355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Людмила Петрушевская » Чемодан чепухи » Текст книги (страница 3)
Чемодан чепухи
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 18:33

Текст книги "Чемодан чепухи"


Автор книги: Людмила Петрушевская


Жанры:

   

Сказки

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

– Идем, чего покажу! – кричала Свинка.

А из логова в добавление ко всему понесся долгий и отчаянный визг Хвостика.

– Прошу тебя, пусти! – плакала Запятайка.

– Дура! – кричала Свинка. – Ничего ему там не сделается, его постригут, и все, нужна щетинка, и все! Идем посмотрим сапожки!

Но тут послышался топот, и на поляну выскочили Конь и Лошадь, а на спинах их виднелось все деревенское население: папа Хряпа впереди, за ним три ягненка, а на лошади мама Хрюня, отец Баран и Овца в зеленых сапожках. Остальные ягнята ехали на жеребятах, а что касается уток, они прибыли позднее своим ходом, во главе с селезнем, по воздуху.

При этом из волчьего логова доносился такой дикий визг, что все растерялись, но мама Хрюня быстро соскочила наземь и кинулась в нору, и, конечно, не пролезла, зато она увидела в норе своего сына и скомандовала ему:

– Хвостик! Немедленно домой, уже поздно!

Еще она сказала туда же, в нору:

– И вам не стыдно?

Визг перешел в плач и поцелуи, которые раздавались там, в норе, а наружу выходили в полузадушенном звучании, потому что мама Хрюня заткнула собой нору.

Все население принялось тащить Хрюню за ноги, и Лошадь сердито говорила, что раньше у нее был хвост и это было страшно удобно, во-первых, вместо веера от мух, во-вторых, протянул кому надо куда надо – и тащи. А тут, в лесу, приходится от комаров отбиваться копытами.

Затем Хрюню вытащили, а она, в свою очередь, выгребла из норы сначала Волка, который моргал на свету, и чудесно улыбался, и говорил, не понимая, что произошло:

– Какие у нас гости, как волшебно, будем пить чай…

Запятайка тут же вынесла из логова Хвостика со связанными ножками и еще более грязного, чем раньше, и папа Хряпа схватил их обоих на руки.

Тут Свинка выступила вперед в своем сильно порванном платье и стала защищать Волка, объясняя насчет молодой щетины, но отец Баран не стал ее слушать. Дрожа от вечернего холода, он велел Волку раз и навсегда убираться, срок – двадцать четыре секунды.

Лошадь добавила:

– А то растопчу, копыта я еще не продала!

Волк убрался мгновенно, только погрузил на тележку мешки с шерстью, конским волосом и утиным пером, за каковым процессом с грустью наблюдали все участники встречи.

Затем все весело помчались домой, и, что интересно, от быстрого бега развалились и сапожки, и шляпы, и народ вернулся домой без обновок, но в целом довольный тем, что дети спасены, а Волк ушел.

А Свинка с тех пор стала еще умней и иногда даже моет посуду собственноручно.


От тебя одни слезы

Маленький Лук давно собирался сказать Капусте, что они родня: оба сто одежек, оба без застежек.

А Капуста как раз шла купаться.

– Эй, Капуста! – крикнул с огорода Лук. – Я тебе родня!

– Кто-кто? Не слышу, – сказала Капуста, – Кто он мне?

Она очень спешила, ведь Капусты не могут жить без воды.

– Мы с тобой оба сто одежек и оба без застежек, – повторил Лук.

– Сколько-сколько? – спросила Капуста, уходя. Она очень спешила.

– Да сто, сто, – повторял Лук.

– Сто чего? – спросила наконец Капуста, но ответа ждать не стала. – Извини, иду купаться, не могу жить без воды.

– Я тоже, – сказал Лук, – я тоже не могу жить без воды, я ведь тебе родня.

И он выскочил из грядки и побежал за Капустой вслед.

Лук был готов во всем соглашаться с Капустой, неизвестно почему. Допустим, если бы Капуста была горшком и не могла жить без огня. Лук бы тоже сунулся в огонь. Так, кстати, многие Луки и поступают. Ради родни пойдешь на все… Но Капуста, по счастью, любила воду.

Капуста пришла на пляж и устроилась в тени под грибком.

– Капуста любит тень, – сказала она.

– Я тоже люблю тень, – сказал маленький Лук и сел рядом с Капустой.

Капуста стала раздеваться. Лук тоже – он ведь собирался искупаться!

Но как только он снял верхнюю одежду, Капуста начала морщиться, щуриться и тереть глаза.

– От тебя одни слезы, – сказала Капуста Луку. – И не ходи за мной больше.

Она ушла под другой грибок, разделась там до кочерыжки и отправилась купаться.

А Лук остался один, что и требовалось ожидать.

Но когда все кончается плохо, это вовсе не значит, что все вообще кончается и замирает. Может быть, дальше будет еще хуже.

А дальше появился Заяц.

Заяц шел мимо, увидел капустные листья и воскликнул:

– Чур мое! – и стал делать свое черное заячье дело.

Он скинул рубашку, набил ее капустными листьями и быстро пошел домой.

– Капуста! – закричал Лук с берега. – Твои одежки!

– Что мои одежки? – спросила Капуста. – И не подходи к воде близко, от тебя одни слезы!

– Твои сто одежек заяц уносит! – крикнул Лук, а Заяц так и сделал.

– Сколько-сколько? – переспросила Капуста.

– Все, все твои одежки Заяц унес.

Тут Капуста вышла на крутой берег и заплакала уже не от лука.

– Кто я теперь без одежек, – плакала Капуста. – Кто я теперь? Я кочерыжка! Я никто!

– Погоди, – сказал Лук. – Сейчас что-нибудь придумаем!

Но прежде чем что-нибудь придумывать, Лук побежал догонять Зайца – иногда самое главное догнать, а думать можно и по дороге.

– А что ты, Заяц, несешь? – спросил Лук первым делом.

– Я несу листики какие-то, никому не нужные, – ответил Заяц.

– А где ты их взял?

– Я их нашел там, на берегу, они валялись там.

– На бережку? Вот как удачно, – сказал Лук. – Это мои были листики. Спасибо тебе, что ты их нашел. А то я думал, что я их потерял. Спасибо большое-пребольшое. Давай их сюда.

– Нашел дурачка, – сказал Заяц. – Твои-то листики я как раз и не взял. Они до сих пор там и валяются. Кому они нужны.

Тут прибежала Капуста.

– Заяц, – очень вежливо сказала она. – Это мои одежки!

– Еще новости! – удивился Заяц. – А ты еще тут кто?

– Я Капуста.

– Ты? – сказал Заяц. – Что я, капусту не видал? Ты никакая не капуста.

– Она Капуста, – вмешался Маленький Лук. – Я ее знаю.

– Какой-то пенек говорит, что он капуста, – возразил Заяц. – Какой-то огрызок.

И Заяц плюнул и пошел дальше со своим грузом.

А Капуста стояла и повторяла:

– Я без одежки никто, я завяну. Я вяну прямо на глазах.

– Ничего, – сказал Лук. – Что-нибудь еще придумаем!

Он обогнал Зайца и крикнул:

– Зайчик, остановись, я хочу что-то тебе сказать! По секрету! Только тебе одному!

– Не надо мне твоих секретов, – сказал Заяц, – мне надо домой…

– Очень хорошо, – сказал Лук, – тогда я их отдам другим зайцам.

– Кого это их? – спросил Заяц на ходу.

– Кого-кого, нагнись, тогда скажу, а то услышат, – ответил маленький Лук.

Заяц нагнулся к Луку.

– Ты, Заяц, слушай, – зашептал Лук, глядя прямо в глаза Зайцу, – ты нагнись поближе.

Заяц совсем нагнулся, крепко держа свою рубашку с листьями.

А Лук ему, глядя прямо в глаза, зашептал:

– Ш-пш-ш-п-ш, пш-шп-ш-п-ш.

– Говори помедленней, – говорит Заяц, – непонятно.

– Да ты шшшто, слушай шшшто, шшш-п-шшш!

А у Зайца уже потекли слезы!

– А ешщщще, – шептал Лук, – шшто ещщще!

– Ну тебя, – закричал Заяц, – от тебя одни слезы!

И давай вытирать глаза лапами.

Рубашка у него упала, развязалась, и, пока он тер глаза – Капуста раз-раз! – и оделась.

Заяц остался плакать, а маленький Лук побежал на берег одеваться. И Капуста вместе с ним за компанию – ведь родня как-никак, оба сто одежек, оба без застежек.

Говорят – слезами горю не поможешь. А бывает наоборот. Смотря кто плачет и смотря кто потом смеется.


Сторож

Один охранник грустно жил в своей сторожке.

Жена бросила его и ушла, и ночами охранник не спал по профессии, а глядел на луну.

Он размышлял о том, что и дети-то его не навещают, старшие давно работают сторожами (семейная династия) и сидят по своим дежуркам, а вот младшие могли бы и наведаться. Но ни как их звать, ни сколько их, бедный сторож вспомнить не мог.

Так что и сам хорош был папаша.

От всего этого он смотрел луну, и ему просто хотелось завыть от неправильно прожитой жизни: ночь, одиночество тебе имя.

Однажды днем он спал на службе, и его разбудил веселый шум приближающейся свадьбы.

Он выглянул на улицу и бац! – увидел свою же бывшую жену, которая не обратила на него внимания. Еще бы, ведь это именно она справляла веселую свадьбу.

Рядом с бывшей женой он заметил жениха, тоже сторожа с соседней автобазы – он, видать, взял отгул ради такого случая.

Поодаль, запыхавшись, следовали приглашенные. И, о ужас, все это были первый, второй, третий и так далее мужья его бывшей жены! (сам он был у нее пятым, что ли).

Разумеется, они были хорошо знакомы нашему охраннику, мало того, он их знал как товарищей по труду. У жены был вкус известный. Наш бедный бывший пятый супруг тоже было хотел присуседиться к свадебной процессии, даже бросился к калитке – но вспомнил про недавнее поведение жены и как его, законного мужа, нарочно толкнули, – и в результате плюнул и остался на рабочем месте.

То есть он вспомнил, как она извернулась и пошла, явно помчалась навстречу приключениям, которые поджидали ее буквально за углом. Как она воскликнула – «Хочется отдохнуть, оттянуться, отвязаться! Хочется развода!»

Но тут, на самом интересном месте этих размышлений, сторожу принесли его обед (его всегда снабжали прямо на рабочем месте).

Украшением обеда служила суповая кость, колом торчащая в кастрюле.

Но только наш сторож приступил к этой кости, как он увидел опять тот же свадебный кортеж, но уже который приближался с обратной стороны.

Видимо, молодожены расписались и теперь следовали восвояси тем же манером.

Невеста с новейшим мужем проскочила мимо, а вот третий и седьмой мужья застопорились у дежурки: видал какое дело, надо навестить корефана (нашего сторожа).

То ли идущий от кастрюльки аромат привлек друзей.

Короче, на их физиономиях было написано, что они сомневаются, остаться ли им тут или спешить к свадебному пиршеству.

Однако наш охранник недаром избрал себе свою строгую специальность, и он встретил якобы дружков длинной цветистой фразой, вскочив при этом на ноги.

Они долго взаимно угощали друг друга речами, пока хозяйка тетя Патимат не заорала в окно:

– Слушай, надоел как собака одно и то же. Лай-лай конференция. Сейчас ведро воды принесу.

И наш сторож прогнал своих бывших родственников – Бобика и Тузика, и потом долго трудился один над любимой костью, виляя при этом хвостом.

У одиночества есть свои добрые стороны, думал он при этом.


Все непонятливые

Шла курица по улице. Видит, червячок дорогу переползает. Остановилась курица, взяла червячка за шиворот и говорит:

– Его везде ищут, а он тут гуляет! Ну-ка, пойдем скорее, у нас обед сейчас, я тебя приглашаю.

А червячок говорит:

– Я совершенно ничего не понимаю, что вы говорите. У вас рот чем-то такое набит, – вы выплюньте, а потом скажите, что вам надо.

А курица действительно держала ртом червячка за шиворот и поэтому говорить как следует не могла. Она ответила:

– Его в гости приглашают, а он еще важничает. Ну-ка, пошли!

Но червячок еще крепче схватился за землю и сказал:

– Я все-таки вас не понимаю.

В это время сзади подъехал грузовик и сказал:

– В чем дело? Освободите дорогу.

А курица набитым ртом ему отвечает:

– Да вот тут один сидит посреди дороги, я его тащу уходить, а он упирается. Может быть, вы мне поможете?

Грузовик говорит:

– Я что-то вас не очень понимаю. Я чувствую, что вы что-то просите, это я понял по выражению вашего голоса. Но о чем вы просите, я не понимаю.

Курица как можно медленней сказала:

– Помогите мне, пожалуйста, вытащить вот этого из грязи. Он тут засел в пылище, а мы его к обеду ждем.

Грузовик опять ничего не понял и спросил:

– Вам нездоровится?

Курица молча пожала плечами, и у червячка оторвалась пуговица на воротнике из-за этого. Грузовик тогда сказал:

– Может быть, у вас болит горло? Вы не отвечайте голосом, а просто кивайте, если «да», или помотайте головой, если «нет».

Курица в ответ кивнула, и червячок тоже кивнул, поскольку его воротник находился во рту у курицы. Грузовик спросил:

– Может быть, вызвать врача?

Курица сильно замотала головой, и червячок из-за этого тоже очень сильно заболтал головой. Грузовик сказал:

– Ничего, вы не стесняйтесь, я на колесах, могу съездить за врачом – здесь всего две минуты. Так я поехал?

Тут червячок стал вырываться изо всех сил, и курица поневоле из-за этого несколько раз кивнула. Грузовик сказал:

– Тогда я поехал.

И через две секунды врач был уже около курицы. Врач сказал ей:

– Скажите «А».

Курица сказала «А», но вместо «А» у нее получилось «М», потому что рот у нее был занят воротником червячка.

Врач сказал:

– У нее сильная ангина. Все горло заложено. Сделаем ей сейчас укол.

Тут курица сказала:

– Не надо мне укола.

– Что? – переспросил врач. – Я не понял. Вы просите два укола? Сейчас сделаем два.

Курица тогда выплюнула воротник червячка и сказала:

– Какие вы все непонятливые!

Грузовик с врачом улыбнулись.

А червячок уже сидел дома и пришивал к воротнику пуговицу.


Молодой Осел

Жил-был молодой Осел, у которого была маленькая неприятность, т. е. четыре уха.

Он слышал каждый звук за несколько километров.

И если, скажем, в соседней деревне кто-то чихал у себя в хлеву, Осел вопил как зарезанный:

– Зачем вы так громко стреляете из пушек?!

И в конце концов все начали смеяться над ним. Действительно, кто это будет ни с того ни с сего орать среди полной тишины, скажем:

– Положите трубку, у вас бибикает!

Или:

– Закрутите, пожалуйста, кран, вода льется!

И все это неизвестно кому.

Приходили даже специально из других поселков дразнить молодого Осла: стучали по его крыше, возили камушком по стеклу и т. д.

Осел очень мучился, дико кричал и в результате решил бежать в город.

Он надел шляпу, чтобы спрятать свои четыре уха, да еще и заложил их вязаными шерстяными носками, перестал слышать вообще и отправился: пошел по полю, миновал лес, перебрался через речку и вступил в город.

Город этот был необычайный: в нем жили одни животные.

На молодого Осла все пялились, особенно на его шляпу.

И молодая корова по имени Белка так сказала Ослу:

– Что вы делаете сегодня вечером? Приходите ко мне на день рождения.

Осел почесал под шляпой, а на самом деле он отслонил один носок от уха и попросил хозяйку повторить, что было сказано.

Она, удивленная, повторила.

У Осла в запасе была всего одна горбушка хлеба, и он с удовольствием согласился.

Вечером оказалось, что у Белки стол ломится от яств.

Там были эмалированные блюда свежего сена. Там стояло три ведра помоев и целый поддон сухих корочек.

Молодой Осел долго пировал у Белки. Хозяйка ему сказала в заключение:

– Не могли бы вы оказать мне любезность и пожить у нас некоторое время? Хлев имеем двухэтажный, как видите.

Осел опять почесал под шляпой (вы поняли, почему), и согласился – все равно ему некуда было податься.

Он занял сеновал и то жевал сено, то валялся на нем: полный кайф!

Вскоре к нему на сеновал повалил разный народ: коровы, лошади, овцы, верблюды и даже один крокодил дядя Коля.

Все они приходили посмотреть на диковинную шляпу молодого Осла и на его удивительное поведение: прежде чем ответить, он слегка приподнимал шляпу и, почесываясь, думал, а потом просил повторить вопрос.

Всех это просто поражало: такой молодой и такой солидный!

Никогда не ответит с места в карьер, всегда подумает!

Даже когда его спрашивали «как зовут», он и то сначала чесал под шляпой.

Его даже захотели сделать мэром.

Однако после таких посещений Ослу приходилось основательно убирать сеновал, орудуя вилами, так как народ приходил к нему невыдержанный, оставлял после себя так называемых «сироток», как это называла Белка.

– Опять сироток наклали, – говорила она, навещая молодого Осла.

Но сама Белка тоже не стеснялась.

Молодой Осел затосковал.

В деревне у них такого не случалось. В деревне все жили чисто.

Вскоре корова Белка заглянула к нему и сказала напрямик:

– На самом деле всех очень волнует, почему вы никогда не снимаете шляпу. Они говорят, что там у вас, под шляпой, пульт управления и что вы искусственный осел, осел-робот. Когда вы ходите в гости, вы никогда не оставляете сироток у себя под ногами. Вы не болтаете, как все, не кричите, вы всегда говорите не сразу, а после проверки под шляпой. Что вы на это скажете?

Осел полез под шляпу и попросил повторить сказанное.

Корова Белка воскликнула:

– Вот видите, народ прав! Снимите-ка вашу эту шляпу! Вы искусственный интеллект!

Пришлось Ослу скинуть шляпу, и его четыре уха развернулись как куст лопуха.

Причем они стояли твердо, так как в каждом был заложен шерстяной носок.

– Как красиво! – воскликнула Белка. – Вы с какой планеты?

А поскольку один носок Осел вынул, чтобы слышать, его от крика коровы просто передернуло.

Он надел шляпу и сказал, что отбывает на родину.

Тут же местные жители притащили ему телегу подарков, где было все – и сено, и тыквенные корки, и хлебные огрызки, а надо всем этим возвышалось любимое местное лакомство – кипа газет.

Осел впрягся в телегу и поволок ее в родную деревню, а местным сказал, чтобы не провожали.

Они послушались и остались на месте, ожидая грохота и глядя в небеса, по которым должен был промчаться молодой Осел с телегой в направлении родной планеты.

Там мы их и оставим, они, видимо, ждут до сих пор, а вот в собственной деревне молодого Осла встретили тепло и сказали:

– Без тебя здесь установилась такая тишина! Никто не кричит, не стучит о железо, не царапает по стеклу! Мы поняли, какое это благо, тишина, и теперь назначаем тебя главным хранителем покоя. Зарплата ежемесячно какая пожелаешь.

И Осел сел в кабинет управлять тишиной.

Он, правда, не вынимает затычки из ушей, чтобы не штрафовать народ за каждый чих.

Но крупные скандалы он пресекает, особенно штрафует петухов.

А зарплату молодой Осел получает вчерашними газетами. Он сильно пристрастился к газетам за время своей жизни в городе, не может прожить без них и дня.

И даже собирается научиться читать.


Мастер

Один маляр всю свою жизнь честно красил стены, крыши и заборы и стал очень знаменитым и богатым мастером. Он перестал разговаривать с простыми людьми, ни с кем не здоровался, но зато каждое утро ходил со своими красками и кистями во двор к богачу, хозяину города.

Правда, люди рассказывали, что раньше этот маляр был добрым человеком и даже однажды спас паука, который тонул в ведре с краской. Но с тех пор прошло много времени, и маляр сильно изменился, стал суровым, все время молчал и разговаривал только со своей дочерью.

И единственное, за что его люди уважали, – это за то, что он был действительно хороший маляр. Он красил дома в красные, синие и зеленые цвета, а заборы делал в клеточку и в горошек. Крыши у него получались золотые, и весь город из-за этого сверкал и переливался на солнце.

Но все-таки маляра не любили за то, что он каждое утро ходил к толстому богачу. Зачем он ходит – никто не знал, выдумывали всякие причины, а один человек даже сказал, что видел через забор, как маляр красит богача розовой краской. И самый старый старик в городе ответил на это, что, конечно, всякий может рассказывать все что ему в голову взбредет, но никто еще никогда не слыхивал, чтобы человека красили краской – ведь широко известно, что, если человека выкрасить, он задохнется и умрет.

Так что никто не знал правды, а мы с вами узнаем.

Однажды, когда маляр уже собирался уходить из дворца богача, богач сказал ему:

– Постой. Я знаю, ты великий мастер. В нашем ветхом, старом городишке ты навел такую красоту, что все думают, будто это новый прекрасный город. Все стали очень довольны своей жизнью и радуются, что живут в таких красивых домах, хотя дома развалятся при первом же урагане.

Маляр сказал:

– Мое дело красить. Чье-то дело строить дома, чье-то дело разрушать дома, а мое дело – красить. Я честно работаю на своем месте. Если все будут честно работать каждый на своем месте, как это делаю я, то на свете не останется ничего плохого. Но я ведь не буду всех учить: ты работаешь плохо, а ты вообще не работаешь. Это не мое дело. Это дело кого-то другого. Мое дело красить, и я это дело люблю, а на все остальное я не обращаю внимания.

– Тебе все равно, что красить? – спросил богач.

– Все равно, – ответил маляр, – хоть вас, хоть луну, хоть дубовый шкаф. Я любую вещь раскрашу так, что она засияет.

– Послушай, – сказал богач. – Этот город принадлежит мне. Я его купил уже давно.

– Мне все равно, – ответил маляр. – Ты его купил, а я в нем живу и его раскрашиваю. Покупать города – это не мое дело.

– Да, – сказал богач, – этот город мой. Ты его хорошо раскрасил, в нем приятно жить. Но я ведь знаю, какой ветхий этот городишко. Он скоро развалится. Так что перед тем как этот город развалится, я хочу его продать. Его будет очень легко продать, он ведь красивый. Однако я тебя попрошу сделать одну работу.

– Работать я люблю, – сказал мастер.

– Видишь ли, – продолжал богач, – я хочу продать город одному людоеду. Этот людоед очень любит золотые яблочки. Он просто жить не может без золотых яблочек.

– А я тут при чем? – спросил маляр. – Выращивать яблоки – не мое дело.

– Я хочу попросить тебя, – сказал богач, – чтобы ты раскрасил все листья на всех деревьях в городе золотой краской. Это очень трудная работа. Но тогда я скажу людоеду, что у меня в городе на всех деревьях растут золотые яблоки. Раз листья золотые – то и яблоки будут золотые. И он поверит.

Маляр сказал:

– Но ведь это очень сложная работа – раскрашивать каждый листик золотой краской.

– Я знаю, что это трудная работа, – ответил богач, – и что эту работу в целом мире можешь сделать только ты. Но я ведь тебе облегчу работу – у меня есть цистерна с золотой краской. Ты будешь просто стоять под деревом и, как дворник, поливать листья из шланга золотой краской.

– Как дворник? – переспросил маляр. – Эта работа мне не подходит. Такую работу может вам сделать любой человек, а я великий мастер.

– Ну хорошо, хорошо, – сказал богач. – Не надо из шланга. Раскрашивай каждый листик отдельно. У тебя получится так прекрасно, так красиво, все будет просто сиять. И мы обманем людоеда!

– Это не мое дело – обманывать людоеда, – сказал маляр. – Мое дело – красить.

Наутро маляр приступил к работе. Он сидел на верхушке дерева и раскрашивал один листик за другим.

– Глупая работа, – говорили жители друг другу, – листья задохнутся под слоем краски и засохнут.

Однако маляр их не слышал и продолжал терпеливо красить листья. Но когда он дошел до нижних веток, сверху один за другим начали падать раскрашенные листья.

– Хозяин, – сказал маляр богачу, – листья-то падают. Моя работа пропадет.

– Что ты, – закричал богач, – эти листья просто подумали, что наступила осень. Сейчас я пришлю рабочих, и они приклеят все листья обратно.

Так и пошла работа: маляр красил, листья падали, рабочие их ловили и приклеивали обратно.

И когда маляр закончил раскрашивать первое дерево, а рабочие закончили приклеивать листья, богач закричал:

– Очень красиво! Совсем как настоящая золотая яблоня! Ты просто самый лучший маляр в мире!

В это время подул ветер, и листья заскрежетали, как жестяные.

– Вот! Слышишь? – воскликнул богач. – Они звенят, как настоящее золото!

И маляр ему ответил:

– Если работаю я, то можно быть спокойным: дело будет сделано как надо.

На следующий день, когда маляр подошел к следующему дереву, богач его остановил и сказал:

– Пока хватит одного золотого дерева. Я выяснил, что гораздо больше золотых яблочек людоед любит золотых людей. Понимаешь? Надо выбрать самую красивую девочку в городе – хотя бы твою дочь, чтобы она, раскрашенная золотой краской, встречала людоеда. Тогда-то он обязательно купит мой город!

– Людей нельзя красить краской, – сказал маляр. – Люди это не заборы.

– Как это нельзя? – закричал богач. – Что ты мне сказки рассказываешь? Разве ты не ходишь ко мне каждое утро, а?

– То ведь ты, – сказал маляр, опустив голову.

– Ах, вот как ты заговорил? – спросил богач. – Сейчас я позову своих слуг, и они сами раскрасят твою дочь в золотой цвет. И они не будут раскрашивать ее мягкой кистью, а просто обольют из шланга золотой краской. Это будет грубая работа, но мне теперь уже все равно. Надо торопиться. Тогда маляр сказал:

– Ладно. Я раскрашу мою дочь. Я сам раскрашу мою дочь – но не мягкой кисточкой, а прямо из шланга. Это я сделаю завтра. Только предупреди всех жителей города, пусть они не выходят завтра из домов, и ты не выходи – а то я могу случайно облить кого-нибудь золотой краской. А людоед ведь любит золотых людей.

– Договорились! – сказал богач и ушел к себе во дворец.

Рано утром маляр со своей дочерью вышли из дому и закричали:

– Все спрячьтесь! Если золотая краска попадет кому-нибудь в глаз – можно ослепнуть! Все спрячьтесь!

И все спрятались и даже задернули окна занавесками. Но спрятались не потому, что боялись ослепнуть, а потому, что не хотели видеть, как маляр будет губить свою дочь. Все сидели по домам и плакали.

И вот на главной площади раздался сильный шум – как будто шел дождь. Но жители города знали, что это просто краска льется из шланга, и плакали навзрыд.

А потом шум стал раздаваться по всему городу, на всех улицах – и жители города поняли, что маляр решил выкрасить весь город в золотой цвет и теперь поливал из шланга все подряд – дома, заборы, деревья.

И горожане продолжали плакать:

– Как жалко, что теперь наш красивый, разноцветный город станет одноцветным. Маляр, наверное, и всех птичек покрасит, и всех бродячих собак. И мухи у нас все будут золотые…

Наконец шум на улицах прекратился. И маляр закричал:

– Теперь все до одного выходите!

Горожане вышли на улицу и чуть не попадали от удивления. Города нельзя было узнать. Не осталось никаких ярких, веселых домов, золотых крыш и клетчатых заборов. Всюду виднелись только дырявые стены, почерневшие от времени заборы, ржавые крыши…

– Что ты наделал! – закричал богач.

– Я просто вымыл город водой из шланга, а моя дочь мне помогала, – ответил маляр. – Ведь никто не замечал, что мы живем в дырявом, старом, бедном городишке.

– Да как ты смеешь! – закричал богач. – Это не твой город, а мой. Сейчас я позову слуг, и тебя бросят в яму!

– Только попробуй, – сказала дочь маляра и направила на богача свой шланг. Богач выхватил револьвер, но прямо в лицо ему била струя воды, и он никак не мог нажать курок.

Да и руки у него становились все короче и короче. С богачом вообще творились странные вещи: он как будто начал размываться. Он уменьшался в размерах, делался все ниже, все мельче. С него ручьями стекала розовая краска, и он уже стоял в большой луже, и в конце концов вместо толстого розового богача все увидели черного паука, который барахтался в луже розовой краски.

– Помогите! – кричал паук. – Мастер, вытащи меня снова из этой краски, ты ведь меня уже однажды вытаскивал! Мешок золота за спасение!

Но мастер покачал головой и сказал:

– Я здорово поумнел с тех пор!

И дочь маляра смыла паука в водосточную канаву.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю