Текст книги "Не страшись любви"

Автор книги: Максин Барри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Глава 7

В отеле стояла блаженная тишина. Было около одиннадцати утра, и, кроме обслуги, в доме никого не было. Харриет направлялась к открытым дверям, ведущим в сад, чтобы посмотреть, все ли там в порядке, и вдруг услышала мягкий голос администратора Эвелин Грей.

– Да, сэр, у нас есть двухместный номер, но ни в одном из наших номеров нет ванны.

Фраза эта была стандартна, и Харриет, улыбнувшись, подошла к стойке из орехового и розового дерева.

– Все в порядке, Эвелин? – спросила она и взяла данные о вновь прибывших.

Вообще-то она сейчас редко просматривала этот список, потому что Эвелин сама прекрасно справлялась со своими обязанностями. Но она проходит мимо, отчего бы ей не поинтересоваться?

«Этот новый гость, высокий блондин, так хорош собой, что вполне годится в киногерои», – подумала Харриет.

У ног его стоял дорогой чемодан из крокодиловой кожи.

При взгляде на нее у него изумленно расширились глаза, но она к этому привыкла. Джеймс Ларнер, испытав некоторое внутреннее потрясение, повернулся к ней и протянул руку:

– Добрый день, мисс… э-э… Я Джеймс Ларнер.

– Дженсен, – улыбнулась Харриет, пожимая ему руку и кивнув Эвелин. – Харриет Дженсен. Надеюсь, что отсутствие личных удобств не очень смутит вас, очередей в ванную комнату не бывает.

Она обезоруживающе улыбнулась, и Джеймс почувствовал внезапное возбуждение. Он заморгал и, заставляя себя сосредоточиться на том, что она говорит, сумел даже улыбнуться.

– О, ничего страшного. Вы… работаете здесь? – спросил он, удивляясь, куда же подевался его знаменитый шарм.

Харриет улыбнулась:

– Я хозяйка отеля.

Джеймс покраснел.

– Черт, надо же.

Харриет, понимая его смущение, улыбнулась еще раз и, кивнув ему и Эвелин, вышла в сад. Летний день был великолепен.

Джеймс смотрел ей вслед. Волосы ее, освещенные солнцем, буквально слепили его. Он зарегистрировался и пошел в комнату в слегка одурманенном состоянии.

Однако пора было переходить к делу. Он вынул из кармана пиджака маленькую записную книжку, нашел номер человека, которого рекомендовал ему Карпентер, и набрал его. Он договорился о встрече, но мысли его постоянно переключались на Харриет Дженсен. Она великолепна. Прекрасно! Он чудно проведет эти летние недели.

Все стали возвращаться в автобус. Железнодорожный музей Дидкота всегда пользовался успехом, особенно у мужчин. Глаза Ванни остановились на Бретте Карвере. Улыбка сошла с ее лица.

– Очень интересно, – сказал Бретт. – Я и не мечтал никогда узнать о паровозах столько, сколько знаю сейчас.

– Пожалуйста, не ерничай, – взорвалась Ванни. – Тебе ведь это понравилось. Всем мужчинам нравится.

Ему действительно понравилось в музее, но с еще большим удовольствием он стал наблюдать за Ванни, когда она вошла в автобус.

– Самое интересное будет после обеда, – весело сказала она. – Мы поедем на поезде с настоящим паровозом. Он был оборудован с максимальный комфортом для своего времени. Мы прокатимся в «Восточном экспрессе» Агаты Кристи, только без убийства.

«И что в этом такого романтичного? – подумала она про себя. – Сидеть в вагоне, слушать, как пыхтит провоз, и испытывать при этом ностальгию по прошлому».

Автобус покатил к частной линии, где энтузиаст паровозного дела водил любовно отреставрированный паровоз по колее протяженностью в тридцать одну милю, проложенной по его собственной земле. Пока они ехали к границе Уэльса, она старалась не обращать внимания на Бретта Карвера, который – черт бы его побрал! – уселся как раз за ее спиной.

Время от времени, когда он шевелился, его колени стукались о спинку ее сиденья, и все ее тело охватывал трепет. Если так будет продолжаться и дальше, то она не уверена, что ей удастся совладать со своими нервами. А ведь прошло только полдня.

Джеймс Ларнер вошел в бар в маленьком городке Бикестер и осмотрелся. Возле двери, почти с презрением глядя на него, сидел байкер. Около него на стуле лежал черный шлем. Рядом с баром верхом на припаркованном «судзуки» сидел еще один байкер. Из-за темных очков лицо его рассмотреть было невозможно. Он страховал связного. Джеймс улыбнулся про себя. Хорошо иметь дело с людьми, знающими свое дело: любители всегда могут подвести.

Байкер у двери, в свою очередь, наблюдал за Джеймсом. Хорошо. Все вроде бы идет как надо. А это сулит немалые деньги.

Джеймс сел на стул рядом с ним откинулся на спинку. Байкеру было слегка за тридцать.

– Привет, – небрежно сказал Джеймс. – Жарковато что-то? Я думал, что в Англии летом всегда прохладно и сыро.

Байкер усмехнулся.

– Слышал, что у вас есть ко мне интересное дельце, – сказал он столь же небрежно.

Джеймс кивнул. Достав из кармана запечатанный коричневый пакет, он бросил его на стол. Байкер взял его, взвесил на руке, но внутрь почему-то не заглянул.

– Чего вы хотите? – коротко спросил он. И Джеймс так же коротко ему рассказал.

Маленький частный поезд с паровозом стоял неподалеку от границы с Уэльсом. Въехав на зеленую тенистую лужайку, автобус остановился на крошечной парковке. Пейзаж за окном не впечатлял. Ванни слышала, как удивилась ее маленькая группа, и улыбнулась: голоса звучат не очень-то одобрительно.

С этого места пейзаж действительно казался унылым, но Ванни по опыту знала, как быстро изменится их мнение.

– Приехали, – сказала она, встав и повернувшись к группе. – Мы прокатимся на поезде, очень похожем на тот, который мы видели в Дидкоте. Он называется «Марта Роуз». Это нечто – в этом вы убедитесь сами.

Она постаралась не обращать внимания на развалившегося в кресле Бретта, который, посмотрев на нее, наклонил голову набок. Во рту у нее было сухо, и она нервно облизнула губы. Черт бы его побрал! Специально это делает. Хочет, чтобы она ошиблась.

– Мы уезжаем отсюда в три часа, прогулка займет примерно час, мы будем останавливаться в самых красивых местах, чтобы вы могли пофотографировать. Кроме чая, в поезде подадут шампанское. – Ванни взглянула на часы. – Станция в конце вот этой тропинки. – Она показала рукой.

Ванни вышла из автобуса первой и помогла спуститься пассажирам постарше. Когда Бретт Карвер направился к ней, она отвернулась и заговорила с симпатичной семейной парой из Юты. Как же, помогло ей это! У нее напрягся каждый нерв, когда Бретт прошел мимо и отправился по тропинке к станции. Ванни смотрела ему вслед, желая его всем сердцем и телом.

* * *

Когда Джеймс Ларнер вернулся в отель, то почувствовал себя значительно лучше. Было около трех, и он побродил по саду, надеясь увидеть Харриет. И только когда он заметил, что маленькая группа людей входит через большие французские окна в салон с зеркальными стенами, он понял, что здесь что-то происходит.

Он сел за стол и заказал крошечные канапе с копченой семгой.

Где-то тихо играли на пианино. А потом наконец он увидел хозяйку. И хотя Харриет лишь слегка улыбнулась ему, проходя мимо, Джеймс был этим удовлетворен. Как только он разделается с этой перепелочкой Бретта Карвера, он примется оказывать мисс Харриет Дженсен должные знаки внимания.

Харриет, уверенная, что заинтересовала его, выходя, бросила на него еще один взгляд. Потом еще раз посмотрела его регистрационную анкету: Джеймс Ларнер. Он, по всей видимости, владеет каким-то посредническим предприятием по продаже машин в Бостоне. Если он пригласит ее поужинать, она согласится. К этому решению после долгих раздумий она пришла сегодня.

Хотя раньше она избегала свиданий с гостями отеля, что-то подсказывало ей, что пора начать интересоваться мужчинами. В конце-то концов, нельзя же в двадцать четыре года быть столь неопытной.

Но она ни за что на свете не хотела признаться себе, что к ее внезапному интересу к красивому блондину самое прямое отношение имеет темноволосый темпераментный мужчина по имени Джайлз. К тому же она не сомневалась, что звонка Джайлза Пауэлла ждет длинная шеренга красивых женщин. И если у нее сейчас не будет поклонника, это почему-то уязвит ее.

– О'кей! Последний свисток, – сказала Ванни, глядя на платформу, украшенную букетами алых и голубых цветов. – Все на борт! – весело скомандовала она во всю силу своих легких.

Она подошла к вагончику, в котором должна была ехать с четой из Юты, но там никого не было. Она, вытянув шею, выглянула в окно, но платформа была абсолютна пуста. Семья, по-видимому, устроилась с кем-то еще. Это означает, что вагончик – как и великолепный чай, сервированный на столике, – в ее полном распоряжении. В такой день, как сегодня, она этому обрадовалась. Она подошла к трехместной лавке и села.

Вагончики были роскошно отделаны – каждый разного цвета. Этот был выкрашен в цвет мяты с золотыми и кремовыми бликами. Ванни сняла туфли и отбросила от лица волну волос.

Поезд, издав знакомый гудок, тронулся, и она открыла окно, впустив теплый июльский воздух. Дверь за ее спиной открылась и закрылась, она повернулась и от изумления открыла рот, увидев не семью из Юты, а Бретта Карвера.

– Чуть не опоздал, – сказал он. Ванни ему, конечно же, не поверила.

– Ладно уж – чуть не опоздал! – огрызнулась она. – Ты все это подстроил! – Руки ее сжались в кулаки. – Что ты сделал с этой милой парой? Подкупил?

– Нет, черт возьми, – ответил Бретг. Он прислонился к стенке вагона и, скрестив руки на широкой груди, задумчиво смотрел на нее. – Я просто объяснил им, в какое затруднительное положение попал, и они тут же предложили мне поменяться с ними местами. Правда мило с их стороны? – В уголках его глаз, когда он улыбнулся, появились такие милые морщинки.

– Что ты имеешь в виду? – возмутилась Ванни. – Какое затруднительное положение?

Бретт пожал плечами:

– Я просто сказал им, что хотел провести какое-то время наедине с нашим великолепным гидом, и они отнеслись к этому с полным пониманием.

– Ха! – выдохнула Ванни.

– Да нет, правда. Клянусь. – Бретт протянул руку, предлагая мир. – Я сказал им, что я влюбился в тебя с первого взгляда, и они, жена в первую очередь, изо всех сил старались придумать, как помочь мне.

– Еще бы! – Ванни знала, что если Бретт захочет, он уговорит и павлина в брачный период расстаться со своим хвостом. – Соврать тебе ничего не стоит? – спросила она, откинув голову. Ну как ей унять стук своего сердца?

– Я не соврал, – сказал Бретт серьезно.

Ванни почувствовала, что даже воздух в вагоне стал другим, и нервно сглотнула.

– Не надо, – резко сказала она и села за стол, уставившись на бутылку шампанского в ведерке со льдом и тарелки с пирожными, сыром, виноградом и печеньем.

Он отошел от двери и сел, но не напротив, а рядом. Когда его бедро коснулось ее, она торопливо – слишком торопливо, черт возьми! – отодвинулась и стала смотреть в окно. «Нет ничего красивее английского сельского пейзажа», – твердо напомнила она себе, глядя в окно так напряженно, что у нее заболели глаза.

Он вздохнул.

– Ты не веришь, что я влюбился в тебя в тот момент, когда твой отец представил меня? – спокойно спросил Бретт.

У Ванни замерло сердце. Она сделала неопределенный жест рукой и нервно облизнула губы, которые вдруг стали такими сухими, что она нетерпеливо потянулась за шампанским.

Бретт открыл бутылку и, наполнив бокал, протянул его ей. Ванни жадно глотнула.

– Еще? – спросил он, когда она, сделав еще пару глотков, опустошила бокал.

Она бросила на него яростный взгляд:

– Хочешь напоить меня?

Бретт секунду молча смотрел на нее, затем, откинув голову, засмеялся:

– О Ванни! Ты ни на кого не похожа.

Ванни, закусив губу, отвернулась к окну. Это было легче, чем смотреть на него, но с каждой милей, которую они проезжали, она все больше ощущала близость его тела. Она знала, что стоит ей немного подвинуть руку, она сможет положить ее на его бедро. И если она сделает это, то он глубоко, по-мужски втянет в себя воздух. Она знала, что у него сожмутся мускулы. Что на лице появится особое выражение. Знала, что глаза его потемнеют. Хотя ни разу в жизни она не дотрагивалась до него. Просто знала, что будет именно так.

– Что ты хочешь, Бретт? – В голосе ее звучали злость и отчаяние.

Прежде чем ответить, он молча ждал, когда она повернется к нему.

– Я хочу тебя, Ванни, – просто сказал он. – И всегда хотел.

Ванни грустно улыбнулась:

– Тебе нужны мои акции. Ты думаешь, я не знаю про завещание отца?

Бретт покачал головой:

– Мне все равно, какое завещание оставил Чак. С того момента, когда я увидел тебя на лестнице, я хочу тебя. И никого, кроме тебя.

Но Ванни не верила ему. Или, точнее, не позволяла себе верить. Если она начнет ему верить, то все – она пропала.

В ее зеленых, как у кошки, глазах промелькнула боль. Бретт заметил это и открыл было рот, чтобы сказать, что он вот-вот заключит сделку, которая докажет ей раз и навсегда, что ему наплевать на ее деньги. Но он не сказал этого.

– Я скучал по тебе, – тихо проговорил он. – О, Ванни, как я скучал по тебе.

Его губы прижались к ее губам. Тела прильнули друг к другу. Она чувствовала, как его руки гладят ее лицо, как ее кожа вспыхивает от этих прикосновений. Она могла ощущать, пробовать на вкус, вдыхать, слышать только его. В полном смятении она закрыла глаза.

Почувствовав, что его губы уже не прикасаются к ее губам, и открыв глаза, она испытала такое чувство потери, что ей стало страшно. «Один поцелуй, – в отчаянии думала она. – Один лишь поцелуй, и все – он победил!»

Поезд замедлял ход. Первая остановка. За окном виднелся мост, перекинутый через реку, на берегах росли дубы.

«Бежать!» – неожиданно решила она.

Она изо всех сил оттолкнула его и бросилась к двери. Едва она успела вскочить в соседний вагон, как поезд тронулся. Ей повезло: в вагоне пять вдов играли в бридж, и они предложили ей разделить с ними ужин.

На протяжении всего оставшегося пути, пока дамы весело болтали, она вспоминала лишь вкус губ Бретта.

Глава 8

Джайлз улыбнулся, когда рыжая секретарша, встав из-за конторки, подошла к двери своего босса и открыла ее.

– К вам мистер Джайлз Пауэлл, мистер Килер, – чуть ли не пропела она.

Джайлз сел, положив ногу на ногу, и бросил быстрый, но внимательный взгляд вокруг. Он раньше никогда не был в конторе нотариуса своей тетки.

– Итак, Джайлз? – спросил Гордон Килер, сразу приступив к делу. – Что я могу сделать для тебя?

Джайлз понимающе улыбнулся.

– Ничего особенного, – сказал он. – Это скорее просто визит вежливости. Я хотел сообщить вам, что мы с бабушкой собираемся опротестовать завещание.

На самом деле он пока еще не консультировался со своими адвокатами. Просто хотел сделать до этого пробный шаг. Лицо Гордона осталось непроницаемым.

– Понятно, – коротко сказал он. Джайлз задумчиво поскреб подбородок.

– Вас это, кажется, не особенно удивило? – забросил он первый крючок.

Гордон пожал плечами:

– Нет. После вашей реакции на содержание завещания это казалось… вполне вероятным.

Гордону не хотелось играть в кошки-мышки с человеком, который всегда брал на себя роль кота. Кроме того, ему нравился Джайлз Пауэлл. Всегда нравился. Фрэнки, кстати, тоже любила его больше всех Пауэллов. Поначалу ему, как приемному сыну, пришлось сполна испытать на себе недовольство Грейс Паэулл. Однако он не превратился ни в избалованного никчемного юнца, ни в неврастеника. Он стал сильным, и его полюбили.

– Послушай, если ты выдвинешь иск против Харриет Дженсен, ты проиграешь, – сказал Гордон с уверенностью, удивившей Джайлза.

– Вот как? – спросил он, нарочито удивленно подняв одну бровь и слегка выпрямившись в кресле. – Ты в этом так уверен?

– Да. Для начала замечу, что завещание было написано четыре года назад. Поэтому если ты попытаешься убедить судью, что Харриет «отрицательно повлияла на Фрэнки во время ее болезни», то ничего не добьешься.

Джайлз кивнул.

– И тем не менее, – сказал он спокойно. – Отдать всю собственность постороннему, не члену семьи, отдать женщине, которая совсем недавно была абсолютно чужой… Ты понимаешь, Гордон, как и я, что если судья будет настроен доброжелательно…

Гордон вздохнул. Как бы ему хотелось, чтобы Харриет позволила сказать, что она дочь Марка.

– Боюсь, Джайлз, – сказал он, – что магистрат захочет лишь удостовериться в том, была ли Фрэнки в здравом уме, когда писала завещание. Это означает, что если ты хочешь иметь хоть какой-то шанс на успех, то должен сделать так, чтобы ее доктор засвидетельствовал обратное. Ты можешь себе представить, что старый доктор Мэтьюс пойдет на подобное?

Нет, Джайлз не мог этого представить. А потом, опорочить имя тети…

Гордон легко прочел его мысли и покачал головой:

– Послушай, Джайлз, почему бы тебе не смириться с тем, что Фрэнки оставила свои деньги и собственность тому, кому хотела? Что она хотела оставить все Харриет?

Джайлз жестко улыбнулся:

– Думаешь, мне нужны деньги тетки?

– Нет, думаю, что ты делаешь это в основном для бабушки. Ведь это она волнуется, – засмеялся Гордон. – Не правда ли?

Лицо Джайлза стало непроницаемым. Стряпчий попал в самую точку. Его все больше и больше беспокоило душевное здоровье Грейс. Каждый раз, говоря о Харриет Дженсен, она буквально бредит.

– Джайлз, уверяю тебя, что, если ты выдвинешь иск против Харриет, ты проиграешь, – повторил Гордон. – И леди Грейс это совсем не поможет. Разве я не прав?

Глаза Джайлза сверкнули. Значит, то, что разум стал подводить его бабушку, заметил не только он. Какое-то время мужчины молча смотрели друг на друга. Наконец Джайлз поднялся и протянул руку для рукопожатия.

– Спасибо, Гордон. Я ценю твою прямоту, – просто сказал он.

Гордон, облегченно вздохнув, пожал ему руку. Но глаза его оставались встревоженным. Ему бы хотелось думать, что все неприятности позади.

Но, судя по всему, это еще не конец.

– Он ослеплен этой хищницей, – прошипела Грейс Пауэлл. – Я подумала об этом уже, когда он читал завещание. – Сидя в своем любимом кресле и держа в руках роман Джейн Остин, бабушка свирепо посмотрела на Джайлза поверх очков.

Он вздохнул.

– Не думаю, что дело только в этом. Послушай, бабушка, – мягко сказал он, усаживаясь рядом с ней на диван, – это все еще не закончено. Я предложил ей выкупить отель, и мы с тобой знаем, что она не устоит перед деньгами.

Говоря это, он понимал, что не очень-то честен – ни перед собой, ни перед бабушкой. Но он просто решил дать ей некоторую надежду. Яростная ненависть, которую она испытывала к протеже Фрэнки, начинала его серьезно беспокоить.

– Ты прав, Джайлз, – сказала она. Ее надтреснутый старческий голос снова стал мягким. – Я не сомневаюсь, что ты добьешься своего. Ты в этом отношении похож на меня.

Джайлз радостно улыбнулся.

– А пока я хочу произвести кое-какое расследование – назовем это так.

Глаза Грейс вспыхнули.

– Вот как?

Джайлз усмехнулся.

– Я зарезервировал номер в «Уиндраш-Шеллоуз». Под именем К. Браунинг. Думаю, мне пора как следует с ним ознакомиться.

– Молодец, мальчик, – хрипло засмеялась Грейс. – Хочешь узнать своего врага изнутри.

Джайлз натянуто улыбнулся.

– Вот именно. Поэтому предоставь это мне. Хорошо, бабушка?

Мысль о том, чтобы атаковать Харриет Дженсен на территории, которую она считает собственным домом, была соблазнительной. Грейс заметила это по его глазам и кивнула. Отлично. Эта девица не сумела одурачить ее внука.

– Я, пожалуй, пойду, – сказал Джайлз. – Хочу поговорить до обеда с обслугой.

Грейс, пряча улыбку, кивнула:

– Удачи тебе, мальчик. – Проследив, как он вышел из комнаты, она отодвинула книгу в сторону. Если вы хотите, чтобы работа была выполнена, вы должны сделать это сами, ни на кого не полагаясь. Это ее кредо.

– Значит, завещание опротестовать нельзя, – пробормотала она. И снова засмеялась.

Джайлз повернул свой «феррари» цвета бутылочной зелени на знакомую дорожку, ведущую к дому тетки, и до предела снизил скорость. Удивленная, но довольная улыбка не покидала его лица.

Дом выглядел так же, как раньше. Он ожидал, что к нему пристроили безобразный стеклянный портал, а на месте розария устроили автостоянку. Но дом остался прежним. Ну скажем, не совсем прежним. Сад восстановлен во всей былой красе. Дорожка расчищена. Оконные рамы покрашены.

Казалось, что дом процветает и всем вполне доволен.

Он нахмурился, глядя на стрелки, указывающие направление к старым конюшням, и понял, что там теперь автостоянка. Она была почти пуста – неудивительно, ведь сейчас около четырех часов. Но вряд ли она вообще бывает заполнена. Припарковав машину, он пошел по знакомой дорожке к главному входу и почувствовал себя виноватым, что сам не сделал всего этого.

Вступив в холл, он был готов к тому, что увидит его полностью переделанным. Но кроме того, что теперь здесь стоял стол администратора, а на стене висела доска объявлений, все было как раньше. Казалось, что он опять дома.

Он улыбнулся и подошел к стойке регистрации.

– Я мистер Браунинг. Я звонил вам.

– О да, сэр. Вам повезло. У нас есть отказ от брони.

«Знаем мы эти штучки», – подавил улыбку Джайлз. Но когда подошел поближе, увидел список уже остановившихся здесь гостей – отель был полон! Он вздохнул, с удивлением наблюдая, как администратор вышла из-за стойки и взяла один из его чемоданов.

– Номер двенадцать на втором этаже, сэр. Следуйте, пожалуйста, за мной.

– Прошу вас, не надо, – сказал Джайлз, взяв у нее чемодан.

Женщина благодарно улыбнулась и проводила его по покрытой новым ковром лестнице к номеру с видом на лес и реку.

– Надеюсь, ваше пребывание у нас будет приятным, сэр, – сказала она, входя в номер, чтобы открыть окна и еще раз осмотреть, все ли в порядке. – Ванная – вторая дверь по коридору.

Джайлз удивленно оглянулся и понял, что ванной комнаты в номере действительно нет. Он узнал эту комнату – одну из тех, которыми не пользовались и которые всегда были покрыты слоем пыли. В ней практически ничего не изменилось: у стены все та же большая удобная кровать, те же обои. Они просто выглядят более свежими и яркими. Комната имеет вполне жилой вид.

– Понятно, – сказал он. – Очень оригинально.

Эвелин Грей улыбнулась:

– Да, сэр, многие так считают. Владелица дома хотела сохранить его по возможности таким, каким он был раньше, и миссис Дженсен оставила все как было. Все наши гости отмечают особую атмосферу отеля. Они находят, что она успокаивает и способствует хорошему отдыху. В этом и состояла главная идея – предложить гостям пожить в настоящем английском сельском доме, сэр, – пробормотала она.

Джайлз улыбнулся.

– Да-да, это заметно, – сказал он доброжелательно. – Я восхищаюсь решением хозяйки. У нее, видимо, были хорошие советчики.

– О! Мисс Дженсен придумала все сама, сэр, – сказала Эвелин. Как и весь штат, она была бесконечно предана Харриет. – Она и мисс Пауэлл, которая умерла, все делали сами.

Джайлз быстро взглянул на нее. Казалось, что она говорит искренне.

– Но конечно, – сказал он спокойно, – у мисс Дженсен есть менеджер, который за всем присматривает.

– О нет, сэр. Мисс Дженсен сама и менеджер, и хозяйка.

Джайлз недоверчиво улыбнулся:

– Понятно.

И пару часов спустя это действительно стало ему понятно. Очаровав горничных и разговорив их, он стал лучше понимать, что такое «Уиндраш-Шеллоуз». А побеседовав в баре с одним из постояльцев, стал понимать и то, каких клиентов привлекает отель. Чем больше он узнавал, тем сильнее было его недоумение. Потому что он не мог не понимать, что Харриет Дженсен работает как проклятая. Она и сейчас, по-видимому, работает двадцать четыре часа в сутки. Хотя жизнь в отеле уже полностью отлажена и необходимости в этом нет.

Персонал отеля – все из местных – без устали ее нахваливал. Гости были в восторге. Без сомнения, это было хорошо управляемое предприятие.

Харриет узнала, что ее враг остановился в отеле совершенно случайно.

Она провела в офисе всю вторую половину дня, разрабатывая проект проведения в отеле ежегодного бала. Еще одна попытка привлечь гостей в мертвый сезон.

По пути в свою комнату она прошла мимо номера Джайлза Пауэлла, не подозревая, что он сейчас переодевается там к ужину.

Приняв душ и завернувшись в полотенце, Харриет услышала, как подъехал автобус. Она улыбнулась: мимо ее дверей простучали шаги, и по оживленному обмену мнениями она поняла, что день прошел хорошо.

Расчесав свои светлые волосы, она для разнообразия оставила их свободно ниспадать на спину. Затем подошла к гардеробу. Ей хотелось выглядеть сегодня особенно привлекательной. Подумав минуту, она остановила выбор на бледном серебристо-лиловом вечернем платье с узкими бретельками и серебристых туфлях на высоких каблуках.

Проходя мимо комнаты Ванни, Харриет постучала и заглянула внутрь.

– Все хорошо? – спросила она.

Ванни, натягивающая в этот момент чулки, подняла голову и попыталась улыбнуться.

– Отлично. За обедом они будут говорить только о поездке на поезде. Приготовься к этому. Ууу! Ты выглядишь просто потрясно. Особый случай?

Харриет покачала головой:

– Да нет. Просто захотелось принарядиться. Встретимся за ужином.

Ванни кивнула. Вздохнув, она прилегла на кровать. Черт! Она чувствует себя совершенно разбитой. А нужно еще пережить ужин. Она спустится попозже и сядет подальше от Бретта Карвера. В автобусе на обратном пути она испытывала настоящие муки, зная, что он сидит за ее спиной.

Харриет, не подозревая о терзаниях подруги – и о том, что ее собственные впереди, – спокойно спускалась по лестнице.

Некоторые из гостей уже толпились в баре, собираясь перейти в столовую. Одним из них был Джеймс Ларнер. Он направился было ужинать, но совершенно онемел, увидев в холле серебристо-лиловое видение. Его реакция на эту женщину и пугала, и удивляла его.

Харриет видела, что он остановился и ждет, когда она подойдет к нему.

– Не хотите чего-нибудь выпить перед ужином, мисс Дженсен? – спросил он, радуясь, что его голос звучит ровно, а не дает мальчишеского петуха, как он ожидал.

– Зовите меня Харриет, пожалуйста, – сказала она. Ее совершенное английское произношение ударило ему в голову как вино.

– С удовольствием.

Джеймс, осторожно взяв девушку под руку, провел ее в маленький безлюдный бар. Сидящему там и потягивающему виски человеку показалось, что это был жест собственника. Джайлз Пауэлл, увидев убийственно красивую Харриет Дженсен под руку с великолепным кавалером, заскрежетал зубами от злости.

Харриет улыбнулась Биллу, бармену, и тот, не спрашивая, налил ей, как обычно, лимонад с ломтиком лайма и льдом. Она никогда не пила что-нибудь алкогольное в «Уиндраш-Шеллоуз», и Джеймс Ларнер и Джайлз Пауэлл оба отметили это, но отреагировали по-разному. Джеймс счел, что это мило. Джайлз в очередной раз был вынужден изменить свое мнение о Харриет Дженсен. Он-то думал, что она пьет исключительно шампанское.

В этот момент Харриет, повернув голову, увидела его. Глаза ее изумленно расширились, сердце куда-то провалилось, и рука со стаканом задрожала. Что он здесь делает?

Человек, сидящий рядом с ней, внезапно потерял для нее всю привлекательность. Показалось, что его вообще тут нет. Здесь были только она и Джайлз.

Джайлз насмешливо поднял свой бокал.

– Привет, – пробормотал он.

Глубоко вздохнув, Харриет заставила себя вернуться на землю. Она попыталась уверить себя, что он пришел сюда просто поужинать. Чтобы ее позлить. Ее глаза сверкнули, и она повернулась к нему спиной. Она загадочно улыбнулась Джеймсу, и тот покраснел. Джайлз уставился на кремовую кожу, видневшуюся между полосками материи, на изгиб ее талии. Ему захотелось наклониться и поцеловать ее…

– Пойдемте ужинать, – пробормотала она. – Повар обещал сегодня приготовить что-то особенное. – Ее голос стал соблазнительно мурлыкающим.

Джеймс, который явно был сражен ею наповал, вновь взял ее под руку; Джайлз с разъяренным лицом наблюдал, как они ушли.

Когда они оказались в холле, Харриет увидела, что Ванни и мужчина, с которым она спорила сегодня, спускаются вместе по лестнице. Харриет мельком, как и Джеймс, взглянула на них. Вдруг Джеймс остановился как вкопанный. То же произошло и с мужчиной, сопровождавшим Ванни. На какую-то секунду обе женщины почувствовали враждебность между ними. Затем Джеймс снова заулыбался и повел Харриет дальше. Стоя в дверях бара, Джайлз Пауэлл тоже заметил эту странную паузу и внимательно посмотрел на рыжеволосого мужчину.

Ванни, которая видела Джеймса Ларнера раньше, не произнесла ни слова, пока Бретт вел ее в столовую.

Столовая скоро наполнилась смехом и говором.

Харриет, сознательно направившись к столику для двоих, увидела, что гости обмениваются понимающими взглядами. Их очаровательная хозяйка почти никогда не сидела за столиком для двоих с гостем. Да еще с таким красивым. Несколько женщин высказали мнение, что они великолепная пара. Услышав одно из таких замечаний, Джайлз Пауэлл с трудом удержался, чтобы не выскочить из столовой.

Значит, она отдает предпочтение самым состоятельным гостям? А почему бы и нет? Для женщины с ее внешностью самое главное – поймать богатого мужа, и «Уиндраш-Шеллоуз» очень подходящее для этого место.

За другим столом Бретт Карвер размышлял, что делает здесь Джеймс Ларнер. Сосредоточиться, впрочем, ему было трудно. Он помнил лишь о поцелуе, которым обменялись они с Ванни.

Сидящая напротив Ванни изо всех сил старалась забыть о нем.

Харриет, пробуя холодный суп из кресс-салата, взглянула на Джеймса и улыбнулась.

– Гость, с которым вы встретились на лестнице… Вы его знали раньше?

Джеймс улыбнулся:

– Да, к сожалению. Мы оба – члены совета директоров одной и той же компании.

– Вы, кажется, недолюбливаете друг друга, – пробормотала она, не подозревая, насколько сильна была взаимная ненависть.

Джеймс засмеялся:

– Да. Мы оба хотим контролировать фирму.

Харриет пожала плечами, подобные стычки ее не очень-то интересуют. Она почувствовала на себе взгляд Джайлза Пауэлла. Его глаза обжигали ее, как два лазера. Она наклонилась и ласково коснулась руки Джеймса, погладив его запястье. Джеймс вспыхнул. Эта женщина сведет его с ума.

– Надеюсь, это не испортит вам вечер, – мягко сказала она. У Джеймса остановилось дыхание.

– Не беспокойтесь. Этого не произойдет.

Джайлз Пауэлл провел этот вечер надувшись. Харриет – флиртуя. Джеймс Ларнер окончательно влюбился. Ванни была в панике. Бретт Карвер счастливо улыбался оттого, что находится с любимой женщиной.

В общем, этот ужин запомнился им всем.