Текст книги "Ах, карнавал!.."

Автор книги: Люси Гордон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Пьетро стоял у окна словно окаменев. За сегодняшний день второй раз она, наблюдая за ним, остается незамеченной. Рут поразилась той разнице, которую увидела. Если утром это был жизнерадостный, сильный мужчина в расцвете лет, то теперь она видела одинокого человека с печатью усталости на лице. Ей вдруг захотелось обнять его и утешить, но решиться на такое она не рискнула бы ни за что. Наконец он повернулся, и Рут поспешно отступила в тень.

Девушка стояла не дыша и мечтала раствориться в темноте. Теперь она корила себя за излишнее любопытство, понимая, что не имеет права тревожить его одиночество. Едва ли кто-то мог оказать ему поддержку в такую минуту. Пьетро тяжелыми шагами прошел мимо, так ничего и не заметив.

ГЛАВА ПЯТАЯ

На следующий день Рут осталась дома поработать с документами. Пьетро уже давно ушел, и потому завтракала она одна, размышляя, что бы могло означать увиденное прошлой ночью.

Она говорила себе, что не станет ни во что вмешиваться и уж ни в коем случае не полезет в душу к этому странному человеку. Разве только посмотрит ту часть дворца, которую она еще не видела. Убедившись в том, что вокруг никого, туда она и направилась.

Увиденное очаровало и заколдовало ее. Она словно очутилась в одной из тех волшебных сказок, которые читала в детстве. Величественные и просторные чертоги со стрельчатыми окнами и широкими лестницами, высокими арочными потолками, украшенными изысканной лепниной.

Она заметила, что цвет стен в некоторых местах отличается от основного фона. Очевидно, там раньше висели картины. Где они теперь? В хранилищах?

Внизу одной очень длинной лестницы в конце коридора она обнаружила комнату для приемов, за которой была еще одна. Должно быть, когда-то здесь знатные гости дожидались аудиенции дожа. Теперь от прежних времен осталось лишь воспоминание, хотя обстановка прекрасно сохранилась.

Рут и не собиралась идти в спальню, если бы не открыла случайно маленькую дверь последней комнаты. Она ожидала увидеть за ней что-то вроде гардеробной.

Здесь не было и намека на интимность. Гигантская кровать со свисавшим балдахином, которую хозяева покинули раз и навсегда, одиноко стояла в центре комнаты – без постельного белья, с одним только тяжелым и неуютным матрасом. Однако, какой бы необжитой ни выглядела комната, полы были чистыми – ни пылинки. Пусто и жутко.

Неожиданно ей на глаза попалось высокое зеркало, и она скользнула глазами по своему отражению. В ту же секунду увиденное заставило девушку позабыть обо всем на свете и воскликнуть:

– Черт побери! Я выгляжу просто кошмарно!!

Платье, купленное бог знает когда, сейчас висело на ней мешком, уродуя фигуру. Короткие волосы стоят ежиком. А уж про макияж она год не вспоминала.

Приблизившись к зеркалу, она озадаченно пробормотала:

– Да уж, новая женщина…

Потом, внутренне подобравшись, как пантера перед прыжком, она стрелой вылетела из чужой спальни, Почти вбежав к себе в комнату, схватила сумочку с находившейся в ней кредиткой и поспешила на улицу. Пару минут спустя банкомат отсчитал ей гонорар за книгу. Джек сдержал слово. Рут довольно улыбнулась. Неплохое начало!

Петляя по многочисленным ходам-выходам, улочкам и переулкам, она быстро нашла дорогу к магазину с одеждой, который заприметила ранее. Увидев высокую стройную клиентку, к ней сразу же подлетели консультанты. Не прошло и двадцати-тридцати минут, как, она вышла из магазина с четырьмя платьями, двумя парами джинсов, тремя свитерами, ворохом белья разных моделей и визитной карточкой престижного бутика.

В парикмахерской она жаловалась мастеру:

– Они слишком короткие, не знаю, можно ли что-то сделать.

К счастью, Рут ошибалась, недооценив мастерство современных парикмахеров. Через пару часов ее поблекшие, непонятного цвета волосы уложились в изящную модельную стрижку, а завитые кончики придали прическе особый шик.

Теперь она с чистым сердцем могла возвращаться домой, но отчего-то решила навестить офис на Сан-Марко.

– Одну минутку, синьорина, – бросил Марио, яростно что-то записывая. Через несколько секунд он поднял глаза. – Ну вот, готово. Чем я могу вам… – Он запнулся на полуслове. Наконец, обретя дар речи, он пробормотал: – Ты… вы… – Глаза его от удивления округлились.

Рассмеявшись, она протянула руку и поддела пальцем его подбородок, чтобы он закрыл рот.

Никто из них не заметил появления Пьетро в дверном проеме позади. Он не отрываясь смотрел на Рут.

Рут рассмеялась и, поддразнивая Марио, спросила:

– Что случилось?

– Нет, это…. Это правда ты, Рут? – Тот все не верил своим глазам.

– Думаю, опасно задавать ей этот вопрос, – раздался голос позади них.

Оба вздрогнули и обернулись. Пьетро с улыбкой смотрел на обоих. Потом мужчины снова перевели взгляды на Рут.

– Извини, – пробормотал Марио, – не ожидал твоего появления.

– Забавно, что ты не узнал меня, – сказала Рут.

– Ну да, женщины любят экспериментировать с внешностью, – кивнул Марио, – но… ты преобразилась.

– Настало время… – загадочно произнесла она.

– Да, это привлечет больше клиентов, – согласился с ней Пьетро.

Его голос прозвучал сухо, словно он желал напомнить ей о субординации.

– Почему ты не пошла домой? Передай Мине, что я буду поздно. Здесь еще полно дел.

– Может, я помогу?

– Нет необходимости, – ответил он. – Увидимся позже.

Тон разговора был таким деловым и бесстрастным, что Рут ничего другого не оставалось, как действительно уйти домой.

Пьетро и в самом деле вернулся поздно. И девушка пыталась себя убедить, что в этом есть свой плюс. Зато у нее появилось много свободного времени на изучение итальянского языка. Она успела купить учебник и несколько дисков с аудиозаписью, и чтобы потренироваться, тишина была кстати.

Потом Рут решила сделать перерыв и примерить новые вещи. Для начала она выбрала элегантное платье классического покроя.

Глядя на свое отражение, она была довольна собой. Что бы сказал Пьетро, увидев ее сейчас? Кстати, с чего это он вдруг начал себя вести так холодно и официально?

Интересно, а как отреагировал бы Джино, попадись она ему сейчас на глаза?

Впрочем, она не уверена, что его мнение для нее важно.

Вздохнув, Рут отвернулась от зеркала и… наткнулась взглядом на Пьетро, который стоял в дверях.

– Дверь была открыта, – извиняющимся тоном проговорил он.

– А я решила немного позабавиться, – сконфуженным голосом попыталась она все обратить в шутку.

– Ты заслужила это. А с чего вдруг тебе этого захотелось?

– Когда устаешь жить в постоянном горе, то покупка новых вещей может вернуть радость жизни.

Он подошел к ней и тоже посмотрел в зеркало, которое отражало элегантную, интересную женщину.

– Познакомься с Рут-Третьей, – шутливо произнесла она, указав на зеркало.

– Третьей? – удивленно спросил он.

– Раньше была Рут-Первая, но теперь она ушла. И хорошо, потому что это была скучная, глупенькая, легковерная девица.

– Кроме того, она была щедрой и ранимой, – добавил Пьетро. – Она доверяла мужчине, которого любила.

– Именно. Я и говорю – глупой. Потом она превратилась в Рут-Вторую. Ту самую, которая недавно появилась здесь.

– Я лично против нее ничего не имею и тебе не советую, – заметил Пьетро.

– Никто и не собирается говорить о ней плохо. Но… признайся, она была не самой лучшей компанией.

– Как раз наоборот, мне ее компания очень даже нравилась, – возразил он. – С ней было легко и просто, это человек, который привык больше отдавать, чем брать.

– Ты просто стараешься быть вежливым. С меня уже хватит ее общества. Я готова стать Рут-Третьей.

– И какая же она?

– Не знаю, самая лучшая, какой только может быть Рут. До сих пор я ее не знала, но думаю, что не разочаруюсь. Уж она-то наверняка не станет сидеть на месте и ждать милостей от природы, как две первых.

– Ну уж совсем-то их не прогоняй. И в них было что-то хорошее.

Она наклонила голову в одну сторону, потом в другую. Провела пальцами по волосам, поменяла положение челки.

– Никак не могу решить, как лучше, – сказала она.

– Дай-ка я попробую.

Он развернул девушку к себе и нежно коснулся ее лба и тут же ощутил под пальцами шрам.

– Прости, – сказал он.

– Больше не болит, – уверила она его. – Все давно прошло.

Хотя в душе шрам, пожалуй, еще не зажил.

– Очень заметно? – тихо спросила она.

– Нет. Только осталась тонкая линия. Совсем не видно, если не знать, что она там есть.

– Так и должно быть, – произнесла она. – Держи боль при себе, пока кто-нибудь ее не обнаружит.

Он кивнул.

– Верно, хотя и не каждому так повезет.

Пьетро снова легонько провел по шраму, потом опустил на него челку и слегка коснулся губами.

– Все будет хорошо, – прошептал он.

Понемногу жизнь вошла в привычную колею. Пьетро дал Рут ключ от двери. Теперь ей не надо каждый раз ставить его или Мину в известность насчет того, куда она пошла. Она либо приходила по мере надобности в офис, либо, оставшись дома, работала над документами или занималась итальянским. Иногда она с удовольствием шла прогуляться, чтобы получше узнать город, который успела полюбить. Будучи с Джино, она не замечала ничего вокруг, кроме него самого, и теперь наслаждалась полученной возможностью видеть достопримечательности Венеции.

Помимо туристов, в городе едва ли наберется тысяч семьдесят коренных жителей, для которых этот город, несмотря ни на что, всегда был самым прекрасным местом на земле.

Машин здесь практически нет, и люди передвигаются либо пешком, либо на лодках. Даже лифты здесь были роскошью.

– Устанавливать в домах подъемники строго запрещено, – объяснил Марио. – Здания такие старые и хрупкие, что любая, даже незначительная вибрация может обрушить непрочные стены. Моим старикам приходится каждый день пешком взбираться на седьмой этаж.

Иногда Марио помогал ей осваивать местное наречие. А она практиковалась с ним в английском.

– В нашем языке много диалектов, – сказала она, – но мало кто их знает. Помнишь давешнего англичанина? Ты понимал его с трудом, хотя английский у тебя приличный.

– Ладно, ладно. Чего там сравнивать! Итальянский и наш, венецианский – два разных языка!

– Ну да, – говорила она и важно кивала головой. – В вашем диалекте есть буква «j», которой в итальянском нет.

– Верно, – сказал Марио. – Откуда ты знаешь?

– Знаю. К примеру, классическая итальянская фраза «Tivogliobene» на вашем наречии будет звучать: «Теvojaben».

Она отлично это помнила с тех пор, как Джино шептал ей эти слова, которые значили: «Я тебя люблю».

И тут внезапно ее озарило другое воспоминание. Та самая дождливая ночь, когда она, потеряв сознание, очутилась в комнате графа Банелли и, мечась в бреду на кровати, простирала руки… к самому графу, желая поцеловать… кого? Призрак Джино? Или… Пьетро? Уж не поцеловала ли она его? Щеки ее запылали.

– Рут, что с тобой? – в который раз окликал ее Марио, размахивая перед лицом девушки руками.

– Да, да… – Она стряхнула с себя оцепенение и перевела дух.

Видение исчезло. Вздохнув, Рут опустила глаза.

Пару дней спустя, когда она вместе с Пьетро занималась делами в офисе, Марио просунул голову в дверь и позвал ее:

– Рут, там тебя какой-то мужчина ищет.

Она задержала дыхание. Неужто вернулся Джино? Нет, нет, не может быть… Она поймала на себе вопросительный взгляд Пьетро. Отдышавшись, девушка спросила:

– Он назвал себя?

– Да. Сальваторе Рамирес.

Что?! Но ведь это же автор книги, которую я перевожу!

И она стрелой помчалась в приемную. Пьетро неторопливо последовал за ней и увидел экстравагантного привлекательного мужчину, который с театральным пафосом приветствовал Рут.

– Я привез книги сам, потому что непременно должен был познакомиться с синьоритой, которая лучше всех на свете понимает мою писанину, – проговорил он на испанском. – Сначала я позвонил вам домой и на работу, но там сказали, что вы приедете не скоро, и дали вот этот адрес, по которому я вас и нашел.

– Вы так любезны… – пробормотала она.

– А теперь, будьте добры, скажите мне, что вы свободны и готовы посвятить мне этот вечер. Нам с вами необходимо поговорить о многих вещах, которые, несомненно, помогут вам в дальнейшей работе над переводами моих книг. Я открою вам свою душу, вы мне – свою, и радость взаимного понимания непременно даст толчок для создания нового бессмертного произведения.

– Да, и у меня есть к вам некоторые вопросы, – кивнула она. – Пьетро, ничего, если я отлучусь? Сеньор Рамирес говорит…

– Я понял его как нельзя лучше. – Пьетро искусно замаскировал улыбкой раздражение, какое вызвал в нем это тип. И добавил вполголоса: – Забирай его отсюда подальше.

– Надеюсь, я вернусь пораньше…

– Как угодно, но до рассвета.

Рут вернулась, когда совсем стемнело, и воспоминания о проведенном дне были самые хорошие. Прогулка с автором удалась на славу. Она хотела пройти в свою комнату незаметно, но ей это не удалось. Пьетро лежал на диване в общей комнате, положив ноги на валик, с полнейшим равнодушием на лице.

– Значит, для тебя это не слишком поздно?

– Я не заметила, как пролетело время.

– Вдохновляла создателя шедевра? – ехидно заметил он.

– Да, что-то в этом роде.

В ее глазах плясали искры – то ли от выпитого шампанского, то ли от впечатлений о вечере. Она устало рухнула в кресло, блаженно потянувшись.

– Мне так понравилась прогулка! Я столько всего узнала!

– Поздравляю, – буркнул он.

– Я думала, что ты не станешь меня дожидаться.

– Не стоило тебе ходить с ним. Это еще тот типчик.

– Да нет же, он просто душка. Это был чудесный вечер!

– Не знал, что рестораны работают допоздна.

– Они и не работают. Нас попросили покинуть столик, и мы пешком отправились в отель, где он остановился.

– Ага. И оставались там несколько часов, – саркастично подытожил он.

– Правда? – Она озадаченно посмотрела на часы. – Нуда, я и не заметила.

– Ты так хорошо провела время, что теперь у тебя полно новых идей для перевода его книг? – поинтересовался Пьетро ядовитым голосом.

– Ой… Книги! – вскочила она.

– Где же они?

– Кажется, остались у него. Надо вернуться. И как я могла их оставить?

– Трудно даже представить, – снова поддел ее Пьетро.

В этот самый миг раздался звон дверного колокольчика. В дверях стояли Сальваторе и миловидная женщина лет сорока.

– Рут, – бодрым голосом произнесла гостья, – ты забыла свои книги. – И она протянула ей пакет.

– Аманда, как мило с вашей стороны, – поблагодарила Рут.

– Проходите, – пригласил их Пьетро.

– Нет, нет, мы не можем остаться, – отказалась Аманда. – Наш самолет улетает завтра рано утром. И надо хоть немного поспать. Счастливо!

Они обменялись с Рут воздушными поцелуями, а затем растаяли в темноте.

– Кто такая эта Аманда?

– Его жена, конечно. Разве не милашка?

– Жена?

– Да.

– И все это время она была с вами? – несколько обескураженно спросил Пьетро.

– Ну да. И честно признаться, от нее я узнала больше, чем от него. Наверняка она помогает писать эти книги, если не сама является их автором. Мне кажется, это по ее настоянию их переводчиком стала именно я.

– А Рамирес что-нибудь делает?

– Да. Он отлично рассказывает смешные истории. Никогда еще я столько не смеялась, как сегодня вечером. Ну ладно, пора спать. Я пошла. Спокойной ночи.

Но он не ответил. Она повторила погромче:

– Пьетро, спокойной ночи!

Он, словно очнувшись, взглянул на нее:

– Что?

– Спокойной ночи, говорю, а ты смотришь куда-то мимо.

– Нет. То есть да. Спокойной ночи.

И, счастливая, она отправилась к себе. Такого прилива радости Рут еще не испытывала никогда. И самыми приятными за весь день были эти последние несколько минут с Пьетро.

Она дала себе слово, что выкинет Джино из головы, и открыла для себя, что работа этому способствует лучше всего. Теперь каждый денье самого утра и до вечера Рут была занята. Либо занималась делами в офисе, либо поздно вечером переводила книги и редактировала перевод. Мало-помалу обрывки воспоминаний складывались в более-менее понятную картину, к которой добавлялись новые эпизоды.

– Если я вспомню не все, – говорила она сама себе, – тогда просто придется смириться с этим и жить дальше.

Еще недавно эта мысль пугала девушку. Но теперь, когда в ее жизни произошло столько всего интересного, перемены ее не страшили.

Рут даже познакомилась с приятелем Пьетро – бароном Франко Фарини. Он начинал свой бизнес как носильщик, потом сколотил состояние на кухонной сантехнике, а теперь мечтал совершенствовать себя как личность. В довершение всего Фарини купил дворец на одном из островов лагуны, а заодно и свой титул.

У него была молодая жена, которую прельстило богатство и возможность купаться в лучах славы мужа.

Рут видела в этом богаче всего лишь наивного мальчика, который радовался новым игрушкам. Его наивность и открытость очаровывали с первого же взгляда.

– И как он только преуспел в этом жестком бизнесе? – недоумевала она.

Пьетро лишь отшучивался по этому поводу.

Франко задумал выучить английский, потому что тот уровень, который у него был, его уже не устраивал. Но как только он начинал эту тему, разговор неизменно перетекал в рассказ о его острове. И о грандиозном бале-маскараде, который он собирался устроить по случаю Карнавала.

Пьетро сказал, что лично он на этот бал и не собирается. Мол, он слишком стар для таких увеселений. Рут недоуменно взглянула на него. Мужчину привлекательнее Пьетро вряд ли можно найти. Однако она отлично поняла его. В нем каким-то невероятным образом уживались вместе два совершенно разных человека.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Несколько дней Пьетро ходил мрачный и молчаливый. Но однажды он появился в дверях офиса и сообщил:

– Мне надо в город, пройтись.

– Я иду с тобой, – тут же отозвалась Рут. – Мне тоже нужно прогуляться.

– Не сегодня, – отрицательно качнул он головой. – Я ухожу прямо сейчас.

– А я уже готова.

– Говорю же, нет. Увидимся позже.

И не успела она ничего сказать, как он уже ушел. Он даже не понял, что она обиделась.

– Не принимай близко к сердцу, – сказал Марио. – Думаю, ему надо в Сан-Мишеле [3]3
  Сан-Мишеле – остров-кладбище в Венеции


[Закрыть]. Там похоронены его родственники. Пьетро ходит туда каждый месяц. Он никому не рассказывает, но все знают, потому что в эти дни он особенно молчалив.

– Боже! – заломила руки Рут. – Какой же я была навязчивой дурой!

– Нет, нет, ты же не знала.

– Ты как-то начал рассказывать мне о его жене, но тогда нас прервали.

– Да, ее звали Лизетта Алуччи. Они с Пьетро выросли вместе. Она часто приходила сюда. Очень приятная леди. И когда они поженились, все думали, что это идеальная пара. А когда его жена забеременела, все радовались, что у него будет наследник.

– Разве в наше время это семейное событие становится достоянием общественности?

– Да, если это семья титулованной особы. У графа должен быть наследник. Они поженились в Сан-Марко, и вся Венеция присутствовала на их венчании. Ты бы только видела, как величественно они выглядели, когда рука об руку шли к алтарю! Но прожили молодожены от силы года два. Потеряв ребенка, она снова забеременела. На этот раз ребенок родился живым, но Лизетта умерла в тот же день, а через несколько часов и малыш. Похоронены они вместе. Мать с ребенком на руках.

Ужас холодом сковал сердце Рут. Ей было известно, что Пьетро пережил трагедию, но такие душераздирающие подробности она не ожидала услышать. И у нее перед глазами так и стояла щемящая картина – очарованный принц в жутком одиночестве в этом дворце, наедине с собственными воспоминаниями.

– А я так бесцеремонно вторглась в его жизнь!.. – ругала она себя. – Как и сейчас. И как он только еще меня терпит?

Дома ее встретил только Тони. Пес выжидающе глядел на нее.

– Кажется, тебе надо погулять, – сказала она. – Давай проветримся вместе.

Она планировала пройтись вокруг дворца и по улочкам. А если встретит Пьетро, то это будет случайность.

Впрочем, его нигде не было видно. Вернувшись домой, она обнаружила, что он еще не приходил. Вслушиваясь в тишину, Рут понимала, что дворец – это хранилище души Лизетты и воспоминаний о ней. Ей стало не по себе от такой мысли.

На следующий день Пьетро был таким, как всегда, ни словом, ни взглядом он не напомнил о вчерашнем дне.

Спустя пару дней погожим вечером Рут застала Марио за романтическим занятием: уставившись в небо, тот взирал на полную луну. Полагая, что он мечтает о чем-то личном, она произнесла:

– Красиво, правда?

– Ну да, – вздохнул он. – К сожалению, полнолуние еще будет долго.

– К сожалению? Разве луна не прекрасна?

– Не тогда, когда она несет с собой «большую воду», – словоохотливо объяснил Марио.

– Ты хочешь сказать, потоп? Наводнение? – догадалась Рут.

– Ну да. Венецию затапливает четыре раза в год: каждое полнолуние наступает прилив. Нам грозит вскоре через это пройти, – его передернуло.

– Это так плохо? – ужаснулась она.

– Куда бы ты ни пошел, ты вынужден шагать по мосткам и доскам над водой. А ведь обычно на улицах так много народу, что можно оступиться или даже упасть в воду… Бррр!

«Да уж. Вот тебе и романтические мечты, – мрачно подумала она. – Вот и делай после этого поспешные выводы!»

Марио добавил:

– Не волнуйся, тебя не столкнут. Все стараются уступить дорогу красавицам.

С тех пор как Рут поменяла имидж, Марио каждый раз восторженно вздыхал, записавшись в ее поклонники. Да и все кругом тоже, все. Кроме Пьетро. Ну да, он тоже заметил перемену, но лишь для того, чтобы просто похвалить.

По дороге домой она заметила, что многие то и дело поглядывают на лунный диск. Пьетро тоже смотрел на небо, когда они пересекали узенький мостик.

– Ты думаешь о том, что скоро начнется наводнение? – спросила она.

– Ага, вот и ты становишься жительницей Венеции.

– Это Марио мне рассказал. Это вредно для зданий?

– Вред будет нанесен несомненно, если не поднять и не укрепить фундамент. Я уже давно перестроил свой дом как надо. Но некоторые хозяева слишком беспечны. А мы уже запаслись мешками с песком.

– А вы успеете принять меры?

– Безусловно. Ведь предупреждение о предстоящем наводнении уже было.

Когда они дошли до дворца, Пьетро показал ей, что обычно делали до наводнения и как укрепляли фундаменты зданий.

Потом он указал на отметину на стене выше шести футов.

– Ее сделал мой отец. На такую, высоту вода поднялась в шестьдесят шестом году. Отец тогда сказал, что это послужит нам хорошим напоминанием о том, что мы не должны расслабляться в этой борьбе с морем.

– Думаешь, это повторится?

– Кто знает… Такое сильное наводнение бывает раз в сто лет. Но в одном мой отец был прав: всегда следует быть наготове.

– Неужели вода была так высоко? – Рут подняла лицо.

– Да, представь себе. И затопила весь дворец. Идем, покажу.

Он повел ее по зданию. Хотя чистота везде была идеальная, на всех стенах дворца поверху шла эта едва заметная линия – как знак для посвященных.

– Идем, лучше я покажу тебе комнаты. Это гораздо интереснее.

Они прошли в самое сердце дворца. Залы здесь были с высокими потолками, расписанными фресками, с изысканной обстановкой и несколькими портретами на стенах. Остальные картины, по-видимому, находились в хранилищах.

– Это мой предок, – объяснил Пьетро, показывая на изображение дожа, – Джованни Соранцо.

– Что-то он мне не нравится, – сказала она, рассматривая хмурое лицо мужчины, облаченного в роскошные одеяния.

– Да. Не слишком приятный персонаж, – согласился ее спутник. – Он запретил своей дочери семь лет после своей смерти выходить в свет.

– Да уж…

Рут медленно прошла вдоль стены огромного зала. Его окна выходили на маленькие балкончики, откуда открывалась потрясающая панорама на Большой канал.

И тут внезапно будто вспышка озарила ее мозг:

– Здесь мы устроим свадебный прием, дорогая.

– Но это слишком торжественно для меня. – Ради нашей любви я готов на все. Мне хочется поразить тебя.

Она тогда поверила ему.

– Что с тобой? – спросил Пьетро, от которого не укрылась мелькнувшая горечь в ее глазах.

– Просто кое-что вспомнила. Джино обещал мне, что здесь состоится наше венчание.

– Так и есть. Это был бы мой свадебный подарок вам.

– Он говорил.

Рут подошла к высокому окну. Пьетро, все поняв без слов, открыл перед девушкой балконную дверь, чтобы она могла выйти полюбоваться живописным видом.

Он рассказал о том, как должна была проходить свадебная церемония.

– Джино говорил тебе?

– Возможно. Не знаю. Но я много читала об этой традиции в книгах. – Помолчав, она решилась задать мучивший ее вопрос: – Джино так и не звонил?

Пьетро отрицательно покачал головой.

– Не хочет говорить с тобой. Или со мной. Неважно.

Рут задумчиво смотрела на луну, которая своим светом серебрила город.

– Интересно, а дождь будет? – произнесла она.

– Да, – ответил он, и в этот момент на него упала первая капля. – Приближается гроза. Идем в дом.

Собираясь пойти каждый по своим комнатам, они вдруг увидели Тони. Он лежал на полу, вытянувшись как струна. Оба бросились к нему. Пес, тяжело дыша, судорожно глотал, а через несколько секунд его начало сильно трясти.

– Бедный малыш, – с жалостью проговорила Рут. – У тебя этот приступ, да… Ну, давай же, держись, детка.

Она обвила его руками и принялась уговаривать, как маленького ребенка. Пусть он ничего не понимал, но девушка была уверена, что Тони ощущает ее присутствие и от этого ему легче.

– Это скоро пройдет, – сказал Пьетро. – Может, забрать его? После приступа он иногда бывает агрессивным.

– Нет, оставь его со мной. Я не боюсь, – ответила Рут.

В этот момент челюсти собаки довольно крепко прихватили ее запястье. Рут скривилась.

– Тони не хотел, – оправдывая четвероногого приятеля, произнес Пьетро, осторожно высвобождая тонкую руку девушки из клыкастых тисков. – Он сейчас не отвечает за свои действия.

– Да я знаю. – Рут нисколько не испугалась и снова обняла собаку. – Это все болезнь. Ведь даже человек в такие моменты не способен себя контролировать, что уж говорить о бедном Тони…

И она принялась утешать несчастного пса, словно забыв о присутствии Пьетро, который наблюдал за ней. Если бы она подняла взгляд, то увидела бы в его глазах недоумение. Пьетро просто не верил своим глазам. Впервые его проигнорировали. И это кольнуло самолюбие молодого графа.

– Сильно он тебя укусил? – кашлянув, спросил он.

– Нет, нет, ничего страшного. Правда, ты ведь не хотел, милый? – обратилась она к собаке.

– Это итальянский пес. Он не понимает английского, – напомнил ей Пьетро.

– Все он понимает. Ему не нужны слова, он слышит тон. Он знает, что я его люблю. – И она поцеловала Тони в голову, шепча: – Ведь ты знаешь, что я тебя люблю?

Пьетро постоял еще немного и, убедившись, что помощь не нужна, тихо удалился на кухню.

Потом, когда все закончилось, Пьетро предложил Рут поужинать. Она жевала, не отрывая взгляда от собаки, которая лежала на ковре.

– Не хочешь спать? – спросил Пьетро.

– Нет, я останусь с Тони. Ему нужна помощь. Мы с ним хорошие друзья.

– Кажется, он тоже так считает.

– Но хозяин все равно ты. А я – так. Гость, который рано или поздно уйдет из твоего дома.

– Уйдет… – эхом повторил мужчина.

Они еще немного помолчали. Потом Рут, повернув голову к окну, прислушалась:

– Кажется, начинается буря.

– Да уж. Ты в этом знаток, – усмехнулся Пьетро.

Она тоже улыбнулась в ответ и лукаво прищурилась:

– Любопытно, может быть, в эту минуту на улице кто-нибудь снова стоит, промокший насквозь, как я тогда?

– Хочешь, чтобы я выглянул?

– Нет. Это будет лишней проблемой, ты же сам знаешь.

– Ну, последняя гостья не была такой, – возразил Пьетро.

– Правда? А я слышала, что она такая несуразная.

– Определенно. И к тому же остра на язык, характер не сахар и вообще – само противоречие.

– Такая, без которой можно обойтись? – спросила она, изогнув бровь.

– Сначала я так и подумал. Но теперь изменил свое мнение. Особенно когда увидел, как ее обожает мой верный пес.

Они рассмеялись. Тони забеспокоился, заворчал, и она снова, присев около него на ковре, стала гладить лохматую голову пса. Через некоторое время Рут задремала около него. Тщетно пытаясь бороться со сном и с трудом разлепляя смыкавшиеся веки, она все время видела перед собой Пьетро. Он смотрел на нее так, что у нее все замирало внутри.

На рассвете снаружи раздался пронзительный вой сирен.

– Прилив на пути сюда, – сообщил Пьетро. – И похоже, он будет большим.

В мгновение ока они вместе с Миной и Селией бросились баррикадировать все двери мешками с песком.

От громкого воя сирен Рут закрывала уши. Пьетро лишь ухмылялся; новичок – что поделаешь!

– Зато любого разбудит! – крикнул он.

Мина пообещала присматривать за Тони, когда ей рассказали об очередном припадке.

Выйдя на улицу, они заметили, что вода действительно стала подниматься, причем стремительно. Уже были готовы деревянные настилы и мостки, по которым можно будет переходить потоки. Рут удивилась спокойствию жителей. Нуда, для них это было прозой жизни. Пусть и не самой приятной.

– А двери офиса тоже завалены мешками? – в тревоге спросила Рут.

– Нет, конечно. Как же туда будут заходить клиенты?

– Ну да…

Марио был уже на работе. Он положил широкие доски, по которым посетители могли бы входить в агентство. И тогда Рут поняла, что в городе все было построено с учетом этих наводнений. Если раньше ей казалось, что незачем было располагать витрины так высоко, то теперь это оказалось необходимо.

Сегодня торговля шла не очень, правда, большего никто и ждал. Когда она посокрушалась по этому поводу, Пьетро и Марио ее высмеяли.

– Сразу видно, что ты иностранка. Сдаешься при первых каплях дождя.

– Первых каплях?! – возмутилась она.

Но тут все рассмеялись.

К ее великому облегчению, Пьетро закрыл офис рано, и они не спеша, со всяческими предосторожностями отправились домой. Как Марио и предупреждал, было очень сложно удержать равновесие на шатких мостках.

– Проблема в том, что попадаешь в час пик, – объяснил Пьетро. – Держись за меня.

Но было поздно. Кто-то нечаянно толкнул ее сзади, и в следующий миг она свалилась в воду. Пьетро в мгновение ока оказался рядом, выудил ее, поставил на ноги, и… теперь промокли до нитки оба.

– Скорее домой! – потянул он ее, крепко обхватив за талию.

Наталкиваясь на других прохожих, они прокладывали себе путь почти по колено в воде, пока не достигли знаменитого исторического района Рива-дель-Ферро и наконец – дверей дворца.

– А как мы попадем внутрь? – вопросила Рут. – Мы же зальем весь дом.

– Глупенькая, все предусмотрено, – успокоил ее Пьетро.

Вынув ключ из кармана, он потянулся наверх и открыл окно первого этажа, расположенное в четырех футах от земли.

– Прошу, – пригласил он, подсаживая ее наверх.

С непривычки Рут неловко вскарабкалась на подоконник и ударилась коленом.

Он последовал за ней, и оба оказались дома, уставшие и продрогшие.

– Все в порядке?

– Да. Только ушиблась.

Подхватив ее на руки, он в два прыжка миновал лестницу, и оказался в комнате.