Текст книги "Hell Cat (СИ)"

Автор книги: Максим Савченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Далеко к тебе? – спросила Наташа.

– Минут сорок вразвалочку. – ответил Котя.

– Тогда давай поживее, а то прохладно, – предложила она.

– Не вопрос, – беря шаг пошире, согласился с ней он.

Он выбирал маршрут через самые широкие и освещенные улицы и проспекты. Проходя мимо продуктового, он спросил: – Ты сардели уважаешь?

– Спрашиваешь! С сыром если, то убить готова за них.

– Мне это нравится, – он схватил ее за руку и потянул в мясной отдел.

Они купили штук пять видов сарделек, два вида сыра, томатный сок и каких-то соусов в пакетах. Основательно затаренные, они были готовы долго и плодотворно рассматривать ему спину.

Что может быть лучше, чем вкусно кушать в обществе с девушкой в ожидании ночи? Особенно когда совпадают гастрономические предпочтения. Под телевизор, да под всякую лабуду, вроде новостей! В спокойной обстановке и приглушенным светом. Все же точно случится!

Смерть в телевизоре

– А сейчас криминальная хроника. – поставленным голосом объявила диктор.

Графическая перебивка под тревожный аккорд. На экране завертелись синие буквы и сложились в надпись “КРИМИНАЛ”!

– Сегодня на юге Москвы у себя в квартире было обнаружено тело мужчины с колотой раной. Следствие пока не готово сообщить нам всех подробностей, однако нам удалось пообщаться с женой убитого. – в кадре мелькают заблюренные и тщательно отобранные фотографии с места преступления.

– Переключи эту дрянь, – попросила Наташка, – я не люблю всякое такое – аппетит пропадает.

– Погоди, плиз, – попросил Котя, – я потом тебе кое-что расскажу, это может быть связано. – сказал он, и Ната демонстративно отвернулась.

– Мой муж весь день сидел с ребёнком, – плакала какая-то женщина, – потом он устал и уснул, а я решила дать ему тишину, взяла сына, и мы пошли погулять, – всхлипывая и держась за лицо она продолжала, – а когда мы вернулись, а-а… – у женщины началась натуральная истерика.

– Скажите, а с кем сейчас ваш ребенок?

– С соседкой… у подруги. – всхлипывая давала интервью женщина.

– Ничесе, – жуя и смотря в тарелку констатировала Наташка.

Новости тем временем продолжались.

– Скажите, дверь была выбита, или ваш муж сам впустил убийцу? – задавала вопросы репортер.

– Дверь была заперта, я открыла ее своим ключом, – уже сидя на лавочке, продолжали общение женщина и журналист.

– А скажите еще, – развивала мысль репортер, – вы слышали о недавнем случае в автобусе? Там якобы произошло убийство мужчины схожим образом, но никаких доказательств не было найдено.

– Нет, – отвечала она, я ничего об этом не слышала, – и она снова закрылась от камеры.

Журналист уже была перед камерой сама.

– Полиция сообщила такую подробность, что жертву якобы зарубили мечом. Давайте выслушаем представителя органов правопорядка. – обратилась журналист в камеру, стоя на фоне подъезда.

После небольшой перебивки с тревожными звуками в кадре появился представитель: худой, с острыми чертами лица мужчина в полицейской фуражке, явно на размер больше, чем следовало и с бородавкой на щеке. Он сидел в кабинете с крашенными в неприятно желтый цвет стенами.

– Полиция обращается ко всем жителям города, а также сопредельных ему районов: просим сообщить, если вы знаете кого-то, кто мог бы совершить данное преступление… – его глаза резко скользнули вниз: кто-то уронил листок с текстом, но читавший не растерялся, – мы следуем доложить, что применимый орудий…ский меч холодного оружия, имел лезвие шириной в пять пальцев, и обоюдное острое острие максимально острой заточки – это говорит нам о том, что преступник вооружен и крайне опасен. И это, если вы решите нам сдать его информацию, то не говорите ему об этом. – за кадром небольшое шуршание, – Просим также всех возможных свидетелей вчерашнего инцидента в автобусе 222-го маршрута обратиться в ближайшее отделение полиции и сообщить об известных подробностях. – полицейский мерно водил глазами по строчкам, – мы полагаем, что эти инциденты могут быть связаны. – он прочистил горло и откашлялся, – Еще раз напоминаем, преступник жесток и безрассуден. Судя по имеющейся информации, он свободно передвигается по городу с большим мечом. Если вы кого-то опознали по указанному признаку, убедительная просьба, срочно и незаметно для подозреваемого свяжитесь с нами по телефону 112. – майор закончил и встал из-за стола со словами: – Так! Где мой этот…

Котя не выдержал и выключил телевизор. Он поймал на себе пытливый взгляд девушки.

– Ну что, хочешь, расскажу тебе сказку?

Сказка, попытка № 2

– Предупреждаю сразу: ты не поверишь, – догонял Натаху Котя, быстро пережевывая “Телячью особую”, и ставя ей в упрек не свершившееся преступление.

– Но я не обижусь, – тут же он улыбнулся, проглотив наспех.

– Слушаю внематочно! – устроилась по-турецки Наташка.

Котя начал. Но уже с учетом вчерашнего фиаско с Мишкой.

– Позавчера я перебрал и проспал, – он остановился и явно подбирал слова. Натаха сыто и влюбленно уперла в него свой взор.

– Понятно, – подбодрила она его.

– В голове был бардак. Я одел наушники, – он поднял за провод какие-то кастомные внутриканальные головные телефоны, – в них, уж поверь, ни черта не слышно, даже если будешь орать над ухом, – он их отбросил на место, – а еще музыка громко была.

Натаха была сама внимательность.

– На предпоследней остановке я пробрался к выходу и стал на ступеньку ждать. – пока все было логично и Котя говорил спокойно, – дверь открылась, и я хотел уже было сойти, как мне в спину ка-ак ударит что-то, – он стукнул ладонью по столу, изображая максимально сильный удар, – что я аж вылетел на остановку. – он читал реакцию Натахи. – А там люди стоят и странно смотрят, но не на меня! Я оглянулся. Там, где я стоял, уже лежал какой-то мужик, весь в крови, и вот так руку вперед выбросил. Значится, ею он меня и ударил, – Котя изобразил и эту вытянутую руку.

– Ничесе, бли-ин, – явно без тени сомнения говорила Наташка, – а потом?

– Это еще не всё. Сзади этого лежащего стоял еще один мужик. В плаще и с мечом. Во-от таким, – Котя развел руками где-то на метр или немного меньше.

– Да ну?

– А меч этот он всадил в того, кто меня стукнул.

– Ого…

– В салоне было уже пусто, понимаешь! – Ната слушала молча, – Все выбежали на нашей остановке через переднюю дверь.

Наташа молчала.

– Я был один, пока они дрались! Меня могли убить!

– Ладно, ладно, все же обошлось, рассказывай дальше. Вот это история! – Наташка возбудилась, – Про этот случай мент говорил? – она ткнула в ящик.

– Ага! – Котя кивнул, – потом водитель закрыл дверь, и они вот так вот и уехали. – он помолчал, – с трупом и этим… самураем чертовым.

– Жесть. – отрезала она.

– Угу, и представляешь, кто не смог выйти, так на сидячих местах и поехали вместе с ними. – он округлил глаза, – они были такие испуганные! Представь, возле тебя мечом убивают…

– Да уж… – протянула Натаха и потянулась за пивом.

В дверь позвонили.

– Ты ждешь кого-то? – спросила испуганно она.

– Кажись, нет, – сухо сглотнув, ответил Котя.

– Тогда сиди, я сама открою!

– Не нужно. – он все еще слышал пульс в ушах.

– Дурачок, у тебя свет горит! – сказала Натаха и побежала к двери.

Щелкнул свет в коридоре и тихо зашуршала створка дверного глазка.

– Похоже, это твои друзья, – сказала она ему негромко и послышался звук замков.

– Привет, вы к кому? – спросила она нагло.

– Мы к Константину. Романовичу, который, – послышался голос Мишки. Но Котя решил не вмешиваться. Пусть пообщаются, интересно же, чем закончится.

– Пароль? – рявкнула Натаха по-боевому.

– Сардели! – выпалил Михась.

Ната растерялась.

– Ответ? – уже стебался над ней Мишка. Ух, молодец, подумал Котя и мысленно улыбнулся.

– Пусти его! – крикнул Котя Наташке.

– Их двое, он с женой! – крикнула ему в ответ она, явно желая смутить гостя и гостью.

Заклацали замки на дверях.

Миша и Маша держались за руки. Это явно была инициатива Машки. Миха не страдал романтизмом и лирикой.

Машка сияла. Губы размалеваны, глаза и ресницы подведены по-вечернему, волосы уложены, серьги в тон глазам.

– Мишка, ты заценил, какая у тебя Машка красавица? – Машка осклабилась и поплыла.

– Да ниче такая, – поднял и опустил плечи простоватый, но добряк Миша, – я вижу, у вас тут сабантуй? В честь чего?

– А, это… все по той же причине, – ответил Котя.

– А мы тут решили тебя проведать, – кивая на подругу, поведал Мишка.

– Ты бы в кино ее сводил, а то, не ровен час, она будет к нам в магазин звонить, – подкалывал Котя.

– Какое еще кино, тут по ящику такое кино, что мы не могли не зайти, – снимая пиджаки, согласились оба гостя, – я ей так, немного рассказал о твоих похождениях, – предупредил Миша.

– А я Наташке не всё рассказал, садитесь, только не мешайте, попросил он.

Маша уселась рядом с Наташкой, а Миша пошел звенеть кастрюлями и тарелками на кухню.

– Я все равно уже слышал, начинай без меня, – послышалось оттуда.

– Вот сейчас вы точно не поверите, но неважно, – вставил он и продолжил, – на работе разболелась спина, – Наташа кивнула, она вспомнила, как он спрашивал таблетки, – и я пошел в аптеку. А через дорогу напротив аптеки, которая рядом с офисом, знаешь, с такими большими окнами, – он посмотрел на Наташку, та уверенно кивнула, – там очередь была, я и не стал переходить дорогу, так вот, у аптеки стояла, – он помялся, – не смейтесь, там стояла эльфийка, что ли, в обтягивающей одежде и плаще сзади, а в руках у нее был лук. – он переводил взгляд с одних девичьих глаз на другие, те моргали. Котя на миг задумался, чьи глаза красивее, но так и не определившись, продолжил, – И это я увидел якобы. Знаете, когда кажется. Потом я присмотрелся, а там такая, типа, супермодель. Высокая и спортивная. Высокомерная и красивая… – девушки зашевелили лицевыми мышцами и прищурили глаза, – В модном плаще и с такой огромной женской сумкой, ручки длинные – знаете такие?

– Знаем, знаем, – сказала Машка.

– Красивые такие ручки, – добавила Натаха.

– Ну вот, – понимая, что сейчас ему не особо верят, продолжил он, – я ж и пошел в другую аптеку, а уже начало темнеть, машин много по дороге ехало, оттого я и пошел в переход. А там было темно. – он представлял, и это было заметно, – Одна лампа еле горела. Я уже прошел эту лампу, значит, а на меня как вылетит эта эльфийка.

– Да ты гонишь, – выдохнула Машка.

– А потом? – торопила Натаха.

– Она меня в полете плечом вот сюда, – он показал на грудь, – как долбанет, а я в стену и влип, – не стесняясь своей слабости продолжал Котя.

– Спасла она тебя, – неся две тарелки с бутерами сказал Миха, – только от кого, или от чего – вот что главное, – подчеркнул он важно.

– Получается, что да, – подтвердил Котя. – но это еще не все. Утром я взял такси – боязно было мне. И на переходе мы чуть ее не сбили.

– Пипец, – Наташка была в шоке. Остальные так и сидели, открыв рты, с едой в руках.

– Я не растерялся. Мы поехали за ней.

– Молодец! – Миха похлопал Котю по плечу.

– Она зашла в подъезд. Я его запомнил. В обед я сходил туда.

– Сам? – Мишка встревожился, – ты понимаешь, что тебя могли там того – этого?

– Дурачок, – подтвердила Натаха. – Вместе нужно было идти.

– А с кем? – удивился Котя, – я ж не знал, что ты любишь… татуировки мои смотреть! – Котя изобразил пальцами кавычки.

– Тату? – переспросила Машка.

– Я тебе не рассказал специально, чтобы ты могла оценить трезво, – объяснился Миша.

– Ладно, проехали. – махнул рукой Котя. – Там, в этом подъезде, сдается квартира на первом этаже – в интернете нарыл. Я прикинулся заинтересованным. Охранник сказал, что передо мной заходил странный тип в плаще. Он ничего охраннику не говорил, оттолкнул, осмотрел и вышел.

– Во, дурак, – Ната больно ударила Котю, – ты точно смерти ищешь!

– Че дерешься… – обиделся Котя.

– А я добавлю! – разозлился Мишка.

– Потом подеретесь, кто первый меня будет убивать, а я не закончил! – Котя вывалил на журнальный стол между тарелок с сосисками и бутербродами визитную карточку. – Вот! Это та, что сдает квартиру.

– Маловероятно, – предположила Машка, – мало ли…

– Это – да, но такую же визитку взял и мужик в плаще. Так сказал охранник.

– Ты и туда без нас ходил? – уже с обидой предположил Мишка.

– Нет. Мне стало страшно, – признался Котя.

Они сидели вчетвером и ждали, кто же первым предложит сходить в гости к Гуревич Ирине Венедиктовной.

Натали не выдержала первой: – Нужно обкурить это дело…

За ней потянулся Мишка. Он привычным движением отодвинул три года не стиранную тюль и открыл балконную дверь: – Дамы – вперёд!

– Так, а что там по поводу татуировки? – Машка некурящая, поэтому Котя остался с ней, давая повод познакомиться Мишке с Натахой поближе. Они так толком и не представились – так все завертелось.

Котя стянул футболку и лёг на живот. Машка взвизгнула от удивления и добавила освещения. Когда куряги хлопнули дверью на балкон и в квартиру потянуло табачным дымом, они застали такую картину: Маша ползала по Котиной спине и приговаривала: – Да-а, не того парня я выбрала, ой не того… Вы видели что здесь выбито?

– Чертовщина какая-то, – обидчиво сказал Мишка. – И никто никого не выбирал. Просто он пить не умеет.

– Да не сцы ты, – кажется, упокоила его Машенька. – Тут буквы какие-то. Начертание демоническое, но некоторые можно узнать. Гляньте, – она включила увеличение на камере смартфона, – если предположить, что эти две “r”, а в конце “s”, то получается Cerberus.

– Похоже на то, а что там в кружочках? – спросила Ната.

– Какие-то демоны, или черти, – подтвердила Машка.

– Нифига себе! – знатно выругался Мишка, когда присмотрелся к рисунку. – Котя, а знаешь, кажется, я теперь тебе верю!

Он схватил у Машки телефон и сделал снимок.

– Смотри! – он поднес экран с балдевшему под девичьими телами Коте, по которому их уже ползало аж две штуки. Тот сначала ничего не понял. Миша ткнул пальцем в центр. Котя в прыжке сбросил милых дам на диван и закрылся в ванной.

– Так, а что там?

– Да, что? – заинтересованно и испуганно ждали ответа девушки.

Миша взял телефон и показал на то место, где должны соединяться створки ворот. Те были слегка приоткрыты.

Наташка тут же побежала за своим телефоном. Она начала искать в подписках “Инсту” Саньки.

– Ща, у нас на работе один пацан вчера сфоткал и выложил, – она перебирала фотки и аккаунты.

– Опрометчиво! – заметил Миша.

– Что опрометчиво? – спросила ожидающая чуда Машка.

– Выкладывать! – сказал Мишка, – разве что анонимно. – мудро подметил он, – сейчас найти тебя по постам в интернете ничего не стоит.

– Угу, – мычала Натаха, – вот, смотри. – Фото было немного неполным. Но и этого было достаточно, чтобы увидеть: створки врат плотно прикрыты, а надписи и рисунки не такие четкие, по ним едва ли можно было что-либо прочесть.

Ребята пошли стучать Коте в ванную. Спустя некоторое время он открыл дверь. Мокрый и злой.

– Я на такое не подписывался! У меня кредит, я хочу после работы пить пиво и тусить с друзьями. Я хочу много девушек. Я хочу кушать сардели с пивом и смотреть ящик. Я не хочу никаких заборов кладбищенских у себя на спине! – он плакал и скреб ногтями себе спину. А в это время его успокаивало две девушки и что-то пафосное говорил Мишка.

– Мы с тобой, мы разберемся вместе, мы тебя не бросим – говорили девчата.

– Вот завтра, прямо с утра возьмем, и пойдем к этой риелторше. А ты со стороны посмотришь, она это, или не она. – обещал Мишка.

Снова заныла спина. Котя освободился от объятий своей команды. Он пошел за таблетками, которые скорее всего не помогут, как он понимал, но нужно было что-то сделать. Он закинул пригоршню и запил пивом.

– Вы точно со мной?

– А то!

– До самого!

– А как же!

– Клянетесь?

– Клянемся! – желая успокоить друга в сложной ситуации, выпалили они.

– Ну, смотрите мне, я всё запомнил, – Котя прищурился и по-доброму пожурил свою команду. – Объявляю вас помощниками Адского Пса!

– Адский Котя ты наш, – сказала Наташка и прижалась к нему.

Hell cat

Ребята сразу не поняли, что произошло. У Коти начались судороги, он мешком упал на пол, а из его тела послышался отвратительный хруст. По Котиному лицу прошли еле заметные волны, и оно слегка изменилось. Ребята списали это на его общее состояние.

Котя лежал в зале на диване. Наташка и Машка подтыкали ему одеяло и пробовали лоб. Миша притащил в зал матрас из спальни и уже стелил на полу возле друга. У них у всех немного жгло левую ладонь. Там появлялся рисунок, но увидят они его только утром.

День третий

Это только в фильмах главный персонаж при первых позывах геройства бросает работу, любовницу, родителей, да и привычный ход жизни вообще. Родные стены для него становятся тесными и бледными. Его манят проблемы мирового масштаба и заморские красавицы досель невиданные.

А наш Котя утром наотрез отказался бросать работу.

Он проснулся в пять утра. Все пока спали. Он полез открывать балкон на проветривание. Такого душмана квартира еще не знавала за свои тридцать пять лет, а получали ее родители примерно в его возрасте. Тогда по ящику звучали слова “мы́ шление” и “перестройка”.

Котя до сих пор считал себя разгильдяем. Ведь его родители в его возрасте уже имели свое жилье. Но это нормально – самокритика. По сути, пока мужчина не женится, он себя таким и считает. Потом разгильдяем его уже считает жена. Но то такое.

Вчетвером ребята надышали до кислоты в воздухе. А через балконную щель в квартиру устремился такой чистый родниковый поток, что он обжигающей струей освежил ноздри и легкие. Котя застыл и вдохнул глубоко.

Кружка. Кофе. Сахар. Чайник. Душ. Чайник. Кофе. Банальнее и приятней первой кружки кофе нет ничего на свете… Как можно бросить работу, если при этом нарушится такой стройный утренний ритуал?

Спина уже почти не болела. Ощущениями едва очерчивался контур татуировки. Но уже не болью, а будто кто-то приложил к спине горячие ладони. Сразу штук эдак шесть. Это ощущение бодрило и заряжало в дополнение к кофейному кайфу.

Сегодня в планах было поехать на работу, качественно все отработать, в перерыве смотаться посмотреть на риелтора, вернуться и поработать еще. А потом… Потом пусть судьба привнесет что-то новенькое и интересное. Он был не против. Котя чувствовал, что теперь появились настоящие друзья. Такие, что с ними за сутки и Арарат ложками сровнять с землей можно!

Курить не хотелось от слова совсем. Но Котя и не догадывался, что скурено все без него. Даже большие окурки из пепельницы.

На часах было около шести. Котя надел спортивные штаны, кроссовки. В толстовке на голое тело он шмыгнул на улицу. Там дал кругов семь вокруг квартала в максимальном темпе. Часам к семи народ повалил из домов. Коте со стороны казалось, что из плотно зажатых московских многоэтажек несут свои заботы люди-муравьи. Беспомощные по одиночке, но великая сила вместе. Каждый несет свою мечту, а вместе они обязательно сольются в океан мечты. Не хватает только щепотку знаний, чтобы люди отбросили все плохое, что цепляется им за ноги, пока они хотят взлететь.

Последний круг Котя решил просто пройти пешком, впитать в себя заряд, созерцая, как просыпается город. Этих семи кругов ему не хватило, тело просило еще и еще.

Какой-то особый был сегодня день. Все ему улыбались. Девушки подмигивали, парни кивали. Позитив и сила струились и заражали всех, кого он встречал. Вот, мужичок с чемоданчиком: одну штанину зажевала туфля – жена не досмотрела, а, может быть, жена и вовсе ушла, может, к лучшему другу? В глазах тоска, плечи опущены: – Хорошо сегодня, не правда ли? – Котя выдернул прохожего из его печального болота. Тот посмотрел, притормозил, а Котя добил его улыбкой. Мужчина улыбнулся в ответ и зашагал бодрее.

Подымался на девятый этаж Котя в лифте. В нем висело большое зеркало. Не зарисованным был лишь небольшой участок в центре, куда он и смотрелся сейчас.

Странно. Немного обострились черты. Скулы. Глаза стали выразительнее. Вот, что спорт и диета творят. И больше никогда он эти дымящиеся палочки и в руки не возьмет! Пора навсегда расстаться с опухшим лицом, одышкой и кашлем.

Народ все еще спал. Засиделись – подумал Котя. И ладно, поделом! Мне пора на работу!

Он еще раз обмылся холодной водой, оделся, всунул наушники в уши и понес свою мечту в город.

Такси брать не стал. Только автобус.

Поближе к людям!

Команда

В полвосьмого у одного из просонь сработал будильник.

– Котя! – первым вспомнил о друге Мишка Косыгин.

– Нет его, – отвечали девочки. – Здесь записка!

– Что там?

– “Ушел на работу пораньше. Дверь просто захлопывается.”

– Значит, полегчало. И это – хорошо! – констатировал Мишка.

Народ разбрелся по ванной, туалету и кухне.

– Чайник еще горячий!

– В ванной мокро!

– Сигарет нет, – жаловалась Натаха.

– Все равно скоро бежать, – ответил Миша.

Маша терла руку мылом под струей горячей воды. Она вчера, видимо, взяла что-то грязное в этой неубранной квартире. Но пусть теперь тут Наташа убирается. Раз все сложилось вверх ногами, пусть моим будет Мишка, а там посмотрим.

– Ребята! – кричала Наташа из кухни, – А куда я вчера могла вляпаться? У меня рука не отмывается! Мишаня, ты не знаешь, есть в квартире химия?

– Сейчас найду, – отвечал Миша. – Мне тоже не помешает!

Через минуту они втроем стояли на балконе и терли левые руки.

– Что за чертовщина? Как будто тушью испачкались. Наверное какая-то ручка двери была грязная. – предположила Маша.

Еще спустя пятнадцать минут, они, воняющие хлоркой и Сольвентом, взяли по такси и разъехались по своим делам.

Работа

Наташка приехала в офис ближе к девяти утра. Она не успела заехать переодеться и была во вчерашнем. От этого она ходила глаза в пол и все время чесала руку. Со стороны казалось, что она заразная.

– Идем курить! – она нашла Котю и сразу захотела узнать, как он.

– Сейчас, добью тут кое-что и подойду! – она увидела его полным сил и бодрости, что после вчерашнего припадка ее успокоило.

Он выплыл к ней в курилку таким высоким, свежим и внушающим безопасность, что девичье сердце ушло куда-то в низ живота и там защекотало.

– Бросай соску, тебе не идет! – сказал уверенно Котя. Наташа просто не смогла ослушаться. От левой руки тепло пошло по всему телу, и она прильнула к юноше.

– Мы так вчера из-за тебя напереживались! – она все жалась и млела.

– А что вчера? Снова перебрал? Я что-то не припомню, как мы спать легли. – вспоминая спрашивал он.

– Не помнишь? Еще бы! Тебя вырубило, потом у тебя были судороги. Мы тебя перенесли на диван и до самой ночи сидели рядом.

– Серьезно? Вот уж ни за что не догадался, что так все было. Сегодня мне особо легко и хорошо. Знаешь, как в детстве на каникулах! Проснешься рано, и спать не хочешь, а тянет на рыбалку и всякие другие приключения.

– Ты будто и в плечах шире стал! – она нежными женскими руками ощупывала его теплые и сильные плечи, затем руки. Он в ответ так провел ей по спине, что ей пришлось закрыть глаза, чтобы он не увидел в них бабочек.

– Обещай! Больше ты не куришь!

– Обещаю.

– Идем работать, на обед у нас вылазка вместо кофе и сигарет!

Они ушли с вонючей и когда-то спасительной площадки. Это место убегания им больше было не нужно.

– Котя, твою ж мать! – часов в 12 дня ругался в трубку Мишка. – Нужно срочно встретиться обговорить кое-что.

– Угол Щукинской и Пехотной. Час дня. Машка чтобы была!

– Принято!

Котя закончил с очередным клиентом, поставил занятый статус и заблокировал терминал. Наташа увидела, что он поднялся и стала завершать свои задачи.

– А зайдите-ка ко мне! – позвал Котю Геннадий Викторович, выглянув из своего “аквариума” на возвышении.

– Добрый день, Геннадий Викторович, – обратился к тому Котя, расправив плечи и слегка улыбаясь, – чем заслужил?

Начальник явно был смущен таким приятным обращением от посвежевшего сотрудника.

– Вижу, вы взялись за ум! – он явно не знал, как начать. – Я тут подбил некоторые итоги вашей работы, – он щелкал о стол перевернутой ручкой, – я взял на себя смелость оформить вам… небольшую премию, – Картофельный достал из верхнего ящика конверт и положил перед Котей. – Если хотите, можете взять отпуск. Только за свой счет, разумеется, – он засмущался, – я подумал, что Наталья Воронина тоже может взять аналогичный отпуск, – он встал, намекая, что встреча и так зашла немного глубже, чем обычно, – вы не думайте ничего такого, но я знаю, что сейчас некоторое время вам нужно посвятить кое-чему кроме работы.

Котя взял конверт, поблагодарил за неожиданный сюрприз и собрался обрадовать Натали, как Геннадий Викторович бросил ему в спину: – Константин, еще кое-что, – сказал он так холодно, что у Коти екнуло, – Александра Мухина убили…

Котя нащупал рукой стеклянную стену. Стена отдавала холодом. На перегородке остался его отпечаток ладони.

– В собственной квартире. Его зарубили.

Наташа видела, как за стеклом Котя сделался белым, как мел, она направилась к нему в контору.

– У Сашки остался сын и жена, – эту фразу уже услышала вошедшая к тому времени Наташка. Переспрашивать смысла не было. Они вместе смотрели тот репортаж. Всем троим в начальницкой немного подташнивало от осознания.

– Если сможете… вы общались, заехать сможете, передать вдове? – Геннадий Викторович достал еще один конверт. Более пухлый и оттого навевавший печаль: никакие деньги ничего уже не исправят.

Нужно разыскать ту женщину. Пусть держит ответ. Она им должна. Они обязаны ее найти и вытащить из нее правду. Какой бы та ни оказалась горькой.

Вместе

Машка и Мишка были уже на месте. Слегка злые и дерганые. За руки не держались. Мишка взъерошен, а Машка умытая, и оттого глазки ее казались мельче, чем вчера вечером. Вот и разрешился Котин внутренний спор – чьи глаза ему нравятся больше. Ненакрашенная Наташа почти ничем не отличалась от Наташки в макияже, лишь выглядела моложе и непосредственнее. Он тут же взял ее за руку – нечего добру пропадать зря!

– Вы как? – участливо поинтересовался Котя, – что уже успело случиться, что вы такие… сами не свои?

Натали напротив, выглядела умиротворенной. Хотя утром они чувствовали, что настроение у них одно на троих. Ребята переглянулись, расчесывая свои руки. Они еще не видели Котю, и его бравый новый образ. При виде его часть озабоченности смыло с их уставших лиц.

– Да что же это с вами, – и Котя решил их приобнять.

– Что ты скажешь по этому поводу? – Мишка с Машкой протянули ему свои левые руки. Тонкой паутинкой на ладонях проступал едва различимый рисунок.

– Никак, а что это? – Котя был удивлен не меньше самих друзей.

– Ребя-та, – растеряно замямлила Наташка. Она держала свою левую руку в правой и приблизила ее к глазам, – что за нафиг? – она выругалась в три этажа так же тихо и испуганно.

– Что у тебя там, покажи! – она сидела на лавочке под осенним кленом, а команда обступила ее со всех сторон.

– Хера-се! – Миша был явно озадачен, – а у нас совсем не так, – он грустно смотрел на свою ладонь, – признавайтесь, что вы сделали?

– Да ничего, собственно… – Котя и Наташка растеряно переглянулись и дальше всматривались в Наташкину тату. На ней уже совершенно четко проступил образ пантеры, держащей перед собой лапу с длинными смертельными когтями. От образа у ребят по спине прошел холодок.

– Признавайтесь, что вы сделали? – Машка вцепилась взглядом в Котю, но тот был растерян, тогда она схватила за руки Наташку, – вы это успели на работе? Нам что, теперь тоже нужно? – Маша снова смотрела на Котю, а Наташка от такой наглости открыла рот и жевала воздух.

Тогда все глянули на ругающегося Мишку, тот замахал головой: – Ну уж нет… – успел он выдавить.

Наташка наконец очнулась: – Да нифига такого не было, а ты, Мишка, расслабься! – отрезала она.

– Если для дела… – он был растерян.

– Ну и придурок мне достался. Натаха, не знаешь, за что? – Машка искала женской солидарности и пыталась разрядить атмосферу, как могла.

– Впрок, Машер, впрок! – поправила Ната подружку шуткой.

– А если серьезно, то что вы делали? Давайте, думайте, – Маша уже серьезно задала вопрос Коте и Нате.

– А покажи-ка еще раз спину, – Миша уже стоял за спиной Коти и лез тому под одежду. Котя сейчас был объектом исследования – бесполым и виновным во всём существом, правда, радостным и гордым. Новое амплуа, мать его.

– Так и думал, – тщеславно процедил Мишка. – Натах, а ты уже тут… на спине!

Через пять секунд они нагнули Котю к лавке, задрали ему одежду и рассматривали спину. Прохожие обходили странную компанию извращенцев.

– Ай! – вскрикнул Мишка, когда потрогал левой ладонью Котину татуировку, – щиплет…

Котя прекратил всяческие бесчинства над собой, да и прохладно было, теперь все уставились на руку Мишки. Чернила зашевелились и пришли в движение.

Машка, пользуясь тем, что Миша был занят своей рукой, запустила свою Коте на спину под одежду. И задержала там ее немного дольше, чем следовало. Котя не стал одергивать, а Наташка словила его взгляд и ехидно подмигнула. Котя сглотнул.

Линии на руке Мишки изгибались. Сначала ребята увидели большие клыки, затем линии сложились в безобразное и злобное лицо.

– Фу… Вырвалось у девочек.

– Не хотела бы я повстречать такое в жизни – протянула Ната.

Но это был еще не конец. Чернила продолжили извиваться, размываться в кляксы и снова складываться в линии. Теперь на фоне жуткой морды с клыками, в шлеме и кольчуге вырисовывались скрещенные топор и молот.

Когда чернила совсем остановились в своем танце, ребята всунули свои лица почти что в саму Мишкину руку. Жуть, исходившая от изображения, завораживала, они молча наслаждались мощью и ужасом, что вызывала татуировка. И тут на мгновенье лицо на ладони пришло в движение и сильно оскалилось. Мишка панически отбросил свою же руку, а девочки завизжали на всю улицу. Прохожие, которые спокойно обходили заинтересованную чем-то компанию молодых людей, в испуге кинулись в стороны.

– Вот это жесть, – сам Котя был слегка испуган. Вся его бравада вмиг улетучилась.

Троица снова поставила Котю в позу к лавке и залезла ему под одежду. Врата приоткрылись еще немного, но это сейчас мало кого могло взволновать. То, что происходит явная чертовщина и что она непонятно куда заведет – вот что сейчас тревожило друзей.

Рядом с изображением Наташкиной пантеры, на воротах действительно проявился демонический образ друга. Но что взволновало всех – так это еще одна фигура. Это была ведьма в капюшоне, в руках она держала огненный шар, а в глазах читались смерть, беспощадность и презрение.

Ребята по очереди выругались. Маша зловеще и истерично смеялась, вылупившись в свою руку. Ребята уже знали, что она там видит.

– Что, что там? Покажите! – неуверенно просил Котя. Миша сделал снимок.

– А что, мне нравится, – Котя ехидно улыбался, раздвигая пальцами увеличение на смартфоне.

Несколько минут все предавались размышлениям. Мишка закурил. Наташка глянула на Котю – тот махнул, мол, чего уж. Тогда она вытащила сигарету у Мишки тот дал огня.