Текст книги "Пепел (СИ)"

Автор книги: Людмила Энжел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Я слушаю тебя, что ты хотел обсудить?

– Лоран, она…

– Я не хочу слышать этого имени, какого чёрта ты вспоминаешь о ней? Она просила тебя замолвить за неё словечко? – он произносит всё гневным тоном, но при этом его лицо не выражает никаких эмоций.

– Нет, Эван, послушай, Лоран волнуется за тебя, за твоё состояние.

– Я сказал ей, что всё кончено. Я не желаю больше обсуждать это!

Эти слова подействовали на меня сильнее, чем могло бы его признание, он откровенно врёт, глядя мне в глаза. Их отношения с Лоран продолжаются, он сам отдал ей ключи от квартиры. А сейчас он допускает грубую оплошность.

– Эван, выслушай, – злобно шепчу я, – Я не о Лоран, я о тебе. Мы сегодня были в твоей квартире, ты понимаешь, что мы там обнаружили?

Он пристально смотрит на меня и молчит. Эта тишина пугает меня больше, чем его холодный взгляд.

– Эван, что происходит? Ты забыл, как мы попали в этот мир? Ты погряз во лжи!

– Я не знаю, что вы там делали, но я действительно не понимаю, о чём ты говоришь?

На какое-то мгновение его взгляд меняется, и я вижу тревогу, значит ли это, что Дэймон скрывает что-то? Я помню подобный взгляд из своего прошлого, взгляд сожителя моей матери, он так смотрел на мою мать, когда пытался скрыть, что уже давно издевался надо мной. Эти воспоминания были мутными и нечёткими, они сохранились из прошлой жизни, но я до сих пор помнил его прищуренные выцветшие глаза.

– Джэр, – он стискивает железную хватку на моём плече, – Что вы там делали?

– Это не важно, Эван, ты понимаешь, что мы там нашли? Ведь так?

– Нет!

– Прекрати! Достаточно, мы теперь простые смертные, а не бесплотные души, ты захотел снова в ад? Цербер был прав, само зло сгустком живёт в твоём сердце!

– Ты можешь, просто сказать, что случилось?

– Трупы, Эван, я имею в виду трупы! Сколько их? Пять, шесть, а может быть их целая дюжина? Эван, ты сошёл с ума! Зачем ты это сделал? Зачем?

Он выпускает моё плечо и сжимает кулаки.

– Какие трупы, что ты несёшь? Я не был там уже давно, может, месяц, а, может, больше!

Я смотрю в его глубокие изумрудные глаза, я помню излучаемый ими холод в тот день, когда я очнулся на больничной койке, был ли это Джонни в теле Эвана, или же это кто-то другой?

– Джонни…

– Не называй меня так, я Эван Дэймон, Джонни Дарка больше нет!

– Но кто ты? Кто такой Эван Дэймон? Безжалостный маньяк или же просто лжец?

Он резко хватает меня за волосы, и я чувствую его горячие губы, Дэймон отстраняется и смотрит на меня, потом снова целует.

– Я Эван Дэймон, человек, который просто любит тебя! – хватка его слабеет, и он просто перебирает пальцами мои локоны, – Я не знаю, о каких трупах идёт речь? Возможно, это всё выдумки Терон!

– Нет, Эван, – тихо шепчу я, его глаза завораживают меня, – Я сам видел их, ужасные мёртвые статуи, покрытые строительным лаком, они все медленно разлагаются в твоей квартире, мне, кажется, скоро соседи почувствуют запах и вызовут полицию! Эван, тебя посадят на электрический стул! Я… я не хочу потерять тебя!

Он продолжает проникать в мой разум своим взглядом.

– Давай вместе поедем туда, чтобы я мог увидеть то, о чём ты говоришь!

Эта фраза пугает меня до глубины души, я не могу верить ему, он играет мной, словно куклой-марионеткой, моё сопротивление почти сломлено, но Дэймон всё ещё опасен.

– Эван, не стоит играть в игры, я прошу тебя, расскажи мне всё!

– Но, я, правда, не знаю ничего! – взрывается он, снова хватая мои волосы, я стискиваю зубы.

– Эван, мне больно! Отпусти.

Изумрудные глаза потухают, и он крепко прижимает меня к себе, я слышу его ровно бьющееся сердце, он не переживает, неужели это всего лишь театр? Роль, которую он старательно разучивал все эти месяцы? Что он задумал? Убить меня?

– Мой безумно красивый ангел, прости, что заставляю страдать, иногда твоя боль заводит меня, но не более того, я не способен на убийство! Я клянусь тебе, что никого не убивал и понятия не имею о том, что творится в моей квартире! Если бы ты только мог поверить мне!

– Эван, Боже, ты не представляешь, как я хочу тебе верить! Но мне слишком сложно совладать со своими чувствами.

Мы просто смотрим на проходящих мимо людей, всё будто замедлилось или даже почти остановилось, мимо проплывали силуэты, а мы молча наблюдаем за ними.

– Я должен это увидеть сам…

39.

Мы заходим в лифт, и я вижу своё бледное отражение в зеркалах, я похож на окаменевший труп. Внутренняя дрожь не унимается, неужели я боюсь его? Неужели он стал для меня чужим всего за один день? Моё сердце сжимается в один трепещущий комок, когда Эван нажимает кнопку «Стоп», его зелёные глаза яростно вспыхивают холодными искрами.

– Я не хочу, чтобы ты боялся меня! Я вижу твой страх, он почти материален, мне неприятно думать, что ты в чём-то подозреваешь меня!

– Эван, я пока ни о чём судить не могу, я лишь хочу, чтобы ты сам это увидел…

Он ещё несколько секунд испепеляет меня взглядом, я знаю, что он практически читает мои мысли. Но я не могу верить или не верить ему, хотя так хочется, чтобы это был не Эван. Я уже успел привыкнуть к нашей размеренной жизни, наполненной безумным сексом и страстью, мне так не хочется всё это потерять в один миг.

Дэймон нажимает кнопку, и лифт устремляется вверх. Несколько минут тянутся бесконечно долго. Когда двери его распахиваются перед нами, я вздыхаю с облегчением, ещё никогда прежде общество Дэймона не было столь тягостным для меня. Эван едва успевает шагнуть за пределы кабины, как кто-то с силой вонзает нож в его плечо, кровь брызжет мне в лицо. Он падает, сдерживая крик. Тусклый свет, вычерчивает женский силуэт с пистолетом в руке. Лоран, в белом платье, запятнанном кровью, расплывается в довольной ухмылке. Она качает головой, направляя на меня дуло, заметив мою попытку нажать кнопку.

– Выметайся, и его прихвати, – командует она, удерживая ногой двери.

– Так это ты? – прищуриваюсь я, пытаясь спешно придумать, что делать дальше.

Её лицо искажается в некое подобие страшной маски.

– О, мой милый мальчик, ты удивлён? Я хочу, чтобы ты прочувствовал весь драматизм сего момента, твой любовник истекает кровью у твоих ног, а все соседи давно стали статуями, и не смогут вам помочь, даже если ты заорёшь во всё горло!

– Но как? Как ты…

– Я не намерена выслушивать твои тупые причитания, выметайся!

Я покорно склоняюсь над Эваном, он сжимает лезвие ножа, торчащее из плеча, всё-таки Терон женщина, и её сил не достаточно, чтобы всадить его по самую рукоятку.

– Я в порядке, – шепчет он и начинает подниматься, опираясь на меня.

– О, Боже мой, какая прекрасная картина? Вы двое так милы и неразлучны, жаль будет убивать вас во второй раз!

Молния пронзает мой разум. Что она такое говорит? Что?

– Правда, ведь, Лирой Найтл? – она уже не разговаривает, она рычит, и я узнаю этот голос.

– Кристиан?

– Я думал ты забыл о моём существовании!

Я вижу, как шевелятся её губы, но мне кажется, что Лоран говорит совсем не то, что я слышу, это звучит в моём мозгу, как и голос моей матери.

– Я пришёл за тобой, Найтл, я обещал найти тебя, и я нашёл! – она пинком открывает дверь и вталкивает нас, Эван едва удерживается на ногах. На этот раз мне кажется, что запах стал ещё более невыносимым. Когда мы проходим в гостиную, Дэймон закрывает рот рукой.

– Господи, Лоран, это отвратительно, ты больна!

– Это ты болен, любимый мой! Как ты мог променять такую красотку, на какого-то смазливого парня? Я долго вынашивала план мести, но можешь не льстить самому себе, я делала это не ради тебя! Меня больше интересовал твой друг! – она тыкает дулом в меня, – Правда, Джереми, или же тебе привычней, когда тебя называют Лирой?

– Что ты задумала, Терон!? – гневно рычит Эван, и меня настораживает его голос.

– Я убью вас, ты ведь маньяк, и все уже давно догадывались о вашей связи, вы хотели превратить меня в свой экспонат, а я, сопротивляясь, убила вас! Всё понятно, всё ясно, как чёрным по белому!

– У тебя мозгов не хватит связать все концы!

– Я бы на твоём месте помалкивала, Эван, моё желание было лишь выйти за тебя замуж и жить в роскоши и богатстве всю жизнь, но потом ты почему-то стал проявлять неподдельный интерес к своему другу. С чего бы это, задумалась я? Я мучалась, звонила, переживала, пока, однажды, мне во сне не явился ОН. Он показал мне ваше падение на Землю, в тела настоящих Эвана и Джереми. Вы убили их, чтобы вернуться с того света! А я убью вас! Интересно, встретите ли вы их там?

– Лоран, – я чувствую, что кровь Дэймона пропитала и мою одежду, он теряет силы, – Лоран, это не ты, не ты сейчас говоришь с нами. Этот человек, мёртвый человек пустил корни в твоём сознании, он сам когда-то убивал десятки людей, а теперь и тебя заставляет делать это!

Терон разразилась громким смехом.

– Господи, Джер, ты и впрямь считаешь, что в меня кто-то вселился? Тебя не посещала мысль, что всё это было моей идеей, и тот человек здесь ни при чём!

– Ты веришь ему?

– Мои милые и дорогие, он вёл меня на протяжении всего этого времени, показывал мне, где и кто находится, я видела, чем вы занимались у Джереми дома! Я знаю, что ему плохо там, я пообещала найти ему новое тело, если он поможет мне осуществить задуманное.

– Слова душевнобольной, – огрызается Эван, – Тупой дуры, в которой взыграла ревность!

– Правда, Джонни? Мой маленький неудачник, онанист и бездарный жирдяй! Я видела тебя в образе прекрасного вампира, разве плохо тебе было там? Нет боли, нет страданий, нет сожаления, потому что ты мёртв! Ты был мёртв! Зачем ты вернулся? Крис сказал, что ему нужен только Лирой, что я могу оставить тебя себе, но я подумала, что ты мне больше не нужен. Я найду Кристиану тело, и мы будем вместе, вместе убивать и властвовать!

– Лоран, у тебя поехала крыша! Послушай, что ты несёшь?

– Заткнись, придурок, всё, на что у тебя хватает мозгов – трахать эту куклу! Если вы хотите убедить меня в том, что я сошла с ума, у вас плохо получается, потому что я знаю, что вы не настоящие Джер и Эван. Я могу спросить вас кое-какие подробности, которые знали только они, и вы тут же заблудитесь в своих словах, ваши воспоминания об их жизни перемешаны с вашим прошлым, многое вы упустили. Мне поведал об этом Вайчёвски! И я знаю, что он не лжёт!

Как бы я в данный момент ненавидел Лоран, но в одном она была права, Вайчевски действительно не лгал относительно нас. Меня пугает лишь то, что он сумел пробраться в её сны, хотя я был уверен, что с того света, а тем более из ада, не возможно проникнуть во сны живых. Я думаю о том, что если она действительно пристрелит нас, куда мы попадём? И кем станем? Мы не успели сделать ничего хорошего, зато прилично нагрешили.

– Ну, всё! – прокричала она, – Пора заканчивать весь этот театр! Занавес закрывается, представление окончено! Я могу выслушать ваши последние пожелания, но не гарантирую их выполнения.

Я судорожно пытаюсь придумать спасительный план, но в голову ничего не идёт, кроме страшных мыслей о смерти, я пытаюсь почему-то представить больно ли это, когда тебя раздирают на части тысячи голодных демонов? Я смотрю на Эвана, его изумрудный взгляд переполнен яростью, он с ненавистью смотрит на неё.

– Я хочу, – выдохнул Эван, сделав шаг в сторону Лоран, – На прощанье поцеловать тебя! – Едва успев договорить последние слова, он бросается на неё, схватив своим привычным движением её волосы. Терон взвизгнула, размахивая пистолетом, он куда-то ударил её, уворачиваясь от дула. Потом снова ударил. Раздавшийся выстрел, заставил стёкла в окнах зазвенеть. Ещё выстрел, моё сердце замерло от ужаса. И, вдруг наступила внезапная тишина. Я подбегаю к комку сплетённых тел. Терон мертва. Пуля прошла сквозь её подбородок, и навылет вышла из макушки. Тёмная лужа медленно расползается по полу.

– Эван! – выдохнул я, освобождая его от ослабшей хватки мёртвого тела, – Эван, ты в порядке? – глупые слова, когда из твоего плеча торчит нож.

Я вижу его зелёные глаза и обнимаю его.

– Эван, прости, я так испугался, мне надо было помочь тебе, мне надо было…

Он приложил указательный палец к моим губам, мягко улыбнувшись.

– Тише, Джереми, не стоит, всё позади, теперь всё будет иначе, абсолютно всё!

40.

Меня зовут Лоран Терон. Я росла болезненным худощавым ребёнком в обеспеченной, но не богатой семье. В 12 лет моя мать решила, что я должна стать моделью. Особыми талантами я никогда не обладала, училась плохо, часто болела, зато моя худоба пригодилась мне в модельном агентстве. Мне сразу же нашли хорошего агента, моя мать мечтала, что я стану известной и богатой, как когда-то хотела она, но так и не стала. Время шло. Бесконечная череда кастингов и просмотров, сотни фотографий, рекламы, но всё не то. Я работала, я зарабатывала, но это нельзя было назвать богатством, лучшие фотосъёмки всегда были у других, лучшая оплата тоже. В восемнадцать лет мне удалось сняться в хорошей рекламе, я думала, что успех уже близок, но после этого настал период тишины. Никто не звонил, на кастинги не приглашали. Работы катастрофически не хватало, так прошло ещё 4 года, карьера модели медленно подходила к концу, но тут я встретила Эвана Дэймона. Молодого, богатого, умного, с хорошей машиной, квартирой и состоятельными родителями. Он помогал мне в моей карьере первое время, не могу сказать, что я испытывала к нему какие-нибудь глубокие чувства. Да, приятный, может даже красивый молодой человек, с безумно красивыми изумрудными глазами. Я верила в своё светлое будущее, я знала, что всё идёт к логическому завершению нашего романа роскошной свадьбой. Ему было уже 24, вполне самостоятельный, вполне достойный кандидат. Ещё пара лет, и всё было бы идеально. Иногда, конечно, меня волновали мои странные приступы ярости и агрессивности. Я случайно убила свою кошку, ударив её головой, но я не хотела, она просто очень громко кричала. И тут случилась та страшная авария, в которой погиб Билли, наш общий друг. И всё пошло кувырком. Эван был уже не тот Эван, которого я знала. Не разговаривал, не отвечал на звонки, мы редко виделись, редко были вместе, я уже не говорю про то, что мы больше не спали. Во всём был виноват Джереми, который мне нравился больше, чем Эван, но уже встречался с этой рыжеволосой шлюхой. Эван и Джер всегда были близки, дружили с детства, но после аварии очень изменились. Я стала подозревать что-то неладное, когда Эван перестал появляться в своей квартире, целыми днями пропадая у Энжела. Я не глупая кукла, как многие думают о моделях. Я поняла, что между ними возникла связь. Иногда я замечала, как они целовались в машине. Подобной страсти Эван никогда не проявлял ко мне. Я тихо ненавидела их. Завидовала их странному счастью, Джереми отнимал моё будущее, моделью мне уже не было суждено быть. Я взращивала свой гнев, подобно дереву, от малого зародыша к огромной кроне. Однажды ночью мне приснился странный сон. Прекрасный тёмный ангел, который молил о помощи. Он поведал мне историю возвращения беглых душ из ада на Землю. Он показал их прежние обличия, назвал имена. Ему нужен был лишь Джереми, вернее Лирой Найтл. Но я решила отомстить Эвану, всё равно он уже не был им. Он был кем-то другим, неким Джонни Дарком, жалким неудачником и извращенцем. Сон показался мне бесконечно долгим. Когда я проснулась, у меня было ощущение, что я побывала на том свете. Руки были холодными, дыхание сбивалось. После этой ночи голос Кристиана постоянно звучал в моей голове, шептал, подсказывал. Мне даже показалось, что какая-то его часть осталась внутри меня. Я не помню, как я задумала и убила первого соседа Эвана, я знаю лишь, что доставала банки со строительным лаком и поливала тела, помню, как стоя на стремянке, привязывала стальные нити к потолку, крючками цепляя холодную кожу. Это так затянуло меня, как смертельна воронка, их страдания, их слёзы, их боль… Я ждала часа, ждала сладостной минуты, когда я смогу убить этих двоих. Когда смогу насладиться местью сполна. Я не чувствовала себя марионеткой, хотя и не понимала, что творила, моим разумом завладел Вайчёвски. Сегодня был Судный День для меня. Сегодня я умерла. Меня убила всего одна пуля, вошедшая раскалённым металлом в мой мозг. Но именно в этот миг, мой разум очистился от тёмных мыслей Кристина Вайчёвски – серийного убийцы, который в моём теле замучил десяток жертв. На мгновение я стала прежней Лоран Терон, а потом я умерла. Теперь я в этом жутком месте, воняющем разлагающейся плотью и кровью. Я до ужаса боюсь пауков, а здесь повсюду клочья паутины и время будто застывает. Каждый день я вижу Кристиана, но он оказался не тем тёмным ангелом, что явился мне во сне. Это всего лишь мерзкая субстанция с перекошенной гримасой вместо лица. Каждый день нас рвут на части тысячи демонов, они возникают внезапно из тьмы и ниоткуда, иногда мне кажется, что темнота и есть сгусток этого зла. Я верю, что смогу освободиться из плена, что моя душа будет чиста, и я попаду в другое место, потому что всё это совершила не я. Но мне приписали много того, что я сделала нечаянно, убийство моей кошки, мысли о мести и жестокость. Я думаю, все люди хоть раз хотели убить кого-то. Во всех Насть есть частица ненависти, но страдаю только я. Почему меня, как и маньяка, Кристина Вайчёвски, мучают каждый день? Неужели мы совершили эквивалентные поступки? Мне никто ничего не объясняет. Понимание приходит само, как будто кто-то просто посылает его в мою голову. Я знаю, что размер зла значения не имеет, если ты однажды отведал его, то должен будешь расплатиться. Я не хотела умирать, я была слишком молода. Но реальность иная. Я не знаю, сколько прошло времени, здесь оно растекается подобно неустойчивой субстанции. Здесь всё другое. Мне больно, мне страшно, и это моя расплата…

41.

Я прижимаю к себе Эвана, скоро всё закончится, приедут врачи и обязательно вынут этот нож, главное, чтобы он не задел ничего важного. Дэймон вяло улыбается.

– Джер, я не хочу, чтобы ты повторял свою прошлую судьбу, ты вернулся обратно, чтобы жить, прости меня, – тихо шепчет он.

– Боже, о чём ты говоришь, мы пришли в этот мир вместе, я видел тебя в своих безумных снах, я блуждал среди живых, и мне было одиноко, я спустился за тобой в ад, чтобы вернуться вместе.

Он как-то странно улыбнулся. И с уголка его губ потекла тонкая струйка крови.

– Слишком поздно, я вернусь туда!

Я испуганно исследую его тело, не могло лезвие так ему навредить. Я ужасаюсь, обнаружив огромное кровяное пятно на его белой футболке в области груди.

– Странное чувство, что в моих лёгких вода, – хрипит он.

– Это не вода, – тихо шепчу я, сжимая его плечи, – Я знаю, что тебе больно, почему ты не сказал?

– Всё буде хорошо, Джер, ты сможешь стать нормальным человеком, это должно было произойти! Что-то во мне не так, меня не зря поместили в то ужасное место, я, так же, как и Лоран – сгусток зла.

– Нет, это не так! Для меня ты самый лучший, я понял это ещё когда решился спуститься под землю за тобой!

Я знаю, я вижу, я чувствую, что он умирает, пуля, вероятно, пробила лёгкое. Я слышу страшные булькающие звуки, которые смешиваются с его шумным дыханием. Я не знаю, существует ли Бог, ведь на том свете я так его и не встретил, мне больно, мне так больно, что я мысленно прошу его о помощи. Прошу услышать никому не нужное существо, которое пока не сделало ничего хорошего, но всё ведь ещё впереди. Эван, я надеялся, что смогу быть счастлив, просто жить, не ища смысла, не задумываясь о будущем. Тебя заберут те когтистые лапы, и я больше не увижу тебя. Я не смогу, нет, я не смогу. Зачем всё? К чему? Забери и меня с собой. Тысячи мыслей мечутся раненной стаей в моём мозгу. Я помню свою прошлую жизнь, ту грязь и ненависть, в которой я погряз. Я ценю то, что есть у меня, мой кусок нестандартного счастья, который я заслужил восемнадцатью годами бесплотного существования в своём аду. Я ценю то, что у меня есть Эван. Я не прошу о многом. Я хочу лишь, чтобы он был жив. Хочу видеть, как он улыбается, хочу брать его руку и чувствовать её тепло. Если ты существуешь, услышь меня! Если хочешь, забери мою жизнь. Я знаю, что мы отняли чужие судьбы, но мы…мы… Он умер. Замерев в моих объятьях. Вместе с ним умерла моя вера в Бога. Я продолжаю обнимать его, чувствуя, как тепло покидает его тело и оно каменеет. Открытые изумрудные глаза подёрнулись поволокой. Они больше не сияют, не отражают тусклого света, и я закрываю их ладонью. Мой Ангел умер, его больше нет, а где-то совсем близко его душу уносят в параллельный мир. Мы так не долго были вместе, но я уже успел понять, насколько он дорог мне. Его больше нет, и я не верю в это, не могу, не хочу, я не в силах.

– Эван, – мой шёпот растворяется в звенящей тишине, а где-то на улице я слышу сирену скорой помощи. Зачем? К чему? Всё пусто, всё бесполезно. Мне кажется, я снова готов блуждать среди людей призраком. Мне уже не страшно думать об этом. Я чувствую, как нечто холодное и тёмное поглощает моё сердце, вливаясь плотной жижей в разум, пожирая все мысли и чувства. Мне всё безразлично. Я смотрю на окаменевшую руку Лоран, её пальцы плотно сжаты на забрызганном кровью пистолете. Зачем? К чему? «Ты всегда был плохим, ты родился от такого же человека, который просто надругался надо мной! Ты грязь, ты зло, ты никогда не сможешь избавиться от своего прошлого!» – голос матери звучи в моей голове так явно, что я не могу заглушить его. Я избавлю мир от своего существования. В дверь звонят, но я не в силах встать. Пистолет уже в моей руке, но у меня есть выбор – умереть или жить дальше! Умереть я всегда успею, но я уже знаю, что меня ждёт по ту сторону ада. Жить? Ради чего? Это не моё тело, моё давно истлело в гробу, не моя жизнь, не моя судьба, да и мир, тоже не мой. Я никого не спас, зато всё, к чему я прикасаюсь – умирает. Так было с Кристиной, так было с семьёй Сюзанны, так стало и с Джонни. Я обречён нехотя убивать. Всё, что я когда-то любил, становится ПЕПЛОМ. Всё, о чём я мечтал, теперь покоится на моих коленях – холодное тело Эвана. Я смотрю на дуло, и мне кажется, я слышу звук выстрела…

42.

Меня зовут Эндрю Брайт. Позавчера умерла моя жена Анна. Она была очень больна, но много лет вдохновляла меня. Я выбрасываю всё, что было связано с ней, я хочу начать жить заново, я очень уважаю её память, но Анны больше нет. Какая-то часть меня умерла вместе с её последним вздохом. Люди – несчастные существа, нас сотворили несовершенными, падкими на разного рода соблазны. Я любил Анну, но моя любовь давно увяла и иссякла, как пересыхающая река. Я смотрю на пожелтевшую стопку бумаги с оборванными краями – мои зарисовки Анны – прелестной молодой девушки с тёмными волосами. На мгновение я вспоминаю те чувства, что испытывал в тот момент, когда рисовал её в парке. Я бросаю лист в разинутую пасть камина, а пламя жадно поглощает его. Моё прошлое навсегда превращается в пепел вместе с образом Анны. Я смотрю на следующий лист и вижу глаза, лишённые зрачков, белые, страшные, полные невыразимой тоски. Мёртвое лицо и руки, перемотанные окровавленными бинтами. Я смутно помню, как рисовал это образ. Он померещился мне в том же парке, а потом я видел гибель молодой девушки, спрыгнувшей с крыши дома. Я внимательно всматриваюсь в поблекшие штрихи, лицо с бумаги будто ждало, что когда-то я найду его и вновь выну на свет. Оно смотрит на меня внимательным взглядом, оно изучает меня. Образ из далёкого прошлого. Жил ли он когда-то на самом деле или же просто явился мне в моём воспалённом чувствами мозгу. Я ещё несколько лет рисовал странные наброски, прислушиваясь к странным голосам в голове и видениям. Огонь поедает зарисовки маленькой девочки с зайцем, ангела с обгоревшими крыльями и развевающимися волосами, огромных ворот из человеческой плоти. У меня такое ощущение, что болезнь Анны сводила меня с ума, но теперь настал конец безумию, все образы исчезли, голоса стихли. В памяти остался лишь светлый образ Сюзи. Я никогда не прислушивался к ней, она нуждалась в моей заботе и любви, но я никак не мог предать Анну. Почему я такой? Я ведь уже не любил её? Я не знаю где ты и с кем ты, Сюзи, я просто надеюсь, что у тебя всё хорошо, и ты уже забыла обо мне. Может быть, я когда-нибудь разыщу тебя, и тогда ты узнаешь, сколько доброты и тепла я сохранил для тебя. Я всё-таки предал Анну, мне самому страшно признаваться в этом, но я ждал её смерти, её мучения были невыносимы для меня. Я сжёг все рисунки, отныне в моём доме будут только красивые светлые картины. Я отдам вещи Анны нуждающимся. Я забуду о том, что когда-то ошибся выбором. Я каюсь в том, что не понял этого раньше. Но всё кончено, я потерял Анну, но и Сюзанну я тоже потерял. Простите меня… Куски бумажного пепла вылетают из камина и кружат в воздухе… как потерянные души…

43.

Мне не страшно, нет, мне совсем не страшно. Мне холодно или только кажется так. Мне не больно. Нет сожаления, нет разочарований, ничего нет. Есть только рвущий ветер и бесконечное серое небо. Я уже когда-то был здесь, мне знакомо это ощущение пустоты. Я постоянно чувствовал его при жизни, и после смерти только оно и осталось со мной. Тяжёлые чёрные тучи раскручиваются страшным валом надо мной, в них сверкает паутиной молния. Сухая трава жалобно шуршит под ногами. Я смотрю вдаль и почему-то улыбаюсь. Я понял одно, мне лучше здесь, где нет предательства и лжи, где нет боли, между двух миров. Я не буду гореть до пепла снова и снова, я не буду растерзан демонами, мои руки покрыты жуткими ранами, которые когда-то убили меня в первый раз, а на правом виске запеклась коркой кровь. Меня зовут Лирой Найтл или Джереми Энжел, я и сам запутался кто я такой. Я дважды убил сам себя. И на этот раз я не сожалею ни о чём. Я вижу страдания сотни неприкаянных душ, которые хотят покоя, но его нигде нет. Когда-то я понёс наказание и нашёл свой ад среди живых. Но я видел и другое место, которое так же называют адом, оно страшнее, оно ужаснее. Я выстрелил себе в голову и меня не успели спасти. Операция длилась больше трёх часов, но я просто не пожелал цепляться за жизнь, как это делают другие. Я мог выжить, но мой мозг был повреждён слишком сильно. Я мог бороться, но просто не хотел. Меня пытались вернуть болью, пропуская через моё тело сотни ват тока, но моё сердце лишь пару раз сократилось и замерло навсегда. Мне кажется, в тот момент я видел Бога, хотя в его существование я не верил никогда. Это было просто огромное светлое пятно, которое излучало приятный тёплый свет, согревающий меня. Я потянулся к свету, но он обжёг меня горячим пламенем. И я понял, что не достоин быть рядом с ним. Возможно, это и был сам Бог, который решил наказать меня. А может, это лишь свет, который я видел сквозь полузакрытые веки. Я не знаю, но пятно ничего мне не сказало и не поведало, оно просто растворилось в многоголосье и гомоне, и острые когти вонзились в мою мёртвую плоть. Я снова стою здесь, никто и ничто не тревожит меня. Я иногда вспоминаю о Джонни. Как он там? По ту сторону света и тьмы, в самом жутком месте, хотя я не уверен, что он попал именно туда. Возможно, он всё-таки увидел то, что не дано было мне. Может, он попал в лучший из миров. Я очень хочу верить в это. Я смотрю на засохшее разветвлённое дерево, молния разбила его на две половины, и запах горелой древесины окружает его. Оно ещё дымится. Мне почему-то стало интересно, что всё-таки случилось с настоящими Эваном и Джереми? Я вспомнил тот сон, или это был вовсе не сон, как их тащили в ворота ада. Может, они были недостойными людьми, как оказалось мы с Джонни тоже. Я снова улыбаюсь, так всё глупо. Вся наша жизнь – бесполезное существование, сложенное из мельчайших частиц. Мы чему-то радуемся, о чём-то печалимся. Зачем? Мы любим, мы предаём, мы забываем и злимся. Но ведь всё так бессмысленно. Сейчас я понимаю, что даже не смерть Джонни привела меня обратно сюда, а разочарование, разочарование во всём, а, прежде всего, в себе. Я дважды пытался жить, но, видимо, предначертанного не избежать. Иногда мне кажется, что непостижимая тоска – это теперь смысл моего существования. Я тоскую по его зелёным глазам. Моя мать права, я никогда не стал бы нормальным человеком, потому что нормы заведомо определяет больное общество. Часть его жертв сейчас находятся здесь, они белеют окаменевшими телами в умирающей траве, они сидят, склонив головы у русел иссохших рек, и их протухшая кровь, стекающая из вспоротых вен, окропляет камни. Они забыли о мечтах, они ищут успокоения, но не я. Я больше не намерен возвращаться в мир живых. Но если бы мне представилась такая возможность, я бы снова спустился в ад за Джонни. Он так и не успел понять, что такое счастье, а я осознал, что мне не дано удержать его, так было с Мелроем, так стало и с Джонни. Это не правильно, противоестевенно. Мы ошибки, которые исправляются сами собой. За две свои короткие жизни, я не научился быть циничным, хотя это могло спасти меня и научить жить. Но, сделанного не вернуть, шанса мне больше не дадут. Да, я и не прошу. Лишь жалкое уныние и печаль – всё, что мне осталось. Я и есть пепел, прошлое без истории и памяти. Мне жаль, что я принёс лишь несчастья. Не остановил Кристиана Вайчёвски, не спас Кристину и Сюзанне я особо не помог. Не сумел спасти Эвана. И мне даже кажется, что всё это происходило из-за моего присутствия. Я Лирой Найтл – призрак без прошлого, тень ваших потаённых желаний и боли. Я пепел, который никогда не был мечтой. Я не должен был рождаться, хотя я лишь хотел своего маленького счастья, я не желал зла, но оно само нашло меня. Я больше никогда не потревожу мир живых…

44.

Меня зовут Мелрой Слэйт. Прошло уже почти пол года, как я ушёл из семьи. С годами какой-то чёрный осадок тревожил мою душу. Я чувствую, что виноват в смерти Лироя. Я… я, наверное, любил его. Я думал, что могу забыть его, но чувство вины не покидает меня. Что мне мешало быть с ним? Отсутствие денег? Общественная мораль? Я просто ушёл, а он умер в остывающей воде от непостижимой тоски и жалкого существования, я мог помочь ему, но даже не попытался. Моя жена – глупая шлюха, по собственному желанию несколько лет спала с моим отцом в надежде оторвать лакомый кусок нашего состояния. И она добилась своего, я ушёл и оставил ей почти всё. Мне ничего от неё не надо, я даже не уверен, что отец её ребёнка я. Но, тем не менее, он считает меня отцом, и я обеспечил ему достойное будущее, если только мать не испортит его. Мне не страшно признаваться себе в том, что все эти годы моя жизнь была сплошной паутиной изо лжи, моя семья, жена, наследство – сплошной фарс. Я хотел тихой жизни. Я хотел свободно дышать. Я погряз в этом болоте, но даже сам не понимал этого. Я мог спасти человека, плохой он или хороший судить не тем, кто его не знал. Все мы хороши, таим смертные грешки в тёмных углах души. Никто и никогда не сознается в том, что желал кому-то смерти, что часто думал о страшных вещах. Я решил всё изменить, исправлять уже поздно. Я ушёл и отныне я постараюсь стать достойным человеком, хотя бы для самого себя. Возможно, на оставшиеся деньги я открою какой-нибудь фонд. А может, просто тихо и мирно буду жить, где-нибудь вдали от мирской суеты. Только одному Господу Богу известно, как я устал. Просто по человечески устал. Иногда мне становится страшно, я понимаю, что прожил не так, как на самом деле хотел. Что где-то по ту сторону реальности одинокая душа Лироя бродит по кладбищу желаний. Но сейчас поздно сокрушаться. Лирой уже много лет, как мёртв. Хотя говорят, что люди живы до тех пор, пока их кто-то любит и помнит в этом мире. Я помню тебя, Лирой. Я…люблю тебя…