Текст книги "Изумруды для русалки из Сан-Франциско"

Автор книги: Людмила Леонидова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

3

После коктейля Максим попросил Джессику показать ему город. Так они и забрели в ресторанчик (под тем самым разводным мостом, где днем прогуливался Максим), чтобы еще раз вдвоем отметить успех Джессики. Окрыленная высоким отзывом жюри, она без умолку рассказывала о работе над эскизами, о себе, учебе, городе – словом, обо всем. Потом они долго гуляли вдоль набережной, у прозрачной воды озера, около расцвеченных огнями фонтанов, которые отражались в блестящих глазах девушки. Ее распушившиеся кудрявые волосы казались Максиму нимбом. Вся она словно излучала свет, и этот свет завораживал Максима.

Он любовался Джессикой и, пропуская вперед, украдкой поглядывал на высокую статную фигуру, чуть полноватые, но длинные ноги. Этот свой маленький недостаток она, не смущаясь, словно специально подчеркнула, переодев при выходе из ресторана туфли. Запихнув их в сумку-портфель, девушка натянула кроссовки прямо на тоненькие светлые колготки. Юбка, суженная к колену, и отсутствие каблуков сразу подчеркнули и как бы увеличили полноту ног. Максим про себя отметил, что эта полнота не только не портит девушку, а наоборот, придает ей даже пикантность.

Студентом во время лекций он любил рисовать женские фигуры. Пока они с Джессикой сидели в ресторанчике, Максим набросал карандашом силуэт ее фигуры.

Выхватив рисунок, Джессика приложила его к стене, возле которой стоял их столик, и, поднявшись, демонстративно встала рядом.

– Похоже? – дурачилась Джессика.

– Очень, только оригинал лучше.

– Я повешу этот рисунок у себя в спальне, – сообщила она, снова усаживаясь за столик.

– А может быть, я у себя? – многозначительно проговорил Максим, буквально поедая ее взглядом.

Поднимая бокал с вином за самую счастливую девушку в Чикаго, он наклонился к ней через стол и, вдохнув тонкий аромат духов, взял ее пальцы в свои. «Люблю тебя» – написал он ими на запотевшем бокале. Джессика сдержанно улыбалась.

Максим сам не понимал, чем так сразу привлекла его эта девушка. Джессика была вовсе не в его вкусе: блондинка с выступающими скулами, крупными чертами лица и плотной фигурой. Она, как успел заметить Максим, походила на многих молодых американок – спортивных, современных, независимых. Казалось, что их переполняет жизненная энергия, как бы переливаясь через край. Максим же, напротив, любил томных, мечтательных брюнеток, хрупких и домашних.

Какая-то необъяснимая сила очарования исходила от Джессики. Дотронувшись до ее руки, он ощутил сквозь материал блузки эту силу – это была сила ее плоти, ее женственности.

Придерживаясь имиджа деловой женщины, Джессика делала все, чтобы выглядеть строго: закрытая блузка, юбка до колен, колготки в тридцатиградусную жару. «Никаких намеков на сексуальность», – подумал Максим. Но сквозь эту броню он сумел разглядеть то, что тщательно скрывала внешняя официальность. Из-под длинных рукавов блузки соблазнительно выглядывали кисти рук с гладкой ухоженной кожей и розовыми полированными ногтями на пальцах, которые Максим, не выпуская, держал у своих губ.

««Люблю тебя» растаяло от растворившегося в бокале льда», – грустно подумал Максим, покидая ресторанчик.

Стояла теплая летняя ночь. Они бродили по пляжу вдоль озера. Ярко светила луна, легкий ветерок приятно освежал после дневного зноя. Остановившись, Максим развернул девушку к себе лицом, осторожно взял ее голову в свои ладони и, притянув к себе, поцеловал.

– Джессика, – прошептал он, – мне кажется, я… я…

Джессика приложила свой палец к его губам.

– Молчи.

– Я понимаю, это глупо, утром облить девушку кофе, а вечером признаваться ей в любви…

– Причем с первого взгляда, – произнесла Джессика со своей потрясающей белозубой улыбкой.

Он, виновато кивнув, закрыл глаза.

– Что с тобой? – с тревогой спросила девушка.

– Я не знаю, как говорят в таких случаях у вас, наверное, это нахально, но я умираю, как тебя хочу. Может быть… поедем ко мне…

Она покачала головой.

– Завтра у меня тяжелый день.

– Хороший ответ. Видимо, типично американский. Впрочем, так мне и надо. А послезавтра я улетаю домой. – И, прижавшись губами к пушистым волосам Джессики, сказал: – Так пахнут ночные фиалки.

Маленькие пуговицы на ее блузке не хотели поддаваться. Максим расстегнул половину из них и осторожно спустил с плеч тонкий шелк, щелкнул застежкой лифчика. Джессика в свете луны выглядела, как изваяние из белого мрамора. Он целовал ее лицо, шею, грудь.

– Прошу тебя, если ты мне откажешь, я утоплюсь в…

– В фонтане? – улыбнулась девушка.

– Нет, в Мичигане, – полупечально-полушутливо прошептал Максим. – Ты прекрасна! – Любуясь в свете звезд ее упругой грудью с выпуклыми твердыми сосками, он ласково дотрагивался до нее языком.

Мягко высвободившись, Джессика провела рукой по его светлым волосам и проговорила:

– Ты правда мне нравишься, но… завтра я должна очень рано вставать. Если хочешь, я могу провести с тобой уик-энд.

«То есть субботу и воскресенье», – перевел про себя Максим и разозлился, потому что смысл ее слов сводился к старому анекдоту: «Я очень страстная женщина, но мне очень некогда».

Он ничего не ответил.

Молчание создавало определенную неловкость, и, почувствовав это, Джессика неожиданно предложила:

– Хочешь, я приеду к тебе в Москву?

– Конечно, – тут же перестав злиться, обрадовался Максим. И чтобы она не передумала, добавил: – Я очень этого хочу.

Через день, сидя напротив Джессики за столиком в баре аэропорта, он опять держал ее руки в своих. Нежные пальцы касались его губ, а он, целуя, загибал по очереди каждый, считая, сколько осталось дней до прилета Джессики в Москву. Мысль о том, что, встретившись там, они снова расстанутся, уже сейчас не давала Максиму покоя. Он хотел большего, он хотел быть с ней всегда.

– Может, ты немного поживешь в Москве? – неожиданно спросил он.

– Как это? – Джессика удивленно вскинула свои черные брови.

И тут Максима осенило.

– Джессика, ты хотела бы заняться интересной работой? У меня для тебя есть потрясающий контракт.

Джессика недоверчиво посмотрела на него.

– Ты помнишь, я рассказывал на приеме, что недавно по моему проекту закончили строительство Дворца Моды. Теперь мы хотим отдекорировать его – создать супермодный дизайн интерьеров. Мы дадим тебе карт-бланш, то есть ты сможешь делать все по своему усмотрению. Где-то я читал, что самое страшное для дизайнеров – это хозяин с плохим вкусом, так вот…

– А у меня хозяин будет с хорошим вкусом? – перебила его Джессика.

– Если мой вкус тебя устроит, то твой проект дизайна буду утверждать я.

– По приезде мы обсудим твое предложение, – сразу сделав серьезное лицо, ответила Джессика.

Что-то в ее взгляде на мгновение насторожило Максима. Это была не нежная девушка, сразу влюбившая его в себя, а женщина с деловой хваткой, жесткий и неуступчивый партнер. Но в это время объявили посадку. Расставаясь, Джессика ласково обвила его за шею и шепнула:

– Я буду скучать.

– Я тоже, – задохнулся он от вновь подступившего желания. И тут же забыл настороживший его взгляд.

А зря. Почувствуй он эту опасность сразу – все бы могло быть иначе.

4

Остановившись перед своей каютой, Максим прислушался. Откуда-то из глубины его апартаментов доносилась приятная музыка. Он осторожно вошел и тихо направился к гостиной. Двойные двери были аккуратно прикрыты. Теперь музыка раздавалась уже отчетливо – кто-то играл на рояле и… пел. Максим напряг слух, и вдруг ему почудилось, что он слышит русский текст.

Когда Максим резко распахнул дверь, крышка рояля с грохотом закрылась, прищемив руки Анне. Девушка вскочила и, покраснев, стала быстро говорить по-английски: извиняться и объяснять, что принесла ему на ночь теплого молока. Максим внимательно посмотрел на Анну, которая, уже немного оправившись от смущения, подняла на него свои влажно-синие глаза.

– Поставить молоко на ночной столик? – спросила она по-английски.

– Нет, – нарочно ответил он по-русски, – оставьте в кухне.

Девушка, ни на минуту не задумываясь, покатила тележку.

– Вы говорите по-русски? – поинтересовался Максим, ожидая услышать о русских корнях, о родителях-эмигрантах.

Но Анна промолчала.

– Вы ведь пели что-то по-русски? – настойчиво переспросил он.

– Извините, я не сдержалась… у вас рояль, – на чисто русском языке ответила Анна.

– Так вы русская?

Она кивнула.

– Вы певица?

– Это слишком громко сказано. Мы с мужем просто имели свой номер.

– Как это номер? – не понял Максим.

– В одном ночном ресторане в Сан-Франциско у нас был эстрадный номер. Он играл на рояле, а я пела блюзы.

Анна замолчала, и Максим почувствовал, что вопросы, на которые она отвечала, были ей почему-то неприятны.

– А вы не хотите продолжить… я слушал за дверью, мне очень понравилось, – решил он исправить неловкую ситуацию.

– Извините, нет, – покачала она головой. – Здесь очень строгие порядки, я не хотела бы лишиться работы. – И, пожелав ему спокойной ночи, Анна покатила тележку к выходу.

– Подождите еще минутку, мне кажется, что я вас откуда-то знаю.

– Нет, – мягко улыбнулась девушка, – мы вряд ли с вами встречались. Вы ведь из России. А я в Америке живу уже десять лет, после школы сразу уехала.

– А до этого?

– До этого жила в Москве.

– Тогда, может быть, я видел вас в Москве? Меня зовут Максим. – И он дружелюбно протянул ей руку.

Анна сдержанно ответила на его рукопожатие.

– Я… – Максим хотел было похвастаться, что он президент крупной фирмы, богат, но что-то в ее настороженном взгляде остановило его. И чтобы сократить пропасть между ними, он, неожиданно для себя, произнес: – Аня, вы не думайте, что я какой-то богач, путешествующий в дорогой каюте. Я обыкновенный парень. Мне просто повезло… Я выиграл этот чудесный круиз… – И не зная, что врать дальше, остановился в нерешительности. Он интуитивно почувствовал, что Аня не пойдет на контакт с богачом, который ищет просто развлечений.

– Выиграли? – Она недоверчиво посмотрела на Максима и тихо, как бы про себя, сказала: – Поэтому обыкновенный парень решил поехать в дорогой круиз в каюте-«люкс» один по двум билетам и не пригласил с собой ни приятеля, ни девушку.

– Признаюсь честно, – склонив голову, виновато произнес Максим, – я не соврал, просто не дорассказал. Я поссорился с невестой… за день до отъезда. Вот поэтому путешествую один. – И, побоявшись запутаться дальше, перевел разговор: – А вы… у вас семья в Америке? Муж, дети?

Стюардесса медленно покачала головой.

– Понимаю, извините.

– Нет, вы не то подумали, у меня муж умер.

– Тем более простите меня. Я не хотел.

– Ничего, я уже пережила это… – Посмотрев на Максима и как бы решив довериться ему, девушка быстро заговорила: – Он был очень талантливый человек: аккомпаниатор, режиссер. Он создал наш номер. В Америке очень трудно получить ангажемент. Мы работали больше года. Публика нас очень любила, мы собирались купить дом, и вот… – Она, словно от озноба, повела острыми плечиками, на глаза навернулись слезы. – Извините меня. – И тут же, взяв себя в руки, постаралась изобразить дежурную улыбку, пожелала Максиму спокойной ночи и укатила свою тележку.

Весь следующий день разговор с Аней почему-то не давал Максиму покоя. Он поджидал вечера, чтобы еще раз поговорить с девушкой, как-то расположить ее к себе. «Гордая. Встретила соотечественника и даже не хочет просто поболтать», – вертелось у него в голове, когда он, щурясь на солнце, смотрел на вышку, с которой его партнерша по теннису совершала виртуозный прыжок.

– Аня, – спросил он ее вечером, – может, вы сойдете со мной на берег. Завтра мы приплываем в красивый порт и целый день там простоим.

– Нет, – покачала она головой. – У нас есть предписание.

– То есть вы не можете сходить с пассажирами на берег?

– Можем, но без пассажиров.

– А, ясно, – сообразил наконец Максим, – вам нельзя иметь неслужебные контакты с пассажирами.

– Не совсем так, просто существует инструкция для обслуживающего персонала в рабочее время.

– А во вне рабочее можно, по выходным?

Аня кивнула.

– Тогда я предлагаю вам взять завтра выходной и встретиться со мной уже в городе. Чтобы у вас не было неприятностей… Побродим по улицам, посидим где-нибудь. – Максим внимательно посмотрел ей в глаза и увидел, что она колеблется. В ней как бы шла внутренняя борьба между дисциплинированной стюардессой и обыкновенной девушкой, которой не хочется отказываться от заманчивого предложения. И что-то удерживало ее.

«Гордость, мое предполагаемое богатство, вся эта обстановка, каюта-«люкс», мои новые друзья?» – мысленно задавал он себе вопросы.

После ссоры с невестой Максиму хотелось поговорить с кем-нибудь, кто постарается его понять. Казалось, Анна сможет. Что-то было в ее глазах. Женская мудрость, доброжелательность, опыт? Это «что-то» располагало Максима и давало надежду на их дружбу. Но чем разрушить отчуждение, холодный барьер? Он старался найти общую тему, которая бы заинтересовала Аню и была бы ей приятна. Максим понял, что разговоры об американской жизни заставляли ее нервничать, заново переживать смерть мужа, какие-то неудачи. Поэтому, вспомнив, что после школы девушка уехала из Москвы, он задал простой вопрос:

– Аня, а где вы жили в Москве, в какой школе учились?

Она неожиданно просветлела и заулыбалась.

– В двадцать седьмой, она на Кутузовском проспекте. А жила я неподалеку, на соседней улице.

– Как в двадцать седьмой? – Максим опешил. – Я ведь ее тоже закончил.

– Вы? В каком году?

Выяснилось, что Максим окончил двадцать седьмую двумя годами раньше.

– Постой, постой, – неожиданно перешел он на «ты». – Так вот откуда я тебя знаю. Ты пела на школьных вечерах?

– Да, иногда, когда Миша аккомпанировал мне.

– А Миша – такой кудрявый парень, который из пятой школы к нам приходил?

– Да, это и был мой муж. Вернее, потом им стал. Мы с ним с пятого класса дружили. Я его к нам на вечера приглашала.

– Выходит, мы с тобой не просто из одного города, да еще из одной школы?

Встреча оказалась настолько неожиданной, что оба растерялись.

– Аня, прости, что перешел на «ты», но я так обрадовался. Предлагаю по этому поводу вместо молока на ночь выпить шампанского! Ты как?

Аня тоже разволновалась. Сквозь смугловатую от загара кожу проступил яркий румянец.

Максим достал из холодильника шампанское. Девушка, взяв штопор, привычным жестом хотела открыть бутылку.

– Вот уж нет, – воспротивился он. – Теперь обслуживать буду я. А ты садись. – Максим разлил дорогой французский напиток в два высоких прозрачных фужера и, галантно подав ей один, предложил:

– За встречу выпускников!

Аня отпила глоток.

– Пьем не на брудершафт, поэтому целоваться не будем, но все равно теперь давай только на «ты». Договорились?

Они просидели до полуночи, вспоминая школьных учителей, забавные истории о спортивных соревнованиях, вылазках в бассейн, на лыжах, вечера и первые, тогда только входившие в моду, дискотеки.

5

Американский курортный город раскинулся вдоль длинного песчаного побережья. Приближающееся туристическое судно приветствовали вертолеты, на хвостах которых развевались полотнища с рекламой баров, ресторанов и сувенирных магазинов.

Аня договорилась встретиться с Максимом в портовой сувенирной лавке, где в предыдущем рейсе купила шорты и шляпу, чтобы по выходным чувствовать себя посвободнее от постоянной формы стюардессы, к которой долгое время не могла привыкнуть. Элегантные вечерние туалеты певицы остались висеть на вешалках в небольшом домике у хозяйки, где они с Мишей снимали квартиру. Теперь Аня делила маленькую каюту с девушкой-китаянкой. По ночам ей снилось, как она плывет в длинных открытых платьях под звуки Мишиной музыки, его длинные пальцы бегают по клавишам, его глаза… глаза, которые ей пришлось закрыть.

Болезнь Миши пришла неожиданно. Сердечный приступ во время выступления. «Скорая» и диагноз – врожденный порок сердца.

– Вы разве не знали? – спросили перепуганную Аню американские врата.

Аня посмотрела на отца Миши. Уехавший более двадцати лет назад в Америку, он непрерывно зазывал сюда Мишу. Затем помог им здесь с работой и вообще принимал в их жизни большое участие. А там, в России, осталась Мишина мама. Уставшая от нехватки денег и постоянных забот.

– Вроде бы она писала мне, что у Мишеньки слабое сердце, – тихим голосом пробормотал отец, поглядывая на сына, подключенного, как кибер, к космической аппаратуре. – Но я не придал этому значения.

– Ему поможет только очень дорогостоящая операция по пересадке сердца, – твердо произнес врач. – Посоветуйтесь, – переводя взгляд с Ани на отца Миши, он назвал круглую сумму.

– Я могу помочь частично, столько денег у меня нет, – возвращаясь по дорожке, ведущей от госпиталя к парковке автомобилей, удрученно говорил отец. – Если бы я знал, что у него такое серьезное заболевание, то посоветовал бы вам другую страховку.

И… Аня решилась. Она обратится за помощью к одному человеку. Седой, средних лет, подтянутый и элегантный, он часто приходил в их ресторанчик, иногда с женщинами, иногда с мужчинами.

Однажды хозяин ресторана попросил Аню присесть за столик к этому человеку, хотя в их заведении это не было принято. Аня замотала головой, но хозяин, отводя глаза в сторону, произнес:

– Я тебя очень прошу, он хочет с тобой о чем-то поговорить.

О чем может говорить завсегдатай ресторана с певицей, нетрудно было догадаться, и Аня решительно запротестовала.

Тогда хозяин твердо заявил:

– Ты можешь поступать с ним как тебе угодно, но я не могу отказать ему в просьбе. Этому человеку я обязан всем: и рестораном, и, соответственно, деньгами, которыми, кстати, расплачиваюсь с вами.

Он помолчал, и Аня поняла: большего хозяин ей не скажет. И еще поняла, что у нее не остается выбора.

Вблизи этот человек выглядел совсем иначе, чем представлялся ей со сцены, – стареющим ловеласом, любящим повеселиться.

Тихий и властный голос, сухой сосредоточенный взгляд свидетельствовали о том, что ему не до развлечений, и находится здесь исключительно в деловых целях. За столиком рядом с мистером Робертом, так назвал себя мужчина, развалившись сидел молодой парень в бордовом пиджаке и ярком галстуке. Было видно, что он явно чувствует себя не в своей тарелке.

– Я бы хотел вам предложить другую работу, – без обиняков начал мистер Роберт.

От неожиданности Аня не знала, что ответить. Мужчина тоже держал паузу. За столиком воцарилась тишина, которую прервал наконец невнятный лепет девушки.

– Большое вам спасибо за предложение, но я, у меня тут номер с мужем…

Мистер Роберт все так же молча в упор смотрел на Аню изучающим взглядом.

– Без него я не смогу петь, – пояснила Аня.

Будто не слыша ее лепета, мужчина проговорил:

– Я заплачу вам сразу за год вперед.

После произнесенной им цифры Ане показалось, что она ослышалась. Однако переспросить не решилась, а только напряженно поинтересовалась:

– Эта работа в Сан-Франциско?

– Не только. Она будет связана с поездками по стране, точнее, по разным странам. Зайдите завтра ко мне в офис. – Он протянул ей визитную карточку и ушел, оставив Аню в обществе безвкусно одетого парня.

– У вас тут что надо, – по-русски сказал странный тип.

Аня даже не обратила внимания на его русскую речь. Бросив привычное «Сорри», она тоже поднялась и, сжимая в ладони визитную карточку мистера Роберта, направилась к сцене. Хозяин, перехватив ее, заискивающе попросил никому пока не рассказывать об этой беседе.

– А Мише можно? – недоумевая, спросила Аня.

– Пока ты не переговоришь с мистером Робертом, не надо.

«Значит, он знает, что мистер Роберт мне назначил встречу в офисе», – размышляла Аня перед зеркалом, готовясь на следующий день к визиту.

Строгая секретарша средних лет, дорогая мебель, компьютеры последних моделей говорили о благосостоянии фирмы.

– Вас примет помощник мистера Роберта, – сообщила секретарь. – Пройдите, пожалуйста, в комнату напротив.

Молодой человек в дорогом костюме, вежливо улыбаясь, начал издалека. Но уже через несколько минут Аня поняла, в чем суть. Она заранее предчувствовала что-то недоброе. Поэтому не очень удивилась предложению. Экстравагантная работа девушки для эскорта. Сопровождение в командировках крупных бизнесменов, интересующихся женщинами.

В частности, как сказал помощник, бизнесменов из России, не знающих английского. Поэтому Аня должна быть еще и переводчиком, но не на деловом, а так, на бытовом уровне. Аня представила себе развязного сопляка в бордовом пиджаке и внутренне содрогнулась.

– Но я бы хотела заниматься тем, чем умею, – деликатно возразила она помощнику.

И услышала жесткий ответ:

– Через год за эти деньги вы сможете начать свое дело. Театр, конечно, не купите, но заведение, подобное тому, где вы сейчас работаете, сумеете открыть на одни только чаевые.

Анна отрицательно замотала головой.

– Сожалею, что нам не удалось договориться, – сказал на прощание помощник. Но мистер Роберт все равно хотел сказать вам пару слов.

Мистер Роберт сидел за дубовым столом в мягком кожаном кресле у огромного, во всю стену окна, откуда открывалась панорама города. Солидный интерьер его кабинета и офиса в целом абсолютно не соответствовал предложению, которое получила Анна.

Он повторил слова помощника, что сожалеет об отказе Анны. Вероятно, ему уже успели сообщить, пока она направлялась в его кабинет.

– Я давно присматривался к вам, нам нужна такая девушка, как вы: скромная, приветливая, красивая… – Помолчав минуту и как бы взвешивая слова, он добавил: – С чудесным голосом.

«Как раз для таких, как вчерашний русский», – подумала Аня, а мистер Роберт, словно прочтя ее мысли, возразил:

– Не подумайте, что речь идет о людях типа того парня вчера в ресторане.

Аня вопросительно посмотрела в глаза мужчине.

– Это сынок одного нового русского, моего друга, – пояснил мистер Роберт. – Он попросил меня его развлечь. Мои же клиенты очень солидные люди. Миссис Анна! В жизни бывает всякое, – как-то очень многозначительно произнес мужчина. Он поднялся, давая понять, что разговор окончен. – Поэтому, если надумаете, знайте, что мы вас ждем. – И по-американски добавил дежурную фразу: – Был рад с вами познакомиться.

– Я тоже. – Ане ничего не оставалось, как ответить на его любезность.

Этот разговор Аня долго носила в себе, даже не решаясь подумать о таком постыдном, но заманчивом предложении. Мише она ничего не рассказала. Но когда врач назвал сумму, необходимую для операции, Аня удивилась: она точно совпадала с той, что предлагал ей за год работы мистер Роберт. Его образ тотчас всплыл перед глазами: седовласый, сухощавый, с холодным, пронизывающим насквозь взглядом. И Аня решилась обратиться к нему за помощью.

Секретарша сообщила ей, что мистера Роберта нет на месте, и попросила оставить ее координаты.

Аня расстроенно положила трубку, но звонок раздался буквально сразу.

– Я вас жду, – раздался в трубке голос мистера Роберта. Встреча была назначена в его офисе.

– Вы упрямая женщина, но я готов вам помочь и дать взаймы, хотя в Америке это не принято, – сдержанно произнес он.

В этот раз Аня рассмотрела на столе у мистера Роберта фотографию элегантной немолодой женщины, чем-то похожей на нее саму.

– Однако учтите, – продолжил мужчина, – бизнес есть бизнес. Я не спрашиваю, где вы заработаете эти деньги, но вернуть их должны будете в оговоренный срок. Если не получится, то вы приступаете к работе у меня, и в качестве штрафа за нарушение контракта условия буду диктовать я.

Аня даже не поняла, шутит он или говорит серьезно. Ей было не до этого. Миша нуждался в срочной операции. Она должна была любым способом добыть деньги!

– Я согласна, – поспешно проговорила Аня. И задала наивный, как потом догадалась, вопрос: – Как мы будем оформлять нашу договоренность?

– Никак, – коротко, без комментариев ответил мистер Роберт. – Если вы нарушите свои обязательства, я сам найду вас.

Он улыбнулся. И от этой улыбки девушка похолодела.