Текст книги "Шипы и розы"

Автор книги: Люси Рэдкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Ах, вот как, читала, – саркастически протянул он. – Моя сестра тоже много читала, но когда Бобу было полгода, она выбросила все эти книжки на помойку. Дело в том, что живые дети не укладываются в готовые схемы.

Розлин не могла не признать, что Стюарт высказал вслух ее собственные сомнения и страхи, но твердо заявила:

– Ничего, я справлюсь.

– Уверена? – скептически поинтересовался он. – Кажется, в этом году тебя обещали ввести в совет директоров фирмы? Не потому ли ты потеряла своего драгоценного Кевина? Если уж тебе было некогда услаждать его раздутое самолюбие, то откуда ты собираешься взять время на ребенка?

– Знаешь, у всех бывают выходные дни, а также ночи, – с сарказмом уточнила Розлин, – и я получила достаточно весомое тому подтверждение!

Стюарт закрыл глаза и постучал себя кулаком по лбу.

– О Боже, что же я натворил! Я разрушил твою карьеру, все планы…

– Не кори себя, – спокойно произнесла она. Если ты еще не забыл, я тоже при этом присутствовала, причем вовсе не в качестве пассивного наблюдателя.

– Да, помню.

Под его пристальным немигающим взглядом руки и ноги Розлин вдруг налились тяжестью и стали непослушными. Хорошо, что я уже сижу, подумала она. Не хватало еще рухнуть на пол у его ног.

– Что толку плакать над разбитым кувшином? – с напускным равнодушием заметила она.

– Свежее сравнение, ничего не скажешь, – горько усмехнулся Стюарт.

– Нечего ехидничать. Да, мы оба совершили ошибку, но я не позволю, чтобы мой ребенок за нее расплачивался.

– Ошибку, – повторил Стюарт со странной горечью в голосе.

– Ну… Мы же не рассчитывали на столь ощутимый результат нашей… нашего… – Розлин смутилась и принялась с преувеличенным интересом рассматривать знакомый рисунок на обоях за спиной у Стюарта.

Неожиданно он пришел ей на помощь:

– Мне тоже не хватает слов, – честно признался он. – Хотя обычно у меня такой проблемы не бывает.

– Да, тебе всегда есть что сказать, – хрипло согласилась Розлин. Неужели ему так же трудно стереть из памяти воспоминания о той ночи, как и ей?

– Как Дик отнесся к твоей беременности?

Розлин нахмурилась и вздохнула.

– Он винит во всем себя и считает, что, будь мама жива, этого бы не случилось. Похоже, все окружающие чувствуют за меня ответственность. Но я же не дура и сама много думала о том, что непросто быть матерью-одиночкой и одновременно делать карьеру. И все же всем вам придется смириться с моим решением.

– Розлин, спорить по этому поводу нам вовсе не обязательно, – примирительно заметил Стюарт.

– Я тоже так думала. – До того момента, как увидела твою реакцию на новость, добавила она мысленно. – Дай тебе волю, так ты бы все сам за меня решил.

– Я просто хочу тебя поддержать. – Видя скептическое выражение ее лица, он стиснул зубы. – Пойми, ты больше не одна.

– Не думаю, что Линде было бы приятно это услышать.

– Линде?! – не понял Стюарт.

– Ну да, той самой Линде, о которой ты в последнее время писал в каждом письме. Не мог же ты так быстро забыть эту «идеальную женщину».

Они всегда довольно откровенно обсуждали личную жизнь друг друга, и Розлин раньше не слишком волновало то обстоятельство, что у Стюарта было много романов. Впрочем, тогда она не была беременна, так что, вполне вероятно, что внезапная острая неприязнь к незнакомой женщине объясняется именно ее нынешним состоянием.

– Ах, эта Линда!

Румянец, выступивший у Стюарта на щеках, означал, что на этот раз дело серьезно, и Розлин попыталась убедить себя, что рада за него.

– Ей может не понравиться новость о твоем будущем отцовстве, – заметила она.

– Черт, Розлин, мне все еще не верится!

Она сочувственно посмотрела в его немного растерянное лицо. Казалось, он все еще не оправился от шока.

– Да, на это нужно время.

– А ты в порядке? То есть у тебя все идет нормально? – Взгляд Стюарта опустился к ее еще не округлившемуся животу.

Розлин вздохнула.

– Я еще не слишком большая, правда? Врач говорит, что все идет нормально.

– Я спрашивал, как ты себя чувствуешь, – уточнил он.

– Тошнота по утрам еще не прошла, и мне, похоже, требуется спать по четырнадцать часов в сутки.

– Что ж, неудивительно, что отец и дядя Дик смотрели на меня, как на змею подколодную, – вздохнул Стюарт.

– Думаю, твоя репутация от этого не пострадает.

– Речь идет не о моей репутации! – горячо воскликнул он. – Я думаю о том, что тебе пришлось перенести одной! Почему ты считаешь меня легкомысленным типом, не способным взять на себя ответственность?!

Розлин попыталась сострить:

– Вини в этом мои гормоны. В конце концов, именно по их вине я оказалась в таком положении.

Но Стюарт отреагировал на эти слова совсем не так, как она ожидала.

– В этом положении ты оказалась по моей вине, и наши отцы наверняка еще не раз мне на это укажут.

Розлин нахмурилась.

– Надеюсь, ты не собираешься делать мне предложение? – настороженно спросила она. – Ради ребенка я готова пойти на многое, но есть же какой-то предел!

Возникла неловкая пауза. Стюарт некоторое время смотрел на нее с каким-то непонятным выражением, а потом сказал:

– Некоторые, знаешь ли, считают меня завидным женихом.

Розлин рассмеялась. По крайней мере, он не совсем утратил чувство юмора.

– Но я-то знаю тебя лучше! И очень рада, что ты решил вести себя разумно.

– Разумно? – переспросил Стюарт. – В смысле не делать тебе предложения?

– Но ведь это было бы катастрофой, правда? – Розлин сморщила маленький носик. – Хотя и считается, что платонические браки, основанные на дружбе, часто бывают удачными, но мне бы, честно говоря, хотелось чуточку больше… огня.

– Надеюсь, ты не рассчитываешь, что эту искру высечет Кевин Холл? – сердито спросил Стюарт. – По-моему, он огнеупорный.

– Не понимаю, что ты имеешь против него.

– А я не понимаю, что ты в нем нашла, и никогда не понимал. Почему ты его защищаешь? Ведь это он дал тебе от ворот поворот после… сколько там длился ваш «страстный» роман?

– Ты прекрасно знаешь, что я встречалась с Кевином два года. Послушай, разве тебе понравилось бы, если бы я критиковала твоих приятельниц?

– А то, что ты называла одну из них сарделькой, критикой не считается? – парировал он.

– Это какую же? Что-то не припомню. Впрочем, у тебя их было столько…

– У тебя язык что жало! – уже без улыбки заметил Стюарт и опустился на колени рядом с Розлин. – Но в данном случае отшутиться не удастся. – Он снова взял ее за руку. – Да ты совсем замерзла. – Он нахмурился и стал растирать ей пальцы, чтобы восстановить кровообращение. – Думаю, нам нужно заключить какое-то официальное соглашение относительно ребенка.

– Зачем обязательно официальное?

Когда Стюарт встал на колени, Розлин на какое-то безумное мгновение показалось, что он… Какая нелепость, тут же одернула она себя. Ему и в голову не придет делать ей предложение, да еще и на коленях. Она хорошо помнила, какой откровенный ужас промелькнул на его лице при словах Элли о свадьбе.

– Когда я думаю, что моего ребенка вырастит кто-нибудь вроде Кевина, у меня кровь стынет в жилах, – продолжал Стюарт.

Розлин рывком высвободила руку.

– Ты намекаешь на то, что я не способна поставить интересы своего ребенка на первое место?

– Нашего ребенка, – поправил он.

– Лучше бы я тебе ничего не рассказывала! – в сердцах выпалила она.

В ее жизни и без того полно проблем. Не хватало еще бороться с папашей, наделенным чрезмерно развитым инстинктом собственника!

– А ты этого и не делала, – напомнил Стюарт, и Розлин сначала покраснела, а потом побледнела.

Неожиданно он взял ее лицо в ладони и задержал свой взгляд на губах. На секунду Розлин показалось, что он ее сейчас поцелует, и она испугалась, что Стюарт услышит, как бешено забилось ее сердце. Но, криво улыбнувшись, он отпустил ее и встал.

– Я не хочу на тебя давить, так что скажу маме, что звона свадебных колоколов не предвидится.

– Желаю удачи.

Розлин была рада, что он не пожелал скрепить их временное соглашение поцелуем. От облегчения у нее закружилась голова, и она не рискнула встать на ноги, пока не почувствовала, что дрожь в коленях прошла.

2

– Смотри, как бы тебе не испачкать свои щегольские ботинки, – предупредила Розлин. Появление Стюарта положило конец получасовой передышке, на протяжении которой она могла ни о чем не думать. – Я кормлю Людовика.

Хотя ее отец всегда посмеивался над излишне сентиментальным отношением людей к своим домашним животным, он сам постоянно приносил в дом очередного четвероногого беспризорника. Одним из них был и Людовик – козел, который не задержался у прежнего хозяина по причине своего исключительно вредного характера и теперь уже несколько лет жил у Дика Брауна.

– Невольно напрашивается мысль, что ты хочешь держать меня на расстоянии, – заметил Стюарт, с опаской поглядывая на козла. – Этот зверь всегда меня недолюбливал.

Тема для разговора самая что ни на есть безобидная, подумала Розлин. Так почему же у меня зачастил пульс и ослабели колени?

– В любом другом случае я бы сказала, что нечего наделять животных человеческими чертами, но сейчас… пожалуй, я лучше привяжу Людовика, а то вдруг он решит закусить твоим модным костюмом, – заметила она, окинув взглядом элегантного Стюарта, и пошутила: – Обычно мы не наряжаемся к воскресному ланчу.

– А меня на него и не приглашали, – ответил Стюарт сухо и, объясняя свой официальный вид, добавил: – У меня деловая встреча в Шеффилде.

Розлин поставила пластмассовое ведро на пол и вышла из сарая.

– Ты виделся с моим отцом? – догадалась она.

– Между нами состоялся откровенный обмен мнениями. Оказывается, я – самовлюбленный подонок, который злоупотребил доверием и гостеприимством соседа, соблазнив его дочь.

Розлин поморщилась, но про себя подумала, что могло быть и хуже. Накануне ее отец выражался куда менее сдержанно.

– Мне жаль, Стюарт. Пойми, он сейчас немного расстроен.

– Я полностью разделяю его мнение.

– Ох, не надо! Хватит того, что я наслушалась этой чепухи от отца! Я ему уже сказала, что если кто кого и соблазнил, так это я тебя, а не наоборот.

Это была правда, пусть и горькая, и Розлин не собиралась закрывать на нее глаза. Вздернув подбородок, она дерзко посмотрела в глаза Стюарту. В его ответном взгляде мелькнул проблеск какого-то чувства, которое она не успела определить.

– Я еще легко отделался, – усмехнулся он. – Странно, что Дик не спустил на меня собак.

Представив себе эту сцену, Розлин невольно улыбнулась. У разношерстных питомцев ее отца, отвергнутых прежними хозяевами, была только одна общая черта – исключительная кротость.

– Если бы он это сделал, они бы зализали тебя до смерти, – сказала она. – Помнишь, однажды…

– Розлин, нам нужно поговорить серьезно, – перебил ее Стюарт. Он явно не был настроен на воспоминания. – Ты не можешь вести себя так, будто ничего не произошло.

– Может, мне отрепетировать душераздирающие рыдания? Ты мог бы не говорить мне, что ничего уже не будет по-прежнему. Даже при моем ограниченном умишке я сама до этого додумалась.

Стюарт положил руку ей на плечо.

– Извини. Просто ты кажешься такой спокойной..!

Спокойной?! Розлин чуть не расхохоталась. Он и представить себе не может, какая жуткая паника ее охватила, когда она впервые узнала, что беременна. Но и его озабоченность можно понять: не очень-то приятно, когда тебе навязывают отцовство.

– Но ты вовсе не обязан в корне менять из-за этого свою жизнь, – сказала она.

Пальцы Стюарта с такой силой сжали ее плечо, что Розлин поморщилась. Заметив это, он тут же извинился и убрал руку.

– Думаешь, я не в состоянии справиться с ролью отца?

Его напряженно застывшее лицо излучало такой гнев, что она смутилась.

– Да нет, просто я считаю, что ты должен чем-то жертвовать. Я и одна прекрасно… – Она не договорила, заметив в его голубых глазах опасный блеск.

– Ты будешь не одна, с тобой будет мой ребенок, – напомнил Стюарт.

Розлин вдруг поняла, насколько наивно с ее стороны было не предвидеть этого проявления собственнического инстинкта, но решила проигнорировать этот враждебный тон.

– Ребенок будет и с тобой, но только не постоянно. Именно это я все время и пытаюсь объяснить.

– Ты, значит, пожалуешь мне право посещения?

Розлин не знала, что поразило ее больше: сама идея или горечь, прозвучавшая в голосе Стюарта.

– Нам не нужны официальные соглашения, – сказала Она.

– Это ты сейчас так говоришь, а что будет, когда на сцене появится очередной Кевин? Тебе не приходило в голову, что я не хочу быть «отцом на полставки»?

О чем это он, удивилась Розлин. Ведь и так ясно, что других вариантов нет. Она просто не узнавала своего старого друга. Сейчас перед ней стоял незнакомец, который к тому же ей не слишком нравился.

– Ты говоришь ерунду, – бросила она.

– Нет, не ерунду! – упрямо возразил он. – Я не собираюсь пускать все на самотек, когда речь идет о моем ребенке.

– Нашем, – тихо поправила его Розлин.

– Что?

– Нашем ребенке. – Ее голос быстро набрал силу. – Ты все время называешь его своим, забывая, что я тоже имею к нему некоторое отношение, – с сарказмом напомнила она. – Какой же я была дурой, вообразив, что наша давняя дружба облегчит дело! Уж если мне суждено было завести роман на одну ночь, лучше бы его героем стал незнакомец. Так было бы гораздо проще!

Стюарт побледнел, и его голубые глаза засверкали еще ярче.

– Задним умом мы все крепки. Но теперь уже ничего не поделаешь, отец ребенка – это я, и тебе придется привыкнуть к мысли, что я никуда не денусь.

– Даже в Шеффилд? – язвительно напомнила Розлин и поняла, что ее стрела попала в цель.

– Мне обязательно нужно ехать туда. Если бы я мог, то отменил бы эту поездку. Но завтра я вернусь, и мы продолжим разговор.

– Завтра я буду на работе, – сообщила она.

– Оставайся здесь и жди меня, – жестко произнес он.

Может, Стюарт и привык, что когда он раздает приказы, люди вскакивают и делают под козырек, но от нее он такого не дождется, возмущенно подумала Розлин. «Оставайся и жди». Размечтался!

– Спасибо, Кевин. Ты не обязан этим заниматься.

– Розлин, несмотря на то, что между нами произошло, я надеюсь, что мы можем общаться как цивилизованные люди, – несколько напыщенно ответил Кевин. Впрочем, он никогда не отличался непринужденностью манер.

– Я действительно тебе благодарна, – тепло откликнулась Розлин.

Она передала ему книги и грустно оглядела опустевший кабинет, в котором не осталось ее вещей.

– Зря ты не разрешила мне поговорить с моим коллегой о твоем увольнении. – Он неодобрительно нахмурился. – Тебе должны выплатить компенсацию. Как адвокату, мне это совершенно ясно. Я бы сам представлял твои интересы, но это не моя сфера.

Его забота тронула Розлин.

– Спасибо, но я решила, что не стоит связываться. Кроме того, мне никто не сказал напрямик, что меня увольняют потому, что мать-одиночка не соответствует имиджу сотрудника фирмы «Вильсон и Сторм». Они тщательно следили, чтобы эта фраза не была произнесена вслух, так что все было обставлено исключительно корректно. Ты же знаешь, Кевин, место в совете директоров было обещано мне только на словах, и никаких документов на этот счет нет. Кроме того, меня не уволили в прямом смысле этого слова. Я могла бы работать и дальше, если бы согласилась на понижение в должности.

– Но они знали, что ты на это не пойдешь.

Розлин кивнула. Уже то, что четыре года назад ее, женщину, приняли на работу в известную, но очень консервативную бухгалтерскую фирму, было большой победой. Ей дали возможность показать себя в конкурентной борьбе, и она с радостью приняла вызов. Розлин зарекомендовала себя так хорошо, что с полгода назад ей неофициально сообщили, что собираются ввести в совет директоров. И вот теперь выяснилось, что ее готовы перевести на должность с пониженной нагрузкой.

– По-моему, это просто ханжество, – заявил Кевин, когда она рассказала ему об этом.

Несмотря на всю свою обиду и злость, Розлин улыбнулась. Кто бы мог подумать, что настанет день, когда консервативный и скованный всяческими условностями Кевин станет защитником современной морали! С виду он производил впечатление человека дерзкого и азартного, но на самом деле всегда соблюдал осторожность и не любил рисковать. Только в зале суда адвокат Холл становился грозным и даже безжалостным противником.

Стопка бумаг выскользнула из рук Розлин и рассыпалась по полу. Чертыхнувшись, она опустилась на колени и стала их собирать. Кевин присоединился к ней, и она удивилась, что он рискнул помять свои как всегда безупречно отглаженные брюки в тонкую полоску. Этот человек всегда очень следил за своей внешностью и носил только вещи, сшитые на заказ дорогим портным.

– Не понимаю, как ты можешь быть такой спокойной. Когда я сделал тебе предложение, ты отказалась, ссылаясь именно на карьеру. И вот прошло всего несколько месяцев, и ты безработная и… беременная.

«Босая и голодная», мысленно добавила Розлин и сухо заметила:

– Спасибо за напоминание.

– Мне и в голову не приходило, что такое может случиться. – Кевин ошеломленно покачал головой. – Вспомни, ведь это я хотел ребенка, а ты говорила, что не готова к семейной жизни! – закончил он с обидой.

– Прости, Кевин. – Тронутая его горячностью, Розлин положила руку ему на плечо.

Он скосил глаза и накрыл ее своей.

– Все могло сложиться по-другому.

– Ах, Кевин…

Что она могла сказать? Розлин не была готова к тому, чтобы оформить их отношения официально – даже ради того, чтобы сохранить. Она не считала себя легкомысленной особой, но по прошествии некоторого времени убедилась, что ее чувства к Кевину были поверхностными. Сейчас ей даже не верилось, что она так переживала их разрыв.

– Дорогая, я бы хотел, чтобы ребенок, которого ты носишь, был моим.

А я – нет, виновато подумала она.

– Что ж, приятель, тебе не повезло, он мой.

Услышав голос Стюарта, Розлин вздрогнула.

– Что ты здесь делаешь?

– Это я должен спросить, что ты здесь делаешь. Кажется, мы договорились, что ты будешь ждать меня дома.

– Мы не договаривались, это ты так решил! – уточнила Розлин. – Я же не могу бросить работу и сидеть дома, дожидаясь, пока ты объявишься.

– Судя по тому, что я слышал, работу ты и так бросила. Неужели нельзя было подождать до моего возвращения? Ты уже подала заявление об уходе?

– Может, тебе это покажется странным, но меня не вдохновляет перспектива стать младшим сотрудником фирмы, – парировала Розлин, сваливая бумаги обратно на стол.

– Тебе предложили понижение в должности?

– На самом деле это самое настоящее завуалированное увольнение, – вмешался Кевин, и Розлин с благодарностью посмотрела на него. Ей совсем не хотелось пересказывать все заново.

– Тебя не спрашивают, Холл! – рявкнул Стюарт. – Что ты вообще здесь делаешь? Надо быть полным идиотом, чтобы заставить беременную женщину таскать тяжести.

– Не смей разговаривать с Кевином в таком тоне! – возмутилась Розлин. – То, что ты не в восторге от сложившейся ситуации, еще не дает тебе права оскорблять моих друзей. К твоему сведению, я сама попросила Кевина о помощи, – слегка покривила душой она, желая поставить Стюарта на место.

Кевин встал и отряхнул с брюк воображаемые пылинки.

– Полагаю, Розлин предпочла обратиться к настоящим друзьям.

Это была откровенная провокация, и Розлин в ужасе подумала, что Кевину придется пожалеть о своих словах. Стюарт – высокий, широкоплечий, атлетического сложения, с узкими бедрами и длинными ногами – выглядел весьма устрашающе.

Общаясь с Кевином, она ценила не его внешность или искусство любовника, а ни к чему не обязывающий характер их отношений. По сравнению с ним Стюарт был в высшей степени требовательным человеком.

Кевин был шести футов ростом, и Стюарт возвышался над ним на несколько дюймов. Оба были темноволосыми, но на этом их сходство кончалось. Если Кевин всегда выглядел так, словно только что вернулся от парикмахера, то густые, слегка вьющиеся волосы Стюарта были длиннее, чем нужно, и касались воротничка куртки. Розлин знала, что дело не в моде, просто Стюарт обычно забывал вовремя стричься. В отличие от Кевина с его правильными чертами лица, у него крупный нос с горбинкой и густые брови, но зато природа щедро наделила его сексуальной привлекательностью.

– Кажется, тебе есть что сказать, Холл? Так не останавливайся, я весь внимание, – с издевкой протянул Стюарт.

Розлин потянула вниз воротничок шелковой блузки. В офисе работал вентилятор, но ей вдруг стало душно. Почему она раньше никогда не замечала, насколько Стюарт… подавляет своим присутствием?

– В чем дело, Розлин? – Встревоженный голос Стюарта, казалось, прозвучал откуда-то издалека. – Прочь с дороги, идиот, она сейчас упадет в обморок.

– Не суетись, – слабо запротестовала Розлин, чувствуя, как сильные руки укладывают ее на ковер.

– Оставайся на месте! – отрывисто скомандовал Стюарт. – Нужно, чтобы кровь прилила к мозгу… хотя, если честно, в твоей голове его не так-то легко найти. – Он взял ее за запястье и нащупал слабый пульс. – С тобой такое уже бывало?

– Что?

Розлин не открывала глаз, но мелькающие черные точки так и не исчезли.

– Обмороки, – нетерпеливо уточнил Стюарт.

– Никогда в жизни.

Видимо, она говорила очень тихо, потому что он наклонился к самому ее лицу.

– Господи, дай мне сил! – пробормотал он себе под нос.

Странно, подумала Розлин, чего-чего, а уж силы ему всегда хватало.

Стюарт подхватил ее на руки и двинулся к двери, чуть не столкнувшись с Кевином, несшим стакан воды.

– Дорогу!

– Ты расплескал воду! – возмутился Кевин. Стюарт отодвинул его плечом и двинулся дальше. – Остановись, Роули, ты не посмеешь…

– Что именно?

– Похитить ее!

– Расслабься! – кратко посоветовал ему Стюарт. – Я буду рад обменяться с тобой любезностями, но в другой раз. А сейчас мне нужно вынести отсюда Розлин.

«Стреляемся на рассвете. Мой секундант свяжется с вашим», невольно промелькнула в голове у Розлин фраза из исторического романа, и она едва сдержала неуместный смешок.

Стюарт вынес ее из офиса. Розлин знала, что Кевин не уронит свое достоинство, бросившись в погоню. Он бы ни за что не устроил подобный спектакль.

– Бедный Кевин, – сказала она.

Поинтересоваться, хочет ли она, чтобы ее спасали, а точнее, тащили, как куль с мукой, Стюарту, очевидно, даже в голову не приходило. Деликатность никогда не была его сильной стороной.

Стюарт фыркнул.

– Нашла кого жалеть! Да ему не терпелось сбежать из комнаты, как только тебе стало плохо.

Розлин обнаружила, что между плечом и квадратной нижней челюстью Стюарта есть местечко, словно специально созданное для того, чтобы она могла уткнуться туда носом.

– Не суди его строго. Он боится болезней, и, хотя я и не больна… – Все еще злясь на Стюарта, она криво улыбнулась. – Дальше я могу идти сама.

– Не порть мне удовольствие, Розлин, я чувствую себя героем, – прошептал Стюарт ей в самое ухо и шутливо пожаловался: – Подумать только, сколько лет я потратил зря, играя роль современного джентльмена, а женщины, оказывается, предпочитают пещерных людей. В жизни не получал столько призывных взглядов, как сейчас!

– И кого же ты собираешься утащить в свою пещеру? – в тон ему откликнулась Розлин.

Вернее, кого пытаешься обмануть? – подумала она. Призывные взгляды на него бросают всегда.

– В данный момент мне кажется предпочтительней твоя, – сострил он.

– Мои ключи в сумочке, а она осталась в кабинете. Придется за ней вернуться, – сказала Розлин и поморщилась при мысли, что придется снова стать мишенью любопытных взглядов теперь уже бывших сотрудников.

– Боюсь, что если я снова увижу этого напыщенного зануду, то просто задушу его, – с усмешкой заметил Стюарт и вдруг хлопнул себя ладонью по лбу. – Совсем забыл! У меня же есть свой комплект ключей!

– Какой же я оказалась доверчивой дурочкой, – заметила Розлин, – вручив тебе ключи от квартиры!

– Что ты имеешь в виду? – недоуменно бросил он. – У тебя ведь тоже есть мои ключи. – Они спустились на лифте в подземный гараж, и там Стюарт бережно поставив ее на ноги, спросил: – Что ты предпочитаешь, сидеть на переднем сиденье или прилечь сзади?

– Я же не инвалид какой-нибудь! – обиделась Розлин и, демонстрируя свою независимость, самостоятельно забралась на переднее сиденье. – Кстати, ключи я тебе дала только для того, чтобы ты поливал цветы в мое отсутствие.

– Дорогу ремонтируют, – сообщил он, не обращая внимания на ее слова. – Придется ехать кружным путем, так что устраивайся поудобнее. Ты сказала Холлу, что отец ребенка – я?

Он кинул на нее быстрый взгляд, и Розлин подумала, что раньше никогда не замечала, какие у него удивительные голубые глаза. Ах, если бы можно было повернуть время вспять и вернуться к прежним, таким спокойным и безопасным отношениям со Стюартом!

– Ты имеешь в виду, успела ли я сообщить это до твоего эффектного появления на сцене? Да, успела. – И слава Богу, сказала себе она, ведь у бедняги Кевина мог случиться удар, если бы правду ему преподнесли так жестоко. – Я просто обязана была это сделать.

Стюарт презрительно фыркнул, и возмущенная его реакцией Розлин воскликнула:

– А ты что, считал, что я должна хранить это в тайне?

Он искоса взглянул на нее и пробурчал:

– Похоже, в эту «тайну» не был посвящен только я, и даже Холл узнал правду раньше меня. Прошу прощения, видно, я отстал от жизни, но, ты, кажется, говорила, что он разбил твое сердце. Или ты уже забыла об этом?

– Вряд ли мне удастся забыть тот разговор.

– Мне тоже, Розлин. – Интимные нотки, прозвучавшие в голосе Стюарта, заставили ее покраснеть. – Но ты мне не говорила, что он хотел на тебе жениться.

– Нет, – рассеянно ответила она, думая о другом.

Ее сейчас гораздо больше волновало, забыл ли Стюарт, что она действительно говорила той роковой ночью?

При мысли, что он может вспоминать то же самое, что она, Розлин охватила дрожь, и она бросила на него осторожный взгляд из-под ресниц.

– Я тут подумал… – Розлин так глубоко погрузилась в прошлое, что не сразу расслышала голос Стюарта. – С тобой все в порядке? – повторил он.

– Да, все нормально.

– Ты выглядела как-то странно.

– Не суетись.

Хорошо, что не я сижу за рулем, мрачно подумала она. Что со мной творится? Пора прекратить постоянно возвращаться мыслями к инциденту, который необходимо как можно скорее забыть. Это было всего-навсего следствие неудачного стечения обстоятельств, и не более того. Стюарт спал с ней из жалости. Не он ли говорил, что им лучше забыть то, что тогда случилось?

– Думаю, нам все же стоит пожениться, – снова прервал ее размышления голос Стюарта.