Текст книги "Миром правит любовь"

Автор книги: Люси Дейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

14

Немногим ранее, вымыв после ужина тарелки, Минни поставила их в шкафчик и только успела закрыть дверцу, как издал трель забытый Грегом на кухонной тумбе сотовый.

– Тьфу ты… – прижала Минни ладонь к сердцу. – Напугал…

Немного подумав, она подошла к телефону, взяла и, немного отодвинув от глаз, прочла появившуюся на дисплее надпись.

– «Мама»… Хм, да ведь это Линдси!

Нажав на кнопку, Минни поднесла телефон к уху.

– Здравствуй, сынок, – сразу же начала Линдси. – Прости, что поздно звоню, но должна сообщить следующее: Минни покинула пансионат! Теперь придется ее разыскивать и, боюсь, без твоей помощи тут не…

Закончить фразу ей не удалось, потому что Минни весело произнесла:

– Не нужно никого искать, детка, Минни уже здесь!

На мгновение в трубке воцарилась тишина, затем Линдси осторожно спросила:

– Минни? Это ты?

– Конечно я, кто же еще! Разве ты не узнаешь меня, детка?

– У-узнаю, – в два приема ответила Линдси, явно ошеломленная тем, что наткнулась на саму беглянку. Но уже в следующую минуту она с беспокойством спросила: – А где Грег? Почему он сам не подошел к телефону? Вообще, где ты находишься?

Минни победно улыбнулась.

– Там, где и положено, детка, – дома!

– Что?! – воскликнула Линдси. – Ты вернулась к Грегу?

– Разумеется. – Минни слегка нахмурилась. – Почему это тебя так удивляет?

– То есть как почему! – произнесла Линдси уже другим, окрашенным нотками раздражения тоном. – Почему ты ушла из пансионата? Причем никого не предупредив, даже записки не оставив… Что за фокусы? Там все с ног сбились, тебя ищут, беспокоятся… Разве можно быть такой безответственной? Как-то даже не похоже на тебя, Минни! Почему ты так поступила?

В ответ Линдси услышала не лишенный самодовольства смешок.

– С ног, говоришь, сбились? Хи-хи-хи… Ничего, переживут. А записку я хотела было оставить, но потом передумала.

– Почему, Минни? – с укором спросила Линдси. – Если бы ты черкнула хотя бы два-три слова, указала бы, куда направляешься, тогда тебя скорее отыскали бы и помогли вернуться обратно!

Услышав это, Минни вновь нахмурилась.

– Обратно? Ну нет… Потому-то я и не стала ничего писать. Так и подумала, мол, предупрежу, а они, чего доброго, возьмут и перехватят меня по дороге. А потом жди-дожидайся удобного случая, чтобы домой вырваться!

В разговоре наступила пауза. Спустя минуту Линдси удивленно произнесла:

– Я… не понимаю… Разве тебе плохо в пансионате? Ты… тебя там кто-то обижает?

С бледных губ Минни слетел вздох досады.

– Да никто меня не обижает! Попробовали бы они… И не могу сказать, что мне там плохо, просто…

– Что, Минни, что? Объясни, наконец, в чем дело. Потому что я никак не могу найти объяснения твоему поступку!

– Не можешь?

– Конечно. Ведь прежде ты была такой благоразумной, уравновешенной, всегда знала, что хорошо, что плохо, и…

– Я и сейчас знаю. Потому и ушла из пансионата.

– Но… но… где же логика, Минни? Сама признаешь, что все у тебя нормально, и вдруг удираешь, несешься куда-то сломя голову… Ну куда это годится? Всех переполошила… А ведь от добра добра не ищут. Вспомни, когда-то эта пословица была твоей любимой!

Минни поморщилась.

– Она и сейчас любимая. Именно потому я и ушла, что эта пословица верна. Зачем мне искать добра в каком-то пансионате, если я и дома прекрасно себя чувствую! И вообще, не путай меня, детка. Я не говорила, что мне в пансионате хорошо. Неплохо – да, но и только. Это место не для меня. Вообще не понимаю, как я там оказалась. Зачем ты уговорила меня туда переехать? В этом пансионате одни старики. Как будто нарочно их в одно место собрали!

– Но, Минни…

– Детка, не перебивай меня! Я еще не все сказала. Повторяю, не нужно было уговаривать меня перемещаться в этот пансионат. Главное, вещи все мои туда перевезла, как будто я навеки собиралась там поселиться!

– Минни…

– Нет, детка, мое место здесь, с моим обожаемым мальчиком! Только ты не обижайся, тебя я тоже люблю… как и Дотти, твою сестренку, и Питера, твоего старшенького… Я всех вас люблю, вы словно мои собственные дети. Но Грегори у меня любимчик, сама знаешь. Я его последним воспитывала, значит с ним и должна жить. А не в каком-то там пансионате! На днях он перевезет обратно мои пожитки и все вернется на круги своя. – Минни подняла глаза к потолку и улыбнулась, представив себе дальнейшее спокойное существование.

– Это Грег так сказал? – быстро спросила Линдси.

– Что? – Минни с неохотой опустила взгляд. – Э-э-э… нет, с Грегом мы этот вопрос еще толком обсудить не успели, но, само собой разумеется, мои вещи должны находиться там же, где я.

Казалось, Линдси задохнулась от возмущения – только так можно было объяснить очередную паузу в беседе.

– Ну, знаешь, Минни… это возмутительно! Ты переходишь всякие границы! А твоя безапелляционность просто… просто… вопиющее безобразие! Я столько сил приложила, чтобы устроить тебя в приличное заведение, Грег оплатил твое пребывание там, а ты… ты… ни в грош не ставишь наши усилия. Самовольно покинула пансионат, ни с кем не считаешься…

Напрасно Линдси старалась, от Минни ее слова отскакивали, как горох от стенки.

– Мне, детка, и не нужно ни у кого спрашивать разрешения, – с удивительным спокойствием и даже весело ответила Минни. – Я пока, слава богу, при памяти и при своем уме. Решила уйти и ушла. И никаких проблем.

– Для тебя никаких, а сколько проблем ты создала другим? Или это тебя не волнует?

Минни пожала плечами.

– Я не виновата, что мое решение другие восприняли как проблему.

– Потому что все беспокоятся о тебе, как ты не можешь понять! Ведь это полное сумасбродство – пускаться в чем есть неизвестно куда!

– Почему же неизвестно? Я точно знала, куда направляюсь.

– Минни! Ты… издеваешься, что ли?

Та вновь слегка нахмурилась.

– Детка, что ты всполошилась? Успокойся, не нужно принимать все так близко к сердцу. В конце концов, я не к тебе переехала, а к Грегори.

– В том-то и беда! – почти взвизгнула Линдси. – Что ему теперь с тобой делать? Твое присутствие связывает его по рукам и ногам, пойми ты это, наконец! Видит бог, не хотела я с тобой так разговаривать, но намеков ты не понимаешь, придется сказать напрямик. Тебя для того и определили в пансионат, чтобы Грег мог спокойно заниматься своими делами! В пансионате тебе всегда окажут помощь, медицинскую и всякую другую, а Грег мало того что не врач, так вдобавок часто отсутствует. Мыслями же постоянно привязан к тебе, все время думает, как ты там, не стряслось ли с тобой чего!

На последней фразе голос Линдси звенел от гнева, однако Минни поняла ее слова по-своему.

– Мой мальчик! – воскликнула она умилительно. – Мой милый Грегори! Даже когда занят, думает обо мне!

После этого в трубке вновь воцарилась тишина. Линдси молчала – то ли от бессилия, то ли размышляя над тем, что делать дальше. Что бы она ни говорила, Минни ее не понимала. Или не желала понять.

Наконец Линдси сказала:

– Слушай меня внимательно, Минни. Хочешь ты того или нет, но тебе придется вернуться в пансионат. Грег не сможет ухаживать за тобой, поэтому жить с ним не рассчитывай. Понимаешь меня?

– Это ты меня послушай, детка, – ответила Минни. – Жить мне здесь или нет, мы с Грегори сами решим. Ты насчет этого не беспокойся. Занимайся своими делами и… словом, не волнуйся. И насчет моих вещей тоже, Грегори сам за ними съездит. Понятно, милая?

Линдси вздохнула.

– Да. До свидания, Минни. Грегу я позже перезвоню.

– Хорошо, так ему и передам. Будь здорова, детка.

Вернув сотовый на прежнее место, Минни выключила на кухне свет и направилась по коридору к лестнице, ведущей на второй этаж, – очевидно, собираясь подняться в свою комнату, как и обещала Грегу и Сэнди. Но уже поставив ногу на первую ступеньку, она вдруг передумала и со словами «Прямо сейчас и сообщу, что Линдси звонила» двинулась по коридору дальше. Со спины она сейчас больше всего напоминала уже не птичку, а этакого диснеевского мышонка, закутанного в огромный махровый халат. Человек с развитым воображением, наверное, увидел бы даже голый мышиный хвост, шлейфом тянущийся за ней по мягкой ковровой дорожке.

На пороге гостиной, удивленная тишиной, Минни остановилась. Выждав секунду-другую, сунула востренький нос внутрь, взглянула направо, налево… и заулыбалась.

Этот был тот самый момент, когда Грег обнял Сэнди, всячески показывая, что жаждет сделать поцелуй настоящим, и их желания счастливым образом совпали.

Полюбовавшись целующейся парочкой, Минни повернулась и на цыпочках пошла прочь. По лестнице поднималась медленно, с усмешкой бормоча под нос:

– И это те двое, которые твердили: ты ошибаешься, Минни, твои предположения неверны… А сейчас что скажете? Взгляните-ка на себя, голубчики, – чем вы занимаетесь? Целуетесь? То-то же. Вот и признайте, что Минни была права, а вовсе не вы!

Так, ведя неспешный монолог, она и скрылась в своей комнате.

А ее воображаемые собеседники все продолжали целоваться. Сэнди утратила ощущение времени, но взамен почувствовала мощный прилив желания. В глубине между ее ног разлилось тепло, такое сладостное, что она невольно вновь издала стон – сдавленный, потому что поцелуй еще не кончился.

Разумеется, Грег услышал его, но теперь ему было уже не до улыбок. Не отрываясь от губ Сэнди, он скользнул ладонью под купальный халат и нежно сжал ее обнаженную грудь.

Когда Сэнди ощутила это прикосновение, ее пронзил острый эротический импульс, но, словно наперекор ему, в мозгу вспыхнуло: «Ох, что же я делаю!». Под воздействием этой трезвой мысли, она попыталась убрать руку Грега… добившись лишь того, что поцелуй прервался.

– Сэнди… пожалуйста… ведь мы хотим друг друга! – лихорадочно и сбивчиво прошептал Грег, обжигая дыханием ее щеку.

Сэнди бросило в жар.

– Мы не должны, это неправильно… – услышала она собственный лепет.

Голос ее и выдал, Грег услышал в нем такое же желание, какое сжигало и его самого. Почти касаясь губ Сэнди своими губами, он хрипло проговорил:

– Против твоей воли я ничего не сделаю, скажешь «нет» – остановлюсь.

Здравый смысл подсказывал Сэнди, что она должна воспользоваться моментом, иначе потом уже не сможет остановить Грега, да и сама не остановится. Однако попытавшись произнести коротенькое слово, о котором упомянул Грег, вдруг обнаружила, что не способна выдавить ни звука. Язык словно отказался ей повиноваться.

– Молчишь? – блеснул глазами Грег.

Она действительно молчала. Только смотрела на него, и ее взгляд был выразительнее всяких слов.

Больше он ни о чем не спрашивал. Вместо этого сдвинул халат с плеч Сэнди и жадным взглядом скользнул по обнажившейся груди.

– Какая ты красивая… – едва слышно слетело с его губ.

В ту же минуту он вновь подхватил ладонью грудь Сэнди, и на этот раз она наконец издала первый после паузы звук – стон наслаждения. И это вместо того чтобы прислушаться к голосу рассудка! Но о благоразумии уже не было и речи. Откинувшись на спинку дивана, Сэнди предоставила Грегу делать все, что он захочет. Наслаждение было слишком велико, всякие доводы перед ним капитулировали.

Словно сквозь дымку, быстро затягивающую сознание, она осознавала, что именно делает Грег – как сжимает грудь, ласкает соски, как сжимает их губами, вбирает в рот… Ах, какое это было блаженство! Неужели она думала, что тот поцелуй на шоссе так и останется единственным? Смешно… Или в глубине души все же сознавала неминуемость продолжения? В эту минуту Сэнди было все равно. Хотелось только одного: чтобы наслаждение не прекращалось.

Желание разгоралось в ней все сильнее, глаза закрылись, с губ срывались тихие стоны, тело будто жило собственной жизнью, изгибаясь под искусными ласками, поднося сюрпризы. Как, например, такой: спустя некоторое время Сэнди вдруг обнаружила, что ее пальцы погружены в волосы Грега и она стискивает его голову, безмолвно призывая не останавливаться. Тот и не думал. Покрывал плечи, горло, грудь и соски Сэнди поцелуями, обжигал дыханием, таким же лихорадочным, как и ее собственное.

Потом она ощутила руку Грега на своем бедре и поняла, что он откинул полу халата. Ладонь медленно скользила все выше, постепенно перемещаясь на внутреннюю сторону бедра. Еще мгновение – и Грег коснется самого интимного участка ее тела…

Еще не поздно было остановить его, и Сэнди вполне могла бы сделать это… если бы своей нежностью и искусностью Грег не покорил ее. Расслабленная, тающая под ласками, она окончательно утратила намерение остановить его. Но… неожиданно он остановился сам. Отодвинулся от Сэнди, и она, не чувствуя больше прикосновений его губ и рук, поневоле открыла глаза.

– Ч-то случилось? – Язык по-прежнему плохо слушался ее.

Грег провел ладонью по лицу, словно стараясь прогнать наваждение.

– Нет, так нельзя…

Ресницы Сэнди распахнулись шире, сердце сжалось, в душе – и даже как будто во всем разгоряченном теле – взметнулась волна протеста. Как, и это все? Проклятье… А о чем он раньше думал? Если «так нельзя», зачем вообще нужно было начинать!

Пока эти мысли плыли в затуманенном страстью мозгу Сэнди, Грег добавил:

– Здесь неудобно. Дверь не запирается и вообще… Идем ко мне!

Не успела Сэнди опомниться, как он подхватил ее на руки и прямо с ней двинулся сначала к столу, чтобы задуть свечи, а затем в коридор. Не опустил на ноги даже на лестнице, так и нес до самой своей комнаты.

Только когда они оказались в спальне, Грег аккуратно поставил Сэнди на пол и сразу же запер дверь на ключ.

Возможно, подобные меры предосторожности он предпринял, стремясь обезопаситься от неожиданного появления Минни, – как знать? Сэнди сейчас было не до рассуждений, она сгорала от страсти. Поэтому когда Грег наконец повернулся к ней, сама раскрыла для него объятия.

Схватив ее со звуком, похожим на рычание, Грег повалился спиной на кровать. Сэнди глазом моргнуть не успела, как оказалась поверх него. В следующую минуту он притянул ее к себе и они слились в новом поцелуе.

Сэнди так и не поняла, как Грег умудрился избавить ее от халата, но, когда поцелуй завершился, обнаружила себя голой. Однако Грег не дал ей долго удивляться – перевернулся вместе с ней так, что теперь внизу очутилась она. В одно мгновение стянув рубашку поло, Грег обнял Сэнди, и та сама прижала его к себе, обвив руками. Ощущение прикосновения обнаженного мускулистого, покрытого волосками мужского торса было восхитительно. А вкупе с очередным поцелуем – еще лучше.

Спустя некоторое время Грег вновь прервал ласки, на этот раз чтобы избавиться от брюк. Ему пришлось встать, благодаря чему у Сэнди появилась возможность полюбоваться его стройным телом. Когда он двинулся к ней, посеребренный лунным светом и потому немного загадочный, ее охватил трепет предвкушения.

Грег расположился поверх Сэнди и между ее ног, сразу принявшись покрывать поцелуями лицо, горло, грудь. Губ будто избегал, но наконец настал и их черед. Этот поцелуй начался очень медленно, но очень скоро превратился в бурный, обжигающий. Страсть с новой силой заявила о себе, оба просто не могли ей противиться. Да и не хотели.

– Грег, пожалуйста, сейчас! – простонала Сэнди, задыхаясь и изнывая от желания ощутить его в себе.

Тот и сам не в состоянии был больше медлить. Дыхание вырывалось из его груди горячими толчками. Еще шире раздвинув бедра Сэнди, он налег на нее, осторожно вошел и услышал стон наслаждения…

15

Сэнди проснулась будто от внутреннего толчка. Первое, что увидела, – частично скрытый шторами светлый прямоугольник окна, за которым серел рассвет.

В первое мгновение она не поняла, где находится. Ясно было лишь, что это не ее спальня. Только когда взгляд остановился на лежащем рядом человеке, все стало ясно.

Грег…

Первым его вспомнило тело, до сих пор хранившее трепетную память о нежных прикосновениях, страстных ласках и обжигающих поцелуях. И только спустя мгновение – ум.

Грег был накрыт простыней до пояса, поэтому ничто не мешало Сэнди рассмотреть его как следует – вчера она была слишком занята для этого. Впрочем, данное утверждение справедливо для обоих.

Некоторое время Сэнди скользила взглядом по широким плечам, округлым бицепсам, поросшей темными волосками груди, маленьким плотным соскам, планкам мышц на животе, ямке пупка… Наконец, ощутив сухость во рту – первый признак вновь проснувшегося желания, – заставила себя отвернуться.

Все это хорошо, минувшая ночь наверняка запомнится на всю жизнь, однако расслабляться не стоит. Правила на то и устанавливают, чтобы их соблюдать. А ее личное правило гласит: секс может быть только один раз. То есть не буквально, конечно. Например, минувшей ночью они с Грегом занимались любовью многократно. Ну и довольно. Пора, как говорится, и честь знать.

Не любовью, дорогуша, сексом, тут же подало голос недремлющее подсознание.

Сэнди и не подумала с ним спорить. Осторожно выскользнув из-под простыни, она встала, подняла с ковра махровый халат и потихоньку вышла в коридор – благо замок оказался заперт лишь на защелку и открыть его не составило проблемы.

Как была, голая, едва заметно прихрамывая, Сэнди пробежалась по коридору к комнате, в которой должна была ночевать. Войдя и прикрыв за собой дверь, задумчиво взглянула на кровать. Прилечь? Или?.. Домой пока возвращаться нельзя, хотя можно и пешком добраться, отсюда недалеко. Но опасно, ведь за домом могут следить люди Кевина Коула. Попадаться им на глаза было бы опрометчиво. Да и Лиз Маккензи дано обещание повременить с возвращением.

Зевнув, Сэнди шагнула к кровати, откинула покрывало, легла и сразу закрыла глаза. Еще очень рано. Да и спешить некуда, в редакции Лиз разрешила пока не появляться – почему бы не вздремнуть?..

А сексом я больше с Грегом заниматься не буду, засыпая подумала Сэнди. Уж слишком это было хорошо… Можно привыкнуть…

С этой мыслью она и уснула.

Спустя некоторое время – Сэнди показалось, что не прошло и пяти минут, – кто-то постучал в дверь. Сначала тихо, потом громче.

Грег? Но что ему нужно?

Как будто не догадываешься, хихикнул кто-то в мозгу Сэнди.

Продолжения? Хм, неужели он не насытился за ночь?

Не успев подумать об этом, Сэнди вдруг с ужасом осознала, что и сама далека от насыщения. Дьявол, это никуда не годится! Нужно удирать отсюда, пока не поздно. Пока она еще в состоянии контролировать себя…

– Грег, я… еще сплю! – крикнула Сэнди, вполне отдавая себе отчет, что глупее фразы не придумаешь.

Но она просто не знала, что ему сказать, как предотвратить его появление здесь. Ведь если он войдет, если обнимет ее, прильнет к губам, то…

В этом случае у тебя появится замечательная возможность проверить, можешь ты себя контролировать или нет, подсказал ей все тот же ехидный голосок.

И Сэнди с ужасом осознала, что способность управлять ситуацией существует лишь в ее воображении. Каким-то образом Грегу удалось перехватить бразды правления в свои руки. Что-то такое произошло между ним и ею минувшей ночью, после чего она вдруг стала чересчур податливой во всем, что касалось его. Близости особенно.

До сих пор ничего подобного с Сэнди не случалось. В отношениях с мужчинами она диктовала правила, а тем оставалось лишь подчиняться. Конечно, были такие, кто не желал довольствоваться одной ночью, кому хотелось продолжения. Однако Сэнди быстро и недвусмысленно отшивала их.

Сейчас все было иначе – она хотела продолжения. И это было ужаснее всего. К тому же сейчас она была абсолютно голая под простыней. Поэтому намерения Грега – и, увы, ее собственные – значительно облегчались.

В следующую минуту Сэнди увидела, что дверь приоткрывается, и одновременно с этим раздалось:

– А, проснулась, милая! – В проеме показалось востроносое личико Минни.

У Сэнди вырвался невольный вздох облегчения. Это не Грег! Наверное, он тоже еще спит, ночка-то выдалась бурная…

– А, это вы… – пробормотала она, натягивая простыню до подбородка.

Минни открыла дверь шире, но порога не переступила.

– Я, детка, кто же еще, – подтвердила она с коротким смешком. – Больше некому!

– Вам не спится? – обронила Сэнди, спрашивая себя, что привело сюда Минни в столь ранний час.

Та удивленно моргнула, по-птичьи склонив голову к плечу.

– Прости?

– Солнце… – Сэнди зевнула, прикрыв рот пальцами. – Ох, извините… Говорю, солнце еще, наверное, не взошло, а вы уже на ногах.

– Не взошло? – Минни вновь мелко рассмеялась, затем скользнула взглядом по окнам. – Это у тебя шторы задвинуты. К твоему сведению, детка, солнце не только взошло, но уже близится к зениту!

– Как! – ошеломленно воскликнула Сэнди, едва не брякнув: ведь я только пять минут назад уснула!

Она повернулась к тумбочке, чтобы взглянуть на часы, но тем самым лишь дополнительно напомнила себе, что находится не дома – тумбочка здесь хоть и была, но часы на ней отсутствовали.

Проведя ладонью по лицу, Сэнди посмотрела на Минни.

– А который час, не скажете?

– Начало двенадцатого, – многозначительно произнесла та. – Я уж ждала-ждала, пока ты проснешься… Наконец не выдержала, пошла будить.

– Зачем? – механически спросила Сэнди.

– А! – Минни подняла указательный палец. – Чтобы передать записку, которую оставил Грегори!

Хм, если Грег написал какое-то послание, значит бодрствует. Но почему вообще понадобилось оставлять записку?

– Почему бы ему просто не сказать… если есть что… – пробормотала Сэнди.

Минни бросила на нее удивленный взгляд.

– И сказал бы, если бы ты не спала. Ждать же, пока проснешься, он не мог, так как должен был ехать на работу.

– Значит, Грега нет?

Сэнди понимала, что задает глупые вопросы, но ничего не могла с этим поделать, потому что как-то медленно соображала спросонок. Впрочем, виной тому могла быть и минувшая ночь. Похоже, после нее Сэнди еще не пришла в себя. Потому что ничего подобного до сих пор в ее жизни не случалось.

– Грегори уехал в город, в свой автосалон, – развела Минни руками. – Сказал, какие-то дела, обязательно нужно присутствовать.

Сэнди слегка смутилась.

– Да я ничего… Ясно, что Грег не может сидеть дома, бизнес требует его присутствия, и все такое… – Затем под воздействием промелькнувшей вдруг мысли, слегка нахмурившись, спросила: – А что за записка? Что-то важное?

– Нет, – улыбнулась Минни. Потом принялась шарить в кармане синих трикотажных брюк, тех самых, в которых вчера прибыла сюда. – Сейчас покажу. – Она вынула бумажник, небольшую расческу и вновь сунула руку в карман. – Куда же я ее… – Ничего не обнаружив, заглянула в бумажник. – Не понимаю…

– Потеряли? – улыбнулась Сэнди.

– Нет! Не могла я ее… – Не договорив, Минни задумалась. – Наверное, она так и осталась лежать на кухонном столе. Я только думала захватить ее, когда направлялась к тебе, а на самом деле оставила. – Она сокрушенно цокнула языком. – Склероз, что ли, начинается… А? Как думаешь?

Очень может быть, подумала Сэнди. Однако расстраивать Минни ей не хотелось, поэтому она качнула головой.

– Вряд ли. Я тоже вечно что-нибудь забываю, когда на работу собираюсь.

Минни просияла.

– Правда? Спасибо, детка, ты меня успокоила, а то мне наговорили вчера всякой чуши… – Тут ее мысли свернули в другое русло, и она спросила: – А сегодня тебе не нужно на работу?

– Ни сегодня, ни завтра… – Сэнди вздохнула. – И даже послезавтра, скорее всего, тоже. – Заметив в глазах Минни недоумение, она пояснила: – У меня сейчас что-то наподобие отпуска.

Минни неожиданно хлопнула себя по лбу.

– Вот глупая, что же я спрашиваю! Ведь Грегори сказал, что ты некоторое время поживешь у нас. – Она умолкла и вновь вопросительно посмотрела на Сэнди. – С другой стороны, ты ведь и отсюда можешь ездить на работу, верно? Кстати, где она находится?

– В городе, – ответила Сэнди.

А сама подумала: значит, Грег сказал Минни, что я остаюсь. Хм, очень интересно… Особенно если учесть, что своего решения по данному вопросу я ему не сообщала.

Когда же тебе успеть, если вы с Грегом были так заняты всю ночь, прокатился в ее мозгу ехидный хохоток.

Она стиснула зубы. Правда не из-за гнева, смущения или чего-то в этом роде, а пытаясь таким образом остановить череду поплывших перед ее внутренним взором красочных образов, порожденных фразой «вы были заняты всю ночь». Будто наяву увидела Сэнди то, что занимало их с Грегом, и в глубине ее тела мгновенно разлилось тепло желания. Напрасно рассудок требовал остановить это безумие, чувственность брала верх.

– Ладно, оставим разговоры на потом, – решительно произнесла Минни. – Лучше вставай, собирайся и поехали!

Сэнди провела языком по пересохшим губам.

– К-куда?

– В «Атланту», конечно, – пожала Минни плечами. – Кстати, там и позавтракаем, ведь в доме шаром покати. Хотя уже впору говорить о ланче, – добавила она затем.

Сэнди растерялась.

– В «Атланту»? Мм… а как же записка Грега? По-моему, сначала нужно узнать, что он пишет, а уж потом ехать куда-то… или не ехать.

– Да ведь он о том и пишет – чтобы мы поехали!

– Ах, об этом…

Сэнди задумалась. Что ж, «Атланта» рядом, можно и съездить. Можно и пешком дойти, но Грег наверняка учел возраст Минни и ее, Сэнди, растянутые в области щиколотки сухожилия. В остальном «Атланта» вполне безопасна, вряд ли там рыщут люди Кевина Коула. Скорее, они держат под наблюдением мой дом. Она прикусила губу – ее милый, уютный коттедж оказался для нее недоступен.

– Так ты встанешь или?.. – Не завершив вопрос, Минни пристально взглянула на Сэнди.

– Да-да, конечно.

Забывшись, она начала было сдвигать простыню с намерением встать, но тут же натянула обратно. Появляться перед Минни голой не хотелось. Не из-за стеснительности, а чтобы не давать повода для размышлений. Ведь у Минни наверняка возникнет вопрос, почему это Сэнди спит в чем мать родила? Подобное обычно происходит, когда женщина ложится в постель не одна. В остальных же случаях большинство представительниц прекрасной половины человечества предпочитают ночную сорочку.

Тут поток мыслей Сэнди наткнулся на препятствие в виде одного здравого рассуждения. Какая ночная сорочка? Кроме банного халата да нескольких полотенец здесь ничего нет. Она сообразила, что в ней говорит собственная мнительность. А у Минни, возможно, и в мыслях нет строить далеко идущие умозаключения.

В следующую минуту выяснилось, что Минни не собирается ставить Сэнди в неловкое положение.

– Тогда давай, детка, поднимайся, умывайся, а я подожду тебя на кухне, – сказала она, после чего закрыла дверь, и из коридора донеслись звуки ее семенящих шагов.

Сэнди сразу встала и направилась в ванную. Там не просто умылась, а приняла душ. Правда потом пришлось облачиться в ту самую одежду, которая была на ней вчера – в майку и шорты.

Пока одевалась, в голове ее вертелось: почему Минни сказала, что подождет меня на кухне? Ведь там, по ее же собственным словам, шаром покати. Разве что из-за оставленной Грегом записки?

Тут мысли Сэнди переключились на Грега, и все время, пока она шла по коридору и спускалась по лестнице, чтобы затем свернуть к кухне, ей вновь пришлось бороться с волнующими воспоминаниями о минувшей ночи.