Текст книги "Быть другим (СИ)"

Автор книги: Максим Молодовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

  Выехали как обычно с рассветом. Меньше четверти тряслись по грунтовке и, наконец, вот он – имперский тракт. Я по глупости ожидал, что это просто ровные каменные плиты на землю уложили, а вот и нифига – серьезное инженерное сооружение – насыпь, несколько слоев из материалов разной плотности, верхнее покрытие из плоских камней, водоотводы, верстовые столбы. Всё как надо. Причем тракт был не только ровным, он был еще и прямым. И достаточно широким, чтобы встречные повозки с хорошим запасом разъезжались.

  Выехали на мостовую, разогнались. Колеса у нашей брички были обтянуты кожей – эдакие кожаные шины – не знаю был ли от них эффект на грунтовке, но сейчас, по камням – не будь их, грохотали бы колеса на всю округу.

  Через некоторое время навстречу начали попадаться груженые повозки, и до меня только сейчас дошло, что движение здесь правостороннее.

  – Купцы, – пояснил Бажен. – Недалеко впереди постоялый двор. Эти явно оттуда с рассветом вышли.

  – А почему мы только навстречу телеги встречаем? Почему в сторону Метиона никто не едет?

  – А потому, что постоялый двор с той стороны, – Бажен указал пальцем за спину. – Верстах в 15ти отсюда. Оттуда народ с рассветом выехал, сюда к вечеру дойдут. В лучшем случае, мы могли бы местных крестьян на тракте встретить, но, видимо, сегодня им неохота никуда ехать.

  Мне осталось только постыдиться, что сам до столь элементарной вещи не додумался.

  Через несколько верст, действительно, оказался постоялый двор. Но стоял он не прямо на тракте, а метрах в ста в стороне. Бажен сообщил, что на пятьдесят размахов в стороны от тракта постройки запрещены. Только по особому разрешению, или если тракт проложили около уже стоящего здания. По грунтовой дорожке, соединяющей тракт и двор, как раз выезжали несколько телег. Но свернули они не навстречу нам, а в сторону Метиона. Мы их обогнали по "встречке", и я обратил внимание на животных, тянущих повозки. Что-то типа разжиревших коротконогих антилоп гну. Местные волы. Бажен сообщил, что это очень сильные и выносливые, но при этом неторопливые животные. Каждую телегу тащили по два вола, телеги не чета нашей колясочке, настоящие грузовики – массивные колеса, толстенные брусья. Железо, наверное, везут, сказал Бажен.

  С этих пор попутчики стали попадаться регулярно. Объезжали их по встречной полосе и, не снижая скорости, летели дальше. Бажен, похоже, так сильно хотел скорее попасть в Метион, что стал забывать про отдых для лошадей. Пришлось напомнить. Маг чертыхнулся, и перевел лошадей на шаг.

  – Да, забылся, – сказал он. – Конечно, цель уже близко, оставлять силы на завтра уже не надо, но пока выматывать лошадей еще рано. Пока что только остановки исключим, ну а на подъездах к Метиону выжмем всё.

  Ко второму часу после полудня добрались до следующего постоялого двора. Такие дворы стоят верстах в 15-20ти друг от друга – дневной переход обычной гружёной повозки. Судя по верстовым столбам, между этим и предыдущим, как раз двадцатник. Около съезда ко двору большой деревянный щит, написано, что до Метиона 17 с половиной верст. Нормально, покушаем, передохнем и к ночи будем там.

  Покушали, передохнули, посмотрели на часы – и получаса не прошло – так нас обоих подмывало продолжить путь. Пришлось еще часок занимать себя всякой ерундой, ожидая пока лошади передохнут.

  Оставшийся отрезок Бажен гнал, не слишком обращая внимание на усталость лошадок – не загнать бы, да и ладно. Но на подъезде к городу скорость пришлось сбавить – повозок в обоих направлениях стало столько, что Бажену приходилось раз в несколько минут подниматься и кричать возницам, что, мол, крайне срочное дело, уступите, пожалуйста. Он и тут не изменил себе, а ведь дворянину достаточно просто рыкнуть, и простолюдины обязаны сразу же освободить проезд. Повозки, что попутные, что встречные, прижимались к обочине, и посередине тракта освобождалось достаточно места, чтобы мы проезжали, никого не задев.

  – Вилатий знает, что мы приближаемся, – неожиданно заявил Бажен, когда обгоняли очередную повозку. – Вернее, что я приближаюсь – я к нему все время взывал, поэтому он смог меня так далеко почувствовать. Еще немного приблизимся, и он нас обоих рассмотрит. Хотя, нет, уже рассмотрел – через Дальнее Око смотрит.

  Мне лишь оставалось в очередной раз подивиться способностям магов. И позавидовать.

  Когда проезжали небольшой лесок, я обратил внимание, что деревья вырублены всего размахов на 5 в стороны от тракта. Хм, для зданий 50, а для деревьев всего 5 – интересно, почему так? Если с точки зрения безопасности от внезапного нападения, то как-то нелогично получается – 5 размахов это не дистанция, да и спрятаться в лесу проще простого. Или может быть вырубать лес на 50 размахов по всем трактам во всей Империи это слишком много работы? Бажен не знает, запомним, потом у кого-нибудь спросим.

  Лес закончился, и мы, наконец, увидели Метион. Вернее стену, окружающую город. Она была настолько высока (Бажен сказал, что самые низкие участки более 10 размахов, а в основном – под 15), что закрывала от нашего взора большую часть зданий города. Лишь единичные строения выглядывали над стеной – несколько шпилей, парочка куполов, что-то прямоугольное. По верху стены шли остроконечные зубцы, через каждые 50 метров стояли круглые башни, выступающие наружу и возвышающиеся над стеной еще метров на 5. Венчали башни невысокие конусообразные крыши.

  За пределами городских стен строений было не слишком много – постоялый двор, для тех, кто не успел до закрытия городских ворот, да три десятка изб, от совсем маленьких до солидных двухэтажных. Со слов Бажена выходило, что основная масса предместий находится с южной и восточной стороны города, а с запада, за рекой, так буквально еще один городок образовался. Здесь же, с севера народу немного. Чем вызвана такая неравномерность, он не интересовался.

  Дорожное движение стало совсем напряженным, солнце уже коснулось горизонта, скоро должны закрывать ворота, поэтому народ торопился, как попасть внутрь, так и успеть выскочить наружу. Мы не стали качать права и двигались в общем потоке – гонка закончена, мы в нескольких сотнях метров от городских стен, о нас уже знают, если что прикроют.

  Поэтому, забыв о погоне, я во все глаза пялился на воинов стоящих у широких ворот или мелькающих между зубцов стен, на людей, скрывающихся в зёве ворот и появляющихся оттуда, на городские стены, ворота, башни. И всё это было не безмолвными руинами древних крепостей, не спектаклем реконструкторов, это все было живое и настоящее. Казалось, что сам город (не люди – суетящимся вокруг людям до меня не было никакого дела) всматривался в меня темными бойницами в надвратных башнях, и размышляет принимать ли меня или захлопнуть двери перед самым носом.

  Из ворот выскочил всадник и скоренько поскакал в нашу сторону по "разделительной линии".

  Бажен облегченно выдохнул:

  – Всё, Арей, путешествие закончено, нас встречают.

  Всадник подлетел к нам, на месте развернул коня, и двинулся рядом с экипажем. Одет мужик был богато, да и у коняжки сбруя тоже вся в украшательствах. Самому мужику на вид лет по 50, аккуратная седая бородка, такие же волосы, выбивающиеся из-под головного убора. На груди, на толстой белой цепи висел массивный белый кулон в виде восьмиконечной звезды, лежащей на ладони (как выяснилось позже, это знак Конклава).

  – Бажен, мой мальчик, ты где пропадал?! – воскликнул всадник. – Мы тебя уже искать начали. И кто твой спутник?... Такой необычный...

  – Ты не поверишь, дядя Вилатий.

  Опачки, это архимаг Вилатий! Я ожидал, что он в каком-нибудь магическом балахоне будет, ну как у нас во всяких фэнтези рисуют, а он во вполне цивильной одежде.

  – Я... – Бажен оглянулся на меня. – Мы тебе такие вести привезли – надолго сон потеряешь. Императору точно докладывать придется.

  Вилатий сразу посерьёзнел. Оглянулся вперед, назад, на соседние повозки, сделал какой-то жест рукой.

  – Нас не слышат. Кратко, что случилось?

  – Алангар жив, – ответствовал Бажен. – Это он меня похитил. Я с ним случайно в Наридоне столкнулся. Но не это главное. Вот он, – кивок на меня. – Не из нашего мира. Алангар выкрал его из мира, куда, предположительно, ушли Древние. В нем течет их кровь, и Алангар хотел, чтобы он помог ему с какими-то их артефактами. Но мы смогли бежать. Ну, и прямиком к тебе.

  Лицо Вилатия нахмурилось.

  – Алангар?! Не может быть, я же сам видел, как скала взорвалась... Быстро ко мне, подробно расскажешь.

  Он уже тронул было коня, как вдруг развернулся ко мне.

  – Извините, сударь, я не представился, – легкий кивок. – Архимаг Вилатий, член Императорского Конклава и близкий друг отца вашего спутника.

  Я неуклюже попытался подняться прямо в коляске.

  – Арей, – коляска качнулась, и я чуть не навернулся. – Извините, с местными традициями и этикетом пока еще не знаком.

  Архимаг улыбнулся.

  – Вы хорошо говорите по-нашему. С акцентом, но хорошо. Кристаллы знаний?

  – Не знаю, что вы имеете в виду, но какой-то кристалл Алангар прикладывал мне к голове, после этого я и стал понимать ваш язык.

  Вилатий удовлетворенно кивнул.

  – Да это он. Не будем терять времени, за мной.

  Он поскакал к совсем уже близким воротам. Мы вышли с нашей "полосы" и двинулись следом. Когда проезжали ворота, всё мое внимание было поглощено стражниками, вернее их экипировке. Как я читал, в нашем Средневековье, лишь единицы могли позволить себе полный металлический доспех. Большая часть рядовых воинов сражались в простых стеганках. Здесь, на воротах, несло вахту десять солдат. У каждого из них была пластинчатая кираса с горизонтально расположенными широкими пластинами (по принципу устройства напоминает римскую лорику сегментату), наплечники до середины плеча, наручи, ниже кирасы юбка из вертикальных стальных полос, поножи. На голове сидел аккуратного вида сфероконический шлем с передним и задним козырьками, планкой наносника и наушами.

  Бажен поведал, что это стандартная униформа тяжелой пехоты, которая составляла большую часть имперской армии. Хм, видать, богато живет Империя, коли смогла в массовом порядке одеть своих солдат в такой комплект.

  Картину завершали копье, немногим выше роста стражников, одноручный меч, и большой прямоугольный немного выгнутый щит с одинаковым у всех рисунком – белая восьмиконечная звезда на голубом фоне. Этот рисунок, как оказалось, является официальным стягом Империи. У одного из воинов, стоящих у внутренних ворот, на правом плече был закреплен синий шнурок, убегающий подмышку.

  – Десятник, – пояснил Бажен.

  В общем, впечатление своим видом воины производили. И даже весьма.

  А потом мы въехали в город, и мне приходилось регулярно захлопывать рот, ибо челюсть постоянно норовила упасть куда-то под ноги. Нет, чего-то чудесно-магического, как то летающие здания, перевернутые фонтаны, единороги или драконы тут не было. Это был обычный человеческий средневековый город. Но это был живой город!!! Да и средневековым его называть все-таки неправильно – тутошнее развитие по сравнению с земным средневековьем ох как вперед шагнуло. Это я скорее по привычке этот термин – средневековье – использую. Замки, рыцари, доспехи, мечи – и это слово само на ум приходит. Так и город этот – это глубокое развитие известного мне средневекового города. Не какого-то конкретного средневекового города, а, так сказать, концепции.

  Проехав городские ворота, мы попали на широченную, убранную в камень, улицу, начинающуюся от ворот и уходящую вглубь Метиона. Ширина метров 30, наверное. Бажен пояснил, что это главная улица города, на ней проводят всякие празднества, парады. Одно-, двух-, и иногда даже трехэтажные дома, окаймляющие мостовую, были большей частью из дерева. Но встречались и каменные. И сочетающие в себе как камень, так и дерево. Постоянно встречались ответвления на более мелкие улочки, тоже замощённые камнем. Один раз проехали приличных размеров площадь – рынок, сейчас он уже пустовал. Пару раз попадались небольшие скверы, но в целом, зелени тут было мало.

  Миновали внутреннее кольцо стен, по внешнему виду один в один, как и внешние, и сразу стало понятно, что здесь, во внутреннем городе, живет местная элита. Дома перестали жаться друг к другу, вокруг каждого небольшой парк за красивым заборчиком. В самих зданиях уже поменьше практичности, побольше украшений и понтов. Главная улица всё такая же широкая, отходящие от нее улочки заметно шире, чем во внешнем городе. Свернув на такую улочку, мы проехали несколько кварталов, и остановились перед запертыми воротами одного из домов. Надо думать это и есть жилище Вилатия. Я ожидал, что откуда-нибудь появятся слуги, чтобы открыть ворота, но никто ниоткуда появляться не стал – Вилатий шевельнул руками перед собой, и створки ворот распахнулись. Он обернулся к нам и махнул рукой, пропуская нас вперед. Сам двинулся следом, и, когда мы все въехали во двор, тем же методом закрыл ворота.

  Еще один психокинетик. И много таких здесь? Кстати, слова "психокинез" в имперском языке нет.

  – Многие маги могут вот так предметы двигать, не прикасаясь к ним? – спросил я у Бажена.

  – Нет, невидимые руки – редкий дар. Даже у магов Конклава не у всех есть.

  – А у тебя?

  – Неет, – Бажен как-то печально усмехнулся. – У моего отца есть, а у меня чего-то не получается.

  У парадного крыльца нас уже ждали несколько человек, и как только мы остановились, они сразу же приняли у нас лошадей, а Вилатий без лишних слов повел нас в недра своего дома. Миновали круглый холл, поднялись по изгибающейся вдоль стены лестнице. Как мне пояснили потом, большой зал, в который привел нас архимаг, это его рабочий кабинет, магически защищенный от любой магической прослушки. Впустив нас и указав на кресла, Вилатий запер дверь, а потом несколько минут ходил по комнате с закрытыми глазами, делая пасы руками и шепча что-то себе под нос. При этом он ни разу ни на что не наткнулся, аккуратно обходя столы, шкафы, стойки с непонятными для меня предметами.

  – Итак, – сказал он, закончив колдовать и усевшись в кресло напротив нас. – Теперь подробнее. Особенно про другой мир.

  Мы с Баженом переглянулись, и как-то негласно решили, что рассказывать будет он. Бажен рассказал свою историю, потом мою, потом про наш побег. Вилатий слушал нахмурившись, не перебивая. Лишь один раз, когда Бажен рассказал про то, что смог подняться из Бездны Кевы, на лице Вилатия проступило сильное удивление, которое сразу же сменилось не менее сильным одобрением. Регулярно бросал пронзительные взгляды на меня, наверное, не в силах до конца поверить в мое иномирное происхождение. Когда Бажен закончил, принялся задавать уточняющие вопросы. Особенно его интересовал мой перенос, та плита с пирамидами, мои ощущения во время переноса, а так же усадьба лорда Барвика.

  – Ты прав, мой мальчик, – сказал Вилатий, закончив "допрос". – Об этом надо срочно доложить императору. Вы сильно голодные?

  – Не очень, – ответил Бажен, глянув на меня. – Днем на постоялом дворе поели.

  – Тогда потерпите еще немного, вы можете понадобиться.

  Он поднялся и направился к большому шкафу со стеклянными дверцами. Сквозь стекло было видно множество полок с рядами темных сфер на трехногих подставках. К каждой сфере была прикреплена блестящая табличка с какой-то надписью – прочесть я не смог, далековато. Вилатий взял одну из сфер, поставил ее на специальную стойку в нише стены рядом со шкафом, положил на нее руку и замер.

  – Это и есть камни единения? – спросил я шепотом.

  – Они самые, – так же тихо ответил Бажен. – Потом расскажу, сейчас мешать будем.

  Как меня просветили потом, камушки вещь, конечно, хорошая, но со своими минусами, по сравнению с привычными мне телефонами. Основные плюсы камешков такие – не требуют подзарядки, неограниченный срок службы, не только аудио, но и видеосвязь, радиус действия – сотни верст. Из минусов же – с одного камешка нельзя "звонить" на разные камни, они создаются парами, и "позвонить" камушек может только на своего "напарника". Именно поэтому в шкафу у Вилатия их десятки – для разных "абонентов". К тому же эти камешки нельзя сделать маленькими, например, те, что у Вилатия, не меньше ладони. А это немалый вес. Ну и, как следствие, такой вид связи не шибко мобилен.

  Пользоваться же камешками надо точно так же, как и светокамнями. Т.е. концентрируешься на камне, и мысленно вызываешь его "напарника". А "напарник" в это время начинает светиться и звуки издавать (световую "заставку" и "рингтон" можно настроить персонально).

  Именно этим сейчас и был занят Вилатий – вызывал камешек, который находился в императорском дворце в столице Империи. Где-то через полминуты он убрал руку с камня, и над сферой, прямо в воздухе, проступило изображение. Сначала размытое, потом оно обрело резкость, и я различил молодого мужчину.

  – Здравия и благоволения богов, господин Вилатий, – произнес тот. – Чем могу быть полезен?

  – Здравия и благоволения богов, господин Дикиней, – сказал Вилатий. – Мне срочно нужно видеть императора. Передайте ему, что дело очень и очень серьезное.

  – Я сообщу императору, он во дворце. Мы вас вызовем.

  – Хорошо, жду.

  Изображение погасло, Вилатий повернулся к нам. Вернее ко мне.

  – Пока есть время, если не возражаете, можно я вашу ауру посмотрю? Не каждый день, знаете ли, встречаю человека из другого мира.

  – Пожалуйста. Мне нужно что-то делать?

  – Просто встаньте.

  Я поднялся. Вилатий какое-то время просто разглядывал, потом принялся водить вокруг меня руками. Почти так же как это делал Алангар. Разве что лоб не трогал. Один раз задержал ладони напротив моей головы, и я почувствовал как будто бы прикосновение к мозгу. Я даже дернулся.

  – Вы почувствовали? – удивился маг.

  – Да. Что это было?

  – Извините, не удержался. Очень захотелось какое-нибудь воспоминание о вашем мире увидеть.

  – Дядя! – воскликнул Бажен. – Арей, конечно, гость в нашем мире, но он же не преступник, нельзя в его разум без разрешения лезть!

  Ох ты как! У них тут что, некий кодекс поведения есть?

  – Простите великодушно, – Вилатий приложил руку к груди и немного склонил голову. – Мне не следовало этого делать, каюсь.

  – Не беспокойтесь, – отмахнулся я.

  – А действительно, Арей, можешь что-нибудь показать? – спросил Бажен.

  – Не знаю, – я пожал плечами. – А как это сделать?

  – Эээ.. Мы прикоснемся к твоему разуму, а ты просто вспоминай, вызывай у себя в голове образы, но не мимолетно, а чтобы они некоторое время четко перед глазами стояли. Мы увидим.

  – Ну, давайте попробуем.

  Бажен вскочил с кресла, приблизился. Они встали по бокам и немного спереди от меня, образовав равносторонний треугольник, положили одну руку на плечи мне, другую – друг другу. Замерли. Через некоторое время я почувствовал уже знакомое "прикосновение".

  – Вспоминай, – не открывая глаз, сказал Бажен.

  Э-э... а что вспоминать, что показывать? Я вдруг жутко растерялся. Плохое-то показывать не хочется, хочется, что получше показать. А мысли сами собой на войны, свалки, алкашей сбиваются. С горем пополам сумел достаточно четко, как мне показалось, вызвать картины родного города, хаотично нагромоздил виды различных небоскребов, большую часть из которых видел только на картинках, показал транспорт – автомобили, поезд, взлетающий самолет, океанский круизный лайнер. Потом меня остановили – маги пытались разобраться, что они сейчас увидели. Вилатий посетовал, что разум мой совсем не тренирован, образы получились нечеткими, смазанными, без деталей. Он даже "переслал" мне обратно одну из картинок, что ему удалось рассмотреть – взлетающий самолет. В голове у меня возник яркий образ, но то, что это самолет, догадаться можно было не сразу, а уж то, что он взлетает, вообще не понятно. Сам самолетик вырисовался более-менее на троечку с минусом, но вот фон никуда не годился. Другие образы получились получше, но тоже далеко не идеально, не так как я себе представлял.

  Пока маги делились впечатлениями от увиденного, а я недоумевал, почему так плохо вышло, пришел вызов от императора – заиграла торжественная музыка (Гимн Империи, – шепнул Бажен), над камнем единения закружились разноцветные огоньки. Вилатий быстрым шагом подошел к нише с камнем, протянул руку. Над камешком появилось изображение немолодого человека в светло-синих одеждах с золотой вышивкой.

  – Зравия и благоволения, ваше величество, – Вилатий поклонился.

  – Здравия и благоволения, друг мой. Вы хотели меня видеть?

  Голос у императора был не слишком низкий, твердый, уверенный. Красивый голос. Диктором на радио однозначно взяли бы.

  – Нашелся сыл Будигоста – Бажен.

  – Слава богам! Что с ним случилось?

  – Его похитил Алангар.

  – Алангар?!... Тот самый?

  – Тот самый. Он что-то замыслил, ваше величество.

  И Вилатий поведал главе Империи нашу с Баженом историю. Император выслушал его с абсолютно спокойным лицом. Держать себя в руках он явно умел. Потом подозвал Бажена. Тот вскочил с кресла, подошел к Вилатию. Вилатий немного посторонился. Видимо, поле зрения камушка ограничено – надо стоять прямо перед ним. Ну, хотя, да – императора мы видим, то, что у него непосредственно за спиной – тоже, а вот по бокам от него уже пусто.

  Император осведомился у Бажена, не навредил ли ему Алангар, правильно ли всё рассказано, а потом решил взглянуть на меня. А может не надо, а? Как же я не люблю пред начальственные очи представать. А тут не какой-то начальник отдела – сам император. Я поднялся, Вилатий указал, куда надо стать, чтобы лучше было видно. Я стал куда сказали, и уставился на императора. Наверное, что-то сказать надо? Но все мысли опять разбежались.

  – Поклонись, – прошептал Бажен.

  Я поклонился. Так, как это делали Бажен с Вилатием. Император некоторое время разглядывал меня, потом как-то непонятно сказал, толи спросил, толи сделал утверждение:

  – Значит, вы потомок Древних...

  Я несколько секунд подождал, но продолжения не последовало.

  – Так считает Алангар, ваше величество. Сам я на этот вопрос ответить не могу, в моем мире о ваших Древних вообще ничего не знают.

  – Нда... Что ж с вами делать то?..

  Я вдруг почувствовал, что будущее мое вовсе не так безоблачно, как я надеялся. Нет, то, что в этом мире предстоит еще освоиться, где-то как-то устроиться, то, что проблем будет вагон, это понятно. Но то, что меня могут целенаправленно убить, я просто выбросил из головы. И вот теперь такой вариант снова замаячил на горизонте. Я ведь могу представлять угрозу для Империи. И лично для семьи императора. Какие-то "плохие парни" могут воспользоваться мной для активации артефактов и направления их мощи супротив Империи. Либо меня можно использовать для свержения императора – как-никак сакральным пунктиком обосновывающим право нынешней династии на власть, является то, что они считаются потомками Древних. Глаза, кстати, у императора Ордина реально голубые, даже отсюда видно. Моя голубоглазость далеко не так заметна, но это не принципиально для выпихивания меня на трон. В качестве марионетки ясное дело. Короче, варианты использования меня против Империи есть. Я опасен, а опасности устраняют. Нет, если у них есть разум, сразу убивать меня не станут. Будут изучать, вытягивать информацию. А вот потом... Но, если я буду чем-то полезен, то могут и сохранить жизнь.

  – Ваше величество, – набравшись храбрости, начал я. – Я понимаю, что я могу представлять опасность для вас и для Империи. Но это не по моей воле. Лично я хочу просто нормально жить. А если удастся приносить пользу обществу, то я буду только рад.

  Как-то не очень получилось. Наверное, надо было сказать "пользу императору". Хотя, тогда Ордин мог бы фальшь почувствовать. А так очень даже искренне сказал.

  – Хм... – император слегка улыбнулся одним краешком рта. – А вы не дурак, Арей. Мне бы тоже не хотелось видеть в вас угрозу. Мы подумаем. Вилатий!

  Вилатий подвинул меня, указал рукой на кресло. Я послушно сел куда сказали.

  – Я немедленно собираю Конклав, – начал инструктировать Ордин. – В столице сейчас четыре архимага, остальные будут присутствовать через камни. Где-то через час. Будьте готовы. Алангара нужно срочно изловить. И заняться этим скорей всего придется вам. Кто из архимагов будет вам помогать, решим на совете.

  Вилатий кивнул.

  – Лорда Барвика я так же прикажу взять под стражу, – продолжил император. – Жаль, что он сейчас не в столице, буквально несколько дней назад уехал.

  – Ему Алангар сообщил! – воскликнул было Бажен, но тут же оборвал себя, смущенно поклонился. – Простите, ваше величество.

  – Я тоже так подумал, – кивнул император. – Вилатий, пока что Бажен с Ареем побудут у вас, но я думаю, поскольку у них сложились хорошие отношения друг с другом, будет лучше переправить их обоих к Будигосту.

  – Да, ваше величество, – Вилатий с некоторой долей печали глянул на меня. – Я бы не против сам с Ареем поработать, но так будет лучше.

  – На этом пока всё. Увидимся на совете.

  Вилатий поклонился. Когда изображение над шариком камня исчезло, архимаг повернулся к нам.

  – Итак, час, – он задумчиво пожевал губами. – Вы сейчас отправляйтесь в столовую, вас накормят. А я займусь приготовлениями. Бажен, ты знаешь куда идти.

  – Да, – Бажен поднялся, махнул рукой мне.

  Я вскочил следом. Насчет покушать меня уговаривать не надо, это мы с радостью.

  Дальнейшие судьбоносные события в тот день проходили без нашего непосредственного участия. На совет Конклава нас не позвали, мы с Баженом сидели в соседней комнате, готовые явиться по первому зову. Но зова не было, обошлись без нас. А потом Вилатий отправил нас спать, благо, что на дворе уже была глубокая ночь.

  Веселье началось утром. Через Зеркало Эльниль к Вилатию заявилось три архимага и еще десяток магов послабже. Сразу после завтрака нас взяли в оборот и допрашивали до самого обеда, выясняя мельчайшие детали, в том числе, где именно Бажен столкнулся с Алангаром, как они вдвоем шли, как мы ехали после побега. Допрашивали нас только конклавовцы и явно с применением магических технологий, ибо я вспоминал такие детали, которые в жизни бы никогда не запомнил. Так же нам сказали, что моя иномирность есть тайна великая, знают о ней только Конклав да император, а посему никому об этом ни полслова.

  После обеда во двор нагнали кучу лошадей, экипажей. Суета, с моей точки зрения, стояла страшная – все бегали, что-то грузили, что-то переносили, колдовали над какими-то непонятными хреновинами. Успокоилось всё это ближе к вечеру. Вилатий рассказал нам, что они пойдут двумя группами, разделившись поровну – два архимага с пятью помощниками поедут чинить разбирательство в Наридоне, другие два и пять – точнёхонько по нашему пути – если Алангар за нами гнался, а он обязан был гнаться, то попробуют взять его след. Нам же пора отправляться к отцу Бажена, Будигост уже ждет. Вилатий снова привел нас в свой кабинет, и остановился около большого зеркала в толстой фигурной оправе, стоящего в дальнем угле кабинета. Я еще в первый наш визит сюда предположил, что это и есть Зеркало Эльниль. Так оно и оказалось. Архимаг поднял перед собой руки, глаза его закрылись, напряженные ладони то разжимались, то сжимались в кулаки. Через некоторое время отражение Вилатия вдруг пошло волнами, а потом и вовсе исчезло, поглощенное мелкой рябью. Вместо гладкой плоскости стекла в зеркальной рамке теперь была блестящая колышущаяся поверхность сероватого оттенка. Как будто ветерок на воду дует. Вилатий расслабился, открыл глаза.

  – Идите. Вас ждут.

  Видя мое непонимание, Бажен пояснил:

  – Просто делаешь шаг в него, и тут же выходишь на другой стороне. Как занавеску в двери пройти.

  Пожелав на прощанье Вилатию всего доброго, я замер в полуметре от колышущейся поверхности. Значит, просто сделать шаг. Как занавеску. Блин, а страшно! Я собрался и, сжав кулаки, шагнул в Зеркало. Никаких звуковых эффектов, никаких всполохов света, просто шаг и я в другом помещении. Действительно, как будто просто в дверной проем шагнул. Я замер, переваривая случившееся, рассматривая комнату и мужчину, стоящего в ее глубине. Но буквально через несколько секунд получил толчок в спину. Это Бажен, шагнув следом, врезался в остановившегося меня.

  – Извини, – хохотнул Бажен. – Не предупредил, что не надо проход загораживать.

  Он повернул голову к ожидающему нас человеку.

  – Здравия и благоволения, отец.