Текст книги "Несущий свет (СИ)"

Автор книги: Макс Крест

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)

Анхель не стал махать им для привлечения внимания, а просто держа за рукоять, упёр его в пол. Идеальное лезвие приковало взгляды на некоторое время.

Оно словно воодушевляло и одновременно говорило «жизнь или смерть».

– Я уже решил – я с тобой, Анхель. – Медленно, не отрывая взгляда от меча, проговорил Шекспир.

– Я думаю, что не ошибусь, если скажу за всех – МЫ с тобой. – Так же глядя на меч, сказал Депп. После он поднял взгляд и посмотрел Анхелю в глаза. – Когда ещё можно будет Конец Света из первого ряда посмотреть? Вот смотрел, помню, «2012» из шестого ряда – чёрте что.

Анхель невольно усмехнулся – ему фильм тоже не понравился.

– Я с Деппом согласен. – Это был Чупс.

– Есть те, кто не согласен? – Осторожно спросил Анхель.

Молчание. Вихрь оглядел друзей и подытожил:

– Мы с тобой – решено. Так враг-то кто?

– Поживём – увидим.

– Это по-нашему! – Улыбнулся Вихрь.

На том официальная часть завершилась. Чуть позже Анхель выдал им ксерокопии пророчества. Естественно, переписанного уже на компьютере по-русски.

– Если вдруг кто хочет, потом покажу оригинал. Перевёл, как мог, конечно, но вроде всё верно.

Подростки, рассевшись на матах, приступили к чтению. Анхель наблюдал, как бегают их глаза по строкам, как поднимаются порой удивлённые брови, как почёсываются затылки.

Первой дочитала до конца Марла, вскоре и остальные, но по негласному праву первой она спросила:

– Так ждём цунами что ли?

– Цунами, наводнение – что-то такое.

– Цунами не должно бы – дамба, думаю, примет его на себя, если случится таковое.

– Резонно, кстати. – Поддержал её Чупс. – Так что скорее наводнение. А что за хранители? Сфинксы?

– Я тоже про них в первую очередь подумал. – Признался Анхель.

– Выходит, наводнение-то будет мощное, раз сфинксов скроет. – Заметил Вихрь.

– Здесь не всё буквально. Вот, например, где про башни-близнецы: «…и скроются в чёрном тумане колоссы, что человек возведёт…» – понимаете к чему я? – оглядела всех Немчура. – Поясняю – не пыль поглотила небоскрёбы, а они, упав, подняли столько пыли, что она поднялась над их обломками.

– Дошло! – Проговорил Свет. – Необязательно случится наводнение – просто сфинксы могут в Неву свалиться.

– Именно!

– До этого Я, кстати, не додумался. – Покачал головой Анхель. Всё-таки свежий взгляд – полезная вещь. – Я чувствую – дело у нас пойдёт в правильном направлении.

Единственное, чего Анхель не стал впечатывать в перевод, так это момент про меч и руны на нём. Он посчитал это лишним. Это может поселить недоверие к нему, а этого ему было не надо.

Теперь у него есть восемь человек, которые встанут с ним в один ряд. Конечно, если им будет это по силам.

– Надеюсь, секретность сих сведений вам понятна? – Неожиданно вспомнил Анхель.

– Ну да. Никто, кроме нас, не знает?

– Никто. Были люди, которые знали – но они умерли или были убиты много лет назад. По моим подозрениям – убиты они были за то, что знали истину.

– Это вдохновляет. – Ввернул Шекспир.

– Анхель. А как твоё настоящее имя?

– Анхелем меня назвал чешский монах, на которого Я имел неосторожность приземлиться. Что касается моего настоящего имени, то тут, Марла, ничего сказать не могу – попросту не помню.

– Так ты «приземлился» в Чехии? – Спросил Депп – большой любитель географии.

– Да, на юге страны – моему падению предшествовало некое событие, все упоминания о котором стёрты из истории. Сколько не искал – не нашёл.

– Что это было?

– Это было похоже на метеоритный дождь и северное сияние одновременно – на деле же на землю падали подобные мне. Большего Я просто не знаю и не хочу загружать вас пустой информацией, которая получена из уст свидетелей.

– А вероятность того, что ты не один выжил – она есть?

– Да. Есть. Но Я за пять сотен лет не встретил никого подобного мне… почти никого. Была однажды встреча, но Я не могу сказать, что этот кто-то похож на меня.

– С ума сойти. – Заключила Немчура.

– Это точно. Понимаю, что вопросов ко мне, может быть, ещё масса, и на все Я отвечу. Со временем. А времени у нас пока ещё хватает. Сейчас сентябрь и Я надеюсь, что год-два у нас ещё есть, но обещать не могу.

– И что мы будем делать эти год-два? – Свет редко, но метко задавал вопросы.

– Мы будем готовиться.

* * *

Первый месяц с небольшим подготовка шла в основном информационная. Подростки, закопавшись в интернет и библиотеки, искали всё, что было связано с пророчеством – любые совпадения, параллели в других религиях, соответствия мифам и легендам, схожие сюжеты апокрифов и так далее. Плоды были, но не такие вразумительные, как им того хотелось бы. Концы Света есть почти во всех культурах, но чаще разные, порой весьма сомнительные с точки зрения нынешнего мира, а порой слишком красочные, чтобы быть правдой.

Собрав пазлы воедино, они поняли, что ничего не понимают. Это было несколько обидно, хотя смысла не лишено. Так или иначе, всё указывало на Конец Света, но сценарий был словно собран по кускам из разных культур, религий, течений и домыслов. По сути это возможно, если учесть, что никто толком и Бога-то не видел, а если и имел некоторые знания о нём, то в каждой из религий осталось лишь то, что удовлетворяло паству. Отвергалось всё, что в рамки данного культа не влезало, но вполне было пригодным в другом. Таким образом, появляется образ проторелигии или попросту банальной действительности некого народа, который ЗНАЛ, а не верил.

Это подливало масла в огонь в пользу той версии, что до человека было что-то ещё. Что-то более развитое. Не столько технически, сколько духовно. И они явно знали больше, чем кто-либо из ныне живущих. Иначе как объяснить, что мутными намёками они описали достаточно верно последние сто лет? И это не домыслы, облечённые в зыбкие слова, под которые можно подогнать что угодно. Это описание всего того, что предвещает конец света, причём, вполне однозначно точное по наступлению настоящего.

Попутно с этой работой были заказаны у знакомого кузнеца девять мечей (Зверь пользовалась парой). Для каждого был заказан меч согласно пожеланиям будущих владельцев и, конечно же, критериям его телосложения. У девушек более лёгкие и изящные, парни с набросками изощрялись, как могли. Марле помимо меча были заказаны метательные ножи. Денег Анхель на своих тренингах зарабатывал достаточно, чтобы качество заказанного оружия не вызывало сомнений. Плюс ко всему кузнец был мастером своего дела и с металлом умел договариваться.

Большую часть октября посвятили стратегии. Пока оружие ещё было не готово, и воевать было не на чем. Поэтому пока стратегические планы были в основном на бумаге и на палках. Суть ребята улавливали быстро, но на палках это всё равно не то. На настоящем оружии будет иначе.

Меч – это не просто железо с ручкой. Меч – это продолжение тебя, часть тебя, которая ранит плоть врагов. Человек же сам – может без касаний ранить душу. Это очень легко, но гордиться этим не стоит. Меч честнее в этом отношении.

На случай крайней необходимости Анхель научил их делать оружие буквально изо всего того, что можно найти вокруг: в городе, в лесу, в поле, в горах, где угодно. Никто не знает, как пойдёт их дело в будущем. Они должны быть готовы буквально ко всему или погибнут. Про это он старался напоминать им нечасто, но всё же иногда разговор заходил о крайностях.

Однако тонизировать подростков смысла не было, а уж тем более пугать их безвременной гибелью. Они смерти не боялись – это Анхель видел. Это было для него непонятно – все люди боятся смерти, но молодёжь его этим не грешила. Конечно, они отдавали себе отчёт в том, что могут погибнуть. Но так ведь все погибнут, если они не победят – вот это тонус!

А ещё вечно позитивные Шекспир и Депп в компании с Вихрем и Марлой не давали остальным грустить о вечном. Атмосфера всегда была очень спокойной и открытой. Эти четверо могли из самой, на первый взгляд, жуткой ситуации сделать всеобщую хохму. И подобный настрой не мешал им познавать науку войны и выживания, которую им преподавал Анхель подробнее, чем даже спецподразделениям. За пять веков он накопил достаточно знаний, чтобы подготовить в сжатые сроки восемь человек, способных встать с ним в один ряд.

Наступил ноябрь и Анхель вывез своих подопечных на один из островов Финского залива. Погода, конечно, портилась, но зимы ещё не ожидалось. Последние несколько лет она вообще запаздывала на месяц-другой. Многие ссылались на парниковый эффект, на опреснение Гольфстрима, расположенную на Аляске станцию «ХАРП», которая с помощью неких технологий разогревает ионосферу Земли в нужных местах, из-за чего и случаются массовые лесные пожары и изменения климата. А также много чего ещё вплоть до совершенно идиотских идей.

С чем там связано то, что зима наступает в январе, а не «как обычно», Анхелю было, если честно, наплевать. Русские зимы он недолюбливал. Они кардинально отличались от всех иных. Сейчас же отсутствие снега и льда было ему только на руку.

На острове Мощный сохранилась брошенная военная база с тремя маяками, а так же остатки небольшой пограничной заставы, которая не так давно была переведена на остров Гогланд. А поэтому ныне Мощный необитаем. И именно это и было задумкой Анхеля – тренировки вдали от цивилизации, на территории постапокалипсического характера.

Молодёжь была местом довольна – это можно было заключить по тому, что в первый день здесь они не делали ровным счётом ничего. Только бегали от одного объекта к другому, лазили по ним и, само собой, фотографировались. Анхель фотографироваться не любил, но всё же поучаствовал немного, после чего ушёл разбирать вещи.

Отряд расположился в одном из зданий, жили внутри в палатках, ибо крыша над головой была весьма сомнительного характера, да и окон с дверьми тоже не было, а ветра гуляли весьма и весьма холодные. Порой бывало, что падал снег, но таял за несколько часов.

На острове среди Финского залива Анхель с учениками провели почти две недели. Курс молодого спасителя Земли состоял в отработке совместных действий в условиях, близких к здешним – запустение, холод, сырость. Задуманное прошло как по маслу.

Зима прошла весьма однообразно. Она таки настала и завалила всё вокруг за считанные дни снегом, после чего ударили морозы. Да такие, что Анхель носа казать не хотел дальше двери квартиры, но выходить приходилось. Ученики требовали научить всему необходимому при такой погоде.

Ну как детям откажешь?..

Да, не в большом восторге, но Анхель всё же посвятил несколько занятий выживанию в морозы. Его удивляло, как эти славянские люди умудрялись весь день мёрзнуть и проклинать погоду, а после, возвращаясь домой, купить мороженого – «дома поесть». А эти прогулки босиком по снегу? Это и вовсе не вмещалось в голову ангела.

Вихрь и Депп были экстремалы ещё те. А Анхель весьма теплолюбивое существо. Конечно же, он знал, как согреться в любую погоду, как развести огонь от льдинки и построить нечто, напоминающее эскимосские иглу. Но, промёрзнув несколько часов в лесопарке, ему и в голову не пришло, что перед тем, как пойти домой и съесть купленное мороженое, можно ещё снять обувь и походить почти по колено в снегу. Но и это ещё не всё. Сетуя, что в минус пятнадцать жарковато, Вихрь снял с себя всё, кроме закатанных до колен штанов, и нырнул в снег. За ним последовали сначала Депп, потом Шекспир, ну и все остальные. Да – даже девушки.

– Там, откуда Я, видимо, было очень тепло. Меня совсем не тянет в снег. – Оправдывался всякий раз Анхель, когда его приглашали присоединиться к этому процессу. Он был непреклонен.

К его счастью, опаздывающая с началом зима заканчивалась по расписанию, и в апреле было уже достаточно тепло. И компания отправилась в давно готовившуюся поездку в брошенный город. Раньше здесь был военный городок, но потом часть расформировали, и место стало никому не нужно. До ближайшего населённого пункта несколько десятков километров по дороге, по которой на танке в пору ездить. А до приличного города почти сто километров, а потому даже бездомные в своё время не приватизировали бесплатное, качественное жильё.

Тренировки в условиях города проходили также около двух недель. Пропитание только то, что добыли в лесу, которым окружён городок. И нельзя сказать, что вернулись они оттуда похудевшие. А фотографий сколько привезли! Особенно друзей и подруг впечатляли фотографии всех восьмерых в полном вооружении на местном плацу, который порос сорняками, а в нескольких местах и деревья проросли сквозь брусчатку. На фоне стояли казармы, обросшие всякими вьющимися растениями.

Казармы сохранились почти в первозданном виде. Нашлись и кровати, и матрасы, и подушки. Конечно, они отсырели и пошли плесенью, но и за кровати подростки были очень благодарны. Вихрь единственный из компании, кто служил в армии, и вечерами он рассказывал всякие памятные случаи из своей службы, из рассказов командиров и старослужащих.

Шекспир теми же вечерами играл на гитаре, пел свои песни, а общеизвестные пелись хором. Он был бы не он, если бы не сочинил уже песню «про Ангела и восемь бесстрашных». И пусть народ изрядно посмеивался над текстом, но всем она понравилась, и даже Анхель был несколько раз замечен за напеванием себе под нос очень въедливого припева.

С наступлением тьмы Свет показывал свои умения с поями и стаффом. Нет, с собой он их не брал, он собрал их уже здесь, благо всё, что нужно, тут можно было отыскать, а склад ГСМ был для него просто лавкой чудес.

Зверь оценила по-своему пустоту города и после тренировок убегала куда-то и возвращалась вся мокрая, уставшая, но довольная. Здесь она смогла, наконец, заниматься паркуром безо всяких нетерпимых к ней людей, завидовавших её умениям и меж тем не желающих трудиться, чтобы уметь это делать самим.

Остальные, не имея столь выраженных талантов, умений и знаний, также находили для себя что-то в этом городке. Депп, например, влез в архив штаба, который по непонятным причинам частично оставили, и долгое время там просиживал, изучая разные документы, карты. Немчура ходила по городку с фотоаппаратом и делала весьма интересные снимки. Чупс залезал на крыши пятиэтажек, где жили семьи военных. Но что он там делал, осталось тайной – вполне возможно, что ничего. Марла упражнялась в бросании ножей, расставляя исстрелянные мишени на манер нападающих со всех сторон противников. Впрыгивая в их «толпу», пробегая сквозь неё, обходя её с флангов, она метала ножи в мнимых врагов и, надо отметить, у неё отлично получалось с ними разобраться.

Покидая это место, они решили вернуться сюда следующим летом. Это было брошенное, но этим и прекрасное место. И, пожалуй, оно хорошо было ещё и тем, что мало кто хотел тратить кучу времени и сил, чтобы туда попасть.

* * *

Шла середина мая, когда Анхелю позвонила Марла.

– Телевизор, РТВ – скорее!

– Понял. – Ответил он, бросая телефон на диван и включая программу на компьютере, которая воспроизводила телевещание. Быстро найдя нужный канал, он наткнулся на новости, диктор говорил:

– … таким образом, жители Санкт-Петербурга увидят столь редкое явление, как солнечное затмение. Отметим, что оно будет неполным – Солнце не полностью скроется за Луной. Осталось дождаться октября. Также полное солнечное затмение увидят…

Анхель выключил программу – дальше его не интересовало – главную информацию он успел услышать. Спасибо Марле – вовремя позвонила. Хотя не успей он, она так и так бы рассказала об этом. Или в следующем выпуске посмотрел бы. Так или иначе ситуация проясняется. Упомянутое в пророчестве затмение случится через четыре месяца. А значит, и последнего знамения нужно ждать именно в это время.

На следующий день, собравшись в зале на Новочеркасской, они обсудили всё, что с этим связано. По сути Анхель уже не знал, что ещё он должен преподать своим ученикам, хотя нет – есть ещё кое-что. Но тут ему нужно подготовиться.

Лето прошло в тренировках. Ничего особенного за это время в мире не случилось. Разве что Анхель в августе стал пропадать куда-то, оправдываясь непонятными делами. Его отсутствие не мешало подросткам тренироваться самим. Они уже отлично владели мечами. Единственный и, по мнению Анхеля, критический недочёт их был в том, что они люди и оттого, видимо, недостаточно быстры. Анхеля они никогда в спарринге не могли побить потому, что он был слишком быстр для них. Даже несмотря на то, что он был довольно большим – это не мешало ему быть весьма вёртким. Однажды он изрядно приложил Вихря и Света во время их парной атаки. Парировав их удары, Анхель начал контратаковать раньше, чем они пошли на новые замахи. Сбив с ног Света весьма мощным ударом, Анхель не менее мощно выбил дух из Вихря ударом ноги в грудь. Не успел тот упасть, как был нанесён «добивочный» удар по Свету. Он в тот момент был ещё в воздухе от сокрушительной подножки. Однако Анхель про это не подумал. Пришлось извиняться.

С тех пор он больше показывал. В спарринг с ним вступали, но он не усердствовал. Люди не ангелы – слабы и медленны. Однако жизнью довольны!

* * *

Сентябрь начался с затяжного исчезновения Анхеля. На тренировках отсутствует, на телефон не отвечает, дома не появляется. И так почти неделю. Но потом он внезапно появился и объявил, что завтра же все едут с ним на очередную недалёкую от Питера брошенную военную базу для последнего экзамена, который он собственно и готовил во время своих исчезновений.

Наутро они поехали сначала на электричке, потом на автобусе и несколько километров прошли пешком. Когда они дошли до полуразрушенных строений, Анхель скомандовал побросать вещи на поляне и быть здесь…

Шекспир и Немчура лежали рядом, положив головы на рюкзаки.

– Интересно, что это за последний экзамен такой?..

– Я-то откуда знаю? – Возмутилась Немчура.

– Это был вопрос не к тебе – это я так. Сам с собой.

– А… ну-ну. – Улыбнулась она.

– Ну а если серьёзно: какое испытание он нам может задать, с которым мы не справились бы?

– Понятия не имею. Правда. Спроси Деппа – он придумает какую-нибудь ахинею.

– Хм. Депп!

– Ау. – Послышалось позади них. Депп, как они, лежал на траве с рюкзаком под головой и журналом на лице. Пекло Солнце, а Депп был из тех, кто не любит загорать. Хотя какой там загар в сентябре может быть?

– Что нам Анхель задаст выполнить? – Понятно было, что вопрос явно с побудительной ноткой придумать что-то забавное.

– Я почти уверен, что он хочет, чтобы мы кого-то убили – мы ведь ещё никого не убивали. Поэтому для нас это испытание весьма суровое.

– Что-то как-то ни разу не смешно. – Прошептала Немчура.

– А кто сказал, что будет смешно? – Патетически заметил Депп.

– Дурак!

– Что есть. – Усмехнулся он.

– Ой, ну вас. – Проскрипел Шекспир и встал.

Депп под журналом криво ухмыльнулся. «Гадость удалась», как сказал бы он при других обстоятельствах. А гадости он любил делать. Мелкие, необидные, но, тем не менее, так он заставлял других хуже к нему относиться. Как ни странно, это повышало ему настроение, прибавляло жизненных сил – он словно питался чужим негативом. Это не всем нравилось – Шекспиру особенно. Хотя, кажется, все понимали, зачем Депп так поступает, и не обращали внимания на это. Только не Шекспир – душа поэта была слишком ранимой.

Зверь тем временем аккуратно исследовала груду непонятно каких обломков, что-то для себя мерила, отмечала и ходила кругами с лицом, на котором было прям написано, что она задумала нечто недоброе. Свет нашёл прямой кусок арматуры и крутил его на манер стаффа. За ним и Зверью наблюдали Вихрь с Марлой, упершись в спины друг другу. Чупс впился глазами в какую-то книгу, грохоча во рту очередным апельсиновым леденцом.

Прошло около часа. Из уцелевшего здания вышел Анхель, лицо казалось одновременно и озадаченным, и грустным. Жестом он скомандовал встать и построиться. Это заняло меньше минуты – вытащить оружие и исполнить команду. Без оружия они не строились, такой порядок был установлен. Анхель несколько раз прошёл туда-сюда вдоль учеников, он подбирал слова, с которых стоило начать, но они что-то не находились. Наконец он остановился у стоящего с краю Деппа и, оглядев ещё раз ребят, начал:

– Сегодня вы пройдёте… или не пройдёте последний экзамен, который приготовил вам Я. В жизни вашей он далеко не последний, так что не думайте, что этим всё кончится. Если вы его провалите, моё отношение к вам никак не изменится. Надеюсь, среди вас будет так же.

У нас уже не просто кружок выживания, в который вы все однажды пришли. Вы отсеялись среди прочих в моих глазах. Вы – лучшие. И Я горжусь вами уже.

Теперь про испытание. Думаю, вы уже гадали, что оно из себя представляет. Говорю откровенно: каждый из вас должен отнять жизнь у человека.

В этот момент Депп скривил губы – угадал…

Все замерли, уставившись на учителя.

– Понимаю ваше недоумение. Однако говорю сразу, что меня привело к этому. Если представить нашу с вами работу за последние два-три года как лестницу, то наша первая встреча это первая ступень. Тот день, когда Я открыл перед вами то, кем Я являюсь и всё, что с этим связано – это тот лестничный пролёт, на котором вы остановились, чтобы перевести дух, вы устали и идти дальше совсем не хочется. Второе дыхание Я увидел уже через месяц – вы пошли дальше. Эта кровь, которая сегодня прольётся вами – последняя ступень. Это порог перед дверью, не переступив который не войти в дом. Если же, поднявшись к самой двери, вы не перешагнёте порог – вы шли зря…

То, что нам, возможно, предстоит, будет – Я в этом уверен, сопряжено с насилием. А значит, нам придётся пролить кровь, в противном случае прольётся наша, прольётся кровь близких и родных. Я считаю, что лучше вы попробуете это сейчас, нежели за миг до нужного удара заколеблетесь. Этот миг будет для вас последним…

После этих слов Анхель глубоко выдохнул и опустил глаза. Стояла давящая тишина. Ветер, гулявший в вершинах деревьев, словно также ошарашенный, умолк. Птицы, заслушавшись, перестали щебетать. Даже время остановилось, а воздух превратился в прозрачное желе.

Глаза ребят то бегали из стороны в сторону, то не сходили с одного места, а то и просто были закрыты.

– Последнее, что хочу вам сказать. Каждому лично. – Он повернулся к Деппу, рядом с которым он стоял. – Фёдор, не смотря на твой бунтующий дух, ты один из мудрейших в этой команде. Спасибо, что ты с нами. Алексей, – он перешёл к Чупсу, – всегда хотел спросить, как часто ты ходишь к стоматологу? – На шеренге пронеслось эхом несколько смешков.

– Частенько. – С улыбкой ответил Чупс. Анхель улыбнулся и подошёл к Вихрю.

– Андрей – ты славный потомок тех богатырей, что жили на этих землях века назад – будь собой и не позволяй себя менять.

– Не дам!

– Вера. – Анхель пошёл дальше. – Я, правда, не хотел, чтобы «Зверь» так прилепился к тебе.

– Да ладно – я привыкла уже. Даже забавно. – Еле шевелящимися губами проговорила она.

– Олег. Твои стихи и песни всегда согревали в тёмную ночь. И у костра, и под дождём – всегда. Ты умеешь вдохновлять. Уж Я-то петь не умею и не люблю, и то напеваю твои куплеты. – Шекспира озарила горделивая улыбка, смешанная с горечью понимания сущности грядущей процедуры.

– Кирилл, хочется процитировать одного персонажа насчёт тебя: «Что ты такой серьёзный?». Ты же с огнём работаешь. Ты, Свет, свет во тьме несёшь. Будь добрее по жизни – это лучше, чем быть всегда и во всём в противофазе.

– Ладно. – Менее резко, чем обычно, ответил Свет.

– Леонтия. Кем бы ни были твои предки – ты наша. – Улыбнулся Анхель. Немчура ответила тем же.

– Марла. Очень приятно, что твой ум не менее острый, быстрый и меткий, чем твои ножи.

– Стараюсь. – Подавленно прошептала она, глядя в землю.

Всё ещё шокированный подробностями экзамена, но немного отвлёкшийся на тёплые слова наставника, народ немного воспрянул духом.

– Приступим. По закону нынешней России намеренное убийство карается смертной казнью. На этот счёт прошу не волноваться. Я всё устрою – никто кроме нас не узнает об этом. Обещаю. Теперь о ваших… о тех, кто поможет вам сделать последний шаг. Они все преступники. Каждый не раз убивал, насиловал, насиловал и убивал – не надо их жалеть. Нам будут противостоять, скорее всего, несколько иные… существа, но суть их будет похожей. Я говорил вам про тех гигантских зверей, с которыми встречался уже. Думаю, мы их увидим. Говорят, убить животное, каким бы большим оно ни было, легче, чем человека – это неправда. Легко убить таракана, раздавив его тапкой. Легко прихлопнуть комара. Но Я знаю, что далеко не каждый способен утопить котёнка или щенка.

Поэтому вы начнёте с самого сложного – с себе подобных.

В этом здании достаточно комнат, и в восьми из них вас ждут. Я не распределял кому кого – это лишено смысла. В каждой комнате есть список тех неблаговидных дел, в которых замешан ожидающий там человек. – На последнем слове он сделал ударение.

Как тяжело склонять к убийству, но Анхель был уверен, что, не пройдя этого, они не смогут быть сильными, когда это понадобится.

– Если кто хочет отказаться, то сейчас. Если нет – идите. – Анхель отвернулся от них. Он не хотел видеть их глаза во время решения. А оно было очень сложным.

Через несколько секунд он услышал шаги позади себя. Одни, другие… Никто не решился отказаться сразу – они сильнее духом, чем он думал. Хотя, быть может, это просто психология: один пошёл, значит все пойдут. Никто не хочет показаться белой вороной.

Анхель снова начал напевать эту гадкую песню Шекспира, чтоб как-то отвлечься от тяжёлых мыслей.

 
   Никто не виновен.
   Да! Никто не виновен!
   Что мы такие как есть…
 

Прошло несколько минут, прежде чем он обернулся – никого не было позади. Он сел на траву, прямо там, где стоял. Пусть день был летний, но осень уже витала в воздухе. Природа начинала медленно умирать, и эхо этой мысли наполняло всё окружающее пространство. Умереть, чтобы вновь родиться. Прямо как феникс. Интересно, а это страшно, умереть, зная, что очень скоро родишься вновь?

Солнце начало клониться к горизонту. Анхель смотрел на дверной проём – кто же выйдет первым. Прошло меньше получаса, может минут двадцать. Хотя сейчас для Анхеля время тянулось ужасно долго. Но вот чья-то фигура замелькала внутри.

Шекспир. Первым вышел Шекспир.

Выйдя на свет, он огляделся, некоторое время постоял, глядя на солнце, глубоко дыша. Постепенно он успокоился. Наклонился, сорвал несколько пучков травы и принялся вытирать окровавленный нож. Его меч висел у него за спиной – не пригодился. Руки у поэта дрожали, и видно это было издалека.

Анхель поднялся и спокойным шагом подошёл к нему. Шекспир некоторое время старался не смотреть на учителя. Но в какой-то момент бросил нож, ходивший ходуном в руках. Закрыв глаза, он опустил голову, снова тяжело задышал. Анхель стоял рядом, но молчал – он и понятия не имел, что сказать. Вместо этого просто положил свою ладонь на его плечо. Это подействовало – постепенно Шекспир пришёл в себя, положил свою ладонь поверх ладони учителя и несколько раз кивнул, словно с чем-то соглашался.

– Я пойду, палатку поставлю. – Сказал он и, чуть улыбнувшись, пошёл к куче рюкзаков. Анхель промолчал, одобрительно кивнув.

Следующей вышла Марла. Вся в слезах, с окровавленными руками. Не говоря ни слова, она кинулась на шею Анхеля, в голос зарыдав. Во время этого появился Чупс. Он поглядел на Анхеля и Марлу, покачал головой и прошёл дальше. Вскоре позади Анхель услышал шелест разворачиваемого леденца. Через несколько минут Марла успокоилась, наставник посоветовал ей отойти в сторонку и немного собраться с мыслями, подышать. Она послушала его.

Вскоре вместе вышли Немчура, Зверь и Вихрь. Последний прижимал к себе обеих. Девушки были, как и Марла, в слезах, но старались держать себя в руках. Ведший их Вихрь спокойно и утвердительно кивнул Анхелю. Следом показался Свет. Его трясло, как от холода. На взгляд учителя он ответил выставленной ладонью, мол, «всё нормально – переживу».

Через десять минут вышел Депп. Он казался совершенно спокойным. Его не трясло, он не был в крови или слезах. Он просто вышел оттуда. Увидел Анхеля – показал головой и сказал:

– Права была Немчура – ни разу не смешно это.

Анхель не понял его – он не знал о разговоре, произошедшем за несколько минут до того, как он вышел.

Пройдя внутрь, Анхель заключил, что справились все. Восемь преступников были мертвы. Все по-разному, кто-то гуманно – с перерезанной шеей, кто-то был истерично затыкан ножом, у нескольких были срублены головы. Ни у кого не получилось срубить её с первого удара. Один был истыкан метательными ножами, точно по тем местам, где находятся жизненно важные органы. Один был обескровлен – ему вскрыли вены и смотрели, как он умирает.

Анхель пообещал себе, что не станет задавать вопросов по этому поводу. Единственно, он вернул ножи Марле, предварительно тщательно вытерев их.

Как и обещал, он уничтожил тела. Для этой цели он использовал оставшиеся здесь неведомо с каких времён автомобильные шины. Горят долго, жарко и по выгоранию, кроме пепла, почти ничего не оставят.

Всю ночь и ещё половину следующего дня куча покрышек чадила чёрным едким дымом. Благо ветер был от лагеря и портил в основном пейзаж. Настроение у подростков было хоть и подавлено вчерашним, но далеко не депрессивное. Уже были слышны шутки, порой даже смех.

Анхель чувствовал себя слегка виноватым. Он заставил их сделать это. ОН. Они ничего не решали – они просто послушали его. Они пошли за ним. Они убили ради него. Они позже поймут, что он оказал им неоценимую услугу. Когда столкнутся с врагом лицом к лицу. Тогда у них будут доли секунд, а не минуты, как вчера. Им надо будет сделать всё быстро и правильно. Сделать один точный удар – отнять жизнь врага. Не больше, не меньше…

Солнце зашло. Куча шин превратилась в бесформенную массу металлических каркасов, недогоревших останков, пепла и прочего мусора. Вся эта масса ядовито воняла, но ветер не сменился, и лагерь Анхеля и его учеников вонь почти не трогала.

Они сидели вокруг костра, каждый со своими мыслями. Молча созерцая огонь, горящий под котелком с нарождающейся кашей. В воздухе повис запах будущего ужина, смешанный со свежестью леса и вонью от кострища из шин. Благо, последнее было почти не ощущаемо. А может, уже принюхались.

Молчали почти все. Только Депп и Марла, что-то тихо, но активно обсуждали, притом казалось, что вчерашнее для них уже в прошлом, они снова были сами собой. Их слушал Вихрь и, судя по выражению лица, его их диалог занимал. Остальные молча глядели в огонь. Чупс и Немчура жарили на прутах хлеб, Свет, усевшись в позе лотоса, делал вид, что медитирует. Шекспир, сидя боком к огню, что-то записывал. Зверь просто подперла кулаком голову и смотрела куда-то внутрь костра.