Текст книги "Трансформация"

Автор книги: Люк Рейнхард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Люк Рейнхард
Трансформация

Введение

ЭСТ, эрхардовский семинар-тренинг, – это, очевидно, наиболее быстрорастущая, важная, оригинальная и вызывающая наибольшую полемику программа «просветления» в Соединенных Штатах. Стандартный Тренинг состоит из двух долгих уик-эндовских сессий, длящихся более шести часов.

В течение этих сессий на 250 учеников кричат, командуют ими, оскорбляют их, читают им лекции и вводят их в различные «процессы» (упражнения по наблюдению в измененных состояниях сознания). В результате они начинают делиться интимными переживаниями, открывают скрытые аспекты самих себя и в конечном счете приходят, как по волшебству, к переживанию «получения этого», т. е. наконец видят, чем в действительности является жизнь и как сделать, чтобы она работала.

Со времени создания ЭСТа в 1971 году, он распространяется с силой взрыва, почти удваивая каждый год число выпускников. К концу 1976 года число желающих пройти тренинг настолько превосходило пропускную способность ЭСТ, что тысячи людей должны были месяцами ждать этой возможности. Более 100 090 человек уже прошли двухнедельный тренинг.

В их число входят сотни психологов, психотерапевтов, а также такие знаменитости, как Джон Денвер, Питер Макс, Валери Харпер, Клорис Яичмэн, Иоко Оно, Рой Шнейдер, Джерри Рубин, многие из которых теперь с энтузиазмом поддерживают программу.

ЭСТ использует лучшие приемы различных религиозных и психотерапевтических дисциплин. Его цель – за два уик-энда дать людям уникальное переживание, которое трансформирует их жизнь.

Многие выпускники обнаруживают, что их проблемы испаряются, как только они начинают брать тотальную ответственность за свои переживания. Жизненные цели проясняются, обостряется концентрация, и часто кажется, что жизнь наконец начинает работать.

Пройдя ЭСТ в первый раз, я осознал, что это, несомненно, экстраординарный тренинг. За столь короткое время он оказывает удивительно сильное воздействие на человеческую жизнь. Он явно заслуживает книги, но это не должно быть обычное в таких случаях писание. Хотя я делал психологические работы, несколько лет проработал в психиатрических больницах, больше десяти дет изучал западные психологии и восточные религии и получил от Колумбийского университета звание доктора философии, я чувствовал, что академическое исследование ЭСТа будет хоть и интересным, но контрпродуктивным. «Понимание» и «верования», как я узнал и из Дзэна, и из ЭСТа, являются барьерами к освобождению. «Знание» об ЭСТе могло бы во многих случаях стать барьером для решения пережить тренинг. Для того чтобы ЭСТ сработал, тренинг должен быть пережит.

Кто-то, конечно, может поверить, что он понимает ЭСТ, или обнаружит отношение ЭСТа к гештальттерапии или сайентологии. Можно изучать факты об ЭСТе: число выпускников, используемые методы, предлагаемые программы. Эта книга содержит некоторые факты. Но понимание и информация не имеют никакого отношения к сути ЭСТа. Можно читать про ЭСТ, можно читать про ЛСД, но нельзя в таком случае ожидать драматического пробуждения.

Проблема в том, что ЭСТ – это не религия, не терапия, не академический курс и не система верования. Лучше всего он может быть описан, если вообще может быть описан, как живой театр, театр участия, театр столкновений. Как только мы, начинаем видеть ЭСТ под таким углом, начинает приобретать смысл многое, что нельзя описать ни как религию, ни как терапию, ни как науку.

Безымоциональное поведение ассистентов, драматическое появление тренера, их громкие голоса и комические и драматические монологи, написанные Вернером для тренера, конечно, весьма театральны. Аналогия может показаться неприемлемой ввиду того, что аудитория является главным участником многих драматических столкновений тренера с учениками. Но переживание своих «поступков» и самих себя как актеров является одним из результатов ЭСТа. Наши умы играют нами, как кукольник своими марионетками или режиссер своими актерами. И, конечно, театр участия вовлекает аудиторию в пьесу.

Взгляд на тренера как на главного актера, играющею предписанную роль вместе с кордебалетом ассистентов, позволяет нам лучше оценить его слова и поступки, чем ошибочное мнение о нем как об ученом, читающем лекцию. Тренер постоянно противоречит себе, однако достигает успеха; ученый, который противоречит себе, проваливается. Тренер настаивает, чтобы аудитория не верила тому, что он говорит, а затем спорит с учениками, не принимающими его авторитарных установок, – необъяснимое для «рассудочного» человека поведение.

Тренер насмехается и оскорбляет верования учеников – поведение, позволительное для актера, но непозволительное при нормальных человеческих отношениях (и поскольку ученики не переживают тренера как актера, они часто не выносят его оскорблений).

Если тренинг лучше всего описать как театр участия, он также может быть преподнесен читателю как драма. Книга, суммирующая ЭСТ посредством описания его «философии» и, как говорят некоторые, его «терапии», может продлить именно тот образ жизни, который ЭСТ и стремится взорвать, – приверженность к умственным системам верований.

«В жизни понимание – это приз для дураков» – распространенный ЭСТафоризм. Переживание тренинга – это единственный способ получить то, что Предлагает ЭСТ, но максимальным приближением является драматизация.

Большая часть этой книги состоит из воспроизведения основных событий четырех дней тренинга, представленных по возможности близко к тому, как ученик мог бы их пережить. Тренинг обычно длится от пятнадцати до двадцати часов в день, поэтому каждый ученик время от времени впадает в «бессознательность» – периоды, когда он так скучает, злится, вовлечен в собственные фантазии или просто исчерпан, что неспособен переживать происходящее на тренинге.

Это идеи ЭСТа, различные процессы медитативного типа, рассказы учеников о своих переживаниях. Такие повторения необходимы для успеха тренинга, но были бы неэффективны и скучны в книге. Поэтому для избежания неработающих в печатном виде повторений я опустил некоторые материалы и обозначил эллипсами и разрывами текста пробелы во времени и сознательности.

Читателю должно быть совершенно ясно, что хотя эта книга и драматизирует основные события тренинга и пытается передать переживания пребывания на тренинге, тем не менее это книга, а ЭСТпереживание не может быть результатом чтения никакой книги.

Никакие воспроизведенные здесь переживания, слова или имена не указывают на реальных людей. Все это – продукт свободно фантазирующего ума писателя. Имена двух тренеров также вымышленные, но их слова передают положения ЭСТа, повторяемые на всех тренингах, а их перепалки с учениками должны помочь уловить дух тренинга.

Выпускники ЭСТа, прочитавшие мое воспроизведение тренинга, говорят: «Да, ты действительно уловил суть…» Затем каждый неизбежно добавляет: "А почему ты не написал побольше про… " – и каждый предлагает что-нибудь свое. Я прошел тренинг два раза в трех разных городах, с пятью разными тренерами. Мои переживания менялись день ото дня, от тренера к тренеру, от аудитории к аудитории. Обсуждения со множеством выпускников открыли множество других тренингов.

Как бы объективно я ни пытался представить свое фиктивное драматическое воссоздание стандартного тренинга, я представляю только тот тренинг, который пережил, оценил и решил воспроизвести. Более того, в целях передачи специфического духа тренинга и драматического эффекта, я позволил себе маленькие вольности с передачей последовательности событий. Другой писатель, равно искренний и объективный, мог бы воспроизвести на двухста страницах совершенно другой тренинг. Если бы ты прочел три таких книги и затем сам прошел тренинг – сюрприз! – мог бы появиться четвертый тренинг, только твой.

Часть первая

Тренинг

Что такое ЭСТ? – спросил незнакомец. Это гештальттерапия без прикосновений и поглаживаний, – сказал гость, не прошедший ЭСТ.

Это сайентология без фокус-покуса, – сказал второй гость.

Это упакованный Дзэн, – сказал третий. Это способ, которым Вернер зарабатывает на жизнь, – предположил четвертый.

Это научный удар в пах, – сказал недавний выпускник ЭСТ.

Это два уик-энда безумия, чтобы стать нормальнее во все остальные дни, – сказал второй выпускник. Это автомобиль, – сказал третий выпускник. Автомобиль? – удивился незнакомец, теперь уже совершенно сбитый с толку.

Да, автомобиль, – подтвердил выпускник, – ты можешь использовать его для того, чтобы передвигаться быстрее, или для того, чтобы побывать в новых местах. Понятно, – сказал незнакомец, нахмурившись. Или, – сказал четвертый выпускник, – ты можешь лечь перед ним, чтобы он тебя переехал, а потом обвинять автомобиль.

День первый: великое надувательство, или «И я за это заплатил 250$!»

Тук-тук! – неожиданно донеслось из глубины души.

Кто там? – с удивлением и испугом спросил Искатель.

Это Бог, – раздался голос изнутри.

Докажи, – сказал Искатель.

Наступила тишина.

Однажды, примерно в 11.17, солнце остановилось в небесах. Прошло три дня, прежде чем кто-нибудь заметил это.

* * *

В субботу утром мы нервно толкаемся в коридоре большого зала при отеле. Мы не слишком много знаем о начинающемся тренинге. Большинство присутствовали на «семинаре для гостей» и узнали кое-что о впечатляющих вещах, которые происходят с людьми, прошедшими тренинг. Большинство присутствовали на трехчасовом «пре-тренинге» в прошлый понедельник, на котором обсуждались основные правила и «соглашения» тренинга. Нам сказали, что мы не сможем мочиться, есть и курить в течение долгого времени, и многих это огорчило.

Смешавшись с ранее прибывшими, мы замечаем, как под отдельными зевками прорывается приятное возбуждение ожидания наряду с граничащей со страхом нервозностью. Несколько человек боятся, что тренинг ничего им не даст. Однако в большинстве случаев причина страха прямо противоположная – что, если ЭСТ работает? Что, если тренинг нас переиначит, заставит потерять интерес к нынешним играм, семейным проблемам, поступкам, личным отношениям…

Ужасающая мысль.

Будучи искушенными и умными людьми, многие из нас вступают в искушение и ведут умные разговоры, ничего не говорящие ни об эмоциях, ни об интеллекте, но зато о стиле.

«Как вы сюда попали?» – спрашивает Джек Дженифер.

«Моя дочь прошла тренинг и теперь держит свою комнату в чистоте. Я не могу поверить».

«Да… Мой друг сказал, что увеличил свои прибыли на 30%. Но что действительно произвело на меня впечатление; это то, что парень знает, что он делает. Он неожиданно стал уверен в себе».

«Я понимаю, что вы имеете в виду. Моя дочь так много говорит о „создании пространства“ для меня и своих сестер, что можно подумать, что она снимает квартиру».

Двери открываются, и молодой человек с каменным лицом и приколотым значком ЭСТ объявляет четким голосом: «Вы можете войти в зал. В зале нельзя разговаривать. В зале нельзя курить. Подойдите к главному столу справа и возьмите значок со своим именем. На левый стол положите часы. После этого вы можете войти в зал. В зале нельзя разговаривать. В зале нельзя курить. Подойдите к главному столу…»

Мы сбиваемся, как стадо овец у дверей хлева, и проходим мимо нескольких других роботоподобных ассистентов. В действительности выражение их лиц совершенно нейтральное, свирепым оно кажется только по сравнению выжидаемой улыбкой. Большинство оставляют свои часы на столе и нервно проходят через вторые двери в большой зал, в котором 254 стула в восемь рядов дугой стоят у приподнятой платформы.

Зал экстравагантно декорирован в версальском стиле – яркие красные портьеры и яркий пурпурный ковер. Яркие канделябры свешиваются с плоского белого потопка. На платформе, тридцать футов в длину, двенадцать в глубину и фут в высоту, стоят два высоких кожаных стула, маленькая подставка, подставка побольше с кувши-ном и термосом и две доски по обеим сторонам платформы. Лекторские принадлежности кажутся совершенно не на месте среди канделябров и мерцающих портьер. Входящие люди постепенно заполняют места.

«Я не думаю, что мне это действительно нужно, – шепчет Тина сидящей рядом Джин, – но ЭСТ помог моему бывшему мужу и, кто знает, может быть, сделает что-нибудь и для меня».

«Мой психиатр говорит, что он исследовал ЭСТ, – отвечает Джин, – и не нашел в нем ничего плохого. В его устах это похвала».

«А вы почему пришли на тренинг?» – спрашивает Тина соседа справа, пожилого человека по имени Стэн.

«Потому, что моя жизнь пошла на х…, – отвечает Стэн, – мы с женой разошлись год назад, и я как потерянный. Что бы ЭСТ ни делал, он, кажется, дает людям понять, что происходит и чего они хотят».

"Это верно, – говорит Тина, – мой муж этим летом едет в Афины. Он говорил об этом пятнадцать лет и вот неожиданно сделал. Когда я…»

– МЕНЯ ЗОВУТ РИЧАРД МЭРРИСОН. Я АССИСТИРУЮ ВАШЕМУ ТРЕНЕРУ, – разносится по залу голос.

Высокий стройный мужчина стоит на платформе и глядит на аудиторию. Наступает тишина. Все 254 участника рассажены в восемь рядов с двумя центральными секциями по одиннадцать мест и боковыми по пять или шесть, разделенными тремя проходами по пять футов шириной. Ученики внимательно смотрят на Ричарда.

Позади стульев стоят семь или восемь ассистентов, трое держат в руках микрофоны. Позади них еще двое ассистентов сидят за другими столами. В конце зала стоят столы с графинами воды и бумажными стаканчиками.

– СЕЙЧАС 8.36, – громко объявляет Ричард, – ВАШ ТРЕНИНГ НАЧАЛСЯ. Вернер разработал некоторые основные правила тренинга, которые вы согласились выполнять. Основные правила существуют по одной причине – потому что они работают. Их выполнение позволит вам получить максимум результатов. Мы хотим, чтобы вы решили выполнять эти основные правила. Вы уже заключили соглашение с ЭСТ. Вы согласились не приносить часы.

Если у вас есть часы, встаньте и пойдите в конец зала. Ассистент возьмет часы и даст вам билет. Есть у кого-нибудь часы?

Двое людей поднимают руки. Одна из них, стройная привлекательная женщина лет двадцати с лишним, говорит мягким голосом: «Часы у меня в сумке, но я обещаю не смотреть на них».

– ТЫ СОГЛАСИЛАСЬ НЕ ПРИНОСИТЬ ЧАСЫ В ЗАЛ.

ВОЗЬМИ СВОИ ЧАСЫ.

– Они в сумке, – говорит Линда, – это не то же самое, что на руке.

– СУМКА В ЗАЛЕ. ЧАСЫ В СУМКЕ. ТЫ СОГЛАСИЛАСЬ НЕ ПРИНОСИТЬ ЧАСЫ В ЗАЛ. ОТНЕСИ ЧАСЫ НАЗАД.

Вспыхнув, женщина отворачивается от Ричарда, поднимает свою сумку и быстро идет назад.

– ПОГЛЯДИТЕ НА СИДЯЩИХ С ОБЕИХ СТОРОН ОТ ВАС. ЕСЛИ ВЫ ВСТРЕЧАЛИСЬ С КЕМ-ЛИБО ДО СЕГОДНЯШНЕГО ДНЯ, ПОДНИМИТЕ РУКУ… ХОРОШО. ПУСТЬ ТОТ, КТО СИДИТ С ЭТОЙ СТОРОНЫ (Ричард показывает налево), ВСТАНЕТ И ОТОЙДЕТ НАЗАД.

После короткого замешательства трое или четверо отходят назад и их направляют на новые места.

– Вы все согласились оставаться в зале столько, сколько этого потребует тренер, никто НЕ БУДЕТ выходить в ТУАЛЕТ, пока тренер не разрешит, кроме тех, у кого есть медицинские противопоказания. Нельзя курить. Нельзя читать. Нельзя записывать и пользоваться магнитофоном. Нельзя жевать резинку. Нельзя разговаривать.

Если вы хотите поговорить с тренером или поделиться с остальными, поднимите руку. Когда тренер вас заметит, вы должны встать и ждать, пока ассистент не принесет вам микрофон. Вы берете микрофон, держите его на три дюйма ото рта и говорите всё, что хотите сказать. В других случаях говорить нельзя. Все ясно? Да, Давид.

Встань. Возьми микрофон.

– А… да, – говорит Дэвид, высокий представительный мужчина лет тридцати с лишним, – мы все слышали об этих соглашениях на претренинге и, честно говоря, я не за то заплатил двести пятьдесят долларов, чтобы мне полчаса напоминали, что я не могу курить. Нельзя ли начать тренинг?

– ТРЕНИНГ УЖЕ НАЧАЛСЯ. Я ЗДЕСЬ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ АССИСТИРОВАТЬ ТРЕНЕРУ И НАПОМИНАТЬ ВАМ О СОГЛАШЕНИЯХ. ЭТО ЗАЙМЕТ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПОЛЧАСА.

– Мне это кажется глупым.

– Напоминание о соглашениях всегда кажется глупым тем людям, которые их не выполняют. Я понял, что это кажется тебе глупым. А ты понял, что то, что я сейчас говорю, – это часть тренинга?

– Кто-то сказал, что можно получить деньги назад. Это правда?

– Это правда. Тренер расскажет вам об отказе и возврате денег.

– Хорошо.

– Спасибо, – говорит Ричард. – Вы все время остаетесь на своих местах и встаете со стула только по моей или тренера инструкции, или когда говорите. После каждого перерыва вы занимаете новое место. Если вы чувствуете, что вас рвет, поднимите руку, и ассистент принесет вам пакет. Если вам нужен платок, поднимите руку, и ассистент принесет вам платок. Когда вас рвет, держите пакет близко к лицу и рвите. Когда вас вырвет, ассистент заберет пакет и принесет новый. Нельзя выходить в туалет, кроме специальных перерывов, объявленных тренером. Здесь нельзя курить. В течение тренинга, т. е. ближайших десяти дней, нельзя принимать алкоголь, наркотики, галлюциногены или другие искусственные стимуляторы и депрессанты, кроме тех случаев, когда есть медицинское предписание, и лекарство абсолютно необходимо для вашего здоровья. Мы рекомендуем в этот период не практиковать медитации. Да, Хэнк.

– На службе мне приходится выпивать с клиентами пиво, вино или виски. Могу ли я нарушить эту часть соглашения?

– ТВОИ КЛИЕНТЫ ПЕРЕЖИВУТ, ЕСЛИ ТЫ НЕ ВЫПЬЕШЬ ПИВА. ВЫПОЛНЯЙ СОГЛАШЕНИЯ. Спасибо.

Некоторые из вас по медицинским причинам занесены в специальный список. Пусть.

Ассистент Ричард тратит пятнадцать минут на то, чтобы пересадить занесенных в специальный список (например, врач указывает, что они должны регулярно ходить в туалет или регулярно принимать лекарства) на последний ряд. Задается несколько вопросов на тему курения, алкоголя, рвотных пакетов, вязания, возможности снять пиджак, жевания резинки, закрывания глаз, расписания перерывов, продолжительности сессий, доставки домой, определения медитации и еще некоторых мелких уточнений условий соглашений.

Затем, так же внезапно, как и появился, Ричард спускается с платформы и уходит. Платформа пуста. Участники хранят почтительное, если не сказать испуганное, молчание.

Ничего не происходит. Сцена остается пустой. Некоторые вертятся, но большинство, устав от долгих напоминаний и тривиальных вопросов, сидит спокойно. Проходит четыре, пять, шесть минут. Нервное напряжение нарастает. Наступает глубокая тишина. Слышны только звуки машин с улицы. Наконец, какой-то другой человек быстро проходит по тому же центральному проходу, поднимается на сцену, подходит к маленькой подставке и открывает большой блокнот, который он принес с собой. Человеку лет тридцать с небольшим, он хорошо одет, смуглый, представительный. На его значке написано «Дон».

Он быстро, ни дружелюбно, ни враждебно, оглядывает аудиторию и начинает листать блокнот. Складками его брюк, кажется, можно резать бумагу; ботинки сияют, воротник рубашки не застегнут. Он не похож на Вернера Эрхарда.

Человек изучает свой блокнот еще минуту. Становится еще тише. Затем он снова смотрит на учеников. Наконец начинает говорить. Его голос, как и у ассистента Ричарда, звучит неестественно громко, твердо и драматично.

– МЕНЯ ЗОВУТ ДОН МЭЛЛОРИ. Я ВАШ ТРЕНЕР.

Человек делает паузу. Его абсолютная уверенность, необычная громкость голоса и слово «тренер» повергают некоторых присутствующих в трепет.

Лицо человека ни тепло, ни холодно. Замечательно, что на нем никогда не отразится никаких эмоций. Голос его, однако, в отличие от голоса ассистентов, будет меняться. Иногда он будет кричать, большую часть времени говорить нормально и громко, иногда драматически понижать голос. Человек будет играть голосом, но лицо его будет оставаться стоически индифферентным ко всему.

– Я ВАШ ТРЕНЕР, – продолжает он напряженным и пронизывающим голосом, – А ВЫ УЧЕНИКИ, я ЗДЕСЬ ПОТОМУ, ЧТО МОЯ ЖИЗНЬ РАБОТАЕТ. А ВЫ ЗДЕСЬ ПОТОМУ, ЧТО ВАША ЖИЗНЬ НЕ РАБОТАЕТ.

Дон медленно окидывает взглядом внимательных учеников.

– Ваша жизнь не работает. У вас есть великие теории о жизни, впечатляющие идеи, умные системы верований. Вы все очень рассудительно относитесь к своей жизни, и ваша жизнь не работает. Вы жопы *. Ни больше, не меньше.

(* При переводе была сохранена ненормативная лексика, которая является одним из методов ЭСТа и без которой невозможно достичь желаемого эффекта, приводящего к освобождающим переживаниям и трансформации человека. – (Прям. лерев.)

И мир жоп не работает. Мир не работает. Только вспомните сумасшедший город, через который вы прошли сегодня утром, и вы поймете, что мир не работает. Только взгляните на свою ебаную жизнь, и вы поймете, что она не работает. Вы заплатили двести пятьдесят долларов за этот тренинг, и ваша жизнь будет работать. Вы потратите ближайшие десять дней на то, чтобы сделать все, чтобы тренинг не сработал, и ваши жизни продолжали мирно не работать. Вы заплатили двести пятьдесят долларов, и вы получите от тренинга нулевой результат.

Темные глаза тренера внимательно глядят на учеников.

– Ричард напомнил вам о ваших соглашениях, и я могу сказать по своему опыту, что все вы, ВСЕ нарушите некоторые из них. Большинство уже это сделали. Мы просили вас не разговаривать в зале, и что случилось?

(Волна нервного смущенного смеха прокатывается через зал).

– Все очень просто. Все вы нарушаете соглашения. Это одна из причин, по которой ваша жизнь не работает. У вас у всех есть теория, что вы – что-то особенное, привилегированное, и вам можно обманывать. Подоходные налоги, стоп-сигналы, мужья, жены и, конечно, маленькие тривиальные соглашения с ЭСТ. «Почему бы мне не выпить стакан вина?», «ЭСТ очень суров, я не обязан играть в их игры». Нет смысла выполнять соглашения, если их нарушение не принесет никому вреда, а так как вы люди рассудительные, вы все нарушите соглашения.

Вы все нарушите соглашения. Вы не можете выполнить соглашения. Ваша жизнь настолько запуталась, что вы даже не знаете, что вы не можете выполнить соглашения. Вы врете себе. Друг – это тот, кто согласен принимать вашу ложь, если вы принимаете его. И ничья жизнь не работает.

Голос у тренера холодный и пронизывающий. Он обводит учеников взглядом, как будто видит их насквозь.

– Я расскажу, что будет происходить. Две части – я говорю, и вы говорите. Сейчас я говорю. Я говорю, а вы слушаете. Но хочу сказать сразу, что я не хочу, чтобы вы, жопы, верили хоть одному моему слову. Ясно! Не верьте мне. Просто слушайте.

– То, что вам придется пережить в течение ближайших десяти дней, – это то, что вы обычно изо всех сил стремитесь не переживать. Вам придется пережить злость, страх, тошноту, рвоту, слезы. Скрытые чувства, с которыми вы утратили связь десятилетия назад, выйдут наружу. Они выйдут наружу. Конечно, вы будете пытаться их избежать. Ох, как вы, жопы, будете пытаться избежать своих истинных чувств! Вам будет скучно и неинтересно, будет хотеться спать. Вы будете чувствовать страшное раздражение, даже злость, – на меня, на других учеников, на соглашения. Вам будет хотеться спать. Вам будет хотеться написать в штаны. Вы будете чувствовать, что если вы не выкурите сигарету или не съедите сладкого, то не выдержите тренинг. Вы будете плакать. Вам будет казаться, что этот тренинг – сплошное надувательство.

– Вы будете хотеть уйти. Ох, как вы будете хотеть уйти!

Все, все, все, лишь бы избежать БЫТЬ ЗДЕСЬ и СЕЙЧАС с вашим актуальным переживанием. Все, что угодно, лишь бы не избавиться от своих теорий, от прекрасной, структурированной, рассудительной неработающей мешанины, в которую вы превратили свою жизнь.

– Вам придется пережить целую гамму неприятных эмоций, пока вы не поймете, что вы делаете все, чтобы не быть здесь и сейчас. У вас также найдется целая куча рациональных доводов, что то, что я говорю, – глупо. А я буду продолжать стоять здесь и называть вас жопами, а вы будете продолжать оставаться жопами.

Тренер делает паузу. Хотя он и жестикулирует для усиления определенных мест, теперь руки свободно висят по бокам. Когда он жестикулирует – он жестикулирует, когда нет – руки в полном покое.

Тренер кажется чрезвычайно спокойным, без манерности и привычек.

– Если вы думаете, что не выдержите этого, я хочу, чтобы вы ушли. Отойдите назад, отстегните значок и уходите. Мы вернем деньги полностью. Но если вы выбираете остаться – вы выбираете выполнять соглашения и переживать злость, тошноту и скуку; которые я описал. И если вы выбираете остаться и быть здесь, следовать инструкциям и принимать, что придет, то я гарантирую, что в следующее воскресенье вы получите это.

– Вы можете проспать половину времени и прозлиться другую, но если вы будете находиться здесь и следовать инструкциям, вы получите это. Это взорвет ваши умы…

– Вы не станете лучше. Вы уйдете точно такими же, какими пришли. Вы только повернетесь на сто восемьдесят градусов. Одна из ваших проблем – согласитесь, что это может создать определенные трудности, – это то, что вы ведете автомобиль вашей жизни обеими ручонками, обоими глазенками прилипнув к зеркалу заднего вида.

Через десять дней некоторые из вас начнут говорить о чудесах, которые творит ЭСТ, а все, что мы делаем – показываем возможную полезность руля.

– Да, Кирстен? Встань. Возьми микрофон.

Кирстен —.стройная брюнетка. У нее легкий скандинавский акцент.

– Я телевизионная актриса. Я хочу поделиться тем – так вы говорите? – что я возбуждена и испугана. Моя подруга прошла ЭСТ, и это изменило ее жизнь, действительно изменило. Но я боюсь, что не получу этого.

– Кирстен, – говорит тренер, двигаясь к ней, – все, что нужно, чтобы получить это, – это находиться здесь и быть со своими переживаниями.

– Но я боюсь, мое сопротивление огромно. Я имею ввиду, что я попытаюсь…

– НЕ ПЫТАЙСЯ НИЧЕГО ДЕЛАТЬ, – громко прерывает ее тренер, – ты получишь это не потому, что будешь пытаться получить, и не потому, что ты умна и рассудительна, и не потому, что ты хороший человек. Ты получишь это по одной простой причине – Вернер так сделал тренинг, что ты это получишь.

– Спасибо, – говорит Кирстен и садится.

– Кстати, – говорит тренер, возвращаясь в центр платформы, – Кирстен показала, что надо делать, когда хочешь что-нибудь сказать. Я сейчас покажу, что надо делать, когда кто-нибудь закончил говорить. Вот это (он несколько раз хлопает в ладоши). Это называется аплодисменты. Вы будете приветствовать каждого ученика, который закончил говорить, аплодисментами. Все поняли? Хорошо.

– Я говорю вам всем, что вы это получите. Но не думайте, что это будет так просто. Вы, жопы, запутывали свою жизнь от пятнадцати до семидесяти лет, и можно быть совершенно уверенным, что вы сделаете все, чтобы запутать этот тренинг, как вы запутываете все на свете.

– Первым делом вы станете претендовать на то, что вы здесь потому, что муж или жена этого захотели, иди дядя Генри, или босс, или потому, что прочитали в журнале, что это будет полезно для вашей астмы. Это мышление жоп. Если вы остаетесь, то я хочу, чтобы вы поняли, что вы здесь потому, что решили быть здесь.

– Сейчас, здесь, я хочу, чтобы вы выбрали – остаться или уйти. Если вы выберете остаться, вам придется чувствовать себя оскорбленными, взволнованными, уставшими, – но вы это получите. Но оставайтесь только потому, что вы решили остаться, а не потому, что кто-то сказал или психиатр порекомендовал. Если не так – уходите. Вы поняли? Я хочу, чтобы все вы… Давай, Джек. Возьми микрофон.

Джек – крупный волосатый мужик в цветном пиджаке. Голос у него такой же громкий, как и у тренера.

– Я здесь потому, что несколько людей, которых я уважаю, порекомендовали мне. Один из них психотерапевт. Что в этом плохого?

– Ничего плохого. Хочешь ли ты сейчас остаться на тренинге?

– Честно говоря, после того, что я услышал, я бы не остался. Но, как бы глупо это ни звучало, раз они рекомендовали…

– ТЫ ЖОПА, Джек. Этот тип мышления перекладывает ответственность на твоих друзей. Мы хотим, чтобы ТЫ отвечал за свою жизнь.

– Я отвечаю.

– ТОГДА ПЕРЕСТАНЬ ПОЗВОЛЯТЬ ДРУЗЬЯМ В НЕЕ ВМЕШИВАТЬСЯ! Выбираешь ли ты, здесь и сейчас, остаться в зале и пройти тренинг?

– Да, я уже сказал…

– И ты выбираешь остаться, потому что ТЫ… ВЫБИРАЕШЬ… ОСТАТЬСЯ. Ты понял, Джек? Не потому, что Дик, Том или Гарри порекомендовали тебе остаться, а потому, что ТЫ ВЫБРАЛ остаться. Ты понял?

– Да, я понял. Хорошо… Я остаюсь потому, что я решил остаться.

– Хорошо. Спасибо.

(Слабые неуверенные аплодисменты.)

– Эй, жопы, меньше половины из вас поприветствовали Джека. Я хочу видеть, как КАЖДЫЙ поприветствует его. Можно или аплодировать, или бросать деньги на сцену. Или то, или другое. Поняли? Давайте послушаем.

(Громкие аплодисменты, денег нет.)

– Хорошо. Вы учитесь. Джек решил остаться. Велика важность. Мне насрать, уйдет он или останется. Мне насрать, уйдет или останется любой из вас. Двадцать тысяч человек стоят на очереди. Ваша жизнь поставлена на карту, а не моя. Моя жизнь будет работать, пойди вы хоть на тренинг, хоть на порнографический фильм.

– Это ваше дело. Это ваше дело – решить остаться, решить трансформировать свою жизнь. Только вы это можете сделать. Я не собираюсь это делать за вас. Все, что я могу сделать, – это сыграть тренера. Кстати, вы достаточно хороши такими, какие вы есть, вы просто этого еще не понимаете. Но мы, во всяком случае, знаем, что вам не удалось изменить свою жизнь тем способом, каким вы пробовали, и потому ваша жизнь не работает.

– Все, что вы можете сделать, – это выбрать тренинг, остаться в зале, следовать инструкциям и взять, что получите. Или вы можете уйти. Сейчас. Деньги возвратим. Это ваш выбор, ваша жизнь, а не моя…

Тренер делает паузу и оглядывает зал.

Поднимаются две руки.

– Том, – говорит тренер, – встань. Возьми микрофон.

Том, молодой бородатый человек в очках и с четками в руках, говорит важным голосом: – Мне говорили, что ЭСТ – это программа просветления типа Дзэна, а я слышу в течение часа, как чрезвычайно неуравновешенный человек – т. е. ты – делает кучу глупых обобщений, которые, может быть, и можно применить к некоторым людям, но явно не ко всем. Я не понимаю, что происходит.

– Отлично, Том. Ты сделал больший прогресс, чем кто бы то ни было в этом зале. Если вы, жопы, думаете, что понимаете, что происходит, вы выражаете свою жопную сущность во всей полноте. А ты, Том, пришел на этот тренинг с прекрасной теорией о том, что такое ЭСТ, – т. е., что это программа просветления типа Дзэна, – и решил не обращать внимания ни на что, что не подходит под твою прекрасную теорию.

– Много ли ты получишь, если будешь жить таким образом?

– Может быть, я ошибаюсь в том, что такое ЭСТ, – говорит Том, нахмурившись, – но ты все равно не прав, когда говоришь, что ничья жизнь не работает. Я могу отличить ложные обобщения, и они мне не нравятся.