Текст книги "Несущий свет (СИ)"

Автор книги: Макс Крест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– …нарушение его однозначно карается смертью всех, кто посягнул его нарушить. Он гласит, что лишь после появления Мессии среди слабейшей расы на неё может напасть более сильная. Сначала происходит бой между Мессией и избранным воителем сильной стороны. В случае победы Мессии все притязания к слабым заканчиваются вплоть до прихода нового Мессии. В случае его поражения – начинается открытая война между сферами. Достаточно ли понятен тебе Закон?

– Что за сферы такие? – Выкрикнул неожиданно Свет, стоявший рядом с Анхелем. Крылатый поглядел на парня, перевёл взгляд на Анхеля, без слов спрашивая у того, должен ли он отвечать на вопросы не Мессии. Анхель кивнул – крылатый посланник повиновенно кивнул и начал объяснять:

– Во весьма давние времена Мир был един, то было Царство Равных. Однажды было обнаружено, что помимо одной, видимой, сферы – есть, самое меньшее, ещё три. Они все отличаются энергетическими потоками, в остальном же весьма схожи с этой. – Он обвёл рукой небосклон. – Были найдены Верхний мир, Нижний мир и так называемые Глубинные пустоши. Вы, люди, помните эти миры в своих религиях и называете их Рай, Ад и Чистилище соответственно.

Однако всё не так однозначно, как может показаться из сложенных у вас стереотипов. Первая Война началась в Раю или, как назвали его первооткрыватели – Ирий. Первооткрывателей было трое, они провозгласили себя архангелами – высшими ангелами. Трое братьев. Весьма быстро чужая сфера развела их по разные стороны. Тогда и началась Война. Война за территории. Позорная страница нашей истории. Именно после этой войны и был нам всем ниспослан Закон. Его нам продиктовали Высшие Силы, о которых мы ничего не знаем, но их власть безгранична.

Ещё вопросы?

Все молчали – слишком много невероятной информации зараз.

– В таком случае, моё дело завершено. – После этих слов он обхватил себя крыльями и растворился в воздухе.

Забыв про фланги и тыл, все восемь учеников Анхеля, открыв рты, не могли поверить в то, что слышали и видели только что. Всё шиворот навыворот. Всё, что впитывалось ими с ранних лет, оказалось даже не ложью, а за века переиначенной истиной, причём до такой степени, что истины почти не осталось. Плюс ко всему, лицезрение летающего посланника, не иначе как с которого ангелы в церквях рисованы, ну, за исключением кое-какой детали, которую постеснялись, видимо, и удалили из образа на корню.

– С ума сойти можно… – Проговорил Шекспир. – Надо бы написать что-то по этому поводу.

– Напиши. – Кивнул Депп.

– Угу. На надгробии напишем. – Зло пошутил Свет. Несмотря на это, Зверь и Вихрь чуть слышно хохотнули. Шекспир на них покосился, но с улыбкой.

– Вы вообще слышали, что он сказал? Анхель должен сразиться с их генералом. Анхель?

– Да. Я что-то подобное ожидал. На вас это не распространяется – это только мой бой.

– А нас хоть поглядеть пустят? – Поинтересовался вслух, ни к кому не обращаясь, Вихрь.

– Лично я считаю, что мы должны пойти вместе. И в случае, если Анхель… проиграет… принять первый удар на себя и забрать как можно больше этих Детей Войны, или как там они зовутся…

– О, согласен! – Хлопнул в ладоши Вихрь. – Вот это по-мужски, молодец Чупс – растёшь.

– И я согласен. – Кивнул Депп. Шекспир, улыбаясь, утвердительно кивнул.

– Это ваш выбор – мне он нравится. – Заключил Анхель.

– И когда ты выйдешь на бой? – Спросила Немчура.

– Завтра на рассвете.

– Значит, у нас не так много времени, чтоб, возможно, в последний раз увидеться с родными. – Глядя на часы, задумчиво произнесла Марла.

– А эти серые, думаешь, нас пустят? Они весь город держат, если я правильно всё понял… – Заметила Зверь.

– Справедливое замечание. – Поднял вверх указательный палец Депп.

– Что предлагаешь?

– У меня умных идей нет.

– У меня есть глупая…

– Не, Зверь – я понимаю, к чему ты. За тебя не волнуюсь, но мы не все осилим ТВОЙ маршрут.

– Ну, я ж говорю, глупая. – Улыбнулась она, хоть и натянуто.

– Спускаемся и идём все ко мне. – Поставил перед фактом Анхель. – Меня тронуть не должны, а вы со мной.

– Уверен? – Скептически спросил Депп.

– Нет. – Честно ответил он.

– Да и ладно! Пройдём – хорошо, не пройдём – разомнёмся. – Заявил Свет.

– Одобряю. – Кивнул Вихрь. – Но думаю, нас не тронут, так что пошли уже.

– Ну, пошли. – Кивнул Анхель.

* * *

Они прошли. Эксцессов не было. Дети Войны провожали их злобными взглядами. Поначалу команда шла очень осторожно, не опуская автоматов, но через несколько кварталов стало понятно, что до завтрашнего поединка их не тронут.

Глава 11

– А кто-нибудь в курсе, где именно будет проходить бой? Тот крылатый ведь ничего не упомянул об этом. Или я прослушала?

– Не, Марла, не прослушала – он и полусловом про это не перекинулся с Анхелем. – Чупс, не открывая глаз, улыбнулся, непонятно чему, правда.

– А смысл об этом говорить, если весь город под их контролем? Скажи одному из них, что мы идём и, уверен, нам дорогу подскажут, а то и проводят. – Тоже не открывая глаз, проговорил сонным голосом Депп.

– А может выйти утром, найти первого попавшегося и пригласить на «наше поле»?

– То есть?

– Ну, на то место, где Анхель знает каждую кочку – это преимущество.

– Верно. Только сомневаюсь что-то. – Вихрь зевнул. – Не думаю, что они заинтересованы в бое. Поэтому идти придётся к ним.

– Хм. – Только и смогла из себя выдавить Марла.

– Вы спать вообще собираетесь? – Откуда-то из-под подушки донёсся голос Света.

– Спать вредно! – Ввернула Немчура свою любимую фразочку. Если ей верить, то вредным было абсолютно всё: спать, есть, дышать и, собственно, жить. Бесила эта фраза многих, а особенно Деппа. Ибо по его шкале идиотизма это выражение было на отметке 5.0, то есть максимум.

– Что вредно, так тебя слушать… – Процедил Депп.

– Бла-бла-бла! – Передразнила его Немчура.

– Нашли время, блин! – Вынырнула из-под одеяла Зверь.

– Всё-всё-всё. Мы всё же спать. – Открестился от ненужной агрессии Вихрь. – Сейчас, все важные вопросы утрясём только и спать.

– Что это в них, интересно, важного? – Зло зашипела Зверь.

– Ничего ты не понимаешь! – махнул рукой Вихрь, Депп засмеялся, Чупс растёкся к улыбке.

– Как ты вообще спать можешь в такую ночь?

– Именно, что не могу!

– Шекспир!.. – шёпотом позвал Вихрь.

– Да-а? – Протянул лежащий на матрасе у окна поэт.

– Вот видишь – никто не спит. Анхель в первую очередь.

– Интересно, кстати, чего он там, на крыше делает? – вновь несколько тягуче послышалось от окна.

– Вряд ли молится. – Заключил Депп.

Тут Зверь вскочила с кровати, на которой спали, а точнее лежали, девушки, взяла подушку и пошла в сторону кухни.

– Ты спать туда?

– Жрать, блин! – И хлопнула дверью.

Депп сделал нарочито удивленную физиономию, остальные тихо посмеялись.

* * *

Тем временем на крыше Анхель сидел на коленях, глядя в ночное небо. Тихая ночь. Очень тихая. Нет машин, снующих постоянно по соседнему проспекту, нет гама людской массы, даже птицы не поют. Хотя последним петь уже не время.

По небу плывут редкие облака. Над погасшим Петербургом впервые за много лет прекрасно видны звёзды. Уже почти по-зимнему холодные и, как обычно, отстранённые от людских забот и тревог. Им нет дела до того, что произойдёт в ближайшие часы здесь, на этой маленькой планете.

Середина ночи. Холоднее, чем вчера. Ветра, правда, почти нет, но температура видимо решила взять своё. Давно пора.

Перед Анхелем лежит его меч. Идеально заточенный и отполированный, он, словно зеркало, отражает бездонное небо. Меч, который Анхель несёт всю жизнь в этом мире. Меч, который стал отправной точкой смысла его существования здесь. Меч, который в его руке лёгок, словно перо, и всё равно он не кажется ему своим. Что-то в подсознании упиралось всеми конечностями против того, чтобы считать его своим.

Анхель тяжело вздохнул. Поглядел на меч, на звёзды, отражавшиеся в нём. Ещё раз вздохнул и поднял глаза к небу, недолго всматриваясь, будто разыскивая что-то там в темноте.

– Отец Филип. Первый раз Я говорю с тобой после твоей смерти… Не могу сказать, что верю в то, что ты меня слышишь, но Я должен кому-то это сказать. Так уж лучше это будешь ты.

Они готовы – мои ученики. Они пойдут до конца. Они готовы погибнуть рядом со мной. А Я веду их на бойню, из которой никому из нас не выйти живым, как Я считаю. И припомнить не могу ни одной верной приметы, чтобы определить, что завтра нас ждёт. Погода завтра точно будет ясная.

Ещё хочу сказать, что Я выбираю путь света – они научили меня этому. Что можно уметь убивать и оставаться при этом человеком. И Я буду убивать столько, сколько понадобится, чтобы спасти этот мир. Я полюбил его. А может, любил всегда, просто не помню этого.

Глупо себя чувствую, если честно… – Он улыбнулся. – Не суди строго. Помолись там, чтобы мы победили – Я такое больше никому не доверю. Где бы Я сейчас был, если бы не ты?.. Если Я вообще бы выжил тогда…

Анхель снова громко выдохнул. Покачал головой, что-то про себя заключив, и поднялся. Расправил плечи, прогнул спину. Наклонился за мечом. Встал в стойку. Меч мерно потёк, разрезая воздух. Рука легко водила мечом, описывая в воздухе петли, восьмёрки. Сначала очень медленно, но постепенно он наращивал темп. Меч танцевал в его руке. Тело Анхеля танцевало в такт ему, выдавая одно па за другим. Ноги перемещались очень быстро, но центр тяжести не сбивался.

Меч не был продолжением руки Анхеля – Анхель был продолжением его. Вместе они единое разрушительное целое.

Темп вращения вышел за границы человеческих возможностей. Глазом человек уже не увидел бы эти взмахи и фигуры, выводимые Анхелем. Слышно лишь было, как вопил разрезаемый воздух.

Когда он остановился, уже почти светало. Хотя скорее рассвет только-только наметился, но случится ещё не скоро. Приведя в порядок дыхание, вытерев вспотевшее лицо рукавом, он начал спускаться. В квартиру он вошёл очень аккуратно, так как помнил о спящих, как он предполагал, учениках. Но нет – там, где они были, мелькал свет, а стало быть, смотрят кино. Решив сначала умыться, он зашёл в ванну.

После он прошёл на кухню, где, сидя за столом, на который была положена подушка, спала Зверь. Зрелище было весьма забавное. Улыбнувшись, он решил её пока не трогать. У неё были тяжёлые времена в жизни, когда спать не удавалось, поэтому лишние минуты сна ей точно только на пользу.

Открыв дверь как можно тише, Анхель увидел на мониторе компьютера «Властелин колец. Возвращение короля» – фильм уже подходил к концу, следовательно, его ученики не спали ни минуты. Анхель провёл на крыше в думах и тренировке не меньше двенадцати часов, а они всё это время смотрели замечательные фильмы, снятые довольно давно, но до сих пор поражающие воображение.

– Не спали? – Спокойно осведомился он.

– Зверь спит – мы не хотим. – Не отрываясь от монитора, ответила Немчура.

На полу перед ними была расстелена скатерть, невесть откуда взятая, на ней были разложены фрукты и их огрызки, недоеденная пицца и порядка семи коробок от ей подобных продуктов. А так же невероятное количество фантиков от леденцов.

– Решили устроить на прощание с миром помойку мне тут? – с улыбкой, но всё же серьёзно спросил он.

– Кино без еды – время на ветер. – Ответил Депп. – И мы, естественно, всё уберём за собой. Мусорный пакет-то на кухне, а там Зверь спит. – Выпалил он, а через несколько секунд сам себе засмеялся – Забавная фраза получилась.

– Ясно всё с вами. Давайте собираться – досматривайте. Завтрак, полагаю, не нужен?

– Не – мы сыты. Зверя накормить надо.

– Я займусь. – Ответил Анхель и пошёл будить спавшую на кухне девушку.

* * *

Через час они собрались у подъезда. В нескольких метрах их ждал отряд из десяти Детей. Хотя впору назвать их детинами – рост высокий, сильнее человека явно, да и выглядят устрашающе. Но эти были почему-то без оружия. Стояли спокойно и, глядя на собравшихся у подъезда ребят и Анхеля, давали понять, что они их ждут. В определённый момент один из них вышел вперёд на несколько шагов и произнёс:

– Бой?

– Да, бой. – Кратко ответил Анхель. Детина кивнул, обернулся к своим и что-то крикнул. Один из них снял с пояса небольшой рог и, дунув в него, вывел весьма высокий звук. Не прошло и нескольких минут, как вдали послышались звуки сигнализаций, бьющегося стекла, терзаемого металла и непонятный топот. Насторожившись, ребята схватились на висевшие на плечах автоматы. Вскоре во двор с улицы вбежали четверо непонятных животных. Они представляли нечто среднее между носорогом и доисторическим трицератопсом.

Удивило даже не то, что этих животных никто из подростков в жизни не видывал даже по телевизору, а то, что они были осёдланы. В длину они были порядка пяти метров, а на спине у каждого было по пять сёдел, связанных между собой.

Главный показал Анхелю и компании на них. Не говоря ни слова, он дал понять, что это их транспорт до места схватки.

– Там нет ремней безопасности – я на этом не поеду. – Шепнул на ухо Марле Депп, и та громко засмеялась, чем привлекла внимание людей и Детей Войны. Отсмеявшись, она по-дружески ударила шутника кулаком в грудь.

– Зачёт, братишка. – Выдавила она через попытки не смеяться.

Анхель смерил их наставительным взглядом. Марла выставила ладони, мол, «поняли – умолкаем», Депп просто опустил глаза, губы же его по-прежнему улыбались.

– Садимся на это и вперёд. – Спокойно проговорил Анхель, делая шаг к «транспорту».

Рассевшись тройками на спины диковинных зверей и ухватившись за всё, что только выпирало из сёдел, которые мало были похожи на обычные лошадиные, ребята, да и Анхель тоже, в ожидании уставились на сопроводительную группу, которая в тот момент что-то активно обсуждала. Это не заняло много времени и вскоре на каждого зверя село по одному из Детей. Сели они не впереди, как должно управляющему сим зверем, а, наоборот, в хвосте. Натянув своеобразные поводья, которые, к слову сказать, были пропущены между передними ногами, возницы резко дёрнули их и звери сначала медленно, но постепенно наращивая темп, тронулись с мест.

Очень скоро они набрали впечатляющую скорость, хоть и казались весьма громоздкими и, на первый взгляд, неповоротливыми. Неслись они, не разбирая дороги – по стоящим машинам, на которые с лёгкостью запрыгивали, через парки, ловко маневрируя между деревьями. В общем, при всём их внешнем виде эти твари оказались очень быстроходными.

Несли они их, однако, не в центр. Замедлять ход они начали в районе станции метро Выборгская, направившись сразу на место давным-давно брошенной недостройки. Её строительство было заморожено ещё в прошлом веке. После смены власти её хотели сначала достроить, потом решили снести на корню, но пока что так и оставили. Это была промзона, и само это здание подразумевалось как один из корпусов завода «ЛОМО». Вокруг пейзаж был в лучших традициях индустриального запустения – трава, пробивающаяся из асфальта и бетона, кирпичи и цемент, разбросанные повсюду, арматура, то и дело торчащая то тут, то там, и так далее.

Детей здесь, тем не менее, было не так много – они стояли интервалами по обе стороны дороги, которая кончалась в кустах.

Ездовые животные остановились, люди слезли с них. Анхель держался вполне спокойно. Зато его ученики ошарашено молчали, хотя на их лицах отражалась такая гамма эмоций, которыми им хотелось бы сейчас поделиться. Но может быть в виду того, что ощущения у всех были одинаковые, бурного обсуждения так и не состоялось.

Они были окружены. Но пока на них не нападали. В дальней от них части этого тупика стояли шестеро Детей – один впереди и пятеро чуть дальше. Последние были безоружны, стоявший же впереди был вооружён диковинного вида алебардой. Из-за расстояния точнее было не сказать, что это. Видимо, это тот самый противник, с кем сразится сегодня Анхель.

Здесь находилось не менее пятидесяти Детей, и все они были вооружены. Транспорт увели.

Вихрь оглядывался, прикидывая пути отступления. Здесь он бывал несколько раз – место интересное. На этой местности частенько проходили военные игры, в которых он любил участвовать. Выходов здесь немного. Достаточно просторных два. Первый – это выход, по которому они сюда попали, а второй прямо за спинами шестерых Детей. Там тропа, а за ней просторная улица.

Зверь тоже осматривалась, но интерес у неё был иной, а именно маршрут бегства на случай непредвиденных обстоятельств. К сожалению, предвиденных обстоятельств практически не было. А в виду явного перевеса в живой силе выходов немного, и оптимальные – это бежать или загнать врага в узкое пространство – вспомним царя Леонида и его триста спартанцев. Чтобы дать подобный отпор, наилучший вариант – это брошенное здание. Особенно, если подняться на второй-третий этаж. Лестниц наверх только две. Окна удалены достаточно, чтобы по ним не могли лезть даже эти великаны.

Она тоже здесь бывала – занималась паркуром. Очень удобный полигон для развития мастерства. И ещё она знала, что есть второй вариант побега отсюда – если забраться на крышу, то можно спрыгнуть на соседний корпус. Он на несколько метров ниже, но прыжок вполне им по силам. Далее по крыше корпуса до пожарной лестницы и в ворота на ту улицу, по которой они сюда прибыли. Есть ещё перпендикулярная улица, но куда она ведёт, Зверь не знала, а в таких случаях лучше не рисковать.

* * *

Анхель же думал совсем о другом. Он словно и не был сейчас со своими учениками, которые упорно не боялись той ситуации, в которую попали. Подумаешь, Конец Света! Да в этой стране этот день даже отмечали, не на государственном уровне, конечно. Но традиция отмечать 21 декабря непонятный праздник «Новый Конец Света» здесь жила уже не первый десяток лет.

Анхеля же сейчас больше заботило, что случится, если он проиграет. Его ученики примут первый удар на себя и станут первыми из людей, кто даст достойный отпор и погибнет. И канут безвестно в том аду, который начнётся в случае его проигрыша.

Этого он допустить не должен. Надеяться остаётся лишь на выполнение этими Детьми Войны того Закона, о котором они всякий раз вспоминают. Что после поражения их воина они отступят. Кстати, что будет дальше, когда они отступят, никто не сказал. Так что не стоит надеяться на то, что всё решит этот бой.

Анхель повернулся к ребятам. Ему хотелось сказать что-то напутственное, прямо как герои многочисленных фильмов, которые говорят в моменты отчаяния длинные речи и воодушевляют на победу своих сторонников. Но Анхель вряд ли так вдохновенно сможет.

Восемь его учеников тоже ждали, что он что-то скажет. Но пока что он молчал, просто глядя по очереди каждому в глаза. Потом улыбнулся и скинул с плеч ножны с мечом и ещё какой-то рюкзак, наполненный чем-то бесформенным. Он не казался тяжёлым, но судя по звуку в нём было что-то металлическое.

Анхель снял с себя футболку со смешным рисунком, которую ему подарили ученики на День рождения, а точнее на очередную дату, посвящённую его появлению в этом мире. Подарок был куплен в складчину Деппом и Шекспиром и вручался со сдерживаемым смехом. Когда Анхель примерил футболку с нарисованным карикатурным ангелом с очень хмурым лицом и привязанными крылышками, а также надписью «Ангел и всё тут!», все хохотали около часа, и тренировка была сорвана. Со временем к ней привыкли, так как с тех пор он носил на тренировки только её.

Оставшись без верха, он склонился над рюкзаком и вытащил из него что-то не сразу понятное. Когда он начал одевать это на себя, Вихрь первым догадался, что это.

– Доспехи!

Да – это были доспехи Анхеля. Точнее копия тех, что были на нём в день падения. Он забрал их, когда вернулся в Славошовице и увидел селение уничтоженным. Через несколько дней он принёс обломки доспеха к стареющему кузнецу, тому самому, что делал ему топор в своё время, и попросил подумать над тем, как это могло выглядеть изначально и сделать копию. Приврав, что нашёл это во время путешествия на юге, Анхель избежал неприятных расспросов.

Доспехи же, однако, предохраняли, в основном, руки, гораздо меньше защиты было уделено груди с животом, а сзади только поясница была прикрыта стальными пластинами, сделанными аккурат по форме Анхелевого тела. Незащищённую спину, где по идее должны были бы быть крылья, дабы всё выглядело более эстетично, заделали кольчугой, равно как и остальные места, где не было стальных пластин. Выглядело это весьма впечатляюще – тёмные воронёные рукава, грудь и поясница и серебристые блестящие спина и бока. На поясе всё это стягивалось кожаным ремнём. Штаны на нём, как и ботинки, были современные, но вполне сносно смотрелись с доспехом.

К броне прилагались ножны для меча – обычные, которые вешают за спину. Одев их, он достал меч из своей привычной сумки-ножен и переложил его в более удобные для боя ножны.

Анхель был готов к этому бою. Уже очень давно готов. Но он не знал, что сказать своим ученикам, которые погибнут следом за ним в случае поражения. Он оглянулся на них снова. Они так и ждали напутственного слова, так ожидаемого после фильмов и книг.

– Или мы их, или они нас… всё просто.

Сказал Анхель спокойным голосом, так тихо, что услышали его только восемь его друзей. Единственных людей на этой планете, которые знали, кто он такой на самом деле, и что грозит их миру. Только они.

Не дожидаясь ответа, он отвернулся и твёрдо шагнул навстречу своему противнику. «Жребий брошен» – первый шаг сделан. Анхель глядел в глаза Одраласу, который смотрел, в свою очередь, ему в глаза.

Ещё не вынут ангельский меч из ножен, не поднято копьё Дитя Войны, а бой уже начался. Бой, который идёт в умах бойцов, который начался в тот момент, когда Анхель сделал первый шаг. В сгустившемся воздухе и вопящей тишине никто не слышал, как звенит дивной арфой смерти клинок, как он высекает сноп искр при соударении с лезвием копья. Этого просто ещё не случилось, но эхо этих звуков и образов уже появилось в мутных волнах реки времени Разъединённого Мира.

Одралас шагнул навстречу, резко крутанув копьё в руке.

Между ними шагов двадцать, но они идут достаточно бодро друг к другу. Дети Войны отступили подальше от дороги. Терзаемые своего рода волнением, они застыли, глядя на надвигающихся друг на друга Одраласа и Анхеля.

Шекспир же глядел не на них, он обратил внимание на то, как смотрят Дети на Анхеля – они его боятся. Боятся больше, чем кого бы то ни было. Они его уже знают и, видимо, представляют, на что он способен. Он видел, как они тревожно перешёптывались, глядя на него, и качали головами, обращая головы на своего воина. А этот с копьём явно их самый выдающийся воитель.

Шекспир толкнул стоявшего рядом Вихря и, кивнув на Детей, шепнул:

– Они явно нашего ангела уже знают и, судя по всему, боятся до смерти.

Вихрь несколько мгновений присматривался и лишь утвердительно кивнул, только он хотел что-то ответить, как тишину разорвал звон схлестнувшейся стали.

* * *

Клинок столкнулся с копьём. Никто из встретившихся на этой дороге не стал разводить дискуссий – холодная сталь рассудит их лучше. Оружие прозвенело лишь раз и вновь тишина – противники прощупывают друг друга, начиная с несерьёзных выпадов. Всё для того, чтобы понять, как подступиться к противнику, как найти его слабое место, его слепую зону.

Снова выпад и снова тишина. Они ходят кругами вокруг невидимой оси, глядя друг другу в глаза. Истинные воины видят в глазах противника удары, которые ещё тот не сделал.

Анхель и Одралас сохраняли спокойствие на лицах, и судя по всему, душевное тоже. Они не дёргались лишний раз напугать врага, если они били, то не отрази этот удар второй противник – он был бы повержен. Причём если не от этого выпада, то уж точно от последующего за ним.

* * *

Ученики глядели на разгорающуюся схватку. Да – они смотрели, как их учитель вступил в бой за судьбу их мира. Но они смотрели этот бой правильно – они видели всё пространство вокруг себя: эпицентр – место схватки; фланги – ряды Детей Войны, ожидающих, как и они, итога поединка; пути отступления – тропа за местом схватки, дорога позади них, корпус недостройки, невысокий забор, справа ведущий на территорию ТЭЦ.

Так их учил видеть Анхель. Не сказав ни слова, они уже были готовы, в зависимости от ситуации, перейти либо к обороне, либо к бегству. Причём они знали, кто поведёт всю команду, если будет открыт только один из намеченных коридоров, кто будет старшим, если обстоятельства разделят их. Они были готовы ко всему. Всё было обговорено и не раз опробовано. Не зря они тратили всё своё свободное время на тренировки, после которых на следующее утро порой вставать не хотелось. Но они вставали и опять шли на тренировки. Анхель учил их быть не столько сильными и быстрыми, хотя и это тоже, но в первую очередь они должны быть разумными в бою. Не поддаваться панике, видеть и слышать знаки товарища и действовать. Действовать даже в том случае, когда обдумывать следующий ход нет времени, действовать на волне рефлексов.

Они готовы. А пока перед ними разворачивается одна из самых важных битв, в которых участвовало человечество.

* * *

Темп боя постепенно нарастал, воздух накалялся в прямом смысле, становясь заметно теплее и наэлектризованнее. Противники перешли к более активным действиям. Меч и копьё то и дело высекали искры. Меч свистел в воздухе, прерываясь лишь на то, чтобы звоном своим огласить это заброшенное место, в котором решалась судьба мира.

Темп рос стремительнее.

И видящие всё несколько иначе Дети Войны ещё могли различить движения сражавшихся, люди же видели лишь мельтешение, смешанное со звуками невероятных по скорости взмахов и финтов Анхелева меча и Одраласова копья. А также вылетавшие из вихря боя искры.

Для Анхеля же и Одраласа всё казалось наоборот – что они слишком неспешны. Словно в замедленной съёмке двигались они вокруг друг друга, пытаясь поразить соперника и не дать поразить себя.

Бой давно вышел на грань одной плоскости – асфальта давно не хватало для того, чтобы сражаться, всё чаще и чаще они взлетали в невероятных прыжках, сальто и немыслимых изворотах друг над другом всё с той же целью – победить.

Замах, уход под копьё, удар, блок, прыжок и рубящий справа, оборот вокруг собственной оси и снова удар, уже секущий. И всё это в настолько краткий миг, что человеческий глаз и различить-то не успевает, улавливая лишь невероятно быстрые перемещения светлого и тёмного силуэтов на фоне желтеющей листвы, которую поднимали в воздух молниеносно перемещавшиеся бойцы. А также блестящего в редких солнечных лучах вихря ангельского меча и тёмные разводы копья, описывающего широкие мельницы.

Одралас не уступает и невероятно легко управляется, казалось бы, с весьма неудобным в близком бою оружием, но это только кажется. Перекидывая его из руки в руку, выкручивая вокруг себя и неожиданными жалящими ударами разя из самых невообразимых поз, он атаковал почти без остановок. Заминками для него были лишь неудержимые атаки ангела, когда тот наступал подобно урагану, когда один меч за миг бил с двух, а то и трёх сторон. Но Одралас отражал или уходил от них, не забывая отвечать, не уступая Анхелю в скорости.

Темп замедлился. То ли сказалась усталость, то ли они решили пересмотреть свои подходы к бою, но на минуту они просто перестали биться. Ходили вновь кругами, сверля глазами друг друга.

* * *

– Заметили? – Тихо произнесла Марла.

– Угу. – Кивнула стоящая рядом с ней Немчура.

Изменения в Анхеле были заметны лишь тем, кто его знает хорошо, кто видит его каждый день. И первый звонок для подозрений появился, когда после ожесточённой схватки в момент передышки Анхель внезапно стал по-иному ходить. Походка-то была, несомненно, боевая, но не такая, как обычно. Он ходил, как-то странно шатаясь, несмотря на то, что ступал вполне твёрдо. Также он немного, почти незаметно, волочил ногу – возможно ранение.

Сейчас он к ним спиной и этого не видно, но ещё несколько шагов и будет яснее.

Прошло с полминуты, и Анхель показался ученикам лицом. Глаза Шекспира напряжённо вглядывались и словно не верили тому, что видели. Зрачки Анхеля покраснели и немного даже светились. Может, конечно, это какой-то странный отсвет. Он перевёл взгляд на друзей и увидел, что они тоже непонимающе всматриваются в учителя.

Да – глаза Анхеля приобрели так давно не проявлявшийся красный светящийся оттенок. Про него он помалкивал, ибо знал, что это признак того, что он теряет самообладание и проваливается в бессознательное состояние жестокого убийцы без каких-либо моральных понятий. Машина для убийства.

* * *

Одралас проигрывал – Анхель перестаёт собой владеть, наружу рвётся что-то древнее и явно непосильное ему. И о подобном его не предупредили Древние. Его убедили в том, что этот ангел больше не тот, кем был когда-то. Что он практически человек. Одралас, конечно, не верил им на слово и несколько раз видел, что он далеко не человек. Но такого он не ожидал – бой разжёг внутри его противника древний огонь, спящий в нём.

Одраласу нужно подойти к бою иначе, или он погибнет сегодня под этим Солнцем. Чего ему бы не хотелось.

В голове закопошилась гадкая мысль о том, что Древние его предали.

* * *

Анхель остановился и вновь атаковал. С большей силой и скоростью. Но на этот раз использовал помимо просто ударов ещё в большом количестве обманные ходы, уклонения и удары. Не применяя их до этого момента, он полностью дезориентировал противника, и это принесло плоды, причём быстро. Выбросив в область груди обманный колющий удар, затем неимоверно быстро развернувшись вокруг оси, Анхель отрубил предводителю Детей ногу чуть ниже колена.

Удар был такой силы и скорости, что двухметрового, крепко сложенного Одраласа подняло в воздух. Руки пытались перенаправить копьё, но не успевали. Анхель, распрямив спину после секущего удара, занёс меч для нового укола, на этот раз не обманного. Одралас ещё парил в воздухе, когда ангельский меч вонзился ему в грудь туда, где у людей сердце. У Детей тоже.

Не успев до конца взлететь, тело Одраласа было пригвождено обратно к асфальту. Из его рта вырвался стон боли, который длился совсем недолго. Свободная от копья рука вцепилась в лезвие. Причём так сильно, что идеально наточенная сталь практически отрубила ему пальцы, настолько сильно он сжал клинок. По мечу вниз стекала тёмно-красная кровь – такая же, как у людей. Агония продолжалась недолго – не прошло и минуты, как Одралас, генерал Детей Войны, навсегда застыл с мёртвыми глазами, в которых помимо боли читалось понимание, что его предали.

* * *

За боем наблюдали не только Дети и молодёжь, которую привёл Мессия. На крыше недостроенного дома стояли две фигуры, на которых никто не обращал внимания. Немезия и Аградон появились там в самом начале боя и не пропустили ни одного взмаха. Держась так, чтобы не быть замеченными, они видели всё, что происходило внизу. Как обычно их лица ничего не отражали – ни беспокойства, ни облегчения. Оставаясь отстранёнными, они были не более чем просто наблюдатели, которым по сути всё равно.