Текст книги "Упоение властью (ЛП)"

Автор книги: М Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

– Думаю, … сейчас я предпочитаю брюнеток.

– Это очень мило, но … – начинаю я говорить.

– Но это был очень долгий день, и завтра будет еще более продолжительный. Кроме того, ты не подпустишь меня, пока я не поговорю с Лив и все не исправлю, – говорит он, ведя меня за руку к моему номеру.

Дойдя до двери, он смотрит мне прямо в глаза и говорит:

– Ты нечто особенное, поэтому я хочу сделать все правильно.

Он наклоняется ко мне и дарит мне один последний поцелуй.

– Увидимся утром.

– Спокойной ночи, – говорю я, моя голова медленно соображает, чтобы что-то быстро ответить ему.

Мой разум плавает, и мое тело покалывает с головы до ног. Я так себя никогда не чувствовала. Прежде чем отвести от него взгляд, я провожу картой-ключом дважды неправильно и достаточно долго для того, чтобы определить в какую сторону указывает стрелка. Он усмехается, забирает у меня из рук карту и мгновенно открывает дверь.

– Я как раз собиралась это сделать, – произношу я в свою защиту.

– Так как ты была лучшим выпускником курса в своей юридической школе, то я не сомневаюсь, что ты способна открыть дверь, – говорит он, и его лицо расплывается в улыбке. – Ты просто немного отвлеклась. Сладких снов.

– Спокойной ночи, – отвечаю я, пока он поворачивается и направляется к своему номеру, расположенному по соседству.

Я проскальзываю в свой номер и тут же закрываю дверь. Мои руки дрожат, когда я кладу карту на стол. Уф, он действительно задевает меня за живое.

Мысли продолжают роиться в моей голове с такой скоростью, что мне следует остановиться и восстановить в памяти все шаги, которые я делаю изо дня в день. Я не могу поверить, что это происходит на самом деле. Как, вообще, я теперь смогу заснуть?

Глава 12

Трей

Я был выдернут из глубокого сна руганью Лив, которая пыталась попасть в мою комнату. Проходит несколько минут, прежде чем она окончательно сдается и пробует войти в другую дверь. Ранее я сказал ей, что она и Мэнди останавливаются отдельно от меня в соседнем номере, так как мне необходимо рано вставать, чтобы встретиться с семьей. Я слышу, как она обо все спотыкается в номере, но через несколько минут все стихает. Даже, несмотря на то, что раздражен, я стараюсь расслабиться и снова заснуть. Мне определенно хочется поспать еще пару часов, или для меня это будет действительно долгий день.

Следующий звук, который я слышу – вибрирующий телефон. Вот дерьмо! Это звонит мне мама, а часы показывают уже 10:23.

– Где ты, черт возьми? – начинает она верещать, как только я отвечаю на вызов.

– Прости, я проспал. Где вы? – я тру глаза, пытаясь проснуться.

– Мы все в «Estela’s». Только двое отсутствуют: ты и Ванесса. Она не с тобой? – спрашивает она таким тоном, словно обвиняя меня в чем-то.

– Нет! Я нахожусь в своем номере, … я клянусь, что поставил будильник. Я скоро буду, – обещаю я ей.

– Не беспокойся, Трей. Здесь и так уйма народа, и мы уже все закончим к тому времени, когда ты соберешься и появишься здесь.

Я слышу разочарование в ее голосе.

– Я скажу всем, что ты устал от путешествия.

– Ладно, ... тогда встретимся в церкви чуть позже полудня, – отвечаю я, чувствуя облегчение от того, что мне нет необходимости спешить.

– Не опаздывай! Я хочу, чтобы мы пошли все вместе. Это не повредит тебе, если ты приедешь и пообщаешься со своими кузенами.

Она всегда пытается заставить нас дружить друг с другом.

– Я не опоздаю. Увидимся в полдень.

Я повесил трубку и вытащил свою задницу из постели. Я отправляю текстовое сообщение Лив и Мэнди, чтобы выяснить, готовы ли они.

Мэнди: Я не сплю уже давно. Лив поспала не так много.

Я: Скажите ей, что автомобиль заберет нас немного ранее полудня.

Мэнди: Отлично. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы привести ее в порядок.

Мэнди

Мой босс, Харрис, снова звонит, пока я пытаюсь ответить на сообщение Трея. Он, видимо, хочет узнать новости по поводу моей поездки в Женеву. Я игнорировала его звонки, поэтому не совсем знаю, о чем буду ему рассказывать. Его первый звонок перенаправляется на голосовую почту, но он тут же набирает мой номер снова.

– Прости, я писала текстовое сообщение, – я сразу даю ему понять, почему не ответила на его звонок.

– Ты избегаешь меня, юная леди! Что с тобой происходит? Я пытался получить новости за последние двадцать четыре часа, – давит он.

– Серьезно Харрис? Виктор умер, и его похороны состоятся через пару часов. Мы можем обсудить это в понедельник?

Я слышу, как зашевелилась Лив, и поэтому направляюсь в другую комнату.

– Трей не делал ничего подозрительного, пока я была здесь.

– Жернова правосудия никогда не знают покоя. Если ты планируешь работать в этом офисе, то должна находиться на борту. Ты не видела или не слышала ничего необычного во время поездки в Женеву? – спрашивает он, кажется, совершенно пораженный.

– Нет. Мне удалось поговорить с ним о делах пару раз, и кажется, что он работает абсолютно законно, его сделка чиста, – докладываю я.

– Это бред! Эддисон не ведет бизнес таким образом. Он всегда, по непонятной причине, имеет преимущество. Не могу поверить, что ты ничего не выяснила.

Кажется, он очень зол.

– Я говорю тебе, все выглядит совершенно чистым. Почему ты такой злой? Что, на самом деле, случилось? – спрашиваю я, немного растерявшись от его вспышки.

– Не знаю, – вздыхает он. – Я знал Виктора со времени первого курса в колледже. Мы дрались в классе, спорили, соревновались за пост президента студенческого совета, и он всегда, казалось, находил способ быть лучше меня. Он был топливом для большинства моих достижений в жизни и в мгновение ока... он ушел.

Он замолкает, и я с уверенность могу сказать, что, на самом деле, он с трудом говорит от волнения.

– Итак, теперь ты хочешь атаковать его сына еще более жестко? Какой в этом смысл?

Он молчит на другом конце провода, но я слышу, что он все еще там.

– Честно говоря, не думаю, что есть что-либо серьезное, что можно использовать против Трея, – говорю я, надеясь, что он бросит эту затею.

– Ладно, – вздыхает он, делая глубокий вдох и прочищая горло. – Я прошу прощения за то, что беспокою тебя в субботу утром. Я мало спал последние пару ночей.

– Эй, все в порядке. Просто пойди и возьми Ангела на прогулку, подыши свежим воздухом.

Ангел – это его карликовый пудель и постоянная спутница. Она является не только его семьей, но и лучшим другом. В течение многих лет он был настолько поглощен своей работой и погоней за Виктором, что фактически пожертвовал всеми другими аспектами своей жизни. Я думаю, он вдруг понял, что, в конце концов, ничего из этого не важно. Ему, очевидно, следовало научиться сдерживать свой гнев вместо того, чтобы тратить всю свою жизнь на погоню за Виктором.

Я вспоминаю, что впервые начала следить за деятельностью Харриса, как только стала достаточно взрослой, чтобы читать «Wall Street Journal». Он постоянно пытался мутить воду с Виктором, так что мой отец был его самым большим поклонником. Харрис всегда был убежден, что Виктор – обманщик, так как никто не может быть настолько успешным, и делать все честно. Когда я впервые начала работать на него, у меня тоже были такие подозрения, дополнительно основанные на том, как он поступил с моей семьей. Увидев, как Трей ведет свой бизнес, я теперь точно знаю, что богатые используют свои связи на высоком уровне в полной мере. Вот почему они говорят; что дело не в том, что ты знаешь, а кого ты знаешь.

Ух ты, теперь, собственно говоря, дело за Лив.

– Доброе утро, Лив. Как ты себя чувствуешь с утра.

– Просто офигенно, – она ворчит по пути в ванную. – Как ты?

– Я в порядке, спасибо.

Боже, я ее обожаю.

Трей

Слыша стук в дверь задолго до полудня, я, естественно, предполагаю, что это Тони, и приятно удивлен, обнаруживая там Мэнди и Лив. Они обе выглядят прекрасно, одетые в черные платья и в соответствующие туфли на высоких каблуках. Я хватаю пиджак, и мы направляемся вниз к нашему лимузину, ожидающему нас за пределами отеля.

– Так чем же вы, ребята, занимались прошлым вечером? – спрашивает Лив после того, как мы сели в машину.

– Спал, – бормочу я. – Я оказался более вымотан, чем предполагал, и пропустил семейный бранч сегодня утром.

– Это похоже на тебя, – поддразнивает Лив, выглядя вполне нормальной, учитывая, сколько шампанского она употребила накануне вечером.

По прибытии в церковь, нашу троицу немедленно проводят в комнату, расположенную дальше по коридору, где уже собралась вся моя семья в расширенном составе. Мама была занята представлением невесты отца всем своим родственникам.

– Она теперь чертова мученица, – тетя Маргарет шепчет мне на ухо в тот же момент, как только я вхожу в комнату. – Неужели есть необходимость представлять ее всем?

– Похоже, она наслаждается этим процессом, – шепчу ей в ответ.

Глаза мамы блестят, и я уверен, что она хочет, чтобы все знали шлюху, укравшую ее мужа спустя двадцать три года.

– Честно говоря, она должна отпустить это, – фыркает мне тетя Маргарет.

– Мама! – кричу я, пытаясь отвлечь ее от постыдных упражнений.

– Ой... здравствуйте, девочки!

Она широко улыбается и немедленно бросается к нам.

– Вы двое выглядите просто очаровательно. Ты тоже прекрасно выглядишь, Трей.

– Мама, это Мэнди и Лив.

– Лив, приятно познакомиться. Девочка, ты напоминаешь мне кого-то, – говорит она и бросает на меня взгляд. – Аманда Грейсон…, – она замолкает и протягивает руку Мэнди. – Честно говоря, не знаю, что и думать о тебе.

– Здравствуйте, миссис Эддисон, – отвечает Мэнди с натянутой улыбкой.

– О, детка, … зови меня Сильвией! Поскольку мистера Эддисона больше нет, я, конечно, не должна называться теперь миссис.

– Мне очень жаль, ... Сильвия, – исправляется Мэнди, очевидно, чувствуя себя неловко.

– Не нужно извиняться, тем не менее, ты должна присоединиться ко мне на неофициальной встрече после службы. Мне хотелось бы услышать про тебя и твою семью, – говорит она, толком не оставляя ей выбора.

– Конечно, – отвечает Мэнди, взглянув на меня, вероятно, задаваясь вопросом, что мама уготовила ей.

Чувствуя нарастающее напряжение, я тяну девочек подальше и начинаю представлять их всем своим родственникам. Я знакомлю их с ними, стараясь не представлять ни одну из них как свою подругу. Я могу сказать, что Лив это немного раздражает, но мне нравится оставлять родственников в недоумении и полными предположений.

– Все, внимание! – кричит человек, похожий на священника, перекрикивая шум толпы. – Пришло время строиться. Начнем с Сильвии и бабушки.

Невеста отца встает в переднюю линию, но священник даже не признает ее.

– Привет, я – Трей, – представляюсь я девушке, и встаю в линию.

– Привет, Трей. Я – Карли, – говорит она, подарив мне слабую улыбку и протягивая руку. – Я много слышала о тебе.

– Уверен, что так оно и есть. Ты, наверное, думаешь, что я полный придурок.

Я чувствую внутри себя поднимающееся смущение, думая о том, какое описание мне мог дать отец.

– Не совсем, – шепчет она. – Твой отец сильно уважал тебя. Ты не представляешь, как он был впечатлен тем, что ты добровольно ушел от всего и попытался построить свой собственный бизнес.

– Спасибо, что рассказала.

Я с трудом сглотнул, сдерживая слезы, которые уже начали собираться в уголках глаз.

– Не бери в голову, – ворчит Тайлер. – Он был более чем счастлив отрезать тебя от всего.

– Знаю, – я прочищаю горло и беру себя в руки. – Где же Ванесса?

– Она почувствовала себя нехорошо этим утром, поэтому немного задерживается. Она планирует встретиться с нами в церкви. Я не знаю, что происходит с ней в последнее время, – добавляет он, проверяя свой телефон на наличие новых сообщений.

– Спасибо, что пошли со мной, – говорю я Лив и Мэнди, беря каждую за руку. – Я действительно ценю это.

– Конечно, – отвечает Мэнди, сжимая мою руку и тепло мне улыбаясь.

– Какой же подругой я была, если бы не поддержала тебя? – спрашивает Лив достаточно громко, чтобы было слышно всем окружающим. Затем она оглядывает комнату, сияя от гордости. Она, должно быть, ждала подходящего момента, чтобы сделать это объявление. Бедная девочка.

Мэнди

Я испытываю неловкость из-за Трея и Лив. Она так старается возвысить себя в глазах окружающих, и очевидно, что Трей просто хочет прожить этот день без потерь. Так грустно, что все должно быть зациклено на ней, даже если это похороны его отца. Она насмерть вцепляется в него, как только начинается процессия в церкви. Я по-прежнему держу его другую руку, не доставляя ей удовольствия идти за ними.

– Прости? – говорит она мне, когда мы достигаем скамеек для членов семьи.

– Ты можешь пойти в первый ряд, – отвечаю я ей, пытаясь быть любезной.

В конце концов, это не имеет большого значения. Я гляжу вперед и замечаю блондинку, сидящую на скамье, которая выглядит в точности, как Лив.

– Вот дерьмо, – бормочет Трей, как только видит, что эти две сейчас встретятся. – Это плохо.

Он посылает мне нервный взгляд, прежде чем подойти к скамье.

– Привет, я – Лив, девушка Трея, – говорит она, обращаясь к блондинке, которая сидит на месте рядом с ней.

– Приятно познакомиться. Я – Ванесса.

Она наклоняется вперед и улыбается Трею, прежде чем Тайлер присоединяется к ней с другой стороны.

– Боже мой, Трей. Это же… не может быть так очевидно? – я продолжаю хихикать, не в силах остановиться.

По крайней мере, теперь я понимаю, почему Тайлер смотрел на Лив в течение последних двадцати минут. В жизни я видела идентичных близнецов, которые выглядят менее похожими, чем эти две. Правда, Лив немного тоньше и чуть повыше, а в остальном, они выглядят практически идентично. Трей снова откашливается и сжимает мою руку.

– Я думаю, у тебя большие проблемы, приятель, – шепчу я, как только начинается служба.

~~~

После того, как сразу же после церемонии открыли заднюю часть церкви, я поймала себя на мысли о том, что стою в одиночестве. Трей разговаривает с одним из своих родственников, а Лив общается с Ванессой. Я очень хочу подойти и послушать их разговор, но решаю не лезть в чужие дела и подождать Сильвию.

– Сильвия сказала, что ты – Аманда Грейсон, – говорит бабушка Трея, подходя ко мне сзади и слегка хлопая по плечу.

– Да, а Трей сказал мне, что вы – его бабушка, – отвечаю я, поворачиваясь и протягивая руку, чтобы поприветствовать ее.

– Это так. Позволь мне обнять тебя, – настаивает она и протягивает руки, чтобы заключить в свои объятия.

– Трудно поверить, что вы, детишки, все выросли. Неудивительно, что я чувствую себя такой чертовски старой.

Она отступает, и выражение ее лица меняется с угрюмого на слегка улыбающееся.

– Ну, вы выглядите довольно хорошо, – подбодряю я ее. – Вы пережили моих бабушку и дедушку.

– Да. Я слышала об их кончине, – говорит она, чуть кивая головой, – Говард умер около шести месяцев после смерти твоего деда, – добавляет она, имея в виду своего покойного мужа.

– Трей сказал мне об этом, – делюсь я с ней. – Он по-прежнему называет его папой.

Я улыбаюсь и чувствую, словно эта женщина могла быть и моей бабушкой.

– Я знаю мальчиков, как свои пять пальцев, и я все еще их бабушка, – отвечает она с улыбкой. – Я хочу, чтобы ты знала, Говард был совершенно убит тем, что произошло, – продолжает она, и ее лицо становится печальным, слезы выступают на глазах. – Он тосковал по Рейфилдам эти последние годы, и я также грустила по ним обоим.

– Уверена, что они тоже скучали по вам, – говорю я ей, протягивая руку, чтобы обнять ее еще раз.

Мы стоим так несколько секунд, подыскивая слова, прежде чем она гладит меня по руке и говорит:

– Я хотела, чтобы ты знала, мы никогда не забывали о них, и мы оба сожалели обо всем, что случилось тогда. Это был такой позор, – добавляет она, качая головой, явно горюя.

– Все в итоге сложилось нормально, – стараюсь я успокоить ее, сдерживая свои собственные слезы. – Папа нашел хорошую работу, и мы, правда, полюбили Теннесси.

– Ну, я рада это слышать, – отвечает она, и вздох облегчения срывается с ее губ. – Предай привет своим, когда увидишь их. Хорошо?

– Конечно, передам. Спасибо за «привет», – говорю я ей, снова протягивая руку.

Какая добрая женщина. Мне кажется странным, что двое замечательных людей вырастил сына, который оказался таким безжалостным и безразличным. Это заставляет меня задаться вопросом, почему некоторые люди становятся такими, какие есть.

Глава 13

Трей

После похорон Лив и Мэнди уехали на мамином лимузине, так что я достаю свой телефон и заказываю такси, чтобы успеть съездить в старый пентхаус отца. Я хочу увидеть, остались ли какие-нибудь следы бумаг по наследственному планированию (прим., налоговый термин, означающий планирование наследования в целях оптимизации налогов при наследовании), над которыми в последнее время работал мой отец. Проходя по прихожей, я странно себя чувствую, осознавая, что его больше нет рядом. Я направляюсь в кабинет и обнаруживаю там Тайлера, сидящего за большим столом из красного дерева, который так любил отец. За ним он проводил большую часть своего времени, когда бывал дома.

– Ты там был очень эмоционален. Чувствовал себя немного виноватым? – спрашивает он, как только я сажусь за стол напротив него.

– Увидеть его таким было довольно шокирующим зрелищем. Конечно, я ощущаю себя немного виноватым из-за того, что не был рядом с ним в последние несколько лет, но если бы он не был таким придурком, то я бы приложил больше усилий, чтобы встречаться с ним, – парирую я его высказывание и констатируя факт, который он и так знает не хуже меня.

– Ты не чувствуешь себя хоть немного виноватым из-за того, что оставил меня одного разбираться с отцом и заботиться обо всем этом, не так ли? – спрашивает он, в очередной раз превознося себя.

– Серьезно? Вот как ты на это смотришь? – спрашиваю я, не веря, что мы снова возвращаемся к этому разговору.

– Это – правда! – выпаливает Тайлер, его глаза горят огнем.

– Это – бред, и ты это знаешь! – кричу я, возвращая ему в ответ суровый взгляд.

– Да, да, да... побереги силы. Все, чего хотел отец, так это чтобы ты сделал над собой усилие и показал, что ты заботишься об этой семье и ее бизнесе.

Тайлер усмехается и смотрит на стопку бумаг, чтобы избежать дальнейшего контакта глаз.

– Я знаю, мне следовало остаться и отправиться в Гарвард, чтобы отец был счастлив, но ты знаешь, почему я выбрал Стэнфорд, – говорю я, ища хоть намек на понимание. – Я рад, что так поступил, потому что в противном случае я бы никогда не попал в биохимическую отрасль. Я бы не закончил и не получил эту идиотскую степень МВА (прим.пер. Магистр делового администрирования – квалификационная степень магистра в менеджменте (управлении)).

– Да, это, конечно, хреново, иметь степень MBA в школе бизнеса №1 в стране, – шипит Тайлер. – Особенно, когда твоя семья руководит одной из крупнейших медиакомпаний в мире.

– Это правда, – ответил я, пытаясь урезонить его. – Отец хотел, чтобы я получил степень MBA, и после этого я должен был проработать в течение десяти лет в какой-нибудь другой фирме, а затем вернуться, чтобы управлять его компанией. Меня не интересует кабельное телевидение и медиабизнес. Биотехнологические компании меняют мир прямо сейчас. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что происходит. Гребаной кабельной компании никогда не изменить мир!

– Ты даже не работаешь в биотехнологической компании. Держу пари, ты промотал каждый цент, который получил из трастового фонда отца, – отвечает он самодовольным, снисходительным тоном, прищурив глаза.

– Прости, но ты единственный, кто покупает дома на пляже и спортивные автомобили. Я вложил почти все деньги в четыре биотехнологические компании, которые, я считаю, находятся в процессе радикального изменения всей системы здравоохранения, – говорю я, изо всех сил стараясь себя сдерживать.

– Ты сошел с ума! Ты знаешь, сколько из таких компаний терпят поражение в первые десять лет своего существования? – спрашивает он, выдавая одну из бизнес-истин нашего отца.

Эту фразу он использовал пару десятков раз в наших с ним беседах.

– Да, именно поэтому я очень избирателен, – возражаю я. – Знаю, что мне нельзя допускать ошибок, ведь видит Бог, наш отец никогда не совершал их.

Тайлер закатывает глаза, так как он даже не понимают концепцию риска, а затем добавляет:

– В один из дней это все обернется против тебя, просто подожди и посмотри. Между тем, компания Эддисона останется по-прежнему в бизнесе так же, как мы были в нем в течение последних ста семнадцати лет.

– Я понимаю, почему ты не смог попасть в приличную бизнес-школу, – отвечаю я, не в состоянии ничего сделать, кроме как покачать головой в недоумении. – Ты – полный идиот.

– Я собираюсь отправиться в Колумбию (прим.пер. Колумбийский университет , или просто Колумбия, официальное название Колумбийского университета города Нью-Йорка – один из известнейших и престижных университетов США) на учебу, как только почувствую себя лучше, ты, придурок! – огрызается он, и выпрямляется в кресле в оборонительной стойке.

– Да, а я собираюсь купить космический корабль и улететь на Марс.

Я закатываю глаза, откидываюсь на спинку кресла и уставляюсь в потолок, не веря своим глазам.

– Ты такой высокомерный придурок! Неудивительно, что отец собирался сбить с тебя спесь, – говорит он, доставая какие-то документы, подготовленные отцом, и швыряя мне их через стол.

Отец сообщил мне, что 15 июня был крайний срок, чтобы я пришел в себя и согласился с его планом. Часть меня в шоке от увиденного, ведь он, в самом деле, довел эту идею до конца и составил официальные документы. Кто так поступает со своим собственным сыном?

– Ничего себе, я надеялся, что это была просто очередная угроза, – задыхаюсь я, когда просматриваю их.

– Нет, в этот раз он был предельно серьезен, и каким-то странным образом оказался хладнокровно убит всего за четыре дня до крайнего срока.

Он откидывается назад и самодовольно смотрит на меня.

– Ты намекаешь, что я причастен к смерти отца?

Моя голова начинает кружиться при мысли о том, что мой собственный брат обвиняет меня в нечто столь отвратительном.

– Я ни на что не намекаю, – говорит он небрежно. – Я просто думаю, что время было выбрано очень благоприятно для тебя.

– Ты, действительно, трахнутый на всю голову, если думаешь, что я убил бы своего отца. Может быть, тебе стоит пойти принять еще несколько таблеток, ты, чертов неудачник!

Я мгновенно чувствую, что мое кровяное давление зашкаливает.

– Ты же знаешь, мне нужно справиться с моей болью, – он прищуривается и морщит лицо. – Ты, на хрен, понятия не имеешь.

– Поверьте мне, я чертовски понимаю, что значит боль! – парирую я ему, ударяя кулаком по столу. – К сожалению, не придумано таких обезболивающих, которые смогли бы заглушить мою.

– Эй, ты сделал свой собственный выбор, – его глаза остаются прищуренными, и в них заметно раздражение. – Никто не заставлял тебя ничего делать!

– Я сделал это для тебя, черт побери! – кричу я, и шарахаю кулаком по столу во второй раз. – Ты был разбит и подавлен, потерпев неудачу в школе, и мне стало жаль тебя. Я оставил тебе все, потому что не хотел причинять боль. Казалось, словно ты уже попал в мертвую петлю. Теперь ты обвиняешь меня в смерти отца? Это совершенно недопустимо!

Я встаю на ноги и отхожу от стола, пытаясь охладить свой гнев.

– Иди и убеждай себя, что ты сделал мне большое одолжение, спасая меня, – говорит он по-детски. – У тебя, такое, на фиг, эго… ты, наверное, только сам веришь во всю эту чушь!

Я поднимаю свои руки ко лбу и прикусываю губу. Я знаю, если останусь здесь еще хоть на минуту, то выбью из него все дерьмо. Отступая, я говорю ему на последок.

– Ты знаешь правду, даже если не признаешься сам себе. У тебя есть время до завтра, чтобы извиниться передо мной, или ты для меня умер!

Тайлер сидит молча в отцовском кресле со скрещенными руками на столе, точно также, как сидел отец после того, как заканчивал свою еженедельную лекцию. Я сдаюсь и поворачиваюсь, чтобы уйти, и в этот момент замечаю Ванессу, стоящую прямо за дверью.

– Как долго ты там стоишь? – спрашиваю я.

– Всего несколько минут. Я не хотела вас прерывать, – бормочет она негромко.

Я останавливаюсь на время, достаточное для того, чтобы обнять и поцеловать ее в лоб. Часть меня хочет сказать ей, что она является истинной причиной этого конфликта. Я уже на взводе, и мысль о ней, помолвленной с моим братом-говнюком, делает меня абсолютно невменяемым. Именно поэтому мне пришлось переехать после окончания школы.

– Твой жених немного помешался, – ворчу я, прежде чем проскальзываю мимо нее. – Мне нужно выбраться отсюда.

– Ты обвиняешь его в том, что он имеет отношение к смерти вашего отца? – она практически кричит на Тайлера после моего ухода, заставив меня на мгновенье приостановиться сразу за дверью. – Что с тобой?

– Есть вещи, которые ты не понимаешь, – бормочет он, пытаясь оправдать свои обвинения.

– Ну, я знаю Трея достаточно долго, чтобы чертовски хорошо понимать, что он никого не убивал, – парирует она с раздражением в голосе. – А что он имел в виду, говоря тебе, что позволил тебе победить?

Тайлер испускает стон и слышимый вдох.

– Он думает, что каким-то образом оказал мне услугу, уйдя с моего пути и переехав в Калифорнию.

– Но что же ты выиграл? – продолжает давить она.

– Право на работу с отцом, я полагаю, … как будто это счастье какое-то, – отвечает он резко. – Он просто эгоистичный придурок.

Если бы я был эгоистичным придурком, я бы не проглотил свои чувства, отойдя в сторону, позволив ему забрать себе Ванессу, и все, что я хотел в данный момент – наорать на него. Вместо этого, я держу свой язык за зубами и молчаливо стою здесь.

– Почему ты ведешь себя так, словно ненавидишь своего единственного брата? – спрашивает Ванесса более мягким тоном, как будто читая мои собственные мысли

– Ты видела, как он пришел сегодня туда? С девочкой на каждой руке,... теперь все до единого будут перемывать косточки. Кто так делает на похоронах? – отвечает он с ярко выраженной ноткой зависти в голосе.

–Он очень хотел посмотреть на всех,… так было всегда, – парирует Ванесса. – К тому же, эти девушки просто его друзья.

– Ага, конечно... блондинка выглядит так же, как ты, – выдыхает он. – Это даже пугает.

– Она не похожа на меня, – отвечает Ванесса, защищая меня. – Тебе просто померещилось.

Я должен отдать должное Тайлеру, Лив, по правде сказать, сильно похожа на Ванессу. Увидеть их обеих вместе, чуть не взорвало мой мозг. Неудивительно, что меня влекло к ней, как мотылька на свет. Я тихо прохожу по коридору, направляясь к лифту. Как только лифт начинает движение, я отправляю текстовые сообщения, чтобы выяснить, где находятся Лив, Мэнди и мама. Я могу позволить себе немного развлечься прямо сейчас.

Мэнди: Мы в «Penrose».

Я: Я в пути.

Лив: У тебя проблемы…

Я: Знаю.

Сколько веселья впереди.

Мэнди

К тому времени как Трей приезжает, я сижу в баре в одиночестве. У Сильвии оказались планы на ужин с какими-то родственниками, а Лив пошла в дамскую комнату и не вернулась. После напряженного дня я сижу здесь и мирно наслаждаюсь пинтой «Гиннесса». Я мельком замечаю высокого, темноволосого, красивого мужчину, входящего в дверной проем и сразу же узнаю его … это Трей. Он определенно озаряет собой это место.

– Привет, милая,... где же все?

Он подтягивает табурет ближе ко мне.

– Твоя мама ушла ужинать, а Лив не вернулась из уборной.

– Правда? Ты проверяла ее?

В его глазах моментально отражается намек на беспокойство.

– Я попыталась, но ее нигде нет. Вероятно, она выскользнула через заднюю дверь, – отвечаю я, пытаясь скрыть свою радость.

– Почему?

Его глаза расширяются, и беспокойство отражается на его лице.

– Потому что Сильвия, по правде говоря, подтвердила ее худшие опасения. Она сказала ей, что ты любил Ванессу в течение многих лет, и это очевидно, стало той причиной, почему тебя влекло к Лив.

– Она так сказала? – спрашивает раздосадовано Трей.

– Практически слово в слово. Лив упомянула, что ей было тяжело добиться от тебя сделать шаг на встречу к ней, так что твоя мама выложила правду без прикрас, – подтверждаю я. – Это было жестоко, даже с точки зрения наблюдателя.

– Бедная Лив. Я знаю, насколько прямой может быть мама. Жаль, что она просто не может держаться подальше.

Трей откидывает голову назад и запускает пальцы в волосы.

– Как насчет тебя? – спрашивает он, склоняя голову и поглядывая на меня искоса.

– Ой,…она в основном допрашивала меня, а потом извинилась, прежде чем начала угрожать. После того как Лив исчезла, она предложила мне взятку.

Я спокойно подношу бокал к губам и делаю еще один глоток.

– Взятку? – спрашивает он, выглядя искренне удивленным.

– Да, она готова заплатить мне, чтобы я оставила тебя в покое, – говорю я ему. – Ты, видимо, рассказал ей, что я работаю на Харриса, и она была не слишком этому рада.

– Я сказал ей не беспокоиться насчет этого!

Трей прикрывает глаза руками и качает головой из стороны в сторону, массируя виски.

– Ты и так свидетельница сделки, которая была не совсем чистой. Крупной сделки.

– Не совсем чистой…, – замечаю я. – Это, по правде сказать, было откровенно незаконно.

– Без разницы. Ты видела то, что видела, но у меня имеется видео, – говорит он, ухмыляясь.

– Видео? Какое видео?

Я чувствую, что мои щеки моментально вспыхивают.

– Там, где ты, открываешь мой портфель, вынимаешь документы и фотографируешь их, а дальше делаешь мне лучший в моей жизни минет, – отвечает он, и его раздражающая ухмылка превращается в полноценную улыбку. – Установленные сзади самолета камеры отлично захватили этот момент.

– О….Черт!

Я до сих пор не могу поверить, что я сделала это.

– Не думаю, что ты захочешь, чтобы эти записи появились в суде, и гораздо меньше желаешь, чтобы они оказались в интернете, – говорит он со злым огоньком в глазах. – И, кроме того, на видео отлично видно, что ты обыскала мою сумку незаконно, – он делает паузу, глядя на мою реакцию. – Ты ведь изучала четвертую поправку, не так ли?

– Все это не имеет значения, – говорю я ему, глядя прямо в его глубокие темные глаза. – Я не собираюсь использовать это против тебя.

– Тогда зачем ты фотографировала? – давит он.

– Хорошо… Возможно, в то время у меня были намерения, но проведя некоторое время с тобой, я изменила свое мнение, – говорю я ему честно. – Я росла, ненавидя твоего отца, и думала, что ты такой же, как он. Все, что я читала о тебе в интернете, говорило о том, что ты – избалованный плейбой, но я ошибалась.

– Ты была неправа, – произносит он и делает длинный, медленный глоток бурбона. – Вот почему я ненавижу этих гребанных журналистов. Они выдумывают всякое дерьмо,… не неся никакой ответственности.

– Прости, Трей. У тебя доброе сердце, и я уже сказала Харрису, что он взял ложный след. Я сообщила ему, что все законно, – объясняю я.