Текст книги "Все хорошие девочки попадают в рай"

Автор книги: Люся Лютикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Во-вторых, сосед-собачник утверждает, что только в последние дни стал пересекаться с Артемом, потому что тот неожиданно начал выходить из дому около полудня. Ха! Спать до обеда – это как раз в репертуаре Шилко! Ну а о причине внезапной неприязни лайки к соседу я уже высказала свои соображения. Вот так и получается, что все эти на первый взгляд мелкие и разрозненные события очень логично дополняют общую картину подмены генерального директора фирмы «Модус вивенди».

Вот только остается непонятным главное – зачем это нужно? Чтобы провернуть такое дело, требуется нешуточная подготовка и выдержка. Узнать об Артеме Нечаеве практически все, избавиться от его брата – и ради чего? Как долго Павел Шилко будет сидеть в директорском кресле? Неужели он затеял все это, чтобы просто стать руководителем предприятия, с золотым «паркером» в кармане и «ауди» на стоянке? Бред какой-то.

Представим себе на минутку, что я вдруг захотела оказаться на месте Елены Матвеевны, владелицы нашей газеты. Допустим невозможное: мне удалось похудеть на сорок килограмм, подрасти на пять сантиметров и сделать сложную пластическую операцию, в результате чего я стала абсолютно похожа на свою начальницу. Ну и ради чего я бы пошла на такую авантюру? Неужели ради того, чтобы всю оставшуюся жизнь руководить сложнейшим предприятием? Ну уж нет, благодарю покорно! Во-первых, такую головную боль я и врагу не пожелаю. А во-вторых, уже через пару месяцев прибыльная фирма превратится в моих руках в убыточное предприятие. Вот если бы снять со счета все деньги, перевести их себе, а фирму продать... Вот тогда игра действительно стоит свеч! Обеспеченная жизнь где-нибудь в Швейцарских Альпах – что может быть желаннее для российского гражданина? А чужая внешность? Да бог с ней, как-нибудь привыкну к точеному римскому профилю вместо своего курносого носа!

Не исключено, что простой менеджер Павел Шилко рассуждал точно таким же образом. Значит, в ближайшее время он попытается продать «Модус вивенди», если, конечно, уже не продал. Эх, жаль, я ничего не смыслю в бизнесе! Существует ли какой-нибудь рынок купли-продажи фирм? Ведь не обращаются же владельцы предприятий в газету «Из рук в руки»: «Продается готовый банк, с активами и персоналом, недорого, звонить после 20.00»?..

Между тем я увидела в окно, как лайка сходила по-большому под чахлой березкой, а ее владелец, чрезвычайно обрадованный этим обстоятельством, совершенно не спешил убирать продукты жизнедеятельности своей собачки.

Нет, это просто возмутительно! Вот главная причина, по которой я не люблю собак. Ведь невозможно пройти по Москве, не вляпавшись в собачье дерьмо!

Стремительным шагом я вышла во двор и строго окликнула старичка:

– Егор Викторович! Подойдите ко мне на минутку!

Пенсионер сначала опешил (он точно помнил, что своего имени мне не называл), а потом рысцой побежал ко мне. Вот так и рождаются мифы о всевидящем оке правоохранительных органов!

– Что же вы нарушаете порядок? – принялась я сурово его отчитывать. – Неужели вы не в курсе распоряжения правительства Москвы о том, что хозяева собак должны убирать кал за своими питомцами? Вот вас наверняка восхищает высокий уровень жизни на Западе. А там, между прочим, уже несколько десятилетий собаковладельцы соблюдают строгие правила. Поэтому по западным городам приятно прогуливаться. А по Москве – неприятно. И знаете, из-за кого? Из-за вас. Да-да, лично вы виноваты в том, что столица потеряла человеческий облик, а приобрела собачий. Вот взять, к примеру, вашу лайку. Я, знаете ли, к лайкам отношусь неплохо. Но после того, как я увидела продукты ее жизнедеятельности, у меня пропала радость жизни. Неужели вы думаете, что без ощущения радости жизни я смогу эффективно бороться с преступностью?..

Как говорили классики, «Остапа несло». Один Бог ведает, до чего еще я могла договориться. К счастью, пенсионер меня прервал. Кивая, как китайский болванчик, он суетливо пробормотал:

– Виноват, исправлюсь, в следующий раз все сделаю, как надо.

– А зачем дожидаться следующего раза?

– Так сейчас я не захватил с собой пакет... – растерялся Егор Викторович.

– Возьмите мой! – великодушно предложила я, доставая из сумки полиэтиленовый пакет, который на всякий случай всегда ношу с собой. Привычка, оставшаяся у меня с социалистических времен повального дефицита: «А вдруг что в магазине выкинут?» Теперь, правда, его наличие переосмыслено капиталистической действительностью: чтобы не тратиться на новый пакет в магазине.

Непослушными пальцами старичок принялся совершать необходимый ритуал. Сразу видно, что навыка подобной работы у гражданина нет. Наконец продукты жизнедеятельности Лорда были собраны и зачем-то торжественно продемонстрированы мне. Я важно кивнула: мол, одобряю и советую продолжать в том же духе – и ушла, на прощание погладив лайку по пушистому загривку.

Глава 20

Интересно, и почему это не выпускают кошачий корм со вкусом мышей? Могу поспорить, что причина заключается в неплатежеспособности кошек. Будь у них возможность самим покупать себе еду, такой сорт корма пользовался бы бешеной популярностью.

Эта мысль пришла мне в голову при взгляде на вывеску магазина «Зоотовары».

– Останови-ка здесь, – попросила я Вовку. – Надо еду Пайсе купить.

Моя кошка не избалована и съедает все, что ей дают. Одно время, когда я сидела без работы и питалась рисом с зеленым горошком и кабачковой икрой, Пайса довольствовалась тем же. Теперь же я могу позволить себе торты и пирожные, а мое животное ежедневно получает горстку сухого корма, который уплетает с таким аппетитом, что аж за ушами хрустит.

Казенный джип послушно взвизгнул тормозами.

– Только ты недолго, – пробурчал Вовка, – мне через два часа надо вернуть машину.

Пока я прикидывала, какой корм купить, к прилавку подошел папа с мальчиком. От папы за версту несло большими деньгами и криминалом. Мальчик был довольно упитанным, однако, вопреки обычному состоянию полных людей, не добрым: маленькие глазки смотрели на мир цепким и циничным взглядом. Парочка попросила показать им мышей.

Продавщица достала коробку и взяла одну мышку в руки.

– Смотри, какая красавица, – обратилась она к мальчику, – глазки бусинками, шерстка блестит. Будет тебе отличным другом.

– Не-а, – отозвался ребенок, – друг у меня уже есть, теперь мне нужен корм для друга.

Женщина удивленно уставилась на маленького покупателя:

– Твой друг питается мышами?

Навороченный папа звякнул ключами с эмблемой «мерседеса» и лениво пояснил:

– Я ребенку удава прикупил, метр двадцать в длину, так он съедает по мышке в день.

Продавщица спала с лица.

– Тогда выбирайте сами. – У женщины явно не хватало духу собственной рукой прервать и без того короткий мышиный век.

– Вот эту. – Мальчик ткнул толстым пальцем в пушистый комочек, а я ощутила острое желание скормить удаву его самого. Судя по взгляду продавщицы, она была со мной солидарна.

– Видали? – обратилась женщина ко мне, когда покупатели с мышкой отошли от прилавка. – С жиру бесятся. Заведут всякую экзотическую нечисть, а потом скармливают ей то мышей, то кроликов. Знаете, как жалко отдавать животных на съедение? Лучше бы вместо удава бездомную собаку приютили.

Тут за моей спиной раздался истошный крик:

– Убежала! Мышь убежала!

Я обернулась и увидела восхитительную картину: толстый мальчик шлепнулся на живот и пытается пролезть под аквариум, который навешен в каких-нибудь десяти сантиметрах от пола. Папа с многозначительными интонациями в голосе требует немедленно вернуть ему покупку. Администратор магазина разводит руками и сетует на отсутствие денег на капремонт помещения.

– Вырвалась все-таки на свободу, – удовлетворенно констатировала продавщица. – Юркнула в одну из дыр в плинтусе, теперь ее ни за что не поймаешь.

Едва она успела это произнести, как около прилавка опять материализовались папа с мальчиком. Тяжелое выражение лица папы не предвещало ничего хорошего.

– Дайте нам другую мышь.

Продавщица незаметно подмигнула мне:

– Сожалею, но мышей больше нет. Эта девушка скупила всех.

Я кивнула:

– Да, всех до единой.

На физиономии мужика отразилась нелегкая работа мысли.

– А зачем ей столько?

«О присутствующем человеке невежливо говорить в третьем лице», – чуть было не сделала я замечание, но вовремя сдержалась. Во-первых, перевоспитывать подобного хама уже поздно. А во-вторых, я отомщу, и месть моя будет страшна.

– Полярную дрозофилу буду кормить, – на голубом глазу объяснила я. – Сначала я мышей замораживаю, а потом скармливаю ей по десять штук сразу. А запивает она эту еду свежей кровью сумчатых крокодилов. Правда, кровь надо подогреть до комнатной температуры.

У маленького садиста загорелись глаза.

– Папа! Хочу! Купи! – заголосил он на весь магазин.

– Как называется зверь? – переспросил бандит.

– Дрозофила полярная. Очень редкий вид, знаете ли, достать можно только по блату. В магазинах даже и не спрашивайте, обращайтесь к частным лицам.

– Продай свою! Любые деньги дам. – Мужик вытащил из-за пазухи кошелек, больше смахивающий на небольшой портфель.

– Да вы что! – возмутилась я. – Я пол-Москвы обегала, пока достала! Тем более, что я не уверена в ваших финансовых возможностях: и мыши, и сумчатые крокодилы – удовольствие дорогое, не говоря уже о самой дрозофиле. Может быть, вам пока обойтись обычным питоном для среднего класса? Или удава можно завести, его бедные слои населения тоже очень любят...

– «Бедные слои населения»?! – позеленел мужик и, подхватив ребенка, рванул к выходу. Не знаю, что он теперь сделает с удавом. Надеюсь, подарит домработнице, а та за ненадобностью отнесет его в зоопарк.

Мы с продавщицей обменялись торжествующими улыбками, и я, прихватив коробку сухого корма с курицей и овощами, тоже покинула магазин.

* * *

Хотя улица Кирпичные Выемки и находилась у черта на куличках, до нее мы добрались на удивление быстро. Причина заключалась, во-первых, в быстроходности джипа, а во-вторых, в оригинальной манере езды Вовки. Негласный принцип, которому он следовал, по-видимому, можно было бы обозначить как «зеленый – общий, красный – наш». Несколько раз мы лишь чудом избежали аварии, и я уже проклинала всех на свете: Роксану, забравшуюся в эту глушь, Краснянского, который был так хитер при обмане соискательниц, но не смог уберечься от удара табуреткой, и, конечно, себя, затеявшую это дурацкое расследование.

– Слушай, ты того... потише... – с трудом шевеля губами от страха, прошептала я.

– Говорил же тебе, что тороплюсь! – огрызнулся сосед. – Да мы уже и приехали.

И точно: машина, взвизгнув колесами, остановилась прямо напротив последнего подъезда красной девятиэтажки. Через минуту мы с Вовкой стояли около двери, обитой желтым дерматином.

– Пять раз, – напомнила я.

– Помню, – раздраженно отозвался сосед, нажимая на звонок.

На условный сигнал дверь открыл щуплый молодой человек, который был тут же оттеснен в сторону шкафообразным Вовкой. Молодой человек пытался сопротивляться, но получил мощный удар в подбородок, сполз по стене на пол и там затих. Вовка бросился в глубь квартиры направо, а я, переступив через тело хозяина, направилась в другую сторону. На грязной кухне я обнаружила светловолосую девушку, весьма смахивающую на мышь. Причем на этот раз мышь была не только серая, но еще и больная: девушку трясло как в лихорадке. Без сомнения, передо мной сидела наркоманка Роксана.

– Ты кто? – сиплым голосом спросила она.

– Вы Роксана? – ответила я вопросом на вопрос. Дождавшись кивка, я сразу приступила к самому главному: – Знакомы с Арнольдом Борисовичем Краснянским?

Метнув на меня дикий взгляд загнанного зверя, Роксана тут же принялась истерически твердить:

– Я его не убивала! Я вообще уже месяц его не видела. Я ничего не знаю!

Наркотики отбирают у человека последние мозги. Если ты его уже месяц не видела, то откуда знаешь, что неделю назад его убили? Боюсь, что ты-то, голубушка, и прикончила Арнольда. Так, пора приступать к допросу с пристрастием.

– Вовчик! – крикнула я.

– Иду! – отозвалось откуда-то из недр помещения.

Но Роксана не стала ждать, пока появится подкрепление. И откуда только в ее щуплом тельце взялось столько сил! Пребольно толкнув меня локтем в живот, она освободила себе путь и выбежала из квартиры. Схватившись за ушибленное место, я истошно заверещала:

– Вова, она удрала! Беги за ней на улицу! Поймай любой ценой, она убийца!

Входная дверь хлопнула второй раз: это мой помощник ринулся вдогонку. Сделав несколько глубоких вдохов, я последовала за ним.

Когда я вышла из подъезда, передо мной предстала дивная картина: одной рукой Вовка держит яростно, но молча сопротивляющуюся девушку, а второй – защелкивает ей на запястьях стальные наручники.

– Откуда наручники-то? – шепотом поинтересовалась я.

– Реквизит, – коротко бросил сосед и впихнул Роксану на заднее сиденье джипа. Я устроилась там же по левую руку девушки, а сам Вовка занял место справа от нее. – Ну давай, спрашивай у нее, что хотела.

– Это ты убила Арнольда. – Я даже не спросила, а скорее констатировала факт.

Для начала Роксана осыпала нас отборной матерной бранью. Увидев, что с нашей стороны никакой реакции не последовало, она принялась истерически биться и попыталась лягнуть меня ногами. Я с удивлением отметила, что девушка сидит в машине босая.

– Не кроши батон! – прикрикнул на нее Вовка, вытаскивая откуда-то из-за спины пистолет. Если он и был реквизитом, то выглядел как настоящий. Помахивая этой штуковиной перед серым лицом Роксаны, Вовка продолжал: – Ты чё, домохозяйка, совсем рамсы попутала? Не держишь темп? Не понимаешь этикету? Ты чё из нас лохов делаешь? Давай колись чисто конкретно, а то к браткам отвезем, так отколбасят, всю оставшуюся жизнь Снегурочку будешь пугать. Прозреваешь?

И хотя он отчетливо выговаривал каждое слово, я мало что поняла из его речи. При чем тут домохозяйка? И Снегурочка? Зато Роксана, очевидно, прекрасно разобралась, что к чему. Потому что она внезапно утихомирилась и принялась, судорожно облизывая дрожащие губы, изливать из себя поток фраз. Хорошо, что я по журналистской привычке всегда ношу с собой диктофон. Вот и сейчас я незаметно расстегнула сумку и включила записывающее устройство. И очень правильно сделала: сбивчивый рассказ Роксаны принес хоть и неожиданные, но весьма интересные сведения.

Глава 21

«Любовь придумали русские, чтобы не платить денег» – к такому заключению пришла Роксана уже в четырнадцать лет. И пока ее сверстницы страдали от неразделенной любви к какому-нибудь смазливому старшекласснику, девчонка извлекала материальную выгоду из того, что дедушка Фрейд назвал «либидо». Потискаться в туалете – пятьдесят рублей, поцеловаться «взасос» – семьдесят, пойти на день рождения к однокласснику – двести рублей за один половой акт, – Роксана на все установила таксу. Заработанные деньги она тратила на сладости и модную одежду. А за бесплатно пусть дурочки отдаются!

Дурочкой Роксана себе не считала. Наоборот, гордилась собственной предприимчивостью. И пусть ей с трудом удалось закончить восемь классов, девушка была уверена: она в жизни не пропадет. Роксана лишь презрительно хмыкнула, когда проснувшаяся после очередной попойки мать поинтересовалась, на кого дочурка пойдет учиться: на мотальщицу или крановщицу. Учиться ей совсем не обязательно. Она будет заниматься легким и прибыльным делом – образно говоря, оказывать услуги населению. Точнее, мужской его части.

Это было самое начало так называемых «реформ». На фоне еще недавно пустых магазинных полок вызывающей роскошью заманчиво сверкали огни ночных клубов, которые появились в ранее пуританской столице в огромном количестве. И в каждом из этих клубов стриптиз был обязательным номером программы. Роксана решила стать стриптизершей. Выдержав символический конкурс, однажды вечером она вышла танцевать к шесту. Обнажиться перед публикой для нее не составило проблемы, зато досадным сюрпризом явилось то, что произошло после выступления. В комнату, где она переодевалась, зашел директор клуба и несколько бритоголовых качков.

Директор коротко бросил:

– Это наша крыша. Обслужи.

Пришлось Роксане участвовать в замысловатой сцене группового секса, которую качки, вероятно, увидели в каком-нибудь зарубежном порнофильме. Она ожидала получить за это достойную оплату, но директор выдал ей лишь несколько мелких купюр, обещанных за танец. Получалось, что крыша шла в нагрузку к выступлению, а значит, бесплатно. С этим Роксана не могла смириться и тут же порвала с шоу-бизнесом.

Но не с древнейшей профессией. Одно время она сама искала клиентов и обслуживала их на квартире у своей приятельницы. Затем ей посчастливилось стать постоянной «девушкой» одного гражданина Турции, приехавшего в Москву строить дома. Жаль, что вскоре тот вернулся к себе на родину, и Роксане в очередной раз пришлось искать заработок. Она нашла его по объявлению в желтой газете: «Приглашаются девушки б/к». Особыми комплексами она никогда не страдала, поэтому была с распростертыми объятиями принята в фирму «Мадам Помпадур», оказавшуюся подпольным публичным домом. Роксане повезло: в отличие от многих подобных заведений порядки в «Мадам Помпадур» были, если можно так выразиться, гуманными. Девушек не били, не заставляли работать помимо их воли, защищали в опасных ситуациях и честно выплачивали обещанный процент. Поэтому за свою работу проститутки держались. Собственно говоря, Роксана трудилась в этой же фирме вплоть до последнего времени: скрываясь и от правоохранительных органов, и от криминалитета, владельцы заведения периодически меняли свое название и адрес. Контора называлась то «Оторви и выбрось», то «Море удовольствий», то «Палочка-выручалочка» и, наконец, – «Кошкин дом».

С Арнольдом Борисовичем Краснянским Роксана познакомилась самым тривиальным образом: тому понадобилась девушка «для досуга». Естественно, не культурного. Арнольд позвонил в «Кошкин дом» и попросил прислать ему блондинку. Работой Роксаны он остался доволен, а потому в дальнейшем вызывал только ее. Впрочем, девушка тоже не возражала: клиент был не капризный, особых хлопот ей не доставлял. Роксана стала доверять Арнольду и частенько приезжала к нему домой без сопровождения водителя. Естественно, такие визиты не учитывались в «Кошкином доме», а потому весь доход доставался Роксане. И это пришлось очень кстати, поскольку девушка уже страдала наркотической зависимостью и с каждым разом организм требовал все большей дозы. А на нее требовались немалые деньги.

Арнольд, видимо, тоже проникся к Роксане доверием и однажды попросил ее о необычной услуге (хотя не исключено, что ему просто больше не к кому было обратиться). Просьба заключалась в том, чтобы проследить за девушкой, с которой Арнольд встретится в метро. Роксане надо будет проводить ее до дома и постараться запомнить точный адрес. Краснянский не хотел называть имя девушки, но случайно обмолвился – Света.

«Света!» – чуть было не вскричала я вслед за Роксаной. Так ведь это, должно быть, та самая девушка, что приходила в его квартиру, когда мы с Настей прятались там в кладовке! Значит, наркоманка рассказывает правду. Теперь я слушала ее, стараясь не пропустить ни слова.

Роксана проследила за девушкой, однако та, вопреки ожиданиям Арнольда, поехала не домой, а в какое-то офисное здание. Роксана не смогла быстро найти ответ на вопрос охранника: «Вы куда направляетесь?» – и за это время Света исчезла где-то в глубине коридора. Проститутка лишь заметила, что у Светы был пропуск, из чего сделала вывод, что девушка здесь работает. Роксане пришлось ждать у входа, когда Света выйдет обратно. Объект слежки появился лишь около восьми часов вечера. Роксана, стараясь быть незаметной, опять последовала за ней, но в переходе метро потеряла Светлану из виду. Возможно, сказывались усталость и отсутствие опыта в подобном деле.

Докладывая Арнольду о плачевных результатах своей слежки, Роксана почему-то решила утаить от него сведения, которые ей удалось раздобыть. Она солгала, что потеряла Свету уже через пять минут. В тот момент Роксана ничего не замышляла, она просто действовала так из природной осторожности.

– Ничего страшного, – успокоил ее Арнольд, – в другой раз ты будешь внимательнее. – В благодарность за оказанную услугу мужчина протянул Роксане пятьдесят долларов и добавил: – Когда узнаешь адрес, получишь в пять раз больше.

Роксана была чрезвычайно заинтригована. Что же это за Света такая? И почему Арнольд не знает, где она живет, если при встрече разговаривает с девушкой по-приятельски? Когда проститутка во второй раз следила за Светой, та вновь привела ее к тому же офисному зданию. Теперь Роксана была готова ко встрече с охраной и зашла в лифт одновременно с девушкой. Света вышла на четвертом этаже и скрылась за дверью с табличкой: «Туристическая фирма «Модус вивенди».

– «Модус вивенди»! – На этот раз я не удержалась и закричала в полный голос. Не зря говорят, что Москва – это большая деревня. Надо же, как причудливо моя судьба опять пересекается с этим агентством!

Роксана равнодушно скользнула по мне серыми глазами. Девушка явно мечтала об одном: вырваться из машины и где-нибудь ширнуться. Хотя наручники были застегнуты спереди, руки у нее все равно затекли, ее знобило, а лоб покрылся испариной. Никак не прореагировав на мое восклицание, Роксана монотонным голосом продолжила свой рассказ.

Итак, Света скрылась в турфирме. Роксана, притворившаяся клиенткой, была вынуждена задержаться около стола охраны, чтобы оставить свои паспортные данные. Когда она наконец проникла за дверь агентства, длинный коридор был пуст. В поисках Светы Роксана принялась заглядывать подряд во все комнаты, но нигде ее не обнаружила. Не поленилась зайти и в женский туалет, но и там Светы не оказалось. Когда ее хождения по коридору уже стали обращать на себя внимание персонала, Роксана вышла на улицу и заняла там наблюдательный пост.

На этот раз ждать пришлось недолго – Света появилась уже около пяти. Правда, не одна, а в сопровождении красивого, элегантно одетого мужчины. Красавчик сел за руль красной «ауди», а Света устроилась на заднем сиденье. Машина завелась, но почему-то все не трогалась с места. Как Роксана ни пыталась рассмотреть, что происходит внутри, ей это не удалось: во-первых, она далеко стояла, а во-вторых, в машине были тонированные стекла. Внезапно распахнулась задняя дверь, из нее вышла Света и уселась на место водителя. Роксана была поражена: куда делся мужчина? Ведь он определенно не выходил из автомобиля! Тем временем машина дернулась, рывком тронулась с места и неуверенно выехала на проспект. А Роксана, все еще недоумевая, что же случилось, отправилась в «Кошкин дом»: впереди были вечер и ночь – время максимальной активности сексуально озабоченных клиентов.

Весь следующий день проститутка напряженно раздумывала. От непривычного занятия у нее раскалывалась голова, и мозг никак не мог зафиксировать расползающиеся мысли. Наконец, Роксана сопоставила два факта: необычное исчезновение мужчины из машины и просьбу Арнольда проследить за Светой. Наверняка клиент подозревал, что должно произойти нечто криминальное! Роксане здесь будет чем поживиться. Конечно, она ничего не расскажет Арнольду, а сама примется «доить» Свету. Шантаж должен принести ей деньги, столь необходимые для покупки наркотиков.

Следующим вечером Роксана опять стояла около офисного здания. На этот раз она с удивлением наблюдала, как вчерашний мужчина вышел из двери, подошел к «ауди», сел в нее и стремительно уехал. Значит, все ее догадки гроша ломаного не стоят? Просто вчера она проглядела момент, когда красавчик вышел из машины, оставив там Свету одну. А как еще можно все это объяснить? Надежда Роксаны на быстрое обогащение за счет шантажа лопнула как мыльный пузырь.

Как это еще можно объяснить? Элементарно! Да ведь эта шлюшка была свидетельницей похищения Артема Нечаева! Фирма «Модус вивенди», красная «ауди» – какие еще нужны доказательства?

– Давно это произошло? – спросила я Роксану.

– Когда я так лоханулась? Ну, вроде в позапрошлую среду. Или в четверг. Да, точно – в четверг.

Все сходится: именно в позапрошлый четверг Катерина должна была встретиться с Артемом. Теперь окончательно ясно, почему он не приехал. Неизвестная Света похитила его. Как ей это удалось: ударила по голове, сдавила веревку вокруг горла? Но если Артем ей так доверял, что посадил на заднее сиденье машины, значит, он был с ней близко знаком. Может быть, она одна из его сотрудниц? Иначе чего бы ей после встреч с Арнольдом Борисовичем мчаться в турфирму? Еще одна загадка: что связывает Свету и Краснянского? Имеет ли мошенник от трудоустройства какое-либо отношение к похищению бизнесмена?

– Как выглядела Света? – возбужденно завопила я.

– Обыкновенно: симпатичное личико, чуть вздернутый нос, каштановые волосы. В общем, ничего особенного, девочка из толпы.

Внезапно мой мозг резанула догадка: да это же портрет Марины, начальницы отдела по работе с клиентами! Она шатенка и, как бы неприятно мне ни было это признавать, весьма симпатичная. Но самое главное – она постоянно крутится около Самозванца. Я-то думала, что девушка охотится за богатеньким Буратино, а на самом деле она общается со своим сообщником!

Вовка, молча наблюдавший наш разговор, кашлянул и постучал по циферблату часов:

– Цигель, цигель, ай-лю-лю!

Да, времени у нас в обрез, а еще надо выяснить самое главное: почему Роксана убила Арнольда?

– Ну ладно. А что ты можешь сказать насчет убийства Арнольда? Как ты это сделала? – как можно суровей спросила я.

– Да никого я не убивала! – сорвалась на крик девица. – Когда неделю назад я приехала к нему в четыре часа, как мы договаривались, он уже лежал в луже крови на кухне. Ну, я, естественно, порылась в его вещах, думала, может, он прячет дома деньги, но ничего не нашла. А потом я убежала. Еще не хватало, чтобы менты повесили на меня убийство!

Я посмотрела на бледное, изможденное лицо Роксаны с блуждающим взглядом и потрескавшимися губами и поняла: девушке сейчас очень худо. Вряд ли в состоянии ломки она будет врать. Тем более, что в прошлую пятницу мы с Настей пришли в квартиру Краснянского чуть позже четырех – а он уже был мертв, и вещи раскиданы по всей квартире. Так что все сходится. Но и просто так отпустить Роксану я не могу! Ведь она – единственный на сегодняшний момент свидетель по делу о похищении Артема. Мой бред, полет фантазии, как выразился капитан Супроткин, благодаря ее словам превращается в нечто, хотя бы отдаленно имеющее отношение к реальности. А если следователь захочет взять у Роксаны показания – где ее прикажете искать? Она ведь сейчас заляжет на дно в одном из наркоманских притонов – и все, ищи ветра в поле. И я приняла решение.

– Садись за руль, – велела я Вовке, – поедем в ближайшее отделение милиции. Сдадим ее туда на время.

Эта идея встретила сопротивление у обоих присутствующих.

– Да ты что, совсем рехнулась? – завопил друг. – В детектива заигралась? На каком основании мы ее туда сдадим? И вообще, ты что, не видишь, она же сейчас коньки отбросит у меня в машине!

Высказывание Роксаны сводилось примерно к тому же, вот только выражалась девушка главным образом непечатными словами.

Понадобилось все мое красноречие и яростный взгляд, чтобы убедить Вовку: так надо. Подбросим девушку до отделения милиции – и все, он свободен как ветер.

– Последний раз тебе помогаю, больше и не проси. Я-то думал, тебе что-то перевезти надо, а тут такое... – ворчал мой водитель, затыкая Роксане кляпом рот и связывая ей ноги неизвестно откуда взявшейся бельевой веревкой. И правильно делал: девица совсем обезумела и кидалась на нас, изрыгая проклятия.

* * *

Мы спросили почти у десятка прохожих, где находится местное отделение милиции, но уверенно нам ответил лишь последний: неказистого вида мужичонка с красной рожей и желтыми, как у кота, от постоянного «приема на грудь» глазами. Проехав два квартала, мы обнаружили искомое здание, которое почему-то выглядело так роскошно, что смахивало на банк. Я вошла в дверь первой, вслед за мной шел Вовка и волок упирающуюся изо всех сил Роксану.

В комнате было немноголюдно. Лишь один милиционер сидел за столом и флегматично поглощал бутерброды с салом. Появление нашей колоритной троицы – Роксана с кляпом во рту и наручниками на руках, бандитообразный Вовка и я со среднестатистической внешностью – не вызвало в нем ни малейшего оживления.

– Сержант Курочкин, – удалось мне разобрать его приветствие, произнесенное с набитым ртом. – Слушаю вас.

Говорила, естественно, я:

– Товарищ Курочкин! Вот эта девушка, – я указала на Роксану, – является ценным свидетелем по делу о похищении человека. Ее необходимо задержать до тех пор, пока следователь не запишет ее показания. А она наркоманка, представитель группы риска, и ни за что добровольно не явится в прокуратуру. Прошу вас, поместите ее на время у вас в «обезьянник», или как там это называется, на два или три дня, не больше. Ну, то есть на выходные...

Простое лицо рязанского парня, наверняка приехавшего в столицу по лимиту, приняло озадаченное выражение. «Из дурдома, что ли, сбежали?» – явственно читалось на нем. Впрочем, нелегкий мыслительный процесс не прервал жевательных движений. Только когда последний кусочек сала исчез у него во рту, сержант лениво ответил:

– Не имею на то оснований.

Я только собралась с силами, чтобы убеждать его по новой, как Курочкин продолжил:

– Вот вы на иномарке разъезжаете, а знаете, какая в милиции зарплата? А еще обращаетесь к нам с просьбами, хотите, чтобы мы охраняли ваш покой...

Поразительно, и как это он разглядел, что мы подъехали на джипе, – ведь окно, из которого виден край машины, находится за его спиной? Ну что ж, по крайней мере, такое неприкрытое вымогательство все расставляет по своим местам: милиция – продажна, а мы, стало быть, должны ее подкупить.

– Мы отойдем буквально на секундочку, надо кое-что обсудить... – поспешно и излишне суетливо произнесла я.

Сержант Курочкин медленно и с достоинством кивнул.

Я схватила Вовку за рукав и вытащила в небольшой предбанничек. Роксана, естественно, маячила за его спиной.

– Деньги есть? А то я последние рубли потратила на корм для кошки.

Володька вытащил из кармана две мятые бумажки по пятьдесят долларов, разгладил их и протянул одну мне. Я вспомнила стяжательскую физиономию Курочкина и вынесла вердикт:

– Этого мало, давай вторую.

– Да ты что! Это же все, что мне сегодня заплатили за съемки!

– С зарплаты отдам, – пообещала я. – Хотя бы часть! Клянусь здоровьем своей Пайсы!