Текст книги "Я люблю тебя, алло..."
Автор книги: Людмила Бержанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)
4
Все, как всегда. Остановка поезда, суета прибывших и встречающих. Все спешат. Вчера спешили на поезд, сегодня по своим делам в Крыму. Большая часть приехавших едет дальше на автобусах, маршрутках, такси – по всему побережью: кто куда.
Харьков остался позади еще вчера, когда поезд отошел от перрона. А сейчас вагон остается позади. Впереди Крым. Наташа, как всегда, медленно спускается по неудобной металлической лестнице вагона. Она не может быстро, больная нога уже больше 20 лет дает о себе знать. Ее, «родимую», нужно беречь. Хоть болит, но все-таки ходит.
Вдруг кто-то сзади крепко взял ее дорожную сумку и помог спуститься вниз. Обернувшись, увидела перед собой вчерашнего знакомца. Молодого, красивого, улыбающегося.
– Доброе утро.
– Доброе.
– Тетя Наташа, я, ведь, не ошибаюсь?
– Нет.
– Простите, я не знаю вашего отчества.
– Леонидовна.
– Давайте отойдем в сторону, чтобы не мешать.
– Давайте.
Молодой человек держал в руках ее сумку и свой огромный рюкзак.
– Наталья Леонидовна, я – Кирилл.
Наташа удивленно молчала.
– Ну, вспомните. Десять лет назад вы с Витей и я с мамой плыли десять дней по Ладоге.
– Вспоминаю.
Ее лицо озарилось улыбкой.
– Кирюша?
– Да-да, это я.
– Господи, ну, разве я могла узнать в таком красавце того худенького мальчика.
И помолчав, продолжила.
– Как же ты изменился за эти годы. Из ребенка – взрослый мужчина.
Замолчала. Естественная мысль продолжила фразу: представляю, как изменилась я.
– Наталья Леонидовна, вы совершенно не изменились.
– Совсем, совсем?
Смутившись, юноша тихо сказал: «Вы такая же красивая».
– Ой, Кирилл, перестань, не смущай пожилую женщину.
– Что вы, что вы.
– Я ведь ровесница твоей мамы. Кстати, а почему ты ничего не говоришь о ней?
– Еще не успел.
– Рассказывай.
– У нас семь лет назад умер папа.
– Мама одна?
– Да. Она очень тяжело пережила это и как-то сникла.
– А ты?
– Переживал, но я не был с ним близок.
– Мне помнится, что у мамы с папой были не самые лучезарные отношения.
– Да. Но для нее одиночество оказалось катастрофой.
– Как это?
– Помните, она даже в туристическом походе всегда была на высоте. Даже там – прическа и маникюр, который, по-моему, был, уж, совсем ни к чему.
– А сейчас маникюра нет?
– Есть. И прическа есть, и маникюр есть. Нет той женщины, для которой все это важно. Осталась одна привычка.
– Но ведь, она такая интересная женщина? Неужели, за эти годы не нашлось охотников?
– Я не знаю такие подробности. Но мне кажется, она закрыла сама себя в себе. И еще – понимаете, от нее ушло женское тепло.
– Даже к тебе?
– Да. И ко мне тоже.
– Почему же так произошло?
– Может, потому, что она потеряла опору.
– Финансовую?
– И финансовую. Вообще, я теперь понял, женщины, хвастаясь тем, что они «за мужем», не обращают внимания на то, что они «за жизнью».
– Господи, какой же ты взрослый. Сколько тебе?
– Двадцать пять. А Вите?
– Двадцать семь.
За разговором они как-то незаметно, очень медленно двинулись по перрону к выходу.
– Куда вы сейчас?
– В туристическую фирму «Альянс».
– А где это?
– На параллельной улице.
– Я вас провожу.
– Спасибо, а ты куда?
– Я не спешу. У нас только послезавтра слет в Новом Свете.
– Слет кого?
– Любителей туристической песни.
– Ух, вы какие молодцы. Кто же это организовывает?
– Никто.
– Такого не бывает.
– Ну, почему же? В прошлом году договорились, а две недели назад созвонились.
– Где же вы там располагаетесь?
– По-разному. Кто на квартирах, кто в палатках.
– Сколько же дней будет такой восторг?
– Не понял?
– Что не понял? Почему восторг? Но ведь, только восторженные люди будут там.
– Какое интересное слово вы нашли.
Наташа с Кириллом медленно вышли с вок-зала и также медленно пошли по улице. Дойдя до нужного ей дома, остановились.
– А где вы останавливаетесь?
– В гостинице «Турист». У меня там постоянный номер.
– Вы часто здесь бываете?
– Часто. Кирилл, большущее тебе спасибо за помощь, передавай привет маме, – и подумав, добавила, – у меня дома есть ваш телефон, я ей обязательно позвоню. Как ты думаешь, она будет рада?
– Да.
5
Директором фирмы «Альянс» была молодая, лет 32, элегантная женщина по имени Надежда. Во всяком случае, несколько лет назад, при первом знакомстве, она отрекомендовалась именно так – без отчества. Может быть, такая небольшая фамильярность была частью ее имиджа. Во всех других вопросах директор была директором.
Наташу уже ждали. И после кофе с бутербродами, который мог считаться завтраком, как-то быстро и непосредственно перешли к делу.
Начало девяностых годов – времени ужасного экономического упадка – постепенно переходили в стадию «конца девяностых». Все понемногу стали привыкать к новым отношениям, к новым писанным и неписаным законам, находить свое место в жизни, и поэтому возвратился вопрос об отдыхе.
С каждым годом турфирмы крепли, расширяли сферы услуг. Появлялись новые. Так что, к началу 21 века вопросы достойного отдыха и путешествий нашли свое место.
Наташа обратила внимание на то, что в офисе во время зимнего перерыва был сделан отличный ремонт, обновлена мебель, появилось еще пару новых компьютеров. Создавалось впечатление, что и сотрудников, вроде бы, побольше. Новый художник, потому что качество проспектов явно, несравненно стало лучше.
Время пролетело ужасно быстро. Деловые разговоры перемежались с воспоминаниями. Рассказывали друг другу о том, что было зимой, когда работа почти «на нуле». Несмотря на разницу в возрасте, рассказывали о домашних делах и проблемах.
В три часа пошли обедать. В ресторане посидели до пяти и разошлись. Наташа, не спеша, дошла до гостиницы, оформила забронированный номер и с удовольствием закрыла за собой дверь.
Надежда пригласила ее в гости, но не настойчиво. Правда, она, вообще, по любому поводу старалась говорить не настойчиво.
После душа дремота сама по себе уложила в постель.
Около семи, воспользовавшись приглашением, Наташа собралась в гости. Каково же было ее удивление, когда в холле, в кресле она увидела Кирилла.
– Чего он ждет? Может, оформляет номер? – подумала она.
– Кирилл, что случилось?
– Ничего. Моих знакомых нет дома, поэтому я решил переночевать в гостинице.
– А почему в этой?
– Во-первых, она близко от вокзала, а во-вторых, я другую не знаю.
Он немного помолчал, а потом то ли смущаясь, то ли уже зная, как надо говорить, спросил:
– Вы куда-то уходите?
– Меня пригласила в гости коллега. В общем-то, вечером здесь делать особенно нечего.
– Можно, я приглашу вас в недорогое кафе на ужин?
– Ну, что ты!
– Вы не хотите?
– Нет, мне неудобно. Как-то неожиданно. Мальчики твоего возраста сидят в кафе со своими ровесницами, а не с мамами.
– Вас смутило слово «недорогое»?
– Нет. Совсем другое.
– Наталья Леонидовна, во-первых, у меня здесь нет знакомых ровесниц. Никаких. Ни красивых, ни некрасивых, ни умных, ни глупых.
– А во-вторых?
– А во-вторых, у меня сегодня есть одна знакомая – красивая, умная, обаятельная, очень интересный собеседник, но старше меня.
– То есть, нет выбора.
– Наталья Леонидовна, вы-то знаете, что выбор есть всегда.
– Какой?
– Смотреть телевизор в гостинице.
– Ну, Кирилл, ты и настойчивый.
– А как же. Мужчина обязан быть настойчивым.
– Но ты же понимаешь, что в моих глазах ты – мальчик.
Взгляд его в одно мгновение изменился: стал твердым. В выражении лица появилась жесткость.
– У любого мужчины по отношению к любой женщине бывает момент, когда он говорит «моя девочка».
Улыбка сошла с Наташиного лица. Она не знала, что говорить и как себя вести.
В разговорах с сыном ей не раз приходилось оказываться в тупике – другое поколение: они свободней, они раскованней. Их не держат надуманные нормы общества, которое само не очень придерживается этих норм. Вроде бы, сама воспитывала, но часто, ох, как часто не знала, как себя вести, как реагировать. Где молчать? Где настаивать на своем? Зачастую, объясняемая неправота оказывалась в аргументах сына глупостью. У него была своя логика. И она была, несомненно была. С ней надо было считаться. Ее нужно было уважать.
И Наташа уважала. Вообще-то, чувство уважения было воспитано еще в молодости. К чужим чувствам, к чужому мнению, к чужому труду, к чужому времени. Вот с этим, как раз, было все в порядке. Так что, особых трений в отношениях с Витей не было. Она его тоже так воспитала: в уважении. Дело, зачастую, было совсем не в том, что сын поступал не так, как она считала нужным. Дело было в другом: – она, просто, часто его не понимала, успокаивая себя тем, что при взаимодействии разных поколений, это нормально. Вот и сейчас – что на это ответить? Может, промолчать?
Пауза затянулась.
– Наталья Леонидовна, подождите меня 15 минут.
– Хорошо.
Забрав документы, Кирилл семимильными шагами, перепрыгивая через 3 ступеньки, вскочил на второй этаж и скрылся в коридоре.
– О чем говорить весь вечер с мальчиком, который на два года моложе сына? Сначала послушаю его, – подумала Наташа, сидя в ожидании на диване, – а потом расскажу-ка я ему про Египет, но не так, как попутчик. О поездках, о впечатлениях. Интересно, его это заинтересует? Или будет для приличия молчать?
Задумавшись, она не заметила, как он спустился вниз. Тяжело встала из-за больной ноги, сделав два шага, взяла его под руку. Он как-то незаметно и ненавязчиво предложил свою услугу.
– Как давно вы собираетесь в Новом Свете?
– Я приехал в четвертый раз. А сколько лет существует эта компания – даже не знаю. Кстати, лет 5 назад ваш Витя рассказал мне об этом, познакомил с ребятами, которые и пригласили сюда. Он вам не говорил об этом?
– О чем?
– О том, что мы пару раз встречались.
– Нет. А может, я забыла. Там интересный коллектив?
– Разный. Есть такие, у которых кроме туристических песен нет ничего за душой.
– То есть, как нет?
– Вот так: ни толковой работы, ни профессии, ни достатка.
– А у тебя есть?
– А как же! Отчитываюсь: без ложной скромности, приличный программист, с хорошей должностью в банке.
– Тебе нравится эта работа?
– Почему вы спросили?
– Мне кажется, что она однообразна.
– Есть немножко, но зато, престижна.
– Какое противное слово.
– Противное, но уж очень много за ним стоит.
– Что же стоит за словом «престижность»?
– Опять же, оплата труда, уважение окружающих, перспективы. Разве мало?
– Нет. Не мало.
– А что вы делаете, если не секрет, в туристической фирме «Альянс»?
– Ты, наверно, не помнишь, я раньше была инженером-конструктором. А потом узнала о курсах экскурсоводов, закончила их, бегая вечерами, после работы. И довольно долго работала на двух работах.
– Как вы успевали?
– Пять дней в неделю – инженер, а в субботу и воскресенье – экскурсовод. Семь лет назад моя коллега по зкскурсбюро организовала свою туристическую фирму и пригласила своим заместителем.
– Так что, с техникой покончено навсегда?
– Думаю, да.
– Вам нравится эта работа?
– Очень.
– А я подрабатываю еще тем, что занимаюсь компьютерным дизайном.
– У тебя небольшая зарплата или это хобби?
– Хобби, за которое платят неплохие деньги.
– Какой ты молодец! В двадцать пять лет так много работаешь.
– Я хочу купить себе квартиру.
– В кредит?
– Нет, нет, знаю, какие банковские проценты.
– Большие?
– Да, вроде, в цифрах не очень много, но в деньгах…
– Не хочешь жить с мамой?
– Хочу жить сам. Считаю, что у взрослого мужчины должна быть своя жизнь, без свидетелей.
– Крепкий мальчик, – подумала Наташа и промолчала.
Зашли в первое попавшееся кафе.
– Что будем ужинать?
– Чай.
– Один чай? Это неприлично.
– Кирилл, в моем возрасте уже нужно очень следить за питанием, чтобы не менять гардероб.
– Так что, вообще ничего не есть?
– Есть до 7 вечера.
– Наталья Леонидовна, я не хочу утомлять себя женскими тайнами. Выбирайте что-нибудь сами. Иначе – это буду делать я.
Наташа посмотрела мельком в меню и сказала:
– Блинчики с творогом и чай.
– И все?
– Только это и больше ничего.
– Вот так категорично?
– Вот так.
Кирилл читал очень внимательно каждую страницу, как будто заказ предполагался на полгода вперед. Подозвав официантку, сказал:
– 2 чая, одни блинчики с творогом, отварную курицу с гарниром, капустный салат, хлеб и сто грамм водки.
При упоминании водки Наташино лицо выразило удивление.
– Вам заказать вино?
– Нет.
– Почему?
– Я не хочу пить спиртное.
– А я хочу. Очень устал за два последних дня. Вас это не смутит?
– Нет.
Сначала ели молча. Было видно, что Кирилл очень голоден. Но после водки усталость как будто покинула его. Он говорил без остановки. Как большинство мужчин, любил себя слушать. О работе, о друзьях, о времяпрепровождении, об отдыхе.
Где-то через час стало понятно, что монолог пора прервать, и хотя бы для приличия, задать пару вопросов. Наташа слушала его с искренним интересом. Откровения ровесника сына нужны были ей. Для того чтобы лучше понять его поступки. Их логику, мужскую логику. Понимая, с одной стороны, что Витя взрослый человек, решающий свои проблемы сам. С другой – очень хотелось быть в курсе его дел и даже мыслей. Это естественное желание женщины, живущей без постоянного мужчины рядом. Она все понимала, но от этого ничего не менялось.
– А как вы проводите отпуск?
– Он у меня, в основном, тогда, когда холодно. Зимой путешествовала по Египту. Ты был там?
– Нет. Я, вообще, не был за границей.
– Почему?
– Да, все находились дела по важнее.
– Может, не хочешь?
– У меня нет острого желания, но как отдых – совсем не против.
– Я отдыхала мало.
– Как это?
– Не люблю целыми днями лежать животом вверх на пляже. Даже, если это берег Красного моря.
– Так что, вы ни разу не покупались?
– Нет-нет, я все успела, но в перерывах между путешествиями.
– Где вы были?
– В Луксоре. Слышал о таком городе?
– Да.
– Плавала по Нилу, была в городе Мертвых, где нашли целого и невридимого Тутанхамона, в Каире, на плато Гиза. Стояла у пирамид и сфинкса.
– Впечатляет?
– Очень. Опускалась на батискафе в море. Мчалась на джипе по пустыне к селению бедуинов. Плавала на коралловые острова.
– И все это удовольствие, за сколько же дней?
– За восемь.
– От такого отдыха, мне кажется, нужно еще отдыхать.
– Понимаешь, там ведь очень ровный климат. Поэтому прекрасное самочувствие. В твоем возрасте эти вопросы, конечно, не волнуют.
– Ну, почему же? Я часто очень устаю. Расскажите то, что было интересно вам.
– О сервисе, по-моему, ты получил полную информацию еще в вагоне.
– В каком вагоне?
– В нашем, общем. Молодой человек битый час рассказывал о прелестях заграничного отдыха.
– А, да-да. Вспомнил. Он так много, так подробно и так заунывно говорил, что я почти нечего не запомнил. Да в общем, какая разница, что говорил кто-то. Ведь, сейчас речь идет о ваших впечатлениях.
– Можно, я пропущу вопросы питания, гостиничных номеров и авиабилетов?
– Все, что хотите. Только один очень деликатный вопрос.
– Слушаю.
– Сколько звезд было у гостиницы?
– Две.
– Всего?
– Мало?
– Не знаю.
– Понимаешь, передо мной стояла дилемма: хорошая, дорогая гостиница или не дорогая плюс путешествия.
– А почему дилемма?
– На дорогую, да еще и с путешествиями, увы, денег не хватало
– Вас две звезды устроило?
– Более чем. Не могу сказать, что я человек без притязаний, но в отношении номера гостиницы и питания, все, что мне было предоставлено, очень устроило.
– Ладно, бог с ним, сервисом. Рассказывайте.
– На второй день, в пять утра, я уже сидела в автобусе и ехала в Луксор. Досыпала по пути следования.
– В Египте автобусы хорошие?
– Для туристов – очень. Мы ехали по пустыне часа четыре.
– Что такое пустыня?
– Это – серо-коричневый, жуткий песок до горизонта.
– А дороги?
– Дороги отменные. Ты водишь машину?
– Вожу. У меня «Опель».
– Ты меня не перестаешь удивлять.
– Почему?
– В 25 лет совсем не у всех машины. Если только папа подарил.
– У меня папина.
– А, понятно. Ну, что – рассказывать дальше?
– Конечно, обязательно.
– Нас сопровождал конвой. Для чего он? На случай теракта.
– Он, в самом деле, в состоянии помочь?
– По-моему, нет. Представь себе: пятьдесят автобусов по 40–50 человек и штук 5 «Рафиков» с полицейскими. Ну, сколько их? Человек 50. Правда, с оружием. Представляешь, эту растянувшуюся колонну. Это – не защита, это – фикция.
– Конвой, наверно, относится к международным договоренностям?
– Наверно. Как только подъехали к Нилу, появились деревья, зелень.
– Это селения типа поселков?
– Нет, это города. Луксор тоже стоит на берегу Нила. Ему 6,5 тыс. лет.
– Так говорят?
– Так говорят.
– Давайте вернемся к конвою. В Египте часты теракты?
– Не знаю. В отношении египтян вообще не знаю, а в туристических центрах или на дорогах слышала.
– Вас это не останавливало?
– Понимаешь: кому положено повеситься, тот не утонет.
– Но вообще-то, подальше от греха не мешает.
– А как, насчет утонуть в лодочном походе?
– Вероятность очень мала.
– Но все-таки есть. И еще. Я не любительница долгих раздумий о смерти, которая когда-нибудь придет ко мне. Но может быть кончина от пули наиболее легкая и быстрая?
– Какой у нас «веселенький» разговорчик. Только от пули старые люди, практически, не умирают.
– Это правда.
– Вы, как старый раввин: и ты прав, и ты прав.
– То есть, все-таки права?
– На мой взгляд – очень мало.
– Ладно. Давай вернемся к истории, к Египту и к моим впечатлениям.
– С удовольствием.
– Первое, меня предупредили, что экскурсоводы там очень мало знающие, поэтому сначала получай всю интересующую информацию здесь, а там – только смотри.
– Что, вообще, не интересно?
– Понимаешь, хороший экскурсовод тот, у которого хорошая речь, который знает и умеет преподнести интересно историю вопроса.
– А плохой?
– А плохой будет часами перечислять даты, длины, высоты, имена, не связывая все это еденным историческим материалом.
– Много хороших экскурсоводов?
– Очень мало.
– А у нас?
– И у нас. Поэтому все, что я читала о древнем Египте, о фараонах, об их женах – все было очень кстати. Иначе, очень плохо сохранившиеся остатки города в сочетании с неинтересной информацией и большим акцентом оставляют минимальное впечатление. Когда ходишь среди развалин и представляешь, что колоннам с непонятными знаками, стенам тоже с рисунками и знаками, скульптурам, целому ряду прекрасно сохранившихся каменных животных 6,5 тыс. лет, не перестаешь удивляться. Войны, запустение, солнце, ветер – и все это тысячи лет разрушало и не разрушило. Вообще-то, когда стоишь среди огромного количества туристов, вопросов возникает больше, чем ответов.
– Почему?
– Вот самый простой. Рамзес-2 на пустом месте, на берегу Нила, построил Луксор или до него уже был еще более старый город?
– А что такая гипотеза существует?
– Конечно.
– Вообще, Луксор современный город, в котором, как вкрапления, небольшие участки с остатками этой древней роскоши.
– Представляю себе: давно наезженные маршруты, с давно отработанными текстами.
– Конечно. Во всяком случае, ни на один вопрос гид не ответил.
– Блистали интеллектом?
– Нет. Я думала, что экскурсионный текст говорить обязательно, но есть еще личные знания.
– Ну и как?
– Нет их.
– Вы привезли папирус?
– Нет. Не люблю сувениры. Потом, дома, не знаешь, куда деть. Знаешь, там, среди огромного количества людей, у меня было чувство, что я наедине сама с собой, С непостижимой историей, которая, может быть, и есть вечность. И еще, когда мы переплывали Нил на маленьком катерочке под названием «Титаник», у меня было такое чувство счастья. В моем возрасте такое бывает редко
– Почему?
– Жизнь забирает поводы для счастья.
– Нил – широкая река?
– Широкая. Хотя, в сравнении с чем. Если ты помнишь ширину Днепра в районе моста Патона, то в ширину там поместится, приблизительно, три Нила.
– А что на другом берегу?
– Город Мертвых.
– Прямо-таки мертвых?
– Ты знаешь о том, что существует мнение: пирамиды на плато Гиза были построены не для захоронений.
– Это о пирамиде Хеопса?
– Да, и о ней. Так вот, на другом берегу Нила, в пустыне, – несколько захоронений. То есть, это очень маленькие пирамиды. Я бы даже сказала, что это не очень высокие насыпи. В каждую из них – вход. Но внутри, в большом помещении, ничего нет – разворовали
– Так что, народ во всем мире, не только у нас, любит «халяву»?
– Конечно. А если она еще и хороший доход приносит, то – что говорить. Там же есть пирамида – меньше других – это усыпальница Тутанхамона.
– А почему меньше других?
– Он был очень молод.
– Вот как? Она тоже пуста?
– Конечно. Все, что там было, сейчас в Каирском музее.
– Вы были в музее?
– Была.
– Понравилось?
– Нет.
– Почему?
– Мама, мне кажется, водила тебя в Эрмитаж?
– Да. Я два года назад был там.
– Ты был в Египетских залах?
– Конечно.
– Понимаешь, все, что скупали русские и европейские музеи, это самое лучшее из награбленного.
– Что значит: самое лучшее?
– Все в хорошем состоянии. И каменные, и деревянные саркофаги и маски – все целое. А в Каирском музее – что осталось: там отбито, там потеряно, там отломано. В общем, не в лучшем виде.
– А скульптуры жрецов, у которых глаза сделаны из смеси меди и хрусталя вы видели?
– Да.
– Здорово. Полное впечатление, что живые глаза.
– На меня это тоже произвело впечатление.
Наташа не заметила, что рядом стояла официантка и очень внимательно слушала. Наконец, она сказала:
– Уже половина двенадцатого – мы закрываемся.
