Текст книги "Изгой"

Автор книги: Максимилиан Уваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

 

Егор с тоской смотрел на исчезающий вдали берег.

 

– Егор, – Амир бросил весла и сел рядом с ним. – Все будет хорошо, – он погладил Егора по плечу.

 

– Беспокойно мне, Амирка! – Егор обернулся и поправил рукой длинную прядь волос на его лице. – Одно радует: ты со мной!

 

– Я всегда буду с тобой, – улыбнулся Амир. – Все будет хорошо, горе ты мое!

 

 

Мягкие волны качали небольшую лодку. Каждое время суток меняло цвет моря. Днем оно приобретало яркий голубой оттенок, к вечеру становилось изумрудным. Потом уходящее за горизонт солнце окрашивало его в кроваво-красный цвет, а ночь делала его непроглядно черным, сливая границы воды и неба.

 

– Если приглядеться, то кажется, что мы плывем по небу, – Амир лежал на плече Егора на дне лодки, и его пальцы легко касались его груди.

 

– Или что мы утонули и плывем в воде, – отозвался Егор глядя в черное небо.

 

– Откуда такие мрачные мысли? – Амир приподнялся и заглянул Егору в лицо.

 

– Неспокойно мне, – Егор провел рукой по его щеке. – Иди ко мне… Если тонуть, то вместе с тобой!

 

Лодка покачивалась, создавая на спокойной глади воды легкие волны. Тела Амира и Егора казались ожившими мраморными скульптурами, которые изваял умелый мастер.

 

Егор и раньше был очень страстным и нежным любовником, но сейчас Амиру казалось, что Егор выкладывается до конца, истязая его сладкими муками, как искусный палач. Лежа на дне лодки, Амир в изнеможении хватал ртом воздух, выдыхая громкие стоны. Его руки скользили по влажной спине Егора, словно пытаясь поймать его, прижать ближе и больше не отпускать. Последний сладкий стон, и покачивания лодки угасли.

 

 

Утреннее солнце разбудило их своими лучами, заставляя жмурить сонные глаза.

 

– Егор! Погляди! – Амир приподнялся и показал вдаль. – Это катер. Наверное, мы приблизились к границе, а это береговой патруль.

 

– Нужно уплывать, пока они нас не увидели, – забеспокоился Егор и начал быстро надевать на себя рубаху.

 

– Поздно, – тихо отозвался Амир. – Они нас увидели.

 

Действительно. С катера раздался выстрел. За ним еще один и громкий крик на фарси.

 

– Пригнись, – крикнул Егор и прижал голову Амира к дну лодки.

 

– Я не слышу, что они кричат, – сдавленно прошептал Амир, не поднимая головы.

 

– Говорят, чтобы я разворачивал лодку обратно, – ответил Егор и добавил: – Я сейчас им крикну, что у нас есть деньги и что мы им заплатим, если они нас доставят на берег.

 

– Егор… – начал было Амир, но Егор поднялся, взял в руки белую рубаху Амира и, помахав ей в воздухе, громко выкрикнул приготовленную фразу.

 

То ли дозорные не расслышали его, то ли Егор неправильно им все объяснил, но как только он замолчал, раздался очередной выстрел. Егор покачнулся, испуганно посмотрел вниз на Амира и рухнул на дно лодки.

 

– Егор? – Амир смотрел на расплывающееся красное пятно на белой рубахе. – Горе ты мое, не пугай меня. Скажи что-нибудь!

 

– Не поднимай головы… – тихо ответил ему Егор, закрыл глаза и, глубоко вздохнув, замер…

 

========== Эпилог ==========

 

– Отец, а что дальше? – спросил Амир, когда старик замолчал.

 

– Дальше? – старик посмотрел на море и улыбнулся ему. – Дальше были самые счастливые годы моей жизни. А на память от встречи с пограничниками мне осталось вот это, – старик чуть распахнул рубашку, звякнув висящими на цепочке крестиком и плоским медальоном, и показал Амиру шрам на груди. – Амир дождался, когда патруль уплывет, и довез меня да берега. Я остался жив благодаря его знанию трав и заботе. Правда, пуля так и осталась у меня внутри. Мы продали его драгоценности, построили небольшой дом в долине и остались тут жить, подальше от людей и междоусобиц. Два изгоя, привязанных друг к другу судьбой.

 

– И вам не было скучно? – спросил Амир.

 

– Скучно? – старик удивленно поднял всклокоченные брови. – Нам никогда не было скучно. Мы иногда ругались, ссорились, даже дрались, но потом снова мирились. Амир нашел у одного из лавочников в городе неплохую библиотеку, и мы ее прочитали, обмениваясь с ним книгами. Мы рыбачили на нашей лодке, возили рыбу на рынок в город, покупая на вырученные деньги все необходимое в хозяйстве. Времени скучать не было. А вечерами мы сидели тут, на берегу моря, и часами вспоминали наши приключения, – старик глубоко вздохнул и взглянул в небо. – Моего Амира не стало семь лет назад. Мой Бог оставил меня на земле за какие-то грехи. А вот его Аллашка забрал Амира к себе.

 

– Ты скучаешь по нему, отец? – Амир заглянул в выцветшие серые глаза старика.

 

– Зачем? – улыбнулся он. – Я говорю с ним каждый день. И он мне отвечает, что ждет меня там далеко, где море вливается в небо.

 

– А мне что делать, отец? – вспомнил Амир про свои проблемы.

 

– Слушай только свое сердце, – ответил старик и замер, глядя на зыбкую гладь воды.

 

 

Амир медленно шагал босыми ногами по мокрому прибрежному песку. Перед его глазами все еще мелькали картины прошлого. Желтые пески пустыни, бескрайние равнины, высокие горы и два путника, бредущие навстречу своей мечте.

 

– Ты где шлялся? – из палатки выглянуло заспанное лицо Лейлы.

 

– Послушай, – начал Амир, не ответив на ее вопрос. – Как думаешь, Алиска меня простит, дурака?

 

– Смотря что ты натворил, – Лейла выползла из палатки, встала на ноги и потянулась.

 

– Она сказала, что беременна, а я… я испугался, – вздохнул Амир и уселся на бревно возле костра. – Сказал ей, что у нас нет будущего. В общем, наговорил всяких гадостей.

 

– М-да… – протянула Лейла и села рядом с ним. – И что вдруг изменилось?

 

– Просто я понял одну важную вещь… Я ее люблю. Очень люблю. А ради любви надо идти на жертвы и, если нужно, менять свою жизнь в корне, – Амир сдвинул брови и бросил взгляд на море. – Это мне один мудрый человек посоветовал. Нужно слушать свое сердце.

 

– И что оно тебе говорит? – Лейла положила руку ему на плечо.

 

– Я люблю ее и хочу быть с ней. И ребенка этого я тоже хочу, – уверенно кивнул Амир.

 

 

Выходные подошли к концу, и нужно было отправляться в обратный путь. Проходя по возвышенности вдоль песчаного пляжа, Амир издали увидел старика, сидящего на берегу моря. Он махнул ему рукой, но старик не ответил. Он улыбался, глядя на закат, и его мутные глаза смотрели на красное от восходящего солнца море. Но сам он был уже далеко. Там, где его все это время ждала его любовь.

 

Словно солнце, горит, не сгорая, любовь.

Словно птица небесного рая – любовь.

Но еще не любовь – соловьиные стоны.

Не стонать, от любви умирая, – любовь!

 

Да пребудет со мною любовь и вино!

Будь что будет: безумье, позор – все равно!

Чему быть суждено – неминуемо будет.

Но не больше того, чему быть суждено.

 

Кто урод, кто красавец – не ведает страсть.

В ад согласен безумец влюбленный попасть.

Безразлично влюбленным, во что одеваться,

Что на землю стелить, что под голову класть.

 

Я к неверной хотел бы душой охладеть.

Новой страсти позволить собой овладеть.

Я хотел бы – но слезы глаза застилают,

Слезы мне не дают на другую глядеть!

 

(Омар Хайям. Рубаи о любви)