Текст книги "Колония (СИ)"
Автор книги: M John
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Я услышала очередной удар, Баллистик продолжал разрушение Кукольного городка. Я могла бы сказать ему, что Кукла ушла, но... нет.
Может быть это бессмысленное разрушение даст ему шанс спустить пар и высвободить преследовавшие его негативные эмоции.
Нужно связаться с Трикстером и Генезис, чтобы обсудить наш сегодняшний визит к мэру. Нужно разобраться с угрозой моей жизни, и не важно, какой именно она будет.
Мне не было страшно. Беспокойство? Да. Но не ужас, не трепет, не паника. Я не знала, хорошо это или плохо. Мрак совсем недавно упрекал меня за отсутствие инстинкта самосохранения. Может быть последние события стёрли даже последние его остатки?
Я покачала головой. Время для самоанализа будет потом. Сейчас мне нужен план.
Глава опубликована: 13.07.2017
15.07
Как бы мне, чёрт возьми, получить медицинскую помощь, если тот, кого я, по идее, должна о ней просить, хочет незаметно меня прикончить?
Но помощь была необходима. Прежде всего, я истекала кровью. Кровотечение стало сильнее, когда я пошевелила рукой, чтобы снять броню. Если бы я знала заранее, то постаралась бы расстегнуть лямки с помощью насекомых.
Хуже того, шип проник в плечевую кость, и каждое движение рукой вознаграждало меня жутким царапающим ощущением в суставе, не говоря уже о боли.
Удивляло то, что боль не была такой уж сильной. Я могла только надеяться, что это не означало ничего плохого. Пальцы двигались как положено, но отсутствие боли могло говорить о более серьёзных проблемах. В конце концов, боль – это естественная реакция, и странно, что её сейчас нет.
Я позвонила Сплетнице.
– Рой? – ответила она. – Как всё прошло?
– Могло быть и хуже. Я заплатила Кукле, она покинет город. Обошлось по большей части без крови.
– По большей части?
– Там была Флешетта. Она пырнула меня, – я вспомнила, что нас могут подслушивать. – Не хочу беспокоить Выверта, он и так занят.
– Колотая рана – это серьёзно.
– Всё не так плохо. Можешь прислать мне своего врача?
– Ты только из Кукольного городка?
– Лечу домой.
– Он должен быть там раньше тебя. Я знаю, что вы двое в прошлом не очень ладили, но он не доставит проблем.
Не доставит проблем. Это её способ сообщить мне, что он для меня не опасен? Что же, это в любом случае лучше, чем доверить свою жизнь Выверту.
Моё желание сохранить образ уверенного, бесстрашного, неуязвимого злодея привело к тому, что мне пробили плечо. Это было похоже на слабость, но на своей территории я продолжила поддерживать тот же имидж. Я посадила Атланта на пляже и направилась к коллектору, вздрагивая каждый раз, когда приходилось двигать рукой. Тем не менее, когда я зашла внутрь, то держалась прямо, подняла подбородок и расправила плечи. Чтобы отвлечься от ощущений в теле, я старалась сосредоточиться на своей силе. Я проверяла прогресс на местах расчистки и постройки сухих и чистых помещений для отдыха, складов для еды и лекарств...
Когда я поднялась на свой этаж, там были Сьерра, её однорукий брат Брайс, небольшая группа детей постарше и Брукс, медик Сплетницы. Я села за кухонный стол, и Брукс начал осмотр моего плеча.
– Вы, ребята, получаете самые интересные травмы, – сказал он со своим характерным акцентом непонятного происхождения с сильным ударением на слоги.
– Интересные?
– Металл слился с костью. Некоторая его часть проникла в полость сустава. Понятия не имею, как добраться до другого конца, я не могу его вытащить, а если постараться его отпилить, то не уверен, что опилки и стружка не приведут впоследствии к серьёзным осложнениям. Я бы сказал, что нужна операция.
– Проклятье, – сказала я. – Она наверняка специально так сделала, и каждая больница в городе будет ждать, когда к ним поступит кто-то с шипом в плече.
– Я могу попробовать что-нибудь сделать, но мне нужно время, чтобы доставить инструменты.
– Какие инструменты?
– Как минимум, небольшая шлифмашинка, аспиратор, тонкая проволока, кровь...
– У нас всё это есть.
Он был удивлён.
Я посмотрела на Сьерру:
– Мы же получили ту посылку для доктора Тегелера?
– Дантиста? Да. Но она уже распакована.
Я повернулась к Бруксу.
– У нас есть шлифмашинки, которые мы использовали для расчистки, не знаю, насколько они чисты. Всё остальное мы заказывали, чтобы люди с медицинскими навыками могли заниматься делом. Мы даже нашли опытного дантиста и достали для неё всё необходимое. Невероятно, сколько проблем с зубами может появиться у людей всего за месяц.
– Хорошо. Давай я обработаю рану и схожу посмотрю. Я сам выберу всё необходимое.
Я ждала пока Брукс распакует пакет и наложит повязку вокруг шипа.
– Сильно болит? По шкале от 1 до 10.
– 10 – максимум? Может быть, три. Если двигаю, то семь.
– Я удивлён, что ты ещё в сознании. У тебя высокий болевой порог?
– Никогда не задумывалась. Может быть. Возможно, металл соединился с костью таким образом, что не раздражает нервные окончания?
– Может и так. Ладно. Рыжая, покажешь мне, где взять оборудование?
– Рыжая? – насмешливо переспросила Сьерра.
Брукс ухмыльнулся.
– Брукс, – сказала я, – относись к моим работникам с уважением, или мне придётся поговорить о тебе со Сплетницей.
– Да. Я сожалею о своём поступке, – сказал он без единой нотки сожаления в голосе. – Пожалуйста, покажите мне, где я могу найти оборудование дантиста.
Сьерра посмотрела на меня, и я кивком разрешила ей идти.
Так я осталась с Брайсом и детьми. Я изучала его. Его чёрные волосы были так коротко подстрижены, что он был практически лысым. Как и Брукс, он носил тёмно-серые рабочие штаны и бежевую майку без рукавов. С тех пор, как я видела его в последний раз, у него проявились мышцы. Всё ещё перебинтованный обрубок кисти нетерпеливо постукивал о ногу.
А дети... они носили одежду, которую мы получили, но не были похожи на обычных детей, которых можно увидеть на школьном дворе. Сейчас я дала им всё, что могла предложить, а ведь совсем недавно они едва могли прокормить себя, и у них не было безопасного укрытия. Но в отсутствии мягкости на их лицах и в эмоциях нельзя винить голод и невзгоды. Они видели, как умирают их близкие.
Я не знала, что сказать. Обычная болтовня могла опустить меня до их уровня.
Я использовала силу, чтобы проверить, как идут дела на территории. Я приложила руку к организации работ и заказывала необходимые для восстановления инструменты и вещи, поэтому примерно знала, что и где должно было происходить. Улицы и районы осушались, мы использовали мешки с песком, чтобы предотвратить повторное затопление. Команды продолжали наполнять мешки на пляже и грузили их в транспорт. Остальные работали над очисткой ливневых стоков, которые можно было восстановить. Стоки, ведущие на мою базу, были объявлены аварийными, чтобы там не было посторонних.
Сгоревшие здания, которые нельзя было восстановить, разбирались. Небольшие команды людей с необходимым опытом оценивали, что можно было спасти, и поручали новичкам простые задачи. Поверх крыш зданий были наброшены и туго натянуты огромные тенты.
Это было некрасивое и не оптимальное решение, но лучше чем ничего. Насекомые обнаружили за работой сто семьдесят человек. Сто семьдесят четыре, если считать детей.
Сто восемьдесят четыре. Я едва не пропустила группу, которая работала ниже уровня улиц. Число людей росло.
Это немного пугало. У меня не было ни навыков, ни талантов для руководящей должности. А сейчас у меня в подчинении было столько людей.
Ну что же, я делала, что могла. Поставляла всё необходимое, следила за происходящим.
– Как тебя зовут? – спросила я у одного из детей постарше.
– Гай.
– Сьерра не нашла для тебя занятие?
– Мы ждём, когда Шар вернётся, – ответил он, произнося имя как «Сяр». – Она сказала, что поставит нас во главе детей помладше и мы пойдём носить воду тем, кто работает.
– Хорошо. А пока ты можешь кое-что для меня сделать. Как выйдешь, поверни направо и пройди два квартала. Там будет открытый люк с кордоном возле него.
– С чем?
– Лента и предупреждающие надписи. Зайди за надписи и крикни в люк, чтобы принимались за работу. Я знаю, что они просто сидят там и бухают. И скажи, чтобы не пользовались электроинструментом. По крайней мере, пока не протрезвеют.
– Хорошо. А если они меня не послушают?
– Я позабочусь об этом, – ответила я.
Он убежал.
– Огромный грозный суперзлодей раздаёт приказы маленьким мальчикам, – прокомментировал Брайс.
Почему люди постоянно испытывают меня? Это как то связано с тем, что я главная, и они пытаются нащупать границы своего влияния? Или такие люди как Брайс имеют естественную склонность к оспариванию авторитета, а я очевидная цель? Или они просто-напросто агрессивные по жизни?
Так или иначе, но что это значит для города, если любой, кто пытается изменить дела к лучшему, сталкивается с подобного рода сопротивлением?
– Я отдаю приказы всем. Все работают на общее благо, в итоге все в выигрыше.
– Говоря точнее, ты поручаешь командовать сестре, а сама уходишь на прогулку и получаешь ранения в сражениях с другими кейпами.
– Не смей, – сказала Сьерра, входя в комнату. Она поставила пластиковый контейнер с медицинскими принадлежностями. Голос был злым. И испуганным? – Не пререкайся с моим начальником.
– Я просто сказал...
– Не смей. Никаких «просто сказал». Как минимум, она спасла тебе жизнь.
– Если бы она там не появилась, меня не пришлось бы спасать, – сказал Брайс. Он посмотрел на меня со злобой.
– Не будь идиотом, – сказала Сьерра. – Ты был у Барыг!
– Дела шли офигенно! Постоянные вечеринки, расслабон, девчонки. Если бы она не вмешалась, я был бы в порядке.
– Странно, что Сплетница не упоминала об этом, – сказала я. – Бойня номер Девять полностью истребила Барыг. Уцелел едва ли один из двадцати. Те, кто выжил – разбежались по городу. Если бы ты остался с ними, то был бы уже мёртв.
– Она рассказывала. Меня бы они не достали.
Хвастун.
– Тогда бы ты умирал с голоду, грязный, скорее всего, больной. Наверняка ещё и с ломкой – уж не знаю, что ты там с ними принимал.
Он насупился искоса глянув на сестру:
– Не твоё дело.
– Эй! – Сьерра подняла голос. Она схватила его за воротник, он отбросил её руку. Она ткнула ему пальцем в грудь: – Прояви к ней уважение, чёрт тебя побери!
Снова испуг в голосе.
– Я отношусь к людям с уважением, когда они этого заслуживают.
– Она заслуживает. Она спасла нас. Это многого стоит.
– Нас вообще не нужно было бы спасать, если бы тут всем не заправляли люди со сверхспособностями.
Он был прав. Хотя Сьерра и заступалась за меня, я ощутила острый укол вины от мысли, что во всём случившемся виноваты кейпы. Чёрт, если бы я не унизила Манекена и не спровоцировала Девятку, Ожог не напала бы на этот район. Моя вина была и в том, что случилось в Кукольном городке. Многие из разрушений по всему городу произошли из-за моих личных ошибок.
– Тебе нужна причина получше? – Она подошла к нему, потянула вниз к себе и яростно зашептала на ухо. Сьерра хотела, чтобы ни я, ни дети её не услышали, но говорила она не настолько тихо как ей казалось, – ... они напали на меня и Шар... покалечила их... Манекен...
Я пошевелилась, и Сьерра, должно быть, заметила это и стала говорить тише.
Зачитывая список того, что я делала на её глазах. Причины, по которым она боялась за брата, который задирал меня.
Когда мы познакомились, Сьерра призналась, что я не такая, какой она представляла себе суперзлодея. Но за прошедшее время я создала другой образ. И хотя у неё не было проблем со мной в повседневной жизни, она знала, что если меня довести... ну, я легко справилась с тремя членами АПП, которые напали на неё и Шарлотту. Заставила их в ужасе уносить ноги.
Брайс посмотрел на меня, и я увидела, как изменился его взгляд, будто он увидел меня в новом свете.
– Иди помоги Бруксу, – сказала я. – Насекомые покажут тебе дорогу.
Секунду он размышлял, хочет ли идти, затем повернулся и вышел наружу вдоль тонкой цепочки из насекомых, которых я собрала между ним и складом, где хранилось всё необходимое.
– Хочешь, чтобы я тоже пошла? – спросила Сьерра.
– Тебе решать. Может быть, лучше пока оставить его в покое.
– Я постоянно так и делаю. Когда же мы снова станем нормальной семьёй?
Не мне было отвечать на этот вопрос.
– Если хочешь оставить его в покое, то мне понадобится помощь – нужно кое-что собрать, чтобы я могла лучше распорядиться своим временем.
– Хорошо, – сказала она. Ей удалось взять себя в руки. – Что тебе нужно?
– Ноутбук в моей комнате и оборудование для наблюдения из подвала. И ещё один комплект для наблюдения лежит в сумке на нижней полке.
Сьерра отправилась за вещами.
Через несколько минут появились Брайс и Брукс с последней порцией медицинского оборудования.
– Группа крови?
– Четвёртая.
Он вытащил один пакет крови из коробки и положил на стол.
– Проведём операцию в твоей комнате?
– У меня есть кресло на втором этаже, могу посидеть там.
– Нужно, чтобы ты лежала.
– У меня есть планы на вечер, – сказала я. На самом деле, я надеялась избежать попытки убийства. – Мне нужно оставаться в сознании.
– Будет больно.
Была и другая причина оставаться в сознании. Я собиралась присматривать за тем, что он делает. Сплетница считает, что ему можно доверять, но я предпочла бы убедиться в этом лично.
– Ты можешь сделать местную анестезию? – спросила я.
– Да, – он постучал пальцем по маленькому флакончику. Я прочитала надпись: лидокаин. – Но это не снимет боль полностью, не хочу использовать его слишком много.
– Давай попробуем.
Мы поднялись на второй этаж, и я устроилась в кресле. Для дополнительного освещения я дала команду «жуку-переключателю», который нажал на кнопку, спрятанную в его террариуме. Лампы включились, как только я села.
Брукс закрепил пакет крови, но оставил висеть катетер. Остальные предметы по его указанию Брайс разместил на столе. Брукс, похоже, уделял особое внимание порядку, в котором всё было разложено.
– Для военврача ты неплохо разбираешься в этих штуках.
– Я работал во многих больницах, – ответил он. – Во многих местах. Часто условия были хуже. Иногда лучше.
– Хорошо.
– Нам придётся вывернуть плечо из сустава, чтобы получить доступ к внутренней части.
– Ладно.
– Тебе нужно принять мышечный релаксант, чтобы свести к минимуму повреждения от вывиха. И потом ещё придётся тренировать руку, чтобы избежать вывихов в дальнейшем.
Мне это не понравилось. Была вероятность, что это яд, хотя, как выяснилось, релаксант оказался запечатан во флакон с фирменной этикеткой. Одной потенциальной угрозой меньше. Не может быть, что он приготовил всё так быстро.
– Это я могу, – я запила таблетку большим глотком из бутылки воды, которую он протянул.
Зашла Сьерра с ноутбуком и большой сумкой. Она дала мне ноутбук и подключила его к розетке под нижней полкой. Я положила его на подлокотник и села боком так, чтобы отвернуться от повреждённого плеча и согнула ноги, чтобы обеспечить этой позе как можно больше устойчивости. Сьерра раскладывала вокруг кресла полотенца и плёнку.
– Будет лучше, если ты просто ляжешь, – сказал Брайс. Я увидела как Сьерра бросила на него сердитый взгляд.
– Ничего страшного, – сказал Брукс. Он поднял мою руку, отпустил. Я постаралась не реагировать на боль. – Единственный, кто пострадает – это она.
– Ты просто душка, Брукс, – заметила я, не отвлекаясь от ноутбука. По моей команде жук-переключатель открыл все террариумы, и пауки, стрекозы, мотыльки и тараканы выбрались наружу.
– Они не должны ползать по креслу, – предупредил Брукс. – И по предметам на столе. Мы должны стараться сохранить стерильность.
– Знаю, – сказала я.
Насекомые вытащили из сумки оборудование, подняли в воздух миниатюрные камеры, микрофоны и передатчики. Я начала поочерёдно их включать их и подключать к ноутбуку. Свободной рукой настроила в ноутбуке камеры, вывела картинки на главное окно.
Вокруг каждой камеры я собрала рои насекомых, по форме напоминающие человека. Этот процесс не был интуитивным, я наблюдала за происходящим и проверяла соответствие. Приходилось переделывать их так, чтобы они были хотя бы отдалённо на меня похожи. После этого я направила их вниз по лестнице.
– Начнём с наружного конца, – сказал Брукс и включил пилу.
Не самый любимый звук. И ощущения от того, как пила режет металл, вызвали ещё более неприятные воспоминания: я лежу на спине, Ампутация пытается распилить мне череп...
Меня передёрнуло.
– Не двигайся, – сказал Брукс.
Я сфокусировалась на своих клонах и, пока он работал над удалением наконечника дротика, лежала совершенно спокойно. В основном обманки состояли из летающих насекомых, но они всё прибывали, и я увеличивала каждую фигуру, добавляла плотности. Здоровой рукой я вставила наушник.
Мне было не по себе из-за того, что я так часто ухожу со своей территории. Люди чувствовали себя напуганными и беззащитными. Постоянное отсутствие лидера не способствовало исправлению ситуации.
Я надеялась таким образом создать видимость своего присутствия, которого очевидно не хватало.
Сьерра выполняла общую координацию, старалась ставить людей с опытом во главе над новичками. Было забавно одновременно разговаривать с руководителями разных групп. И всё-таки сложно. Во-первых, моя речь через рой была лишена некоторых согласных звуков, но меня всё же более-менее понимали. С другой стороны, я могла слушать их только по очереди. После череды ошибок и недопонимания я направила свои усилия на один разговор за раз, остальные клоны просто стояли молча.
Я сделала пометку на будущее, что нужно в этом попрактиковаться. Тренировка дальности силы не дала результатов, а пределов в количестве насекомых под контролем я вообще не встречала, но были и другие способы развивать способности. Заняться многозадачностью я ещё не пробовала. Как и попытками анализировать ощущения насекомых, хотя я и боялась, что для достижения хоть каких-нибудь результатов могут понадобится огромные усилия.
Когда Шарлотта вернулась, я вовсю помогала бригадиру составить планировку здания. Вдоль общих контуров будущего сооружения были натянуты тонкие паутинки с прикреплёнными к ним кусочками щепок, чтобы сделать их более заметными на расстоянии. В соответствии с замечаниями бригадира я меняла положение паутинок. Шарлотта вместе с ещё пятью людьми выбралась из грузовика и направилась прямиком к моему клону. Сто девяносто человек под моим контролем.
Похоже, молва о том, что у нас безопасно, расходится всё дальше.
Мне пришлось прервать разговор, поскольку Брукс приказал Брайсу выкрутить и потянуть мою руку, в то время как сам зафиксировал шею и торс. Брайс, продолжая крутить, упёрся локтём мне между лопаток, и буквально выдернул кость из сустава.
Я сумела сдержать крик, но сдавленно захрипела и несколько секунд пыталась не потерять сознание от боли.
Какие бы звуки я не производила у себя в логове, мои клоны не подали ни малейшего знака. Я постаралась сфокусироваться на их управлении, в надежде укрыться от ощущений своего реального тела.
– Есть проблемы? – спросила я Шарлотту, как только смогла немного оправиться. Взглянув на плечо, я увидела, как Брукс делает надрез. Он сумел разрезать костюм, но я не заметила, как. Брукс начал работу над тем, чтобы добраться до внутренней части плечевого сустава, и я отвернулась.
– Не знаю, – сказала Шарлотта, – посмотри сама.
Это была Кукла. Я уделяла внимание своему плечу, трёхмерной модели здания из паутины и клонам, и не заметила, как она вышла из фургона.
– Ты не уехала, – сказала я, когда она подошла к Шарлотте и моему клону.
– Я даже не надеялась, что деньги будут настоящими, – ответила она.
– Конечно, они настоящие.
– Это... это очень большая сумма. Очень щедро. Мы поговорили и решили разделить на всех, но оказалось, что денег недостаточно, чтобы все получили нужную им помощь. Я отдала свою часть, отказалась от своей доли.
– Сожалею. Я боялась, что их может не хватить, – сказала я. – Тебе нужны ещё деньги? Вероятно, мне придётся отказать. Существует предел того, что я могу потратить.
– Нет! Нет, – она обхватила себя руками, оглядываясь на работающих поблизости людей. – Просто... я подумала, что мне стоит тебя выслушать.
– Хорошо, – ответила я.
– Но ведь это не настоящая ты?
Клон покачал головой.
– Могу я поговорить с настоящей тобой?
– Я в убежище, и думаю, что ты поймёшь моё желание не раскрывать его местоположение, учитывая, кто твои друзья.
– Ага, – ответила она, продолжая озираться, наблюдая за людьми, которые перевозили тачки с обгорелыми досками. – Я пыталась убедить себя, что нужно отказаться от твоего предложения, что я смогу использовать способности, чтобы зарабатывать деньги законным путём. Но ведь это не так, да?
– Прогуляешься со мной? – спросила я.
Она кивнула.
Я повела клона через свою территорию, на ходу продолжая разговор.
– Быть злодеем – доходное дело. Я сделала тебе предложение, потому что думаю, что это лучшая возможность для Кукольного городка получить необходимые средства для возвращения к прежней жизни. Или хотя бы приблизиться насколько возможно к тому, что было.
– Я почти ненавижу тебя, – сказала она.
– Почему?
– Ты представила всё так, будто я поступлю плохо, если не предам Флешетту и свои принципы ради того, чтобы помочь им.
– Я не осуждаю тебя за твоё решение. Это не заставило меня думать о тебе хуже.
– Но ты на моём месте так бы не поступила.
– Нет, не поступила бы.
– И ты сделала для моих людей больше, чем я.
– Ты защищала их изо всех сил, когда город переживал самые тёмные времена.
– Ты правда думаешь, что они прошли? Тёмные времена.
– Да.
Я вздрогнула, когда вернулся звук пилы, на этот раз внутри сустава. Самодельное приспособление в полости сустава отсасывало стружку, Брайс держал трубку, отводящую поток наружу. Пока никаких покушений на мою жизнь. Хорошо.
– Я не знаю, что делать, – призналась Кукла. – Всё это... всё то, что я здесь вижу, похоже на то, что я хотела сделать сама.
– Я не навязываю тебе выбор.
– Я знаю. Я поняла это, когда ты дала мне деньги безо всяких обязательств.
– Слушай, – сказала я, – Флешетта думает, что мои представления предвзяты, но я считаю, что система... понимаешь, общество – это что-то типа набора правил и ожиданий, которые люди выработали, когда находились в определённых условиях. Но недавние события ясно дали понять, что эти обстоятельства, эти условия уже не работают.
– Из-за нас? Кейпов?
– Да. В конце концов, за некоторыми исключениями вроде могущественных диктаторов, всегда существовала возможность, что злодея без сверхспособностей могли убить – застрелить, пырнуть ножом или просто сильно ударить в нужное место. С паралюдьми совсем не так. Баланс сил дьявольски перекошен. Всё не по-честному.
– А ты восстанавливаешь баланс или усугубляешь?
– Я... пытаюсь решить проблему. Я хочу сказать, что нет никакого смысла придерживаться старого положения вещей, когда он опирался на условия, которые больше не применимы.
– Так ты собираешься взять город под контроль?
– Да. Потому что хотя бы на данный момент я могу дать этим людям всё необходимое.
Я повернула голову клона в сторону группы детей, которые выбежали из моего убежища с упаковками, по шесть бутылок с водой в каждой.
– А потом?
– Я не знаю.
Мы молча шли мимо кострищ, где жгли деревянные обломки. Тем временем, Брукс и Брайс вправили мне сустав. Пронизывающая меня боль тут же исчезла.
Кукле нужны были деньги, и она хотела быть уверенной в том, что сможет помочь своим людям. Я хорошо её понимала.
– Могу предложить тебе последний компромисс, – сказала я.
– Какой?
– Я не гарантирую, что всё получится, не знаю, примут ли все остальные подобное соглашение, и я не знаю, к чему всё придёт в дальнейшем, но не обязательно, чтобы ты становилась частью нашей команды. Не обязательно называть тебя суперзлодеем.
– Но территория останется моей?
– Да.
– Остальные назовут меня суперзлодеем просто потому, что я не хочу вступать с вами в драку. Они будут знать, что я сотрудничаю с вами.
– Не обязательно. Может быть, люди из власти, Протекторат и Стражи... может, они осознают это, но простые люди – нет.
– Средства массовой информации разоблачат меня.
– Думаю, мы контролируем и средства массовой информации. По крайней мере, в достаточной степени, чтобы сохранить неопределённость. Правила очень просты. Ты берёшь территорию, удерживаешь её, следишь, чтобы не было преступности и паралюдей, действующих там без нашего согласия.
– А Флешетта...
– Я не знаю её. Я не знаю, как она к этому отнесётся, но может быть, если ты спокойно объяснишь, если правильно всё преподнесёшь, то ты сможешь убедить её, что это во благо. Если она убедит остальных героев оставить в покое твою территорию, даст тебе самой устанавливать правила, тебе не придётся сражаться с ними.
– А если она не...
– Это решать ей. Или тебе.
Она осматривала мою территорию. Тут не было сказочно красиво, вокруг ещё были следы разрушений, но дела шли на лад. Возможно, это было единственное место в городе, где дела налаживались с такой скоростью. Мы не топтались на месте. Мы шли только вперёд. Не прошло ещё и недели, но прогресс уже был очевиден. И он был постоянным.
– Я думаю, что не смогу согласиться, если Флешетта откажется.
– Хорошо.
Она не сказала про другой исход. Если она согласится...
– Ненавижу тебя, – сказала Кукла. Она приняла решение.
Брукс закончил зашивать плечо. Я приготовила два куска ткани из паучьего шелка. Один – чтобы зашить костюм, второй – чтобы подвязывать руку до тех пор, пока она не окрепнет. Я могу надеть свой плащ так, чтобы ранение не было слишком заметно. Я встала со стула, потянулась и достала телефон.
– Это я переживу, – сказала я через клона. В списке контактов я нашла нужный номер и набрала человека, который планировал меня убить.
Глава опубликована: 21.07.2017
Интерлюдия 15.z (Александрия)
Улыбающиеся люди были ей отвратительны.
Она ненавидела эти улыбки. Фальшь. Напускная радость, напускное веселье. Она провела в этом месте достаточно, чтобы понимать: как только её друзья и семья оказываются за пределами слышимости, они начинают плакать. В посетителях сквозила усталость, которая подтверждала неизбежное. Чем старше они были, тем больше, кажется, были подавлены.
В какой-то момент ей перестали говорить, что химиотерапия поможет. Улыбки стали ещё более натянутыми. Её удобству стали уделять много внимания. Меньше объясняли, что происходит.
Поэтому, когда к ней зашла мать с кружкой горячего куриного бульона, она сделала вид, что спит. Она ненавидела себя за это, но не могла больше выносить ложь и притворство.
Она едва сдержалась, чтобы не поморщиться, когда мать присела рядом с кроватью. Это означало, что она пробудет здесь ещё некоторое время.
– Бекка, – прошептала мать сзади. – Ты спишь?
Она не ответила, стараясь дышать ровно. Она пыталась вдыхать и выдыхать носом, чтобы многочисленные язвочки во рту не причиняли боль при контакте с воздухом.
Мать провела рукой по её голове. Волос уже почти не осталось, и прикосновение было крайне неприятным, почти болезненным.
– Ты была такой храброй, – прошептала мать тихо, почти неслышно.
«Я не храбрая. Ни капельки. Я в ужасе и готова кричать от отчаяния», – но она не могла кричать. Все говорили о том, что она смелая, о том, что она с достоинством и спокойствием переносит несколько месяцев долгого лечения. Но это была лишь маска, и сейчас она не могла от неё избавиться. Было уже слишком поздно сбрасывать напускную уверенность, переставать отпускать о себе несмешные шутки и фальшиво улыбаться. Она не могла начать жаловаться матери или поплакать у неё на плече, потому что это сломает всех остальных.
Она была их опорой.
– Моя маленькая героиня, – произнесла мать.
Ребекка опять почувствовала её руку на своей лишённой волос макушке. Ей хотелось скинуть эту руку, накричать на мать: «Разве ты не знаешь, что это больно? Сейчас всё причиняет боль!»
– Ты так старалась. Ты заслуживаешь большего.
И вот тогда, по её голосу и словам, Ребекка поняла, что умирает.
Она испытала смешанные чувства. Некоторое облегчение. Химиотерапия прекратится, ей перестанут причинять боль. Но также и гнев. Гнев был всегда. Почему мать не может просто рассказать ей? Когда они наберутся смелости и открыто всё сообщат?
Судя по всему, не сегодня. Ребекка услышала, как мать отодвинула стул и встала. По приглушённым шагам стало ясно, что она удаляется по коридору.
С тех пор, как началась терапия, слезам стало труднее появляться. Большую часть времени картинка расплывалась в глазах, они покраснели, чесались и были слишком сухими для слёз. Но, видимо, сейчас время пришло. Она долго лежала на боку и смотрела в окно на панораму Лос-Анджелеса. Слёзы стекали по лицу, пробегали через нос и вниз, к уху, капали на подушку.
Её внимание привлекла жёлтая вывеска, хорошо заметная на синем и тёмно-фиолетовом закатном фоне. Известный логотип сети фастфудов.
Её поразила мысль, что она никогда там больше не поест, никогда не получит специальный детский обед с пластиковой игрушкой, рассчитанный на малышню на десяток лет младше. Она никогда не выбрасывала эти игрушки и потихоньку наполняла ими верхнюю полку комода с подобными пластиковыми безделушками.
Она никогда не прочитает третью книгу про Мэгги Холт и не увидит фильм, который собирались снимать по первой книге.
У неё никогда не будет парня.
Наверное, это глупо, но почему-то эти дурацкие мелочи расстраивали её сильнее, чем мысль о том, что она больше никогда не увидит свою семью, друзей и кошек. Поток слёз сменился всхлипами, дыхание стало прерывистым, заставляя грудь сжиматься от боли. Непроизвольное напряжение пустого живота стало сильнее, и она подумала, что её может стошнить. Или будут безрезультатные рвотные позывы. По своему опыту она знала, что это хуже всего.
Пытаясь как-то унять эти болезненные всхлипы, она начала неосознанно стонать, тихо и протяжно.
– Нужен морфин?
Мягкий голос прервал стоны и всхлипы и заставил её вздрогнуть. Морфин не поможет от нависшей над ней ужасающей, неизбежной реальности. Она покачала головой.
Послышался шёпот, затем чей-то голос произнёс:
– Я немного увеличу скорость введения, Ребекка Коста-Браун.
– Кто вы? – Ребекка зашевелилась и повернулась, чтобы посмотреть, кто говорит. Чернокожая длинноволосая женщина в докторском халате возилась с капельницей. Но... у неё не было бейджика. А рядом стояла девушка-подросток с бледной кожей и чёрными волосами, в белой блузке, чёрной плиссированной юбке и гольфах.
– Вы не мой доктор.
– Нет, Ребекка. Пока ещё нет, – ответила женщина.
Ребекка спросила, понизив голос:
– Вы из тех докторов, которые заботятся об умирающих?
Женщина обошла кровать. Девочка осталась там, где стояла. Ребекка нервно взглянула на неё. Та со спокойным выражением лица смотрела на Ребекку, руки были вытянуты по швам.
