзнее ответила:
–Да, моя мама работает домработницей. И я этим горжусь.– с вызовом глядела на нее, ожидая, что же она выкинет дальше.
Кира тут же приняла вид оскорбленной невинности, при этом театрально повысив голос, чтобы и другие ребята в классе услышали уж наверняка.
–Да ты чего так, в штыки прям? Я просто нам ищу, наша уехала на Филлипины обратно. Дочка у неё родила. Вот и ищем новую.
–А чего через агенство не найдете?– поспешила встать на мою защиту Лена, буравя недовольным взглядом Киру. Та в ответ только расцвела от того, что кто-то принял правила её игры.
–Да у нас уже были через агенство. Одна ворует, другая папе глазки строила. Третья у нас коллекцию вин открывала, пробовала. – она сделала грустное лицо, а её подруги мигом принялись вполголоса ахать и возмущаться поведением нанятого персонала. – Лай Мин тоже вот говорила, что надолго с нами, а теперь вот у нее внук родился– улетает, бросает нас. Так что теперь только по рекомендации. Настя, твоя же мама, надеюсь, пить или к мужчинам приставать не будет?– скривившись в полуулыбке спросила она. Я пожала плечами:
–Не будет. Потому что и работать у вас не будет. Ей уже сделали предложение.– соврала, чтобы завершить этот спектакль одного актера.– Она через несколько дней выходит на работу.
–Даааа ...?– разочарованно протянула Кира, понимая, что её звёздный час подошёл к концу.– Ну, ладно тогда. Но, если что, имей в виду.
Кивнув, я отвернулась от неё, внутри вся кипя от негодования. Ну почему некоторые люди не могут ни минуты провести без гадостей, без издевательств над другими?
–Не обращай на нее внимания. – ласково погладила меня по плечу Лена.– Она со всеми такая. Только за Соколовым как собачка бегает, хоть не нужна ему совсем.
И снова этот мистический Соколов. Кто же он такой? Местная звезда, о котором говорили с придыханием даже такие как Кира.
***
В один из учебных дней я сидела в столовой, выглядевшей как элитный ресторан. С модными дизайнерскими люстрами в стиле лофт и огромными окнами в пол. И тут, казалось, я тоже смотрелась до жути неорганично и чужеродно. Только, на этот раз, потому что сидела совсем одна за большим столом, в отличие от других, занятых компаниями. Сегодня Лена приболела, и я как у Габриэля Гарсиа Маркеса– познала на себе все оттенки одиночества. Может, кто-то из девочек и хотел бы подойти, пообщаться, но Кира смотрела на тех, кто посмел заговорить со мной, с такой ледяной ненавистью, что разговор прерывался, ещё толком не начавшись. Впрочем, и тут я себе твердила, что мне главное– учеба. Учеба и мамина радость. Если она счастлива от осознания того, что её дочь учится в элитной гимназии, то кто я такая, чтобы её этого счастья лишать?
– И потом папа просто сказал: "Ладно, поедем в Монако на следующие выходные вместо Лазурного берега," – громко рассказывала рыжая девчонка, сидя в окружении подруг. – Представляете? Опять Монако! Я там уже три раза была в этом году!
"Да, действительно, подумаешь, всего какой-то замшелый Монако.".– мысленно передразнила я её.– " Не дай Бог ещё СенТропе предложат.".
Девочки захихикали, а я уткнулась в свой бутерброд, который принесла из дома. Школьные обеды стоили дорого. Под стать всему антуражу, видимо, чтобы не выбиваться из общей картины. Тут мне часто с любовью вспоминались дешёвые булочки и сосиски в тесте, от которых я так опрометчиво воротила нос в столовой прежней школы. Эх, сейчас бы их с чаем горячим.
– А мы в Канны собираемся, – тут же подхватила другая девочка. – Папа хочет посмотреть какой-то фестиваль. Ждёт уже несколько месяцев.
– Каннский кинофестиваль, Милана! – поправила ее третья с таким видом, будто незнание этого было страшным преступлением.
– А ты куда поедешь на каникулы? – внезапно обратилась ко мне рыжая. Весь стол затих.
– Я... на дачу, – пробормотала я.– Загород.
Тишина. А потом взрыв смеха.
– На дачу! – повторила рыжая с таким выражением, будто я сказала, что поеду копаться в мусорных баках. – Боже, как это мило. Деревенский отдых!
–Ага. Деревня едет в деревню!
–Village stile! – стали вторить на все лады остальные.
–Organic.– выразительно взглянула на меня рыжая – Это сейчас мейнстрим. Всякие там органические натуральные продукты, деревня, огород, навоз.
Я хотела сказать, что наша дача – это старый домик с огородом, а не виллы с бассейнами, как у них. Но промолчала, встала и ушла, чувствуя, как горят щеки. Не дождутся! Я не стану играть по их правилам!
Вылетев из столовой, сама не заметила, как врезалась со всего маху в высокого темноволосого парня. Он с выражением лёгкого недоумения взглянул на меня. Будто показывал, что даже не знает, как и отреагировать на подобное недоразумение, оказавшееся в их гимназии.
– В вашей... деревне не учат правилам поведения?– с издёвкой в голосе спросил он.
– Извини, – автоматически ответила я, пытаясь обойти его. "Не нужно отвечать агрессорам" – один из советов, вычитанных мною в интернете, работал, но, видимо, не в этом случае. Кажется, я только раззадорила парня своей неуместной вежливостью и попыткой уйти от конфликта.
– О, так ты умеешь говорить! – он усмехнулся. – А я думал, вы там общаетесь только мычанием.
Несколько ребят, стоящих рядом с нами, засмеялись. Кто-то из них даже достал телефон в надежде на конфликт.
– Отвали, -я сжала кулаки. " Не отвечай ему. Не отвечай!",– кричало всё внутри. Зачем вообще я не сдержала язык за зубами?! Нужно было просто извиниться, развернуться и уйти.
– Смелая какая, -он наклонился ближе. От него пахло дорогим парфюмом. – Только не забывай, где твое место, новенькая. Эта школа не для таких, как ты. Благотворительные проекты директрисы обычно быстро заканчиваются.
Он озвучил вслух то, что было правдой. Лена рассказала мне, что до меня директор пыталась создать в школе класс для талантливых деток из обычных, небогатых семей. Но все её начинания пошли прахом– и обеспеченые родители других учеников начали выражать недовольство тем, что рядом с их " элитными детками" станут учиться "обычные бедняки", и сами дети чувствовали себя неловко среди других. Ещё бы, многие приезжали в школу с личной охраной или тандемом из охраны и няни. Хотя, если учесть и персонального водителя у каждого ребенка, то даже целое трио выходило. Ну где здесь уместиться лозунгу " свобода, равенство, братство", если даже говорили такие детки с детьми ' из простых ' на разных языках?
Я проглотила комок в горле и протиснулась мимо него, слыша за спиной смешки.
Только потом я узнала, что это был Максим Соколов из нашего 11 "Б", сын известного программиста и IT-предпринимателя Алексея Соколова, гения компьютерных технологий. Местная знаменитость, красавчик, умница, мечта Киры и главная головная боль для всех учителей, которые тем не менее прощали ему все из-за его невероятных способностей и, конечно, фамилии.
С того дня началась моя персональная война с Максимом Соколовым.
5. Чужой среди своих
Честно сказать, меня задевало такое открытое пренебрежение со стороны Соколова. Я никак не могла взять в толк даже не то, отчего он избрал именно меня мишенью для своих колкостей, а то, зачем ему вообще это нужно. Он действительно был и популярным, и умным, а не просто парнишкой со смазливой внешностью и пустотой в голове. Поэтому подобные парни попросту не замечают таких как я. Соколов же будто целью задался испортить мне жизнь. Единственным плюсом было то, что благодаря этому Кира посчитала возможным сложить с себя полномочия по ухудшению моей жизни. Так сказать, делегировала. И теперь просто игнорировала меня, чему я была несказанно рада.
***
–Настя, ты же придёшь на мой день рождения?– подруга из прошлой школы, Алена, отставила в сторону стакан с недопитым молочным коктейлем.
