Текст книги "Игра Лазаря"

Автор книги: Максим Марух

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

– Конечно, Меценат не в праве указывать, кого брать в напарники, это дело личное. Я бы даже сказал, интимное. Поэтому он разрешает тебе выбрать самому.

– Мудрое решение, – Лазарь порывисто встал. Не хотелось задерживаться здесь ни единой лишней минуты. – Кесарю кесарево, а я выбираю Янику.

– Это твой выбор, – Симон солидно кивнул.

Решив не испытывать судьбу дольше, чем следует, Лазарь указал пальцем на дверь:

– Ну, я пошёл?

Брови и плечи Симона синхронно приподнялись.

Уже у выхода Лазарь, не оборачиваясь, сказал:

– С текучкой обращайтесь через моего секретаря. Вы узнаете его по ломающемуся голосу и целой куче нерастраченного потенциала.

– Лишний должен будет уйти, – бросил Симон Петрович вдогонку. – Меценат не может решать, с кем тебе работать, но содержать иждивенцев он тоже не обязан.

Лазаря буквально пригвоздило к месту. Ведь выждал, гад, момент! Скажи он то же самое минутой раньше, и Лазарь не выглядел бы сейчас таким идиотом. Тюремные штучки, не иначе.

Лазарь медленно обернулся:

– Хотите выкинуть мальчишку на улицу? Обратно к вокзалам, теплушкам, и клею в пакете?

– Ты сам выбрал.

– Мне нужны оба!

– Не получится.

– Передайте Меценату, пускай ставит эти психологические эксперименты на своей рассеянно-склерозной маме. Мне нужны оба.

– Зачем? – глаза Симона впервые за всё время блеснули живым интересом. – Мальчишку ты всё равно ни во что не ставишь. Не берёшь в инсоны, не прислушиваешься к его мнению. Тогда зачем он тебе?

– Считаете, Ведущий Игры будет ждать, пока раскроется его потенциал?! – вскричал Лазарь, совершенно потеряв контроль над собой. – Давайте забьём на всё и сядем ждать, когда из куколки вылупится бабочка! Плевать, что за это время ещё пара-тройка идиоток искупается в собственной плазме!

– Тогда возьми его с собой прямо сейчас, – предложил Симон Петрович, увлечённо обсасывая трубку. Тот факт, что Лазарь перешёл на крик, совершенно не беспокоил его. – Кто знает, может, бабочке пора вылупиться? Короче, у тебя неделя, чтобы определиться.

– Если вы ошиблись, бабочка умрёт раньше, чем успеет взмахнуть крыльями, – заскрежетал зубами Лазарь.

Но Симон потерял к нему всякий интерес – он уже тянулся исколотой рукой к журналу на кофейном столике. Чтобы не наговорить лишнего, Лазарь развернулся и выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью напоследок – всё, на что хватило его хладнокровия.

Глава 4. Морлоки

1

На следующий день Дарения настигла Лазаря в спальне и сразу припёрла к стенке.

– Ты берёшь Марсена с собой? – потребовала она ответа, подбочениваясь так, словно собиралась пуститься вприсядку.

Полчаса назад Марс вернулся из школы. Узнав, что его берут в инсон, парень издал нечленораздельный вопль, чем-то похожий на крики Морлоков, и с совершенно безумным видом умчался в комнату. Естественно, по пути наверх радостная весть облетела весь дом.

– О, господи, нет! – картинно выпучил глаза Лазарь. – Я придумал это только чтобы ещё разок полюбоваться на классическую позу сахарницы в твоём исполнении, – он взял Дару под локотки и аккуратно отодвинул в сторону. – Не возражаешь, если я поставлю тебя подальше, чтобы не разбить? Надо чуток прибраться.

До появления Яники хотелось навести в спальне хоть какое-то подобие порядка. В данный момент комната напоминала младшего брата каморки на Вятской. В отличие от спальни Сенсора, «приёмную зону» здесь составлял только диван, да несколько битых молью напольных подушек, разбросанных полукругом. Во всю левую сторону комнаты тянулся самодельный стеллаж, заставленный книгами самой разнообразной тематики: от художественной и публицистической литературы до школьных учебников по биологии за девятый класс и экземпляров научно-популярного журнала «Наука и жизнь» времён «совка». Правую сторону занимали кровать и такая же, как у Сенса, школьная парта. Почти все горизонтальные поверхности комнаты густо захламлял однотипный бумажный мусор. В основном, альбомные и блокнотные листы с карандашными набросками и аккуратные горки салфеток, скомканных в шарики. Дощатый пол был изгваздан подсохшими кляксами краски, размазанной ногами в разноцветные хвостатые кометы. В комнате стоял стойкий запах масла, перемешанный с чем-то фруктовым и сильно прокисшим.

Дарения бедром оттолкнула Лазаря от дивана, с которого тот начал энергично стряхивать на пол крошки от чипсов, и стала сама наводить порядок.

– Что тебе стукнуло в голову взять его сейчас? – она сдёрнула с дивана накидку и передала Лазарю. – Что изменилось?

Лазарь отправился к балкону вытряхивать накидку. На все возможные вопросы Дары у него уже были заготовлены ответы, так что на счёт этого он не беспокоился.

– У мальчишки нераскрытый потенциал. Надо раскрывать.

Дара разогнула спину, держа в каждой руке по охапке комканой бумаги, выловленной из-под дивана, и нахмурила брови:

– Я тебя знаю. Если ты не видишь в чём-то практической выгоды, но продолжаешь этим заниматься, значит, тебя заставили. Тебя заставили?

Губы Лазарь конвульсивно дёрнулись в отражении балконного окна.

Не сказать, чтобы очень неожиданный вопрос, и всё же он полагал, что она подберётся к нему не раньше ужина. Впритирку с истиной, но не совсем.

Лазарь вышел на балкон, перегнулся через перила и принялся вытряхивать накидку. В воздухе заклубились облака пыли, на зубах заскрежетало. На крыльце кто-то сухо закашлялся. Лазарь посмотрел вниз и увидел на ступенях Сенса, грозящего ему кулаком. Лицо друга покраснело, волосы припудрило тонким налётом пыли. Подло ухмыльнувшись, Лазарь скрылся за перилами и продолжил вытряску.

– Практическая выгода налицо, – сказал он, когда вернулся в комнату. – Яника уже прокололась с мальчишкой. Марс школьник – Энуо школьник. Думаю, они законтачатся.

Дару это объяснение не устроило:

– То есть, ты доверил судьбу Игры в руки, как ты сам выражаешься, малолетнего недоумка просто потому, что не умеешь ладить с детьми?

Она уже собрала весь мусор и теперь заправляла кровать. Лазарь даже не подозревал, что весь этот хлам можно заставить исчезнуть так быстро при помощи одной пары рук.

В комнату вошла Яника.

– А я думала, он боится подвергать Марса опасности, – тут же с усмешкой сказала она.

Значит, часть разговора подслушала из-за двери.

– Вот именно! – охотно подхватила Лара. – Что-то тут не так. Что-то изменилось.

Лазарь вернулся к балкону, закрыл дверь и плотно задёрнул шторы. Проветриться не успело, ну да ладно. Вонь палёных волос всё равно перебьёт морозную свежесть.

Дарения с прищуром уставилась на Лазаря, взвешивая что-то в уме.

– Я поняла! – наконец, воскликнула она. – В инсоне Энуо модифицированная физика! И ты решил, что лучшего случая «обкатать» Марса может не представиться. Ведь мир с рейтингом PG-13 намного безопасней. Вот почему ты берёшь его с собой! Угадала?

Лазарь с трудом подавил улыбку. Забавно наблюдать за попытками людей объяснить мотивы чужих поступков, исходя из собственных желаний. Получается, будто слушаешь не про себя, а про того, каким должен быть с точки зрения говорящего. Иногда это может быть очень познавательно, но чаще просто смешно.

Лазарь вернулся к дивану.

– Ты меня раскусила. В глубине инсона я душка и лапочка, прикрывающаяся маской циника. Там у меня свой питомник, где я забочусь о слепых котятах и глухих кутятах, а по вечерам езжу в детский хоспис и читаю на ночь слепым детям.

Дара вспыхнула, как маков цвет, но ответить не успела. В комнату влетел, точно мопед на реактивной тяге, раскрасневшийся Марсен. В чёрных джинсах, чёрной куртке и таких же ботинках, он напоминал урбанистического ниндзя.

– Ну, чё тут у вас? – мальчишка пытался скрыть перехлёстывающие его эмоции, но получалось плохо. – Я типа готов.

Наказав Дарении вернуться в комнату через десять минут, Лазарь вытолкал её в коридор и захлопнул дверь. Спальня погрузилась в пахнущий маслом полумрак. Как и в прошлый раз, Янику устроили на диване. Лазарь и Марс взяли себе по подушке и улеглись в изножье. Мальчишку аж трясло от возбуждения.

– На этот раз придётся пройти тоннель самостоятельно, – обратился Лазарь к Янике. – Обоих вас я не протащу.

На языке у Марсена явно вертелся целый гугол вопросов, но парень держался. Если жизнь на улице чему и учит, так это терпению.

– Поняла, – девушка собранно кивнула. – Что надо делать?

Лазарь вытащил из заднего кармана пакет с чёрным локоном.

– Когда вдохнёшь дым, и он достигнет рецепторов в носу, процесс начнётся сам собой. Ты почувствуешь это. Закрой глаза, расслабься и слушай биение сердца. Отбрось все мысли и сомнения. Очень скоро появится уже знакомое ощущение, что комната плывёт. А вместе с ней и весь мир растает, как сахарная вата на солнце. Отсчитай минуту и открывай глаза. Ты окажешься в тоннеле. Или в трубе. Или кроличьей норе – каждому своё. В самом конце ты увидишь белый свет, или белого кролика, не знаю. В любом случае, иди к нему. Я и маленький Нуб-Сайбот будем ждать с той стороны.

– Это вроде как приход, да? – тут же отозвался Марс, внимавший каждому слову с отвисшей губой. – Давай я сам попробую, а ты возьми её, – предложил он.

– Богатый токсикоманский опыт тут не поможет. Пока тебе не стукнет хотя бы пятнадцать, о самостоятельном входе в инсон можешь забыть. А до тех пор придётся мне водить тебя за ручку.

Марс обиженно надулся, но ничего не сказал.

– Готовы? – Лазарь уставился в потолок. Они с Марсом уже лежали на подушках. Яника свесила с дивана кисть со сцепленными в кольцо большим и указательным пальцами. – Хорошо. Увидимся на той стороне.

2

Лазарь открыл глаза. Яркий свет ножом полоснул по глазным яблокам, и он сразу же закрыл их. Снова открыл. Поморгал и огляделся. Как и в прошлый раз, они попали в частный сектор города, но теперь здесь всё выглядело иначе. Булыжники на залитом солнцем перекрёстке двух брусчатых дорог блестели на солнце, отполированные колёсными шинами. Дома больше не напоминали однотипные картонные декорации из дешёвого ситкома – все они были настоящие. Одноэтажные и двухэтажные, с лепными обводами вокруг окон и резными ставнями, крытые серым шифером и металлочерепицей. Разноцветные заборчики тут и там зеленили побеги вьюнка. Не оставалось никаких сомнений: все жилища обитаемы и принадлежат существующему району города. Белые эмалированные таблички на угловых домах сообщали, что здесь пересекаются улицы Стандартная и Боржомская.

На дороге играли абсолютно нормальные дети. Гуттаперчевые, как назвал бы их Энуо. Девочки прыгали на резиночке, компания мальчишек постарше скучковалась на лавке, двое или трое дошколят гоняли на велосипедах. Высокое синее небо дышало безоблачной чистотой.

Рядом, вцепившись в Лазаря мёртвой хваткой, жмурился от солнца Марсен. Яники нигде не было. Лазарь быстро завернул за угол дома и дёрнул мальчишку за собой. Для местных детей их появление осталось незамеченным, и он хотел, чтобы так и оставалось.

– Руку отдай, – сказал он, когда гуттаперчевые дети исчезли за кирпичной стеной.

Марс разжал пальцы. Осмотрел себя с головы до ног и матерно выругался. Чёрные вещи исчезли, на их место вернулась привычная школьная одежда. Джинсы, свитер и двуцветная болоньевая куртка, которую он тут же брезгливо скинул на землю.

– Небось, прихватил с собой сюрикен? – угадал Лазарь.

Марс перестал ощупывать карманы.

– Финку, – с неохотой признал он. – Как узнал?

– Не ты один такой умник. Думаешь, если бы сюда можно было протащить оружие, я бы не придумал, как прихватить с собой парочку «Дизерт-Иглов»? В инсон перемещается не физическое тело, а проекция. Так что, пока твоя проекция выбирает любовь, а не войну, можешь переодеваться хоть в Джона Рембо – здесь ты будешь оставаться школьником.

Марсен красноречиво выругался и отшвырнул ногой свою старую куртку подальше.

Лазарь сверился с часами – Яника уже давно должна была появиться. Вариантов могло быть три: либо она не прошла и осталась в комнате, любо прошла, но не до конца, и теперь застряла где-то посередине, либо прошла, но её забросило далеко от того места, где появились они с Марсом. Какой из вариантов верный станет известно, когда к ним присоединится Дара. Но третий вариант Лазарь мог проверить и сам.

– Слушай внимательно и впитывай, – обратился он к Марсу. – В команде главный я. Все мои приказы выполнять беспрекословно и незамедлительно. Соображать быстро. Проявлять умеренную инициативу и помнить, что она всегда наказуема. Вопросы?

– Никак нет, сэр, – отрапортовал Марс, зачем-то соединив в одной фразе уставной солдатский ответ и забугорное «сэр». Лазарь знал, что для строптивой натуре мальчишки такие инструктажи, как амброзия для аллергика, а значит, ему действительно важно быть здесь, раз он всё-таки надавил на горло своей гордости.

Лазарь прижался спиной к стене и осторожно выглянул за угол. Гуттаперчевые дети по-прежнему занимались своими бесполезными делами. Между двумя мальчишками на лавочке завязалась шутливая борьба. Младшаки на велосипедах затеяли игру в догонялки. Маленькая девочка с огромными бантами в косичках задумчиво наблюдала за спящей на заборе кошкой, выдувая шар из чуингама. Ни Яники, ни Энуо видно не было. Сейчас не помешала бы помощь Сенса, но тот, как назло, куда-то запропастился.

– Надо выяснить, где живёт мальчик, – сказал Лазарь, одним глазом сканируя перекрёсток. – Это явно где-то поблизости.

– И как узнать? – прошептал сзади Марс.

– Можно спросить у вон тех озорников.

– А если они… ну, ты знаешь.

Лазарь повернулся к Марсену и криво ухмыльнулся:

– В вашем ниндзюцу учат быстро бегать?

Марс ответил похожей ухмылкой:

– Ну, пошли.

Лазарь сделал шаг из укрытия, но был остановлен Дарой, рявкнувшей в ухо:

«Стоп! Назад!»

Лазарь отпрянул обратно за угол. И всё же успел заметить, как девочка с жевательным шаром повернула голову в его сторону. Шар лопнул, рот залепило розовой плёнкой. Возможно, у него разыгралось воображение, но ему показалось, что глаза девочки уставились прямо на него. Два чёрных пулевых отверстия на обесцвеченном смертью лице.

– Какого чёрта так долго! – набросился он на Дару. – Где Яника?

Дара только усмехнулась в ответ:

«Посмотри через дорогу».

Лазарь посмотрел. Над зубцами одного из заборов взметнулось облако медно-рыжих волос и тонкая рука, призывно махнувшая ладонью. Судя по высоте забора, Янике пришлось подпрыгнуть.

Сердце Лазаря сжалось от восторга.

– Это то, о чём я думаю?

«Она настоящий снайпер! Высадилась прямо во дворе у мальчишки!», – не скрывая восхищения в голосе, подтвердила Дара. – «Знаешь, такая точность не каждому дана».

Она права. Одно дело – появиться там же, где оставил свою проекцию в последний раз, и совсем другое – идти по следу чужой проекции. Одна промашка – и можешь очнуться на дне колодца или силосной ямы. Такому ни научить, ни научиться нельзя. Всё зависит от одарённости Бегуна.

– Как мы туда доберёмся? – спросил Марс. – Просто пойдём по дороге?

– Эта идея больше не кажется мне удачной, – ответил Лазарь, вспоминая лицо девочки, заклеенное жевательной маской от подбородка до носа, и два круглых отверстия над ней.

Копна рыжих волос и вытянутая рука снова мелькнули над забором и тут же исчезли.

– Дара, скажи Янике, мы её видим. Пускай откроет калитку, когда подойдём. Готов, Малой?

– Угу.

– Хорошо. Держись рядом. Мы пойдём спокойно.

Как только они вышли на перекрёсток, детский гомон стих. Лазарь старался не смотреть по сторонам. Он устремил взгляд на зелёную калитку, за которой его ждала Яника, мысленно повторяя: «это светлая зона, светлая зона, светлая зона», и медленно шёл к намеченной цели. Он не видел, но знал – гуттаперчевые дети провожают их взглядом. Они бросили свои занятия и молча следили за незнакомцами до тех пор, пока они с Марсом не перешли на другую сторону дороги. Потом весёлый шум возобновился. За спиной у Лазарь Марс облегчённо вздохнул.

Яника приоткрыла калитку и манила их рукой. Они юркнули во двор, дверь закрылась.

Двор был стандартный, в шесть соток, две трети которых занимал огород, давно заброшенный и поросший бурьяном. От калитки и до крыльца вела коротенькая тропинка из битого кирпича. Узкий дворик вмещал две лавки и стол. Каркас из проржавевших металлических прутьев над головой увивали побеги давно усохшего винограда, который почти не давал тени.

Яника преградила Лазарю путь.

– Неплохая посадка, – одобрительно кивнул он в ответ на её счастливую улыбку в тридцать два зуба. – Какие впечатления?

Яника засияла ещё ярче – казалось, она только и ждала вопроса.

– Сначала мне показалась, что я действительно в кроличьей норе! – принялась с жаром объяснять она. – Но потом поняла, что это вовсе не нора, а цилиндр фокусника… но как бы на боку, понимаешь? Я падала в него к белому кролику, только это было горизонтальное падение. Я как бы парила над землёй, а сама только и думала: не зацепиться бы за подкладку.

– А мне показалось, мы в трубе пылесоса, и нас засасывает с дикой силой, – простодушно влез Марс, враз уничтожив весь поэтизм.

Улыбка улетучилась с лица Яники с той стремительностью, как это удавалось только ей.

– Надо бы парня в аквапарк сводить, – заметил Лазарь. – Кстати, если Дара не ошиблась, и мы действительно во дворе у парнишки, то Яника у нас просто шляпных дел мастер.

«Дара не ошиблась», – откликнулась Дара. – «Мальчишка в доме, я видела в окно. И, похоже, не один».

Лазарь поднялся на крыльцо.

– Теперь он точно не один, – сказал он и трижды постучал в облезлую дверь.

3

Ждать почти не пришлось.

– Кто там? – послышался с другой стороны уже знакомый голос.

– Лазарь, Яника и мелкий шкет, – внятно произнёс Лазарь.

– Уходите! Я не откр`ою!

– Открой, мы пришли помочь. Яника научит выговаривать букву «р», а мелкий шкет покажет пару приёмов ниндзюцу. Сам не заметишь, как жизнь пойдёт в гору.

Лазарь заговорщически подмигнул спутникам.

«Тебе ни под каким соусом нельзя заводить детей» – на полном серьёзе сказала Дара.

– Всё р`авно не откр`ою!

– Надо просто найти подход, – вполголоса ответил Невидимке Лазарь, а потом громко произнёс: – Мы знаем, где найти Тихоку!

Мальчишка медлил. Похоже, с кем-то советовался.

– Ага-ага, так я и повер`ил, – наконец не очень уверенно отозвался он.

«Язык говорит нет, глаза говорят да» – часто повторял отец Лазаря в благодушном подпитии, когда хотел добиться от сына согласия на что-то, чего тот делать совсем не хотел. Сейчас Энуо выдавал голос, а не глаза, но разница непринципиальная.

Лазарь прижался к двери плотнее и принялся монотонно перечислять:

– Чернявый, губы пухлые, глаза серые с зелёным отливом, один немного косит. Чуть повыше тебя, крепкого телосложения.

За дверью послышался какой-то шорох, потом приглушённый шёпот. На этот раз Энуо явно с кем-то спорил. Потом дверь щёлкнула и опасливо приоткрылась на несколько сантиметров. Из образовавшейся щёлки на Лазаря уставились два насторожённых серых глаза.

– Вы пр`авда его видели? – затаив дыхание, спросил Энуо.

Лазарь незаметно просунул носок ботинка в щель между дверью и косяком.

– Открой дверь, тогда и поговорим.

Пару секунд парень колебался. Потом не выдержал и раскрыл дверь шире.

– Пр`авда видели? – повторил он.

Лазарь встал между дверью и косяком так, чтобы мальчик уже не мог закрыть её, не затащив его при этом внутрь.

– Нет, не правда, – признался он, и добавил, но уже Даре: – Прости, но самый лёгкий способ найти подход к детям – обмануть их.

4

Энуо вцепился обеими руками в дверь и попытался захлопнуть её, но у него ничего не вышло. Лазарь быстро обхватил мальчишку поперёк пояса и поднял над землёй.

– Заходим! – скомандовал он своим, держа подмышкой орущего и трепыхающегося Энуо, как ожившую куклу. Парень отчаянно сучил в воздухе всеми конечностями и даже сумел пару раз заехать Лазарю в живот кулаком.

– СТР`АННИЦА! – вопил мальчишка, как резанный. – СТР`АННИЦА, ПОМОГИ-И-И!

В прихожей Лазарь отпустил его. На заплетающихся ногах Энуо рванул по коридору и скрылся в широком проходе справа.

– Откуда ты узнал, как выглядит Тихока? – спросила подоспевшая сзади Яника.

– Это несложно. Они братья, значит, цвет волос, глаз и черты лица должны быть схожи. Брат сильный, а значит, старше, а значит, крепче и выше. К тому же, у Энуо содружественное косоглазие, которое часто передаётся по наследству.

– Во лопух! – хохотнул впечатлённый Марсен.

Они повернули в тот же проход, за которым скрылся Энуо, и очутились в затхлой грязной спаленке. На одной из стен висел пыльный ковёр, под ковром неприбранная кровать и тумбочка. Противоположную стену занимали трельяж и платяной шкаф с открытыми дверцами. Из шкафа свисало наружу разношёрстное тряпьё. У дальней стены стоял письменный стол, сквозь немытое окно на него падал косой солнечный луч.

Энуо стоял посреди комнаты бок о бок с невысокой худощавой девушкой лет шестнадцати. Бледное лицо обрамляли прямые агатово-чёрные волосы, ниспадавшие почти до пояса. Тёмная отёчность под глазами придавала лицу печальный и усталый вид. Кожу под носом морщил толстый рубец, приподнимавший верхнюю губу над нижней, как бы вздёргивая в злобном оскале. Казалось, эти губы не умеют улыбаться, как не умеют собаки или иные животные, лишённые мимических мышц. Одежда девушки отличалась аскетичностью и в некоторой степени старомодностью. На ней была чёрная хлопковая блузка с белыми рукавами, и чёрные джинсы без изысков. На ногах удобные туфли из мягкой кожи.

«Лилит» – с ненавистью прокомментировала Дара.

Лазарь полностью разделял её чувства. Из всех офицеров Ведущего, эта маленькая стерва самая юная – и самая беспощадная. Раз Лилит здесь, значит, Игра началась. Лазарю пришло в голову, что неплохо бы сообщить об этом Янике, но он быстро отверг эту идею. Лилит уже бросала в сторону «новенькой» презрительные взгляды, и акцентировать внимание на её «новизне» ещё больше не стоило.

– С какой стати вы ворвались в чужой дом? – холодно осведомилась Лилит и шагнула вперёд. У неё был мелодичный, почти сексуальный голосок с лёгким кавказским акцентом, который совсем не вязался с желтушным оттенком её лица.

– С такой же, с какой и ты… Странница, – беззубо улыбнулся Лазарь. – Хотим помочь Энуо отыскать брата. И кстати – «Засраница» тебе больше подходит.

Лицо Лилит оставалось бесстрастным.

Энуо выскочил из-за спины покровительницы.

– Они меня пре`следуют! – закричал он. – Чего вы до меня докопались?

– Хотим помочь, – ответил Лазарь. – Бескорыстно.

– Они не знают, где Тихока, – обратился Энуо к Лилит. – Ты пр`ава, они меня обманули. Пр`огони их, пожалуйста.

Лазарь высоко поднял брови:

– А Засраница знает? Я имею в виду точный маршрут, а не конечную точку.

Левый глаз мальчонки запал к переносице глубже обычного, что наверняка свидетельствовало об активной мыслительной деятельности. Лилит спокойно следила за диалогом, и, судя по всему, не собиралась встревать.

– Знает, – наконец, уверенно сообщил Энуо, и схватил Лилит за руку.

Та благосклонно приняла его ладонь, в то время как её холодный оценивающий взгляд беззастенчиво блуждал по Марсу.

Вопрос возникновения новых Эмпатов всегда очень беспокоил Лилит. Сама она была, что называется, «вундеркиндом», и немало гордилась этим. Чтобы откопать её, Ведущему потребовалось посетить Закавказье, что, на взгляд Лазаря, лишний раз доказывало её исключительность. Никто не знал, каких бед она успела наворотить на родине, но Лазарь ничуть не удивился бы, если бы ему сказали, что Спитакское землетрясение, в результате которого Лилит потеряла всю семью – её рук дело. Свой первый самостоятельный вход в инсон она осуществила в одиннадцать лет, а уже к шестнадцати взяла восемь Игр – поразительный результат! В «шестёрках» Ведущего она проходила четыре года – ничтожно малый срок для такой соплячки. К пятнадцати годам Лилит повысили до звания офицера, поставив в один ряд с Бельфегором, Леонардом, и прочими, что само по себе уже являлось беспрецедентным случаем. Едва получив офицерские лычки, Лилит поспешила представиться Лазарю и его команде, точно в этом заключался её главный замысел. С тех пор она ревностно отслеживала перемещения Эмпатов, начиная от возникновения новых и заканчивая закатом старых, словно боялась рано или поздно встретись того, кто превзойдёт её и займёт её место. Лазарь считал, что в этом смысле опасения Лилит совершенно напрасны – гениальные твари вроде неё рождаются раз в поколение, иначе одним холокостом в современной истории точно не обошлось бы.

– Стр`анница помогает мне с самого начала, – заявил Энуо. – Она тоже когда-то потер`яла бр`ата,

Лазарь демонстративно прыснул в кулак, сделав остальным характерный жест рукой, мол: «не обращайте внимания». Возможно, она и потеряла когда-то брата, и даже не одного – при землетрясении погибла вся её родня – но он сильно сомневался, что этот факт способен вызвать в ней хотя бы тысячную долю тех чувств, что испытывает Энуо.

Яника выступила вперёд, и Лилит мгновенно прожгла «новенькую» ненавидящим взглядом. Не обратив на неё никакого внимания, Яника присела на корточки перед Энуо.

В этот момент Лазарь подумал, что когда мальчишка снова оттолкнёт её от себя, по крайней мере, ей будет ниже падать. Сейчас Яникой двигало её честолюбие – она жаждала исправить ошибку, допущенную у реки.

– Мы вместе убегали от Морлоков и прыгали с тридцатиметрового обрыва, – осторожно напомнила она. – Позволь доказать, что мы делали это не только ради себя.

Левый глаз мальчишки закосил ещё сильнее. Казалось, он вот-вот провалится в носовую пазуху.

Лилит отпустила Энуо. Заложив костлявые руки за спину, она наклонилась над Яникой и вкрадчиво полюбопытствовала:

– А зачем тебе это, милочка? Ты что, Мать Тереза?

Янику будто обдало источаемым Лилит холодом – она на миг растерялась.

– Нам тоже надо попасть в приют, – пришёл на выручку Лазарь.

Головы присутствующих повернулись к нему.

– Вам-то туда зачем? – поморщилась Лилит.

Хороший вопрос. Что бы такое придумать?

Ответ пришёл неожиданно, и, как обычно, сам собой. Лазарь взял за плечи Марсена и бесцеремонно выдвинул вперёд.

– Чтобы сдать в приют его, – объявил он, взлохматив белобрысую макушку.

5

Последнее известие потрясло Энуо до глубины души. Пришлось долго и нудно объяснять, что Марс действительно беспризорник, что ему негде жить, и что ему будет гораздо лучше там, где о нём смогут позаботиться. Дабы не наступать на старые грабли, щекотливую тему родительской опеки, и вообще взрослых, аккуратно обошли. Лазарь не был до конца уверен, но чувствовал – в этом инсоне изменённой физикой, тёмными зонами и школьниками, проходящими без кастинга в «Байки из склепа», дело не обойдётся.

Несмотря на то, что роль беспризорника для Марсена была в некоторой степени автобиографичной, он довольно неуклюже подыгрывал, отделываясь односложными ответами.

– Но в пр`июте плохо кор`мят! – поражался Энуо.

– А на улице чё, лучше?

– И жестоко обр`ащаются!

– А на улице чё, мягче?

В конце концов, Энуо смирился. Несмотря ни на что, судьба брата заботила его куда больше всех остальных, и если для того, чтобы вызволить Тихоку из приюта, потребовалось бы выдать кого-то взамен, он без раздумий согласился бы на это.

– Сегодня снова пойдём искать, – Лилит аккуратно укладывала что-то в объёмистую сумку, прикрываясь корпусом от посторонних глаз. – В этот раз дальше, чем обычно.

Улучив подходящий момент, Лазарь схватил её за локоть и прошептал на ухо:

– Ты что-то не особо сопротивлялась, когда мы набивались в помощники, Засраница.

От Лилит пахло чем-то застарелым и сальным, как от наволочки, которую долго не меняли. Похоже, Лазарь наконец-то встретил кого-то, кто моет голову ещё реже него.

– Правила Игры, Ваня. Я танцую – ты танцуешь, – Лилит продолжала возиться с сумкой. – Отпусти мне руку, или я выколю тебе глаз.

Предупреждение звучало серьёзно – как и всё, что делала или говорила Лилит.

– Ты чихаешь на правила, если тебе это выгодно, в этом смысле мы с тобой похожи, – сказал Лазарь и разжал хватку – от греха. – А, значит, сегодня тебе было выгодно не чихать. Просто запомни, Засраница – у тебя ещё зубы не выросли со мной кусаться.

Лилит закинула на плечо сумку и повернула к нему своё вечно оскаленное лицо.

– Я тебя заживо съем, если захочу, – внушительно пообещала она. Потом встала и громко скомандовала: – Все на выход!

6

Впятером покинули дом и вышли на улицу. Лилит и Энуо шли впереди, Лазарь с командой чуть отставали. Червячок недоверия подтачивал Лазаря изнутри: присутствие в инсоне Лилит практически гарантировало какую-нибудь подставу.

Мальчишки на лавке заметили появление Энуо и сразу оживились. Один из них сказал что-то остальным, и вся компания снялась с места.

– Начинается, – шепнул Лазарь своим. В памяти снова всплыли два чёрных отверстия электророзетки над медицинской маской из розовой жвачки. – Помните: всё, что сейчас произойдёт здесь, будет иметь мало общего с тем, что происходит с Энуо в реальности. Мелкая издёвка превратится в стычку, крупная – в настоящую бойню.

Гуттаперчевые мальчишки быстро окружили всю компанию. Их было человек десять, не меньше. Все выглядели крепче и взрослее Энуо, но Лазарь не мог определить на взгляд возраст самого старшего. На улицу пала тень. Высокое солнце заслонила первая пузатая туча. Ей на подмогу уже спешила банда дородных подруг.

– Ну чё, нашёл брата? – обратился к Энуо самый крупный из мальчишек, вальяжно перекачиваясь с ноги на ногу.

– Нет пока, – ответил Энуо и плотнее прижался к Лилит. – Но скор`о найду.

– Скор`о-о-о? – протянул здоровяк, имитируя дефект речи Энуо. Компания подпевал отозвалась дружным хохотом. – Ну, кр`аса-авчик.

Этот и ещё трое рядом выпячивались больше остальных. Похоже, эта четвёрка составляла местную девиантную группировку, промышлявшую отжимом карманных денег у школьников. Остальные просто примазывались. Странно, что все они при этом были гуттаперчевыми.

Тучи сгустились. Небо заволоклось грязным саваном, где-то за ним громыхнуло. Окрепший ветер приносил запах сырости. В детстве Лазарь называл это «домашней погодой» – когда можно засидеться дома у Сенса до позднего вечера, не боясь, что тебя погонят домой.

– Чё у неё с губой? – здоровяк кивнул на Лилит. – Вы из одного класса для дефективных?

Лилит даже не вздрогнула. Энуо напрягся, но смолчал. Марсен крепко сжимал кулаки, готовый в любую секунду бросится в драку. Лазарь решил до поры до времени сохранять нейтралитет.

– Чё молчишь, сопля косоглазая? С тобой говорят.

Стали подтягиваться любопытствующие помладше. Маленький мальчик слез с велосипеда, и держал его за руль рядом с собой, маленькая девочка с бантами раздувала новый жевательный шар.

Одна странность по-прежнему не давала Лазарю покоя. Не считая его с Яникой, здоровяк с дружками казались самыми старшими из всех, кого ему доводилось видеть в инсоне до сих пор. За всё время по улице не прошло ни одного человека, хотя бы немного перешагнувшего за порог юности.