Текст книги "Запорожская Сечь. Тайный орден Днепра"

Автор книги: Максим Андреев

Соавторы: Антон Мастеров,Александр Андреев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Перед битвой под Цецорой на р. Прут в 1620 году польский гетман Жолковский отказался от участия запорожцев в бою, сказав: «Не хочу воевать с Грицками, пусть пасут свиней». Турки разбили поляков, сам Жолковский был убит, гетман Конецпольский захвачен в плен, убиты тысячи поляков; погибли и многие реестровые казаки, в том числе отец Богдана Хмельницкого Михаил. Выяснилось, чего стоит польское войско без украинского казачества. Хотин это подтвердил.

В 1622 году Сагайдачный умер от ран, полученных при Хотине. Началось новое польское давление на Украину. В 1625 году после переговоров гетмана Конецпольского с казаками была составлена «Ординация» 1625 г. – «Реестровых казаков должно быть 6000 мужей, 1000 из них будет пребывать за порогами, чтобы следить движения врагов. Плата этим казакам должна быть 60 000 польских злотых на один год, получаться она будет в Киеве после праздника святого Ильи. Казакам запрещено выходить в море и начинать войну с турками и татарами, а все их чайки должны быть сожжены. Казаки могут выбирать себе старшего, однако без титула гетманского, и он должен утверждаться польским гетманом».

Не попавшие в реестр назывались «выписчиками» и не считались казаками. Естественно, это соглашение не было выполнено. Польские войска стали гарнизонами в украинских городах. Люди говорили – «они пришли уничтожить веру православную и погубить народ». Крестьян, живших в слободах, стали превращать в крепостных.

В 1628 году запорожцы избрали гетманом-атаманом Тараса Трясило, который в 1630 году под Переяславлем во главе тридцатитысячного войска разгромил армию гетмана Конецпольского, уничтожив цвет польских воинов, захватил пушки поляков и весь их лагерь с оружием и снаряжением. Казачья победа получила название «Тарасовой ночи». На Украине говорили, что убежавший с поля боя Конецпольский в битве потерял больше воинов, чем за всю четырехлетнюю войну со шведским королем Густавом. Тарас Трясило обманом был захвачен и казнен. Казацким гетманом стал Антон Конашевич-Бут.

В 1632 году польским королем стал Владислав IV. Шла война с Московским царством, и казаки опять стали ему нужны. В 1633 году для успокоения украинского народа была, наконец, легализована Православная церковь, но главе которой стал митрополит Петр Могила. Поляки подписали «Грамоту примирения» – «1) чтобы в землях русских были два митрополита, униатский и православный; 2) в Полоцкой епархии должны быть тоже два владыки; 3) в епархиях Перемышльской и Львовской будут только православные епископы; 4) Луцкую епархию униаты уступают православным; 5) православным должны вернуть некоторые церкви и монастыри; 6) в епархиях униатских свободно православным сноситься к православному епископу, а униатам в епархиях православных к униатским епископам». Несмотря на подпись короля, грамота не исполнялась.

В июле 1635 года в устье Днепра была построена поляками крепость Кодак – чтобы препятствовать бегству украинцев в Запорожскую Сечь. В том же году крепость была взята приступом запорожцами во главе с кошевым Сулимой и разрушена до основания, большой польский гарнизон уничтожен. Гетман Конецпольский догнал запорожцев и захватил Сулиму, который был четвертован в Варшаве.

В 1637 году началось новое казацкое восстание П. Павлюка и Д. Гуни. Через год польское войско Н. Потоцкого разбило казаков, Павлюк был захвачен в плен и через некоторое время жестоко казнен. Петр Симоновский писал:

«Гетман Потоцкий вблизи Корсуни атаковал казаков, и как не имели они много конницы, то вскоре были побеждены, а остальные принуждены были бежать и спрятаться в Боровичах, где Потоцкий легким способом осадил их, так как то место не было укреплено, и как оттуда спастись было чем не можно, то, по требованию Потоцкого, на пароль выдали они ему своего гетмана, Павлюка, с прочими четырьмя главнейшими старшинами, которым всем во время сейма в Варшаве, несмотря и на пароль, головы отсечены. Но сего не довольно: больше всего последовало несчастье, что казаки, за потерей своих шефов, потеряли и город Терехтемиров, а всего более и привилегии, данные им от короля Стефана Батория, а притом и форму их казацкую».

Часть казаков ушла на правый берег Днепра, где стала громить имения злейшего врага украинцев Иеремии Вишневского. Восстание жестоко подавил польный гетман Н. Потоцкий.

Сейм принял «Ординацию» 1638 г., которая отменила Круковское соглашение, упразднила казацкие выборы, оставив только 6000 реестровых казаков. Н. Потоцкий пошел на Запорожскую Сечь, но неудачно. В том же году началось восстание казаков под руководством С. Остряницы и Р. Гуни – в Приднепровье. Восстание было жесточайшим образом подавлено поляками, восстановившими и Кодак.

Украинские историки писали: «По побитых отцах и матерях остались дети, которые держали в душе ненависть к гонителям народа, ненависть, которая заглушала любой страх перед муками и смертью. За десять лет собирается весь народ целой Украины под начальством мстителя Богдана Хмельницкого и начинает новую великую и славную борьбу не на жизнь, а на смерть; встаёт ограбленный, оскорбленный во всех чувствах украинский великан лицом к лицу своевольного бессердечного гонителя своего и рассчитывается с ним горьким кровавым расчетом».

«Этому ужасному восстанию, «Руине», – писал Н. Березин,– предшествовал целый ряд мятежей, которые были подобны предостерегающим колебаниям земли в окрестности вулкана перед его взрывом и катастрофой извержения. В каждом восстании или войне главную роль играли казаки, особенно запорожские, к которым, едва они появлялись на Украине, присоединялись толпы хлопов. Каждый раз польскому правительству удавалось или подавить восстание победами и следовавшими за ними жестокими мерами, или заставить казаков подчиниться путем переговоров, причем с каждым успехом поляков казацкие вольности урезывались. И если вначале в своих увещевательных грамотах польские гетманы обращались к казакам «как люди рыцарские к таким же рыцарским людям», то под конец, под влиянием успехов и раздражения, вызываемого повторениями восстаний, поляки стали рассматривать казаков не в качестве рыцарских людей, а считали их просто грубыми хлопами, с которыми нечего церемониться. Так, начиная с конца XVI и все начало XVII века происходили бунты, связанные с именами Косинского, Наливайки, Павлюка, Сулимы, Остряницы. Как ни храбро бились казаки и хлопы с ляхами за землю, за вольности, за веру православную, но справиться с громадным и сильным Польским государством они собственными силами не могли, и в 1638 году сила сопротивления украинского народа, казалось, была сломленной. В казацком звании остались записанными всего 6000 человек, но из старых прав и вольностей у этих 6000 не оставалось почти уже ничего; их превратили в пограничную стражу против татар и отдали в полное распоряжение польского коронного гетмана, разделив на шесть полков. За казаками признавалась земельная собственность, на «вечном и наследственном», т.е. на шляхетском праве, а вся остальная, не вошедшая в реестры масса теперь уже неминуемо должна была обратиться в «поспольство», в народ, в мещан королевских городов или в панских подданных.

«Плотина перехватила русло старой вольной украинской жизни и остановила ее течение», – пишет об этом историк украинского народа А. Ефименко.

Кое-как начал действовать прилаженный на Украине механизм того государственного и общественного строя, который принесла сюда Польша. Но плотина ли оказалась малоустойчивой, сила ли сдерживаемой стихии слишком великой, только всех приспособлений, со всей затраченной на них Польским государством энергии, хватило лишь на 10 лет.

Все было снесено ужасающей катастрофой 1648 года».

ВРЕМЯ БОГДАНА ХМЕЛЬНИЦКОГО

Кто за Бога, за того Бог.

Б. Хмельницкий

Начавшаяся в 1648 году Освободительная война украинского народа против польской оккупации объединила всех – казаков, крестьян, мещан, духовенство, большую часть казацкой старшины, шляхту. Во главе освободительной борьбы стал Богдан Хмельницкий. Приближалась развязка, грозная и страшная.

Историк О. Бодянский писал: «Польские летописцы выводят начало рода Зиновия-Богдана Михайлова сына Хмельницкого из Жмуди, но он произошел в свет (около 1596 года. – Авт.) из малороссийского местечка Лисянки, где отец его имел с предков свой дом. Михаил Хмельницкий, находясь при воеводе русском, Иване Даниловиче, отдал сего сына в услужение и в должность писца, вписывавшего получаемые из Чигиринского староства, пожалованного Даниловичу от короля, подати. После отдан он, Зиновий, продолжать учение иностранных языков сначала в Киев, потом в Ярославль к иезуитам; а по совершенном окончании наук с отцом своим, бывшим уже тогда в реестровом войске сотником, Богдан служил в войске и в сражениях против татар, нападавших на Польшу, выказал славные подвиги. В одном из сражений с турками и татарами (в 1620 году под Цецорой. – Авт.) Богдан лишился отца своего, от татар убитого, а сам был взят в плен, а по прошествии двух лет, освободясь от плена, служил по-прежнему в войске.

При строении крепости Кодака гетман Конецпольский, говоря бывшим пред ним казакам, для чего сия крепость строится, спросил: «Угодна ли сия крепость для вас, казаков?» – то Хмельницкий отвечал на латинском языке: «Нет ничего крепкого из тех вещей, что человеческими руками сделано, ибо ими же и в разорение приведено будет».

Гетман Конецпольский, ясно поняв, что значил ответ Хмельницкого, расспросил о нем, кто он такой, и приказал приглядывать за ним. Хмельницкий, бывший со своей стороны предупрежден, всячески старался освободиться от подозрения, и жил в Субботове, местечке, которое дано было во владение от воеводы Даниловича его отцу, а ему, Богдану, по наследству доставшееся, где он и женился».

Богдан Хмельницкий был крупнейшим политическим деятелем своего времени, поставившим перед собой за дачу освобождения украинского народа «из ляшской не воли». Он бы был прирожденным дипломатом, кроме польского свободно владел латынью, турецким и татарским языком, был выдающимся стратегом, полководцем и организатором, применил новые методы войны против вооруженных сил шляхетской Польши. Хмельницкий организовал народную армию, которая подчинялась единому военному руководству, была тесно связана с восставшим народом, охранявшим ее тыл и фланги. Из военной школы Хмельницкого вышло много талантливых учеников, среди которых выделяются Максим Кривонос и Иван Богун.

С Освободительной войны украинского народа под руководством Богдана Хмельницкого началась новая эпоха история Украины – эпоха возрождения украинской державности. Этому очень способствовала польская шляхта. Знаменитый французский инженер Г. Боплан, почти 20 лет строивший замки и города в Речи Посполитой, писал: «Шляхта живет как в раю, а украинское поспольство как в чистилище, а если селянам случится попасть в неволю лихому пану – их положение хуже, чем у галерного раба».

Достоверных сведений о Богдане Хмельницком до 1648 года очень мало, а вся его жизнь овеяна легендами. Он родился около 1595 года в дворянской – шляхетской – семье, имевшей герб «Абданк». Исследователи говорят о двух возможных вариантах происхождения Хмельницких – Хмельник у Перемышля на Галичине и Переяславщина. Недаром, наверно, там проходила Переяславская Рада 1654 года.

Отец Богдана Михаил Хмельницкий служил у Костного гетмана Жолкевского в Желкве, потом у зятя Жолкевского– Яна Даниловича– на Львовщине. Когда того назначили старостой Корсунским и Чигиринским Михаил Хмельницкий переехал туда с Яном Даниловичем. Он отвечал перед воеводой за Чигирин и Лисянки. Под Чигирином Михаил Хмельницкий получил хутор Субботов. Он погиб в 1620 году в битве с турками под Цецорой в Молдавии. Богдан там же был взят в и иен и через два года был выкуплен матерью. Хмельницкий служил в Чигиринском полку, очевидно, исполняя функции и обязанности отца, женился на Ганне Собко, жил в Субботове.

Богдан Михайлович завоевал в казачестве большой авторитет – в 1637 году он был войсковым писарем, его подпись стоит на воинских документах. В 1638 году в составе делегации он ездил к королю. В том же году поляки значительно сократили реестровое войско, старшинами которого стали, в основном, поляки. Богдан Михайлович потерял должность писаря и стал обычным сотником Чигиринского полка. В 1645 году 2000 украинских казаков воевали во Франции. Посол де Брежи писал кардиналу Мазарини о том, что у казаков есть талантливый полководец Б. Хмельницкий – «человек образованный, умный, хорошо знает латынь, он готов помочь нам». Неизвестно, ходил ли Хмельницкий во французский поход.

В 1646 году польский король Владислав IV захотел воевать с Турцией, но шляхта не поддержала его. Он решил организовать нападение на Стамбул украинских казаков, чтобы спровоцировать турок, и тайно вызвал в Варшаву есаулов Барабаша и Караимовича и сотников Нестеренко и Хмельницкого, Владислав дал им знамя, деньги и грамоту, увеличивавшую количество реестровых казаков до 12 000 воинов. Короля «сдали» советники, и польский сейм 1646 года отменил королевское решение.

С 1632 года Корсунским и Чигиринским старостой был сын коронного гетмана Конецпольского – Александр. Во время отсутствия Богдана Михайловича он натравил своего служащего Чаплинского на хутор Хмельницкого. Чаплинский разрушил Субботов, забрав все, что имеет ценность, забрал его жену и страшно избил сына. Хмельницкий официально добиться правды у поляков, естественно, не смог – шляхта вообще считала, что украинцы не должны владеть имениями. Некоторые украинские историки говорят о встрече Хмельницкого с королем – «Ты не выиграешь свое дело в суде, и тебе не остается ничего другого, как противопоставить силу против силы. Пора бы вам вспомнить, что вы воины и на боку у вас сабля. Кто вам запрещает постоять за себя?»

Богдан Хмельницкий чудом избежал ареста и ушел в Запорожскую Сечь. Разгром поляков начинался именно оттуда.

Историк М. Караулов, сам казак, писал в начале XX века в «Очерках казачьей старины»: «Вторая половина XVI века и весь XVII век – время наибольшего расцвета и развития казачьих сил. В эти полтораста лет казачество растет, крепнет, вырабатывает свой строй, завоевывает себе положение крупной государственной силы и совершает длинный ряд изумительных подвигов, создавших казачеству ту громкую боевую славу, которой оно пользуется и доныне.

Героическая отвага, бесшабашная удаль, безумная храбрость казачьих набегов XVI—XVII веков превосходит всякое вероятие. На своих челнах, имевших около 7 метров в длину и около 2 в ширину, казаки совершали лихие набеги на отдаленные берега Черного и Каспийкого морей. Не страшили казаков ни морские «хуртины »,ни многопушечные турецкие корабли. Вооруженные только ружьями и саблями, они смело налетали на турецкие «бусы-галеры» – большие военные корабли, ходившие на веслах– брали их на абордаж, истребляли всех сопротивлявшихся, а томившихся на судах пленников-христиан отпускали на свободу. Все чаще и настойчивее слышатся жалобы турок, крымцев, ногайцев на казачьи набеги.

В бою не жалели казаки своих голов, но зато потоками лилась басурманская кровь. И только благодаря невероятной храбрости казаков, их бесшабашной удали создалась та слава казачья, которая заставляла врага дрожать уже при одном только имени казака. Казаки пришли – значит, все погибло, спасайся кто может, а о сопротивлении нечего и думать. Кафа, Козлов, Очаков, Синоп, Трапезунд, даже сам Стамбул вечно трепетали под угрозой казачьих набегов.

Совершали казаки и сухим путем блестящие походы в глубину басурманского края. Особенно успешен был поход гетмана Богдана и есаула Нечая в 1576—1578 годах, когда казачья армия победоносно прошла сухим путем вокруг всего Черного моря. Послав есаула Нечая на лодках с 5000 запорожцев, гетман Богдан с остальным войском двинулся прямо на Крым. Разгоняя встречные передовые татарские отряды, он уже приближался к Перекопу, когда навстречу казакам выступил хан Девлет-Гирей со всеми крымскими силами. Произошло жестокое кровопролитное сражение. Более часа шла орудийная стрельба. Татары пустили в дело свой резерв – панцирных всадников, но, истощив все усилия, ничего не достигли. Казаки, ободренные неудачей противника, с новой решимостью ударили на врага, потеснили его и обрати ли в бегство. Разгромив крымцев, перебив и перетопив в морском заливе целые тысячи врагов, казаки подступили к стенам Перекопа. Конница обошла Перекопские валы и рвы по воде с фланга, ударила в тыл защитникам. Пере коп был взят: гарнизон упорно сопротивлявшийся, вырезан, укрепления разрушены, а город предан пламени.

От Перекопа гетман поспешил идти против Кафы, которую уже обложил с моря Нечай. Недолго продержалась Кафа – решительным приступом казаки овладели городом, не ожидавшим опасности с суши. Из Кафы казаки пошли на Бахчисарай и Козлов, куда двинулся морем и Нечай. Видя неминуемую гибель, хан попросил мира. Гетман не стал бить лежачих: освободив всех христиан, томившихся в неволе крымской, он с богатой добычей вернулся в Малороссию, чтобы на следующий год с новыми силами нанести удар уже самому оплоту мусульманства – Турции.

Отправив Нечая опять морем с 3000 запорожцев, гетман Богдан с сухопутным конным и пешим войском прошел крымские степи, переправился через Кубань в земли черкесов, признававших над собой главенство Турции, и предал огню и мечу все черноморское побережье. Нечай деятельно содействовал с моря успеху сухопутной армии. Все сокрушая и опустошая на своем пути, казаки прошли Кавказ, разграбили цветущие поселения в окрестности Трапезунда и Синопа и по всему побережью Анатолии до самого Константинополя. Казаки все-таки не решились штурмовать столицу мусульманского мира, ограничившись опустошением ее окрестностей, прошли далее через европейскую Турцию, радушно встречаемые единоверными и единоплеменными болгарами. Уничтожая на всем пути турок, захватывая их крепости и города, казачье войско со славою и несметной добычей возвратилось к родным очагам.

И такой блестящий поход казаки совершили в то время, когда вся Европа трепетала перед грозой непобедимого турецкого оружия. Уж одного этого подвига было бы достаточно, чтобы обессмертить казачью славу в памяти потомства, даже если бы казаки не совершали остальных своих бесчисленных и беспрерывных набегов.

Ежегодно, не сухим путем, так морем, ходили казаки, то побуждаемые «нуждою великой, голодом и холодом; зипунов добыть, то достать «языка» – «для подлинного ведомства и прямых вестей», а то и просто ратному делу поучиться, «пороху понюхать» – «какой же казак, коль пороху не нюхал». Казачество само заботилось о развитии казачьей удали, силы и храбрости».

В конце декабря 1647 года Б. Хмельницкий в Запорожской Сечи начал создание казацкого войска. Гарнизон реестровых казаков, стоявший в Сечи, перешел на его сторону. В начале 1648 года он заключил союз с крымским ханом, недовольным невыплатой дани Польшей, и получил от него четырехтысячную орду перекопского Мурзы Тугай-бея. Его тыл был обеспечен. Богдан Хмельницкий был избран гетманом, и на Сечь тайными тропами пошли украинцы, чтобы принять участие в восстании.

Исследователи говорят о речи Б. Хмельницкого на гетманских выборах: «Братья! Нет для нас правды в Польше. Переживаем мы тяжкие времена, но будут еще грознее и хуже – сенат польский хочет погубить все казачество до последнего человека. Должны ли мы и дальше терпеть наше рабство, позволять ковать себя в кандалы и цепи; позволим ли мы и дальше погибать всем нашим братьям на Украине?»

Через короткое время на Запорожской Сечи собралось несколько тысяч воинов. Не помогали никакие запреты и наказания с польской стороны, чтобы не допускать народ на Сечь; все строгие меры, принятые против таких беглецов, не только были безуспешны, но еще более раздражали народ и побуждали его переходить на сторону, где могла быть получена свобода.

Казаки организовывались в войско, гетман которого имел все знаки власти – хоругвь с золоченой головкой, позолоченную булаву, украшенную дорогими камнями, серебряную войсковую печать.

Когда известие о деятельности Б. Хмельницкого дошло до коронного гетмана Николая Потоцкого, вельможа заявил: «Позор посылать большое войско против какой-то никчемной шайки хлопов» и выслал против нового украинского гетмана реестровых казаков, которые перешли на сторону своего народа.

Потоцкий собрал войско и двинулся на Б. Хмельницкого, который вышел ему навстречу – весной 1648 года.

Впереди 20-тысячной армии гетманов Н. Потоцкого и М. Калиновского шел авангард сына Н. Потоцкого, Стефана, в котором, по разным оценкам, было от 2000 до 6000 человек. Хмельницкий дал С. Потоцкому углубиться далеко в степь и оторваться от основных сил. Войско Б. Хмельницкого, от 4000 до 8000 человек, ждало поляков у реки Желтые Воды, впадавшей в Ингулец.

5 мая 1648 года началось сражение. На следующий день польский авангард в урочище Княжий Байрак был полностью уничтожен – войско Хмельницкого ударило в лоб, татары Тугай-бея с тылу.

Сам Стефан Потоцкий был ранен и на следующий день умер. Среди пленных были главный комиссар над казаками Шемберг, Стефан Чернецкий, Ян Сапега, Иван Выговский, впоследствии ставший гетманом – после смерти Б. Хмельницкого.

Украинский историк начала XX века писал: «Хмельницкий дня 5-го мая выехал на коне перед своими запорожцами и обратился к ним громким голосом:

«Рыцари – молодцы, славные запорожцы! Пришел час постоять грудью за православною веру. Бог вам поможет! Стойте смело против гордой польской силы. И чего вам бояться? Отцы наши били их наголову, а вы – сыны тех же могучих предков ваших! Покажите свою удаль, да будьте славы и рыцарства вечного. Кто за Бога, за того Бог!»

После этой жаркой речи Хмельницкого кинулось одушевленное казачество на польский табор с великим криком, ворвалось в самую середины польских войск и начало страшное опустошение. Польское войско в первые минуты стояло оцепенелое, в мертвой тишине, а потом начало в страхе убегать. Но им не повезло. Со всех сторон налетали то казаки, то татары. Видя свое безвыходное положение, поляки стали отчаянно отбиваться. Казаки отобрали у поляков пушки и начали из них пальбу. Целое польское войско превратилось в трупы, только их небольшое число начальников попало в татарскую неволю.

О битве сей и победе – великой и славной под Желтыми Водами – осталась до сей поры память в казацкой песне: «От Желтых Вод до Княжих Байраков зеленое поле зарябилось не весенними цветами, а панскими телами. Высыпался Хмель из мешка, наделал беды панам-ляшенькам, напились они желтой водицы, да видно хмелю было много заправлено, не устояли на ногах. Да будет слава Хмелю-Хмельницкому, что освободил родную мать Украину от тяжкого ярма и неволи ляшской».

Гетман Н. Потоцкий был уже в Чигирине, но, услышав о разгроме авангарда, начал отступать, думая, что их намного меньше, чем казаков. Новая битва произошла под Корсунем 16 марта. За несколько дней до этого умер польский король Владислав.

Украинские и татарские конники обогнали поляков и под Гороховым урочищем между двумя возвышенностями перекопали дорогу, сделали засеки, а по бокам построили шанцы, где и ждали поляков.

Туда Богдан Хмельницкий и загнал поляков, силы которых с казаками были примерно равны. Обоз польского войска завяз в топких местах, лошади не могли передвигаться в глубокой грязи. Поляки спешились, но развернуться в боевой порядок не смогли. Со всех сторон из-за засек их обстреливали. Бой в Крутой балке кончился полным разгромом польского войска.

«Поляки застряли в рвах и болотистых местах, где лежали срубленные деревья и навалены были камни, – писал украинский историк, – тут выскочили укрытые в засаде казаки и ударили просто в лоб испуганным и до крайности растерянным польским солдатам, а в то же время сзади наступал уже на них Хмельницкий с главными своими силами. Так попались Потоцкий и Калиновский в такую ловушку, из которой уже не было способа выйти им здоровыми. В большом беспорядке кидалось польское войско то в лес, то в болото, а всюду вырастали как из-под земли казаки и рубили поляков как снопы. Потоцкий, видя, что нет спасения, поддался Хмельницкому в совершенном поражении. Весь польский лагерь с обоими начальниками, вся артиллерия, все военные запасы достались в казацкие руки».

В плен казакам попали оба гетмана, 30 знатных шляхтичей, 130 офицеров, более 8000 солдат, сорок пушек. Знатных поляков отдали татарам, позднее получившим за них громадный выкуп.

Речь Посполита одновременно потеряла короля, командиров и армию.

Казацкий триумф был необыкновенный, а победа – такой еще не было в казацкой истории.

Из Корсуня Хмельницкий выступил и к лету освободил все Правобережье от поляков. Восстало крестьянство в Галичине, Волыни, Беларуси. В июне все Левобережье было очищено от войск Вишневецкого, правнука одного из основателей Запорожской Сечи и садиста, говорившего о казнимых жесточайше украинцах – «мучьте их, пусть чувствуют, что умирают». 1648 год стал для Польши страшным годом, переполох и тревога между поляками поднялась до высочайшей степени, многие из них убегали целыми семьями за границу.

Русский историк Н. Березин писал: «В течение каких-нибудь 2—3 недель вся Украина поднялась, как один человек, притом в такой момент, когда Польша очутилась без войска и короля. Все, что было на Украине шляхетского – владельцы замков, их клиенты, челядь, сломя голову кинулось спасаться от потопа, красневшего заревом пожаров и ручьями крови, между тем как хлопы или валили толпами в лагерь Хмельницкого, или на свой страх принялись мстить своим притеснителям. Спустя немного недель Украина была очищена от своих врагов. Все, кто не успел бежать, были немилосердно избиты.

Богдан Хмельницкий основал свою квартиру у Белой Церкви и занялся организацией армии. Основу ее составили 16 проверенных в боях казацких полков численностью около 40 ООО человек. Всего в армии гетмана собралось 100 ООО человек. Во главе полков стояли соратники гетмана – Иван Выговский, Семен Морозенко, Иван и Данила Нечай, Михаил Кричевский, Максим Кривонос, Иван Богун, Филон Джеджалий, Максим Нестеренко, Иван Гиря, Мартин Небаба, Василий Золотаренко.

Еще в мае 1648 года Богдан Хмельницкий опубликовал в Белой Церкви универсал, в котором объяснил причины, побудившие его начать освободительную войну, и звал народ восстать объединенными силами против врагов православной веры и свободы. В 1847 году его опубликовал Петр Симоновский.

«Зиновий Богдан Хмельницкий, Гетман славного войска Запорожского и всея по обоих сторон Днепра сущей Украины Малороссийской.

Вам, украинским по обеих сторонах Днепра реки шляхетным и посполитным большего и меньшего и всякого чинам людям, а особенно шляхетно рожденным казакам, братии нашей знаменитой, сим универсалом нашим объявляем, что не без причин серьезных должны мы были начать войну и поднять оружие на поляков, в результате чего, при всесильной помощи Божественной, на Желтой Воде мая 8-го, а потом под Корсунем мая 16-го, с теми поляками произошло, то вам всем уже известно. Теперь мы узнали, что поляки этим несчастием разгневаны и разъярены и около Вислы и за Вислой княжата собирают на нас войско, и короля своего на нас натравливают и возбуждают, чтобы со всеми силами своими прийти на Украину и завоевать нас огнем и мечом в прах, жилища паши разорить, в пепел сотворить, нас всех убить, а коих и немилостивую неволю забрать и продать за Вислу. Они хотят славу нашу, известную не только в части света Европейского, но и за морем Черным в странах Азиатских, уничтожить. Решили мы не против Короля, милостивого Пана нашего, но против поляков гордых, вольности и привилегии наши ни за что ставящих, при помощи Божией, встать сердцем и оружием. Для чего ставши лагерем нашим военным тут под Белой Церковью, пишем мы к вам этот Универсал, через который призываем вас всех, украинцев, братию нашу, к нам для компании военной.

Извещаем вас, что они, поляки, по вестям их же хроникеров польских, от нас, савроматов и руссов уродились, и несколько с братиею нашею, савроматами и руссами, бывши, от предков наших древних тех веков отдалились и другое именование – ляхи и поляки – себе учинили и за Вислу ушли, и там, между знаменитыми реками Одером и Вислой поселились и многие окружающие их чужие земли немецкие, западные и южные, и иные державы с людским населением военным и разбойничьим способом завоевали и покорили. Потом встали напрасно и бессовестно, как Каин на Авеля, на савроматов и руссов, с древностью природною братию свою и под предводительством Короля своего Казимира Великого, имени того Третьего, года от рождества Христова 1333 или 1339 года, умалившихся и оскудевших тогда Киевских и Острожских и иных русских князей наших завоевали и подчинили истинные с древних земли и провинции наши савроматские и земли наши же русские от Подолья и Волох Вислу и аж до самых Вильны и Смоленска; длинные и обширные свои границы имеющие, а именно: Киевскую, Галицкую, Львовскую, Хелмскую, Вельскую, Подольскую, Волынскую, Перемышльскую, Мстиславскую, Витебскую и Полоцкую. И во всех тех поименованных землях и провинциях славное наше имя казацкое упразднили и, что хуже всего, братию, роксоланов, в невольничье ярмо запрягли, от веры отеческой православной душеспасительной отринули и к пагубной Унии и римского заблуждения силой и многими над совестью христианской мучениями и тиранством приневолили. А наши остатние земли от Поля Дикого, Чигирин, Терехтемиров, Переяславль, Полтава и иные многие города и села по обеих сторонах Днепра Украинские, собственность предков наших и Святым и Равноапостольным князем Владимиром Киевским, святым крещением Русь просветившего, с знатнейшими людьми и казаками погубить, а завладевши народом нашим посполитым, не только в ярмо невольничье их запрячь, но по своей безбожной воле, в душевредную, противную Унию вринуть, чего уже все признаки и документы были, когда не только многих казаков и мещан побили и добром их завладели и имением. Да и мне, Хмельницкому, от брехуна Чаплинского пришлось потерпеть. Они и веру нашу православную всегда ругали и бесчестили, священников наших благочестивых бесчестили и ругали где возможно, били, волосы и бороды рвали, резали. Какие вам всем малороссиянам от них, поляков и жидов, их арендаторов и любимых факторов, по сие время были обиды, озлобления и разорения, тут мы их всех не именуем, так как вы все их ведаете и помните. Только напомним, что двум или трем, вместе стоящим, на месте, на улице, в доме своем, нельзя было свободно говорить, то поляки строгими своими указами запретили, особо о политике молчать вам приказали.