Текст книги "Свет надежды"

Автор книги: Люси Рэдкомб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Может, Лоренс просто-напросто передумал, – предположил Бенджамин.

Розанна яростно замотала головой.

– Лоренс всегда держит слово. Если говорит, что приедет, значит, так и будет. – Молодая женщина обвела умоляющим взглядом сидящих за столом. – Вам не приходит на ум, что с ним произошел несчастный случай?

От лица молодой женщины отхлынули все краски. О, как живо она представляла себе самое худшее: безжизненное тело Лоренса в перевернувшейся машине... Или нет, он ранен, без сознания, нуждается в ней, а ее рядом нет!

– Надо позвонить в полицию! – потребовала Розанна.

– Милая моя девочка... – начал было Оуэн. Но жена предостерегающе положила руку ему на плечо. И он послушно умолк.

– Конечно, надо. Так мы и поступим, – успокаивающе произнесла Фиона. Гостья облегченно выдохнула. – Если Лоренс не объявится до утра, первое, что мы сделаем, – это позвоним в полицию.

– Но... – запротестовала было Розанна.

Фиона подняла руку, обрывая ее на полуслове. На ее лице было написано сочувствие... и твердая решимость.

– Сейчас полиция ничего не станет предпринимать. Вы же знаете, человек должен числиться пропавшим в течение двадцати четырех часов, прежде чем объявят розыск. А Лоренс ведь в любую минуту может явиться! Мало ли что его задержало. Вечер-то еще не закончился.

Розанна закусила губу и нехотя кивнула. Она обвела взглядом собравшихся – да, отлично она себя зарекомендовала в первый же вечер! «Эта сумасшедшая особа» – вот как станут называть ее хозяева промеж себя, и поделом!

– Я просто подумала... – Молодая женщина вдохнула. – Боюсь, я приняла все слишком близко к сердцу.

– Не то слово, – с чувством подтвердил Оуэн прежде, чем жена, предостерегающе нахмурившись, заставила его умолкнуть.

Розанна пристыженно зарумянилась.

Неожиданно на помощь ей пришла Мэг. Она обернулась к будущему свекру. И старик тут же подпал под чары ее дразнящей улыбки.

– Проблема в том, что у мужчин туго с воображением. Где им понять тех несчастных, кому судьба этого самого воображения с лихвой отпустила! – Мистер Гиллард и Бенджамин дружно запротестовали, но изящным движением руки Мэг заставила их умолкнуть. – Помню, как моя мама со мной носилась. У девочки живот болит? Аппендицит, не иначе! Девочка закашлялась? Туберкулез в последней стадии! Врачам и медсестрам мамины звонки в кошмарах снились. Они ее даже прозвали ОМН – одержимая мамочка-невротичка.

Все дружно рассмеялись – и напряженность развеялась сама собой.

– Спасибо, – прошептала через стол Розанна, а Мэг комично сморщила нос и заговорщицки подмигнула.

До конца ужина Розанна изображала спокойствие и даже поддержала общий разговор, едва тот перешел на младенцев и свадьбы. Всякий раз, когда паника вновь накатывала на нее, молодая женщина стискивала зубы, мысленно желала себе провалиться сквозь землю и продолжала храбро улыбаться. До тех самых пор, пока не попрощалась на ночь с Мэг и Бенджамином. Собственно, если бы ее не дернул черт обернуться и пожелать молодой паре счастья, она бы так и ушла к себе с учтивой улыбкой на устах.

– Я так за вас рада! – искренне произнесла Розанна и тут же, неожиданно для себя, разрыдалась.

– Да уж, вижу, – скептически отметил Бенджамин, глядя, как по щекам его помощницы, всегда такой сдержанной, такой подтянутой, струятся слезы.

– Бенни! – упрекнула его Мэг, заключая рыдающую женщину в объятия.

– П-простите, – горестно всхлипнула Розанна, утирая глаза. – Я просто...

– Не нужно ничего объяснять, – тихо заверила ее Мэг. – Я отлично понимаю, что вы чувствуете.

– Может, и меня кто-нибудь в секрет посвятит? – с надеждой спросил Бенджамин.

– Бенни, ты на редкость бесчувственный! – раздраженно бросила Мэг.

– Я так понимаю, тут мой братец замешан, – догадался Бенджамин. – Розанна, если у тебя с ним проблемы, обращайся ко мне, не стесняйся. Уж я ему задам.

– Бог ты мой, ну не настолько же все плохо! – фыркнула Мэг.

Розанна предпочла молча отвернуться. Мэг и Бенджамин воплощали в себе все, о чем она мечтает и чего не обретет никогда... Если только Лоренс ее не полюбит, а такое вряд ли возможно.

Хватит себя жалеть, плаксивость никого не украшает! – мысленно выбранила себя молодая женщина. Кроме того, у нее сейчас полным-полно забот более насущных: она же ребенка ждет! Не сказать об этом Лоренсу никак нельзя, на этот счет даже двух мнений быть не может.

Сколько раз Розанна прокручивала в уме их воображаемый диалог. Несколько сбивчивых, невнятных слов по телефону ровным счетом ничего не изменили. Она не сомневалась, как именно отреагирует Лоренс, услышав о ребенке. Не он ли говорил, что его отец в вопросах семейной чести придерживается весьма старомодных взглядов? Ну так сын весь в отца!

Лоренс захочет жениться на ней ради ребенка.

Невозможно закрыть глаза на тот факт, что Лоренс и впрямь любовь всей ее жизни. Но если он женится на ней только ради ребенка, какую тяжкую обузу взвалит на себя из ложно понятого чувства долга!

– Честное слово, если ты до сих пор тревожишься о моем брате, так успокойся, право слово! – добродушно посоветовал Бенджамин, который так ничего и не понял. – У Лоренса больше жизней, чем у кошки. Он из любой ситуации выкрутится.

– Ты прав, как всегда, – сдержанно ответила Розанна.

– Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где меня найти, – шепнула Мэг, ласково погладив молодую женщину по плечу.

– Знаю, – благодарно кинула Розанна, про себя, однако сомневаясь, что Бенджамин скажет ей спасибо, если она и впрямь воспользуется великодушным предложением его невесты.

И, пожелав обоим доброй ночи, она побрела к себе.

12

Судя по настенным часам, времени было не так уж и много. При мысли о еще одной бессонной ночи и бесконечном созерцании обоев, пусть даже столь изысканных, как здесь, Розанна внутренне передернулась. Она прошлась по комнате из конца в конец, распахнула ставни, полной грудью вдохнула свежий ночной воздух, напоенный ароматом маттиолы, в изобилии росшей под окнами.

Что, если... А почему бы, собственно, и нет?

Чувствуя себя юной воспитанницей монастырского пансиона, дерзко нарушающей все установленные правила, Розанна набросила на плечи куртку, выскользнула из спальни, на цыпочках спустилась по лестнице в холл и вышла на крыльцо.

Стоило ей переступить порог, как тяжелая дверь со щелчком захлопнулась. Молодая женщина беспечно пожала плечами: пустяки! Здесь же ничего не запирается – эту приятную подробность она уже подметила. Она прогуляется в лунном свете, а обратно в дом проберется через заднюю дверь, ту, что ведет в кухню.

Что за волшебная ночь! Никаких тебе фонарей, только луна и аромат зелени! Розанна почувствовала, как все ее горести отступают на задний план, а душу переполняет непривычная легкость.

Едва она ступила на аккуратно подстриженную лужайку, как высокие каблуки туфель увязли в мягкой земле. Неуклюже проковыляв несколько шагов, молодая женщина сняла туфли, стянула чулки и затолкала их в карман куртки.

Назад, к природе! – подумала Розанна, наслаждаясь упругим, пружинистым ощущением от влажной травы. Она с наслаждением пошевелила пальцами ног – ну что за прелесть! Вдалеке зловеще заухала сова, но даже это не испортило умиротворенного настроения молодой женщины. Подставив лицо теплому мягкому ветерку, она пошла, погрузившись в свои мысли, и не заметила, как огни усадьбы постепенно исчезают за деревьями.

Впереди начинался пологий подъем. Здесь парк плавно переходил в лес. Молодая женщина остановилась перевести дух – и впервые осознала, что под ногами уже не аккуратно подстриженный дерн, а колючая, жесткая трава. Не хватит ли с нее природы на сегодня? Может, пора поворачивать назад?

Пока Розанна размышляла, как это отрадно – вообразить себя единственным человеком во всем мире, на серебряный диск полной луны наползло облако. На краткое мгновение, не более. Но молодая женщина так долго прожила в Виннипеге, что успела забыть, что в сельской местности темно бывает совершенно по-другому, нежели в городе! Темно – хоть глаз выколи, вот как это называется!

Оказывается, ночь в лесу не такая уж и безмолвная. Если прислушаться, она полна звуков – зловещих шорохов, шелеста и потрескивания. Это дают о себе знать создания, которых она, Розанна, не видит. Да, по правде говоря, и видеть не хочет. А если задуматься, то что она делает в лесной канадской глуши, да еще ночью, в темноте?

А ведь поначалу идея казалась такой заманчивой, такой многообещающей! Наверное, именно так и говорят впоследствии все жертвы нападения агрессивных маньяков и психопатов с ножами... ну, те жертвы, которым удалось выжить. Молодая женщина решительно сказала «нет» недобрым предчувствиям.

– Мне бы фонарик! – громко произнесла она, успокаивая нервы. И даже сумела мало-мальски взять себя в руки – до тех пор, пока луна не скрылась за очередным облаком, а прядь волос не зацепилась за низко растущую ветку.

И тут Розанна не выдержала – пронзительно завизжала и бросилась бежать, сама не зная куда. Когда она окончательно выдохлась и вынуждена была остановиться, то понятия не имела, где находится.

Только без паники, сказала себе молодая женщина. Ну что такого ужасного может со мной случиться, в конце-то концов? Если, конечно, исключить психопатов и маньяков, вкрадчиво напомнил внутренний голос. Розанна заставила себя рассуждать логически. Синяк-другой, пара царапин – не в счет. Ночь выдалась не по сезону теплая, недаром же она рискнула босиком разгуливать. Значит, замерзнуть она не замерзнет. Завтра же первая над собой посмеется.

Неистово бьющееся сердце начало понемногу успокаиваться. Но, несмотря на весь ее новообретенный оптимизм, это «завтра» казалось невообразимо далеким.

Розанна вновь надела туфли и осторожно двинулась между деревьями вверх по склону, решив, что с вершины холма оглядит окрестности и, возможно, поймет, куда ее занесло.

Но в темноте местность вокруг казалась абсолютно незнакомой. Что ни говори, а городская девушка в глуши совершенно беспомощна! Будь она дочкой фермера, все было бы иначе. А так она помнила из школьного курса по выживанию в трудных условиях, только одно: если попала в снежную бурю, выкопай яму в снегу и обмотайся целлофаном... или фольгой? Но поскольку ни фольги, ни целлофана под рукой нет, равно как и снежной бури, это не самые ценные сведения...

Путь преградили заросли ежевики. Осторожно отводя от лица колючие плети, Розанна пробралась наконец сквозь кусты и уже готова была возгордиться собой – как вдруг налетела на что-то большое, теплое и живое. Причем с руками. Каковые руки крепко ее схватили.

Повинуясь инстинкту самосохранения, молодая женщина принялась вырываться, брыкаясь, кусаясь и отбиваясь всем, чем придется. Вот она пронзительно взвизгнула – визгу этому позавидовало бы любое фамильное привидение! – и незнакомец от неожиданности разомкнул захват.

– У меня «черный пояс», – храбро соврала Розанна, отскочив в сторону. – И мне бы очень не хотелось нанести вам непоправимые увечья.

– Мои поздравления!.. Боже мой, Розанна, да успокойся! Я не причиню тебе зла.

Молодая женщина застыла на месте. Этот голос она узнала бы из тысячи. За краткую долю секунды ужас и горе сменились невыразимым блаженством.

– Лоренс!

– А ты кого-то другого ждала?

Волной накатившее облегчение лишило ее последних сил. Ноги подогнулись, и она беспомощно прильнула к Лоренсу. Какой он надежный и восхитительно настоящий! Слишком настоящий для того, чтобы быть сном!

– Просто не верится...

На мгновение луна вынырнула из-за облака и осветила его смуглое посуровевшее лицо – а в следующий миг Лоренс припал к ее губам. Тихо, сдавленно вскрикнув, молодая женщина судорожно обняла его за шею, даже не думая сопротивляться.

Когда он наконец поднял голову, по щекам ее струились слезы. Лоренс ласково утер их тыльной стороной ладони.

—Теперь веришь? – прошептал он.

Возможно, Розанна и сочла бы его тон снисходительно-покровительственным, если бы не чувствовала, что его мускулистое, поджарое тело сотрясает крупная дрожь. Молодая женщина вздохнула, обняла ладонями его лицо.

– Вот это, что называется, приветствие!

Лоренс чуть повернул голову и поцеловал ее в середину ладони, отчего вся она, до кончиков пальцев ног, затрепетала в блаженном предвкушении.

– Что-что, а приветствовать я умею!

– То есть для тебя в таком приветствии нет ничего особенного?

Лоренс стиснул запястье Розанны.

– Еще как есть. Я столько передумал о том, какова будет наша встреча. Я не был уверен, окажут ли мне добрый прием или нет. Ты мне хоть сколько-то рада? – Лоренс вгляделся в ее лицо, ища ответ на свой вопрос, но луну вновь закрыло облако, и мир утонул во тьме. Как? Лоренсу недостает уверенности?

– Хоть сколько-то, безусловно, рада, – опасливо подтвердила Розанна. – А откуда ты узнал, что я здесь?

– Я ничего не знал, по крайней мере, не знал, что это ты. Но тебя было слышно за милю. Я подумал, ты – начинающий и потому особенно шумный браконьер.

– Никакой я не браконьер.

– Вот и замечательно. Потому что призвания к этому делу у тебя нет.

– Я думала о тебе, – прошептала Розанна, уткнувшись лицом в его грудь. К неизбывному облегчению примешивалось ощущение удивительного покоя и мира: словно домой вернулась после долгих странствий. – Я думала о тебе... и ты пришел, – тихо вздохнула она.

Его сердце билось ровно и мерно у самого ее уха – звука отраднее она в жизни своей не слышала. Лоренс обнял ее так крепко, словно отпускать и не собирался. Несколько минут она стояла, не двигаясь, не говоря ни слова, пока Лоренс ласково гладил ее по волосам. Когда же наконец подняла голову, то заметила, что лицо его в лунном свете выглядит измученным и осунувшимся. Четкие очертания обозначились резче, глаза запали, лоб прочертили морщины. Но эта изнуренная суровость красила его еще больше. Если, конечно, такое возможно. Розанна задохнулась от восхищения: о, как же Лоренс хорош собой!

– Ты и вправду здесь? – на всякий случай еще раз уточнила она.

– Мне казалось, родная, что это мы уже установили доподлинно. Если станем повторяться, то тут всю ночь проторчим.

– Я просто не понимаю, откуда ты взялся и как так вышло... – Молодая женщина огляделась вокруг. – А где мы, кстати?

– Как, ты не знаешь?

– Я вышла прогуляться и заблудилась.

– По-твоему, разгуливать в ночи по незнакомым окрестностям – идея что надо? – Лоренс нахмурился. – О чем только мои родители думали, отпуская тебя одну? И даже если так, им давно пора прочесывать парк и лес, казня себя за легкомыслие.

– Да никто меня не ищет и искать не станет! Я же у хозяев даже не спросилась. Все уверены, что я давно сплю.

– То есть ты могла упасть, сломать ногу, а то и шею свернуть, и никто бы ничего не знал? – В голосе его зазвучал плохо сдерживаемый гнев.

Лоренс поддел пальцем отворот куртки и притянул Розанну ближе, ненароком задев ключицу. От этого мимолетного касания молодая женщина так и затрепетала.

– Я подумала, что если подышу перед сном свежим воздухом, то крепче засну, – стала оправдываться она. – Между прочим, я туфлю потеряла. А эта пара целое состояние стоит.

– Радуйся, что все твои неприятности только этим и ограничиваются! – рявкнул Лоренс. – Как подумаю, что...

В глазах молодой женщины блеснули слезы. Лоренс с запозданием прикусил язык и выругался себе под нос.

– Я заблудилась, – жалобно повторила она. – А еще до смерти перепугалась, так что не кричи на меня, пожалуйста. – Задрожав всем телом, Розанна опасливо оглянулась через плечо. – А до дома далеко?

Вместо ответа Лоренс взял ее за руку и отвел на вершину холма. Оттуда освещенная лунным светом усадьба была видна как на ладони.

– Бог ты мой, а я-то думала, до дома мили и мили! – задохнулась от изумления Розанна. – А он в двух шагах!

– Как говорится, кто-то дальше своего носа не видит, – ласково улыбнулся Лоренс. – Впрочем, носик очень даже прехорошенький. – И он легонько чмокнул молодую женщину в самый кончик вздернутого носа.

– Смейся-смейся, но ведь и ты тоже заблудился!

Вообще-то Лоренс не смеялся, он так и пожирал глазами ее лицо, словно задался целью намертво запечатлеть в памяти каждую его черточку. Пульс Розанны внезапно участился.

– Я? – забавляясь, переспросил Лоренс. – Что за чепуха! Чтобы я – да заблудился в здешних краях?

У молодой женщины мучительно заныло в груди. Не думая о том, что делает, она судорожно вцепилась в рубашку Лоренса, не заметив, что при этом куртка соскользнула с ее плеч.

– Ты даже не перезвонил, не предупредил... Мы все ждали, ждали, за стол не садились...

– Недолго ждали, надеюсь?

Розанна неохотно кивнула.

– Ага, отец верен себе: он терпеть не может, когда ужин запаздывает, – не без сарказма заметил Лоренс. – Наверное, злился?

– Вообще-то никто особо не переживал. – «Кроме меня», – отчаянно хотелось добавить Розанне, но усилием воли она прикусила язык.

– То есть по мне не скучали?

– Не особенно.

– Вот и чудесно,

Розанна, раздраженно фыркнув, высвободилась из его объятий.

– А тебе бы небось хотелось услышать, что я с ума сходила от беспокойства? Что весь вечер провела как на иголках?.. Если угодно, да, я себя полной идиоткой выставила. – Молодая женщина досадливо дернула себя за непослушный рыжий локон. – Твои родители наверняка подумали, что я совсем сбрендила. Ну, радуйся, торжествуй: все так и было!

– Похоже, я пропустил незабываемый вечер... Ты что, с деревом обниматься вздумала? – удивился он.

Розанна подошла к кряжистому дубу и прижалась щекой к его стволу. Чтобы не обниматься с тобой, мысленно ответила она Лоренсу.

– Да не тревожься. Ничего особенного ты на самом деле не пропустил. – Ну, разве что пару-тройку моих дурацких выходок и мою же истерику, подумала молодая женщина. – Завтра спозаранку включишься в свадебные приготовления: ни о чем другом никто здесь и не говорит.

В темноте Розанна не видела, что при последних ее словах Лоренс смертельно побледнел.

– Никакой свадьбы не будет, так и заруби себе на носу!

– О чем... о чем ты?.. Разумеется, свадьба состоится. Все так счастливы, так взволнованы, так предвкушают счастливый день...

– Да ради всего святого, женщина, ты обещала мне, что не станешь вытворять никаких глупостей!

– Я и не вытворяла.

– По-твоему, выскочить замуж за моего брата – это не глупость? Да вы оба рехнулись, если всерьез полагаете, что я это допущу. Нельзя тебе выходить за Бенджамина, пойми! Я отлично знаю, что ты думаешь, будто никогда никого не полюбишь так, как любила мужа, – с горечью произнес он. – А Бенни вбил себе в голову, что, после того как его бросила невеста, он никогда уже никого не встретит. Отец ему мозги понемногу вправляет, но мой старший брат – упрямец каких мало.

– Но, Лоренс... я...

– Да, я повел себя как последний идиот. Да, в тот раз, когда набивался тебе в мужья, я сам же все и испортил. Но при мысли о том, что ты будешь растить ребенка одна... Пойми, я просто не мог такого допустить!

– А почему ты был готов воспитывать чужого ребенка?

– Это было непростое решение, – хрипло признался Лоренс. – Но как только осознал простую истину, что это и твой ребенок тоже, я понял, как мне следует поступить, – объяснил он. – Последние несколько недель стали для меня сущим адом. Да ты и сама, наверное, догадалась: я чуть ли не каждый день названивал к вам в офис, только чтобы услышать твой голос. Придумывал причины одна другой нелепее...

– Правда? – потрясенно выдохнула Розанна.

– А ты всегда говорила со мной так холодно, так отчужденно...

Розанна прижала палец к его губам.

– Хватит, Лоренс, довольно. Я вовсе не выхожу за Бенджамина. Что еще за ерунду ты говоришь?

– Конечно, не выходишь, уж я об этом позабочусь, – проворчал он, целуя ее палец.

– И совсем не поэтому, – рассмеялась Розанна. – Бенджамин, видишь ли, сегодня объявил о своей помолвке... с Мэг. Не может же он жениться на двух девицах сразу.

– С какой такой Мэг?

– Увидишь. Тебе она непременно понравится, – пообещала молодая женщина. – Очень славная девушка и хорошенькая... Бенджамин с нее глаз не сводит.

– Боже ты мой... – недоверчиво протянул Лоренс. – Похоже, я здорово отстал от жизни. Я знал, что вы с Бенджамином приедете в усадьбу на выходные... А потом отец по телефону сказал, что, мол, радуйся, Лоренс, все от тебя отстанут, потому что Бенджамин вот-вот женится... И что я должен был подумать?

– Ну, чушь какую-нибудь, совершенно в твоем духе. Лоренс, любимый, поверь: я схожу с ума только по одному из братьев Гиллардов.

– Я бросил все дела в квебекском офисе, отменил два совещания, взял билеты на первый же рейс до Виннипега, с пересадкой в Торонто... – принялся рассказывать Лоренс, явно не слыша ее слов. Розанна стояла в темноте рядом с ним, по лицу ее текли слезы. Она пропускала сквозь себя ту боль, что звучала в его голосе. – По прилете первым делом позвонил домой из аэропорта... Ты сняла трубку, и мои худшие опасения подтвердились. Если бы я только набрался храбрости сказать тебе о своих чувствах... – Лоренс умолк на середине фразы. – Что... что ты только что сказала? Как ты меня назвала?

– Любимый. Лоренс, однажды ты просил меня выйти за тебя замуж, а я сказала «нет»...

– Ты много чего еще сказала, родная. – Он ласково коснулся пальцами ее щеки. – Ты еще плачешь?

– Все, что я тебе тогда наговорила, можешь забыть. Я злилась, досадовала, мучилась оскорбленной гордостью... С тех пор я много раз пожалела о том нашем разговоре, – призналась молодая женщина.

– Ты выбранила меня, и по заслугам, – вздохнул Лоренс. – Я так понимаю, ты уже осознала, что отцу скоропостижная смерть не грозит, даже если я и не женюсь. Я сам себе все испортил.

– Ты бессовестный интриган.

Извиняться Лоренс не стал.

– Послушай, я понимаю, что Джереми играл в твоей судьбе очень важную роль, – настойчиво произнес он. – Но жизнь продолжается. Нужно двигаться дальше.

– Я и двигаюсь. Лоренс, ты на мне женишься?

В воздухе повисло гробовое молчание. Пауза грозила затянуться до бесконечности. И Розанна, еще несколько секунд назад стопроцентно уверенная в положительном ответе на свой вопрос, испугалась, а не совершила ли она чудовищную ошибку.

– Что ты сказала? – чужим, незнакомым голосом переспросил Лоренс.

– Я сказала: Лоренс, ты на мне женишься?

– Но... почему?

Молодая женщина зажмурилась, вдохнула поглубже – и словно очертя голову ринулась в бездонную пропасть.

– Да потому, – ясным, звонким голосом воскликнула она, – что я люблю тебя! Люблю так, что и словами не выразишь!

Лоренс порывисто стиснул ее в объятиях. А потом принялся целовать – жадно, неистово, самозабвенно, так что разъединить два сплетенных тела, казалось, не было никакой возможности. Пока длился этот безумный поцелуй, мир вокруг словно перестал существовать и для Розанны, и для Лоренса...

– Это значит «да»? – срывающимся голосом уточнила молодая женщина, когда они на мгновение пришли в себя.

Лоренс провел пальцем по ее щеке.

– А ты как думаешь?

– Я думаю, что хотела бы услышать, как ты скажешь это вслух.

– Да, конечно же да, бестолковая ты женщина. Конечно же я люблю тебя, Розанна, моя первая и последняя настоящая любовь. Ради кого другого я стал бы вытворять столько глупостей, как сегодня ночью? По дороге из аэропорта сломалось такси. Так я изругал водителя, плюнул и двинул пешком через поля, а это, между прочим, миль двенадцать, если не все пятнадцать!

– Господи милосердный, – благоговейно прошептала Розанна. – Ты, правда, способен на такой подвиг?

– Еще бы нет.

– Но ты мог заблудиться!

– Только не я. Мы с братом знаем здешние места как свои пять пальцев. Мы их вдоль и поперек облазили. Вон там палатку ставили, – Лоренс указал на пологий холм, чернеющий на фоне звездного неба, – а ночами рыбачили на озере.

– Отлично понимаю твое желание заново пережить захватывающие приключения юности... Но не проще ли было бы дойти до ближайшего селения и воспользоваться телефоном?

– Пожалуй, проще. Но ты забываешь, что имеешь дело с безумно влюбленным. Все, о чем я мог думать, – это лишь о том, как бы побыстрее добраться к тебе.

– Вот ты и добрался. – Розанна не сдержала улыбки. – Лоренс, мне нужно тебе кое-что сказать...

– Что такое? – Мгновенно почувствовав напряженность собеседницы, он тоже напрягся. – Что-то не так?

– Нет, от души надеюсь, что все так. Я не сказала тебе раньше, потому что...

– Если в последнее время в твоей жизни появился кто-то еще, я все пойму, – скрипнул зубами Лоренс. – Потому что, как ни крути, во всем виноват я. Но я не желаю знать подробностей!

– Разумеется, никого другого у меня не было и быть не могло. – На мужественном лице Лоренса отразилось неприкрытое облегчение. – Если хочешь знать, последние несколько недель я только и делала, что обнималась с унитазом.

Лоренс удрученно покачал головой.

– Ты болела... То-то вид у тебя изнуренный.

– Да не болела я, Лоренс!.. У меня будет ребенок, твой ребенок. – Она провела ладонью по животу и торжествующе улыбнулась. – Наш ребенок – твой и мой. На сей раз я действительно беременна!

Если Розанна и питала хоть какие-то сомнения насчет того, как отреагирует на новость Лоренс, то все они тут же улетучились – такое неуемное ликование и такая откровенная гордость читались в его взгляде.

– Я знала, что ты женишься на мне ради ребенка, – тихо объяснила молодая женщина. – Но мне хочется знать, женишься ли ты на мне ради меня самой, Лоренс.

Серые, как сталь, глаза потемнели до грозовой черноты.

– Женюсь, не то слово женюсь. – Он обнял ее лицо ладонями и поцеловал ее в губы долгим нежным поцелуем. А отстранившись, вздохнул: – От вестей о ребенке мне хочется до небес прыгать, но центр моей вселенной – это все же ты, Розанна, и так будет всегда.

Растроганная до глубины души молодая женщина молчала. Слезы жгли ей глаза.

– Гормоны? – ласково поддразнил Лоренс, смахивая с ее щек соленую каплю.

Розанна покачала головой.

– Счастье, – поправила она.

– А ну-ка, держись крепче! – приказал Лоренс и внезапно подхватил молодую женщину на руки. – Пойдем домой, расскажем всем о том, как мы счастливы!

– Не можешь же ты нести меня до самого дома?

– Еще как могу. Я могу нести тебя до самого Виннипега. Или, что гораздо лучше, до ближайшей церкви. Я даже через крыши прыгать могу.

– Мой супергерой, – блаженно вздохнула Розанна, обнимая его за шею. – Ты, правда, собираешься объявить всем домашним о нашей помолвке?

– Конечно! Причем прямо с порога, по прибытии. Насколько я понимаю, в кои-то веки Бенни меня обставил: с объявлением о помолвке опередил аж на несколько часов. Я не я буду, если не обскачу его со свадьбой. Чур, мы поженимся раньше! Это вопрос чести, если угодно.

Розанна тихонько рассмеялась, видя его нетерпение. И Лоренс вновь жадно припал к губам возлюбленной.

КОНЕЦ