Текст книги "Все хорошие девочки попадают в рай"

Автор книги: Люся Лютикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– А вы паспорт-то его видели?

– Конечно, посмотрел. И фамилию с именем запомнил, уж больно красиво звучит – Арнольд Борисович Краснянский. Постоянная прописка у мужика была в Москве, все честь по чести.

Хм, интересно. У мошенника был паспорт на имя, которым он представлялся обманутым соискательницам. Неужели его на самом деле так звали? Или, что вероятней, он пользовался чужим паспортом?

– А где он был прописан?

– Ну, этого я уже не помню. Но сразу было видно – человек приличный. Заплатил за полгода вперед, даже не торговался. А может, чайку выпьем? – внезапно решил проявить гостеприимство хозяин.

Я непроизвольно дернулась, вспомнив о луже крови на кухне.

– Нет, давайте лучше здесь на свежем воздухе посидим. Кстати, а вам не страшно на полгода оставлять квартиру на незнакомого человека, да еще без договора об аренде? А вдруг это мошенник, перепишет вашу жилплощадь на себя, а?

Петрович рассмеялся:

– Ну, это ему вряд ли бы удалось. Нас здесь прописана такая куча народу, что даже сложно сосчитать. И потом, в нашем домоуправлении работает сестра моей жены, золовка то есть. Ни один документ на квартиры мимо нее не проходит. В случае чего она бы сразу шум подняла. Нет, квартирным аферистам здесь не развернуться.

Тут я совершенно неожиданно вспомнила, что на сегодня у меня назначено интервью в охранном агентстве «Закон и порядок». И пропустить его никак нельзя – это же рекламная статья, фирма за нее наверняка уже деньги перевела. А ведь еще мне надо забежать в «Модус вивенди» за очередной порцией корреспонденции! Черт знает что такое! Никакой памяти не осталось, пора заводить записную книжку-«склеротичку». Я прикинула, что если сейчас же брошусь в турфирму, то еще успею по всем делам.

Я начала прощаться с Петровичем, ссылаясь на срочное дело, и пообещала вскоре позвонить насчет квартиры. Петрович записал мне свой номер телефона. Я вдруг смекнула, что номер телефона квартиры, где жил Краснянский, для моего расследования тоже может пригодиться, и попросила записать и его.

– А зачем он вам? – удивленно вскинул брови хозяин. – Меня здесь уже не будет, звоните домой.

Чтобы не вызывать подозрения у Петровича, я решила не настаивать, а пошла на хитрость:

– Ой, мне же надо на работу позвонить! Можно воспользоваться вашим аппаратом?

– Пожалуйста.

Я набрала домашний номер Катерины. Она сейчас на службе, но вообще-то сама подруга мне не нужна. Все дело в ее телефоне – он у нее с определителем номера. Я дождалась характерного длинного гудка, свидетельствующего о том, что АОН включен, и положила трубку:

– К сожалению, занято. Ладно, попробую потом дозвониться из автомата.

Не забыть бы вечером поинтересоваться у подруги, с какого номера я ей звонила.

В «Модус вивенди» я примчалась даже чуть раньше обычного. Инна попросила меня подождать: в отделе кадров еще готовили важный документ, который нужно было доставить сегодня. Я решила не терять времени даром и по Интернету отправить свою статью про мошенников в родную редакцию. До чего же удобно пользоваться плодами цивилизации! Будь у меня дома электронная почта, я, наверное, вообще бы не ходила на службу.

Я отправилась в комнату к менеджерам и уселась за свободный компьютер. Машина потребовала пароль, и я обратилась к работающему за соседним столом молодому человеку:

– Какой тут пароль?

– А тебе для чего нужен компьютер?

– Для Интернета.

– Тогда просто нажми «Escape», и загрузится все, кроме корпоративной сети.

Я последовала его совету, и уже через полминуты пыталась подключиться к «Яндексу», на котором у меня заведен бесплатный почтовый ящик. Внезапно сзади раздался сердитый голос:

– А ты что тут делаешь?

Я обернулась и увидела Марину, начальницу отдела по работе с клиентами. По всей видимости, мы с ней ровесницы. Но это обстоятельство – единственное, что нас хоть как-то сближает. Во всем остальном Марина представляет собой мою полную противоположность. Всегда подтянутая, уверенная в себе, одетая с иголочки, она даже в летнюю жару ходит по офису в колготках, демонстрируя окружающим стройные ноги. Каштановые волосы Марины аккуратно уложены, а на лицо нанесен «естественный» макияж. Если снять с ее ног изящные лодочки, то под ними наверняка можно обнаружить свежий педикюр с неброским лаком. Смею предположить, что она тщательно гладит свое белье, которое, несомненно, покупает в роскошных бутиках. Я же предпочитаю носить хлопковую продукцию производства Белоруссии из серии «дешево и сердито». И, по моему глубокому убеждению, гладить трусы после стирки – величайшая глупость: они же сами разглаживаются на мадам Сижу в процессе носки!

Скажу честно, такие женщины, как Марина, не вызывают у меня никакой симпатии. Причина проста: своим подтянутым внешним видом они постоянно напоминают мне, какая я расплывшаяся и никчемная особа. Уж будьте уверены: эта девушка ведет здоровый образ жизни, не переедает сладкого, знает, чего хочет, и всегда этого добивается.

– Компьютер предназначен только для менеджеров, – отчеканила Марина. – Курьеру, насколько мне известно, вообще не положено знать, как он включается. Будь добра, освободи чужое рабочее место.

По всей видимости, девушка тоже не испытывает по отношению ко мне теплых чувств. Ну что ж, в будущем постараюсь не попадаться лишний раз ей на глаза. А поскольку статью мне так и не удалось отправить, придется все-таки заскочить вечером на работу. Но сначала – домой: взять диктофон, отдать корреспонденцию Кольке и отправиться на интервью.

Покидая офис турфирмы, я стала свидетельницей любопытной сцены. Марина поймала в коридоре гендиректора и, отрезав ему путь к бегству крутым бедром, принялась о чем-то с ним ворковать. Ее кокетливый смех эхом разносился по широкому коридору. Вся ясно: идет охота за богатым женихом. Только не промахнись, Мариночка, – вдруг принц окажется вовсе не царских кровей?

Глава 15

Через два часа, взмыленная как лошадь, я влетела в кабинет заместителя директора охранного агентства «Закон и порядок». Олег Михайлович Крылов был сама доброта и обаяние: предложил журналистке чаю с шоколадными конфетами, а также отвесил даме замысловатый комплимент, суть которого сводилась к следующей аксиоме: девяносто процентов мужчин любят полных женщин, а остальные десять процентов – очень полных.

На вопросы Олег Михайлович отвечал по-военному четко, коротко, по существу дела и стилистически почти безупречно. Я прикинула, что написание рекламной статьи про охранное агентство займет у меня не больше двух часов. Всегда бы так! Иной раз попадаются такие собеседники, что приходится откладывать в сторону кассету с тем бредом, который они мне наговорили, и придумывать все самой. Зачем тогда, спрашивается, вообще тратила время на поездку?

– Есть еще вопросы? – поинтересовался Олег Михайлович в самом конце беседы.

– По статье – нет. Вы просто замечательно все объяснили, очень четко и доходчиво! Но можно спросить, так сказать, в личном порядке?

– Конечно спрашивайте. – Было заметно, что этот неказистый мужчина с намечающейся лысиной не избалован женским вниманием, и оно сейчас приятно греет его сердце.

– Я так понимаю, что вы занимаетесь не только подготовкой охранников, но и оказываете услуги по безопасности бизнеса?

– Так точно.

– И вот что мне бы хотелось узнать... Допустим, у вас есть на подозрении какой-то человек. Но вам известны лишь его имя и фамилия. Ни адреса, ни родственников – ничего. Каким образом вы его можете найти?

Олег Михайлович снисходительно улыбнулся. «Если у блондинки роскошное тело, это, конечно, хорошо, но мозги бы тоже не помешали», – явственно читалось на его лице.

– У нас есть специальная база данных, аналогичная той, которой владеет МВД. Собственно, это ее копия. Многие сотрудники пришли к нам из этого ведомства...

– Ой, а можно посмотреть, как она работает? – Я старательно хлопала глазами. – Очень любопытно!

Олег Михайлович включил компьютер, и через минуту база загрузилась.

– Надо ввести имя и фамилию человека, – объяснял мужчина, – и система выдаст всю имеющуюся на него информацию, в том числе и о родственниках. Ну, какую бы фамилию нам взять? Может быть, Иванов Иван Иванович?

Да уж, с фантазией у него не густо.

– Нет, давайте что-нибудь пооригинальней, – запротестовала я, капризно надувая губки, – например, Краснянский Арнольд Борисович.

– Ну что ж, попробуем.

И Олег Михайлович застучал по клавиатуре, как дятел, двумя указательными пальцами. Машина заурчала, призадумалась, а потом выдала: «сведений нет».

– В Москве такой человек не зарегистрирован, – прокомментировал мужчина. – Ну-ка, посмотрим, что даст расширенный поиск по всей Российской Федерации.

Через пару секунд на экране появилась надпись: «Краснянский Арнольд Борисович, 1924 г. р., с. Большая Пысса, Удорский р-н, Республика Коми. Жена – Краснянская Анна Власьевна (1927—2000). Дочь – Краснянская Вероника Арнольдовна, в замужестве Блантер, 1954 г. р., г. Оренбург. Внук – Блантер Игорь Львович, 1988 г. р., г. Оренбург».

Ну и ну! Получается, что Арнольда Борисовича Краснянского, красавца мужчины средних лет, просто не существует. Имя и фамилия фальшивые! Какой же тогда паспорт видел хозяин квартиры Петрович? Неужели старика из села Большая Пысса?

– Ну как, впечатляет? – Олег Михайлович взглянул на меня так победно, как будто по меньшей мере сам придумал компьютер.

– Не очень, – скривилась я. – Что это за ориентиры – «г. Оренбург»? Нельзя ли назвать более точный адрес? А то будешь потом по всему Оренбургу с высунутым языком бегать.

– Здесь у нас пока недоработка, – самокритично признался мужчина, – точный адрес указывается только у граждан, проживающих в Москве.

– Ну-ка, давайте это проверим. Возьмем, допустим, Нечаева Артема Марксовича.

Мужчина опять старательно застучал по клавиатуре. В итоге машина выдала такую информацию:

«Нечаев Артем Марксович, 1972 г. р., Москва, ул. Люсиновская, д. 25, кв. 5. Жена – Нечаева Алла Витальевна, 1977 г. р., Москва, ул. Красный Казанец, д. 14, кв. 28. Брат – Нечаев Фридрих Марксович, 1963 г. р., Москва, Филипповский пер., д. 11, кв. 56».

– А почему у мужа и жены адреса разные? – поинтересовалась я.

– Так ведь здесь данные о прописке, а не о месте реального проживания.

Однако надо заметить, изменения в базу вносятся неоперативно. Ведь Фридрих-то уже умер, а здесь он жив-здоров.

Я лихорадочно пыталась запомнить адреса Артема и его жены с помощью мнемонических приемов. Для этого необходимо составить какую-либо картинку с использованием всей информации. В итоге для адреса Артема картинка получилась такая: я (Люся, символизирующая собой Люсиновскую улицу) держу в руках 5 тортов (номер квартиры), а на голове у меня заплетены 25 косичек (они обозначают номер дома). Для адреса Аллы мне удалось представить себе красноармейца на коне, в руке которого зажаты 14 роз, а рядом с ним летят 2 орла. Орлы символизируют собой умножение четырнадцати на два – номер квартиры Аллы.

– А я ведь вас, барышня, раскусил, – вдруг хитро сощурился Олег Михайлович.

У меня похолодело сердце.

– О чем это вы?

– Вы ведь не просто так про этого Артема Нечаева спросили, правда? Признайтесь, вскружил он девушке голову, может быть, даже жениться обещал? Вот вы и решили проверить, стоит ли ему доверять.

Я изобразила смущение:

– От вас ничего не утаишь.

– Это моя профессия, – самодовольно откликнулся мужчина. – Ну что ж, теперь вы знаете, что он несвободен, и можете сделать соответствующие выводы. Мой вам совет: обратите внимание на солидного человека, который со всей ответственностью подойдет к отношениям с женщиной.

Олег Михайлович явно намекал на себя и себе подобных представителей сильного пола – с брюшком, лысиной и остеохондрозом. Теоретически я не против, был бы человек хороший...

* * *

Я до такой степени устала бегать по пыльной и душной Москве, что в родную редакцию вползла просто никакая. Хотелось сесть в кресло, отдышаться, выпить минеральной воды и прийти в себя. Как бы не так: коллеги, борясь с приступами смеха, доложили, что уже полчаса меня дожидается очередная обманутая читательница.

Увидев посетительницу, я поняла причину всеобщего веселья: девушка походила на городскую сумасшедшую, которые, чего греха таить, порой забредают и в нашу мирную газету. Волосы читательницы были выкрашены во все цвета радуги, включая розовый и салатовый, в ноздре висело аккуратное серебряное колечко, а в лодыжки впивались браслеты, очень смахивающие на разорванные кандалы. Одета она была под стать своим украшениям: в черный кожаный сарафан и белую прозрачную кофточку, под которой явственно виднелся кружевной лифчик, почему-то синего цвета.

Я вгляделась в лицо посетительницы и по мелким морщинкам вокруг глаз догадалась, что она уже далеко не тинейджер, а, скорее всего, подошла к тридцатилетнему рубежу. Девушка представилась Машей и поведала, что пришла сюда рассказать всю правду о средней школе.

– Мне? – испугалась я. Ну точно – сумасшедшая.

– А кому же еще? Ведь вы же занимаетесь обманом?

– Ну да, веду рубрику «Спасайся, кто может!», – промямлила я, прикидывая, как бы половчее отвязаться от девицы.

– Сейчас я вам про таких прохиндеев расскажу, закачаетесь! – пообещала Маша и принялась излагать свою историю.

Жизненный путь Марии был извилист и тернист. В каких только неформальных объединениях она в разное время не состояла: рокеры, панки, хиппи, кришнаиты... Параллельно изменениям в мировоззрении менялись и места работы: сотрудница автомойки, приемщица ОТК на заводе, натурщица в художественном училище, санитарка в больнице. Наконец, Маша отошла от всех организаций, выработав, как ей казалось, свой собственный взгляд на мир. Поскольку за время идеологических метаний девушка каким-то чудом умудрилась окончить вечернее отделение пединститута, месяц назад она устроилась на работу в школу. Только острая нехватка кадров заставила директора образовательного заведения закрыть глаза на специфический внешний вид учительницы математики. Но с ее оригинальным подходом к школьной программе он мириться не стал. Не далее как вчера девушку уволили за профнепригодность.

– Вы знаете, что детям просто неинтересно учиться? – напирала на меня Маша. – Да от всех этих задач про поезда, которые должны встретиться в пункте В, или про два крана, которые заполняют бассейн, просто разит плесенью! Я убеждена: тематика учебников должна быть современной и соответствовать интересам школьников! Вот, например, какие задачи я использовала на уроках в пятом классе. – Девушка протянула мне листок бумаги.

Признаться, я взяла его без особого энтузиазма. Но, прочтя первую строчку, уже не смогла оторваться:

«Задача номер 1. У группы наркоманов есть $ 233. Одна порция наркотиков стоит $ 15. Сколько порций могут позволить себе приобрести наркоманы, учитывая, что им необходимо оставить минимум $ 23 на покупку одноразовых шприцев?»

«Задача номер 2. Михаил очень любит девушек. Всего у него 27 постоянных партнерш, 3 из которых от него беременны. Определите процент девушек, пока еще не беременных от Михаила».

«Задача номер 3. Вера, Надежда и Любовь работают проститутками. За каждый перепихон клиент платит $ 45, но только 8% от этой суммы девушка получает на руки. Сколько раз должна переспать с клиентом каждая девушка, чтобы у Веры накопилось $ 90, у Надежды – $ 200, а у Любови – в пять раз больше денег, чем у Веры?»

Вообще, эти задачи мне что-то напоминают... Ну конечно! В «Москве-Петушках» Венечки Ерофеева была примерно такая же, только про передовика производства Стаханова.

Я не смогла сдержать улыбку. Такая реакция очень обрадовала Машу.

– Ну что, пробирает? Чувствуете отличие от традиционного занудства? Я добилась того, что даже самые отпетые двоечники научились решать задачи! И самое главное, они теперь хотят учиться, узнавать новое! Представляете?

Я представила, какое оживление внесли эти задачи в ряды двоечников, и захохотала уже в голос. Коллеги стали потихоньку собираться вокруг нас. Кто-то взял у меня листок, он пошел по кругу, и через минуту весь коллектив пытался решить задачи. Ответы у всех почему-то получались разные. Такое количество слушателей еще больше воодушевило прогрессивную учительницу.

– Знаете, что я считаю своей главной целью? – патетично воскликнула Маша. – Научить детей мыслить нешаблонно. Вы даже не представляете себе, насколько убого протекает мыслительный процесс у наших с вами соотечественников. Даже учителя думают стереотипно! А я хочу научить ребят подходить к проблеме творчески. Вот, например, какой тест я использую для проверки умения мыслить нешаблонно. Сейчас я на вас попробую... – И она вытащила еще один листок.

Ну уж нет, подопытным кроликом я не буду! Но отказываться было поздно – коллеги почуяли новое развлечение и теснее сомкнули ряды, преградив мне дорогу к бегству.

– Отвечать надо быстро, не раздумывая, – проинструктировала меня Маша и скомандовала: – Поехали!

Я судорожно пробежала глазами текст: «Вы участвуете в соревнованиях и обогнали бегуна, занимающего второе место. Какое место вы теперь занимаете?»

– Конечно первое! – выпалила я, радуясь, что уложилась в три секунды.

– А вот и нет! – воскликнула довольная Маша. – Вы обогнали второго бегуна и заняли его место, так что теперь вы на втором месте!

Конец ее фразы сопровождался нестройным хихиканьем окружающих.

– Ну ладно, решайте следующий пример, – разрешила учительница.

«Вы обогнали последнего бегуна, на каком месте вы теперь находитесь?» Так, на этот раз я не буду спешить с ответом. Если я обогнала последнего бегуна, то, значит, стала предпоследней. Что-то слишком просто получается... Ну так ведь тест-то для школьников!

– На предпоследнем месте, – уверенно ответила я.

– Опять неправильно! – Маша сияла, как свежеиспеченный блин. – Подумайте сами: как можно обогнать бегуна, идущего последним? Если вы бежите за ним, значит, он не последний. Правильный ответ: «это невозможно». Да уж, использование серых клеточек у вас явно не самая сильная сторона...

Коллеги уже в открытую подтрунивали надо мной.

– Слушайте, в конце-то концов... – начала было возмущаться я, но Маша меня перебила:

– Даю вам последний шанс. Читайте!

«У отца Мэри есть пять дочерей: 1. Чача. 2. Чече. 3. Чичи. 4. Чочо. Как зовут пятую дочь?» Маша вырвала из моих рук листочек с текстом:

– Ну-ка, думайте быстро!

Ага, по всей видимости, эта задача на использование гласных русского языка. Кто там был? Чача, Чече, Чичи и Чочо. Не хватает буквы «у» и, соответственно...

– Чучу, – осторожно сказала я.

– Опять мыслите шаблонно! Пятую дочь зовут Мэри.

Гомерический хохот окружающих дополнил ее ответ. Неужели людям больше нечем заняться в рабочее время?

– У меня с собой есть еще задачи на знание основ математики... – Маша принялась энергично рыться в сумке.

– Хватит, – остановила я ее. – Давайте вернемся к тому, зачем вы пришли. В чем, собственно, заключается мошенничество вашего руководства?

– Как это «в чем»? Разве вам еще не понятно? – изумилась посетительница. – Во-первых, от школьников скрывают правду жизни, пичкают их какими-то рафинированными задачами про бегунов, велосипедистов и пешеходов. А во-вторых, меня уволили, причем абсолютно незаконно. Директор созвал родительское собрание, зачитал мои задачи, и родители решили отстранить меня от работы. Хотя на самом деле этот вопрос находится в компетенции роно. Лучше бы они у своих детей спросили, нравится им новый творческий подход к математике или нет!

Я облегченно вздохнула: никакого мошенничества здесь, слава богу, нет. Значит, мне не надо выяснять у Маши все подробности этого дела. Все-таки общаться с ней – весьма сомнительное удовольствие. Но факт остается фактом: девушку выгнали с работы, и, не исключено, действительно незаконно. Ну что же, для таких случаев у нас в газете есть юрист, который специализируется на трудовом законодательстве. К нему-то я и направлю учительницу.

Наконец, когда посетительница отправилась к юристу, а коллеги вновь сели за свои компьютеры, я смогла перевести дух. Отдав статью про мошенника нашему шеф-редактору, я призадумалась. Итак, что же мне удалось сегодня узнать по двум делам, которые я расследую? Во-первых, что убитого звали не Арнольд Борисович Краснянский, поскольку мужчины среднего возраста с таким именем на территории РФ не существует. Во-вторых, у меня будет номер телефона квартиры, где обитала жертва. Правда, непонятно, зачем он мне, ну да в хозяйстве все пригодится. В-третьих, я знаю адреса Артема и его жены Аллы. В-четвертых... Но на этом все. Не очень-то густо, учитывая, что от моей оперативности зависит свобода Насти.

От грустных раздумий меня оторвала наша секретарша Олечка:

– Люсь, тебе Женя Тюленева просила передать эту записку.

Я развернула листок: «Антон Зайцев, агентство «Длинный язык», Воронцовская набережная, д. 4, офис в подвале, вход в арку, затем налево, сегодня будет на работе до 18.00».

«Длинный язык» – подумать только! Это же надо так назвать туристическое агентство! Ну что ж, если потороплюсь, то успею в эту контору как раз к шести. Интересно, а почему Антон так рано уходит домой? Сейчас же туристический сезон в самом разгаре, менеджеры должны до поздней ночи пахать в офисах.

* * *

В агентстве «Длинный язык» не было ни одного клиента. В небольшой каморке без кондиционера за старенькими компьютерами скучали два молодых человека. Увидев меня, они радостно устремились навстречу, но я их разочаровала:

– Кто из вас Антон Зайцев? Я от Жени Тюленевой.

Один из пареньков указал мне на стул:

– Присаживайтесь.

Прежде чем приступить к своему делу, я задала вопрос, который терзал меня всю дорогу:

– А почему «Длинный язык»?

– Ну, – Антон смущенно почесал нос, – это моя идея. Есть такая поговорка – «язык до Киева доведет». И в соответствии с логикой я сделал вывод, что длинный язык доведет еще дальше – до Кипра, Гибралтара или Мальдивских островов. Так родилось это название.

По-моему, логикой здесь и не пахнет. И вообще, человек, давший своему агентству такое название, явно не дружит с головой. Неудивительно, что ребята так рано уходят домой: клиентов нет и не предвидится. В самом ближайшем будущем контору ждет разорение. Видимо, эти размышления отразились у меня на лице, потому что Антон внезапно посуровел.

– Вот то, о чем вы просили, – процедил он и бросил на стол фотографию.

Я вгляделась в снимок, сделанный на корпоративной вечеринке. Фотограф заснял кусок накрытого стола и четырех человек, которые подняли бокалы. Печать была довольно четкая, поэтому я без труда узнала Инну и самого Антона Зайцева. Двое других молодых людей были мне незнакомы.

– А кто из них Павел Шилко?

Антон ткнул пальцем в довольно невзрачного блондина в синем пиджаке:

– Он.

Я уставилась на блондина: совершенно не похож на Самозванца! И цвет волос не тот, и глаза карие, и нос картошкой. Неужели и здесь я на неверном пути и у меня нет ни одной зацепки?

– А это точно он?

Антон посмотрел на меня как на ненормальную.

– Можно я возьму снимок?

Парень кивнул, я спрятала фотографию и покинула агентство.

В метро мне с трудом удалось втиснуться на сиденье между двумя мощными пенсионерками. За спиной у каждой был рюкзак, а перед собой они держали тележки на колесиках. Куда это старушенции едут с такими каменными лицами? Тут до меня дошло: сегодня же четверг, а на выходные «мичуринцы» отправляются на свои родные шесть соток. Пенсионеров, как первых ласточек, выпускают загодя. Поистине народ, способный прожить три дня в щитовом домике без водопровода и клозета, зато в компании с комарами и колорадскими жуками, непобедим.

Я достала снимок и еще раз изучила лицо Шилко: нет, все равно не похож на гендиректора! И с чего это я решила, что могу быть детективом? С какой стати такая жалкая и ничтожная личность распутает два сложнейших дела? Нет, не по зубам мне эти загадки.

В самом унылом настроении я тащилась по пыльной улице. На глаза попалась вывеска видеопроката: давно я там не была, надо бы зайти. Парнишка за стойкой меня узнал:

– Новых мелодрам пока не поступало. Выберете из старой коллекции?

Я грустно покачала головой:

– Нет, сегодня я хочу взять что-нибудь энергичное. Надо взбодриться, понимаешь?

– Триллеры?

– Да, но только без особого кровопролития. Главное – чтобы был динамичный сюжет, интересные характеры.

Мальчишка отобрал мне три кассеты. Я взяла их не глядя и отправилась домой. Может быть, просмотр хорошего фильма пойдет на пользу моим мыслительным способностям? Я ведь уже забыла, когда в последний раз безмятежно сидела перед телевизором, – все время одни стрессы.

Первый фильм назывался «Без лица». Несмотря на хороший актерский состав, сюжет у картины оказался диковатый. Чтобы проникнуть в группу преступников, полицейский меняется лицом с известным террористом, сидящим в тюрьме. Конечно, не навсегда, а лишь на время. По замыслу авторов сценария при нынешнем уровне развития пластической хирургии поменять лицо так же легко, как, например, цвет волос: сорок минут – и все, носи с удовольствием.

Я в раздражении остановила кассету. Чушь какая! Пластическая операция – еще куда ни шло, но полностью отрезать лицо – это же бред сивой кобылы! Нет, зря я отказалась от моих любимых мелодрам, там не было такой откровенной профанации искусства...

Постойте-ка – пластическая операция! А что, это идея! Я достала фотографию Павла Шилко. Так, если черным маркером закрасить ему белесые кудри, глаза, соответственно, – синим, а нос закрыть микроскопическим кусочком бумаги, представив, что это греческий профиль, то что у нас получится?.. Самозванец собственной персоной!

Я еще раз придирчиво вгляделась в портрет. Похож, очень похож! Неужели моя смешная, большей частью интуитивная гипотеза оказалась верной? Признаться, я этого сама не ожидала. Получается, что Павел сделал пластическую операцию, чтобы занять место своего генерального директора Артема. Спрашивается: а куда делся сам Артем? У меня похолодело сердце: если Самозванец не таясь расхаживает по фирме, то гендиректора, по всей видимости, уже нет в живых. Бедная, бедная Катерина, так и не дождалась своего принца! И уже, пожалуй, не дождется: все эти неудачи окончательно отбили у нее охоту к знакомствам.

Теперь передо мной встал извечный русский вопрос: что делать? Обратиться в милицию или оставить все как есть? В конце концов, мне-то какое дело до генеральных директоров с их проблемами? Я – мирный обыватель, на которого и так слишком много всего навалилось. Чего стоит хотя бы найти убийцу Краснянского и вытащить Настю из тюрьмы! Я и так уже на пределе своих возможностей. Еще бы – каждый день вскакивать в восемь утра!

Тут я ощутила укол совести. Возможно, Артем еще жив, а я – единственный человек, который догадался о его подмене. Вдруг ему еще можно помочь? Кто, если не я?

Ну хорошо. Единственное, что я сделаю, – расскажу милиции о своих подозрениях. И пусть они сами во всем разбираются. А я ни в коем случае не буду вмешиваться. Того, что случилось с Катериной и Настей, явно достаточно, чтобы понять: мне категорически нельзя совать нос в чужие дела. Для всеобщего же блага.