Текст книги "Мото (ЛП)"
Автор книги: М. Невер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Я считаю дни, время возможности зачатия, пока это не поглощает меня.
Когда Риз расслабляется и закрывает глаза, я решаю, что пора успокоиться. Не смогу ждать еще восемь мучительных часов, чтобы удостовериться.
Предупреждаю Риза, что собираюсь перекусить, и мчусь к ближайшему терминалу. У них есть все – от жидкости для полоскания рта до прокладок maxi, и в нижнем углу одной из витрин я замечаю тесты на беременность. Хватаю две упаковки и провожу карточкой, бросаясь в уборную. Запираюсь в кабинке для инвалидов и делаю тест, сердце бешено бьется в груди. Сижу и пялюсь в маленькое окошко, каждую секунду пребывая в агонии.
Наконец, начинает проявляться синий цвет. Мой желудок сжимается – плюсик, ясный как день, смотрит на меня в ответ. Недоверчиво моргаю. Положительный. Если бы я не сидела, то упала бы. Тяжело дышу, потрясенная коктейлем эмоций. Счастье – это главное. Риз говорил, что ему все равно, забеременеем мы или нет. Что ж, я надеюсь, что он был серьезен, потому что наша жизнь вот-вот изменится самым радикальным образом. Слеза скатывается по моей щеке, когда я повторяю тест и кладу результат обратно в коробку.
Спешу обратно к Ризу, который совершенно не подозревает, что я собираюсь сообщить новости, которые навсегда изменят его жизнь. Сажусь рядом с ним, переполненная волнением, страхом и восторгом.
Он оживляется, видя выражение моего лица.
– Все в порядке? – снимает наушники.
Я рьяно киваю.
– По крайней мере, надеюсь. – осторожно передаю ему коробочку. Его глаза расширяются до нереальных размеров, когда он видит картинку на обложке. – Открой. –шепчу я.
Риз дрожащими пальцами открывает верхнюю вкладку и достает тест. В ту секунду, когда Риз видит плюсик, он все понимает. Мой секрет. Наш секрет.
– Что думаешь? – нервно спрашиваю я.
Он молчит.
– Риз? – я начинаю переживать. Может быть, он не рад? Может, не следовало говорить ему?
Риз убирает тест обратно в коробку, не говоря ни слова, и я паникую.
– Ты расстроен? Слишком рано? – мои глаза слезятся. – Ты вроде как этого хотел...
Он резко закрывает мне рот поцелуем, настолько сильно прижимаясь губами к моим, что перекрывает мне доступ воздуха.
– Я очень хотел. – его тон приглушен, пронизан эмоциями. – Но ты только что ошарашила меня до чертиков, женщина. – Риз смеется сквозь слезы. – Хоть бы намекнула! – он отстраняется, чтобы посмотреть на меня, его глаза блестят.
– Я поняла это только в самолете. – беру его руку и кладу себе на живот. – Все хорошо, правда ведь?
– Более чем, – Риз снова целует меня, безумно счастливый. Чистое ликование захлестывает каждую клеточку моего тела.
– Я скоро стану отцом! – встает и кричит Риз, привлекая всеобщее внимание в терминале. Мне охота заползти в какую-нибудь дыру. Почему он объявляет об этом всему миру? Тяну Риза обратно на его место, пока люди отвечают поздравлениями.
– Ты спятил.
– А ты... – он просто качает головой и смотрит с благоговением.
– Что я?
– Все. Просто все. – мы целуемся, кажется, несколько часов. Между нами образуется совершенно новая связь.
– Можешь сделать мне одолжение? – спрашиваю я между восторженными объятиями.
– Что угодно. – Риз просовывает свой язык между моими губами.
– Давай пока никому не будем говорить? Нужно показаться врачу и сообщить об этом Сэм лично. Не хочу, чтобы наши друзья и семья узнали о таком событии через социальные сети. – в тот момент, когда я говорю это, то представляю лицо Дэва. Интересно, как он воспримет новость? Что он думает о нашем браке? Риз не общался с ним с тех пор, как мы уехали, и так много изменилось за последние два месяца.
Почти все.
– Хорошая мысль. Я бы хотел сам обрадовать Дэва, что он станет дядей.
У нас одинаковые взгляды, полные трепета. Мы оба понимаем, что новость повлияет на него, и не в положительную сторону. То, как все между нами закончилось, всегда будет расстраивать меня. Всегда будет преследовать. Ведь наша жизнь могла сложиться иначе.
Риз обнимает меня за плечи, и я тут же прижимаюсь к нему. Он стал моим надежным убежищем.
Нам ничего не остается, как двигаться вперед.
Так и есть.
Полный гребаный вперед.
* * *
Мы добираемся до дома ближе к полуночи. Обычно я встаю рано, независимо от того, когда заснула, но сегодня утром я чувствую себя словно смерть. Риз встал несколько часов назад и отправился тренироваться. У нас есть четыре дня до отъезда, так что я планирую максимально использовать это время. Начнем с кофе. Нет, не с кофе. Я же беременна. Значит, прачечная. Начну со стирки. Жизнь жены чемпиона по мотогонкам просто очаровательна.
Зная Риза, он будет отсутствовать большую часть дня. Вроде бы он договорился покататься на байке по грунтовке с Райли и Найтом. Я не слушала, потому что хотела спать.
Хватаю свой телефон с прикроватной тумбочки и проверяю время.
На мобильный пришло несколько смс. Одно от Сэм, подтверждающее встречу в обед. Одно от Риза, желающего нам с малышом доброго утра. И одно от Тэмми, умоляющей о двойном свидании. Предполагаю, что прогноз на день благоприятный.
Ловлю себя на том, что ухмыляюсь. Не осознавала, как сильно скучала по дому, пока на не вернулась сюда.
Вытаскиваю себя из кровати и достаю одежду из чемоданов. Там столько нарядов, что можно раскладывать их по шкафам целую неделю. Прекрасно.
Опустошаю черный рюкзак Риза, без которого он никуда не ходит. Обычно он держит там запасную одежду. Несколько рубашек выпадают вместе с пачкой жевательной резинки и солнцезащитными очками. Но я также слышу дребезжащий звук. Обыскиваю рюкзак, однако нахожу его пустым. Какого хрена? Я ведь не сумасшедшая. Снова встряхиваю его и отчетливо слышу динь-динь-динь. Полная решимости, выворачиваю рюкзак наизнанку, замечая небольшой разрыв на внутреннем шве. Просовываю руку в дыру и вытаскиваю две баночки с именем Дэва на них.
Что за хрень?
Внимательнее вчитываюсь в этикетку и узнаю лекарство. Ингибитор АПФ, который обычно назначают для лечения сердечных заболеваний. Доза очень высока. Чрезвычайно высока. Кто такой доктор Сандерс? Зачем ему прописывать Дэву сердечные лекарства, и почему они у Риза? У меня кружится голова. Что, черт возьми, происходит?
Я пишу Ризу смс перед тем, как закинуть кучу одежды в стиральную машину. Быстро принимаю душ, не делая ни прическу, ни макияж.
Риз не отвечает, что лишь раздражает меня.
Поскольку я должна встретиться с Сэм через полчаса, разговор с Ризом подождет. Или нет? Когда открываю входную дверь, Риз как раз въезжает на подъездную дорожку на своем грязном байке.
– Кайла? – он паркует мотоцикл, направляясь ко мне. – Все в порядке? Я получил твое загадочное смс.
– В порядке, – огрызаюсь я, роясь в сумочке, чтобы вытащить таблетки. – Что это, черт возьми, такое?
Риз бледнеет. Подходящее у него все-таки прозвище – Призрак.
– Где ты их взяла? – спрашивает он, защищаясь.
– Нашла в твоем рюкзаке. В подкладке. Зачем тебе таблетки Дэва? – настаиваю я.
Взгляд Риза мечется между моим лицом и янтарными баночками с лекарством.
– Риз?
– Они мои, – стоически признается он.
– Твои? – отвечаю я в недоумении. – Если они твои, почему на них имя Дэва? И какой врач в здравом уме назначил такую высокую дозу? Это серьезные лекарства!
– Врач, который знает, что его пациент – профессиональный мотогонщик.
– Я не понимаю. Объясни, – требую, отчаянно пытаясь соединить пазл.
Прежде чем Риз успевает произнести хоть слово, все складывается воедино, обретая идеальный смысл: дополнительное «обезболивающее», которое Дэв дал Ризу, и то, почему он не разрешил мне прикасаться к ним. И почему он все время такой усталый, бледный, слабый. Одержимость своим кожаным рюкзаком и почему он не выпускает его из виду...
– Насколько ты болен? – мне едва удается выдавить из себя эти слова.
– Не знаю. Я должен был увидеться с Дэвом, пока мы здесь, – отвечает он.
– Зачем? – однако, когда я задаю вопрос, то уже знаю ответ. – Потому что он твой врач.
Риз кивает.
– Ни один спонсор никогда не подпишет контракт с гонщиком, у которого неидеальное физическое здоровье, не говоря уже о больном сердце. Моя карьера закончилась бы еще до того, как началась.
– Твоя карьера! – взрываюсь я. – А как насчет твоего организма? Такой требовательный образ жизни нагружает его по максимуму! Ты ведь понимаешь это? Напряжение, которое ты испытываешь, может тебя убить! – кричу я. Мысль о том, что наш ребенок будет расти без отца, сокрушает меня. Риз уже испытывал удачу в своей профессии. Но это?
– Я понимаю! – выпаливает он. – И мне все равно! Мне больше не для чего жить! Это моя жизнь! Я не могу уйти из гонок! – орет он, будто одержимый.
– Больше не для чего жить? – из глаз в миг текут слезы. – А как же я? А наш ребенок? Наше будущее? Это все, чего ты хотел, Риз! Все то, к чему стремился!
– Кайла, я не это имел в виду. – он делает шаг ко мне. – Это вылетело случайно.
– Нет, это не так, – отступаю я. – Это именно то, что ты чувствуешь. Дэв предупреждал, что для тебя нет ничего важнее гонок, и он был прав.
– Нет, он был неправ! Ты важнее всего на свете! – его тон ужасен.
– Будь это правдой, ты бы не женился на мне под ложным предлогом! Ты бы не солгал! И сказал бы правду!
– Я не мог!
– Все ты мог! – взбешенная, обиженная и обманутая, я вылетаю из дома.
– Кайла! – Риз следует за мной по пятам, буквально становясь моей чертовой тенью.
– Отойди, Риз. – сажусь в свой джип.
– Куда ты собралась? – настаивает он.
– Подальше от тебя! Мне нужно немного пространства. Немного времени, чтобы подумать! – захлопываю дверь и завожу двигатель.
– Кайла! – Риз дергает за ручку, устраивая спектакль на подъездной дорожке. – Ты не можешь уехать!
– Хочешь проверить? – разворачиваюсь, заставляя его отступить, иначе раздавила бы ему палец на ноге.
Я уезжаю, слезы затуманивают мне зрение, а сердце разрывается надвое.
«Останешься с ним и разобьешь свое сердце».
Дэв был чертовски прав. Почему я не послушала? Риз болен. Он скрывает свою болезнь, и, если мир узнает, он потеряет все. Но если он продолжит участвовать в гонках, то я потеряю его, а наш ребенок потеряет своего отца.
Машина поворачивает сама, и я подъезжаю к последнему месту, где когда-либо планировала оказаться. Черно-зеленый байк Дэва припаркован у входа, а дверь в дом открыта.
Выскакиваю из своего джипа и колочу по металлической раме, слезы все еще текут из глаз. Дэв появляется на пороге, выражение его лица говорит само за себя. Он охотно распахивает сетчатую дверцу.
– Он тебе рассказал?
– Я нашла таблетки. – сдаюсь я, ступая в его объятия.
Дэв затаскивает меня внутрь и прижимает к себе, пока мои рыдания не стихают. Я не осознавала, как сильно скучала по нему до этой самой секунды. Пока знакомое тепло его тела не поглощает мое.
– Прости, Кайла. – Дэв обнимает меня крепче.
– За что? За то, что ты был прав? За то, что бросил меня? Или, что не сказал мне? – обиженно спрашиваю я.
– За все.
– Что с ним? – смотрю на Дэва, а в его теплых голубых глазах отражается сочувствие, сожаление, раскаяние.
– Дилатационная кардиомиопатия. Желудочки очень слабо качают кровь.
Я чуть не задыхаюсь. Работая в кардиологическом отделении больницы, я знакома с этим диагнозом и его тяжестью.
– Насколько все плохо?
– Становится все хуже и хуже. Его сердце просто больше не выдерживает, спустя столько лет постоянного напряжения. Я стараюсь следить за Ризом как можно тщательнее, но это сложно, потому что он всегда в отъезде.
Приходит мрачное осознание.
– Вот почему ты стал кардиологом, да? Ты изменил всю свою карьеру ради него. И именно поэтому он приехал сюда, в Мэриленд, да? Когда он попал в аварию... Он ехал к тебе на диагностику?
– Да, это так. – откровенно признается Дэв.
– Почему на его таблетках твое имя?
– Осторожность, – звучит простой ответ.
– Кто такой доктор Сандерс? – продолжаю я допрос.
– Мой приятель из медицинского колледжа. Он единственный, кто знает. Он прописывает Ризу лекарства.
– Но ты вместо Риза везде указываешь себя? – мой разум ошеломлен.
– Да. Все лекарства, страховка и визиты к врачу выписаны на мое имя. Так что никаких следов нет.
– И тебя это устраивает? Лгать ради него?
Дэв пожимает плечами, на его губах играет виноватая улыбка.
– Он мой брат.
– Он склонен к самоубийству, – утверждаю я.
– Это его жизнь. Его решение.
– Ты слышишь, что говоришь? Это безумие!
– Об этом мы договорились давным-давно. А потом появилась ты и все изменила.
– Вы оба обманули меня, – шепчу я в гневе.
– Знаю. Нам не следовало лгать. И мне не следовало уходить. – он приподнимает мой подбородок. – Прости, Кайла.
– Извинения ничего не исправят.
– Я в курсе. – Дэв прижимается своим лбом к моему. – Но все равно попытаюсь... Прости, что мы втянули тебя в это. Прости, что повернулся к тебе спиной. К нам. Я должен был бороться за тебя, но ведь можно все исправить, – он приближается к моим губам. – Ты не обязана оставаться с ним, бабочка.
Дэв прикасается своими губами к моим. Сначала мягко, а затем с большей настойчивостью. На мгновение позволяю ему это, потому что расстроена и сбита с толку, и я скучала по нему. Но это неправильно. Теперь все иначе. Вся эта ситуация. Моя жизнь.
– Дэв. – я прерываю поцелуй. – Нам нельзя. – сжимаю его футболку в кулак.
– Нет, можно. – он снова пытается обнять меня, но я отворачиваю голову, чувствуя боль внутри. – Кайла, – умоляет Дэв, прижимая меня к себе. – Я тот, с кем ты должна быть. Риз никогда не будет любить тебя так, как я. В глубине души ты знаешь, что я прав.
Я умираю внутри. Дэв прав. Риз никогда не будет любить меня так, как он, но Риз действительно любит меня по-своему, и я тоже люблю его.
Мы взяли на себя обязательство. И нельзя закрыть на него глаза.
– Я не могу просто бросить его.
– Можешь. – Дэв обхватывает мое лицо, поворачивая так, что я вынуждена смотреть прямо в его обжигающие голубые глаза. – Добейся аннулирования брака.
– Я беременна. – наношу сокрушительный удар.
Вся надежда в глазах Дэва гаснет.
– От него?
– Да, – подтверждаю я.
– Черт, Кайла. – Дэв отступает, оставляя океан между нами. Затем прислоняется к стене, сразу же замкнувшись и внезапно став чужим. – Думаю, все в твоих руках, детка.
Это заявление никак не помогает мне почувствовать себя лучше. Что он вообще имеет в виду? Это мое решение выбирать между ним и Ризом? Если когда-то и был выбор, то сейчас его нет. Риз – мой муж, и единственное, что изменится, это «пока смерть не разлучит нас».
– Прости, что пришла. – в смятении отступаю к порогу.
– Я люблю тебя, несмотря ни на что.
Его слова будто чертов нож, вонзающийся в живот.
Бросаю взгляд на Дэва в последний раз. Образ его, прислонившегося к стене в душераздирающем отчаянии, навсегда запечатлеется в моем мозгу.
Выскальзываю за дверь, схватившись за живот. Как такое возможно? Сегодня утром я проснулась счастливой, а теперь все разваливается на части.
Забираюсь в свой джип и кладу голову на руль, усталая, голодная и эмоционально истощенная.
И понятия не имею, что делать дальше.
Еду домой, думая о Ризе и Дэве. Почему один должен был стать моим прошлым, а другой – моим будущим? Почему нельзя заполучить их обоих? Думаю, ответ на самом деле не имеет значения. Единственное, что имеет значение – это ребенок, растущий внутри меня, и судьба его родителей.
Я не хочу растить его в одиночку.
Малышу нужен его отец.
И мне тоже.
Глава 37
Риз
Расхаживаю по квартире Кайлы, разваливаясь на мелкие осколки.
Я звонил и писал ей до тех пор, пока пальцы едва не закровоточили, но ответа не получил. Единственное, что стоит перед глазами – опустошенный взгляд Кайлы. Предательство и боль. Она права; я женился на ней под ложным предлогом, потому что боялся. Я всегда боюсь. Боюсь потерять все и превратиться в ничто. Без Кайлы я ничто. Чувствую ухудшение самочувствия после нашей короткой разлуки.
Я дышу ею так же, как дышу гонками. Эти двое стали одним целым. Единым целым.
Образцом совершенства.
Но я знаю лучше, чем кто-либо другой, что совершенство длится недолго. Это мимолетный миг, мгновение во времени.
Слышу стук во входную дверь и бросаюсь ее открывать.
– Кайла?
– Нет, не Кайла. – на пороге стоит Сэм. Руки скрещены на груди, на лице встревоженное выражение. – Она не пришла на обед.
Тетя Кайлы протискивается мимо меня в дом.
– Есть какие-нибудь идеи, где она может быть?
– Я не знаю. Но хотел бы знать. – следую за ней на кухню.
– Уже начались проблемы в раю? – оскорбленно спрашивает она.
Я скриплю зубами.
– Что-то вроде любовной ссоры, – продолжаю я. Последнее, чего мне хочется, чтобы кто-то посторонний вмешивался в мою личную жизнь. По крайней мере, до тех пор, пока мы с Кайлой все не уладим. Если она когда-нибудь вернется. Я прогоняю назойливую мысль прочь.
– Разве у вас не медовый месяц? – ясно, что Сэм не в восторге от нашей поспешной свадьбы.
– Все люди ссорятся.
– Да-да, – неубедительно отвечает она. Сходство Сэм с Кайлой поразительно. Это все равно что заглянуть на двадцать лет в будущее.
– У тебя есть какие-нибудь идеи? Или просто будешь стоять и отпускать пассивно-агрессивные комментарии?
Темный взгляд Сэм становится острее.
– Кайла – моя племянница, и это ее дом, так что я могу делать все, что, черт возьми, захочу. И если мне захочется сделать пассивно-агрессивные замечания мужчине, за которого она только что вышла замуж, я их сделаю.
– Ну, Кайла – моя жена, а это значит, что у меня те же права. Так что, если не собираешься вести себя нормально, оставь записку и убирайся к черту. Потому что я никуда отсюда не уйду. – Слушайте, я понимаю, что она злится. Враждебность Сэм оправдана. Она никогда не была поклонницей нашего треугольного союза. Но она понятия не имеет, что произошло между нами. Понятия не имеет о любви, которую мы разделяли, или о горе, которое пережила Кайла. Сэм вырастила ее, и чувствует себя правой. Сочувствую. Теперь, когда я стану отцом, ответственность – это все, о чем я думаю. Мой долг – обеспечить безопасность ребенка. И его матери.
Но что сделано, то сделано. Мы женаты, и так будет всегда.
Надеюсь.
Прежде чем Сэм успевает ответить ехидством, в парадную дверь входит усталая Кайла.
Мы оба выпрямляемся по разным причинам. Я от волнения, Сэм от бешенства.
– Где ты была? – прыгает Сэм с места в карьер.
Усталый взгляд Кайлы мечется между нами.
– Я... я была у Дэва.
Мы с Сэм одинаково недоуменно смотрим друг на друга, опять же по разным причинам.
– Что происходит, Кайла? Ты вообще-то теперь замужем. – ее тон обвиняющий.
– Это не то, что ты думаешь. Мне просто нужно было с кем-нибудь поговорить. – Кайла украдкой бросает на меня взгляд.
– Всегда можешь поговорить со мной. – Сэм делает шаг вперед.
Я стою, глядя на Кайлу, а мое больное сердце быстро колотится. Она была с Дэвом. Неприятные мысли одолевают. Теперь, когда она знает правду, то бежит прямо к нему. Я знаю, как сильно она любит Дэва. Наверное, даже больше, чем меня. У них всегда была более сильная эмоциональная связь. Но несмотря ни на что, я ее не отпущу. Если Дэв хочет ее, ему придется бороться. Она моя жена, а это мой ребенок. И я так легко не отдаю то, что принадлежит мне.
– Я знаю. – Кайла берет Сэм за руки. – Но с кем мне действительно нужно поговорить прямо сейчас, так это с Ризом. – она умоляюще смотрит на меня.
Сэм уступает просьбе Кайлы.
– Завтра, – строго уточняет Сэм. – Я твоя на весь день. Никаких «если», «или» и «но». Я беру отгул на работе, и мы поговорим. Обо всем.
– Да, обо всем. – Кайла кладет руку на живот, и лицо Сэм вытягивается.
– Ты беременна?
Кайла слегка кивает.
– Господи, девочка, ты сводишь меня с ума. – Сэм притягивает Кайлу в свои объятия и сжимает мертвой хваткой.
– Я не специально, клянусь, – Кайла крепко обнимает ее в ответ. Будто она ее единственный спасательный круг.
Сэм покидает дом так же, как и вошла. Повелительно и властно.
Как только она уходит, остаемся лишь я, Кайла и чертова куча нерешенных проблем.
Я тупо смотрю на Кайлу, не зная, что сказать. Просто продолжаю прокручивать в голове слова священника.
«Клятвы, которые вы дадите сегодня утром, не могут быть нарушены безнаказанно. Ваша связь так же сильна, как нить, которая соединяет вас вместе. Что это за нить? Веревка? Провод? Сталь? Только вам двоим решать».
Какая она, наша связь? Прочна, как сталь, или хрупка, как струна?
Боюсь, что она так же хрупка, как истрепанный кусок веревки. И боюсь услышать, что все кончено, что Кайла уходит и забирает с собой нашего ребенка.
Что в конце концов я умру, жалкий и одинокий.
– Как давно ты знаешь? – расстроенная Кайла нарушает молчание.
– Я узнал об этом, когда мне было двадцать два. – неловко прочищаю горло. Об этом трудно говорить. Особенно когда на кону так много всего. – Поначалу я стал очень быстро уставать. Потом начались обмороки. Я потерял сознание на трассе прямо посреди гонки. Пронесся по тротуару, сбил с ног полдюжины гонщиков, а затем врезался в стену из шин. Можешь посмотреть на YouTube, если хочешь.
– Нет, спасибо. – она даже не допускает этой мысли.
– В любом случае, пришлось уносить меня на носилках. К счастью, все обставили как обычную ошибку гонщика, но я знал правду. Что-то было не так. Поэтому я пошел к Дэву. Он только что поступил в медицинскую школу. Мы договорились, что в качестве меры предосторожности я воспользуюсь его именем, чтобы обратиться к частному врачу. После того, как я получил диагноз, все закрутилось как снежный ком.
– Восемь лет? Ты злоупотребляешь своим сердцем в течение восьми лет? – Кайла испускает мучительный выдох.
– Гонки – моя жизнь. Я не мог отказаться от них. Несмотря ни на что. Неважно, насколько я болен. Я бы предпочел умереть на гоночной трассе, чем где-либо еще.
– Я уже это поняла.
– Понимаю, что ты расстроена.
– Не думаю, что расстройство подходящий термин, – отвечает она бессердечно.
– Ты бросишь меня, Кайла? – собираюсь с духом и выпаливаю свой худший страх. Зачем оттягивать неизбежное? Я бы предпочел просто сорвать пластырь прямо здесь и сейчас, чтобы знать, с чем столкнулся.
– А ты этого хочешь, Риз?
– Нет. – смотрю ей прямо в глаза. – Почему ты вообще спрашиваешь об этом?
– Потому что ты обрек наши отношения на провал. Ты лгал мне с того момента, как мы встретились, – ее голос повышается.
– Не принимай это близко к сердцу. Я лгу всем. Все мое существование – вселенная лжи. Я убегал от своего прошлого и своего будущего столько, сколько себя помню. – хватаю ее за руки. – Ты – единственное, что заставляет меня хотеть перестать убегать.
– Как ты собираешься это сделать? – бросает Кайла. – Оставишь все, чем живешь? Прекратишь гонки? Будешь жить спокойной, нормальной жизнью? – она настроена скептически, и у нее есть на это полное право.
– Спокойной и нормальной? Нет, это не по мне. – грустно улыбаюсь. – Но я готов искать приключения где-нибудь в другом месте. С тобой. Вами двумя. – кладу руку ей на живот.
– Не обнадеживай меня, Риз. – Кайла хватает меня за запястье. – Если ты этого не хочешь, или есть какие-то сомнения... не давай обещаний, которые не сможешь сдержать. – она смертельно серьезна.
– Я подвел многих людей в своей жизни, Кайла. И полон решимости не подвести тебя. Ты – единственная, с кем я все сделаю правильно.
Она тяжело дышит, желая, чтобы каждое слово было правдой.
– Итак, если ты прекратишь участвовать в гонках, – она проверяет воду, – что будем делать дальше?
Ее вопрос вселяет некоторую надежду.
– Сначала хочу поучаствовать в последней гонке, – оптимистично заявляю я.
– Следующей? В Остине? – спрашивает она.
– Нет. На острове Мэн.
– Что за гонка? – нерешительно уточняет Кайла.
– Настоящая уличная гонка. Она была в моем списке желаний в течение многих лет. И если придется остановиться, то я хочу, чтобы она стала моей последней.
– Не если, Риз. Ты должен остановиться. Или ты разочаруешь меня. Потому что будешь мертв. – ее заявление звучит свирепо.
– Я не сдамся без боя. – подхожу к ней ближе, сокращая расстояние между нами. Я презираю его и хочу, чтобы оно исчезло.
– Это и пугает больше всего. Твоя готовность отдать в залог свое тело, которое в итоге не выдержит.
– Я буду бороться за жизнь, детка, – уверенно заверяю я. – Изменю свой образ жизни, изменю свою судьбу.
– Вот так просто, да?
– Почему это должно быть трудно?
– Потому что люди не меняются.
– Меняются. Я тому доказательство.
– Ты еще ничего не изменил, – указывает Кайла.
– Я все изменил, – решительно возражаю. – Я женат, и у меня скоро будет ребенок. Я никогда этого не планировал. А теперь все, о чем думаю – о покупке дома для нашей семьи, с кроватью, в которой буду просыпаться каждое утро и ложиться спать каждую ночь. Больше никакой кочевой жизни.
– Риз, я очень хочу тебе верить. – неуверенность Кайлы очевидна. – Но что будет, когда ты начнешь скучать по всему этому? По гламуру, быстрой скорости и приливу адреналина? Я знаю, как сильно ты это любишь. Видела, как ты цветешь. И боюсь, что в конечном итоге ты возненавидишь нас.
– Это глупости, Кайла. – обхватываю ее лицо обеими руками – ее прекрасное лицо я мечтаю видеть каждый день до самой старости. И хочу, чтобы она поверила мне без тени сомнения. – У меня была потрясающая карьера. Я ни о чем не жалею, но когда-нибудь она должна закончиться. Ты – мой настоящий выброс адреналина.
Кайла смотрит на меня со слезами на глазах. Я знаю, что она ищет лазейку. Трещину сомнения в моих чертах. Но она не найдет ее, потому что ее там нет. Она, наш ребенок и совершенно новый старт – вот мое желание. Я готов. Чертовски готов.
– Мы решили, так давай, черт возьми, сделаем это. – с энтузиазмом встряхиваю ее.
Кайла улыбается сквозь свою неуверенность.
– Хорошо, Риз. – Она сдается. – Давай, бля*ь, сделаем это.
Глава 38
Кайла
Моя жизнь снова повернулась на сто восемьдесят градусов. В считанные дни Риз ушел из профессиональных гонок, сославшись на личные проблемы. Затем нашел частного спонсора, который профинансировал его поездку на состязание на острове Мэн. Без особых усилий ему построили передвижной гараж на крошечном острове, расположенном по другую сторону Атлантики. Разумеется, Риз забыл упомянуть что это самая опасная уличная гонка на планете.
На две недели остров закрывает самые оживленные улицы, чтобы гонщики могли проезжать по узким, изрытым выбоинами дорогам, между зданий, деревьев и, да поможет мне небо, по каменным стенам сооружений. Это не уличная гонка в Мэриленде. Это серьезное дерьмо, и меня тошнит от нервов с того момента, как мы сюда приехали.
Остров Мэн прекрасен. Расположенный между Англией и Ирландией, он обладает всем понемногу: пышными пейзажами, изрезанной береговой линией, средневековыми замками и холмистым центром. Похож на самую красивую готическую сказку. И хотя мне нравится бывать в гостях, я буду рада вернуться домой. С нетерпением жду нормальной жизни. Купим дом, как мы планировали, и украсим детскую. Вот мое представление о приключениях.
Как только стало известно, что Риз будет участвовать в гонках, событие получило оглушительный резонанс. По крайней мере, этим могут похвастаться социальные сети. Поскольку это самопровозглашенная последняя гонка Риза, фанаты понаехали толпами. Куда ни глянь – кто-то одет в белую футболку и шляпу, поддерживая своего любимого Призрака.
Фанаты оказались не единственными, кто захотел посмотреть финальное шоу Риза. Райли, Найт, Тэмми и Дэв также сопровождают нас, а Дэв взял на себя роль врача команды, чтобы наблюдать за Ризом. Новость о состоянии Риза еще не обнародована, но он планирует объявить о болезни в ближайшее время. Он заверил, что готов обо всем рассказать людям, и, думаю, снятие такого бремени с плеч поможет ему избавиться от напряжения. Сохранение тайны подобного масштаба кроме стресса ничего не дает. А Риз носил ее в себе так долго, что, вероятно, не будет знать, что делать со своим новообретенным душевным спокойствием.
Я жду мужа в вестибюле отеля. Он провел весь день, тестируя и настраивая байк вместе со своей командой, зацикливаясь на каждой детали, чтобы идеально настроить машину для завтрашней гонки. Риз прислал мне сообщение с просьбой ждать его в половине шестого. И вот я здесь, пришла на двадцать минут раньше и жду, не способная усидеть на месте пять гребаных минут. По мере того, как приближается старт гонки, растет и мое беспокойство. Пытаюсь отвлечься, игнорируя тот факт, что два гонщика и один зритель погибли на этой гонке.
В баре отеля – пардон, пабе – шум из-за кучки шумных подвыпивших фанатов мотогонок. На долю секунды жалею, что не могу выпить алкоголя, просто чтобы снять напряжение. Уставившись на дверной проем, слышу хихиканье Райли за несколько секунд до того, как он, Найт, Тэмми и Дэв выходят из-за угла вестибюля. Райли, Найт и Тэмми живут гонками. Кто станет их винить? Вся здешняя атмосфера – не что иное, как одна большая вечеринка. Знаю, что для Дэва ситуация трудная. Мы почти не общаемся, но он прикован к Ризу все две недели, следит за каждым его движением. Что бы у нас ни случилось в прошлом, я благодарна, что это не встает между ними двумя.
Наблюдаю, как четверка идет к лифту, Дэв единственный, кто замечает мое присутствие. Никто из нас никогда в этом не признается, но связь между нами все равно существует. Думаю, так будет всегда. Когда говоришь кому-то о своей безграничной любви, то чувства обязательно должны остаться, пусть и в мимолетном дуновении ветерка.
Дэв отделяется от группы, и, лавируя через переполненный вестибюль, идет в моем направлении. Я сажусь в коричневое кожаное кресло, не уверенная в намерениях мужчины. Мне не хочется ругаться и не хочется плакать.
– Привет. – Дэв присаживается на корточки рядом со мной. – Ты хорошо себя чувствуешь? Выглядишь бледновато. – он касается моего лба.
– Я в порядке, кажется. Просто токсикоз первого триместра, – лгу я. Моя беременность прошла как по маслу. Ни одного приступа утренней тошноты.
– Ты спала? – Дэв спрашивает, как профессионал, которым он и является.
– Так себе.
– Нервы?
– Да, есть немного. – на этот раз я честна.
– Понятно. Тебе через многое приходится проходить.
– Я уже через многое прошла, – поправляю я. – Просто продолжаю концентрироваться на свете в конце туннеля.
– Он будет раньше, чем ты успеешь оглянуться. – Дэв ласкает мою руку.
– Я в ужасе, – выпаливаю я, не зная, откуда взялось это признание.
– Знаю. – Дэв неожиданно переплетает наши пальцы. Этот маленький жест, к моему удивлению, успокаивает меня. – Это написано на твоем на лице. Риз тоже все понимает.
– Он в порядке? Физически, я имею в виду?
– Все тесты хорошие. Лекарство стабилизирует его сердцебиение и кровоток. Но это определенно конец. Больше никаких гонок. Пора заканчивать.
