Текст книги "Hell Cat (СИ)"

Автор книги: Максим Савченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Дверь заглохла. Теперь никто не врывался внутрь ни в квартиру, ни в замок. Стало даже как-то скучно без всех этих странных посетителей. Коте казалось, что они его выматывали, но теперь он понял, что без них ему пресно. И только курочка Илюша изредка выныривала из старой алюминиевой закопченной кастрюльки литра на полтора. С каждым часом она становилась все больше и было похоже, что она вынашивает первое яичко. Опытным путем Котя определил, что ей нравится, когда ее поливают мясным бульоном, сырыми яйцами и дают куриные пупки. Во всех остальных случаях курочка с Планеты-Джунгли не показывалась на поверхности своей слизистой жижи.

Котя готовился присоединиться к своим друзьям. Он уже связался с ними по ведьминому телефону. У них все было в порядке, и он пока что им не сообщал о своих планах и о нежданных гостях. Он лишь расспросил их о планах, кто чем занят и попросил показать их хоромы. Котя отчитался кратко о проблемке с одним из последних посетителей, как именно она разрешилась – не телефонный разговор. Такое новшество следовало вымочить в десяти литрах кофе в тесном дружеском кругу.

Заколдованная Машкой броня была уже надета на футболку, на поясе красовалась катана, поверх он набросил старый дождевой плащ. На первое время сойдет, чтобы понапрасну не светить латами, а там можно и избавиться.

Он крепко закрыл балкон, окна и входную дверь, глотнул голубого напитка и зашторил окна во всех помещениях. Перелил содержимое кастрюльки вместе с Илюшей в пятилитровую пластиковую баклажку, обвязал ее веревками и надел на спину. Стыдно сказать, но он привязался к животинке. Когда Котя к ней обращался, та показывалась и грустно моргала своим глазом. Он даже перестал брезговать и брал ее погладить. Та щекотала лапками, журчала и жалобно поквакивала при поглаживании. Пока он бросал ей пищу, она не вылазила из своего гнезда, а когда он забывал, Илюша выползала и находила его в квартире или замке, взбиралась на Котю и напоминала о себе.

На одно плечо Котя повесил рюкзак с водой и небольшим количеством провизии. Свет везде погашен, только холодильник продолжает работать. Портал к друзьям из квартиры он открывать не хотел. Не по причине безопасности. Котя хотел пройтись по миру Теи. Пусть сто шагов, пусть десять, но побыть свободной жаждала каждая его клеточка.

Переговорный камень Котя обвязал проволокой и повесил на шею с помощью куска бельевой веревки. Как только он нагонит друзей, то обязательно попросит Машку оформить его подобающе и вообще придумать что-то с этим камнем. А пока что в нелепом плаще поверх доспехов, в кроссовках и с давящим в грудь камнем Котя зажег свечу и начал спуск по винтовой лестнице. По пути к железной двери в мир Теи, Котя заглянул в темницу и проверил заперты ли камеры и клети.

Он сдвинул пару засовов двери на Тею, сделал шаг и прикрыл за собой дверь. Подойти к ней могут только они пятеро, не говоря уже чтобы ее открыть.

На Тее стояла ночь. От земли шло дневное тепло и стрекотание местных кузнечиков. Спутник Теи Эос взошла уже давно и теперь пугала своими непривычными габаритами. Котя вышел на дорогу и шел вперед, сильно запрокидывая голову, рассматривая спутник. Эос была красивее всех вместе взятых картинок космоса, что можно найти в интернете.

– Шайтанамана… – протяжно выругался на такую красоту Котя, он даже споткнулся пару раз.

А вот и уничтоженный Стихией лес. Кое где поблескивают потерянные клинки и металлические латы. Лошади давно разбежались или стали добычей хищников. Здесь же есть хищники? Котя не знал. Но они должны быть, если есть травоядные; иначе те размножатся, и не останется от природы ничего. Или в магическом мире Теи все не так? Коте со всем этим предстояло разобраться.

Выйдя из остатков леса, Котя снял плащ, Илюшу и рюкзак. Он достал катану и принялся за обучение в свежем ночном воздухе, под мерцающими звездами и в приятных запахах прибрежной степи.

Сегодня меч давал уроки по ведению боя лидирующей левой рукой. Котя был правша и ему такие тренировки давались натужно. Пока меч был ведущим, Котя наслаждался плавностью и естественностью движений, при замахе в ударах меча ощущалась могучая сила, но при таких же по расстоянию ударах самого Коти, весь выхлоп шел в трубу, что говориться.

“Дубина стоеросовая, что я тебе говорю! Не руками руби, а лезвием. Болван, ты не топор держишь, меч – это твоя кость, а мышцы твои крепятся к самому кончику!”

Котя постепенно ощущал, что руки его удлинились, он стал немного чувствовать смысл слов Катаны.

“Уже лучше, но тело твое движется, как дерьмо в проруби. Не мотыляй задом, ты, баба дряблая!”

– Сама ты баба дряблая! – обиженно сказал Котя вслух женскому голосу Катаны, у которой к тому же имелся дикий и жесткий японский акцент.

Котя как раз следил за своей дряблой задницей, чтобы та не оттопыривалась, как меч прилип к его ладоням, что твой язык к железу на морозе. Коте почудилось, будто сейчас ему преподадут новый урок, и он расслабил тело, чтобы лучше воспринять навязанные движения.

С недостижимой доселе скоростью катана промелькнула перед его лицом, послышалась непривычная отдача в руках и металлический звук. Что-то было отбито почти у самой головы.

Котя оказался продолжением и заложником своего меча. Смысла наседать мышцами не было никакого. Он наслаждался своими пируэтами, пока у противника не закончились дротики.

Затем в ход пошли стрелы. Катана их рубила, как бабки щелкают семечки на лавках. Десяток стрел было пропущено – враг явно окружал и делал это тихо, профессионально.

Броня с ведьмиными чарами что бетонная стена против теннисного мячика. Катана в каком-то смысле зря старалась.

“Кретин блондинистый, куда зенки вылупил, я кому показываю?”

Котя проснулся от убаюкивающего танца.

“Или ты сам хочешь управлять ногами?”

Котя нифига такого не хотел в сложившейся ситуации.

– Я здесь, учи, учитель.

Когда у противника закончилось оружие дальнего боя, он встал из засады и пополз на Котю полукругом, оттесняя его от замка.

Долю секунды катана думала. Кувырок, прыжок и вот уже Котя мчится к правому флангу противника. Сзади слышится робкий топот окружения.

Трое, обнажив клинки, стали в защитную стойку.

Катана легкая, прочная, длинная и… Машкина магия. Клинки же короткие и почти без магии. Если бы за поединком следила ведьма, или Котя принял бы немного того чудного напитка, что позволяет несколько минут созерцать суть и смысл, то он бы увидел, что его катана светится алым и огонь ее стойкий, как и алая аура его самого. Оружие противника едва мерцает желтым.

Тройной щелчок! В руках отважных воинов культа Герметистов по осталось по стальному обрубку.

“Накуси-выкуси!” – смеялся ужасным японским смехом меч.

Присест с разворотом – шесть хрустов. Катана со сверхзвуком перерубила шесть ног. От такой скорости вращения у Коти перемешались кишки и завихрились мозги.

Надрывный пронзительный крик троих инвалидов кольнул сердца остальных нападающих. Шелест их ног затих. По славной традиции запугивания, катана вспорола брюха каждому. Коте приходилось нагонять и переворачивать на спину расползающихся, как жуков безногих убийц. С хрустом катана вонзалась сквозь латы в животы жертв.

На несколько секунд меч застывал в телах и словно пипетка вздрагивал, натягивая Котю энергией падших, из которых уходила жизнь.

Теперь и Котя знал, что такое питание. Ему не приходилось поедать своих жертв, как Пантере. Ему не приходилось поджаривать их, как Забойщику, ему не нужно измельчать их на атомы, как Стихии. Котю насыщала Катана.

В момент первой трапезы он до конца понял, что Катана ему рассказывала про единение с оружием. Меч – это жало, а он – шершень. Комар. Вампир. Скорпион. Как паук пьет размягченную плоть, так и Котя насыщался дополна жизненной силой падших воинов.

– Пипеточка ты моя… – ласково он похвалил свою Катану.

“Тише, ты, мешок с костями, не то Ведьма тебе яйца открутит, а Кошка их сожрет. Наелся хоть?”

– О, да. Что дальше?

“Дальше – сам, дряблый твой зад!”

Котя вскинул руки с мечом вверх, магическая энергия вспыхнула ослепительным светом на конце Катаны.

“Да есть же! Вон они, руби, руби, руби, руби…”

Все то время, как Котя исполнял воздушные пируэты, рассекал спины, лишал рук и голов, повергнутых в безуспешную защиту, катана подначивала его ритмичными криками. Последних Котя шинковал, танцуя под этот первобытный ритм.

С каждым ударом воздух наполнялся красным туманом брызг, возбуждая его первобытное естество, жажду крови, мяса, боли и крика врагов, их мольбы о пощаде, и в конце концов, возбуждая, как мужчину.

“Я вижу, ты готов познать искусство боя до конца?”

– Еще как, ты только покажись, Катана!

Руки отлипли от притёртой рукояти, Катана вонзилась в стенающего врага и пустила в того корни, ствол стал гибок и от него пошли ветви, дерево покрылось цветами. Сакура вздрогнула и сбросила в одночасье все лепестки, к тому времени, как они упали оземь, перед Котей стояла стройная, как меч японка, с гладкой девичьей кожей, смоляными волосами по пояс, темными губами и маленькими острыми темными сосками.

Катана дерзко подобралась к Коте, содрала с него латы, ударом ноги в грудь опрокинула кипящего от вожделения юношу, и метко нанизалась на его орудие.

Котя был покрыт кровью врагов, она просочилась ему под одежду, она попала ему в нос, рот и глаза, возбуждая и бодря. Катана все больше пачкалась о Котю. Сначала руки ее окрасились в алый, затем губы, грудь, бедра. И вот уже Котя жирно обмазывал ее тело своими руками. Он с силой втирал кровь в ее кожу, он запускал нос в волосы Катаны и вдыхал ее металлический запах.

“Руби, руби, руби…” – все еще слышалось в его голове, Катана задавала все тот же ритм. Как только магия внутри Коти забурлила от макушки до пят, от кончика пальцев рук до живота, Катана запульсировала и своим нутром потребовала наполнить ее излишками силы поверженных врагов. Эта сила постепенно собиралась у Коти в животе, заставляя дрожать и темнеть в глазах. Катана замедлила пульсацию, но усилила каждый позыв, намекая, когда именно она будет готова впитать смысл победы. Когда магия разогрела все его нутро, она, словно лопнувший нарыв выплеснулась в Катану, та конвульсивно запульсировала, даже в реальном мире было видно, как от ее живота Котина магия движется по ее телу, поступает в тонкие нежные руки и женственные ноги. Когда магия продвинулась к Голове девушки, ее глаза вспыхнули малиновым цветом и Катана издала дикий первобытный вопль. Что даже ноющие умирающие вокруг них враги притихли. Яркий свет наполнил поле сражения и тут же погас.

Когда Котя открыл глаза, то он увидел опасно торчащую из земли катану. Котя аккуратно сдвинулся назад, чтобы не поранить жало, которым он напитал минуту назад свое оружие.

Складная получалась картина. Сначала они повергли пару десятков врагов, затем он сам напитался энергией, затем меч напитался от него. Но каким странным способом! Ну а что я хотел, думал Котя, не с ложечки же кормить меч. Все это ощущалось таким естественным и необходимым, что у него не возникло ни капли стыда ни перед Машкой, ни перед Наташкой.

Котя оделся в кровавую одежду, напялил кровавые латы, нашел свой плащ и рюкзак. Илюшки на месте не оказалось. Он ходил между телами, отсекал головы дышащим и звал свою курочку. Та заквакала привычным скрипом из одного развороченного тела.

– Моя ты маленькая, больше никогда не молчи, когда папочка тебя зовет!

Илюшка еще на миг скрылась в останках, что-то откусила и взобралась по Коте в свой бутыль.

– Я обязательно попрошу у Наташки тебе жилье поприличнее. А сейчас пойдем, а то и так задержались. Он подумал о любимых девушках.

От Храма Огня, что одновременно являлся и центральной площадью, шло семь дорог. Две дороги подымались в стороны вверх на запад, они огибали сам купол с поддерживающими его столбами, правая дорога уходила в горы, видневшиеся на горизонте, это было направление северо-запада.

Левая дорога уходила на холмы юго-запада, там врос в грунт замок с крепостной стеной. С тактической точки зрения, это было разумное место для размещения осадной крепости, чем, по сути, он и являлся.

Две дороги шли на север и юг. Фермеры с западного побережья, где стоял замок Привратника, ежегодно проходили мимо Храма Огня по южной дороге на север, где на окраине Игниса раскинулись утоптанные за тысячи лет просторы Свободного Рынка.

Еще три дороги расходились лучами на восток. Две верхние из них огибали их гостиный двор “Круг Огня”, и самая южная из восточных шла ниже еще одного округлого здания, стоявшего рядом слева от гостиницы. Это была то ли какая-то ратуша, то ли еще какое-то учреждение.

Завтра двумя группами предстояла вылазка. Машка с Наташкой напились кофе и по очереди бегали в уборную, а между делом читали рекламные буклеты, что лежали стопкой на журнальном столике. Информация была отпечатана дедовским методом, но в четырех цветах. Из-за мелкого смещения, цвета попали не совсем на свое место, и от этого в тех местах, где должны были быть картинки, виднелась импрессионистская мазня.

Из буклетов девчонки узнавали историю отеля. Когда одна отлучалась, то вторая продолжала читать в слух сквозь открытые двери. Оказывается, “Круг Огня” – бывшие владения царской четы династии Дормисов. Примерно лет триста назад жрец по имени Трансмагор освободил земли Теи от магического гнета царя Дормиса Огненного, а его ненавистные отпрыски были настигнуты в самых дальних уголках мира и уничтожены.

Кто знает, в чьих комнатах они сейчас живут. Машка глянула на гостиницу своим взглядом еще разочек – ничего особенного, обычное здание, если и сохранились в нем особые комнаты, то это явно не они.

Когда Наташка в очередной раз вышла из туалета, то застала Машку, целующую какое-то чудо-юдо, разве что без перьев.

Любимая влипла губами в какого-то вонючего бомжа в допотопном замызганном плаще, порезанных в лохмотья спортивных штанах и ушатанных кроссовках. За спиной у сумасшедшего была баклажка с нечистотами и пыльная торба. И все это было перепачкано свежей кровью, а еще от него воняло недавними любовными похождениями.

– Фу, – сказала Наташка, – могла бы и получше найти. И вообще, как ты это протащила к нам? Главное – зачем?

– Не брюзжи, усатая, я и тебе тут оставила немного котятины. – сказала Машка и развернула бомжа в сторону Наташки.

Пока до той доходило, кто именно стоит перед ней, Машка толкнула Котю ей в объятия. Теперь уже Наташка повисла на Коте, у нее появился длинный черный хвост, которым она схватилась за одну из Котиных ног.

– Я вижу, ты освоился с Катаной? – подколола его Ведьма.

Котя, не отрываясь от Наташки, у которой к тому времени прорезались коготки, вытянул вперед кулак и поднял вверх большой палец.

Наташка слезла с него и схватила когтистой лапой снизу: – Что за запах? Козлина херова, порву на ремни, ты даже смыть его поленился! Кто она, тебе нас мало? – вторую руку она вонзила когтями ему в лицо, что те вылезли у него во рту, а ее рот и ноздри уже обретали очертания львиной морды, Котя сейчас слышал не слова, а рык.

Тогда полунаташка-полулев со всей силы отбросила Котю о стену, и приходила в свое обличие. Где-то рядом заходилась хохотом Ведьма.

– Я тебя не предупредила, подруженька. – Машка подошла к кровоточащему Коте, но не стала того лечить – сам залечится, она это уже понимала, а вместо помощи отстегнула меч и протянула Наташке: – На, вот твоя разлучница.

У Наташки показался кошачий нос на лице, она приоткрыла ножны и шумно втянула воздух.

– Ты чего с мечом делал, извращенец? – Наташка недоумевала, – Маш, объясни, а?

– А чего там объяснять, Натах? Тузику-то нашему оружие надо?

– Надо, я что, спорю? – парировала наезд Наташка.

– Это я-то Тузик? – обиделся Котя.

– Помолчи, половой гигант, а то грелку вместо шлема получишь, – махнула в его сторону Машка.

– Волшебную, чтобы ее дважды в день нужно было того-этого, – уже поняла Наташка, к чему клонит Ведьма.

– А там как, обычная магия крови, смерти и победы, потом нужно подтянуть оружие, – поясняла Машка, – ну а какое еще оружие, сама посуди: лук и арбалет – нужны стрелы, топор… не элегантно. – она глянула на Котю оценивающе, – Да и куда такому красавцу и топор? Вот Мишке – другое дело, там конституция та еще, – Машка передернула плечами, вспоминая торс Мишки.

– Так а в чем прикол с мечом? – перебила Машкины воспоминания Наташка.

– А… ну так меч… я пустила в эфир заклятье поиска сначала ножа, потом длинного, ну и красивого. А раньше я ж подвесила кровь с победой.

– Смерть?

– Точно, и смерть. – Машка вспоминала, – Оно все миксом улетело. Ты гуглила когда-то в интернете сложный многоэтажный запрос?

– Приходилось, представь себе!

– Тут так же. Разбиваешь на кирпичики и потом ты ощущаешь приход.

– Кайф? – спросила Наташка.

– Какой еще кайф? А! Нет, тебе приходят смыслы, а ты либо их отсекаешь, или собираешь, последовательность. Как готово, просто пропускаешь смысловую энергию сквозь себя, и она материализуется.

– Маш, а что с мечом-то? Нафиг изврат такой?

Наташка уже лежала на подушках, постель вся была измазана кровью и грязью, Котя сидел аккуратно на краешке постели, но несмотря на это, краешку пришел полный гаплык. Все равно Машке чистить белье, она говорила, что это самая простая бытовая магия. Наташка лежала и почти улыбалась, ее веселил факт сношения с мечом, и она желала насладиться логикой, повлекшей к такой необходимости.

– Меч я могла наколдовать, фу, какое слово, – Машка высунула язык набок, – острый, крепкий, даже самый крепкий.

– Так и нужно было! – Наташка перевернула ладонь и вопросительно ею потрусила.

– И приходит ко мне такой Котя, приносит свое лицо в руке и говорит: “Мафка, фделай как было!” – Машка кривляла Котю, отрубившего себе пол-лица.

Наташка упала на постель животом и лупила кровать, потом она успокаивалась, смотрела на Котю и снова принималась ржать.

– Я бросила в комбо привязать к мечу мастера меча, это было как учитель, смерть и оружие. А к тому времени я уже отобрала смысл катаны. Катана – это такой японский меч.

– Так, я все понимаю, но… – Наташка изобразила движение двумя руками и снова заржала.

– Так я, подруженька, еще красоты туда добавила. – Машка помолчала и добавила, – порцию раз в десять больше нужного. И смерти с болью. Тоже. Раз в двадцать. Чтоб наверняка.

– А красоты-то зачем? – Наташка уже была почти серьезной.

– Ну я хотела, чтобы кавалер наш, – она кивнула в открывшего рот Котю, – убивал красиво…

– А… ну тогда другое дело. – с явной иронией уже за нее принялась Наташка.

– Да погоди ты, блин, ты бы видела, кто там был вторым учителем.

– Ну?

– Старый дед!

– Так и пусть бы учил старый дед! – Наташка взвелась.

– Мне показалось, что гордая и стройная японочка будет романтичней…

– Так там еще и стройная, еще и японочка? – Наташка выпучила глаза, – Япона ж твоя мать, Махендра! Уж удружила ты нам!

– Угу, мать… мало нам.

– Да как-то и тебя хватает, – с претензией бросила Наташка Машке, – и вот этого-вот, – она снова кивнула на ехидно лыбящегося Котю, – хоть пойди помойся, что ли! Или выдохся, и мы будем просто дрыхнуть? – Наташка надулась, – Ох и удружила! Отработаешь!

– Я ж как лучше хотела. А ты представь, что потребовал бы дед? На нем же не написано было!

Котя быстро хлопал глазами.

– Как все сложно, оказывается, – сказал он и поплелся в ванную, – кто мне спинку потрет? – в ответ была тишина, – Понял – не дурак!

Он закрыл дверь. Оттуда послышались звуки падающей брони и звук льющейся воды. Потом из ванной прозвучал звук резкого женского голоса с жестким японским акцентом: – Я же предупреждала: Ведьма яйца отрежет, а Кошка слопает!

– А она мне уже нравится! – сказала Наташка, и обе девушки заглянули в ванную. Меча среди лат не было, в пластиковой бутылке ревниво зыркал один глаз, Котя сидел в ванной, а ему терла спину японочка со строгим правильным лицом и шикарными черными, уходящими в синеву волосами по пояс.

– Доспехи ни к черту, – сказала она деловито Ведьме, – тяжелые и неудобные. Ты должна подарить ему защиту из кожи и плащ для маскировки. Возможно, я тогда тоже тебя полюблю. – И она на мгновенье улыбнулась белоснежной высокомерной улыбкой.

Улыбка эта на Машку никакого воздействия не возымела, зато темненькие и стройные были во вкусе Наташки. И вот это-то Машка услышала даже спиной.

– Расскажи, ученик, своей свите о сегодняшней битве! – сказала сухо по-деловому Катана.

Машка с Наташкой стояли руки в бока, а в ванной стыдливо сидел красивый грязный боец и японская девочка, она его жестоко намыливала, жестоко терла и жестоко смывала.

– Они крутятся у замка, – начал рассказ Котя. – И у них был определенный замысел. – он умылся, – Они подождали, пока я отойду от замка и сначала применили оружие дальнего боя.

– Ага, знакомо! – сказала Ведьма.

– Потом начали оттеснять. Но похоже на то, что им ничего о нас не сообщают перед вылазкой. – Котя окинул взглядом Машу и Наташу. – Кто-то очень подлый использует людей втемную.

Котя наклонил голову, Катана как раз смывала ему голову.

– Это не умаляет их подлости и злобы, но я не уверен, что они бы шли на такое, знай с чем предстоит сражаться. – закончил Котя.

– Либо они не знали обо мне, – сказала холодно Катана.

– Котя, а похоже, что ты прав, – сказала Ведьма. – если представится случай, то этим фактом можно было бы воспользоваться, чтобы настроить их против главного.

– Похоже на план, – сказала Наташа, и приобняла Машку, та расслабилась.

Заботливая, но строгая Катана закончила с Котей и ушла в комнату.

– Мне перемываться, а ты смени пока простынь, Машуня, а потом приходи, тебе тоже досталось… грязи. – сказала Наташка. – Пора поразмыслить над планом!

Наташа принялась выпускать воду и мыть ванную, а Маша в пару движений почистила простыни, на них тут же влезли Мишка с Катаной. Они сидели чинно и благородно, прикрывшись общей простыней.

– Ведьма, доспехи! – напомнила Катана.

– Даже помыться не дают, сейчас…

Машка закрыла глаза и начала странно и неудобно складывать пальцы, такому таланту позавидовал бы любой гитарист, жаждущий о растяжке пальцев. Машкину голову окружил черный туман, из-под него слышались носовые и гортанные звуки. Раньше ребята такого не слышали.

Она развела руки и соединила их над головой, когда она снова разъединила ладони, между ними возникла алая дуга. Маша начала вращать руками, дуга превратилась в круг, из этого круга повалил такой же черный дым, какой окружал Машкину голову. Когда все огни в руках ведьмы погасли, весь дым опустился на пол, а когда он совсем осел, то на полу лежала куча черной кожи.

Маша наклонилась и подняла ворох хрустящей лайки тончайшей выделки. Она бросила это на широкую кровать в Котю.

– Из настоящих адских псов! – бросила ведьма, явно не желая что-либо пояснять.

Машка зашла в открытую дверь ванной и влезла к Наташке.

– Так что насчет плана? – спросила она у Наташки.

В комнате шуршал Котя, примеряя обновки.

– Думаю. – сказала Наташка.

Котя одел защитную одежду. Он выглядел на миллион. Все сидело супер: широкие штаны, легкие и крепкие ботинки, куртка и шикарный длинный плащ с капюшоном. Перчатки без пальцев явно просили в руку добрый меч. Миша обернулся, катана как раз лежала на кровати, он ее нежно взял и вошел к девочкам в ванную.

Обе присвистнули.

Котя выполнил несколько эффектных и смертоносных движений, лезвие летало с такой скоростью, что его даже не было видно. Только размазанная черная фигура.

– Чтобы так уметь, я бы тоже затащила меч в постель. – хмыкнула Наташка и тут же получила воду в лицо. Она ответила, и началась водная потасовка. Котя со своим мечом понял, что он тут лишний и пошел красоваться в комнату.

– В плаще воздух и тьма! – бросила Коте Машка, выходя из ванной во второй раз за день.

– Что это значит? – спросил Котя.

– Можешь прыгать высоко и приземляться с любой высоты. – Маша подумала и продолжила мысль, – Как белка-летяга.

– Ты прокачан, Коть, не подкачай теперь, красавчик! – смеялась Наташка. И в словах ее была правда.

– Кстати говоря, – сказала Машка, – мы тут один напиток пробовали.

– И что же? – спросил Котя.

– Меня никак не торкнуло, как обычная настойка разве что. А вот остальные пару минут смогли видеть магию. – сказала Машка. – Наташ, а давай сходим раздобудем еще?

– Пошли! К администратору, или как там его правильно.

– Нужно одеться, в чем мы там были? Где эти шмотки?

Девочки стали метаться по номеру и подбрасывать в воздух вещи, выбирая нужное.

Минут через пять они были при параде и уже спускались по широкой белой лестнице с темно-бардовым ковром и балюстрадой.

В фойе горела россыпь свечей, а у стойки администратора тлели масляные лампы. В их блеклом освещении прогуливались в сторону выхода редкие высокомерные и, скорее всего, богатые постояльцы. На улице было тепло и безветренно, а улицы интимно освещались газовыми фонарями на литых чугунных столбах. Парочки и компании выливались из домов, что стояли вдоль улиц в общий мерный поток.

В такой час никто в гостиный двор не вписывался, поэтому управляющий сортировал ключи и делал какие-то пометки.

– Добрый вечер, сказала Маша, вы не могли бы нам помочь, в номере закончился один напиток.

Управляющий поднял голову и улыбнулся.

– О! Прекрасные дамы, надеюсь, вам понравился ваш номер? И что за напиток, позволю вас спросить?

– Это “Голубая Камалия”, – сказала Наташа.

Он очень удивился и не стал скрывать своего удивления.

– Такие… утонченные дамы, и такая… деревенская настойка. Но что же это я, сейчас у нас уже все заперто, но вы можете его купить в любой… открытой лавке. – и он пространно улыбнулся.

– Ничего не подумайте, просто у нас с этим напитком связаны кое-какие воспоминания, – взяла в свои руки инициативу Маша и как бы невзначай торкнулась Наташи.

Это растрогало “Джорджа”, как было указано на его нашивке вдоль борта пиджака, и он вышел из-за своей стойки.

– Дамы, – он их пригласил вслед за собой, – прошу.

Он вышел на площадь и девушки прошли за ним, тот повернул налево и повел их метров тридцать по центральной восточной дороге, она так и называлась: “Солнечный тракт-2”.

Он остановился у небольшой двери закрытой лавки и громко постучал четыре раза.

– Роберт! Открой, это Джорджи!

Через полминутки послышались шаги и приглушенный голос: —Иду, иду…

Лязгнул замок, на пороге показался Роберт в Кальсонах и помятой сорочке.

– Окажи услугу, принеси пару бутылок… – он глянул на девочек, – надеюсь, этого хватит?

– Да, спасибо, более чем, – поклонилась Наташка и волосы ее метнулись на лицо.

Роберт подобрел.

– “Голубой Камалии” дамам, она им по вкусу, а у нас, скорее всего, ее уже и нет.

– Да-да, сейчас, – сказал Роберт безо всякого смятения.

Он удалился, а Джордж принялся развлекать девушек информацией о лучших заведениях поблизости.

Показался торговец с двумя пыльными бутылками.

– Миранда весной собирала соцветия камалии, поэтому настойка свежая.

Машка резво вытащила из складок две бумаги. Одну, поярче, она протянула торговцу, а вторую, в бежевых тонах для портье, со словами благодарности за уделенное время.

Портье попрощался со всеми и убежал на рабочее место. А Наташа успела спросить у намеревавшегося прикрыть дверь старика: – Подскажите, вы не слышали легенду, что камалия дарит чудо-зрение?

Мужчина застыл и призадумался.

– Была одна притча о чужестранце, что носил с собой мешочек этих горьких цветов, он их ел и искал дорогу к доброй колдунье, чтобы та помогла ему найти путь в его мир. – он пожал плечами, – Но в наших краях это напиток бедняков.

Он дал понять, что спешит и загремел замками.

В номере был Мишка с Дашкою, а Котя шумно рассказывал другу о своих приключениях. В руках у Мишки уже была толстая, как рука пиявка с кучей когтистых ножек. Он ее поглаживал Дашка смотрела на это противно скривившись.

– Илюша! – показывал Котя чудеса дрессировки.

Полуметровая Илюша противно, громко и прерывисто запищала, будто на жабу наступили. Она мгновенно перепрыгнула с Мишки на Котю и, свернувшись у того на коленях, выставила свой глазик и с недоверием вертела им на девочек с бутылками.

– Ничего не говори, – Наташка выставила вперед ладонь и прошла к буфету, звеня чашками.

– На! Выпей “йаду”! – протянула Коте желтоватую мутноватую настойку.

Котя принюхался, она пахла шалфеем и сиренью с нотками полыни – а ничего так!

Он выпил.

– Кто еще с нами? – спросила Наташка и булькнула себе в чашку.

В номере осталась стоять в углу катана и читать рекламный мусор Машка, они и так видели суть и смысл, все остальные смылись на улицу.

– Ну что, будем мириться? – спросила Машка.

Катана медленно съехала по стене и упала на пол.

– Ясно. – ответила той Машка и ушла в себя.

Через пару минут в ванной что-то зашуршало. Маша отложила в сторону чтение и пошла проверять. Там пыталась влезть в пластиковую баклажку из-под минеральной воды Илюша. Машка постояла и сжалилась. Немного покумекав, она явила нечто напоминающее рюкзак-переноску для котов, что с таким выпуклым иллюминатором. Но из крокодильей кожи и в черном цвете.

– Не знаю зачем это все… – вздохнула она и приоткрыла крышку.

Дважды просить не пришлось. Курочка оказалась смышленая, она покрутилась вокруг фляги и показала но переноску, и так два раза. Маша догадалась, что та просит. С нескрываемым отвращением она вылила густую слизь в новенькое жилище, а следом туда вползла и Илюша. На Машу из смотрового окна переноски пялился счастливейший глаз в мире. Из переноски что-то тихо урчало, как в животе у толстяка.

Через полчаса пришел возбужденный народ, все говорили наперебой, никто никого не слушал, но каждый делился пережитым опытом. Все однозначно завидовали Ведьме с ее магическим зрением.

– Народ, хватит, давайте готовиться к завтрашней разведке, – успокоила всех Маша. – У кого будут какие соображения?

Она открыла появившийся альбом для рисования и вытащила из воздуха блестящую китайскую ручку с феями.

– Дашка, ты отдельно, – начал Котя, – я с Наташкой, а ты, Мишка, пойдешь с Машей. С этим не будет проблем?

Пока никто не возражал.

– Даша – ты летишь впереди, если что, то возвращаешься и даешь знать, хорошо?

– Подую в лицо каждому. Сильно – не перепутаете! – вставила Даша.

– Поехали дальше. Если есть мысли, то поправляйте! – сказал Котя. – Маша одень Мишку попроще, будто он фермер. Мы в любом случае не кажемся своими в этом городе. И себя тоже сильно не наряжай.

– Принято, шеф. – козырнула Машка.

– Мы, – Котя указал на себя и на Наташку, – будем примерно в таком же роде, нечего привлекать взгляды. Пойдем с промежутком в несколько минут. Свой прикид я пока оставлю в номере.

Котя смотрел на Дашкин набросок.