Текст книги "Точка перехода"
Автор книги: Максим Калашников
Соавторы: Сергей Кугушев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 49 страниц)
Недавно скончался выдающийся математик и трагический мыслитель ХХ столетия – русский академик Никита Моисеев. В СССР у него было все: близость к власти, всемирное признание, глубокие научные прозрения и напряженная работа мысли. А после гибели великой державы – нищета и крушение идеалов. Последняя его фундаментальная работа называется «Расставание с простотой». В ней он подвел итоги своей деятельности, и осмыслил всю деятельность человечества.
Моисеев написал, что сегодня над миром вновь встает костлявый призрак Мальтуса. Снова мы говорим, что планета скоро не сможет прокормить расплодившееся человечество – но ныне эта проблема стала более разноплановой. Речь идет о нехватке не только хлеба, риса и мяса, но и об опустошении природных кладовых органического топлива, которые планета накопила за сотни миллионов лет. Все ближе кошмар – исчерпание запасов нефти, газа и угля. Но еще более страшно уменьшение плодовитости живой природы – биоты и падение плодородности почв. Все больше пахотных земель поглощается городами и заводами. Это наблюдается на всей планете, а в перенаселенных Бангладеш или Узбекистане безземелье приобретает размах бедствия. Уже сейчас узбеки вынуждены распахивать кладбища. Человек более не вписывается в естественный круговорот веществ планеты. Он не способен жить за счет энергии, получаемой от Солнца. Его среда обитания состоит из отбросов человеческой жизнедеятельности. Моисеев считал, что при нынешнем развитии технологий и энергопотреблении Землю можно спасти, либо уменьшив раз в десять ее население, либо во столько же раз сократив потребление на человека. То есть, придется вернуться к нищете.
Но если проблему Мальтуса сегодня понимают не только специалисты, то есть еще один вопрос, о котором ведают лишь сугубые профессионалы. Речь идет о потери устойчивости биосферы планеты, частью которой выступает сам человек. В один кошмарный момент, по мнению Н.Моисеева, биосфера может не выдержать чудовищной нагрузки со стороны человечества, и катастрофическим скачком перейти в новое равновесное состояние – где людям места не предусмотрено. Просто изменятся на Земле условия – и она превратится в подобие Марса или Венеры, где природа тоже пребывает в равновесии. В первом случае – в виде холодной пустыни с разреженной, непригодной для дыхания атмосферой. Во втором – в виде безводного мира, с чудовищной пятисотградусной жарой и «воздухом» из углекислого газа, мира, вечно закутанного ядовитыми облаками.
Некая природная катастрофа в конце концов может стереть людской род с лица планеты. Это не так уж и нереально.
Ведь для гибели человечества достаточно совсем немного (по космическим меркам, конечно) изменить температуру на поверхности планеты или состав ее атмосферы. Это просто чудо, что биосфера Земли вот уже миллиарды лет поддерживает условия, пригодные для разумной жизни. Тысячи тысяч лет природа Земли выдерживала чудовищные удары и нагрузки, сохраняя условия для жизни. Она выдерживала падение гигантских метеоритов, невиданные всплески солнечной активности или нарастание вулканической деятельности. Биосфера планеты могла залечивать последствия катастроф, приводя все в равновесие. Если, например, вулканы выбрасывали в воздух огромные объемы углекислого газа, грозя превратить Землю в подобие безжизненного венерианского ада, то биосфера отвечала бурным размножением растительности – и та перерабатывала углекислый газ в живительный кислород.
Но самым тяжелым бременем для планеты стал человек. Уже в начале 1970-х люди производили ежегодно отбросов в 2000 раз больше, чем все остальная биосфера. И природа перестала реагировать на эти нагрузки! Содержание углекислого газа в воздухе растет – но Земля уже не отвечает ростом растительной массы. Не увеличиваются площади лесов и пустыни не превращаются в поросшие травами степи! А это значит, что природа утратила способность восстанавливать равновесие, благодаря чему мы и можем жить в этом мире. Это значит, что возникла необратимая рассогласованность, которая будет только нарастать.
А в итоге Земля содрогнется от гигантского катаклизма. Она просто стряхнет нас с себя, как стряхивает со своей кожи паразитов измученное зудом и укусами животное. И тогда биосфера приобретет новые параметры, уже непригодные для жизни. И тогда планета наша станет подобием Марса или Венеры.
«…Катастрофа может разразиться совершенно неожиданно и столь стремительно, что никакие наши действия уже ничего не смогут изменить…» (смотри книгу Н.Моисеева «Расставание с простотой» – Москва, «Аграф», 1998 г., с.285-288).
Западные ученые рисуют один из сценариев сценарий «крика Земли». Например, появления болезни Эболы – геморрагической лихорадки, убивающей людей за считанные часы, превращающей их внутренности в кровавую кашу. С подобной болезнью мир столкнулся в 1994-м, назвав ее лихорадкой Эбола. Но она не передавалась воздушно-капельным путем, при кашле или чихании. Однако вирусы мутируют. Громадные биореакторы для таких мутаций – тропические леса. Их вырубают, в них лезут миллионы праздных туристов из богатого мира – и вот на Земле появляются загадочные, нетипичные и смертоносные болезни, которые передаются уже слюной больных, и эта напасть разносится по всем континентам в салонах авиалайнеров. Гибнут миллиарды людей, и…
«…Слабая государственная власть практически превратилась в некий символический пережиток прошлого. Контроль над миром взяли в свои руки несколько транснациональных корпораций, которые повели жестокую борьбу за сокращающиеся ресурсы. Распределение богатства приняло уродливые формы. Ничтожно малое число людей с имеющими рыночную ценность специальностями трудятся на глобальные корпорации, получает большие деньги и ведет комфортабельную и защищенную жизнь в хорошо укрепленных анклавах-колониях. Эти люди целиком и полностью посвятили себя работе; зачастую они трудятся по 90-100 часов в неделю без выходных.
Остальное население обитает в заброшенных зданиях или самодельных лачугах. Школы закрылись, ощущается нехватка продовольствия. Идет постоянная борьба за выживание. Большинство населения Земли живет в условиях, по сравнению с которыми трущобы Рио-де-Жанейро ХХ века покажутся просто верхом роскоши. Непрестанные социальные бунты и революции жестоко подавляются корпоративными службами безопасности (правительства слишком слабы, чтобы содержать армии)…», – написал Роберт Констанца в журнале Futurist в феврале 1999 года…
Печать угасания
Завершающие акты катастрофы по законам синергетики? Они объединены фазой жесткой турбулентности и распада пропорций. За ними следует разрыв ключевых связей между важнейшими составляющими системы. А напоследок – разрушение всей системы. И систему ждут либо полная гибель, либо рождение новой системы из обломков старой. Из обломков в прямом смысле этого слова.
Обычно три последние стадии конца следуют друг за другом. Но есть основания полагать, что по отношению к Большому миру три стадии будут развертываться фактически одновременно, причем в исторически сжатые сроки. Сколько отмерено привычной человеческой цивилизации? Минимум – 30-50 лет, максимум – век.
Когда мы с вами говорили о вопиющем неравновесии в динамике общества, техносферы и природы, то отмечали ускоренное исчерпание полезных ископаемых Земли из-за развития энергетики. Одновременно мы говорили и об опасности природной мутации. А теперь мы расскажем об ускорителе-катализаторе процесса разрушения старого мира – законе падающей эффективности. Может быть, никакой другой закон так точно не описывает нарастание явлений деструкции.
Если взять и посчитать, сколько нужно дополнительно вложить капитала на один процент прироста внутреннего валового продукта, скорректированного на структуру секторов экономики, то окажется, что за последние полвека эффективность падает. То есть, для того, чтобы нарастить ВВП на один процент, даже западникам приходится вкладывать все больше и больше средств. Первым с таким законом падающей эффективности инвестиций столкнулся Советский Союз. В свое мы чесали в затылке: почему, вкладывая в экономику все больше, получаем все меньше и меньше отдачи? Над СССР тогда поиздевались всласть, потрясая этим явлением как убийственным доказательством полной несостоятельности социализма. Да вот незадача: такие же явления наблюдаются и на свободном Западе. Там тоже для наращивания экономического потенциала приходится вбухивать средств все больше и больше. И не столько денег, сколько нефти, газа, металлов (включая и редкоземельные) и вообще всех природных ресурсов, которых на нашей Земле-матушке становится все меньше и меньше.
Есть имитационные модели, которые показывают, что где-то с середины 1970-х годов этот фактор стал действовать не в пределах отдельных стран, а во всемирном масштабе, под действием глобализации экономики. Четверть века назад был выбор: либо кризис, начавшийся на Западе в 1969-м (и продолжившийся в 1973-м) должен был перерасти в тотальный структурный кризис, либо какие-то иные районы мира нужно было столкнуть в пучину экономического коллапса. Происходила принудительная регуляция мировой экономики. Самая сильная и богатая ее часть сначала сбросила в кризис Третий мир, оборвав его индустриальное развитие по советской модели. Потом, к 1980-м годам, когда этот резерв исчерпали, настал черед русских, Советского Союза. Россию опрокинули и расчленили на пятнадцать кусков.
Суть даже не в том, чтобы из разрушенного СССР забили фонтаны дешевых ресурсов (хотя это и немаловажно). Главное – в том, что падение России-СССР сняло напряженность военных расходов, отменив тяжелую и для Запада гонку вооружений. Оружие ведь требовало огромных непроизводственных затрат энергии, и ресурсов. Ведь эффективность падает тем сильнее, чем больше в структуре произведенного продукта доля непроизводительных расходов. Чем больше я делаю станков и плугов, и чем меньше – танков, тем благотворнее для меня. Если я, конечно, не военная цивилизация, использующая вооружения для коммерчески эффективных захватов. У западников военные расходы теперь в большей степени носят научно-технологический, а потому – производственный характер. И еще: с падением Советского Союза американская военная сила стала производительной. По одной простой причине: теперь ее можно применять! Как в Сербии. Как в Афганистане. Как в Ираке. Как… (продолжение следует). А если военную силу можно успешно пустить в ход, то она становится лучшим обеспечением валюты. Отныне сила снова, как в доядерную эру, конвертируется в деньги, ресурсы и собственность.
В отдельных странах, в некоторые периоды времени эффективность вложений может и возрастать, как это было в США 1990-х годов. Но в общем мировая эффективность падает. Это как закон сохранения энергии: коли здесь прибавилось – в другом месте убавилось. Если в 1990-е США взлетели, то Япония оказалась в застое, а Россия – вообще в полной попе…
Сей процесс «падающего плодородия» инвестиций есть долговременный процесс, свойственный индустриальному миру. В этом веке миру придется столкнуться с ним лицом к лицу…
Прощай, хомо сапиенс!
Итак, подытожим. Разрыв связей между природной и социальной компонентами Большого человеческого мира, между технологическими потребностями и природными возможностями, между политикой, экономикой и культурой с неизбежностью ввергает нас в период хронической нестабильности. Нарастая, неустойчивость завершится полным хаосом. Миру предстоит долгая, суровая, и, возможно – гибельная ночь.
Налицо прогрессирующий кризис вида «хомо сапиенс» как биологического вида. О делении оного вида на «Золотой миллиард» и остальное население Земли уже многократно говорили. Но кризис настигает людей по обе стороны разделяющей человечество Китайской стены. Посмотрите, как падает доля здоровых сапиенсов, как год от года множится армия тех, кто страдает аллергическими и психическими болезными, недугами крови и обмена веществ. На сей счет можно приводить статистику как по США с Европой в целом, так и по отдельно взятым государствам. Если взять долю психически нездоровых людей, то за ХХ столетие она увеличилась в США семикратно, а в Европе – в 5,5 раза! В России, если верить обследованиям, более 60 процентов людей имеют те или иные формы психических отклонений, а около четверти населения – устойчивые формы душевных заболеваний.
Еще более страшную картину рисуют исследования здоровья новорожденных. В бедном мире 90 процентов детишек поражены теми или иными болезнями. Немногим лучше положение в России – у нас этот показатель доходит до 80 процентов.
Почему подобное происходит? Обычно отвечают просто: из-за худой жизни и скверной медицины. Но возьмем Запад. Здесь жизнь богатая, а медицина – отличная. Но проблема подстерегает с другой стороны. Эксперты Всемирной организации здравоохранения в 2001 году опубликовали шокирующие результаты исследований. Оказывается, за последние полвека в США и Западной Европе по экспоненте, лавинообразно растет доля больных теми или иными формами наследственных заболеваний. Причем в самых богатых и обеспеченных странах! Примерно к 2060 году их будет подавляющее большинство. Но эта работа («Женевский меморандум»), увы, прошла незамеченной для исследователей, журналистов и политиков. Всем кажется, все не так уж плохо. Если человек чувствует себя здоровым, то подобные пророчества вытесняются из его сознания. Но факты – вещь упрямая. Ухудшение биологического состояния сапиенсов налицо. Человек разумный на глазах становится слабым, болезненным существом с издерганной нервной системой.
Это кажется парадоксальным, но если бы нынешние исследователи перенеслись во времени на тридцать-сорок тысяч лет назад, в племена кроманьонцев (утро вида «хомо сапиенс»), то с удивлением отметили бы, что в среднем первобытные охотники не только физически сильнее, ловчее и здоровее сапиенсов 2000-х годов, но и умнее их. И это немудрено: ведь раньше дети с наследственными болезнями и генетическими отклонениями не выживали, а большая рождаемость обеспечивала отбор самого лучшего человеческого материала. Сама жизнь охотников отбирала наиболее сильных и сообразительных. Сейчас все идет ровно наоборот. Сегодня в клиниках и родильных домах спасают от смерти миллионы нежизнеспособных младенцев, сегодня психически больным позволяют отставлять потомство.
Что означает рост процента тех, кто болен наследственными недугами? На самом деле, наследственные болезни – уже не болезни, а мутации. Ведут ли они в счастливое Завтра? Вряд ли. Ведь эти мутации порождают неврологические и психосоматические заболевания, неадекватное поведение уже десятков и сотен миллионов людей. Эти мутации не прогрессивны, а регрессивны. Они ведут не к усилению рода людского, а к его разрушению и вырождению.
Кризис человека как биологического вида сопровождается и усиливается иного рода кризисами.
Например, кризисом человека как существа общественного. Разве мы уже не писали о том, что человек утрачивает способность жить бок о бок с другими людьми и даже составлять семью? Человек теряет способность непосредственного личного общения, обращаясь к техническим коммуникациям. Наступает эпоха информации, опосредованной, препарированной и программируемой. Кризис общественности (социализации) чреват необратимым распадом главных форм социальной деятельности сапиенса – форм, на которых стояли все прежние достижения человека и само его существование. Вот уже пятьдесят лет речь идет о кризисе семьи, социальных групп и крупных общностей. Сегодня все это объединяют в одном, тотальном «кризисе идентичности». Человек лишается возможности отнести себя к какой-либо группе, большой или малой, найдя в этой группе понимание, поддержку и смысл.
Первой пала семья. В бедных, традиционных странах она рушится под ударами нищеты и первичной модернизации. В странах «Золотого миллиарда» гибель семьи стала платой за отказ людей от традиционных ценностей и этики, от религиозной нравственности и от творческих принципов жизни. Чтобы потреблять и развлекаться, чтобы «отрываться» и «оттягиваться» в духе моральной вседозволенности, семья не нужна.
Мало кто знает, что американский аналитик и ученый-историк Фрэнсис Фукуяма после нашумевшего труда «Конец истории» опубликовал еще и книгу «Фактор Х» – о глубоком кризисе социализации на Западе и в посткоммунистических странах. И там, и там общество распадается. Американо-японец говорит о повальной эпидемии разводов и утрате места в жизни у людей в странах «Золотого миллиарда». А голландский ученый Виллем ван Арнедт на материалах социологических исследований открыл, что единственным фактором, который еще скрепляет на Западе большинство семей, становится общность имущества и наследства, совместное использование недвижимости. Но в этих семьях полностью умирает сексуальная и духовная связь. Это уже не семьи, а элементы денежной структуры глобалистского общества.
Кризис сапиенса как общественного существа и биологического вида привел к катаклизмам и в духовном мире.
В развитой и бедной частях мира духовные катастрофы имеют разные формы. Просто ужасающей выглядит статистика потребления алкоголя и наркомании. Здесь, как и в случае с наследственными болезнями, рост идет по экспоненте. В США, где расчеты делались в 2002 году, пришли к выводу: в ближайшие 20-30 лет большая часть молодежи станет потребителями наркотиков разной степени «тяжести». То же самое – и в России. Последний же предел наступит тогда, когда сбудется пророчество Станислава Лема о воцарении фантоматики – эпохи, когда человек перестанет что-либо творить и созидать, прекратит заниматься деятельностью – и полностью погрузится в мир иллюзий. И для каждого человека эти искусственные миры будут создаваться в соответствии с его потребностями и желаниями. То будет мир Матрицы, но Матрицы, создаваемой не для всех, а для каждого конкретно. И все это станет не итогом какого-нибудь коварного плана тайных заговорщиков, а результатом вполне добровольного выбора самого человека разумного. Так наступит момент полного распада человеческого общества и полной гибели хомо сапиенс как биологического вида.
Так исполнится пророчество Иоанна Богослова. Но финал Апокалипсиса может получится совсем не по Иоанну: дьявол победит Бога, и Бог покинет этот мир.
Занимательная апокалиптика
Вот, собственно, и все, что хотели сказать вам мы, наблюдатели Апокалипсиса. Наверное, ты еще перечитаешь эту главу и постараешься поспорить с нами. Бог тебе в помощь! Но тебя все равно не оставит чувство трагичности происходящего, чувство неотвратимости надвигающегося рубежа времен.
Но напоследок мы хотим огорошить тебя, читатель, одним прогнозом. Он не имеет ничего общего с прозрениями духовидцев и с расшифровкой несуществующих посланий инопланетных цивилизаций. По всей видимости, можно утверждать: для мира наступают последние времена. Причем последние времена не просто для «постиндустриальной цивилизации», а для современного хомо сапиенс, для человека разумного, который появился невесть откуда почти пятьдесят тысяч лет назад.
В последние 15-20 лет ученые с математической точностью очертили границы человеческого существования. В свое время в СССР бестселлером стала «Занимательная физика» Перельмана. Ну что ж, пробуем представить вам нечто вроде «Занимательной апокалиптики». Для «чайников, у которых нет времени». И вот ее составные части.
Во-первых, демографическая закономерность Капицы. Она говорит о переломе тенденции роста человечества в середине века, после чего начнется быстрое падение его численности. И, как утверждает Капица, процесс этот хорошо описывается уравнениями, которые синергетика применяет для режимов с обострениями – тех самых, что кончаются катастрофой.
Во-вторых – энергетическая экспонента МакДауэлла. Американец открыл подобие «кривой» наращивания энергетических мощностей и потребления энергии в соответствии с тенденцией роста численности людей. Причем энергетическая динамика есть квадратичная производная от демографической. Кроме того, он установил «автомодельный» характер энергетической динамики. То есть, потребление энергии с определенного момента начинает следовать своей собственной, внутренней логике. Даже если исчерпываются внешние факторы потребления энергии, оно все равно продолжает расти под воздействием внутренней логики. И опять 2030-2050-е годы становятся тем рубежом, когда этот процесс перейдет в стадию жесткой турбулентности – в канун срыва в катастрофу, в фазу распада система.
В-третьих, существуют ряды Брюлинга. В середине 90-х годов экономисты подсчитали, что на больших временных промежутках – примерно в три века – экономическая эффективность описывается кривыми, схожими с графиками динамики неравновесных динамических систем. А уж эти-то системы математически прекрасно описаны – в рамках все той же теории катастроф.
В-четвертых, в 1997 году в США вышла книга «Технологическая сингулярность» известного философа, исследователя и писателя-фантаста Пола Курцвейла, где он исследует действие закона Мура. Этот закон говорит, что скорость удвоения быстродействия компьютеров, падения их стоимости и увеличения объемов информации, с которым вынуждены оперировать те, кто принимает решения (корпорации, правительства, Пентагон) растет по экспоненте. В 2020-2030 годы информация будет распухать вдвое не за 5-6 лет, как сегодня, а за какие-то два-три года. А в середине века срок сожмется до недели. Затем срок начнет уменьшаться до месяцев, дней, часов, минут – и так до точки сингулярности, перехода в бесконечность. И тогда произойдет катастрофа: поток информации затопит людей. Человеческий и информационный миры окончательно отделятся один от другого.
В лучшем случае, человек превратится в домашнее рабочее животное, в «брата меньшого» для искусственного сетевого интеллекта, в худшем – уничтожению подвергнется не только человеческая цивилизация, но и вся органическая жизнь на Земле. Возможно, на Земле возникнет цивилизация машин и автоматов – такая же, как в «Терминаторе-3». Честно говоря, здесь лучший исход немногим отличается от самого плохого.
В-пятых, есть женевские расчеты Всемирной организации здравоохранения, которые говорят о том, что если в ближайшие годы не произойдет радикальных перемен, то рост наследственных заболеваний к середине века достигнет апогея – и почти каждый ребенок будет больным еще в утробе матери.
В-шестых, есть гипотеза Дешеке-Заболоцкого о повальной наркотизации молодежи в 2030-2040 годах.
Наконец, есть обобщающая все прочие гипотеза о прогрессирующем ускорении темпа общественных изменений. Она была выдвинута гениальным и до сих пор не оценённым по заслугам мыслителем – недавно умершим Дьяконовым, создавшим теорию последовательности исторических периодов. В своей работе «Пути истории», вышедшей в Петербурге в 1994 году, он сделал вывод о том, что исторические периоды раз за разом становятся все короче – по мере приближения к нашему времени.
Так, от появления вида «человек разумный» до конца первой фазы прошло не менее 30 тысяч лет. Вторая фаза длилась около семи тысяч лет. Третья – около двух тысяч. Четвертая фаза заняла примерно полторы тысячи лет, а пятая – уже тысячу. Шестая фаза уложилась в три века, а седьмая – в сто лет. Продолжительность восьмой фазы (ученый считает ее постиндустриализмом) определить пока невозможно. Но если нанести все известные стадии развития цивилизации человека разумного на график, то он покажет развитие с ускорением по экспоненте. В конце концов, график так круто загнется кверху, что превратится в вертикальную линию и придет к точке так называемой сингулярности.
А что значит переход к вертикальной линии, к точке сингулярности? Это – переход в бесконечность. Но понятие «бесконечность» бессмысленно для истории. В точке сингулярности очередная фаза развития цивилизации должна сжаться до считанных лет, месяцев, дней, часов и секунд. Но это невозможно! Значит, здесь – либо крушение прежнего вида «хомо сапиенс» и аннигиляция нашей цивилизации, либо – переход в какой-то новый мир, к новому виду человека.
Таким образом, приведенные нами мыслители выделили семь важнейших закономерностей в разных областях человеческой жизни. Как показывает анализ их трудов, они не были знакомы с работами друг друга – что не мешало им говорить практически об одном и том же, указывая на мистический период между 2030 и 2050-ми годами. где сходятся разные точки сингулярности. Там привычный мир неминуемо погибнет.
Приближается рубеж Апокалипсиса. На рубеже старый мир канет в Лету либо породив чудовищный хаос, либо даст жизнь совершенно новой, неожиданной Реальности. Той, которая впереди.
ГЛАВА 4. ПУТЕШЕСТВИЕ НА КРАЙ НОЧИ
Встретимся на Страшном суде
Как радовался Запад краху Советского Союза! Как верил он сладким сказкам о «конце истории»! Помните, наверное, как изображалась победа симпатичных героев «Звездных войн» над темной Империей? Она пала, Дарт Вейдер предан погребальному огню, а Люк Скайуокер вместе со своими друзьями радостно любуются праздничным салютом. А концерт «флойдовца» Уотерса в Берлине не припоминаете – с разрушением Стены? А фестиваль «Рок на обломках империи зла» в Москве сентября 1991-го? Каким прекрасным рисовалось будущее американской (да и европейской) правящей элите! Этакий Тысячелетний Pax Atlantis – что в переводе с латыни означает «Атлантический мир».
Рано радовались. Не будет этого. Впереди у Запада – трудные времена. Самые проницательные западные умы – Патрик Бьюкенен, Жак Бодрийяр, Линдон Ларуш и другие – это прекрасно понимают. А потому книги пишут с трагическими заглавиями. «Закат Запада». «Страна-изгой». «Что ты сделал с моей страной, чувак?». «Великая ложь». Сегодняшний Запад, как ни странно, напоминает позднеимперскую Россию накануне 1917 года. Помните? Вроде бы, экономика развивается. В культуре да искусстве расцвет. В науке – достижения неоспоримые. Даже военные кампании завершаются победно. А в обществе, тем не менее, разливается ощущение конца, предчувствие близкого краха. И тоска смертная сердца гложет. Сегодня это чувство охватывает все больше и больше душ по обе стороны Атлантического океана. Только сдается нам: если не возродится Россия, не появятся сверхновые русские и не состоится прорыв в Нейромир – участь Запада окажется намного трагичнее, чем ожидаемые тяжелые времена и скудные годы, к которым готовит себя думающая часть западного общества. Вот тогда-то две христианские цивилизации Земли, русская и западная, без риска ошибиться смогут сказать друг другу:
– До скорой встречи на Страшном суде!
А ведь совсем недавно все было иначе. И крутится лента воспоминаний Сергея Кугушева…
3 января 1992 года. Южная Виржиния. Богатый пригород Вашингтона. Дом известного сенатора. Обедаем с ним, его «чадами и домочадцы». Вместе смотрим новогодний репортаж из Москвы. Спускается флаг СССР над Кремлем. А дальше – замелькали кадры веселой дискотеки «У ЛИССа», где тысячи человек угарно отмечают праздник. А потом –сюжет из Нижнего Новгорода. Вокруг большой елки, стоящей перед многоквартирным домом, водят хоровод пьяные мужчины и женщины, с энтузиазмом выкрикивающие (видимо, по просьбе американской съемочной группы): «Ельцин! Демократия! Новый год!». Затем показали новогоднее поздравление…
– С вашим президентом что-то случилось? – удивленно спросил меня сенатор. – Почему народ поздравляет не он, а премьер? Да и на Гайдара он совсем не похож…
– Это не Гайдар, – отвечаю. – Это Задорнов. Юморист.
– Клоун? – произнес пораженный сенатор.
– Не вполне. Он вроде вашего О`Генри или Марка Твена, только немного хуже…
И тут сенатор захохотал. До слез смеялся. Переведя, наконец, дух, сказал:
– Ну, русские… Страна развалилась – а вы поете и веселитесь. И клоун вместо президента с Новым годом поздравляет. Старина Рейган называл вас «империей зла». По-моему, он вас переоценил. Нет, Россия – не империя зла, а Абсурдистан!
Он замолк, а потом из вежливости сказал:
– Как же вам, нормальным людям, там тяжело! Теперь я понимаю, почему вы так рветесь в Америку…
Это было одно из самых больших унижений в моей жизни. И ответить американцу было нечего… Оставалось доедать десерт.
А вот другая картина. Германия, начало девяностых. Бывшее место дислокации группы советских войск. Ранее утро. Еще почти ночь. Хмуро. С какой-то безысходностью на платформы грузятся последние русские танки. Дивизию выводят в пустоту, в чистое поле. В землянки. Никаких проводов. Все – без сантиментов, скрытно и тихо. По улицам спящих городов, по железнодорожным магистралям уходят наши. И немцы, улюлюкающие вослед последним штабным машинам, двигающимся по дороге из Вюнсдорфа на Шоненфельд…
Мюнхен, примерно тогда же. По одной их главных улиц города – под рукоплескание бюргеров, с поцелуями молодых немок и пивным ревом футбольных фанатов – браво и улыбчиво уходит последняя американская бригада. Ее провожают песнями, объятиями и улыбками в тридцать два зуба.
Конечно, мы – оккупанты, а они – освободители. Только не мы стерли с лица земли прекрасные немецкие города – Гамбург, Кельн, Дрезден, Аахен. А ведь, как ни удивительно, не у нас, а у западных союзников в лагерях куда-то сгинул почти миллион молодых, здоровых немецких парней. Не мы, а они переписали немецкую историю, сделав все, чтобы вытравить из германского народа национальный дух. А в итоге им – цветы, а нам – улюлюканье.
И еще одна картина. Август девяносто третьего. Душанбе, аэропорт. На окраинах города время от времени вспыхивают бои между противоборствующими сторонами в новом, независимом Таджикистане. Еженощно в столице палят то ли банды, то ли противники по необъявленной гражданской войне. Впрочем, в реальности это одно и то же. Все кто, мог, уехал. Остались те русские, кому не на что и некуда бежать.
У входа в VIP-зал от группы человек в тридцать отделилась женщина. Пока охрана спала, она подошла ко мне и сказала:
– Помогите ! Вчера мы заплатили военным летчикам. Обещали посадить сегодня на самолет и отвезти в Россию…
– Всех? – спрашиваю я.
– Да, – кивает она.
– А почему меня просите?
– Да вас же вчера по телевизору показывали. Вас президент с американским миллионером принимал!
В это время перед нами стремительно выросли шесть фигур в темных, несмотря на одуряющую жару, костюмах и характерных белых рубашках с такими же черными галстуками.
– Пожалуйста, проходите в зал, – то ли попросил, то ли приказал старший группы.
Мой американский партнер вопросительно смотрит то на меня, то на женщину, застыв у автомобиля. «Пиджаки» принимаются теснить просительницу. И она в отчаянии кричит:
