Текст книги "Упоение властью (ЛП)"

Автор книги: М Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

– И он не поверил ни единому твоему слову, – отвечает Трей категорично.

– Нет, он поверил,… но это неважно, – заверяю я его. – Насколько я могу судить, он тратит впустую свое время, и у него нет ничего для преследования тебя.

– Я знаю, Лив поведала мне о твоем разговоре с ним, – говорит он, и ухмылка снова появляется на его лице. – Она слышала, как ты говорила ему, что ничего не нашла.

– Она рассказала тебе об этом?

Я ошеломлена, что она сделала это для меня.

– Да. Она хотела, чтобы я знал, что, несмотря на свои первоначальные намерения, ты сделала все правильно по отношению ко мне.

Он допивает свой напиток.

– Мне нужно проверить ее.

Он встает из-за бара и достает телефон из кармана, набирая номер Лив, но его сразу же переадресуют на голосовую почту. Он поворачивается, чтобы сделать несколько шагов по направлению к углу бара, ища немного уединения, но я все же слышу, что он говорит.

– Привет, Лив. Позвони мне. Прости за то, что мама сказала тебе.

Он делает паузу на пару секунд.

– Это правда, что ты привлекла меня из-за похожести с Ванессой, но мы с тобой отлично проводили время. Во всяком случае, я сожалею, что это все закончилось таким образом, – он замолкает и свободной рукой потирает лоб. – Позвони мне, когда у тебя будет возможность, или, по крайней мере, пришли сообщение, дай мне знать, что у тебя все в порядке.

Мое сердце тает, пока я его слушаю. Лив – первоклассная заноза в заднице, но у него, очевидно, для нее имеется место в его сердце. Несмотря на то, что он считает, что не способен на серьезные отношения, Трей, безусловно, тот человек, у которого имеется совесть. Я сделала правильный выбор: он не такой, как его отец.

Глава 14

Трей

Никогда не задумывался, что мне следует беспокоиться о том, что мама будет делиться секретами из моего прошлого, но полагаю, мне надо было бы догадаться об этом. Чувствую себя дерьмово только от мысли о том, как все вышло с Лив. Мне очень нужно поговорить с ней лично. Я оборачиваюсь и вижу выражение лица Мэнди, но, тем не менее, я уверен, что здесь у меня скоро все наладится. Наши взгляды встречаются, и в глубине души я знаю, что между нами существует нечто большее, чем просто похоть.

– Давай уйдем отсюда и поужинаем, – предлагаю я, так как фактически все нас бросили.

– Не-а. Садись и закажи виски. Я хочу попробовать мини-сэндвич с устрицами и обжаренные во фритюре маринованные огурцы, которыми все бредят на «Yelp» (прим.пер. Yelp (yelp.com) – веб-сайт для поиска на местном рынке услуг, например, ресторанов или парикмахерских, с возможностью добавлять и просматривать рейтинги и обзоры этих услуг), – говорит она, пытаясь остановить бармена, чтобы заказать еще один бокал «Гиннесса» и попросить меню.

– Обжаренные во фритюре маринованные огурцы, точно? Я даже никогда не думал, что существует нечто подобное.

– В семье моей мамы любят жарить во фритюре все подряд. Я думаю, они тебе понравятся, – говорит она с блеском в глазах. – Ты заметил блондинку, сидящую напротив нас? Она пялится на тебя с тех пор, как ты присел, – фыркает она, и в ее голосе слышатся нотки раздражения.

– Ага, я научился игнорировать такой тип преследования.

По идее, я должен рассмеяться, поскольку, кажется, что это беспокоит ее.

– Что бы ты посоветовала мне сделать?

– Не знаю, – говорит она, и на ее лице отражается растерянность. – Думаю, ничего. То, что она сидит и смотрит, не означит, что она делает что-то действительно плохое, но, с другой стороны, это выглядит, как проявление грубости.

– Да, это точно.

Я тянусь вперед и медленно притягиваю Мэнди к себе.

– Тебе нечего волноваться об этом, – произношу я, прежде чем поцеловать ее страстно, пламенно и долго.

Ее глаза остаются закрытыми в течение нескольких секунд после того, как я отпускаю ее. Она открывает их как раз вовремя, чтобы увидеть, как женщина с другой стороны бара забирает свою сумочку и в гневе освобождает стул.

– Это я и хотела предложить, – шепчет она, и в ее глазах бегают чертенята.

Пока мы сидим в этом месте, наслаждаясь друг другом, у меня возникает непреодолимое желание открыто поговорить. Я скорее позволил бы ей услышать это от меня, чем от кого-то другого. В конце концов, мысль о том, что мама сбросила бомбу на Лив, до сих пор беспокоит меня.

– Я хочу тебе признаться, – говорю я, наконец, пробегаясь своими пальцами вдоль ее предплечья.

– Показать скелеты в шкафу? – усмехается она, наклоняясь ко мне и приподнимая бровь.

– Нет, но таблоиды не всегда лгали. Когда я впервые переехал в Калифорнию, то был не очень хорошим парнем.

Я делаю еще один глоток бурбона.

– На самом деле, я – эгоистичный придурок, – говорю я ей, используя словесное описание меня, озвученное Тайлером.

– Таким образом, факты, изложенные в статьях, не были полностью беспочвенными.

Она заставляет себя улыбнуться, но ее улыбка мгновенно становится все более и более подавленной.

– Нет, не совсем так. Когда в конце моего первого года обучения в колледже умер папа, то я унаследовал пять миллионов долларов. Я сходил с ума, пытаясь уничтожить в себе возникшее чувство пустоты, которое продолжало грызть меня изнутри.

Я делаю еще один глоток своего напитка.

– Так что же изменилось? – спрашивает она, выискивая что-то позитивное в моем признании.

Я делаю глубокий вдох и выдерживаю паузу, думая о том, как бы мне получше сформулировать свой ответ.

– Прежде чем я осознал это, я спустил половину своего наследства на вечеринки, инвестиции в рискованные биотехнологические компании и на пару исков о признании отцовства.

Я допиваю свой напиток и сдвигаю пустой стакан по барной стойке по направлению к бармену.

– Налить? – кричит он в ответ.

– Нам нужны жаренные маринованные огурцы во фритюре, а также мини-сэндвичи с устрицами, – отвечаю я, и делаю знак кивком.

– Сильвия рассказала мне, что парочка женщин пытались воспользоваться тобой в колледже, – признается она смущенно. – Она подозревает, что я пытаюсь проделать с тобой тоже самое.

Твою мать! Мама, видимо, выдала им все. Я представляю себе, о чем она только могла порассказать.

– В любом случае, для тебя уже слишком поздно. Я научился не доверять никому, – отвечаю я, давая ей понять, что уже не являюсь тем наивным мальчиком, каким был в колледже. – Я также осознал, почему мой отец вел бизнес таким образом. Среднестатистический инвестор просто бросает монетку, но богатые инвесторы всегда точно знают, что именно они покупают.

– Так ты думаешь, что они все используют инсайдерскую информацию?

Глаза Мэнди расширяются, как будто я поделился с ней каким-то шокирующим откровением. Я смеюсь.

– Они все знают друг друга и ездят вместе на конференции, поэтому, конечно, они ведут личные разговоры. Назови это как угодно, но, правда заключается в том, что они имеют доступ к информации, о которой большинство инвесторов слыхом не слыхивали до тех пор, пока не становится слишком поздно. Это жизненный факт.

– Смотри! Я думаю, что это все очень печально. Вот почему я стала юристом, – выплескивает она, и ее глаза светятся огнем, – чтобы разгрести то дерьмо, которое наделал твой отец. Не говори мне, что ты согласен с тем, как он вел бизнес.

– Я и не говорил, что согласен с ним. Я сказал, что понимаю, почему он это сделал. Он огребал деньги лопатой, в то время как я мог бы просто спускать деньги на лотерейные билеты, – отвечаю я, пытаясь дать логическое объяснение.

Мэнди затихает, поглаживая пальцем взад и вперед по этикетке бутылки «Гиннесса», наклеенной сбоку на стекле. Она, очевидно, обдумывает все, что сегодня узнала. Наконец, тихим, спокойным голосом она спрашивает:

– Это никогда не изменится?

– Скорее всего, нет, но каждый из нас может решить, хочет он или не хочет быть частью игры, – говорю я ей негромко.

– А ты? – спрашивает она, наконец, отрываясь от пива.

– Больше нет, – заверяю я ее. – Я всегда хотел доказать отцу, что справлюсь самостоятельно. Теперь, когда он ушел, мне больше не нужно ничего доказывать.

– Это неправда. Единственный человек, которому тебе нужно что-то доказывать – это ты сам, – моментально выдает она глубокую мысль. – В этом мире нет большего врага, чем мы сами.

– Умная и красивая, – ухмыляюсь я. – Прямо, два в одном.

– Неважно, – говорит она, краснея. – Попробуй жаренные соленые огурцы во фритюре, – говорит она, как только бармен ставит их перед нами.

Мэнди

Несмотря на то, что Сильвия уже рассказала мне о Трее и его вынужденных установлениях отцовства в студенческие годы, я рада, что он все же рассказал мне эту историю сам. На мой взгляд, нет большего знака уважения по отношению к тебе, чем тот, когда с тобой делятся своими самыми сокровенными секретами. По мере того как мы сидим здесь вдвоем, лучше узнавая друг друга, поедая мини-сэндвичи с устрицами и жаренные соленые огурцы во фритюре, а также попивая напитки, оставшиеся у меня сомнения начинают отходить на задний план. Его телефон светится каждые несколько минут, но он просто посматривает на экран, по-прежнему сосредоточив свое внимание на нашем разговоре. Это так круто.

– Сколько времени? – спрашиваю я, заметив, что на улице стало темновато.

– Пятнадцать минут десятого, – отвечает он, бросая взгляд на свой телефон. – О, я только что получил сообщение от Лив. Она говорит «спасибо», и что она находится в хороших руках. Что бы это ни значило.

– Я не сомневаюсь, что она сможет твердо приземлиться на ноги.

Или скорее лежать на спине.

– Должны ли мы побыть здесь какое-то время или уже будем возвращаться в отель?

Не то, чтобы мне действительно хотелось чего-то еще, но здесь было так весело.

– Разве ты не хочешь проверить самые горячие новые клубы Ист-Виллиджа (прим.пер. Микрорайон Округа 3, расположенный в Нижнем Манхэттене)? – спрашивает он, явно дразня меня.

– Нет. Я бы предпочла место потише, не такое шумное.

Я пробегаюсь рукой по внутренней стороне его бедра.

– Я отправлю Тони сообщение.

Он берет свой телефон и посылает сообщение. Должно быть, приятно иметь под рукой того, кто в любой момент отвезет туда, куда тебе бы захотелось. Через несколько минут Тони входит в бар.

– Вы, ребята, заканчивайте тут, я припарковался перед входом.

Он смеется и поворачивается, чтобы выйти наружу.

– Мы скоро будем.

Трей допивает оставшийся бурбон и бросает на меня нетерпеливый взгляд.

– Давай, покажи мне, как девочка с Юга пьет пиво.

– Помоги мне, – говорю я, протягивая ему свой бокал. – Вот как настоящая леди делает это.

– Я не против пива, – произносит он после того, как допил его. – Но виски занимает меньше места. Ты не чувствуешь себя раздувшимся шариком от этой штуковины?

– Ой, прекрати ныть и просто отрыгни, – дразню я его, спрыгивая с барного стула. – Мы найдем тебе Ширли Темпл (прим.пер. Коктейль, получивший название в честь американской актрисы Ширли Темпл. Состоит из лимонного сока, гренадина, сахарного сиропа, имбирного эля, апельсина) в «Четырех сезонах», чтобы убрать твое маленькое пузико.

– Ты просто уморительна, – парирует он, шлепая меня по заднице.

Достаточно упругую, не так ли, приятель?

– Ты долго искал предлог для этого, да?

Я поворачиваюсь назад и стреляю в него глазами.

– Ты чертовски забавная… и, да, спасибо за предоставленную мне возможность, – он усмехается и замолкает. – Я никогда не был слабаком в распитии неразбавленного бурбона.

Он улыбается и открывает дверь, выводя меня на улицу, где нас уже ждет машина. Когда Тони сказал нам, что припарковался перед дверью, он, однозначно, не преувеличивал. Отъезжая, мы создаем небольшой затор.

Трей

Сидя на заднем сиденье автомобиля, мое сознание заполняют мысли о необходимости еще выпить, и сейчас я занимаюсь тем, что вырабатываю в голове более интимный план игры. Не уверен, что именно: ее внешность, личность или тот факт, что мама пыталась откупиться от нее, является для меня наиболее привлекательным. Все, что я понимаю, так это то, что я не чувствовал себя так с давних пор.

– Кстати, сколько мама предложила тебе? – спрашиваю я ее из чистого любопытства.

– Она только сказала мне, что это будет стоить моего времени, – говорит она с лукавым прищуром на лице.

– Тебе следовало попросить у нее двадцать миллионов, – предлагаю я игриво. – Тебе должна быть выплачена щедрая компенсация за отказ от всего этого.

Я провожу руками вдоль своего тела.

– Святое дерьмо, она, должно быть, хорошо урегулировала условия своего развода, – говорит Мэнди и ее глаза расширяются, сверкая в тусклом свете.

– У них не было брачного договора, так что она тоже является миллиардершей. У отца, по правде сказать, не было большого количества активов, когда они поженились. Кроме того, мама отодвинула свою процветающую карьеру в сфере недвижимости на задний план, чтобы отдать себя полностью материнству и посещать все корпоративные мероприятия вместе с отцом, – объясняю я, вспоминая, какой она была тогда. – Я, честно говоря, думаю, что она заслужила их.

– Ну, меня не интересует ее предложение, и не волнует, сколько она готова заплатить мне, – отвечает она категорично. – У меня даже не было шанса испытать на себе всю эту крутизну.

Она хихикает, делая аналогичный моему жест своими руками.

– Как только ты это сделаешь, то будет слишком поздно.

Я наклоняюсь, испытывая необходимость поцеловать эти мягкие, полные губы.

– Я был бы очень разочарован, если бы не смог увидеть, как все может сложиться между нами.

Когда ты впервые осознаешь себя влюбленным в кого-то, то не существует ничего кроме страсти и похоти. Кто знает, может, я смогу двигаться дальше, и, наконец, оставить прошлое позади. Ладно, мне нужно расслабиться. Я бегу впереди паровоза.

Мэнди

Теплое, уютное чувство поднимается во мне, пока Трей говорит о том, что хочет посмотреть, как все может сложиться между нами. Когда я впервые начала работать над этим делом, у меня было столько обиды и враждебности по отношению к его семье, что я даже не могла вообразить, как такое возможно. Хотя я видела фотографии Трея в Интернете, но не могла пройти мимо того факта, что он был сыном своего отца. Я предположила, что Трей был просто еще одним из поколений Эддисонов, который будет накапливать богатство, воспользовавшись другими. Я не думаю, что могла так сильно ошибаться.

Я чувствую неожиданный приступ нервозности, когда машина начинает притормаживать, подъезжая к тротуару перед отелем. Неожиданно для себя я понимаю, что это первый раз, когда я по-настоящему нахожусь наедине с Треем. Даже если Лив и была раздражителем, то ее неплохо было иметь в качестве буфера. Это позволило мне узнать Трея поближе, имея при этом оправдание, почему мы не торопимся с физическими отношениями между нами. Мой ум внезапно возвращается в прошлое, вспоминая тот первый вечер, когда я напала на его член, как изголодавшийся тигр. Мои щеки начинают гореть, когда я понимаю, что, вероятно, слишком поздно теперь сбавлять темп.

– Все в порядке? – спрашивает он, делая паузу, и его рука замирает на ручке двери.

– Да, все хорошо, – отвечаю я, пытаясь выровнять свое дыхание и прийти в себя. – Мы можем посидеть в баре и выпить что-нибудь? Я хотела бы заказать «Маргариту» или что-то вроде этого.

– Конечно.

Он улыбается, берет за руку и тянет меня из машины.

– Я полностью поддерживаю тебя в том, чтобы выпить что-нибудь, содержащее текилу.

– Хорошо, тогда я определенно остановлюсь на мартини, – противостою я ему. – Так как ты слишком хорошо знаешь, что это дерьмо делает со мной.

– Точно. Две «Маргариты» со льдом впереди, – дразнит он.

Идя рука об руку через фойе гостиницы «Четыре Сезона», я ощущаю внутри себя странную смесь волнения, предвкушения и страха. Я вспоминаю, что мне пришлось оставить всех своих друзей и уехать за тысячу миль. Я засыпала в слезах в течение нескольких ночей перед поступлением в школу той осенью. Каждый раз я проклинала его отца за то, что он отнял у меня мою жизнь. Я была в ужасе от мысли, что мне предстоит стать новичком в новой школе. Теперь я понимаю, что без этого тяжелого опыта, я бы не стала той женщиной, которой я являюсь сейчас. Как говорят, ничего не происходит без причины.

– Она предпочла бы увидеть мартини в меню, – говорит Трей бармену, как только мы занимает наши места в баре.

Какой джентльмен.

Глава 15

Трей

Очевидно, что Мэнди опасается по поводу проведения ночи наедине со мной. Она, видимо, думает, что еще один коктейль решит проблему. Она поглощает мартини с такой скоростью, будто пьет «Guinness», но это, кажется, не помогает ей избавиться от нервозности.

– Просто расслабься, – говорю я, поглаживая ее по спине одной рукой. – Даже если Лив сбежала от нас, у меня все еще есть два номера люкс.

– Не знаю, почему я так нервничаю, – отвечает она с растерянным выражением на лице.

– Наверное, потому, что за последние несколько дней твой мир перевернулся. Ты приблизилась ко мне, чтобы собрать доказательства, которые Харрис смог бы использовать против меня. Теперь же, когда Лив ушла, оказалось, что у тебя появились чувства к тому, кого до этого ты презирала в течение многих лет, – рассуждаю я. – Я угадал?

– На самом деле «горячо».

Она сдержанно улыбается.

– Услышать из твоих уст такое,… неудивительно, что моя голова идет кругом.

Она опускает локти на барную стойку и кладет голову на свои руки.

– Я не презирала тебя. Ты был моей первой любовью, когда я была ребенком. Потом, прочитав о тебе, я подумала…

– Ты решила, что я – высокомерный, самовлюбленный плейбой, который мог бы стать идеальной мишенью для старта твоей юридической карьеры.

Я делаю паузу и жду ее ответа, но ее лицо по-прежнему скрыто в ее руках.

– Как давно ты это планировала?

– Давным-давно, – шепчет она, наконец, садясь и вытирая слезы. – Когда я училась в колледже, я прочитала книгу Глории Оллред под названием «Дать отпор и победить». Она произвела на меня неизгладимое впечатление, и тогда я решила пойти учиться на юриста.

– Таким образом, ты получила свой диплом и познакомилась с Харрисом, человеком, который старался сделать жизнь моего отца за последние двадцать пять лет в максимальной степени невыносимой, – добавляю я, завершая остальную часть истории.

– Да, он настоящий питбуль, – говорит она, качая головой. – Он потерял себя после смерти твоего отца, так как больше ему некого преследовать.

– Ну, надеюсь, ты останешься на моей стороне, чтобы он не перебросил оставшуюся агрессию на меня.

Я нагнулся, глядя на нее своим лучшим щенячьим взглядом.

– Мне очень хочется верить, что тот парень, которого я знаю, замечательный. Что ты не просто используешь свое обаяние и привлекательность, чтобы сбить меня с курса.

Она делает паузу, ища глазами ключи.

– Мы обсудили мое разношерстное прошлое, и я извинился за то, как мой отец поступил с твоей семьей. И я пообещал все исправить. Все, что я могу сейчас сделать, так это постараться все исправить, и я докажу тебе это.

Я беру свой стакан и допиваю напиток, а потом ставлю его на барную стойку, потом поворачиваюсь к ней, и мы в течение долгого времени просто смотрим в глаза друг другу, как будто пытаемся заглянуть в душу.

– Все отношения основаны на доверии, а доверие можно заработать только со временем, – говорю я.

– Знаю. Мне очень хочется верить, что все это реально, но это займет некоторое время, чтобы уложить в моей голове и догнать мое сердце, – признается она все еще очень неуверенно.

– Пошли спать.

Я встаю, беря ее за руку.

– Я провожу тебя в номер.

После спокойной поездки в лифте, Мэнди молчит, пока мы идем по коридору. Я поражен тем, что она не смогла сдержать эмоций, поняв, что сейчас мы остались с ней наедине. Достигнув двери ее номера, я захватываю своими ладонями ее щеки и смотрю ей прямо в глаза.

– Тебе не стоит нервничать из-за этого. Я ничего не жду от тебя, но скажу, что меня тянет к тебе.

Я наклоняюсь к ней, толкая Мэнди спиной к двери и захватывая ее губы своими. Я сразу же чувствую ответную страсть в ее поцелуе и энтузиазм больший, чем я проявляю сам. Мы продолжаем ласкать друг друга, несмотря на то, что другие гости отеля проходят по коридору. Мне плевать, что подумают остальные. Я чувствую, как растет выпуклость в моих штанах, пока я прижимаю ее к своем телу. Желание начинает закипать внутри меня, и я понимаю, что эта женщина успешно вытащила меня из состояния омертвления души, в котором я жил в течение многих лет. Я чувствую искры, чувствую магию ...это ощущается чем-то фантастическим.

Мэнди

После самого пьянящего поцелуя в моей жизни, я осознаю, что стою в одиночестве в этом очень большом и слишком тихом номере люкс. Подхожу к окну и смотрю на потрясающий вид, открывающийся на Нью-Йорк. Такой великолепный городской пейзаж, но это совсем не то, что сейчас занимает все мои мысли. Мой мозг закипает, по телу пробегает дрожь, пульс ускоряется в результате того, что только что произошло за этой дверью. Сглотнув, я делаю глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями. Возьми себя в руки, Мэнди. Сохраняй спокойствие.

Тишину внезапно нарушает звук включенного душа за соседней дверью. Мне тоже нужен горячий душ; может быть, это отвлечет меня от мыслей. Я выскальзываю из платья и сбрасываю туфли, тянусь к крану, чтобы включить воду. Да что со мной такое? Той ночью я чертовски сильно ревновала, потому что он был с Лив, а теперь Трей один, и только стены разделяют нас.

Я сбрасываю с себя оставшуюся одежду, ничего не оставляя на себе кроме роскошного белого халата. Я хочу сделать ему сюрприз в душе, но, кажется, это слишком смелый шаг для меня. Я вспоминаю минет, который я сделала ему в самолете, и решаюсь проверить дверь, ведущую в соседний номер. Если со своей стороны он оставил ее незапертой, то я приму это как знак. Я незаметно подкрадываюсь к двери и осторожно поворачиваю замок, чтобы открыть ее. Я медленно поворачиваю ручку, и слегка приоткрываю ее, чтобы только заглянуть. Его дверь не только не заперта, но он оставил ее широко распахнутой. Я расцениваю это как приглашение!

Мое сердце мгновенно начинает колотиться в груди, когда я на цыпочках вхожу в ванную комнату. В любом случае, как будто бы он услышит меня за шумом работающего душа. Я чувствую ком, образующийся у меня в горле, когда я тихонько стучу в дверь, прежде чем открыть ее полностью.

– Да? – кричит Трей, и беспокойный взгляд, отражающийся на его лице, сменяется широкой улыбкой, когда он вытирает запотевшее стекло и видит за ним меня. – Какого черта?

– Есть местечко для двоих? – спрашиваю я, немного приоткрывая раздвижные стеклянные двери.

Ух, ты, у него потрясающее тело!

– Черт подери, да!

Он полностью распахивает дверь, в то время как халат соскальзывает с моих плеч, оседая кучкой на полу.

– Тебе нравится заставлять меня разгадывать шарады, не так ли? – спрашивает он, качая головой и помогая мне войти. – Я уже мысленно попрощался с тобой этим вечером.

– Эй, это прерогатива женщины.

Я оборачиваю руку вокруг его талии и встаю рядом с ним. – Мне нужен еще один поцелуй, – шепчу я губами, едва слышно.

Наши губы жадно исследуют друг друга, мои руки начинают двигаться вдоль его напряженной мускулистой спины. Мне нравится, как он чувствуется под моей рукой, как пахнет, и как он ощущается на вкус. Это идеальное триединство. Он поворачивается так, что я оказываюсь под душем. Он пропускает пальцы через мои волосы, и теплая вода льется мне на голову, стекая вниз по спине. Так много чувств и ощущений одновременно нахлынули на меня, что я начинаю чувствовать себя немного перегруженной ими. Это похоже на то, словно мои нервные окончания полностью оголены, и его прикосновения вызывают дрожь по всей моей коже.

– Ты абсолютно великолепна, – бормочет он, целуя мою шею. – Не могу поверить, что ты, на самом деле, здесь.

– Мне самой не верится.

Я беру флакон с гелем для тела и выдавливаю немного на ладонь. Он наклоняется и целует меня в лоб, пока я пробегаюсь своими пальцами по его груди, тщательно намыливая ее. Он слегка отстраняется, позволяя мне намылить и все остальное.

– Я должна поработать над тобой побольше, – говорю я, но он игнорирует мой комментарий.

– Моя очередь.

Он хватает бутылку и начинает выдавливать гель себе на руку, потом разворачивает меня от себя и начинает массировать мою грудь, нежно целую меня в затылок. Я чувствую, как между моих бедер накапливается электричество, пока его шаловливые ручки скользят вниз по моему животу и останавливаются, не достигнув нужного места, оставляя меня еще больше тосковать по его прикосновениям.

Поворачиваюсь обратно лицом к нему, стремясь вновь найти его губы. Я позволяю моим рукам скользить вниз по его спине, пока они не достигают его ягодиц. Я ласкаю их, просто слегка пощупывая их идеальную упругость. Его руки пробегаю по моим бокам, вызывая дрожь во всем моем теле. Словно молния пронзает меня от его прикосновений, такие ощущения я никогда не испытывала ни с кем. Это сводит меня с ума.

– Боже, ты делаешь меня твердым, – бормочет он, прижимаясь к моей гладкой, влажной коже. – Ты даже не поверишь, как я сейчас возбужден.

– Я целиком и полностью с тобой, – отвечаю я, почти задыхаясь.

После того как мы вытираем друг друга махровыми полотенцами, он берет мою руку и ведет к своей роскошной двуспальной кровати. Он отдергивает одеяло и говорит мне проскользнуть внутрь. Наблюдая за ним, ходящим вокруг кровати, я снова ощущаю, как бешено бьется сердце у меня в груди. Он шарит в своей спортивной сумке, прежде чем присоединиться ко мне с удрученным выражением на лице.

– Что случилось?

– Когда Лив забирала свои вещи, она, видимо, захватила все мои презервативы, – отвечает он с разочарованным выражением на лице.

– Ну, у меня стоит внутриматочная спираль, так что нет никакого риска получить иск об установлении отцовства, – улыбаюсь я ему.

– А если честно, с чего бы это? – спрашивает он, ища рациональное объяснение.

– У моего парня была аллергия на латекс, так что я сделала это для него. Он бросил меня несколько месяцев спустя, но я не стала извлекать спираль, – признаюсь я. – Мне не нравится посещать гинеколога, только если в этом нет необходимости.

– Я не могу винить тебя за это. Эти спирали, должны быть, пугающие.

Он смеется, заползая на кровать рядом со мной.

– По какой-то причине, я могу честно сказать, что доверяю тебе.

– Это же хорошо!

Я нежно целую его в губы.

– Я тоже доверяю тебе, – говорю я.

Трей

Услышав эти слова, прозвучавшие рядом с моими устами, и ощущая эмоции, которые сопровождают их, я начинаю понимать масштабы происходящего. Я чувствую то, чего я не испытывал в течение долгого, очень долгого времени ... возможно, никогда. Все началось, как вспышка, когда я впервые установил с ней зрительный контакт в самолете, и до сих пор это продолжало расти внутри меня. После оцепенения моего сердца в течение многих лет, кажется, что Мэнди удалось открыть его снова.

– Что случилось? – спрашивает она и смотрит на меня с беспокойством.

– Абсолютно ничего. Вот в чем проблема.

Я притягиваю ее к себе и наслаждаюсь ощущением от соприкосновения ее нежной кожи с моей.

– Ты удивительная.

Не говоря ни слова, она прислоняется ко мне, прижимаясь губами к моим. Наши языки начинают дразнить друг друга, пока я чувствую, как ее рука путешествует по моей груди и животу. На мгновение она останавливается на моей талии, прежде чем в очередной раз направляется в сторону кубиков моего пресса. Мэнди явно мстит мне за то, что я дразнил ее в душе. Она продолжает избегать всего, что находится ниже моей талии, и это вызывает лишь то, что мой член начинает пульсировать в ожидании. Она наверняка знает, как свести меня с ума.

Не в состоянии больше терпеть ее поддразнивания, я переворачиваю ее на спину. Я чувствую, как кончик моего члена упирается в нее, в то время как мои пальцы двигаются вдоль ее щеки и убирают волосы за ушко. Я не собираюсь заходить дальше, пока не услышу от нее нужных слов. Это потрясающе, просто находиться так близко к ней. Время и все остальное вдруг перестает иметь для меня значение, когда я прикасаюсь к ее гладкой коже и продолжаю целовать ее сочные, полные губы.

– Я так хочу тебя, – шепчет она, после чего ее губы тут же изгибаются в улыбке и в глазах отражается похоть.

Боже, как это сексуально!

Я втягиваю ее сосок своими губами и скольжу своим средним пальцем между ее влажных складочек. Мой уровень возбуждения подскакивает еще на одну ступень, ощутив незамедлительный отклик от ее тела. Теплые соки изливаются на мой палец, и я начинаю гладить ее.

– Боже, это ощущается так прекрасно, – воркует она, толкаясь бедрами ко мне. Ее дыхание становится неровным и затрудненным, а я продолжаю стимулировать ее наиболее чувствительную плоть.

Она испускает стон, когда я переключаюсь на другой ее сосок и скольжу двумя пальцами глубоко внутри нее. Ее отзывчивость возбуждает меня до беспредела, и я чувствую, как капли пота начинают формироваться в области моего лба по линии волос. Черт, это так горячо. Я посасываю своими губами ее нежную плоть на шее, исследую явные неровности ее точки Джи. Ее бедра начинают извиваться еще сильнее.

– Боже мой, – кричит она, ее дыхание перехватывает в этот очевидный момент наивысшего наслаждения.

Не желая позволить ей полностью восстановиться, я начинаю двигаться между ее ног. Сведя свои пальцы вместе, и прижимая ее голову, я нежно целую ее в губы, входя в нее. Внезапный всплеск тепла пронзает мое тело. Это гораздо больше, чем просто секс. Впервые в своей жизни я начинаю понимать разницу между сексом и занятием любовью. Это невероятно, когда есть больше, чем просто физический контакт. Я всегда чувствовал, что мне чего-то не хватало, несмотря на то, что у меня было несколько очень привлекательных женщин. Проведенное время с Лив в прошлом году заставило меня понять, что в отношениях должно быть гораздо больше, чем просто физическая и сексуальная привлекательность.

Мэнди стонет, пока я нахожусь глубоко внутри нее и целую ее со всей страстью, что бушует внутри меня. Вместо того чтобы сосредоточиться на доставлении ей оргазма, я позволяю моим сокровенным чувствам выразить себя физически. Это чертовски невероятно. У меня никогда не было подобного опыта ни с кем.

Я решительно придерживаю ее голову, пока начинаю наносить ей свои длинные и сильные толчки, одновременно пожирая ее губы, как сексуально озабоченный зверь. Все кажется настолько потрясающим, словно передо мной вдруг открывает целый мир.

Я начинаю сосредоточиться на том, что испытываю, двигаясь внутри нее. Если в мире существует такая вещь, как идеальное соответствие друг другу, то это оно и есть.

Внезапное созревшее желание глубоко внутри меня отнимает мое внимание. Черт побери, я не хочу кончать раньше нее. Я проникаю глубоко внутри нее и немного задерживаюсь, мягко толкая свои бедра к ее, и почти сразу получаю желаемый эффект, она начинает стонать и дрожать.