Текст книги "Изгой"

Автор книги: Максимилиан Уваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

 

– Не «влазил», а «влезал»! Сколько можно тебя учить твоему же родному русскому языку? – отвлекся от мыслей о Джамале Амир.

 

– Молчи, женщина! – сделал строгое лицо Егор и тут же добавил: – Слушай, Амирка, а как мы твоего Батыра-то найдем? Вы хоть место для встречи с ним назначили?

 

– Нет… – Амир остановился и растеряно посмотрел на Егора, – Мы торопились очень, и я просто город этот ему назвал. Егор, а вдруг он сюда не дошел? Или город перепутал?

 

– Погоди, не паникуй! Далеко от Шайдара этот город? – спросил он.

 

– Недалеко. Дней двадцать пути, – ответил Амир.

 

– А мы уже идем с тобой месяца три. Так что Батыр точно должен быть тут. Если только… не смотался он вместе с сокровищами за границу, – задумчиво почесал затылок Егор.

 

– Батыр предан мне, – уверенно сказал Амир.

 

– Тогда мы его найдем, – Егор пошагал дальше по улице.

 

– Как? – Амир мелкими шажками семенил за ним по каменной мостовой.

 

– А скажи, много ли в городе может быть глухонемых музыкантов, играющих на бубне?

 

========== Глава 21 ==========

 

Несмотря на то, что Егор уже не первый год служил в Туркестане, ему не представилось возможности побывать в городах. Он видел их только из вагонов поездов. Они проносились мимо яркими пятнами минаретов и дворцов. Поэтому сейчас, идя по улицам, Егор с любопытством разглядывал окружающую его архитектуру.

 

Каменные стены и мостовые, раскаленные полуденным солнцем, пахли древностью. Яркая мозаика минаретов, затуманенная трещинами времени, завораживала своей красотой и изяществом. На круглых крышах мечетей сверкали золотом полумесяцы. Железные ворота удивляли искусно выбитыми на них чеканками.

 

Но все это было только в центре города. На окраинах стояли жалкие лачуги с кривыми деревянными заборчиками. Узкие улочки были залиты тухлыми помойными лужами и навозом. По улицам бегали худые детишки, просящие денег и еды. Длинное здание мечети с несколькими башнями и высокой каменной стеной словно разделяла нищету окраин от богатства центральной части города. Вдоль стены на корточках сидели седобородые аксакалы, словно стражи охраняющие покой богачей.

 

За воротами мечети кипела жизнь. Здесь и дома были больше, и заборы выше. Над ними свисали ветки деревьев, усыпанные сливами, персиками, грушами и черешней. По улицам важно разъезжали на лошадях мужчины в цветастых халатах и высоких тюрбанах. В закрытых кибитках ехали их жены, с головы до пят закрытые чадрой. А на большой площади, уставленный навесами, шумел знаменитый восточный базар.

 

Проходя между прилавков с выпечкой, фруктами, вяленым мясом и одеждой, Егор только и успевал уворачиваться от цепких рук торговцев, которые совали ему под нос ароматные дыни, истекающие соком персики и подносы с разноцветным щербетом. У Егора рябило в глазах от ярких полотен шелка, которыми трясли перед ним торговцы, а от громких криков зазывал закладывало уши.

 

– Надо поспрашивать у торговцев, не видел ли кто глухонемого музыканта, – услышал он голос Амира, идущего за ним. – И еще я очень хочу есть.

 

– Терпи. Вот найдешь своего Батырку с золотом, будет тебе и щербет, и сметанная лепешка с сыром, – буркнул Егор и стал дальше протискиваться через шумную толпу.

 

Они проходили по базару почти до вечера, но никто про Батыра не слышал. Амир уже открыто ныл, что хочет есть и пить, да и сам Егор устал от толчеи и суматохи торгового люда.

 

Проходя через почти опустевшие ряды базара. Егор заметил, как из рук дородной женщины в черной чадре молодой юркий парень выхватил расшитый кошелек. Недолго думая, Егор кинулся вслед убегающему вору и на повороте между рядами ловко толкнул его и повалил на пыльную мостовую, прямо в кучу сгнивших фруктов.

 

– Как же ты, мусульман, своих законов-то не знаешь исламских? – говорил Егор, заломив руку вора и шаря по его карманам в поисках украденного кошелька. – Ведь, наверно, и вам ваш Магомед говорил: не укради! А ты чего удумал?

 

Вора увели в полицейский участок, а Егор вернулся обратно и выручил плачущей женщине ее кошелек.

 

– Она говорит, что восхищена твоей смелостью, – перевел Амир лепет женщины. – И она хотела бы отблагодарить тебя за храбрость.

 

– Скажи ей, что мы ищем Батыра. Может, она знает, где он, – ответил Егор и добавил: – Мне больше ничего не нужно.

 

Амир тонким женским голосом перевел слова Егора, но женщина только пожала плечами. Тогда Амир сказал еще несколько слов и просительно сжал руки на груди. Женщина кивнула и, взяв с прилавка облитый медом калач, отдала его Амиру и, расплатившись с торговцем, пошла дальше по своим делам. Амир дал половину калача Егору и сам с аппетитом впился зубами в кусок.

 

– С чего это она тебе еды купила? – спросил Егор, облизывая перепачканные медом пальцы.

 

– А я сказал, что мой господин просит покормить меня. Сам-то ты попросить об этом не догадался. Вот и пришлось мне включить женскую смекалку, – подмигнул ему Амир.

 

– Я думал к Серафиму на ночлег проситься. Там и накормят, и напоят, – Егор уже доел калач и направился к выходу с базара.

 

Серафима Потаповича действительно оказалось легко найти. Первый же встречный указал путникам на крышу нужного им дома.

 

– Егорка! – Серафим в легком шелковом халате сидел на дорогом персидском ковре и ел жареного кролика, заедая его спелыми томатами. Егор и Амир вошли в трапезную в сопровождении охранника. – А я только подумал, что хочу выпить с хорошим знакомым да по душам поговорить.

 

– Здравствуй, Серафим Потапыч! – кивнул ему Егор. – А мы вот с Ам… Аленкой по городу нагулялись да вспомнили, что ты нас в гости звал.

 

– И тебе не хворать, Егор, – кивнул Серафим. Он сделал знак слугам, и те, что-то сказав Амиру, увели его из комнаты.

 

– Куды это мою бабу увели? – забеспокоился Егор, садясь рядом с Серафимом на ковер.

 

– Не волнуйся за свою Аленку, – ответил Серафим и хлопнул в ладоши. Прибежали слуги и принесли еще еды, две медные стопки и графин со светлой как слеза младенца водкой. – Я то не против, чтобы баба с нами ела, тока тут так не принято. Зачем смущать местный люд. Раз я живу тута, должен уважать традиции. Я велел ее в комнату для гостей отвести. Там ее и накормят. На ночь можешь к ней идтить спать. Али вы с ней не того? – подмигнул Серафим. – Не женихаетесь?

 

– Не, – замотал головой Егор. – Она не такая. Тут так не принято, сам же знаешь, – Егор взял из рук хозяина стопку и уточнил: – По какому случаю впиваем?

 

– Хорошую я ходку сделал. Знатную. И бог, как говориться, миловал, ни одного мешка с грузом не потерял. А то ведь знаешь, времена нынче какие. А я за весь этот поход ни разу на бандитов не нарвался. Так что давай выпьем за это, – Серафим поднес свою стопку и несильно ударил по стопке Егора.

 

После трех глотков холодной водки разговор про дела плавно перешел на более жизненную тему.

 

– А вот скажи мне, Серафим Потапыч, ты, видно, мужик-то опытный. Как ты с бабами общаешься? – начал Егор чуть заплетающимся языком.

 

– Ты про что спрашиваешь? Про любовные утехи или про разговоры? – уточнил Серафим, закусывая очередную рюмку водки кусочком спелого арбуза.

 

– Про разговоры, – вздохнул Егор. – Не знаю я, на какой кобыле мне к Аленке подъехать. Понимаешь, она вроде как и сама не против, тока енто как-то не по-правильному, что ли. Не по-людски.

 

– Бабу лаской нужно брать, – уверенно кивнул Серафим. – Ты ей скажи, что глаза у нее как… вот как эти звезды, – Серафим ткнул пальцев в окно, – а губы – как спелый гранат. А груди… Какие груди-то у нее? – посмотрел он осоловелыми глазами.

 

– Да не очень большие, – махнул рукой Егор. – Не, Потапыч! Тут не в грудях дело. Ты правильно сказал, глаза у него как звезды. Прям завораживают. А губы скорее как вишня, терпкая и сладкая, – Егор мечтательно прикрыл глаза.

 

– У кого это у него? – не понял Серафим.

 

– У Аленки! У кого у него-то, – нашелся Егор и добавил: – Ой, чегой-то тебя совсем развезло, Потапыч.

 

– Последний раз в заграницах встретил русского князька, сбежавшего от красных. Вот с им и напилси. Так это почитай год назад было. Ну, давай по последней и спать, – Серафим вылил из графина остатки водки. – А ты пока смелости-то набрался, подвалил бы к своей Аленке под бочок. Может, она от тебя ждет этого, а ты все Яшу за мудяшу тянешь, – Серафим одним глотком выпил водку и добавил: – Им главное, чтоб мужик сам инициативу проявил. Так что давай! Прижми ее, да так, чтоб косточки у ней от твоей страсти захрустели!

 

 

Егор нетвердой походкой вошел в комнату и остановился на пороге, привыкая к темноте. Амир спал на мягкой перине, расстеленной прямо на полу. Его черные волосы разметались по подушке, а распахнувшийся тонкий халат открывал длинную шею, острые ключицы и часть смуглой груди.

 

Егор тихонько улегся рядом с ним, повернулся набок и замер, любуясь красивым профилем. На полных губах Амира играла легкая улыбка, а тонкая прядь волос разделяла его лицо пополам.

 

Егор убрал волосы, и его рука скользнула вниз, потянув за широкий пояс на шелковом халате. Узел легко подался, и полы халата разошлись, полностью обнажив грудь с крупными темными ореолами сосков и чуть впалый живот.

 

Егор мягко провел рукой по длинной шее Амира. Потом его рука прошлась по груди и, описав полукруг вокруг пупка, потянулась вниз, к веревке, поддерживающей тонкие шаровары.

 

Амир тихо засопел, выгнулся и, положив свою руку на руку Егора, опустил ее ниже, к набухшему в штатах бугорку.

 

Кровь застучала в голове Егора. Выпитая водка придала ему смелости, и он, схватив Амира в охапку, притянул его к себе. Амир рвано вздохнул и припал к его шее горячим поцелуем.

 

– Амирушка… – шептал Егор, пытаясь освободится от рубашки и продолжая гладить Амира свободной рукой по голой спине. – Давай, родной! Только не останавливайся! – он нервно дергал за веревку, стягивающую талию Амира и удерживающую на нем широкие шаровары. – Вот так вот… Хорошо… – руки Егора жадно лапали тонкое тело, пытаясь сорвать ненужную одежду.

 

– Егор! – Амир вдруг приподнялся и внимательно посмотрел на Егора. – Ты пьяный? – он принюхался и попытался освободиться из цепких рук. Но не тут-то было. Почувствовав, что добыча хочет вырваться, Егор перевернулся и, оказавшись сверху, прижал Амира свои телом к перине, крепко держа его руки над головой.

 

– Ну чего ты кочевряжишься? – хрипло шептал Егор, покрывая поцелуями грудь бьющегося под ним Амира.

 

– Егор! Не надо! Пусти! – Амир извивался змеей, пытаясь выбраться из-под нависшего над ним Егора.

 

– Ты же хотел это? – Егор слегка прикусил его за мочку уха. – Ты же сам этого хотел!

 

– Я не хочу так! – вскрикнул Амир со слезами на глазах. – Пусти! Мне больно!

 

Егор поднял голову и посмотрел Амиру в лицо. Перед ним лежал распластанный на подушках испуганный мальчик. Огромные глаза были широко открыты и полны слез. Амир обиженно прикусывал нижнюю губу, силясь не расплакаться, а его тонкое тело было беспомощно распято на дорогих шелковых простынях.

 

– Чего это я делаю? – удивленно прошептал Егор и отпустил руки Амира. Тот выбрался из-под него, лег к нему спиной и с головой накрылся одеялом. – Амирка… Амир! – Егор трогал его за худое плечо, но тот только вздрагивал и тихо всхлипывал. – Прости меня, Амир! Черт попутал. Богом клянусь, не хотел я, чтоб так. Ты уж прости меня, окаянного. Клянусь, больше в жизть тебя пальцем не трону, – и тяжело вздохнув, Егор лег на спину и уставился в белый потолок.

 

========== Глава 22 ==========

 

Похмельное утро было тяжелым. Но тяжелее, чем терпеть головную боль, для Егора было смотреть на Амира. Тот все утро просидел у окна, разглядывая людей за забором, и не проронил ни слова.

 

Сам Егор тоже не смог сказать ничего вразумительного, поэтому побрел к Серафиму с целью позавтракать и подлечить больную голову.

 

– Ну, как все прошло? – поинтересовался Серафим Потапович за завтраком.

 

– Дурак я, Потапыч! Ой дурак. Чуть не снасильничал. Теперь вот даже в глаза ей взглянуть стыдно, – вздохнул Егор, опрокидывая в себя стопку водки.

 

– Тогда надо вину загладить, – уверенно кивнул Серафим. – Сделай для нее что-нибудь приятное. О! – он хлопнул себя по лысине. – Поди в сад и нарви ей цветов. Мой садовник тебе самые красивые покажет.

 

– Эх, Потапыч.. Знал бы ты, что он пережил в жизни… Никакими цветами мой поступок не искупить, – совсем поник головой Егор.

 

– Кто он? – не понял Егора Серафим.

 

– Да не он. Она, Аленка моя, – махнул рукой Егор. – Ладно! Нам в город по делам нужно. Если ты не против, вечером снова к тебе вернемся.

 

– Приходи, земляк! Я только рад буду. Уж больно приятно мне с русским человеком общаться! – хлопнул его по спине Серафим.

 

 

Весь день они ходили по городу, расспрашивая о Батыре лавочников, уличных музыкантов и простых прохожих. Но про глухонемого музыканта никто не знал.

 

– Слышь, отец! А табачку у тебя не найдется? – Егор остановился у дверей лавки и вынул из кармана завалявшуюся там монетку. Лавочник радостно закивал и протянул Егору темно-зеленый шарик с грецкий орех величиной. – Странный какой-то табак у тебя, отец, – покачал головой Егор, протягивая монету.

 

– Не бери, – впервые за день заговорил Амир. – Это насвай.

 

– А чего он мне его дает? Я ж табак просил, – Егор положил на прилавок шарик и убрал руку с монетой.

 

– Насвай – это тоже табак, только с добавками золы и масел, – неохотно ответил Амир. – Его жуют. Он не очень полезный. Хотя… Бери! Тебе какая разница, чем травиться, – Амир равнодушно пожал плечами и вышел из лавки.

 

 

Остановившись у дверей чайханы, Егор купил на ту самую монетку чайник чая, которым поделился с Амиром. Они спрятались в тени кустов рядом с чайханой и с удовольствием стали потягивать душистый зеленый чай с жасмином.

 

– Вот, посмотри, – Амир показал глазами на двух мужчин, сидящих у стены чайханы. Они монотонно жевали что-то, сплевывая коричневую слюну в глиняные чашки. – Это они насвай жуют. Видимо, у них в нем не только масла. Посмотри на их глаза. Там явно опий добавлен.

 

– Про опий знаю, – отозвался Егор, – его наши врачи тяжелораненым давали. Сам-то я не пробовал, но говорят, вещь сильная.

 

– На свете много разной дурной травы, – ответил Амир, допивая чай, отвернувшись от прохожих. – Но тебе-то зачем? У тебя водка есть. Ты с нее просто героем становишься, – зло ухмыльнулся он.

 

– Ну хватит тебе, Амирка, – опустил глаза Егор. – Сколько можно уже извиняться-то мне перед тобой?

 

Амир отдал Егору пиалу и снова накинул на голову паранджу, всем своим видом показывая, что прощать Егора он не собирается.

 

 

В дом Серафима Егор пришел расстроенный и уставший. Амир ушел в комнату, а радушный хозяин снова поставил к ужину графин с водкой.

 

– Понимаешь… – Егор сидел на мягком ковре, размахивая жареной кроличьей лапкой. – Она меня не простит! У него жизнь какая была, знаешь?

 

– У… Ик… кого? – громко икнул в ответ пьяный Серафим.

 

– У Амирки. Ну-ка плескани мне еще рюмку-то. Чегой-то меня не берет! – Егор протянул Серафиму пустую стопку. Тот нетвердой рукой налил ему водки уже из третьего по счету графина.

 

– А Амирка – это кто? – осоловело глядя на Егора, спросил Серафим.

 

– Ишак один. Очень упрямый ишак! – Егор опрокинул в себя водку и занюхал кроличьей лапкой.

 

– Так у тебя вроде осла Джамалкой звать, – уточнил Серафим.

 

– Джамалка – это осел. А Амирка – это… – Егор на секунду задумался и потом сказал: – Его глаза как звезды на небе.

 

– Это у ишака глаза такие? – мотнул головой Серафим и, покачнувшись, упал навзничь на мягкий ковер и захрапел.

 

Егор еще несколько минут посидел возле спящего друга, потом с трудом поднялся и, покачиваясь, вышел в сад. Он сделал несколько шагов в сторону клумбы, споткнулся о камень, упал, больно ударившись лбом об край бордюра, нащупал руками несколько цветков и, вырвав их с корнем из земли, пополз по направлению к дому.

 

– Амир… Ик… Амирка! – громко гаркнул Егор, вваливаясь в комнату. – Погляди-ка, что я… Ик… тебе принес, – он сделал несколько шагов и, споткнувшись о край ковра, упал, вытянув вперед руку с пучком травы и одним сломанным цветком.

 

– Горе ты мое! – Амир слез с огромного кресла, в которое лег спать, и подошел к Егору. – Чего же тебя так понесло? – он вздохнул, сел на колени и стал снимать с Егора грязную рубашку и стягивать с ног сапоги.

 

– Твои глаза как… Ик… спелые вишни… – блаженно улыбнулся ему Егор. – Твои губы как… как эти, как их. Ковши медведиц!

 

– Аллах всемогущий! – закатил глаза Амир. – За что мне это?

 

– Твои груди как… – продолжал Егор сквозь сон.

 

– Груди? – Амир замер, держа в руках Егоровы армейские штаны. – Вот это уже интересно.

 

– Твои груди как гранаты… Такие зеленые… С тротилом… – это был последний комплимент, который услышал Амир.

 

Он накрыл Егора одеялом и сел в кресло, подобрав под себя ноги. Он смотрел на громко храпящего Егора и думал: «А ведь Егор меня хочет! И тот случай тому доказательство. Водка ему прибавила смелости, и он решился на то, на что на трезвую голову не решился бы никогда. Мне бы, дураку, воспользоваться этим, и тогда бы он точно захотел повторить ночь страсти со мной. Только… Нет! Я не хочу заполучить только его тело. Ой, Амир! Кажется, ты совсем пропал. Утонул в голубых глазах, запутался в светлых волосах, прикипел к его душе! А ведь ты всегда этого боялся. Ну ничего… Найдем Батыра, сядем в поезд, и прощай Егор! Только… почему мне так больно?»

 

 

На следующий день очумелый от водки Егор не смог идти на поиски Батыра. Он полдня промаялся с желудком, потом, приняв прохладную ванну, снова забылся тяжелым сном и проспал до ужина.

 

– Ну все! – Амир встал с кресла и стал одеваться.

 

– Ты куда это собрался? – насторожился Егор.

 

– С тобой пойду на ужин, – сказал Амир, надевая на лицо легкий платок.

 

– Так не положено бабе-то… – промямлил Егор.

 

– Так я и не баба. Только пить я тебе больше не дам! Скажи Серафиму, что я вас хочу развлекать за ужином. Танцевать для вас, пьяниц, буду. И только попробуй у меня хоть глоток водки сделать!

 

 

Серафим очень обрадовался, узнав про танцы. Он бросил одобрительный взгляд на тонкое тело Амира, одетое в нежно-розовое женское платье и, громко хлопнув в ладоши, приказал слугам позвать музыкантов.

 

– Это лучшие музыканты, – сказал он, показывая рукой на троих вошедших в комнату мужчин, – вон тот, что с бубном, глухонемой. Я его у бека местного перехватил. Так он на своей дойре так лихо играет, как ни один здоровый музыкант не смогет!

 

Егор бросил вопросительный взгляд на Амира. Тот еле заметно кивнул ему головой и, поклонившись хозяину, поднял руки вверх, приготовившись к танцу.

 

========== Глава 23 ==========

 

Батыр был так увлечен музыкой, что даже ни разу не посмотрел на танцующего посреди комнаты Амира. Он сидел по-турецки на полу и самозабвенно бил в дойру. Он и правда был музыкант от бога и, несмотря на свою глухоту, очень ритмично ударял пальцами по большому бубну.

 

– А хорошо танцует, шельма! – Серафим хлопал в ладоши в такт танца и даже подпевал на чужом языке. – Хорош! Ох, хорош! – мужчина одобрительно хлопнул Егора по плечу.

 

– Кто хорош? – Егор поперхнулся чаем.

 

– Да Аленка твой хорош! – подмигнул ему Серафим.

 

– Как догадался-то, Потапыч? – откашлявшись, спросил Егор.

 

– Так что я, по-твоему, парня от девки не отличу? Да и танец бача-бази ни с чем не спутаешь. Я, правда, не по ентой части, но… Признаюсь, сам слюни иной раз пускал на этих мальчишек. С бабами-то тут плохо, а своей я не обзавелся, – вздохнул Серафим. – А ну, как тебя там… Амир! Присядь с нами и сними с лица платок. Чай, не баба.

 

Танец закончился. Серафим взмахом руки отпустил музыкантов, а Амир так и остался растерянно стоять посреди комнаты.

 

– Зачем ты выдал меня? – сердито взглянул он на Егора.

 

– Не ругайся! Егорка твой тут ни при чем! А ну-ка, ребятки, рассказывайте все без утайки. А я уж сам решу, помогать вам али нет! – Серафим налил всем чая в пиалы и, усевшись поудобнее, приготовился слушать рассказ.

 

Говорил в основном Амир. Он честно рассказал, кто он и от чего бежит. Потом Егор вкратце поведал про себя и про их знакомство.

 

– И какой у вас план? – спросил Серафим, выслушав их.

 

– Твой музыкант, Батыр, и есть мой товарищ! Именно его мы и искали столько дней, – ответил ему Амир. – Нам нужно добраться до узкоколейки и по ней ехать до границы.

 

– Ну, допустим, коней я вам дам, – кивнул Серафим. – До железной дороги неделя пути. Только… как мне их обратно вернуть?

 

– Так я тебе их обратно и верну, – ответил Егор.

 

– А разве ты за кордон не едешь? – удивился Серафим.

 

– Не хочет он, – опустил глаза Амир. – Я его уговаривал, а он ни в какую.

 

– Хм… Значит, ошибся я в тебе, Егорка! – вздохнул мужчина.

 

– Это в чем же ошибся? – возмутился Егор.

 

– Если б у тебя все было сурьезно к Амиру, ты бы не раздумывая за ним и в жерло вулкана сиганул, – хлопнул его по плечу Серафим. – Эх вы… молоды да ранние… Все у вас несурьезное. А ведь настоящая-то любовь заставляет нас делать такие поступки, какие ты от себя не ожидаешь. Вот я, например, знаете почему в Туркестан поехал? Не за деньгами. Нет! Моя Тасенька очень хотела сапожки из змеиной кожи. Вот я и пообещал ей, что лично своими руками убью ту змею, найду скорняка и он ей те сапожки пошьет. Отец ее не хотел за мелкого лавочника дочь отдавать. Вот я и решил наладить свое дело и денег заработать. А потом приехать к ее дому в дорогой одеже на белом скакуне и подарить сапожки змеиные. Только… пока я мыкался по Туркестану, мою Таисию выдали замуж. А тут дело в гору пошло, вот я и остался на чужбине насовсем… Эх…

 

– Не жалеешь про это? – спросил Егор.

 

– Жалею… Жалею, что с собою свою кралю не забрал. Это неправда, что любовь от разлуки крепнет. Разлука убивает ее, разбивая сердца на мелкие осколки! – и в подтверждение своих слов Серафим бросил в стену фарфоровую пиалу.

 

 

Егор лежал на полу на мягкой перине и с тоской смотрел в потолок. Мысль о близкой разлуке с Амиром и рассказ Серафима о его любви расстроили его. Он пытался вспомнить, как жил до того, как встретил Амира, но в мыслях всплывали лишь безрадостные картины покосившегося старого дома в деревне, пожара на барской усадьбе, кожемячный цех со зловонными испарениями, бесконечная дорога по степям и лесам в вагоне поезда и бои, пропитанные запахом крови и криками умирающих.

 

– Не спишь, Егор? – услышал он тихий голос Амира и почувствовал мягкое прикосновение к своему плечу.

 

– Мысли меня гложут. Амирка! Уснуть не дают, – Егор повернулся к нему лицом и вздохнул.

 

– О чем думаешь? – поинтересовался Амир, подперев рукой щеку.

 

– О жизни своей думаю. О нас с тобой… – последнюю фразу Егор сказал почти шепотом.

 

– А что о нас думаешь? – заинтересовался Амир.

 

– Может… Может, тут останемся? Зачем тебе эта заграница? Купим домик. Я вон к Серафиму работать пойду. Буду возить товар с ним вместе, а ты меня будешь дома ждать? – Егор с надеждой посмотрел на Амира.

 

– В качестве кого я буду ждать тебя дома? В качестве бача-бази? – нахмурился Амир.

 

– Зачем ты так? – Егор поправил непослушную прядь волос, упавшую на лицо Амира. – Я никогда не относился к тебе как к игрушке.

 

– Кто я для тебя? – Амир болезненно сдвинул брови.

 

– Родной человек, – спокойно ответил Егор. – А кем хочешь быть ты?

 

– Мне пока достаточно, – Амир улегся головой на плечо Егора. – Только… жить в постоянном страхе я не смогу, – он крутил в пальцах нательный крестик на груди Егора. – Меня в любой момент могут найти люди Шайдара, или твои красные придут в город. Нет, Егор. Я уйду за границу, но если ты захочешь, то можешь идти со мной.

 

– Нет, Амирка! Вообще, глупость я тебе предложил. Какая из нас с тобой пара? Ты к роскоши привык. А я тебе этого дать не смогу. А на награбленное добро жить не хочу. Не по мне это. Разные мы с тобой, и дороги у нас разные. Тебе за границу, в хорошую вольную жизнь, а я дойду до моря, посижу на его бережку, да и в обратный путь двину. На родину. А ты спи давай! Завтра нагрянем к твоему Батыру да будем в путь собираться.

 

 

Батыр очень обрадовался, увидев Амира на пороге своей комнаты. Он долго обнимал его и хлопал по спине, радостно улыбаясь и мыча. Он показал Амиру, где спрятал сокровища, и оказалось, что честный Батыр не продал за эти месяцы не одного кольца или цепочки.

 

После обеда Серафим отвел Амира к скупщику, и тот за небольшую подвеску отвалил ему приличную кучу денег.

 

– Этого хватит, чтобы купить продуктов в путь, – сказал Амир, возвратившись из города. – И еще… – он выложил на стол перед Егором небольшую стопку книг. – Книги на русском языке тут трудно найти, но я нашел. Мне кажется, тебе должны они понравиться.

 

 

Пока Амир с Серафимом бегали по городу, скупая все, что нужно в дорогу, Егор сидел под сливовым деревом и читал… Сначала ему трудно было понять суть сказок. Он просто старался правильно прочитать слова. Потом слова стали складываться в картинки, и он увидел сказочный лес, избушку на курьих ножках и старуху, летящую по небу в ступе.

 

 

На прощальном ужине, устроенном Серафимом, Амир протянул радушному хозяину золотой перстень с большим изумрудом и россыпью мелких брильянтов и, поклонившись, сказал:

 

– Спасибо тебе, добрый человек, за то, что не оставил на дороге, за то, что приютил, и особенно… за то, что понял нас как подобает мудрому человеку. Прими от нас этот подарок. Если его продать, то все твои траты на нас покроются с лихвой.

 

– Нет, Амир. Не буду продавать я колечко. Оно мне на память останется о моих друзьях, – Серафим с улыбкой принял перстень и похлопал обоих по плечам.

 

 

Поздно вечером, лежа на мягкой перине, Амир вдруг приподнялся и внимательно посмотрел на Егора.

 

– Ты чего, Амирка? – вздрогнул Егор.

 

– Я просто хочу запомнить этот вечер, – прошептал Амир ему в ухо. – Хочу поймать твое дыхание и спрятать его в моем сердце, чтобы, когда тебя не будет рядом, оно согревало воспоминанием о тебе…

 

Егор хотел что-то ответить, но его губы накрыл теплый поцелуй…

 

========== Глава 24 ==========

 

Попрощавшись с радушным хозяином, путники снова отправились в дорогу. Она лежала через бескрайнюю степь до узкоколейки, а там – до ближайшего полустанка.

 

Чем ближе они подходили к цели, тем мрачнее становился Амир. Он практически не говорил, отделываясь короткими фразами или вообще отмалчивался. Амир сидел на коне и с тоской смотрел на унылый пейзаж, сопровождающий их путь. Иногда он вдруг резко пришпоривал коня и, оторвавшись от друзей на полкилометра, останавливался и ждал их, пребывая в глубокой задумчивости.

 

– Что-то наш Амирка нерадостный, – говорил Егор Батыру. Музыкант был хорошим «собеседником». Он внимательно слушал речи Егора, улыбаясь и кивая головой. – Хотя знаешь… мне тоже грустно. Понимаешь, мы через столько прошли с ним. Через пустыню со змеями и зыбучими песками, через горы, через страшные грозы. Я отбивал его у бандитов, лечил его раны. Он меня спасал от змей и помогал вылезти из пропасти. А тут – раз… и его не будет рядом со мной, – Егор вздохнул. – Он научил меня читать, писать, считать. Он такие стихи красивые знает, от которых душа наружу рвется. Даже подумать страшно, что я никогда больше не увижу его улыбки, не загляну в его глаза, не почувствую запаха его волос, – Егор чуть поторопил коня, щелкнув языком. – Не слушай меня, Батырка! Ему там, за границей, будет хорошо. А ты приглядывай за ним, чтоб он в какие неприятности не влез.

 

 

Седьмой день пути закончился, и вдалеке уже слышался шум проезжающих поездов. Вечерело, и путники решили остановиться для отдыха, чтобы ночной мрак не застал их в дороге.

 

Егор кашеварил у костра, помешивая в котелке ужин, Батыр под низкорослым деревцем тихо тарабанил по дойре пальцами. Амир сидел на дороге спиной к друзьям и смотрел на уходящее за горизонт солнце.

 

«Надо собраться, Амир! – мысленно уговаривал он себя. – Ты в шаге от своей цели. Осталось только сесть на поезд, доехать до границы, а там… Там, у поезда, наши дороги разойдутся навсегда!»